Звездная Золушка Пашнина Ольга
– Ты можешь злиться и кричать, что я, скотина такая, не учел твоего мнения. А я в свою очередь скажу, что ты прервала мое совещание, некрасиво себя повела перед моими сотрудниками. Или… мы можем сделать вид, что не ссорились. Разойтись по комнатам и даже поужинать вместе.
Он развел руками, мол, я абсолютно искренен. Никаких подвохов. Потом по губам мужчины скользнула довольная усмешка:
– Или я не стану прикрывать тебя перед сотрудниками и не буду придумывать объяснение для твоего вторжения. И ты через неделю выходишь за меня замуж.
Я облизнула внезапно пересохшие губы и прищурилась. Потом на одном дыхании выпалила:
– Последний вариант!
Бесконечный миг, когда с лица Грейстона сползла довольная усмешка, стоил жизни, которую я ему решила отдать в тот момент. Он все равно забрал бы ее. Он уже ее забрал.
– Что? Зара, ты понимаешь, что это значит?
– Я надеюсь, не то, что ты будешь решать, когда мне показать Трину зубы, а когда… кхм, в смысле я все равно буду заботиться о себе самостоятельно. Поверь, я не из тех девиц, которые откладывают визит к стоматологу до тех пор, пока им не понадобится вставная челюсть. В детстве я один раз заявила отцу, что не пойду к окулисту за освобождением от физкультуры и пусть хоть сдохну, но пойду в бассейн с классом. Он тогда мне дал такую затрещину, что желание пропускать врачей пропало раз и навсегда.
– Бить детей неэтично.
– Посмотрела бы я на тебя, будь ты моим отцом. В шестнадцать я сбежала с Риком, чтобы покататься на флаере его отца и посмотреть кино. Знаешь, у меня была мысль сбежать совсем, чтобы не объясняться с отцом.
– Тихо! – Грейстон поднял руку, чтобы я замолчала.
Кажется, он начинает меня понимать. Когда я нервничаю, я много говорю. И думаю. Хотя нет, думаю мало, иначе бы столько не болтала.
– Еще раз. Я уточняю. Ты выйдешь за меня замуж?! – Он спросил это так громко, что услышали люди, сидевшие за столом. Один сотрудник даже затаил дыхание…
– Да.
Грейстон повернулся к присутствующим и громко произнес:
– Она сказала это при свидетелях!
Какая-то женщина неуверенно улыбнулась.
– Я могу идти? – спросила я, чувствуя себя неуютно.
– Да, – кивнул Грейстон.
Потом быстро, но крепко поцеловал. И, не сказав ни слова, вернулся к рабочему столу. Из конференц-зала я уходила с чувством, что, вопреки убеждению, я совсем не одержала победу.
Утром мне повезло: флаер Тейлера приземлился почти одновременно с моим. И я полностью отдалась диалогу, не думая о прошедшем вечере. После состоявшегося с Грейстоном разговора я ушла к себе. Меня поздравила лишь Эми, а больше никто и не зашел. Трин, вероятно, был напуган моей злостью, Эргар был занят, а Грейстон… Грейстон так и не пришел ночевать.
Впрочем, он оставил сюрприз: еще одну веточку сирени на своей половине кровати. Эми сообщила, пока я надевала платье, что он получил разрешение от Трина на двое суток непрерывной работы. Это не мужчина, это конь ездовой!
Все мысли в полете занимало послание отца. Я никак не могла понять, что он хотел сказать. Мне казалось, вот-вот, и я ухвачу что-то очень важное. Но зацепка каждый раз ускользала.
– Как дела? – спросила я Тейлера.
Он хмуро глянул в мою сторону и пожал плечами:
– Нормально.
– Как прошли выходные? Делал что-то интересное?
– Нет. Смотрел голофильмы в сети.
– Ясно. И что, даже в субботу вечером никуда не выбрался?
Тейлер нервничал и почему-то не хотел со мной разговаривать. Я ему вообще с самой первой встречи не понравилась. Вопрос – почему.
– Ну, знаешь, ночные клубы, вечеринки до утра, алкоголь рекой, девушки в обтягивающих шортиках, ставки на гонки.
Услышав последние слова, он будто споткнулся и остановился, не дойдя до ворот школы каких-то пару десятков метров.
– Вот что, Торрино! – Он схватил меня за руку и сжал так, что наверняка оставил синяки. – Не лезь-ка ты не в свое дело!
– Иначе что? Джесс был тебе должен кучу денег! Я нашла двухнедельную запись гонок, там вы спорите. И ты его ударил.
– И что? Я, по-твоему, его убил? Торрино, не лезь не в свое дело. Скажешь кому-нибудь, что видела, – пожалеешь. Оставайся тем, кем должна быть.
Тут настал мой черед подозрительно щуриться:
– И кем же?
– Шлюхой лорда Грейстона! – выпалил Тейлер и отпустил меня.
Похоже, он не хотел идти со мной рядом. Какая жалость…
Но все же парень обернулся и на ходу развел руками.
– Зачем мне убивать того, кто должен мне кучу денег? Трупы редко отдают долги!
Грейстон
Грейстон был счастлив. Так счастлив, как вообще может быть счастлив человек, не спавший сутки и собирающийся жениться на потрясающе забавной девушке.
Ему повезло, что с котировками все обошлось и не понадобилось стороннее вмешательство. Правда, у него не было времени подумать над обидой Зары и их разговором. Все, что понял Грейстон, – она согласилась стать его женой. Для начала достаточно, а когда он выспится, все будет еще лучше.
Эми сказала ему, что Зара уже вернулась из школы. Может, удастся уговорить ее поваляться с ним? Но что-то было не так. Когда Грейстон вошел в спальню, он сразу понял это. Тяжелая атмосфера, воцарившаяся в комнате… он уже научился угадывать, когда Заре плохо. Она сидела в кресле, глядя на свой любимый сад, и терзала антистрессовую пластичную массу, которую ей подарил Трин за хорошее поведение при лечении зуба. Сердится? Боится? Переживает? Жалеет, что согласилась на свадьбу с ним? Похоже, сон придется сократить.
– Звездочка, что с тобой?
Она вздрогнула и обернулась. Глаза красные.
– Ну, Зара, что случилось? – спросил он, беря ее руки в свои.
– Один парень сегодня… похоже, кто-то из твоих сотрудников рассказал о том, как мы… разговаривали. И теперь вся школа о нас знает. А еще они знают, что у меня якобы был муж. И в общем…
Она прерывисто вздохнула и махнула рукой.
– Зара, мне плевать, что они о тебе говорят. Хочешь, заберем тебя из этой школы? Найдем преподавателей или другую школу. Конечно, тебе придется вставать на полчаса раньше, но это не проблема…
Зара перебила его словами:
– Они говорят не обо мне. Они говорят о тебе.
Грейстон на миг опешил. О нем? И что такого о нем сказали, что Зара так расстроилась?
– Поясни, Звездочка, – попросил он. – Что говорят обо мне?
– Ну, – она пожала плечами, – что ты соблазнил чужую жену. Или заставил. Они считают, что я у тебя кто-то вроде рабыни.
Он едва не рассмеялся, но Зара наверняка неправильно поняла бы его смех. Поэтому Грейстон просто погладил девушку по щеке.
– Зара, про меня столько всего говорят, что это вообще звучит как комплимент. Приятно думать, что отвоевал девушку у кого-то, а не просто понравился ей. Здесь, на Кларии, меня знают. В других секторах меньше, я не очень публичная фигура, но здесь мое имя частенько склоняют, хотя на улице пятьдесят процентов пройдут мимо и не узнают. Про меня говорили, что я предпочитаю парней, садисток или инопланетянок негуманоидных рас.
– Но ведь это сделал кто-то из твоих сотрудников… ну, представил в таком свете. Я думала, ты рассердишься.
– Знаешь, Зара, – Грейстон уселся прямо на пол и посмотрел на невесту снизу вверх, – наверное, я должен разозлиться на тебя. Но я очень много знаю об ошибках, их последствиях и причинах. Перестань расстраиваться по пустякам. Если о тебе говорят, значит, ты их волнуешь. На того, кто тебе безразличен, время и силы не тратят.
Она кивнула и вроде успокоилась. Грейстон и не думал, что ее расстроят последствия произошедшего. Он, конечно, и о том, что кто-то растрезвонит о визите Зары, не думал. Придется провести беседу с сотрудниками. Слишком много воли он им дал. Кажется, кому-то придется искать новую работу. Своих сотрудников Грейстон ценил, но не настолько, чтобы не иметь в виду несколько кандидатур на замену. Может, пора обновить штат?
– Иди ко мне. – Он потянул девушку за руку.
Зара не стала сопротивляться и позволила увлечь себя на ковер.
– Тебе надо спать, ты работал, – пробормотала она.
Поспать он еще успеет. Как устоять, когда рядом она, ласковая, желанная и… виноватая?
– Ты чувствуешь вину? – спросил Грейстон, перебирая мягкие локоны.
Она приподнялась, чтобы не лежать на нем всем весом, будто считала, что ему тяжело.
– Немного.
Она вглядывалась в его лицо и не заметила, как Грейстон принялся расстегивать замок на толстовке. Или не захотела заметить. Когда он провел указательным пальцем по ее обнажившемуся животу, опустила голову.
– Тебе надо поспать. Ты устал, это видно.
– Мы быстро, – шепнул Грейстон, увлекая ее поцелуем.
– Быстро? – Она отстранилась и попыталась найти опору, но мужчина перехватывал ее руки.
Ему нравилось чувствовать тяжесть ее тела. Она была легкой и хрупкой. И восхитительно виноватой. Это замечательное чувство можно было использовать.
– Идем на кровать, – шепнула Зара.
– Мне и здесь неплохо. – Он стянул с нее толстовку и взялся за ремень.
– А спать ты тоже будешь на полу?
Резонное замечание. Потом у него явно не будет сил переезжать на кровать, чтобы как следует выспаться. Волей-неволей пришлось переместиться. Зара улеглась рядом. В ее глазах все еще плескалась грусть, но от возбуждения скрыться было сложно. Грейстону льстило, что он вызывает у нее ответные чувства. Вряд ли это любовь, но хотя бы влечение, страсть… этого хватит на первое время, а потом Зара, если захочет, будет свободна. Такие мысли были тяжелы. Они обрушивались моментально и внезапно, оставляя на сердце нехороший след. Но сейчас все мысли Грейстона были о Заре, которая в этот раз не дала ему руководить. Она целовала его шею и грудь, гладила плечи. И приятное долгожданное расслабление пришло. Грейстон почувствовал, что балансирует на грани между наслаждением и дремотой, и ничего не мог с этим поделать. Он просто откинулся на подушки, отдавшись во власть невесты. Он слишком сильно привязался к ней. Слишком быстро и слишком сильно, отказаться от нее будет тяжело.
– Звездочка, погоди.
Но она никогда не была послушной.
Горячие губы прошлись по животу. Грейстон понял, куда клонит Зара, но остановить ее не мог. Не хотел, и не было сил. Было лишь всепоглощающее желание почувствовать ее, забыться в сладком ощущении близости.
– Тихо, – мурлыкнула Зара, – расслабься.
В планы Грейстона не входило подчиниться ей. Он всегда был главный, всегда руководил, и в постели – особенно. Собственная желанная беспомощность удивляла его.
– Ни о чем не думай.
Он и так уже не мог ни о чем думать. Все смешалось в голове. Усталость навалилась так сильно, что Грейстон не мог больше противиться и размышлять о своих принципах. Он верил Заре. В его жизни было не так много существ, которым он безгранично доверял: император, Трин, Эргар. Теперь и Зара.
Он не понял, как и когда отключился. Не чувствовал, как девушка укрыла его одеялом, когда он уснул. Не чувствовал, как она переплела их пальцы, как когда-то, в их первую ночевку на Кларии, это сделал он. Но запах сиреневой веточки окутал их, и стало очень спокойно. Никогда еще сон не давал такого отдыха и душе и телу.
Он открыл глаза не по звонку будильника, хотя тот должен был подать сигнал. Грейстон точно помнил, что называл Эми часы сна. Но звонка не было, он проснулся сам. Выспался меньше чем за восемь часов? Маловероятно после бессонной ночи. Взгляд на часы подтвердил: он проспал почти шестнадцать часов! И, хотя физически чувствовал себя как никогда раньше, у него даже дыхание перехватило от столь вопиющего нарушения режима.
Потом Грейстон увидел Зару. Она сидела на своей половине кровати и читала что-то на планшете. Может, упражнения, может, прихваченную с Земли книгу, а может, что-то из культуры Империи. Она начала потихоньку осваивать художественную литературу галактики.
– Я отключила ее, – не отрывая взгляда от экрана, с улыбкой произнесла девушка. – Эми. Я отключила Эми и дала тебе выспаться. Трин это одобрил, я спросила у него. Нужно иногда позволять организму спать столько, сколько он хочет. Но не слишком часто.
Грейстон со вздохом перекатился на бок и поцеловал Зару, куда дотянулся, – в коленку.
– Хочешь завтрак в постель? Мне через час в школу, я как раз собиралась завтракать.
– А давай, – он протянул руки и обвил талию невесты, – сегодня ты прогуляешь? И мы вместе позавтракаем, пообедаем и поужинаем. Давай?
– Не могу, – вздохнула Зара. – На занятия по пневматике хожу я одна. И предупредить преподавателя уже не успею. Но у меня всего два урока, так что я вернусь довольно быстро. Правда, ты меня не дождешься и погрязнешь в работе.
Она нарочито закатила глаза и фыркнула.
– Зара, будь осторожна, хорошо? Все довольно тревожно, я не хочу, чтобы тебе причинили вред.
Грейстон понимал, что все это звучит странно и вызывает вопросы, но безопасность Зары была важнее. Охрана работает, Эми работает, но и сама девушка должна быть начеку.
– Что? – Она уже искала в шкафу платье. – Да, я подумаю над этим.
– И возвращайся быстрее, Звездочка.
Она повернулась и взглянула на него своими большими красивыми глазами.
– Ты мне нравишься. Очень. И я понимаю, что теперь уже отступать некуда, но ты слишком торопишься.
Конечно, он торопится. У Грейстона-то осталось не так много времени.
Но он не стал спрашивать, что же такое услышала от него Зара. Она все еще здесь, все еще улыбается ему, значит, о заявлении не знает. Признаваться в том, что она взяла над ним такую власть, стыдно. Поэтому Грейстон просто улыбнулся и потянулся за рубашкой.
Надо вдолбить в Эми, что его приказы не отменяются. Даже Зарой. Как ей это удалось?
Глава тринадцатая
Особенная кровь
Зара
После пневматики, оказавшейся на редкость скучной, и перед ксенологией я направилась перекусить и выпить кофе. Тира-ми, Тейлер и Архени уже сидели за столом и что-то обсуждали, склонив головы друг к другу. Когда я подошла, они резко выпрямились.
– Привет, – сказала я дружелюбно.
Тира-ми вместо ответа поставила свою сумку на свободный стул. Тейлер и Архени поспешили приткнуть рядом свои рюкзаки.
– Что, я уже не вашего круга? – усмехнулась я.
Почему-то такое проявление нежелания общаться со мной совсем не задело. Лет семь назад я бы провела вечер в слезах. Может, повзрослела? А может, мне изначально не нравилась эта компания. Чего таить, я никогда не тянулась к звездам. Я была среди аутсайдеров и только в конце обучения поняла, что мне это нравилось.
– Ты обвинила Тейлера! – прошипела Тира-ми. – Кто ты такая?! Какое право имеешь…
– Старшая школа… как я скучала! – пробормотала я и, не дослушав взбалмошную девицу, направилась к свободному столику.
Там сидела совершенно обыкновенная на вид девушка и потягивала сок из высокого запотевшего стакана.
– Можно? – спросила я.
– Конечно.
Она оглянулась на Тира-ми:
– Что, разлад в элитном королевстве?
– Не такое уж оно элитное. – Я пожала плечами, села и заказала булочку с соком.
– Не расстраивайся, эти ребята мало кого принимают в свой круг. Даже тех, кто имеет право в нем находиться по статусу. Вейберг был одним из них, но всегда сидел за моим столом. Хотя поначалу, как и ты, всюду таскался за Тира-ми.
У нее были очень кудрявые волосы. Наверное, девушка изрядно мучилась с ними, укладывая. Я примерно представляла, как бы выглядела ее прическа, не носи она тугую косу. И еще у нее были большие прозрачные глаза. Действительно прозрачные: складывалось ощущение, что она слепая, но, приглядевшись, можно было заметить зрачки.
– Зара, – представилась я, вспомнив, что не назвала себя.
– Кандидакайла.
Э-э-э… ну и имечко. С какой она планеты?
– Ты можешь звать меня Канди, я привыкла. Созвездие Большой Медведицы. А ты? Из какой ты системы?
– Солнечной.
– Хм… никогда не слышала. Плохо здесь астрономию преподают, плохо. Это далеко?
– Прилично, – кивнула я.
Вернулся робот с плюшкой и соком. И я почувствовала себя намного лучше, перекусив.
– А Вейберг – это кто? И почему они его не приняли?
Канди погрустнела и опустила глаза.
– Друг. Он погиб, когда флаер взорвался. Все из-за Джесса! Они творят, что хотят, на своих дорогих игрушках! Вейберг мечтал влиться в их компанию, хвостом ходил за Джессом и был без ума от Тира-ми. Я отговаривала его, но он не слушал и только злился. А теперь вот…
Канди махнула рукой и тяжело вздохнула. Я достала из сумки планшет. На экране появились фотографии погибших, которые я вынесла в отдельный файл. К фото Джесса уже были сделаны примечания относительно Тейлера и гонок.
– Вейберг, это который? – спросила я у Канди.
Еще до того как девушка ткнула пальцем в фотографию, я знала, что по счастливой случайности познакомилась с подругой парня, которого почему-то выделила из всех.
– Говоришь, его не любили в «высших кругах»? – хмыкнула я. – Очень удобно, особенно если у него были терки с Джессом.
– Были, – кивнула Канди. – Тира-ми была влюблена в Джесса. А Вейберг – в нее. Он ненавидел Джесса, а тот над ним смеялся. Семья Вейберга богата, но почему-то в тусовке его никогда не принимали.
Она тряхнула головой, будто пыталась выбросить ненужные мысли.
– А ты как попала в их стаю?
Стая… да уж, точное определение.
– Дядя попросил своих знакомых, чтобы их отпрыски со мной подружились. Чтобы одиноко не было на новом месте. Меня убеждали, что здесь нет расслоения.
Канди фыркнула.
Меня отпустили с пневматики немного раньше, так что, когда прозвенел звонок, наше уединение было нарушено толпой учеников, вывалившихся из классов. Все они устремились, естественно, туда, где можно перекусить. И я убрала планшет в сумку. Зачем привлекать внимание?
Я заметила, что многие школьники, да что там, почти все, имеют что-то вроде карманных персональных компьютеров – КПК или смартфонов. И создают голограммы – видимо, это популярный здесь способ связи.
– Можно посмотреть? – спросила я у Канди.
Перед ней на столе лежал такой, с сенсорным экраном и едва заметным серебристым узором на корпусе.
Девушка кивнула, заинтересованно меня рассматривая. Должно быть, я казалась ей неведомой зверушкой, которая никогда не видела телефона, или как там он у них называется.
Меня заинтересовал набор цифр и букв на задней крышке. В нем было что-то знакомое. Неуловимо, подсознательно знакомое, причем…
– А можно я крышку сниму? – вдруг спросила я. – Хочу посмотреть модель.
Канди улыбнулась и нажала на экран. Потом щелкнула пальцами пару раз, и телефон спроецировал прямо в воздух набор объемных цифр и букв.
– Хочешь такой же? – спросила она.
– Нет.
Теперь я точно знала, что значит письмо отца. Осталось кое-что проверить!
– Послушай, если на ксенологии будут спрашивать, скажи, что мне стало плохо, ладно? И меня забрали домой.
Она медленно кивнула, с полуулыбкой наблюдая, как я собираю вещи. Раньше я не так уж часто прогуливала занятия, а здесь решилась с поразительной легкостью. Разгадаю эту загадку с Джессом и компанией, попрошусь у Грейстона на домашнее обучение. Может, у них в колледжах есть что-то типа заочки? Как я буду учиться на дневном, если рожу детей?
К слову, о детях. Накануне Грейстон сообщил мне занятную вещь… Надо выяснить, почему у него «не так много времени». Допрос Эргара результатов не дал, но еще оставались Трин и сам Грейстон. Приятно осознавать, что я нравлюсь ему так сильно, что он забывает об остальных. Мне действительно никогда не давали понять, что я нужна кому-то. За исключением отца. Но в силу возраста и непонимания причин я, наоборот, отдалялась от него и раздражалась от постоянной опеки. А теперь мне ее очень не хватает. И это письмо как глоток воды в знойный день.
Я уселась в одном из пустых классов. Школьникам, что жили в городе и ездили на рейсовом флаере, который ходил раз в два урока, разрешалось проводить свободные часы в аудиториях. В случае чего скажу, что жду транспорт.
Я четко и громко произнесла код императора, чтобы информация не попала к Грейстону.
– Эми, восстанови сообщение, которое пришло, когда мы с Грейстоном были в отеле. Ты отправила его в спам.
– Мне нужно четыре секунды.
Письмо действительно появилось у меня в одной из папок, и я тут же его открыла.
«Получил ваше письмо по заказу».
Следует читать: «О том компьютере, что ты говорила».
«Буду рад выполнить для вас работу любой сложности за пару дней».
Следует читать: «В ближайшее время купи новый».
«Доставка до дверей».
Это я не поняла. Заказать доставку?
«Чипы для оплаты не поддерживаются».
Брать за наличные. Почему? Я полагаю, чтобы нельзя было отследить активность чипа, но кому надо следить за тем, какие компьютеры я покупаю?
«И да, если вам нужна сеть, – придется найти другого продавца».
Без подключения к сети, опять же, чтобы нельзя было отследить. Зачем? Если у меня есть код императора. Разве что отец хочет связаться. Но этого не может быть! Где он, что с ним? Разве ему разрешат со мной связываться, если император решил использовать его как разменную монету в наших переговорах?
Теперь я обратила внимание на адрес, с которого было отправлено соощение. На первый взгляд казалось, будто отец набрал первые попавшиеся буквы и цифры, но он никогда не делал ничего случайного. Его пароли сложно было разгадать, и во всех без исключения содержалась важная и ценная информация. Он мотивировал себя так: шифровал в пароль что-то, что при утере сорвет исследования. И оставлял информацию лишь в одном месте: в собственной памяти.
Он не случайно выбрал этот адрес. Та часть, что отвечала за имя пользователя, целиком совпадала с моделью Канди. За исключением двух букв в конце. Я быстро вбила в поиск по сети модели, и планшет выдал голограмму небольшого сенсорного прибора, смахивающего на квадратный компьютер.
– КПК для слепых и слабовидящих, – прочитала я. – Оснащен сонаром, лидаром, автоматическими наборами экстренных служб, картами, энциклопедиями и искусственным интеллектом, контролирующим всю систему. Крепится к ремню или на кожу, под одежду. И фактически является едва ли не единственным помощником для тех, кто лишен зрения.
Итак, отец хочет, чтобы у меня был независимый тайный КПК для слепых. Вопрос – зачем. И не является ли эта его просьба, переданная наверняка с риском, первым сигналом чего-то нехорошего и страшного.
– Эми, а что нужно сделать, если я хочу расплатиться наличными?
Тишина длилась, наверное, полминуты. Я уж было подумала, что Эми опять стерли память.
– Наличных денег не существует, – последовал ответ.
Я лишилась дара речи.
– То есть? Вообще не существует?
– Все операции выполняются виртуальной валютой, основой которой…
– Погоди! – прервала я ее. – А как расплатиться, если я не хочу, чтобы можно было отследить чип?
Что за жизнь у них в галактике? Всегда под колпаком у правительства. Или кто там имеет право отслеживать активации чипов. Нет, мною лично лозунг «Будущее за безналичным расчетом!» воспринимался иначе. Конечно, и у нас использовались пластиковые карты, но и наличность из оборота не исчезла.
– Никто не имеет права на продажу без активации юридического чипа для приема средств.
– А между людьми? Если один хочет продать старенький компьютер, а другой – купить, как они расплачиваются? Чипами?
– Продажа техники, бывшей в употреблении, запрещена.
– Зашибись! Ладно, Эми, как купить КПК и сделать это по-тихому? Чтобы никто не знал.
– Тебе нельзя пользоваться чипом.
Мое лицо надо было видеть. Да, иногда Эми вела себя как человек. Или, по крайней мере, имитировала человеческие интонации и чувства. Но все же частенько она слишком сильно тормозила. Может, ей в моих часах мощности не хватало?
– Хорошо, а чем воспользоваться, чтобы купить КПК неофициально?
– Тем, что ценится на теневом рынке. Я могу узнать.
– Конечно.
Двери в аудиторию разъехались, пропустив Тима. Вот черт! К этому я не была готова, ему не соврешь про флаер, он наверняка знает, какое у меня расписание.
– Привет! – Я улыбнулась.
– Ты, кажется, потеряла. – Он протянул мне небольшую золотую сережку с крупным синим камнем, одну из тех, что заказал для меня Эргар.
– Ой! – Я быстро ощупала ухо и поняла, что действительно потеряла сережку. И даже не заметила. – Спасибо. А я тут…
– Флаера ждешь? – усмехнулся преподаватель.
Ой…
– Что, распространенная отмазка?
Тим рассмеялся:
– Настолько, что ею уже никто не пользуется. Не волнуйся, не сдам, сам не так давно был школьником и студентом. Проблемы? Дома? С друзьями?