Звездная Золушка Пашнина Ольга
– Что? – Я повернулась, думая, что Грейстон шутит.
– Деревья голубые. – Он улыбался, но отнюдь не шутил. – То есть, конечно, не совсем голубые. Вон те, что с круглыми шапочками, цвета морской волны, кажется, так он у вас называется. Вон те, с широкими листьями, – серо-голубые.
– А вода? – Я совсем обалдела.
– Вода нормальная, чистая и холодная. – Грейстон оставался невозмутимым.
– Вы лжете! – заявила я, жалея, что не могу снять эти проклятые очки и посмотреть самостоятельно. – Вы все врете, чтобы меня заинтересовать! Я сниму очки, а там все зеленое. Или вообще… какое-нибудь коричневое. Такого цвета у растений не бывает. А как же хлорофилл? И… и фотосинтез?
Грейстон рассмеялся. По-моему, я впервые услышала его смех и не сказала бы, что он был неприятным.
– Я не обманываю. Скоро ты в этом убедишься. Трин сделает очки, и увидишь все сама. Точно так, непривычно для меня, выглядит твоя Земля. Это всего лишь вопрос привычки.
– Не думаю, что когда-нибудь ко всему этому привыкну, – произнесла я, размышляя о том, как легко все в одночасье меняется.
И украдкой рассматривала Грейстона. Когда он улыбался, в уголках глаз появлялись морщинки. Они не делали его старым, наоборот, показывали его… с другой стороны. Он умел улыбаться, и когда делал это, совсем не пугал. Странно было смотреть на этого мужчину в инопланетном черно-белом антураже. Странно вообще было здесь находиться.
Грейстон повернулся, и я подумала, что он хочет что-то сказать, но его рука быстро скользнула вверх, обхватив мою шею, а сам он потянулся с явным намерением поцеловать меня. Я отскочила так резко, что сшибла столик, за которым завтракала, и посуда со звоном посыпалась на пол.
– Простите. – Стало стыдно непонятно за что. – Я просто не могу.
Грейстон со вздохом опустил голову.
– Слушай, ведь на Земле рыночные отношения, да?
Не понимая, куда он клонит, я пожала плечами.
– Ну… да. Наверное.
– Давай установим их подобие? За маленькую уступку мне я буду делать уступку тебе. Как? Скажем, исполнять небольшие капризы или делать что-то, что изначально не хотелось… отпустить тебя домой я не смогу, но, может, ты чего-то хочешь или есть какая-то просьба? Давай попробуем?
– Бартер? – Я закусила губу.
Можно было… попросить многое. Удобную одежду, свою комнату, наконец, информацию или даже поездку куда-то. Но что он попросит взамен?
Очевидно, Грейстон заметил мои сомнения, потому что произнес:
– Зара, мои просьбы не будут касаться принципиальных вещей. Замуж за меня ты пойдешь, когда это будет общим решением, как и секс. Зара, я не скотина и не насильник, я просто хочу… поиграть в игру, которая даст нам некоторую свободу. Так как?
– Давайте. – Я вздохнула. – Согласна.
Что-то подсказывало мне, что я не раз пожалею о принятом решении, но… идея, вспыхнувшая не так давно, не отступала. И это был шанс ее осуществить.
Накануне перед сном я спросила Эми, можно ли связаться с кораблем, который летит в космосе. И получила утвердительный ответ. Правда, там были какие-то нюансы, к сожалению, я плохо их запомнила.
– Что ты хочешь за поцелуй?
Я замерла, глядя Грейстону в глаза. Черт, Зара, ты должна была понять, что он попросит этот поцелуй. Теперь реши, так ли важно тебе осуществить желаемое.
– Я хочу поговорить с отцом, – сказала я. – Я знаю, что можно связаться с кораблем в полете, и хочу поговорить. Можно?
Он долго смотрел на меня, размышляя. Наконец медленно кивнул.
– После обеда. Устроит?
Он склонился, и на этот раз я не стала отступать, хотя безумно хотелось. Что страшного в поцелуе? Насилие? Нет, к насилию Грейстон ни разу не прибегал. Отвращение? К такому мужчине отвращение испытать сложно. Страх? Должен был пройти за какое-то время. Правда, от страха перед мужчиной, в чьей власти ты находишься, этот страх отличался в первую очередь тем, что я боялась себя.
Наши губы встретились. Совершенно непроизвольно у меня вырвался короткий стон, потому что касание было… необычным. Теплым, приятным, с пряным привкусом какого-то напитка. Дрожащей рукой я осторожно коснулась его груди и в следующий миг оказалась прижата к мужчине так крепко, что перехватило дыхание. Воспользовавшись моим замешательством, Грейстон продлил поцелуй, рукой проведя мне вдоль позвоночника и зарываясь в волосы. Когда сердце начало биться с такой скоростью, что я уже не могла толком дышать, он вдруг отпустил меня.
И словно ничего не произошло, сказал:
– Приходи после обеда в мой кабинет, межсистемная связь есть только там.
В изнеможении я села на стул. Дыхание восстанавливалось медленно. Грейстон уже ушел, а я все сидела и сидела, пытаясь разобраться в шквале эмоций.
– Ты можешь заниматься здесь, – безмятежно сообщила Эми.
Хорошо роботам. Их не волнуют ничьи поцелуи.
Остаток времени до обеда я действительно провела на балконе, занимаясь языком. Наверное, надо было пойти рассмотреть модель галактики, но заставить себя уйти отсюда я не могла. После разговора с отцом обязательно попрошусь прогуляться по саду.
Время, как назло, текло очень медленно, отсчитывая бесконечно долгие минуты до момента, когда я наконец увижу папу. Грейстон на обед не пришел, Эргар тоже еще не вернулся, так что я позволила себе съесть совсем немного и, как только Эми сообщила, что Грейстон пообедал, рванула к нему.
Он уже ждал и на мой стук рассмеялся, сообщив, что у них не стучат. Эми видит посетителя и оперативно докладывает. Всесильная Эми…
– Погоди минуту. – Грейстон что-то быстро переключил на экране перед собой, потом пару секунд подождал и кивнул: – Добрый день, капитан. Рад вас видеть. Леди Торрино хочет поговорить с отцом, сможете это устроить?
– Конечно, милорд. Его сейчас позовут.
Я занервничала. Хотя и знала, что в общем-то ничем не провинилась перед отцом. Но как же хотелось его увидеть! Как хотелось поговорить с единственным человеком, который меня понимает!
Я даже не обратила внимания на кабинет Грейстона, хотя занятных штук в нем было много.
– Иди сюда, садись.
Он пустил меня в глубокое удобное кресло. Экран был темен.
– Я буду снаружи, – шепнул Грейстон и тихо вышел. За что я была ему безумно благодарна.
Затаив дыхание, я ждала, когда увижу отца, и нервно барабанила пальцами по прохладной, серого цвета, столешнице. Экран мигнул. И в следующий миг мы уже смотрели друг на друга.
Поразительно, но раньше я не замечала, как он постарел. Для меня папа всегда оставался папой, он всегда был рядом и потому не менялся. Сейчас… сейчас я заметила, что это уже не тот моложавый темноволосый мужчина, в одиночку растивший дочь. Я почувствовала острый укол совести: он ведь так и не женился. Хотя я, конечно, против не была бы.
– Детка, как ты? – Он рассматривал меня очень внимательно. – Здорова?
Я кивнула. Почему-то все слова куда-то пропали.
– Да, пап, все нормально. Я просто хотела тебя увидеть. Я…
– Зара, как с тобой обращаются?
– Хорошо. Просто… все так стремительно, и я испугалась. Поэтому тебя выдернули с работы. Прости.
– Зара, – он укоризненно покачал головой, – хватит извиняться. Я приеду и заберу тебя. Никто не может выдать тебя замуж против твоей воли.
– Пап, Грейстон…
Я хотела было рассказать об условиях Грейстона и наших договоренностях, но отец меня перебил:
– Зара, пожалуйста, послушай меня очень внимательно. У них тоже есть законы. И похищать тебя, чтобы выдать замуж, держать взаперти – незаконно. Да, твой лорд Грейстон – видная фигура, но и на него найдется управа. Послушай меня. Тебе незачем его слушаться. Не иди на конфликт специально, но и не делай того, что тебе не нравится. Поверь мне, хорошо? Я приеду и заберу тебя оттуда.
– Как, пап? – Я почувствовала, что глаза наполнились слезами. – Это невозможно. Мы не знаем ничего об их мире, мы не сможем здесь жить, если я…
– Зара, ты мне веришь? – спросил отец. – Я тебя хоть раз подводил? Ты сопровождала меня в пещеры, горы, леса. И всегда мне верила, в какую бы чащу мы ни забирались. Вот и сейчас верь. Просто дождись, когда я прилечу, и все. Никто ни к чему тебя не принудит. Что бы ты ни подписала, что бы ни сказала. А если лорд Грейстон будет упираться… что ж, он роет себе яму сам, я ему мешать не буду. Потерпи немного, ладно?
– Меня никто не обижает. – Я покачала головой и вытерла глаза. – Просто я устала от всего этого.
– Не волнуйся. Все будет хорошо. Просто верь мне и потерпи.
– Ладно. – Я улыбнулась, почувствовав, будто отец рядом.
Точно так же он ограждал меня от всего, когда мы жили вдвоем. Точно так же он предупреждал меня насчет Рика. К слову…
– Твой Рик, – отец посуровел, – не отходит от Мари. Так что можешь не переживать, что бросила этих придурков. На самом деле, Зара, боюсь, нам с тобой лучше не возвращаться на Землю. Расследуя твое похищение, я… немного перегнул палку. В общем, приеду – расскажу.
Он усмехнулся, и взгляд его смягчился.
– Милая, как твои глазки?
– Здесь есть врач. – Я улыбнулась. – Он делает для меня очки. Когда я проходила отбор, меня заставили их снять, чтобы не подумали, будто я больна. А теперь Трин пытается сделать очки наподобие твоих. Пока что все в них черно-белое.
– Понятно. – Отец усмехнулся. – Не может разобраться с восприятием цвета? А каково было мне, когда ты потеряла зрение? Тебе тогда четыре исполнилось. Подсказать или пусть сам мучается?
– Подскажи! – воскликнула я.
Очень уж хотелось увидеть цветной мир. И проверить, не обманул ли Грейстон насчет цвета деревьев на Кларии.
– Тогда записывай.
Я огляделась в поисках листочка и ручки, но, естественно, ничего не нашла. К счастью, вмешалась Эми:
– Я могу записать для Триниона, господин Торрино.
– Это Эми, – пояснила я в ответ на удивленный взгляд отца, – робот. А Тринион – это врач. Скажи ей.
Дальше папа что-то говорил про цветовые системы, импульсы, называл медицинские термины, и… в общем, эта область знаний для меня осталась загадкой. Хотя отец и пытался привить мне любовь к науке, и медицине в частности. Не получилось.
– Зара, пора заканчивать, – отец вздохнул, – все же на станции работают люди, и связь им необходима для иных целей. Хорошо, что я тебя увидел. Ничего не бойся и помни, что я тебе сказал. Меньше чем через неделю придет корабль, а до Кларии три дня лету. Так что совсем скоро я буду рядом. Главное – не вляпайся в неприятности.
Я притворно надулась.
– Когда это я вляпывалась?..
– То есть сейчас ты не вляпалась? – скептически хмыкнул отец. – Ну-ну. Все, милая, пора. Я люблю тебя, Зара.
– Пока, папа.
Но он уже отключился, экран погас. Я поднялась из кресла и сказала Эми:
– Передай все, что он сказал, Трину, ладно?
Когда я вышла, Грейстон вопросительно на меня посмотрел, но тут же сделал вид, что совершенно не интересуется разговором.
– Спасибо, – сказала я. – Огромное спасибо.
Он легко улыбнулся:
– Я могу получить благодарность?
– Ты уже получил ее на балконе, – ответила я и тоже улыбнулась, потому что Грейстон говорил несерьезно.
– Знаешь, до меня долетали обрывки вашего разговора.
Кто бы сомневался!
– И что? – Я, пожалуй, чересчур резко вскинула голову. – Будешь убеждать меня, что отец не способен тягаться с тобой? Я знаю, но не мешай ему хотя бы попытаться защитить меня.
– Нет. Нет, Зара, я не об этом. Я просто хотел сказать, что тебе очень повезло с отцом. Я ценю людей, которые так относятся к своим детям. И, пожалуй, твоему отцу найдется достойное место в новом для вас мире.
Я кивала, размышляя, что с отца станется высказать будущему зятю все, что он думает, забрать меня и начать новую жизнь. Он часто говорил, что если уж ему хватило смелости начать жить заново после смерти мамы, то и с любой другой ситуацией он справится.
– Я пойду. Мне надо заниматься, – сказала я, когда неловкая пауза затянулась. – Скоро вернется Эргар и будет ругаться.
– Я постараюсь выбраться к тебе на ужин, – крикнул мне вслед Грейстон.
Почему-то на этот раз подобная перспектива не повергла меня в уныние. Привыкаю, что ли?
Глава седьмая
Озерная долина
Грейстон
У Грейстона было много дел. Во-первых, он занимался своей непосредственной работой. Во-вторых, размышлял о том, как решить проблему с Фомальгаутом хотя бы на несколько лет, пока не получит своего ребенка. И, в-третьих, прокручивал в голове разговор Зары и ее отца, который Эми повторила ему уже раз двадцать. Что-то смущало Грейстона. Но что именно, мужчина понять не мог.
А виной тому была сцена на балконе. Грейстон то и дело возвращался к ней, вспоминая потрясающее чувство, когда он держал в объятиях Зару. Вспоминая ее мягкие, сладкие от чая губки, прерывистое дыхание и растерянный взгляд. Такое чувство, что она ни разу до этого не целовалась. Ему все больше хотелось взглянуть на ее жениха.
Одно Грейстон теперь знал точно: равнодушной к нему она не останется. Если простой поцелуй так выбил девушку из колеи, достаточно затащить ее в постель, и Зара навсегда останется с ним. Правда, последнее сделать не так-то просто, но Грейстон любил сложные задачки. При мысли о том, что у них впереди долгие недели или даже месяцы, чтобы лучше узнать друг друга, чтобы изучить возможности и желания, все остальное уходило на второй план.
И лишь одна проблема тревожила. Отец Зары. Что-то в нем смущало Грейстона. Нет, он не лукавил, когда говорил, что уважает таких людей. Наверное, так и должен поступать любящий родитель. Но вот его уверенность, бравада… разве может человек, попавший в безвыходную ситуацию, так открыто вступать в конфликт с Грейстоном? Либо этот Торрино – идиот, либо не так прост, как кажется. Грейстон пожалел, что не собрал о нем сведения. Подобная беспечность недопустима.
Зара отключает ему мозги. Что он в ней нашел? Обычная девушка, каких во всей галактике миллиарды. Да, красивая. Да, явно умная, добрая и веселая. Несколько особенная – зрение у нее, конечно, странное. Но почему он уже добрую неделю не перестает о ней думать? И почему это идет в ущерб работе?
– Эми, собери сведения об отце Зары, – сказал задумчиво Грейстон. – И еще, знаешь… поищи в сети, в закрытых архивах данные о заболевании глаз. Вдруг что-то найдешь. Не может быть, чтобы она была одна на всю галактику. Да, и оформи мне на завтра выходной.
Хорошо, роботы не умели удивляться. Иначе Эми наверняка бы поинтересовалась, с чего он решил взять выходной. А Грейстону просто хотелось съездить в озерную долину. Познакомить Зару с килангами и искупаться. Так, в целях… продолжения знакомства.
Он сам заказал транспорт на раннее утро. Едва они позавтракают, сразу же отправятся в путь. Долетят до фермы, возьмут животных и спустятся в долину. Там и пообедают, а к вечеру должны вернуться.
Грейстон впервые в жизни радовался предстоящему выходному. Похоже, есть смысл устраивать их чаще. Трин будет в восторге.
Грейстон принялся за работу, хотя все равно подсматривал за Зарой на экране. Она прогулялась по саду, потом встретилась с Эргаром, и до самого ужина они разбирали какие-то упражнения. Грейстон, к большому сожалению, не смог выбраться на ужин. И когда закончил с делами, понял, что уже глубокая ночь и все спят. На его часах мигнул огонек.
– Да? – ответил Грейстон.
– Ваше прошение подписано императором, – сообщила Эми.
Дыхание перехватило, а сердце несколько секунд билось особенно сильно. Он посмотрел на зашифрованное письмо и вздохнул. Назад дороги нет. Прошение подписано, и теперь главное – сделать то, что он хотел. А именно: жениться и завести ребенка, лучше – троих. Грейстон стремился к этому двадцать лет, а сейчас, когда добился от императора разрешения, почувствовал горечь. Уж не поэтому ли он цепляется за Зару? Инстинктивно пытается привязаться сильнее, чтобы отменить собственное решение…
Покачав головой, мужчина поднялся, и Эми потушила свет. Ему надо немного отдохнуть. Впереди целый день на природе, наедине с Зарой и самим собой.
– Эми, Зара спит?
– Да, милорд.
– Где спит Зара, Эми? – памятуя о прошедшей ночи, решил уточнить Грейстон.
– Комната номер два в восточном крыле, – объявила система.
Грейстон рассмеялся. До чего забавная девчонка, ведь проснулась сегодня в его постели, явно поняла (а может, Эми подсказала), кто ее туда перенес, согласилась пойти ему навстречу и все равно улеглась в другой комнате! Эдак недели за две Зара использует все свободные помещения в резиденции. И что? Будет ночевать в спортивном и учебном залах?
Что ж, если ей нравится играть в эту игру, он будет в нее играть. Если подумать, в капризе Зары сплошные плюсы. Каждый вечер перед сном он держит ее на руках, укладывает в постель. После такого невозможно остаться равнодушной и невозмутимой.
Она спала, как всегда, на краешке кровати. В комнате было прохладно, поэтому девушка ежилась и куталась в короткий вязаный жакетик. Грейстон не удержался и ухватил ее за пятку, когда наклонился, чтобы взять на руки. Зара заворчала, но не проснулась.
Девушка заметно расслабилась, когда Грейстон укрыл ее одеялом. Отогрелась и в кои-то веки не отодвинулась на краешек кровати. Осторожно, чтобы не разбудить и не получить в глаз, Грейстон прижал невесту спиной к своей груди. Замер, ожидая пробуждения и требований оставить ее в покое, но, кажется, пронесло. Зара спала.
Выходной для него уже начался, это точно.
Правда, начался он с недосыпа. Ибо в середине ночи Зара вдруг завозилась в его объятиях, что-то сердито пробормотала и ударила его рукой по плечу. Грейстон подумал, что она проснулась и крайне возмущена его вероломством, но в следующий миг девушка снова успокоилась и засопела в кольце его рук.
– Звездочка моя, не вертись, – хмыкнул Грейстон. – Я ведь не железный.
Обнимать Зару было приятно, а еще от нее вкусно пахло каким-то кремом. Когда она умудрилась заказать его себе? Они, похоже, спелись с Эми.
Чуть спустя, когда свет одного из спутников Кларии попал на лицо Зары, Грейстон заметил следы слез и нахмурился. Она плакала? Почему он не услышал и не проснулся? Ей определенно нужно поговорить с Трином, если уж дело дошло до ночных кошмаров. И скорее бы привезли ее отца. Почему-то Грейстон верил, что, едва отец окажется рядом с Зарой, все будет намного проще.
– Ладно, милая, – вздохнул он тихо, – ложись-ка на свою сторону кровати, а то утром я получу от тебя в глаз.
Он осторожно отодвинул девушку от себя и накрыл одеялом. Спать оставалось всего три часа.
Зара
Утро началось необычно. Как правило, я открывала глаза и видела в комнате новый наряд да свежие цветы на подоконнике. Теперь же моему взору предстал обнаженный Грейстон, мирно сопящий поперек кровати. Именно поперек: хорошо, что я не занимаю много места. Опять, зараза, перетащил меня к себе. Все мужики одинаковые, хоть он звездный лорд, хоть земной придурок.
Будить Грейстона я не стала. Хотя сама выспалась преотлично. Осторожно выскользнула из постели и направилась в душ, потратив минуты три, не меньше, чтобы понять, как закрывается дверь. Оказалось – никак!
– Лорд Грейстон жил здесь один, – пояснила Эми. – И не нуждался в замке.
– Да он и сейчас не будет его ставить, – пробурчала я, встав под прохладную воду.
Душ приняла удивительно быстро. Но опасалась я напрасно. Грейстон все еще спал, пока я переодевалась и причесывалась. Сегодня мне выдали удобные светлые брюки и светлую же рубашку без рукавов. Меня удивил такой выбор, обычно я получала платья.
– На сегодня у нас особое расписание? – поинтересовалась я у Эми.
– Да, Зара. Сегодня лорд Грейстон хочет показать тебе озерную долину.
– А как он собирается мне ее показывать, если спит?
На что сонный, но довольный голос сообщил:
– Уже нет.
Я резко обернулась, но тут же покраснела и живо заинтересовалась пейзажем. Грейстон вообще не признавал одежду во время сна. И я спала рядом с ним!
– Посмотрите, какая стеснительная! – фыркнул Грейстон и, кажется, потянулся. – Доброе утро.
– Уже почти полдень. – Я кивнула на часы.
– Полдень?! – Сон с Грейстона слетел, будто и не было. – Почему ты меня не разбудила?!
– Я не обязана вас будить, я сама только что встала! И вообще, у вас в галактике не изобрели будильники?
– Эми? – позвал Грейстон.
– Ваш сон недотягивал до минимально необходимого по продолжительности. Я проанализировала ваш план на день и вечер и сочла, что смогу все передвинуть так, чтобы не было ущерба для здоровья.
– Иными словами, ты нарушила приказ.
– Нет, лорд Грейстон. Я выполняла приказ вашего лечащего врача, Триниона. Согласно кодексу гильдии врачей, слово врача при заранее полученном согласии пациента считается законом и, в случае необходимости, ставится выше личных интересов клиентов.
Я не удержалась и фыркнула.
Пока Грейстон принимал душ и одевался, я спряталась на балконе, куда опять подали завтрак. Я лакомилась чем-то напоминавшим замороженный шербет, когда пришел Грейстон. Прежде чем сесть на свое место, он протянул руку и взъерошил мои волосы. Инстинктивно я дернулась. Лорд вздохнул:
– Почему ты так напряжена? Почему каждое мое слово или действие воспринимается в штыки?
Я взяла из вазы леденец и задумалась.
– На Земле мужчины часто обманывают девушек. Притворяются добрыми и любящими, а потом разбивают им сердце. Это в порядке вещей. Хочешь выжить – не доверяй тем, кому от тебя что-то нужно.
– А твой жених? Ему ты верила?
– Рик… с ним все сложно. Он еще не вырос. Мы вместе с детства, он единственный дружил с полуслепой девушкой. У нас уже давно не носят очки, так что я была изгоем. Потом была подростковая дружба, когда и я и он влюблялись. А потом мы решили, что должны быть вместе, и съехались.
Грейстон подмигнул мне и достал из потайного ящика в столе небольшую бутылку с янтарной жидкостью. Судя по запаху, медовая настойка. Явно алкогольная. И налил немного в мой кофе, а затем и в свой.
– День хороший, – пояснил, – не помешает. Впереди очень занимательное путешествие. Так что? Когда у вас с Риком все пошло не так?
– У нас…
Я вздохнула. И для разнообразия решила ответить честно, потому что смысла скрывать то, что давно произошло, не было.
– Рик – ребенок. Он веселый, милый, с ним интересно болтать или дурачиться. Но мне двадцать четыре, все мои однокурсницы уже устроили свое будущее. Кто-то сделал карьеру, кто-то создал семью. А я сидела без денег, с заурядным образованием, с парнем, которому нравилось разносить горячие обеды по офисам, играть в виртуальной реальности и мечтать о том, что однажды он выиграет в лотерею. Я хотела, чтобы он на мне женился. Хотела семью, детей. Рику это было не нужно.
Я заметила взгляд, которым одарил меня Грейстон, и поняла, что ляпнула. Тут же спохватилась:
– То есть… я… мм… хочу семью, но…
– Не сейчас, не со мной, не так, – закончил за меня Грейстон. – Понимаю. Но и ты меня тоже пойми. Я думал, уже через девять месяцев стану отцом. А тут ты… в моем доме даже Эми растеряна. Только учитывай, что у меня не так много времени, Звездочка.
– Что? – В удивлении я вскинула голову. – О чем это вы?
– Годы идут, – загадочно улыбнулся Грейстон, – репродуктивная функция ухудшается. Работа берет свое. Я двадцать лет работаю, пора подумать о семье, пока разница в возрасте между отцом и детьми не стала критической.
– Значит, у тебя есть еще пара лет? – безмятежно спросила я, допивая внезапно ставший очень крепким кофе.
Грейстон едва не подавился и глянул на меня с откровенной паникой в глазах.
– Шесть месяцев. У меня есть шесть месяцев, чтобы услышать от Трина: «Грейстон, Зара беременна от тебя».
Тут настал мой черед давиться.
– Зара, не думай об этом. – Мужчина поднялся. – Идем? У нас обширная программа!
– Уже почти два, – заметила я, тоже выходя с балкона, – мы успеем вернуться до того, как стемнеет?
Грейстон ответил хитро:
– Мы вернемся завтра днем. После озерной долины съездим в город, погуляем там, завернем в какой-нибудь ресторанчик. Трин разрешил тебе попробовать блюда местной кухни.
Грейстон заметил, что я не двигаюсь с места, и в его глазах промелькнули какие-то веселые огоньки, а потом комната наполнилась чистым и искренним смехом.
– Собирайся, Зара, я устрою тебе лучшие выходные в галактике!
– Исправляешься, – шепнула я, проходя к шкафу.
Надо ведь было захватить что-то для ночевки.
– Я на это не полезу!
Грейстон молчал, вероятно, соображая, как решить появившуюся проблему. Вид у него был презабавный.
Он тоже оделся в светлое, совершенно не волнуясь насчет маркости таких вещей.
До места назначения – небольшой фермы в центре огромного поля – нас доставило что-то, напоминающее рейсовый флаер. Только для ВИП-персон, ибо кожаные сиденья и бар наверняка не входят в стоимость стандартного билета для рядовых жителей Кларии.
Ферма представляла собой ангар, вмещавший в себя и офисы, и непосредственно вольеры. К ангару прилегала территория для прогулок килангов. Все это было огорожено энергетическим полем, так что попали мы туда не сразу.
– Киланги разбегаются, – пояснил служащий, когда я начала вертеть головой. – Приходится заказывать жутко дорогие генераторы силового поля. Они не причиняют вреда, если на них вдруг наткнуться. Любимое развлечение некоторых килангов – биться об поле головой.
Грейстон вполголоса рассказывал мне, что есть что на ферме, но вот главного – обитателей – не касался. И когда я наконец увидела загадочного киланга, не удержалась.
– Это богомол! – воскликнула я.
Киланг действительно напоминал богомола, если они могли быть размером с взрослого человека: с темно-красной пупырчатой шкурой и огромными желтыми глазами навыкате. Киланг таращился на меня, словно это я, а не он, была гипертрофированным насекомым.
– Она не местная, – со вздохом пояснил Грейстон служителю фермы.
И уже мне, тише, добавил:
– Звездочка, залезай на киланга, они добрые и хорошие. Погладь его, убедись, что он безвреден. Он даже не может тебя укусить, у него нет зубов, он питается исключительно жидкой пищей!
– Я не боюсь! Он просто… мерзкий!
Киланг заворчал. Такой звук получается, когда полощут горло.
– Про меня ты тоже говорила много всего.
Он усмехнулся и похлопал киланга по… по какой-то пластине, в общем.
– Мы с тобой, друг, одинаково не нравимся этой чудной земной девушке. Ну что? Пропустим по стаканчику, поскачем на закат, снимем в баре красотку и повеселимся?
Тут уже мы с килангом недоуменно переглянулись.
А Грейстон с хитрым блеском в глазах сказал:
– Давай подытожим. Ты отказываешься ехать со мной в красивую долину, обедать у озера, купаться. Потом лететь в самый большой город на Кларии и в системе Бетельгейзе, гулять, покупать одежду – ту, что понравится тебе, ужинать в ресторанчике на крыше самого высокого здания, ночевать в отеле. И все потому, что транспортное средство напоминает тебе насекомое с твоей планеты, которое не больше микрочипа, так?
– В целом – да, – не могла не согласиться я.
– И?
Я закусила губу. Предложение было более чем заманчивым. Грейстон терпеливо ждал моего ответа, небрежно положив руку на киланга и улыбаясь. Не сдаться было невозможно.
– Если он будет вести себя как богомол, я слезу.
– Слышал? – Грейстон обеспокоенно обратился к килангу. – Дружище, пожалуйста, веди себя как конь с ее планеты, или нам крышка.
Читать бесплатно другие книги:
