Наследница темного мага Чернованова Валерия
Мне показалось или отметина каблуком на лбу после моих слов еще больше порозовела?
– Ничего личного. Простое стечение обстоятельств.
– Ничего личного, говоришь? – слишком ласково переспросил колдун и опалил меня своей яростью.
Наверное, ляпнула что-то не то, потому что вейл совсем озверел.
Зрачки его неожиданно сузились, превратившись в черные поперечные полосы. Радужка поблекла, а потом вспыхнула янтарным светом. Прямо как у нашего кота, когда ему на хвост нечаянно наступишь. Мне померещилось или у него, ко всему прочему, и клыки начали прорезаться? Верхняя губа чуть оттопырилась, сделав мага еще более устрашающим. Брр…
Понятное дело, я запаниковала. Никогда в жизни не видела живого метаморфа, зато страшилок о них наслушалась бессчетное множество. И то, что они до безобразия сильны в обоих своих ипостасях, и что в облике зверя у них срывает крышу, а вот инстинкты работают четко.
Вопрос, зачем понадобилось перевоплощаться у меня на глазах? Для устрашения? Или просто проголодался? А может, решил набить себе цену? Порисоваться перед хорошенькой ученицей.
Третье предположение пришлось отмести сразу, потому что сейчас я как никогда далека от совершенства. Умирая от страха, нашарила в кармане сирец, сжала его в кулаке и со всей силы впечатала камень в грудь вейла. Тот дернулся, пронзенный мощным магическим зарядом – вон как балахон задымился – и скукожился от боли.
– Дарх! Сколько силы на тебя извела! – расстроенно воскликнула я, глядя, как камень бледнеет и превращается в горстку пепла в моей ладони. Про вежливое обращение благополучно забыла. Эту фазу отношений мы уже миновали и могли смело двигаться к следующей, под кодовым названием: кто кого укокошит первым.
Потому как теперь уже и я жаждала вендетты. Настоящий гад! Я, можно сказать, жизнью и честью рисковала, пытаясь заполучить артефакт. А по милости колдуна так бездарно его профукала. Обидно до слез!
В сердцах тряхнула руками, отчего серое облачко завертелось вокруг нас. Как раз в тот момент колдун вздумал поднять на меня свои налитые кровью глазки – опять же чтобы напугать до полусмерти – и мелкие песчинки их слегка ему припорошили. Смачно выругавшись, словно портовый грузчик, а не наставник в элитной школе, вейл стал тереть глаза, а я, решив больше не испытывать благосклонность Диары, выскользнула из-за шторы и что есть духу помчалась прочь с намерением как можно скорее найти окаянный выход.
Возле очередной напоминающей панцирь улитки лестницы меня ждала новая встреча. Учитель с козлиной бородкой, тот самый, что заступился перед ректором за Рамину, помахал мне рукой, подзывая. Успел поймать меня за ворот, прежде чем я слетела по крученым перилам вниз.
– Пойдем, Рамина. Эл Барольд хочет с тобой побеседовать.
– Эл Барольд? – с опаской переспросила я. Уж не думает ли он отвести меня обратно к зеленоглазому живодеру? Я ведь так и не узнала имени того чокнутого.
Учитель недовольно покосился в мою сторону.
– Ректор желает тебя видеть.
– Ах, ректор!
Так бы сразу и сказал. Но легче почему-то не стало. Проклятье! Я нахожусь здесь менее двух часов, но уже успела раз сто испугаться. Наверное, всему виной нездоровый академический микроклимат.
Подведя меня к высоким дверям из светлого дерева, украшенным золотой эмалью в виде солнца, вейл сказал:
– Будь умницей, Рамина, и все будет хорошо.
Хотела честно сказать, что я не Рамина, решив, что лучше признаться во всем самой, но учитель уже стукнул по дереву кулаком. Створки распахнулись, разделив солнце на две равные части; знакомый властный голос велел мне входить. Тяжело вздохнула и переступила порог.
Просторный кабинет, по форме напоминавший идеальную окружность, затопило лучами света, проникавшего внутрь через широкие овальные окна. К стене напротив окон прилегали изогнутые дугой стеллажи, доверху набитые книгами; хвала Диаре, не круглыми. В центре шарообразной комнаты расположился письменный стол, на этот раз все же круглый, с приставленными к нему тремя мягкими креслами. Опять же без острых углов. Наверное, круг здесь – самая почетная геометрическая фигура.
– Присаживайтесь, Рамина, – милостиво предложил мне располагаться ректор.
Я затравленно обернулась, но моего провожатого и след простыл. Значит, будем беседовать тет-а-тет. Сделав несколько неуверенных шагов, покорно плюхнулась в кресло.
Несмело подняла глаза на эла Барольда. Не знаю, сколько ему стукнуло, но выглядел маг довольно сносно. Высокий, поджарый, я бы даже сказала – в самом расцвете сил. Короткие волосы побелели от прожитых лет, а вот на лице – ни одной морщинки. Только когда он смотрел на меня и хмурился, возле карих глаз собирались мелкие складочки. Нос ректора был чуть длинноват и с горбинкой, но это придавало его лицу еще большего благородства. На груди у мага, поверх синей мантии, поблескивал массивный кулон в форме солнца. Наверное, их фирменный знак.
Мысленно укорила себя за невежество. Столько лет мечтала попасть в Инайскую академию магии и даже не потрудилась прочитать ее историю или узнать об обычаях и порядках. Стыдно, Тьяна, стыдно.
Ректор смерил меня долгим внимательным взглядом. Мазнув глазами по моим волосам, укоризненно покачал головой и с патетикой в голосе заговорил:
– Не скрою, Рамина, что только благодаря ходатайству эла Тирина вы сегодня находитесь в этих стенах.
Не знаю и знать не хочу, что за фрукт этот эл Тирин. Лично я находилась здесь совсем по другой причине.
– Я надеюсь, что в этом году вы пересмотрите свое отношение к учебе и к вашим учителям, – продолжал бубнить маг, машинально водя пером по мраморной столешнице круглого чуда. – Совет преподавателей решил дать вам время до конца вереха[6], чтобы вы могли подтянуть все хвосты. А их у вас, спешу напомнить, больше чем предостаточно.
Оказывается, эта Рамина была еще той лентяйкой. И мне, если честно, уже надоело отдуваться за ее разгильдяйство. Поэтому я решила выложить главе академии все как на духу. Как говорится, повинную голову меч не сечет.
– Я не та, за кого вы меня принимаете. Это досадное недоразумение. Я совершенно случайно оказалась в стенах вашего почетного заведения и должна как можно скорее вернуться домой, потому что…
– Понимаю. – Теперь маг смотрел на меня так, будто мы с ним играли в больничку. Он – всепонимающий душевед, я – жертва неудачной лоботомии. – Эл Тирин предупреждал, что вы не хотели возобновлять учебу. Но поверьте мне, Рамина, для вас это огромная честь. – Ректор поднялся и принялся прохаживаться по комнате, сцепив за спиной унизанные перстнями пальцы. – Поговорим начистоту, вы – посредственность. У вас слабенький дар, который, несмотря на все наши усилия, вы развивать не хотите. Вы слишком юны, чтобы понять – здесь все желают вам только добра. И чтобы в дальнейшем избежать неприятных эксцессов…
Я вжалась в мягкую спинку, а вейл на удивление резво подскочил ко мне и, смачно плюнув себе на ладонь, приложился ею к моему лбу. Меня словно парализовало. Только ногти безуспешно царапали бархат на подлокотниках кресла, пока коварный маг произносил зловещее заклинание.
Затем колдун отнял руку от моего лица и торжественно объявил:
– Даже не думайте о побеге, Рамина. Заклинание не выпустит вас за пределы академии. Поэтому мой вам совет: найдите себе друзей, наладьте отношения с учителями и с этого момента начните более ответственно относиться к учебе. Перед вами впереди целая жизнь. Хватайте знания, пока есть возможность. А теперь идите, – махнул маг рукой и вернулся в кресло.
– Но я не… – заикнулась тихо.
– Я уже это слышал. Идите!
Я поднялась и, все еще чувствуя легкое головокружение, на ватных ногах поплелась к выходу.
Пресветлая Диара! Чем же я перед тобой провинилась?!
– Половину сейчас, половину – когда все будет сделано. – Кожаный кошелек, полный золотых соларов, уместился в раскрытой ладони мага.
– Как будет угодно моей госпоже, – с долей иронии отозвался вейл. – Это займет от силы несколько дней.
Герцогиня удовлетворенно кивнула и, опустив на лицо густую вуаль, взяла оставленный возле двери ажурный зонтик.
– Будь аккуратен, – напоследок велела она. – Я не хочу, чтобы даже тень подозрения пала на меня.
– Обещаю, это будет банальный несчастный случай, – заверил герцогиню колдун. – Никому и в голову не придет кого-либо заподозрить.
Сирина нервно улыбнулась и мысленно спросила себя, а не далеко ли она зашла и не стоит ли остановиться? Однако отступать от задуманного было не в привычках герцогини.
На прощанье она протянула магу руку и, дождавшись, когда тот коснется губами ее надушенной перчатки, произнесла:
– Буду ждать от тебя вестей. Да пребудет с тобой Пресветлая Диара!
– В этом деле я бы предпочел положиться на дарха, – усмехнулся маг, но герцогиня уже вышла из комнаты и не слышала его слов.
Глава 3
Когда двери ректорского кабинета захлопнулись за моей спиной, меня стал мучить извечный вопрос: быть или не быть? Рискнуть и остаться в академии? Или все-таки попробовать сбежать?
В обоих случаях имелись свои плюсы и минусы. Точнее, пока я находила только минусы.
Допустим, прикинусь несносным двойником. Но рано или поздно меня разоблачат, и тогда не видать мне лицензии как своих ушей.
Наплевать на заклинание и драпать отсюда? Но, если честно, испытывать на прочность терпение ректора и его силу на себе я не решалась. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – своими силенками разбить заклинание эла Барольда мне не удастся.
Короче, куда ни посмотри, везде облом.
Но так или иначе, а предупредить Лелию я была обязана. Сестра места себе не находит, пока я тут играю в благородную эли.
Только как ей все рассказать? Написать записку и отправить с гарпией? Наверняка в академии пара-тройка таких почтальонов имеется. Вот только больше чем уверена: в этом концлагере ни одна писулька не минует цензора.
Опоить какого-нибудь ученика и послать письмоносцем? Но надо будет варить зелье, лезть в лабораторию местного травника, красть ингредиенты. Как все сложно…
– Эли Долэри, что вы делаете в мужском крыле? – прозвучал над ухом требовательный фальцет. – Девушкам запрещено здесь находиться, – чопорно сообщила мне молодая учительница.
«А сама тогда что здесь потеряла?» – чуть не брякнула я. Хорошо хоть вовремя спохватилась.
Вместо этого вслух произнесла:
– Заблудилась. Шла, шла и не туда зашла.
– В прошлом году, несмотря на все запреты, вы блуждали здесь постоянно, – не преминула напомнить мне о «моем» бурном прошлом вейла. – И никогда не терялись.
Стерва.
Ссориться с магичкой мне было не с руки. Пусть лучше поможет найти место, где бы я могла перевести дух и спокойно все обмозговать. Поэтому, расплывшись в подобострастной улыбке, изобразила короткий реверанс.
– Не соблаговолит ли глубокоуважаемая учительница проводить меня в мою комнату? А то, боюсь, я опять могу заблудиться.
– Для вас, эли, я – мэтресса[7]! – возмутилась вейла.
Мэтресса так мэтресса. Мне в принципе до лампочки, как тебя величать.
Смиренно повторила просьбу, прибавив к ней вежливое обращение, которое так жаждали от меня услышать. Колдунья смягчилась и, велев следовать за ней, быстро засеменила по коридору. Я покорно плелась следом, стараясь запомнить дорогу, но после десятого по счету поворота забила на эту замечательную во всех отношениях идею. Наверное, я подцепила здесь топографический кретинизм. Еще никогда не чувствовала себя такой беспомощной и жалкой. Плюс психоделические картины продолжали давить на мозги, а от бесконечных подъемов и спусков по крученым лестницам у меня разыгралась настоящая морская болезнь.
Одним словом, в комнату я вползала жутко уставшая, голодная и злая.
– Не забудьте привести себя в порядок перед праздничным ужином, эли! – дала последние наставления мэтресса, кинув брезгливый взгляд на мои волосы. И эта туда же!
– А как же обед? – простонала я, глянув на круглые часы, мерно тикающие на каминной полке. Полдень. Желудок жалобно заскулил, давая понять, что до ужина не дотянет.
То ли вейла не услышала мой вопрос, то ли просто решила его проигнорировать, но ответом мне был громкий хлопок дверью.
Без сил плюхнулась на кровать. Заложив руки за голову, уставилась в лепной потолок, отмечая на гроздьях хрустальной люстры ажурные паутинки. Уборщики здесь явно халтурят.
Следовало включить мозги и думать, как связаться с Лелией, но мягкая кровать и монотонный шелест деревьев за окном убаюкивали. И даже слепящее солнце, проникавшее через распахнутые стеклянные двери балкона и заливавшее всю комнату ярким светом, не могло прогнать сонливость.
Я смежила веки и не заметила, как уснула.
Не знаю, сколько времени я продрыхла. Разбудил меня громкий, похожий на выстрел из пушки, хлопок двери. Я тут же подскочила с кровати и устало потерла глаза.
На пороге стояла невысокая девушка с россыпью веснушек на миловидном личике и роскошной огненной гривой, собранной в высокий хвост. Не чета моей жиденькой шевелюре, эх…
«Должно быть, соседка», – решила я. Еще раньше заметила, что в комнате две кровати.
– Рамина, – неожиданно для себя самой брякнула спросонья.
– Знакомы, – буркнули мне в ответ. Отвернувшись, соседка бросила через плечо: – Между прочим, это моя кровать.
– Извини. – Я быстро расправила складки на покрывале.
– Ничего, – процедила сквозь зубы она.
Похоже, Рамина и с ней не ладила. Проклятый дарх! И угораздило же меня оказаться на месте избалованной стервы!
Я пересела на свое ложе и стала рассеянно наблюдать, как рыженькая достает из саквояжа стопочки одежды, бережно кладет их на кровать, а потом берет каждое платье, начиная со светлых и заканчивая темными, и с педантичной аккуратностью развешивает их в шкафу.
Кстати, о платьях. Мне тоже следовало сменить наряд, не могу же я вечно кутаться в эту пыльную мантию. Интересно, Рамина сбежала со своим шмотьем или…
Закончить мысль не успела. Соседка повесила в шкаф последнее платье и, кинув взгляд на огромный кожаный баул, приставленный к письменному столу, сдержанно проронила:
– Еще утром привезли. Может, ты разложишь свои вещи, чтобы нам не пришлось ночью о них спотыкаться?
– Всенепременно, – бросилась я к огромному саквояжу.
Первый же наряд, извлеченный из кожаного монстра, вызвал у меня вздох восхищения, а у моей соседки – стон зависти. Бережно провела рукой по изумрудному шелку, переливающемуся и играющему на солнце. Страшно подумать, сколько может стоить такая роскошь. Лелька бы душу продала только за то, чтобы коснуться этого чуда.
И тут меня осенило. Если гора не идет к пророку, то пророк сам придет к горе!
– Что делать, если мне понадобится портниха? – спросила я у соседки.
– Обращаться к штатной швее, – удивленно посмотрела на меня та.
– А если я захочу городскую? – капризно топнула ножкой, стараясь подражать своему двойнику. Уверена, Рамина отреагировала бы именно так.
Соседка раздраженно передернула плечами:
– Найди дежурную учительницу и спрашивай у нее.
Точно! Найти учительницу!
На сей раз мне повезло. Дежурная мэтресса обнаружилась в коридоре. Беседовала с двумя ученицами и, как я и предполагала, не очень-то обрадовалась появлению «Рамины». Правда, просьбу мою восприняла без возражений и пообещала сразу же послать за портнихой, чей адрес я написала на клочке бумаги.
Оставалось надеяться, что вейла не подведет и очень скоро я увижу Лелию. Минус одна головная боль.
Сказать, что я был зол, – это не сказать ничего. Я был вне себя от бешенства! Дархова девчонка! Будто кара небесная свалилась мне на голову. При мысли о ней у меня темнело в глазах, начинали чесаться руки, а зверь внутри меня рвался наружу.
Мое естество жаждало мщения. Конечно, убивать эту дурочку я не собирался. Но уязвленная гордость вопила о возмездии. Ей вторил здравый смысл: стоит один раз посильнее обидеть и проучить Рамину, и тема о свадьбе закроется сама собой.
Я чувствовал, как внутри меня бурлит магия. Не знаю, что за артефакт использовала эта зараза, но грудь все еще ныла от удара, а сила электрическими разрядами растекалась по телу.
Когда первый болевой шок прошел, я поплелся к себе. Почему-то все адепты, с которыми сталкивался, при взгляде на меня улыбались и прятали глаза. Только оказавшись в спальне и взглянув в зеркало, понял, в чем дело.
Из-за магического разряда волосы топорщились тугой спиралью, а лицо превратилось в серую гипсовую маску. Мерзавка сделала все, чтобы выставить меня посмешищем в мой первый рабочий день!
Я зарычал.
А когда увидел на столе благоухающий розовый сверток с пышным бантом, едва не потерял над собой контроль и не обернулся. На надушенной карточке почерком матери старательно было выведено «Для Рамины».
Совсем оборзели! Мне теперь что, еще и подарками ее закидывать придется?!
Хотел сразу отправить презент в мусорку, но, поразмыслив, решил, что он еще может послужить хорошему делу. Разорвал шуршащую бумагу. В картонной коробке обнаружились конфеты в форме сердечек, укрытые разноцветной глазурью. Сладенькое, значит, мерзавка любит. Что ж, она у меня сегодня наестся.
Только сначала забегу к травнице за недостающим ингредиентом.
Желая скоротать время до прихода Лелии, я принялась разбирать вещи. Перво-наперво – подобрала себе удобные туфли из мягкой кожи на маленьком каблучке. Не все же мне босой по замку бегать.
Моя неразговорчивая соседка сидела мышкой в своем углу. Всякий раз, когда я выуживала из бездонного баула очередную прелесть, Рыжик горестно вздыхала и сверлила меня завистливым взглядом. За неимением настоящего ее имени я назвала ее первым, что пришло на ум.
Эх, девочка, знала бы ты, что я сама такие вещи первый раз в жизни вижу. К роскошной ткани было страшно прикоснуться. А мысль о том, чтобы нарядиться в один из шедевров швейного мастерства, казалась мне кощунственной. Не дай Диара, запачкаю великолепный наряд, сама же потом себе не прощу.
К моей радости, на дне саквояжа обнаружила увесистый кошелек с соларами и два поменьше с луннами[8]. Наверное, любящий папочка дочурке пожаловал. Помнится, та странная тетка обмолвилась, что Рамина – любимица эла Долэри.
Признаюсь, с одной стороны, я завидовала ей до посинения: у меня такой жизни не было, нет и никогда не будет. С другой – мне очень хотелось повернуть время вспять и забыть об академии, как о жутком кошмаре.
А еще меня снедало любопытство. Как такое возможно, что все поголовно принимают меня за Рамину? Получается, мы не просто похожи. У нас с ней одно лицо! Тут было над чем задуматься…
Нас с Лелией удочерили в раннем возрасте. Мы не были родными по крови, но сей факт нисколько не мешал нам ощущать себя сестрами. Живьяна, огриха, взявшая нас с десятком других детей на воспитание, была строга и весьма сварлива. Унаследованный от предков-огров темперамент побуждал ее частенько браться за палку, плеть или любой другой предмет, которым можно было огреть непослушных приемышей.
Мое детство, в отличие от Рамининого, проходило не в играх с куклами и катании на златогривых пони, а в бесконечных попытках избежать тумаков. Я рано научилась воровать. Не потому, что испытывала тягу к чужому. Просто растущий детский организм требовал пищи. А микроскопические порции, которыми нас по вечерам потчевала Живьяна, не могли в полной мере утолить голод.
По закону Варийской империи, с наступлением совершеннолетия, в семнадцать лет, подросток имел право выбирать: остаться с приемными родителями или идти на все четыре стороны. Разумеется, я выбрала второе. А заодно прихватила с собой Лельку, которой едва стукнуло шестнадцать.
Было решено осесть в столице, где шансы Живьяны добраться до Лелии равнялись нулю. Это как искать иголку в стогу сена. Инайя с ее многотысячным населением была идеальным местом, чтобы схорониться.
Почти год миновал с того дня, когда мы убежали от старой жизни. Поначалу было нелегко, да, если честно, и сейчас непросто. Но, по крайней мере, мы перестали бояться и наконец-то почувствовали себя счастливыми.
Предавшись воспоминаниям, я не заметила, как моя соседка куда-то смылась, а в комнату, осторожно постучав, вошла Лелия.
– Тьяна? – Челюсть у сестры отвисла до критического предела, когда она увидела меня, трепетно поглаживающую кошель с дорогими сердцу соларами.
Я приложила палец к губам, быстро закрыла за Лелькой дверь и обняла ее крепко-крепко. Сразу почувствовала, как страх отступает, а все невзгоды кажутся мелкими и незначительными.
– Как тебя сюда занесло? Я так переживала! Уже не знала, к кому обращаться! – Голос сестры нет-нет да срывался с шепота на взволнованные восклицания.
Усадив ее на кровать, кратко живописала свои приключения. По мере того как рассказывала, личико у Лелии меняло окраску. Золотые кудряшки, обрамлявшие его, забавно дергались, когда сестра качала головой, тем самым давая понять, что она не одобряет мое поведение.
Стараясь не вдаваться в подробности, я в нескольких словах описала гонки с препятствиями, унизительную церемонию приветствия в академии и стычку с зеленоглазым магом, чтобы сестра не ударилась в панику, но в полной мере прониклась серьезностью положения.
Лелия только хлопала длинными пшеничными ресницами, когда я рассказывала ей о разговоре с ректором и о заклятии, которое превратило меня в пленницу дархова замка.
– Значит, ты здесь застряла, – грустно заключила сестра.
– Ненадолго, – постаралась ее успокоить. – Только пока не найду способ разбить заклинание.
– А это вообще возможно? – В глазах Лелии читалось сомнение.
Я заверила сестру, что все будет в шоколаде. И что ей не из-за чего переживать. Я успею улизнуть отсюда прежде, чем меня выведут на чистую воду.
– И когда я снова тебя увижу? – вздохнула Лелька, и в ее васильковых глазах засверкали первые слезинки.
У меня сердце сжалось от мысли, что она останется там одна – в котловане безумной столицы. Пока я буду прохлаждаться здесь: сытая, одетая и в безопасности. Относительной.
– Поживи пока у элики[9] Бависы, – проговорила я, ободряюще сжимая теплую ладошку сестры. – Баронесса добрая женщина и не откажет тебе в приюте.
Лелька открыла было рот, но я строго покачала головой, пресекая тем самым всякие возражения. Я старшая сестра или как?
– Мне будет спокойнее, если ты будешь под присмотром элики Бависы. Не дай Диара, этот ловелас, наш квартирный хозяин, пронюхает, что ты одна дома ночуешь.
Уже три месяца мы снимали комнату у альва Лиарема. Никаких претензий к нему у меня не было, кроме одной: в последнее время этот трехсотлетний извращенец стал заглядываться на мою сестру. Я как-то намекнула ему, что любое поползновение в сторону Лелии будет для него чревато последствиями. Причем самыми непредсказуемыми. До альва вроде дошло. По крайней мере, больше я его рядом с Лелькой не видела. Но стоит ему узнать о моем отсутствии…
– Решено! Прямиком отсюда отправишься к элике Бависе! – отрубила я, стараясь прогнать навязчивую картину, в которой сластолюбивый эльф был главенствующей фигурой. Голой.
Баронесса являлась клиенткой Лелии, за небольшие вознаграждения сестра обшивала всю ее большую семью. Элика искренне привязалась к очаровательному доброму ангелу, коим являлась Лелия, и, думаю, не откажет ей в гостеприимстве. Всего-то на несколько дней, от силы на неделю. Пока я не решу здесь свои проблемы.
– Но мы ведь скоро увидимся? – Лелия смахнула слезу и по-детски шмыгнула носом.
– Ты еще спрашиваешь! Приходи ко мне завтра, – обняла я сестренку. – Я сейчас дам тебе платье, якобы на подшив. Будет предлог, чтобы вернуться.
Тут Лелия заметила ворох нарядов, которые я, устав наводить порядок, просто скинула на кресло. Глаза у сестры заблестели.
– Можно потрогать? – Не дождавшись моего ответа, она коснулась тончайшего виссона и восторженно ахнула. – Какая же счастливица эта Рамина, что может носить такие наряды, – бормотала сестра, с трепетом перебирая юбки, шарфики, сорочки и прочие атрибуты женского туалета.
Лелька настояла, чтобы я примерила хотя бы одно платье. Пришлось послужить ей в качестве манекена. Оказалось, что мы с Раминой не такие уж одинаковые. Все платья, которые перемерила, были великоваты мне в груди и талии. А так как своих вещей у меня здесь не имелось, пришлось загрузить Лельку работой.
– А что скажет Рамина, когда узнает, что ты посягнула на ее гардероб?
– Спасибо скажет. Что за нее отдуваюсь. И вообще, захочет вернуть себе свои шмотки – сядет на диету!
Отдав сестре чехол с двумя платьями и часть денег, которые эл Долэри передал любимой дочурке на карманные расходы, мы вышли из комнаты. Возле лестницы столкнулись с той самой младшей учительницей, которой я днем передала записку. Вейла пообещала проводить юную портниху к выходу.
Выход… Звучит так заманчиво.
Я бы и сама была не прочь скоротать несколько лишних минуток с Лелией, но был риск снова заблудиться. Или напороться на невменяемого метаморфа. До сих пор мурашки по коже, когда о нем вспоминаю. Одним словом, неприятный тип. Хоть и красивый…
Когда вернулась в комнату, застала соседку вертящейся перед зеркалом и расчесывающей свою огненную шевелюру. Платье цвета опавшей листвы очень шло ей. Удачно оттеняло большие зеленые глаза и делало Рыжика похожей на сказочную принцессу.
– Отлично выглядишь! – похвалила я выбор девушки. – Тебе очень идет этот цвет.
Соседка лишь мрачно хмыкнула в ответ. Совсем нелюдимая.
Я плюхнулась на кровать и заложила руки за голову. Есть хотелось неимоверно, а вот идти на праздничный ужин – не очень. Инстинкт самосохранения шептал, что одной попыткой мне отомстить зеленоглазый не ограничится. При всех, конечно, выяснять отношения не станет. А вот подкараулить в темном углу и на сей раз задушить меня шторой – это запросто.
– А ты почему не собираешься? – снизошла до вопроса соседка.
– Неохота идти, – я зевнула.
– Охота не охота, а на первом школьном ужине должны присутствовать все. Такова традиция! – вскинув подбородок, нравоучительно возвестила Рыжик.
Дарх бы их всех побрал вместе с традициями.
– А если скажу, что у меня голова болит?
Соседка хмыкнула:
– В прошлом году у тебя голова болела каждое утро, день и вечер. Навряд ли тебе поверят.
Ясно, уловка Рамины не пройдет. Придется идти социализироваться.
Рыжик накинула на плечи шаль, ловко вдела в уши янтарные сережки-капли и, удовлетворенно оглядев себя в зеркале, сказала:
– Советую сначала принять душ. И не жалей шампуня!
– А где он? В смысле душ. И шампунь, – нисколько не обиделась я на откровенные намеки. По мне и вправду мочалка плачет.
Рыжик подошла к маленькой дверке, которую я прежде не замечала.
– Ты сегодня сама не своя, Мина. Совсем тебя не узнаю, – наградив меня очередным недоумевающим взглядом, она вышла из комнаты.
Душ – это то, что мне сейчас действительно было нужно. Скинула на пол мантию, в которую обрядилась после примерки платьев, и поспешила в фаянсовый рай.
Мне, конечно, приходилось слышать, до чего докатился прогресс. Помню, как Лелия восторженно рассказывала о белоснежных ваннах, мягких, как бархат, полотенцах и душистых шампунях. Всю эту прелесть сестре довелось видеть в домах клиентов. А теперь вот мне самой представилась возможность побаловать себя благоухающей пеной.
Наплескавшись вдоволь, подсушила волосы полотенцем и снова вернулась к изучению бездонного саквояжа. Отыскав в незамеченном прежде отделении интимные предметы женского туалета, аккуратно сложенные вместе с холщовыми мешочками, наполненными пахучими травами, уловила в одном из мешочков характерный запах. Табак.
Невольно прониклась уважением к Рамине.
Каюсь, водится за мной такой грех. Обожаю трубки и сигары. Знаю-знаю, не женское это дело – курить табак, но ничего не попишешь. Привычка – наше все. Кажется, мой двойник тоже страдает табачной манией.
Сложно было устоять против искушения. Особенно когда за плечами тяжелый день, а за окном так божественно шелестят деревья и заходящее солнце манит пройти на балкон – насладиться вечерними красками.
К тому же пока не досохнут волосы, я все равно не смогу присоединиться к столующимся. Поэтому как есть – в панталонах, сорочке и розовых чулках с бантиками (другие, как назло, не находились) почапала изучать панораму.
Прикрыв глаза, вдохнула напоенный вечерней прохладой воздух. Балкончик был небольшой, полукруглый (кто б сомневался!), с двумя лепными колоннами по бокам. Точно такие же навесные конструкции опоясывали большую часть замка. Внизу раскинулись большой парк и зеленая площадка, наверное, для магических состязаний. Вдалеке – за крепостными стенами – шумела столица, освещенная мириадами огней.
Запах фруктовых деревьев в саду щекотал обоняние, а желтые фонари, окружавшие ажурные беседки, притягивали взор.
Определенно, моя копия – сумасшедшая! Я бы от такой благодати не отказалась ни за какие сокровища мира. Разве что за маленькое королевство.
Насыпав на бумагу немного табака, скрутила ее в трубочку и поднесла к зажженной свече, одиноко тоскующей в аляповатом канделябре. Облокотившись на каменные перила, затянулась. Что еще для счастья надо?
Пока я блаженствовала, наслаждаясь фантастическим пейзажем, солнце окончательно зашло и на небе начали появляться пока еще тусклые звезды. А возле уха принялись противно жужжать комары.
Именно кровопийцы вырвали меня из мира грез и спустили на грешную землю. Вовремя. Потому как на соседнем балконе явно что-то намечалось.
Уже знакомая мне младшая учительница висела на шее у…
Да чтоб тебя!
Я присела на корточки и стала судорожно тушить папиросу. Если зеленоглазый меня увидел, мне хана!
Увидел. И, кажется, опять озверел. Потому как уже в следующую минуту дверь с треском распахнулась, ударившись о стену. Одна из статуэток на каминной полке не выдержала накала страстей и рухнула на пол.
К тому времени, как вейл ворвался в комнату, следы преступления были выброшены с балкона в сад. Наверное, мне стоило последовать за ними. Повысила бы свои шансы на спасение. Потому как с этим магом такое счастье мне не светило.
– Вы курили, адептка Долэри! – скорее утвердительно, чем вопросительно воскликнул маг и втянул носом воздух.
– Да как вы могли такое подумать?! – изобразила я праведное негодование.
Преодолев разделяющие нас несколько метров, следопыт продолжил принюхиваться. Теперь уже в нескольких миллиметрах от моего лица.
– Не врите мне!
– Неужели вы на самом деле такого низкого обо мне мнения, мэтр?! – прикинулась я возмущенной. Как говорится, лучшая защита – это нападение.
– Слухи о вас оправдывают мое мнение. – Колдун вперился в меня изучающим взглядом, явно мечтая уличить во лжи. Смотрит так, будто хочет сожрать.
Спустя несколько секунд я и вправду уже готова была к прыжку с балкона.
– Мэтр Вивади, все в порядке? – раздалось от двери меццо-сопрано. Как же вовремя!
Вейл вынужден был отступить.
– Мне бы одеться, – стыдливо прижала я руки к груди, намекая на свое полуголое состояние.
– Кайн, тебе нельзя здесь находиться! – вспыхнула учительница и ревниво глянула сначала на него, потом на меня. Словно не она минуту назад вешалась ему на шею, а это я тут внаглую пытаюсь его окрутить.
– Я просто… – начал было вейл, но потом, решив не вступать с нами в дебаты, ринулся к выходу. – Пойдем, Инаэль. А вы, адептка Долэри, – обернулся он ко мне, – не опаздывайте к ужину.
– Слушаюсь и повинуюсь, – присела я в реверансе. Наверное, в бело-розовом наряде, почти ничего не закрывавшем, это выглядело забавно.
Магичка схватила зеленоглазого за рукав и буквально выдернула его из комнаты. Дождавшись, когда их голоса стихнут в коридоре, я стала одеваться.
Глава 4
Паршивый день перетек в не менее паршивый вечер. На свою беду, я еще не успел перезнакомиться со всем учительским составом. Это-то меня и сгубило. Знал бы, что в травницах здесь Инаэль, ни за что бы не отправился просить порошок трарр’ы.
Читать бесплатно другие книги:
