Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник) Марш Найо
– Вы что-то вспомнили?
– Это не важно. Похоже, я что-то сделал в последний момент.
– Расскажите, что это было.
– Ну что ж, она заметила окно. Первая обратила на него внимание – увидела из-за моего плеча. Ей показалось, будто что-то пролетело вниз за подоконником. Это была просто вспышка, так Селия сказала. Я подумал, это мог быть один из тех проклятых скаутов. Подойдя к окну и выглянув вниз, я никого там не увидел.
– Вас расстроило то, что за вами кто-то подсматривал и подслушивал?
Темплетт пожал плечами.
– Ну какое это имеет значение? – спросил он. – Да, полагаю, нас это огорчило.
– Но кто же это был?
– Я не знаю.
– Разве миссис Росс не сказала, кто это был? Возможно, у нее имелось какое-то представление об этом?
– Вот у нее и спрашивайте, – резко ответил доктор. – Я ничего говорить не буду.
– Когда вы выглянули, они ушли, – тихо проговорил Аллейн. – Но все-таки вы выглянули.
Он смотрел на Темплетта, а Блэндиш и Фокс смотрели на него. Инспектор понял, что они добрались до самого главного. Доктору был известен следующий вопрос Аллейна; он видел, как приподнялась одна бровь и сжались губы старшего инспектора, прежде чем он спросил:
– Вы посмотрели вниз?
– Да.
– И что вы увидели?
– Под окном был ящик.
– Ах! – Старший инспектор еле заметно выдохнул и расслабился. Он улыбнулся и потянулся за портсигаром.
– Это указывает на то, – задумчиво произнес Темплетт, – что кто-то стоял там, используя ящик. Но когда я пришел в ратушу, ящика уже не было, а ведь я проходил мимо этого места, когда шел за ключом.
Аллейн повернулся к Фоксу:
– Вы спрашивали их про ящик?
– Да, сэр. Мистера Джернигэма, мисс Прентис, каждого мальчишку в деревне и всех помощников. Никто ничего не знает.
– Хорошо, – искренне сказал Аллейн.
Впервые за все время пребывания в полицейском участке доктор Темплетт проявил интерес к следствию.
– Это важно? – осведомился он.
– Да, – ответил служащий Скотленд-Ярда. – Думаю, это самое важное.
– Вам было известно о ящике? – выдержав паузу, спросил Темплетт.
– Да. А почему вы не курите, доктор? – Аллейн протянул ему портсигар.
– Вы собираетесь предъявить мне обвинение?
– Нет. На основе той информации, что имеется на данный момент, не собираемся.
Медицинский эксперт взял сигарету, а инспектор дал ему прикурить.
– В моей голове полная путаница, – признался доктор инспектору. – Я веду себя глупо.
– Да, – согласился Аллейн. – В какой-то степени вы себя подставили.
Но в его голосе было нечто такое, что успокоило Темплетта.
Смит вошел с копиями.
– Сержант Ропер на улице, сэр, – сообщил он. – Он прибыл с мистером Басгейтом и хочет видеть именно вас.
– Это может и подождать, – сказал Блэндиш. – Он хочет переговорить со мной лично по десять раз на дню, с тех пор как мы взялись за это дело.
– Да, сэр. Где мне оставить копии?
– Положите здесь, – велел старший полицейский, – и ждите снаружи.
Когда Смит ушел, Блэндиш впервые за вечер заговорил с доктором:
– Мне очень жаль, что все так случилось, доктор.
– Все нормально, – ответил медицинский эксперт.
– Думаю, мистер Аллейн согласится со мной: если это не относится к делу, мы постараемся сохранить все в тайне.
– Конечно, – подтвердил Аллейн слова коллеги.
– Меня не очень тревожит то, что может случиться, – спокойно заявил Темплетт.
– Да бросьте, доктор, – недовольно осадил его Блэндиш. – Вы не должны так говорить.
Старший инспектор мысленно вспомнил маленькую прелестную гостиную и изящную женщину с волосами соломенного цвета, чье добродушие не простиралось дальше определенного уровня. Ему показалось, что он понял доктора Темплетта.
– Я думаю, – заметил он, – вам лучше предоставить нам расписание ваших передвижений с двух часов тридцати минут в пятницу и до восьми часов вчерашнего вечера. Мы все проверим, но ваше имя и все то, что мы выясним, останется в тайне.
– Но что касается тех десяти минут в ратуше, тут все нормально, – уведомил Темплетт. – Бог свидетель, я был все время с ней, пока не пошел закрывать окно. Узнайте у нее, сколько это заняло. Меньше двух минут! Не сомневаюсь, что она это подтвердит. Здесь ей абсолютно нечего терять.
– Мы у нее спросим, – заверил Аллейн.
Темплетт начал перечислять дома, которые он посетил во время обходов. Фокс все записал.
Аллейн неожиданно попросил Блэндиша узнать, как долго в Пен-Куко не работал телефон из-за упавшей ветки.
Старший полицейский позвонил на станцию.
– С восьми часов двадцати минут вечера до следующего утра.
– Да, – произнес Аллейн, – да.
Доктор Темплетт довольно вяло перечислял все события и места, которые он посетил в этот день.
– Да, в пятницу я весь день охотился. Домой пришел вовремя, чтобы переодеться и пойти на репетицию. Это можно проверить у слуг. Потом меня ждал срочный вызов. Я освободился около полуночи. Миссис Бейнс с Милл-Фам. У нее были схватки в течение суток… да…
– Можно вас перебить? – попросил Аллейн. – Вчера утром в Пен-Куко миссис Росс не выходила из машины?
– Нет.
– Вас проводили в кабинет? Вы были там один?
– Да, – ответил врач, немного прикрыв глаза.
– Доктор Темплетт, вы прикасались к коробке с револьвером?
– Клянусь Богом, нет.
– Еще один вопрос. Прошлым вечером вы использовали всю свою власть и весь авторитет, чтобы убедить мисс Прентис уступить место мисс Кампануле?
– Да, но она меня не послушалась.
– Расскажите нам еще раз, в каком состоянии вы ее застали.
– Я уже говорил, что пришел вчера вечером поздно. Думал, Дина будет волноваться, и, переодевшись, отправился к ней. Я услышал, что кто-то стонет, и сквозь незапертую дверь увидел мисс Прентис в слезах. Она раскачивалась и держала свою руку. Я вошел и посмотрел на палец. Ни один врач в здравом уме не позволил бы ей играть на пианино с таким пальцем. Я ей об этом сказал, но она продолжала повторять: «Я сделаю это! Я сделаю это!» И я не мог больше с ней оставаться. Мы уже вот-вот должны были начинать, а я еще не был загримирован.
– И вы привели к ней мисс Коупленд и ее отца, зная, что, возможно, пастору удастся убедить ее не играть.
– Да. Но хочу сказать, что физически невозможно было использовать этот палец. Я сказал ей об этом.
Доктор резко замолчал.
– Да? И когда вы ей об этом сказали? – спросил Аллейн.
– Три дня назад.
– Сержант Ропер вернулся, сэр. И он уверен в том, что мистеру Аллейну будет важно услышать все, что он доложит.
– Проклятие! – не сдержался Блэндиш. Но, взяв себя в руки, добавил: – Ну, хорошо! Хорошо!
Смит оставил дверь открытой. Старший инспектор видел, как Найджел присел у антрацитовой печки в центре комнаты. А Ропер весь взмок от ожидания.
– Вперед, Ропер! – громко скомандовал Смит.
Сержант поспешно снял каску, прокашлялся и тяжелым шагом вошел в комнату.
– Сэр, – начал он свою речь, – у меня имеется сообщение. – Он достал свой рабочий блокнот из кармана мундира, поднес близко к глазам и начал быстро и громко читать:
– Сегодня днем, двадцать восьмого ноября, в четыре часа, когда я был на дежурстве около прихода Святого Жиля в Винтоне, ко мне подошла и заговорила молодая девушка. Мне было хорошо известно, кто она, – это мисс Глэдис Райт из Топ-Лейна, Винтон. Произошел следующий разговор. Мисс Райт спросила меня, чего я жду: девушку или окончания смены. Я ответил: «Я нахожусь на дежурстве и прошу вас пройти мимо». Она мне в ответ: «Посмотрите, что принесла наша кошка». А я ей сказал: «Я не потерплю дерзости и нахальства». Мисс Райт: «Мне есть что вам рассказать. Я пришла сюда именно с этой целью. Но раз вы находитесь на дежурстве, лучше приберегу это для ваших начальников». А я ей ответил: «Глэдис, если вам есть что рассказать, то лучше не молчать». Последующие ремарки не имеют отношения к делу, не являются уликами и поэтому опущены.
– Что же она, черт подери, вам сказала? – не выдержал Блэндиш. – Закройте этот дурацкий блокнот и переходите к делу.
– Сэр, девушка рассказала мне, что пришла в ратушу в шесть часов тридцать минут вечера. Глэдис была ответственна за программки. Войдя, она обнаружила, что прибыла первой. Так как она живет совсем рядом, а накануне ночью был сильный дождь со шквалистым ветром, а волосы у нее были завиты, что, по моему мнению…
– Что она вам сказала?
– Она сказала, что в шесть часов тридцать минут уселась за инструмент и сыграла «Ближе Господь к тебе», используя левую педаль, – наконец-то доложил Ропер.
Глава 20
Что рассказала мисс Райт
Большое потное лицо сержанта Ропера покрылось румянцем удовольствия. Эффект от его заявления был настолько ошеломительным, что большего нечего было и желать. Старший полицейский офицер Блэндиш смотрел на него очень удивленно. Детектив-инспектор Фокс поднял очки на лоб, а руки положил на колени. Доктор Темплетт шепотом произнес длинное ругательство. Старший инспектор Аллейн состроил гримасу и произнес:
– Ропер, мы украсим вас гирляндами, проведем через деревню и покажем всем во время праздника урожая.
– Спасибо, сэр, – ответил сержант.
– Где, – поинтересовался главный инспектор, – Глэдис Райт?
Сержант указал большим пальцем через плечо.
– Я позвонил Файфу из ратуши, чтобы он сменил меня. Я привез ее сюда, сэр, на багажнике моего велосипеда. Семь миль преодолел как один дюйм.
– Прекрасно. Ведите ее сюда, Ропер.
Сержант вышел.
– Я не приезжал в ратушу раньше семи часов тридцати минут, – зашептал доктор Темплетт, указывая пальцем на Аллейна. – Не раньше половины восьмого! Вы видите! Видите! В ратуше было много народу. Спросите у Дины Коупленд. Она подтвердит, что я не подходил к сцене. Спросите Коупленда. Он на сцене сидел. Я его видел через дверь, когда звал. Спросите любого из них. О боже!
Аллейн протянул руку и сжал запястье доктора.
– А теперь успокойтесь! – велел он. – Фокс, в сумке есть запасная фляга как раз для такого случая.
Ожидая возвращения Ропера, Темплетт выпил немного бренди.
– Мисс Глэдис Райт, сэр, – представил девушку сержант, открыв настежь дверь и выпятив грудь.
Ропер походил на охотника, гордо вводя свою добычу в комнату и не спуская с нее глаз. Он передал ее из рук в руки и отошел от двери, взволнованно вытирая лицо ладонью.
Мисс Райт оказалась той самой крупной девушкой, с которой Аллейн встретился в прихожей дома пастора. Под непромокаемый плащ она надела что-то вроде бархатного платья, отороченного чем-то, напоминающим мех. Волосы ее были кудрявыми, лицо пунцовым, а глаза черными.
– Добрый вечер, мисс Райт, – поприветствовал девушку старший инспектор. – Боюсь, мы доставили вам много беспокойства. Садитесь, пожалуйста.
Он уступил ей свой стул, а сам сел на край стола.
Мисс Райт вначале попыталась оседлать стул, как лошадь, но у нее это получилось только наполовину. Она хихикнула и прекратила попытки.
– Сержант Ропер доложил нам, что у вас имеется информация для нас, – продолжил инспектор.
– Ах, он! – произнесла девушка и, закрыв рот рукой, засмеялась.
– Насколько мне известно, вы пришли в ратушу в шесть часов тридцать минут. Это так?
– Все верно.
– Именно в это время?
– Да, – ответила мисс Райт. – Я слышала, как били часы, понимаете?
– Хорошо. Как вы туда попали?
– Я взяла ключ, который висел снаружи, и вошла через заднюю дверь, – пояснила Глэдис и посмотрела на пол. – Мисс Дина пришла вскоре после меня.
– Больше в ратуше никого не было? Полагаю, вы включили свет?
– Да, все верно.
– Что вы сделали потом?
– Ну, я, значит, осмотрелась.
– Ясно. Итак, вы осмотрелись?
– Угу. Вроде да.
– Осмотрели сцену со всех сторон? Да? А потом?
– Я, значит, сняла плащ, разложила программки и пересчитала мелочь для сдачи.
– Да?
– Ах да, – ответила мисс Райт. – Стоит мне об этом подумать, как сразу голова идет кругом.
– Понимаю.
– Вы понимаете! Подумать только! Что именно я говорила Чарли Роперу, вы даже не представляете. И я не задумывалась об этом до сегодняшней церковной службы. Я собирала книги с гимнами и вдруг вспомнила об этом. А увидев сержанта, болтающегося у ратуши, я к нему обратилась: «Простите, мистер Ропер, – сказала я, – но у меня есть информация, которую я считаю своим долгом сообщить».
– Очень правильно, – поддержал девушку Аллейн, бросив взгляд на сержанта.
– Угу. И я сказала ему, что могла бы оказаться на месте убитой из-за того, что сделала.
– А что вы сделали?
– Я села за пианино и сыграла гимн на этой покосившейся, старой развалине.
– А вы играли громко или тихо?
– Ну, и так и так. Я проверяла, какая педаль на этой рухляди работает лучше. Понимаете?
– Да, – ответил Аллейн, – понимаю. Вы нажали на педаль резко и сильно?
– Ах нет. После того как Сесси Дьюри однажды нажала на педаль, та стала вести себя очень странно. С тех пор мы стараемся быть аккуратными и нажимаем мягко. Чаще всего я к ней едва прикасалась. Правая работала намного лучше, – сообщила мисс Райт.
– Да, – согласился Аллейн. – Я ожидал, что именно так и будет.
– Да, лучше работала! – повторила Глэдис и засмеялась.
– Но вы действительно нажимали на левую педаль? – настаивал инспектор.
– Угу. Сильно, но не резко.
– Понятно. Ноты были на подставке?
– О да. Ноты мисс Прентис. Я к ним не прикасалась. Честно!
– Уверен, что вы к ним не притрагивались. Мисс Райт, предположим, вы бы присутствовали в суде, в руку вам вложили Библию. И попросили бы вас торжественно поклясться именем Бога, что примерно в шесть часов сорок минут вчера вечером вы сильно нажали ногой на левую педаль. Вы смогли бы в этом поклясться?
Мисс Райт захихикала снова.
– Это очень важно, – пояснил Аллейн. – Видите ли, в зале суда сидел бы осужденный за убийство человек. Пожалуйста, подумайте об этом серьезно. Вы бы сделали это заявление под присягой?
– О да, – ответила девушка.
– Спасибо, – поблагодарил старший инспектор. Он посмотрел на Темплетта. – Я думаю, нет смысла больше вас задерживать, если вы стремитесь попасть домой.
– Я… я подвезу вас, – предложил доктор.
– Это очень любезно с вашей стороны, – заметил Аллейн. – Я надолго не задержусь. – Он повернулся к Глэдис Райт: – Кто-нибудь вошел в зал, пока вы играли?
– Я прекратила играть, когда услышала, что они вошли. Первой появилась Сесси Дьюри, а потом все остальные девушки.
– Вы видели среди пришедших кого-нибудь из членов труппы?
– Нет. Мы все болтали за дверью, значит. – Глэдис посмотрела на сержанта: – Это было, когда вы пришли, мистер Ропер.
– Так что же, Ропер?
– Они были в прихожей, сэр, хихикали и кудахтали в своей привычный манере, как обычно. Абсолютно точно.
– О, – произнесла мисс Райт.
– Кто-нибудь из артистов прибыл в это время?
– Да, сэр, – ответил Ропер. – Мисс Коупленд появилась там раньше меня, но прошла через заднюю дверь, как и все остальные актеры. Я в этом не сомневаюсь. И все Джернигэмы уже присутствовали там, но я не знал об этом, пока не пошел за кулисы и не увидел, как они гримируются в комнатах воскресной школы.
– Значит, был момент, когда девушки находились за дверью, а мисс Коупленд и Джернигэмы были за кулисами?
– Все верно, сэр.
– Они звонили по телефону, – вставила мисс Райт. – Все время, пока мы там стояли.
– Вы утверждаете, что никто из актеров не выходил в переднюю часть ратуши.
– Ни один. Честно.
– Уверены?
– Угу. Абсолютно точно. Мы бы их заметили. Вскоре после этого двери открылись, и люди стали приходить.
– Где вы стояли, мисс Райт?
– Около сцены. Я продавала программки по два шиллинга.
– Значит, если бы кто-нибудь слез со сцены и подошел к пианино, вы бы увидели?
– Никто не спускался. Ни разу. Я еще раз поклялась бы на Библии, – заявила Глэдис особенно выразительно.
– Благодарю вас, – сказал Аллейн. – Это замечательно. Еще один вопрос. Вы были на заседании литературного кружка в пятницу вечером в доме пастора. Домой вы уходили через калитку, которая рядом с рощей? Та самая, которая скрипит?
– О нет. Ни одна девушка не ходит такой дорогой вечером. – Мисс Райт снова захихикала. – Там жутковато и водятся привидения. Я бы там ни за что не пошла. Все девушки ушли вместе, а меня провожал домой мой кавалер по дороге.
– Вы уверены в том, что никто не воспользовался калиткой?
– Да, уверена. Они все ушли, – покраснев, подтвердила Глэдис, – раньше нас. А мы пошли по дороге.
– Тогда получается, что вы прошли мимо ратуши. Горел ли в ней свет?
– В передних окнах не горел.
– Конечно, задние окна были вам не видны. Большое вам спасибо, мисс Райт. Теперь вам нужно подписаться под тем, что вы нам сообщили. Вначале внимательно это прочитайте. Если вы не возражаете подождать в соседней комнате, думаю, что смогу договориться и вас отвезут домой.
– Что ж, спасибо за это, – ответила девушка и вышла.
Аллейн посмотрел на Темплетта.
– Я должен извиниться, – сказал он, – что заставил вас так переживать.
– Мне неизвестно, почему вы меня не арестовали, – ответил ему доктор дрожащим от смеха голосом. – С того самого момента, когда я понял, что оставил эту проклятую записку в пиджаке в гримерной, все думал, как же мне удастся доказать, что я не устанавливал револьвер. Казалось, это просто невозможно. Даже сейчас я не вижу… ох, да это и не важно. Больше ничего не имеет значения. Если вы не возражаете, то подожду вас в машине. Хочется подышать свежим воздухом.
– Конечно.
Доктор Темплетт кивнул Блэндишу и вышел.
– Мне проследить за ним? – спросил Ропер с серьезным видом.
Старший полицейский офицер нецензурно выругался.
– Ропер, не могли бы вы попросить мистера Басгейта отвезти нашу свидетельницу домой? – попросил сержанта Аллейн. – Только вначале дайте ей подписать показания. Скажите также мистеру Басгейту, что я вернусь с доктором Темплеттом. И еще, сержант, как можно тактичнее выясните состояние доктора. Он только что перенес сильнейший шок.
– Да, сэр.
Ропер вышел.
– У него столько же такта, сколько у коровы, – заметил Блэндиш.
– Я знаю, но он хотя бы присмотрит за Темплеттом.
– Леди подвела его, не так ли?
– С треском.
– Это факт, – произнес Блэндиш.
– Действительно, он чудом избежал больших неприятностей, – подтвердил Фокс. – Леди подвела бы его под виселицу не моргнув глазом. Ему повезло, что палач не последовал ее примеру.
– Фокс, – обратился к нему Аллейн, – ваше чувство юмора заслуживает всяческого уважения, но есть ли в нем смысл…
– Я не понимаю, где я, – вмешался Блэндиш. – Стали ли мы ближе к арестам?
– Мы сделали большой шаг, – ответил Аллейн. – Уже появляется рисунок преступления.
– Что это значит?
– Я имею в виду все эти мелкие детали, такие как ящик, сломанный телефон и скрипучая калитка. Правда, я пока не уверен насчет лука.
– Лук! – победоносно воскликнул Фокс. – Я все знаю про это, мистер Аллейн. В этом виноват Джорджи Биггинс, непослушный мальчишка. Я видел его сегодня днем и спросил, как и всю остальную молодежь округи, про ящик. Он улыбнулся, дав понять, что вместе со Скотленд-Ярдом расследует преступление. Разговаривал со мной очень самонадеянно, а когда я уходил, он спросил: «Вы нашли лук в чайнике, сэр?» Оказалось, что в спектакле у них должно быть чаепитие. При этом мисс Кампанула и мисс Прентис должны были спорить и выяснять, кто из них будет разливать. И маленький дьяволенок пошел и положил лук в чайник. Полагаю, кто-то вовремя обнаружил лук и выкинул в коробку, стоящую на столе, в которой вы его и нашли.
– Чудный мальчик! – заметил Аллейн. – В одном из дел, которым мы занимались до этого, у нас была красная копченая селедка, а теперь вот репчатый лук. Ну что ж, как я уже говорил, между всеми этими маленькими странными деталями стала прослеживаться связь.
– Это замечательно, мистер Аллейн, – проговорил Фокс. – Вы собираетесь сказать, что вам известно имя преступника? Я прав?
– О да, – подтвердил старший инспектор, глядя на него. – Я знаю, кто это, Фокс. А вы?
Когда мужчина понимает, что его любовница под угрозой компрометирующей ее ситуации абсолютно спокойно отправляет его на виселицу, он не склонен к разговорам. Темплетт молча вел машину обратно в Чиппинг, пока не показались первые коттеджи. Затем он сказал:
– Я не понимаю, кто мог это совершить. Оружия не было в инструменте в половине седьмого. Девушка безопасно нажимала на левую педаль.
– Да, – согласился Аллейн.
– Полагаю, что, если нажимать на педаль мягко, этого усилия недостаточно, чтобы спустить курок?
Читать бесплатно другие книги:
