У Бога всегда есть работа для тебя. 50 уроков, которые помогут тебе открыть свой уникальный талант Бретт Регина

Урок 36

Чтобы выяснить, кто ты есть, откажись от того, кем ты не являешься

Тот, кто вырос на игровом телешоу «Давай договоримся», знает, как трудно выбрать правильную дверь.

Участникам этой игры дается возможность поторговаться за приз, который они уже выиграли, например телевизор или микроволновую печь, отказавшись от него в пользу того, что спрятано за дверью номер 1, 2 или 3. Обычно они соглашаются поставить весь свой выигрыш против одной из этих тайн, несмотря на то что даже не догадываются, что может скрываться за дверями.

Что там, за дверью номер 1? Это может быть поездка на Гавайи, роскошная машина или столовый набор. А может быть ослик, машина-развалюха или годичный запас полировочного средства для мебели.

В реальной жизни мы обычно предпочитаем держаться за привычное как можно дольше. Слишком часто, когда одна дверь закрывается, мы продолжаем стоять перед ней и колотить по ней кулаками, как будто шум и наши старания заставят ее открыться. А тем временем может приоткрыться другая дверь, она может даже стоять нараспашку, но мы не сделаем и шагу прочь от закрывшейся двери.

Многие годы я вела на местном кливлендском радио радиопрограмму, посвященную общественным делам. Мне очень нравилось работать на радио. Мне это нравилось до такой степени, что я бесплатно вела эту программу каждую пятницу с 9 часов утра. Но со временем мне захотелось поднимать больше тем, сосредоточенных на душе и сердце, таких тем, которые я называю «внутренними» делами. Поэтому я составила план целой новой радиопрограммы под названием «Внутренние дела». У меня набралось немало страниц с тематическими идеями для этой программы. Я не могла дождаться возможности представить ее руководству.

Оказалось, что она никому не нужна.

Ни одному человеку.

Вместо этого менеджеры хотели сузить фокус уже существующей программы до тем, связанных с бизнесом, экономикой и политикой. Ни одна из этих тем не затрагивала мою душу, не заставляла сердце петь, не вызывала у меня бурного прилива энтузиазма. Однажды мы делали программу о рабочих, занятых в автомобильной промышленности, но нашими гостями были аналитики этой промышленности, а не настоящие рабочие, как я изначально предлагала.

На одной неделе мне было предложено выбрать тему: либо азиатские карпы в озере Эри, либо строительство Иннербелтского моста. Я выбрала мост и провела оживленную дискуссию, но это была не та тема, которую я выбрала бы на месте слушателя.

Тогда-то я и поняла, что я – тот самый пресловутый квадратный болт, пытающийся втиснуться в круглую дырку. Мне следовало бы вести те программы, которые мне самой хотелось бы слушать, а менеджеры предпочитали представлять программы, которые были выгодны. Мы больше не устраивали друг друга. Пора было уходить. И я ушла.

А что же делать с моим проектом? Я отнесла его на другую местную общественную радиостанцию. Там он понравился. Мне предоставили собственную еженедельную радиопрограмму, «Шоу Регины Бретт». Я нашла своих единомышленников. Подзаголовком программы был лозунг «Умное сердце». Новое начальство не уставало говорить мне: «Будь собой. Мы хотим, чтобы в этой программе было больше тебя». Больше меня? Ого! Это решает все дело. Так я и поняла, что оказалась в нужном месте.

Иногда от грохота одной захлопывающейся двери так звенит в ушах, что трудно услышать, как потихоньку открывается следующая дверь. Нередко приходится слышать пословицу «Когда Бог закрывает одни двери, Он открывает другие». Зато мы редко слышим слова, которые следуют за этими. Хелен Келлер раскрыла эту важную недостающую часть, когда сказала, что, если закрывается одна дверь счастья, открывается другая; но вместо того чтобы войти в нее, мы застреваем перед закрытой дверью и не можем увидеть ту, что распахнулась для нас.

Иногда приходится отказаться от того, кто ты есть, чтобы выяснить, кем ты призван быть. Приходится отказываться от хорошего ради прекрасного. Мой друг Адам Шапиро – из тех, кто променял хорошее на прекрасное. В Кливленде он был на вершине славы, вел собственную программу под названием «Доброе утро, Кливленд». Он вел и вечернюю программу под названием «Живи на пять». Он был удостоен наград за свою работу как ведущий и репортер.

Его друзья – включая меня – были ошеломлены, когда он бросил эту работу и уехал в «Большое Яблоко». И он поехал туда не ради готового нового рабочего места, а ради возможности его получить. Он всегда хотел жить в Нью-Йорке. И это у него получилось. В результате он стал репортером отдела общих новостей для утренней программы компании WNBC-TV «Сегодня в Нью-Йорке», потом получил работу в FOX Business Network.

Кризис среднего возраста?

Вовсе нет.

Он назвал это коррекцией среднего возраста.

Иногда жизнь сама корректирует твою жизнь. Многие годы моя колонка была ведущей в разделе городских новостей. Но я постепенно перестала писать колонки городских новостей, посвященные преступности и коррупции, чтобы сосредоточиться на статьях, которые должны были воодушевлять и вдохновлять. Говорят: «Успех – это когда ты в основном занимаешься тем, что делаешь лучше всего». Пора было заняться тем, что я делаю лучше всего, той работой, к которой я отношусь с наибольшей страстью.

Иногда от грохота одной захлопывающейся двери так звенит в ушах, что трудно услышать, как потихоньку открывается следующая дверь.

Однажды я пришла на работу, взволнованная выходом в свет моей новой книги «Будь чудом», сборника вдохновляющих эссе. Я раздавала подписанные экземпляры всем редакторам. Когда я протянула экземпляр главному редактору, он попросил меня присесть. И сообщил мне, что мою колонку сняли с ее прежнего места. Он сказал, что она больше не вписывается в центральный раздел газеты. Она отправится на страницу А-2. На несколько мгновений я лишилась дара речи. О нет, моих статей больше не будет на центральных страницах, самых желанных страницах газеты! А потом до меня дошло: погодите-ка, да ведь это настоящий подарок!

Передо мной открывалась новая дверь. За этой новой дверью я могла писать больше вдохновляющих статей и не была ограничена местными новостями. От меня больше не ждали комментариев о преступности и коррупции. Теперь, отказавшись от своей прежней работы, а стала свободна с этой новой молитвой:

«Боже, спасибо Тебе за все, что Ты дал мне, спасибо Тебе за все, что Ты взял у меня, но самое большое спасибо Тебе за то, что Ты мне оставил».

Ныне я вижу себя писателем-вдохновителем, а не журналисткой. Я больше не извиняюсь за то, кто я есть или чем я не являюсь. Я научилась решительнее отказываться от того, что я со всей определенностью не ощущаю своим призванием. Если в деле нет радости, нет улыбки, значит, мне не следует им заниматься.

Не обязательно стремиться быть специалистом во всем. Если попытаешься это сделать, вероятнее всего, во всем будешь посредственностью. Лео Бускалья как-то раз рассказал великолепную историю о том, почему нам следует дорожить своей уникальностью. Его притча звучала приблизительно так: животные собрались вместе и создали школу. Каждый зверь сыграл свою роль в составлении учебного плана. Кролик хотел, чтобы в учебный план был внесен бег, птица – полеты, рыба – плавание, а белка – прыжки с дерева на дерево.

Что же случилось дальше? От каждого ожидали превосходных успехов по всем предметам, и в результате все провалились на всех занятиях. У кролика отлично получалось бегать, но он свалился с дерева, пытаясь запрыгнуть на него, и повредил лапку. Это помешало ему бегать, так что когда были розданы табели, у него больше не было отличной оценки по бегу, а прыжки по деревьям он и вовсе провалил. Птица сломала крыло, пытаясь вырыть нору в земле, и в результате у нее оказалась двойка по полетам и единица по рытью нор.

Для меня мораль сей басни такова: если пытаешься стать второсортной версией кого-то другого, то не станешь лучшей версией самого себя. Единственное, чего хочет от меня Бог, – это чтобы я была сама собой, то есть именно того, чего я не делаю, поскольку считаю себя недостойной. Бог это уже знает и не придает этому значения.

Всякий раз, как я чувствую себя белой вороной в мире журналистики, я перечитываю письмо, которое прислал мне один читатель. Пол написал его после прочтения моей статьи о погибшем солдате. На похоронах воина дочь несла его Пурпурное сердце[17].

Уважаемая миссис Бретт! Каждый человек рождается с даром Божьим. Некоторые умеют готовить так, что пальчики оближешь. Другие шьют или занимаются работой по дереву. Есть прирожденные мамочки, которые всегда знают, как осушить слезы или испечь пирог. А вы, друг мой, – художница. Я никогда не думал, что клавиатура может быть инструментом художника, и все же под вашими руками из события возникает картина, повседневные дела становятся сокровенным творением, когда человек о них читает.

Ваши способности дотягиваться до людей и точно задевать нужные струнки в их сердцах меня поражают. Сегодня вы поразили меня в самое сердце. Помните, что упомянутые мною дары Божьи – не для того, чтобы мы ими просто обладали. Они предназначены для того, что бы мы делились ими, делая здоровой и более полной жизнь как можно большего количества других людей. Как мне кажется, Бог весьма доволен тем, какое применение вы нашли Его подарку.

Когда я перестаю пытаться быть кем-то другим и удовлетворяюсь тем, что являюсь сама собой, в моей жизни и жизни других людей происходят замечательные события. Обожаю эту цитату: «В мире, где можешь быть кем угодно, будь собой».

Просто будь собой. Это все, чего хочет от тебя Бог. И этого всегда достаточно.

Урок 37

Вначале настройся, затем действуй

На занятиях по стрельбе из лука выдался тяжелый день.

Мои стрелы летели куда угодно, кроме того места, в которое я их нацеливала, – центра мишени, где был нарисован маленький крестик.

Я стояла с луком в руках, с колчаном, полным стрел, целясь в центр мишени в 18 метрах от меня. Когда я натягивала тетиву, вглядывалась в мишень и чувствовала, что пора стрелять, я попадала неплохо. Но всякий раз, когда мне казалось, что выстрел будет нехорош, вместо того чтобы опустить лук и начать все заново, я все равно стреляла. Я отпускала тетиву, даже слыша в голове слово «стоп». И стрелы вонзались далеко от внутреннего кружка. Черт возьми! Почему сегодня так трудно стрелять? Выстрел за выстрелом лишь прибавляли мне разочарований.

Женщина в нескольких ярдах от меня продолжала уверенно класть стрелы в «яблочко». При взгляде на ее мишень казалось, что это так же легко, как дышать. Она даже попала в крестик. Дважды. Подряд. Что она знает такого, чего не знаю я? Какой секретной техникой пользуется? Я должна была это выяснить! Выпустив свои три стрелы, я стала наблюдать за ней. Она стояла на линии стрельбы, оттягивала тетиву, делала паузу, затем опускала лук и начинала все сначала. Снова и снова она опускала лук, не выпуская стрелу. Делала именно то, чего не делала я. Она останавливала себя, настраивалась и начинала заново. Вот каким образом ей столько раз удавалось попадать в «яблочко». Она ни разу не выпустила стрелу, не осознав, что уже настроилась.

Мы обе понимали, когда мы были не готовы. Одна из нас прислушивалась к этому и настраивалась. Другая – я – все равно стреляла.

Лучники говорят, что каждый выстрел начинается со ступней. Стойка должна стать правильной, чтобы стрельба была меткой. Прежде чем совершить любое действие, необходима последовательная настройка. Нужно, чтобы в теле развилась мышечная память. Стреляя из лука, учишься путем повторения. Сначала выясняешь, какие движения для тебя правильны, потом постоянно повторяешь одни и те же этапы снова и снова, пока тело их не запомнит. Тогда уже больше не приходится думать о самом выстреле; твое тело просто делает это. И когда ты выпускаешь стрелу и она поражает мишень, полагается забыть о выстреле, очистить разум и приготовиться к следующему выстрелу.

Ты накапливаешь и выпускаешь энергию в лук, который затем передает ее стреле. Лучшие лучники наглядно представляют себе каждый выстрел; они видят его до того, как выпустят стрелу. Они отрабатывают вначале настройку, затем действие. Когда я помню об этом и поступаю именно так, мои результаты становятся лучше и стрельба доставляет мне больше удовольствия.

Это верно и применительно к жизни.

Когда я настроена, когда я духовно сконцентрирована, эмоционально спокойна и мысленно сфокусирована, ничто не может меня поколебать. Когда же я не настроена, малейшее столкновение может лишить меня равновесия, малейшее оскорбление сокрушает меня.

Как же сохранять настройку? У меня это происходит в основном благодаря ежедневной молитве и медитации. Я называю их духовными упражнениями. Они наращивают «мышечную» память иного толка, так что ты всегда помнишь, где находится твой истинный центр и цель, когда жизнь подбрасывает сюрпризы. Когда ты настроена, как в жизни, так и в стрельбе из лука, гораздо легче поразить мишень, поскольку ты уже знаешь, куда целишься.

Когда я работала репортером в газете «Бикон Джорнел», один из редакторов решил, что всем нам нужно больше фокусироваться на своих писательских трудах. Газета ввела правило: всякий раз, сдавая статью, нужно было писать в самом ее начале резюме из двух предложений, чтобы помочь авторам заголовков правильно подобрать слова. Если задуматься, то заголовок – самая важная часть статьи или заметки. Он либо привлекает читателя, либо отпугивает его.

Поначалу я ворчала и протестовала против написания этого дурацкого приложения. А потом мне понравилось. Теперь, когда я теряю нить рассуждений в процессе работы над длинной колонкой или статьей, я всегда возвращаюсь к началу и сверяюсь с этими двумя предложениями, чтобы не терять фокус. Это помогает мне отбросить несущественную информацию, которая не пойдет на пользу ни самой статье, ни читателю.

Компании делают то же самое, создавая так называемые миссии организации. Миссия организации служит компасом, гарантируя, что все движутся в одном направлении, от генерального директора до секретаря.

У моего мужа когда-то была своя пиар-фирма, чьим девизом были слова «Мы строим отношения». У него была самая сумбурная визитка, какую я только видела в жизни. На ней перечислялось все, чем занималась компания: связи с правительством, связи с обществом, пиар, связи со СМИ, связи с бизнесом. Он занимался таким множеством разных вещей, что даже я и наши дети не знали точно, чем он зарабатывает на жизнь. Его ознакомительная речь звучала превосходно – если клиент давал себе труд доехать из лобби до 32-го этажа и потратить 20 минут, позволив Брюсу объяснить свой стиль работы.

Его бизнес сдвинулся с мертвой точки, когда Брюс решил специализироваться только на одной стороне деятельности – кризисных коммуникациях. Если пытаешься быть всем для всех, в конечном итоге оказываешься никем и ни для кого. Когда же делаешь что-то одно и делаешь это хорошо, становишься незаменимым.

Полезно иметь фокусную точку, чтобы помочь себе концентрироваться на этом одном занятии. Когда я на протяжении трех лет вела радиопрограмму, я не хотела упускать из виду свое видение программы «Шоу Регины Бретт». Чтобы помочь себе сосредоточиваться на своей персональной миссии, вне зависимости от того, какова была тема или какие пришли гости, я написала свои собственные десять заповедей для этой программы:

1. Будь интересной. Удивляй слушателя.

2. Будь оригинальной.

3. Будь собой. Будь Региной Бретт на 100 процентов.

4. Получай удовольствие.

5. Задавай трудные вопросы в уважительной манере.

6. Превыше всего чти своего слушателя.

7. Вдохновляй всех участников находить и использовать свою внутреннюю силу, чтобы создавать лучшую жизнь для себя и других.

8. Дари людям надежду.

9. Работай в команде, чтобы делать только то, что мы можем делать хорошо и последовательно.

10. Стопроцентно выкладывайся на всю катушку каждую неделю, а затем освобождайся от сделанного.

Прежде чем начать программу, я приходила в комнату отдыха и настраивалась. Я складывала ладони в молитве, прикасалась ими ко лбу и просила Бога благословить все мои мысли ясностью; затем прикасалась ладонями ко рту и просила Бога благословить все мои слова состраданием; затем прикладывала ладони к сердцу и просила Бога благословить моих гостей, сотрудников и слушателей. Настроившись, я могла больше не беспокоиться о том, что будет дальше.

Если пытаешься быть всем для всех, в конечном итоге оказываешься никем и ни для кого. Когда же делаешь что-то одно и делаешь это хорошо, становишься незаменимым.

Мой друг Терри Плуто – спортивный обозреватель, который также ведет колонку о вере в газете «Плей Дилер». Кроме того, много лет назад мы вместе работали в «Бикон Джорнел». Он писал чрезвычайно сильные статьи о своем отце, который всю свою жизнь проработал складским рабочим, затем ушел на пенсию и перенес инсульт, в результате чего больше не мог ходить и почти не разговаривал.

Терри пришел на мою радиопрограмму и рассказал о своем отце, о себе и о важности сохранять духовную настройку. В 1998 году Терри провел несколько дней вместе с отцом во Флориде, забрал его из больницы и привез обратно домой. Когда Терри пришлось вернуться обратно в Экрон, о его отце продолжала заботиться сиделка.

Той зимой Терри должен был ехать в Японию, чтобы освещать зимние Олимпийские игры. Это огромная честь для любого спортивного репортера – и значительное событие для любой газеты. Газета уже купила ему авиабилет и зарезервировала номер в отеле. Прежде чем ехать в аэропорт, Терри позвонил сиделке. Дома ничего не изменилось. На пути в аэропорт Терри молился о своем отце и вдруг услышал голос: «Не уезжай».

Он услышал эти слова так ясно, будто кто-то произнес их вслух. Эти слова никак не отпускали его; он притормозил на обочине и снова позвонил сиделке, чтобы проверить, как дела у отца. Все было в порядке. Терри закрыл глаза и стал молиться о ясности. И снова услышал те же слова: «Не уезжай». Тогда он позвонил своему начальнику в газете и сказал, что не может лететь в Японию. Ему было неловко говорить об этом, поскольку в состоянии отца ничего не изменилось, он не был в больнице или на пороге смерти, и к тому же газета потратила несколько тысяч долларов, чтобы послать Терри на Олимпиаду. Терри сказал начальнику, что ему просто очень не хочется ехать. И начальник ответил: не уезжай.

Терри отправился домой и позвонил отцу, прежде чем лечь спать. Тот отвечал обычными малопонятными звуками. Успокоенный, Терри уснул.

В четыре часа утра ему позвонил брат. Их отец умер.

Я думаю, что Терри тогда услышал голос Божий, поскольку он постоянно настраивался на слушание Бога. Он практикует молитвенное слушание, поэтому, когда Бог говорит с ним, он Его слышит. Эти два слова – «не уезжай» – могли бы с легкостью потонуть в шуме повседневных мыслей, если бы Терри не был настроен.

Ежедневная настройка во время утренней медитации – лучшее, что я могу для себя сделать. Однажды я была уже готова выехать на шоссе с боковой дороги, когда услышала голос: «Остановись!» Я замешкалась на долю секунды, а потом ударила по тормозам. И правильно сделала. Как раз в это мгновение мимо меня пулей пронесся грузовик. Он оказался в моей «слепой зоне». Если бы я поехала вперед, он смял бы меня в лепешку.

В другой день я ехала по шоссе, и в голове у меня крутилось множество мыслей. Что же мне сделать в первую очередь? Потом я подняла взгляд и увидела прямо перед собой придорожный плакат: «Внеси ясность».

Яснее и не скажешь.

Урок 38

Самый важный начальник, перед которым ты отвечаешь, – это твоя совесть

Тебе когда-нибудь приходилось работать с высокомерным начальником?

А кому не приходилось?

Существует даже шкала для измерения начальственного высокомерия. Со специальным названием, сокращенно – WARS (Workplace Arrogance Scale).

Стэнли Силвермен – промышленный и организационный психолог в университете Экрона. Всякий раз, когда он задает полному залу вопрос: «Вам когда-нибудь приходилось работать с высокомерным начальником?» – все руки взлетают в воздух. Интересно, сколько из этих рук принадлежат начальникам, которые даже не осознают, что они и есть высокомерные начальники.

Думаешь, что высокомерие твоего начальника зашкаливает?

Теперь можно это проверить. Стэнли и исследователи из Мичиганского государственного университета разработали свою шкалу, опросив сотни людей и собрав все черты начальников, которые их собеседники считали проявлениями высокомерия.

Согласно этой шкале, ваш начальник высокомерен, если он (или она): принимает решения, отражающиеся на других, не прислушиваясь к их мнению; сердито или пристально смотрит на людей, заставляя их ощущать дискомфорт; критикует или принижает; разносит в пух и прах идеи других на публике; предъявляет нереалистичные в плане времени требования к другим; а также то, что добавили бы все мы, – кричит, ругается, обвиняет, стыдит, воображает себя всемогущим, безукоризненным, высшим по отношению к остальным.

У каждого найдется своя история о плохом начальнике. У меня был начальник, который заставил одну сотрудницу сидеть в чулане и работать там, чтобы наказать ее за медлительность. Он велел нам не разговаривать с этой женщиной. Это было унизительно для всех. Бедняжка изо всех сил старалась успеть вовремя.

В начале моей журналистской карьеры я работала в одной газете. И однажды мы, сотрудники, узнали, что наша газета выставлена на продажу, из заметки в газете, которая конкурировала с нашей! Мы перестали доверять владельцу газеты, когда осознали, что он не уверен в нас. Он устроил встречу в новостной редакции и сказал аудитории, состоявшей из одних журналистов: «Не следует верить всему, что читаешь в газетах». Просто отлично! Мы, репортеры, работали в газете, чей издатель не доверяет репортерам.

Некоторым начальникам нравится вникать в каждую мелочь. С такими мне редко удается добиться продуктивности. Когда я вижу, как такой начальник подходит ко мне, мне хочется выскочить из собственной шкуры. При каждом разговоре с ним меня преследует чувство удушья и хочется крикнуть: «Просто оставьте меня в покое и дайте делать мою работу!»

Некоторые начальники бросаются править твою работу еще до того, как ты ее закончишь. В одной новостной редакции редактор буквально подглядывала мне через плечо – хоть и в электронном варианте. Я набирала статью за своим рабочим столом и отослала ей окончательную версию. Она ответила мне письмом с комментарием предыдущих версий, тех, которые я удалила. Оказалось, она могла видеть то, что я писала, со своего компьютера, а я об этом и не знала. Это было все равно что находиться под бдительным присмотром «Большого Брата».

Один редактор получал удовольствие, удаляя мои самые поэтические строки. Он полностью заработал свою кличку «Капитан Вычеркиватель». Прежде чем дочитать статью до конца, он начинал вносить в нее изменения. Какой контраст с одним из лучших редакторов в моей жизни, Стюартом Уорнером! Стюарт создал совершенно новое представление о том, каким может быть редактор и начальник. Когда я сдавала ему статью, он прочитывал ее насквозь, предлагал пару изменений, потом вставал со своего кресла и предлагал мне посидеть в нем. Мы вносили изменения вместе, но вписывала их моя рука. Совсем другое дело! Любая статья выигрывала от его деликатного прикосновения.

Мне потребовалось немало времени, чтобы поверить, что я могу доверять своему начальнику. Со мной не всегда было легко работать. Когда-то у меня на письменном столе стояла табличка со словами «ПОДВЕРГАЙ СОМНЕНИЮ АВТОРИТЕТЫ». И, видит Бог, я так и делала!

Очень долго я не терпела над собой никаких авторитетов. Каждый начальник становился для меня отцом, которому я не могла угодить, – а моему отцу, уж поверьте, угодить было очень трудно. Что бы я ни делала, чем бы я ни занималась, пока росла, это всегда было недостаточно хорошо для него, и он давал мне об этом знать своим ремнем или своей яростью. Его гневные слова до сих пор эхом звучат в моей голове: «Да что, черт возьми, с тобой такое? Неужели ты не можешь ничего сделать, как надо?» Полагаю, он все детство слышал эти слова от своего собственного отца. Как говорят, если знаешь, как лучше, то и делаешь лучше. Мой отец ничего лучшего просто не знал.

Если ты не решил проблему авторитета со своим отцом или матерью, то каждый начальник становится для тебя этим неприятным, несносным родителем. Однажды у нас на работе у одной коллеги возникли серьезные проблемы с начальником. Женщина пожаловалась сидевшему рядом с ней репортеру, что никак не может угодить боссу. Тот репортер рассмеялся и сказал: «Папочка тебя не любит. Вот и все».

Мне потребовалось немало времени, чтобы поверить, что мои начальники не ставят себе задачу меня наказать. И по сей день, если начальник спрашивает: «У вас найдется минутка?» – мое сердце несется вскачь, и я опасаюсь самого худшего: Что я сделала не так? Меня теперь накажут?

Когда так и случается, это отношение лишь усугубляет дело. Однажды много лет назад редактор позвал меня на разговор. Прежде чем войти в его кабинет, я остановилась, помолилась и напомнила себе, что на самом деле речь может идти о чем-то приятном, к примеру о повышении зарплаты. Увы, нет. Кто-то написал мерзкое письмо о моей работе, и редактор позвал меня, чтобы сказать, что он собирается опубликовать это письмо. Он не собирался за меня сражаться; он не был на моей стороне. Я вышла от него, чувствуя себя избитой и униженной, как в детстве.

Если ты не решил проблему авторитета со своим отцом или матерью, то каждый начальник становится для тебя этим неприятным, несносным родителем.

Когда я ушла с работы в «Бикон Джорнел», чтобы стать колумнисткой «Плейн Дилер», я все начала с чистого листа. Я решила, что это будет легко. Я уже колумнистка; я умею писать, умею не опаздывать к дедлайнам, я уже отмечена национальными журналистскими наградами. Так почему же меня охватила волна тревоги за неделю до того, как я вышла на новую работу? В этом не было никакого смысла. Мне предстояло заниматься той же работой, просто с новыми людьми…

Вот оно! Смогу ли я угодить своему новому начальнику? Этот вопрос спровоцировал старый детский страх – боязнь папиного неодобрения. А потом один мой друг по группе поддержки прислал мне цитату из «Большой книги» Общества анонимных алкоголиков. Это позволило мне по-новому взглянуть на истинное место любого начальника. В этом отрывке описан Третий Шаг программы Анонимных алкоголиков:

Мы приняли решение препоручить нашу волю и нашу жизнь Богу, как мы Его понимали.

Мы решили, что отныне и впредь в этой драме жизни Бог будет нашим режиссером. Он наш руководитель; мы – Его служащие. Он Отец, а мы Его дети… Когда мы искренне занимаем такую позицию, происходят разные замечательные события. У нас появился новый работодатель. Будучи всемогущим, Он обеспечивал нас всем, что нам было нужно, если мы держались поближе к Нему и хорошо исполняли данную Им работу.

В книге есть даже молитва, дополняющая Третий Шаг. Я часто пользуюсь ею, особенно когда речь идет о работе. Вот несколько строк, которые часто направляют меня: «Боже, я препоручаю себя Тебе, дабы Ты строил с моей помощью и действовал с моей помощью по Твоей воле. Избавь меня от оков «я», чтобы я лучше могла исполнять Твою волю».

Когда я смиряюсь, мне нечего бояться. Благодаря этому новому взгляду у меня всегда остается один и тот же начальник – Бог, который любит меня и хочет для меня только самого лучшего.

У меня всегда остается один и тот же начальник – Бог, который любит меня и хочет для меня только самого лучшего.

Каждый день я прошу у Бога новые задания, текущие распоряжения, советуюсь с ним о своей идеальной цели. Ясность в этих вопросах не приходит как удар кувалдой или ураган. Она приходит ко мне не через моего земного начальника, но через самого важного начальника из всех, через тихий голосок внутри души – совесть. Для меня этот голос является Богом. Для других это внутренняя ясность и умиротворение, которые наступают благодаря знаниям, принятию и любви к себе истинному, когда чтишь этот голос превыше всех прочих голосов – ныне и во веки веков.

Урок 39

Сила – это внутренняя работа

Женщине, выступавшей на сцене, было все равно, заметит ли кто-нибудь ее пот.

Она вытерла лоб и заверила нас, что это не климактерический прилив.

– Это прилив силы! – провозгласила она.

Все мы ощущали эту энергию на деловой конференции под названием «Дух женщины», проходившей в Кентском государственном университете. Более 300 женщин присутствовали на длившейся весь день конференции, посвященной вопросу о том, как с пользой применять свою силу. Сначала мы слушали Делорес Прессли, оратора-мотиватора и коуча, которая призывала женщин быть «бесспорно могущественными».

– Женщины берут на себя заботу; мужчины – управление, – говорила она. – Мужчин учат извиняться за свои слабости; женщин учат извиняться за свою силу.

Как это верно! Помню, как я с группой коллег была на национальной конференции колумнистов, и мужчина, сидевший рядом со мной, спросил, каковы мои планы на будущее. Он был лет на десять старше меня и писал колонку на несколько лет дольше. Я сказала ему, что надеюсь когда-нибудь вести собственную авторскую колонку, выступать с вдохновляющими речами и писать книги.

– Чертовски амбициозно! – фыркнул он, а потом отвернулся и начал разговаривать с мужчинами, сидевшими за тем же столом. Судя по тону, его слова никак нельзя было воспринять как комплимент. Звучало это примерно как «да кто ты такая, чтобы заноситься в своих мечтах так высоко?». Это заставило меня почувствовать себя маленькой.

Когда страх стучится в твою дверь, не вручай ему ключ.

Жаль, что я тогда не выпрямилась, не задрала подбородок повыше и не сказала ему: «Да, я рада и благодарна за то, что Бог благословил меня таким честолюбием, страстью и энтузиазмом, чтобы мне захотелось распространять свои идеи в мире для всех тех, кому они нужны».

К несчастью, я была слишком ошарашена и пристыжена, чтобы ответить сразу. Если бы только я тогда смогла процитировать ему Тимоти Лири, который говорил: «Женщинам, которые стремятся быть равными мужчинам, недостает честолюбия». Или слова Марианны Уильямсон, которые следовало бы хранить в памяти каждой из нас: «Ты – Божье чадо. В самоумалении твоем нет миру пользы. В том, чтобы съежиться и сжаться, чтоб другие тебя не опасались, нет ничего от просветления».

Она права. Мое самоумаление не придает миру величия. Мой успех идет на пользу каждому, и успехи каждого идут на пользу мне. Нам нужно перестать бояться не только своих темных «я» и слабостей. Нам всем нужно перестать бояться нашего собственного света, нашей силы и того, что будет, если подключиться к ней на всю глубину вплоть до того ядерного реактора, коим является живущий в нас Дух Божий.

Да, все мы были рождены, чтобы прибавлять славы Богу, который живет и обитает в каждом из нас. Мы здесь для того, чтобы использовать до последней капли эту силу, эту энергию, страсть и свет. Когда мы сияем, мир становится светлее для всех, а не только для нас.

Люди вроде Делорес напоминают нам об этом. Она призывала всех нас обзавестись наставником и коучем. Чем больше людей на твоей стороне, тем лучше. Избавься от всех этих молчаливых убеждений, от тех голосов в твоей голове, которые то и дело твердят тебе: «Ты не можешь этого сделать… Ты – самозванка… Ты потерпишь неудачу».

Знай себе цену и не стесняйся говорить о ней. Выделяйся. Всякий раз, оказываясь в лучах прожектора, сияй ярко.

Выбрось страх за борт.

– Когда страх стучится в твою дверь, не вручай ему ключ, – говорила она.

Мне нужно было сменить замки.

На этой конференции мы слушали и других замечательных ораторов. Барбара Блейк, представлявшая организацию Longview Associates and Sherpa Coaching, учила нас тренировать самих себя. Лидерство – это состояние ума, а не должность. Рассматривай себя как лидера, даже если никто другой этого не делает.

Мой успех идет на пользу каждому, и успехи каждого идут на пользу мне.

Часто приходится слышать, как люди говорят: «Выйди за пределы своей зоны комфорта». А Барбара говорила: «Расти свою зону комфорта».

Это звучит более соблазнительно и не так страшно.

Она велела нам задаваться вопросом: Что мне следует перестать делать? «Сила – в прекращении», – говорила она. Прежде я думала, что сила – в начале новых проектов и планов. Для начала нам следовало перестать ныть, жаловаться и сомневаться, перестать перебивать, перекрикивать других и бояться успеха.

Барбара призвала нас всех перестать пользоваться словом на букву К.

Этим особым женским словом: кажется.

Не говори совету директоров: «Мне кажется, нам следовало бы инвестировать больше». Не говори своему клиенту: «Мне кажется, мы можем увеличить продажи». Не говори своим служащим: «Мне кажется, что мы добьемся успеха». Не говори своему боссу: «Мне кажется, мы делаем все возможное».

Выброси вон все эти «кажется» и выражай свою точку зрения с внутренней силой: «Нам следует… мы можем… мы будем… мы являемся».

Затем Лесли Унгар, президент Electric Impulse Communications, рассказывала нам, как развить в себе внутреннюю диву. Никогда прежде никто не давал мне разрешения быть дивой. Это вызвало у меня дикий приступ восторга.

По-итальянски слово diva означает «женское божество». Когда-то этим словом называли только прославленных певиц, выдающихся талантов. Мне понравилась идея прославить свою внутреннюю богиню и выпустить ее на волю.

Выясни, что тебе нужно, чтобы ощутить свою силу. Всем нам что-то нужно, говорила Лесли. Это может быть что угодно – «плечики» в пиджаке, галстук, красная губная помада, жемчужное ожерелье или татуировка. Она рассказала историю о том, как один мужчина сделал замечание по поводу ее высоких каблуков. Она ответила ему, что носит их, чтобы чувствовать себя сильной. Он сказал, что ему не нужно ничего, чтобы почувствовать себя сильным.

Она спросила его, на какой машине он ездит.

– На BMW, – ответил он.

– Вот это вам и нужно, чтобы чувствовать себя сильным, – парировала она.

Мы рассмеялись. Пара туфель от Маноло Бланик обходится намного дешевле!

Что это значит – быть дивой? Всякий раз, когда тебе представляется шанс выйти на сцену, пользуйся им. Пользуйся своей недвижимостью, своим офисом, своим кабинетом, своим рабочим местом. Заставляй людей поверить, что они не могут без тебя обойтись. Будь достаточно уверенна, чтобы задавать вопросы, чтобы высказываться, чтобы требовать того, что тебе нужно, чтобы наилучшим образом проявлять себя в работе и не только. Знай себе цену и не стесняйся говорить о ней. Выделяйся. Всякий раз, оказываясь в лучах прожектора, сияй ярко. Это означает не просто сосредоточиваться на себе, а скорее, сосредоточиваться на том, какую пользу получают другие люди, услышав тебя или познакомившись с тобой.

И если они увидят на твоем лбу пот, они будут знать, что он – результат твоей силы, а не твоего страха.

Урок 40

Запуск твоей жизни зависит от тебя

На моей любимой поздравительной открытке изображен биплан в воздухе и цитата над ним:

У Орвилла Райта не было лицензии пилота.

А на развороте открытки написано: Давай, измени этот мир.

Как раз это и сделали братья Райт. Они изменили мир каждого человека, когда их самолет оторвался от земли. Они были первыми настоящими пилотами, покорившими новую сферу – воздух.

Я думаю об этом всегда, когда смотрю на свою доску визуализации. На ней висит картинка с изображением самолета.

Я верю, что все мы можем летать. Почему? Я из Огайо.

Мы не просто первые в области полетов: Огайо занимает и первое, и второе, и третье места.

Это родина авиации. Орвилл и Уилбур Райты строили аэропланы в Дейтоне. В Огайо родился Джон Гленн, первый американец, сделавший виток вокруг Земли в космосе. А потом в «каштановом штате» родился Нил Армстронг, первый человек, который прошелся по Луне.

В моем родном штате мы делаем невозможное возможным.

В восьмом классе мне посчастливилось познакомиться с Джоном Гленном. В те времена этот веснушчатый астронавт был самым великим героем страны. Изучая историю Огайо, мы узнавали о беспокойных братьях, которые открыли в Дейтоне магазин велосипедов. Орвилл и Уилбур Райты не только создавали велосипеды. Они строили глайдеры и воздушных змеев, моторы и пропеллеры. Они построили первую аэродинамическую трубу, чтобы испытывать в ней поверхности крыльев аэропланов, которые изобретали.

После первого исторического полета в Китти Хоук они вернулись в Огайо, чтобы совершенствовать свой самолет, и это привело к созданию первого надежного аэроплана. К их первому аэроплану, выставленному в Смитсоновском институте, прикреплена табличка:

Первое в мире воздухоплавательное устройство тяжелее воздуха, снабженное мотором, в котором человек совершил свободный, контролируемый и непрерывный полет. Изобретено и построено Уилбуром и Орвиллом Райтами. Они совершили первый полет в Китти Хоук, Северная Каролина, 17 декабря 1903 года. Проведя оригинальные научные исследования, братья Райт открыли принципы полетов для человека. Будучи изобретателями, механиками и пилотами, они усовершенствовали аэроплан, научили человека летать и положили начало эре авиации.

Они открыли дверь для Нила Армстронга, который получил свою лицензию пилота в 15 лет, еще до того, как научился водить машину. Он родился в городке Вапаконита, штат Огайо, с населением в 9843 человека. Этот тихий, скромный человек был инженером и боевым пилотом военно-морского флота и совершил 78 боевых вылетов во время Корейской войны. Он учился в колледже, когда люди преодолели звуковой барьер. Нил был разочарован тем, что не он первый совершил то, что считал величайшим приключением в мире полетов. Он и не представлял, что ждет его впереди.

В 1969 году он взял всех нас с собой на Луну на космическом аппарате «Аполло-11». Я никогда не забуду те слова, которые он произнес, прилунившись на этом космическом корабле: «Хьюстон, говорит база Спокойствия. Орел прилунился». А сделав первый шаг, он сказал: «Это один маленький шажок для человека – и гигантский прыжок для человечества». В тот полет он взял с собой фрагмент первого аэроплана, на котором полетели братья Райт.

Есть вещи, которыми занимаешься, чтобы заработать на жизнь, а есть вещи, для которых ты рожден.

Армстронг был застенчивым героем, который уклонялся от шумихи в СМИ и редко беседовал с репортерами. Он стал профессором, купил ферму в Огайо и исчез, укрывшись в своей частной жизни. Он знал, что завершил свою жизненную миссию.

Как понять, в чем состоит твоя миссия?

Как-то раз я увидела в церкви плакат – и сразу же поняла, что это и есть мое рабочее задание на всю жизнь: «Вдохновляй мир. Живи своим призванием».

Вдохновляй мир. Вот оно!

Я держу на своем рабочем столе крохотную табличку с определением слова «вдохновлять»: Сильно воздействовать, вести за собой или воодушевлять божественным влиянием. Наполнять яркой или восторженной эмоцией. Стимулировать к действию; мотивировать. Касаться или затрагивать.

Под этими словами написана формула моей личной миссии: «Вдохновлять мужчин и женщин искать свою внутреннюю силу и пользоваться ею, находить и выполнять свою священную миссию, создавать лучшую жизнь для себя и других».

Если тебя отпугивает слово «миссия», назови это как-то иначе. Серен Кьеркегор описывал это таким образом: «Бог выдал каждому из нас «приказ на выступление». Наша цель здесь, на земле, – обнаружить эти приказы и исполнить их».

Я услышала призвание исполнить их неподалеку от Китти Хоук, где на пустынном клочке песчаной земли состоялся первый полет.

Почти каждый год мы отдыхаем в отпуске в Северной Каролине, но я ни разу не бывала в этом мемориале до тех пор, пока в 2007 году вместе с нами не поехала моя подруга Бет. Тогда я ее едва знала, но мой муж был знаком с ее мужем и пригласил их присоединиться к нам на эту неделю, понежиться на пляже. Когда они приехали и мы с Бет увидели, какие вдохновляющие книги каждая из нас привезла с собой, мы сразу же поняли, что нашли друг в друге родную душу.

Под конец этой замечательной недели, за которую мы с Бет успели поделиться самыми сокровенными мечтами, мы поехали в мемориал братьев Райт, чтобы произвести запуск нашей новой жизни. Мы в шутку называли себя «сестрами Райт». Мы дошли пешком до официального мемориала, памятника высотой 60 футов, и написанные на нем слова заставили меня затаить дыхание: «Неустрашимая решимость. Непобедимая вера». Это были качества, которыми обладали братья. Это были качества, которые я хотела иметь сама.

Вдохновляй мир. Живи своим призванием.

Там стоят четыре каменные отметки – в память о четырех полетах, совершенных 17 декабря 1903 года. Первый полет длился всего 120 футов; второй – 175 футов; третий – 200 футов. Последняя попытка была лучшей из всех. Самолет пролетел 852 фута.

Ветер чудес овевал меня, когда я стояла на взлетной полосе, с которой взлетал этот аэроплан. Я прошла пешком от стартовой точки, минуя точку отрыва самолета от земли до первой отметки, где закончился первый полет. Там я возблагодарила Бога за первую часть моего жизненного путешествия, которую я совершила как мать-одиночка вместе с Габриэль. Эта незапланированная беременность, когда-то казавшаяся такой большой ошибкой, стала величайшим даром в моей жизни.

Бог редко приходит заранее, но Бог никогда не опаздывает.

Дойдя до второй отметки, я поблагодарила за путешествие, совершенное вместе с моими друзьями, исцелившими мои детские травмы. На своем пути к третьей отметке я благодарила за то путешествие, которое совершаю вместе со своим мужем. Его немеркнущая любовь и верность помогли мне преодолеть рак. Он также помог мне дать старт моей карьере в качестве колумнистки. Он верил в меня еще до того, как поверила я сама.

Я остановилась у третьего камня и посмотрела вдаль, на последнюю отметку. Пора было полностью и истинно принять себя как писателя. Там, в Китти Хоук, где человек совершил первый полет, я освободилась от своих страхов перед успехом и неудачей. Прежде я боялась отказаться от карьеры журналистки, чтобы стать писательницей, осуществить свою самую первую мечту. Я боялась освободиться от той, кем я когда-то была, чтобы полностью принять себя такую, какой я могла быть.

Я стояла у третьей отметки, и ветер был моим единственным спутником. Пора было сказать «да». Пора было выпустить того писателя, который скрывался во мне, на свободу. Я чувствовала, как Дух движется во мне. Я раскрыла свое сердце и принесла всю себя в дар Богу. Я скомандовала запуск жизни своей мечты: писать все книги, которые скрываются во мне, рассказывать все свои истории, делиться всем, чему научила моя жизнь, чтобы вдохновлять других. Я развела руки в стороны, как крылья, – и готова поклясться, что Святой Дух поднял меня и донес до этой последней отметки. Я ощущала новую свободу и новое счастье.

Как-то раз я прочла высказывание о том, что есть вещи, которыми занимаешься, чтобы заработать на жизнь, а есть вещи, для которых ты рожден. Я наконец была готова заниматься тем, для чего была рождена.

Вернувшись домой, я приклеила клейкой лентой брошюру из мемориала братьев Райт с черно-белой фотографией этого аэроплана на свою доску визуализации. Я нарисовала обложки ко всем книгам, которые хотела написать, и прикрепила их туда же. А потом вывела заголовок: «Это – или что-то еще лучшее».

Правильно ли говорить Богу о том, чего я хочу? Следует ли мне стремиться к исполнению своего сердечного желания – или Божьей воли? А потом я вспомнила слова, которые сказала мне Бет: «Божья воля – это самые чистые желания твоего сердца. Они суть одно и то же».

Правильно ли это – писать об этом так, в открытую? Я поняла, что это правильно, когда Бет прислала мне цитату из Аввакума, книги Библии, о которой я даже не слышала:

И отвечал мне Господь и сказал: запиши видение и начертай ясно на скрижалях, чтобы читающий легко мог прочитать, ибо видение относится еще к определенному времени и говорит о конце и не обманет; и хотя бы и замедлило, жди его, ибо непременно сбудется, не отменится.

Жди его, ибо непременно сбудется.

Бог редко приходит заранее, но Бог никогда не опаздывает.

Урок 41

События происходят не с тобой; они происходят для тебя и для других

Одна из самых больших трудностей, когда болеешь раком, – потерять волосы из-за химиотерапии.

Оставшись лысой после химии, чувствуешь себя беспомощной. Для мира ты – пациентка. Люди смотрят на тебя во все глаза. Друзья отшатываются. Дети бегут прочь.

Когда 16 лет назад у меня обнаружили рак, я планировала сразу заменить свои волосы париком, очень похожим на них. Никто не узнал бы, что я облысела после химиотерапии. За париком меня повел муж. Мы начали искать его, когда я все еще переживала свой раковый диагноз. Ничего приятного в этом не было. Магазины, торгующие париками, должны были бы вывешивать предупредительную табличку: «Не покупайте себе парик, пока не пройдет шок». Я была парализована гневом, печалью и страхом. В результате я выбежала из магазина, уселась на ступеньки и расплакалась.

Мне было страшно, меня душила печаль, и к тому же я не представляла, как покупают парики. Мы потратили около 500 долларов на парик из человеческих волос. Хозяин мастерской гарантировал, что он будет выглядеть точь-в-точь, как мои настоящие волосы. Он даже сделал мою фотографию, чтобы руководствоваться ею во время изготовления парика. Он держал меня за руку и обещал, что парик будет готов еще до того, как мои волосы начнут выпадать.

Вместо этого он испортил парик.

Когда у меня начали выпадать волосы, дозвониться ему стало невозможно. Когда владелец салона наконец согласился встретиться с нами, он показал мне испорченный парик и обвинил меня же в том, что я принесла ему «некачественные» волосы. Никаких извинений, никакого возмещения ущерба. Он потребовал с меня еще 190 долларов за «работу стилиста». Я слишком ослабела от химии, чтобы спорить.

Парик был пересушен и похож на дохлое животное, попавшее под машину. Я проносила его целых два часа. Выглядел он ужасно, на ощупь тоже был ужасным и напоминал мне об аде, пугая до колик. Я забросила его в кладовку и больше ни разу не надела. Потом из него сделали костюм для Хэллоуина.

Этот человек не оставил нам время на покупку нового парика. Волосы у меня выпадали клоками. Я была похожа на лишайную собаку. Мой муж, мой спаситель, помог мне побрить голову в тот день, когда за завтраком я увидела целую прядь волос в хлопьях. Кончилось тем, что я проходила лысой больше шести месяцев.

Теперь-то я могу над этим смеяться, но, Боже мой, как я тогда плакала! Реки слез.

Ни одна женщина не должна больше через это пройти, поклялась я.

Но ничего не сделала. А что мне следовало делать? Сообщить об этом человеке в «Бюро по совершенствованию бизнеса»? Подать на него в суд? Я была так сосредоточена на своей проблеме, что мне и в голову не пришло стать частью ее решения для других людей, переживающих рак.

Шли годы. Однажды я приехала в Форт Уэйн, штат Индиана, чтобы выступить на благотворительном ужине в пользу раковых больных, устроенном Онкологической службой Северо-Восточной Индианы. Я зашла в их агентство и едва не упала. У них был целый салон, на витрине которого красовалось более 150 прекрасных париков, подобранных по цвету волос. Когда я узнала, что эти парики дают напрокат бесплатно, я разрыдалась.

Женщины, облысевшие в результате лечения рака, могут брать здесь по два парика одновременно, как берут книги из библиотеки. Когда парики возвращают, они отправляются в салон, где волонтеры моют их и причесывают для следующей женщины.

Атмосфера там была теплая и дружелюбная, как в настоящем салоне красоты.