Голая правда. Откровения современных деловых женщин Хеффернан Маргарет

Если в двух словах, то ответ такой: «Так высоко, как захотите». Да, и это значит, что вы вступите на неизученную территорию. Хотя 46 процентов работающего населения Америки – женщины, мы занимаем только 8 процентов высших руководящих постов и 9,9 процента должностей линейных менеджеров. Так что, скорее всего, придется идти вверх в одиночестве. Но сейчас по всему миру женщины руководят компаниями и доминируют в разных отраслях более, чем когда-либо. В деловом мире постоянно что-то меняется, поэтому стать первой женщиной в отрасли, в компании, на той или иной должности вполне возможно. Синди Соломон сказали, что никогда и ни за что женщина не займет пост вице-президента по маркетингу в «Плейтекс». Однако она получила эту должность, а потом стала первой в этой компании женщиной вице-президентом по продажам и маркетингу. Все возможно.

Так в чем же подвох? Действительно, есть две сложности. Первая – надо точно знать, чего хочешь. Вторая – кое-что придется изменить, чтобы добиться желаемого: найти другую компанию, сменить место жительства. Если вы действительно этого хотите, вы сделаете все. Так чего вы хотите на самом деле?

На крыше мира

В 2002 году в 500 крупнейших американских компаниях женщины занимали каждую тринадцатую высокую должность (вице-президент или выше), а в 1995-м – только каждую сороковую. Тогда, в девяносто пятом, только в одной из этих компаний, входящих в список «Форчун-500», генеральным директором была женщина, а сейчас их семь. По статистике, к 2020 году женщины будут занимать каждую пятую из названных должностей¹. В Европе лидируют британские фирмы – семь из 50 самых высокопоставленных и влиятельных европейских женщин работают в Соединенном Королевстве. Еще интереснее, вероятно, и то, что в Великобритании женщины доминируют в СМИ. Они руководят газетами, форумами, издательствами, их коммерческое чутье в данной сфере уже стало притчей во языцех. В Соединенных Штатах женщины тоже преуспевают чаще всего в рекламном бизнесе и в сфере развлечений. Женщины возглавляют три самых крупных агентства и половину киностудий мира. Дело принимает серьезный оборот.

Продажи и маркетинг считаются самой благоприятной сферой для начала карьеры, но не у многих знаменитых женщин этот рост был традиционным. И еще удивительно – насколько они все разные: с длинными волосами и с короткими, юристы и бухгалтеры, предприниматели и продавцы. Они управляют непостижимым количеством людей и огромными суммами. Их допустили туда не просто из эстетических соображений, как украшение офиса. Они доказали, что справятся с любой, даже очень сложной задачей.

В менее крупных и частных компаниях число женщин проследить почти невозможно. «Си-200» – странным образом засекреченное объединение женщин – руководителей компаний, стоимость которых превышает 10 миллионов долларов, – официально состоит из 440 членов, но это не все. Женщины по всему миру руководят бизнесами, будучи их генеральными директорами и владелицами.

И они получают от этого удовольствие. Когда я руководила своей первой компанией в Англии, я как-то поинтересовалась, какова наша политика в отношении одного вопроса. «Какая ты скажешь, такая и будет», – ответил мой ассистент. «Ух ты! – подумала я. – А это может быть интересно!» И действительно, было очень интересно. У меня появилась возможность создавать атмосферу уважения в среде сотрудников и клиентов, гибкий график для родителей, и эта атмосфера соответствовала моему чувству справедливости и любви к новизне. В своей маленькой вселенной я могла провозглашать свои коммерческие и личные принципы, защищать свои ценности – и я верила в них, предоставляя мужчинам и женщинам, которые на меня работали, новый опыт и возможность чему-то научиться. Я сделала свой маленький вклад в то, чтобы изменить общепринятые правила игры.

Когда Гэйл Рибак стала генеральным директором «Рэндом-Хаус», в Англии преобладала старая модель ведения дел: работать допоздна было так важно, что, даже ненадолго выходя из кабинета, сотрудники оставляли на спинке кресла свой пиджак, давая понять окружающим, что сейчас вернутся. Но у Гэйл были маленькие дети, и ей приходилось уходить с работы в шесть вечера. Ее пример многое изменил. «Я лично считаю, что нельзя вознаграждать людей за постоянную работу в неурочные часы. Это означает, что либо начальство слишком загружает человека, либо человек не справляется со своими обязанностями и нуждается в помощи». Одна из самых приятных сторон высокой должности – возможность изменить систему, а вместе с ней и жизнь работающих в ней людей. Это замечательный опыт.

Бетси Коэн

Быть руководителем – значит иметь право голоса. Когда обсуждаются важные деловые и личные вопросы, многое зависит от меня. Иногда быть женщиной означает услышать и увидеть то, что другие не замечают, и вынести это на обсуждение. Можно выбирать стратегию, улучшить деловые и личные отношения в компании, взять на себя руководство там, где это необходимо. Женщине, которая видит в себе лидера, ощущает способность добиться перемен, возможность запять высокую должность принесет гораздо больше удовлетворения.

Работать на высоком уровне – значит добраться до еще более высокопоставленных людей, у которых можно многому научиться. Кроме того, можно самой стать примером и как-то изменить жизнь тех, кто идет за вами – в корпорации или в любом другом сообществе. Когда чувствуешь себя лидером, неизбежно становишься им и учишься чему-то новому, начиная общаться с другими талантливыми людьми. Может быть, вы встретите мировых знаменитостей. Все это дает возможность постоянно учиться и развиваться, а в итоге сделать блестящую карьеру и устроить свою жизнь.

Все больше и больше женщин хотят это попробовать. Исследования показали, что 55 процентов американок и 52 процента англичанок сейчас не занимают высокие должности, но хотели бы². Это окончательно развеяло миф о том, что женщины не амбициозны и не хотят ответственности, власти и успеха. Так что интерес взаимный – женщины хотят получить такие должности, а руководству компаний нужны женщины на эти позиции. Почти все назначения происходят (по крайней мере, должны происходить) согласно потребностям компании, а часто требуются именно женщины. Мы постоянно обгоняем мужчин в навыках управления и принятия решений, касающихся этических вопросов. Во многих отраслях именно женщина является основным клиентом, она оплачивает счета, она определяет успех новой продукции, новой стратегии, нового рынка. А на рынке, потребности которого определяются женщинами, компаниям просто необходимы умные руководительницы. Это совершенно очевидно, и было проведено множество исследований, чтобы выяснить, почему женщины не занимали высокие должности раньше и почему они не занимают их сейчас в большем количестве.

То, что кажется таким логичным, случается не так часто. Женщины занимают только 9,9 процента должностей линейных руководителей, отвечающих за прибыли и убытки и уже с уровня которых можно достичь самых высоких позиций. Среди корпоративных руководителей женщины составляют только 11,9 процента. Лишь 5,1 процента всех президентов, генеральных директоров, исполнительных директоров, старших вице-президентов, исполнительных вице-президентов и вице-президентов – женщины. Доля женщин в советах директоров крупных компаний составляет 12 процентов и 5 процентов – в мелких. В период в 1987-го по 1997 год этот процент женщин на постах директоров в советах только снизился – с 10 до 8, и нет гарантий, что он будет расти. В то же время количество женщин – генеральных директоров компаний, входящих в список «Инк. 100», возросло от нуля до одного. Основательница «Боди шоп» Ани та Роддик утверждает, что для достижения равенства с мужчинами нам нужно примерно 500 лет, и еще 500 понадобится, чтобы нас стало настолько же больше, насколько их больше, чем нас сегодня!

Очевидно, чтобы забраться наверх, нужно мужество. Оно-то у нас есть, это не проблема. Мужчины и женщины совершенно по-разному объясняют причину сегодняшнего положения дел. Мужчины утверждают, что женщин-руководителей мало, потому что им недостает опыта и желания. Это полный абсурд. Огромное количество образованных женщин стремятся сделать карьеру. В Соединенных Штатах среди выпускников институтов с дипломом бакалавра женщины составляют 57 процентов, а среди тех, кто получает степень магистра, – 58 процентов. Мы – это 46 процентов рабочей силы. «Множество женщин имеют достойное образование, работают и при этом не слишком обременены домашним хозяйством. Они вполне могли бы занимать высокие руководящие должности»⁵. С другой стороны, сами женщины называют следующие препятствия на пути своего продвижения: мужские стереотипы и предубеждения (навешивание ярлыков «гейши», «стервы» и «мужика в юбке»), невозможность участия в корпоративной жизни (мужской клуб), негостеприимная атмосфера (начальники-шовинисты и враждебная среда). Иными словами, мы не можем чего-то достичь, потому что не являемся мужчинами, – они, мужчины, предпочитают работать с себе подобными⁴.

Мы по-прежнему выскочки.

Стоит ли игра свеч? Из тех 55 процентов женщин, которые хотели бы занимать высокие позиции в компаниях, только 19 процентов сказали, что не исключают такой возможности⁵. Другие 35 процентов оделись, пошли на вечеринку, осмотрелись – и ушли. 45 процентов решили вообще не ходить.

Вперед!

Каждой женщине из тех отважных, которые составляют 19 процентов, для успеха нужно очень многое. Им пригодится любое хоть как-то достижимое средство – навыки, связи, наставники, лазейки, подходящий момент, а еще и крепкие нервы. Свою амбициозность придется отстаивать. Как бы абсурдно это ни звучало, но ситуация причиняет ощутимые неудобства – мужчины редко принимают это качество в женщине. Они уверены, что мы хотим выйти замуж и родить ребенка. И считают, что раз мы не являемся добытчиками, то и амбициозность нам ни к чему – в конце концов, мы же просто девчонки. Быть заметной – вот что главное на пути к успеху, потому что люди должны знать, насколько вы хороши в своей области и насколько серьезно относитесь к своей карьере.

Амбициозная женщина окажется лучше подготовленной, если найдет компанию, где сотрудники оцениваются объективно и чет ко, – чтобы самой получить справедливую оценку своих действий и адекватно планировать свое будущее. (Ведь если от вас будут отмахиваться милыми, но ничего не значащими фразами, вы будете лишены информации, необходимой для планирования карьеры. Вот почему вам так нужен будет наставник.) Если руководство компании действительно ценит разнообразие, то женские качества будут признаны не менее полезными, чем мужские, традиционные. Это значит, что вас наградят за хорошие отношения в рабочем коллективе и вне его, за умение находить и поддерживать талантливых людей, за честность и эффективное разрешение конфликтов. В таких компаниях больше ценят не умение разрешить кризисную ситуацию, а способность не допустить ее. Вы получите доступ к интересным проектам с хорошим бюджетом и сможете, сияя, вести людей за собой. Это не исключает развития опасных стереотипов – но ваши достижения заметят и отнесутся к ним серьезно.

Вам придется работать ночи напролет, а выходные и праздники станут туманным воспоминанием – однако это не значит, что ради успеха можно пожертвовать всем. Вы сохраните семью, подниметесь и как личность, и как начальник, получите массу одобрения и поддержки от своих родных и близких. О ваших детях вам всегда помогут позаботиться няни, бабушки, друзья. Ваш успех будет не случайным, а хорошо спланированным, и вам не придется пожертвовать ради него всей своей жизнью. Чтобы забраться на самый верх, нужно по-деловому и с определенной стратегией подходить ко всей своей жизни – так, как вы бы подошли к руководству компанией.

Синди Соломон

Если поступать по-умному, придется всегда помнить, что ты хочешь и что готова для этого сделать, – тогда добиться желаемого будет проще. Женщины, которые добились впечатляющих успехов и при этом нашли путь сохранить свою личную жизнь, всегда занимали активную и деловую (а отнюдь не личную) позицию в отношении своей будущей карьеры. В тот момент, когда их цели оказывались достигнутыми или же они понимали, что в этой компании успеха не добьются, эти женщины двигались дальше, но, как правило, уже в другой организации. Они увольнялись, но это вовсе не значит, что они не справлялись или были недостаточно умны. И оставленные ими компании никогда, или почти никогда, не «обижали» их, а оценивали по достоинству – ведь люди просто искали место, где могут сделать больше. Работая в «Плейтекс», я думала, что единственный путь к успеху – работать больше всех остальных. Если бы у меня был шанс начать все заново, я бы действовала умнее в отношении компаний и возможностей, которые они предоставляют. Так у меня бы была хоть какая-то личная жизнь, пока я добиваюсь своей цели на работе.

Успех не приходит без потерь. Личный и профессиональный выбор должен быть сделан, ведь для настоящего успеха нужно много времени, внимания и упорства.

Бетси Коэн

Кое-что стоит нам домашней тишины и покоя – все приходится наверстывать в выходные! Кроме того, борьба за высокую должность – это и так стресс. Все, и мужчины, и женщины, полные больших надежд, сталкиваются с тем, что возможность и удача не появляются у нас согласно намеченному плану. Быть терпеливым нелегко, и это тоже стресс. Высоких должностей не так много, кандидатов гораздо больше, и это тоже давит. Кроме того, мы попросту страдаем от недостатка сна и свободного времени, чтобы подумать о себе, порадоваться своим домашним, той же готовке, – мы лишаемся маленьких радостей ради того, чтобы делать все более и более серьезную, объемную и тяжелую работу.

Оппозиция неизбежна – тяжелые начальники и коллеги, стереотипы и враждебная среда – и все же решительная женщина, как сказала Гэйл Рибак, «прорвется». Потому что любит свою работу и свою команду. Поддержка, энтузиазм, ответственность и успех – вот наши награды, а не только высокая зарплата и титул. Несмотря на работу без выходных и отпусков, несмотря на возможные конфликты с любимыми и пропущенные семейные праздники, решительная женщина будет работать, потому что страстно любит то, чем занимается, и в работе она чувствует себя умной и сильной – а значит, живой. И она получает огромное удовольствие оттого, что много дает тем, кого любит, и заботится о них.

Бетси Коэн

Будучи руководителем, получаешь много денег, и это кажется мне достойной мотивировкой. Мы растим прекрасных сыновей, которые становятся лидерами уже в школе, они жаждут успеха и возможности помогать другим. Отчасти это определяется воспитанием – независимо от семейного дохода. Но что я считаю очень важным и нужным, так это показать нашим мальчикам, что такое материальный успех, – ведь это возможность посещать интересные культурные мероприятия, путешествовать, участвовать в какой-то увлекательной работе волонтером, а не только за деньги, и встречаться с самыми разными известными и высокопоставленными людьми – порой и у себя дома. Материальное благополучие и мне приносит удовлетворение – когда удается отложить деньги на достойно обеспеченную старость, чтобы иметь возможность наполнить ее яркими событиями, путешествовать.

Многие женщины не любят говорить о том, что получают удовольствие от денег, – мы уже видели, как мужчины объясняют и оправдывают этим слишком многое. Но осознавать, что ты можешь материально обезопасить себя и своих близких, – прекрасное чувство. Ни от кого не зависеть – невероятная свобода, а делиться с другими людьми на редкость приятно.

Конечно, не все добиваются той должности, какой хотели бы. Даже принеся в жертву очень многое, обладая железной дисциплиной, можно и не достичь желаемых результатов, если тебя недостаточно поддерживают, если нет возможности полноценно действовать, если недостает удачи – без всего этого многое не получается. Самое трудное – сесть и спросить себя: «Почему так вышло?» Я уделяла чему-то или кому-то недостаточно внимания? Я неправильно трактовала происходящее? Слишком рано, слишком поздно, слишком быстро, слишком медленно? Может быть, моя компания слишком враждебна и здесь я никогда не добьюсь успеха? Я недостаточно много работала? Или слишком много? Достаточно ли умно я действовала? Ведь мы можем не получить повышение не только из-за дискриминации. Порой нам следует узнать и еще что-то, из-за чего нам отказали, – о себе, о компании. Может быть, нужно перейти в другой отдел или вообще в другую организацию? Все дело в тактике? Или же нужно пересмотреть стратегию целиком? Когда пыль первых эмоций осядет, постарайтесь задать себе правильный вопрос и понять, что же все-таки произошло.

Дважды меня не брали на работу, которую я хотела получить. Сейчас, спустя годы, я понимаю, что не была тогда достаточно подготовлена. Я не изучила тех, с кем мне предстояло разговаривать, их ценности, проблемы, потребности. Мне казалось, что я смогу делать эту работу, и этого достаточно. Я ошиблась, полагая, что на собеседовании мы будем говорить обо мне, – на самом деле нужно говорить о работодателе: что ему нужно? Что я могу привнести в его дело, чтобы оно процветало? Я подала второе заявление, и меня взяли в одно из тех двух мест, где я сначала получила отказ. Так что урок не прошел даром.

Отказ, как и любая ошибка, – урок очень хороший, и в такой ситуации можно многому научиться. Как бы это ни было больно (а бывает очень больно), постарайтесь извлечь урок. Узнайте как можно больше нового о себе, о своих коллегах, о компании, об отрасли. Не зализывайте раны молча – лучше получите обратную связь. Многие мужчины неохотно критикуют женщин, потому что боятся судебного иска, боятся сделать нам больно, боятся сказать правду. Сделайте так, чтобы они с вами заговорили. Прислушайтесь к тому, что они вам скажут, и к тому, что не скажут. Обратитесь к своему «персональному совету директоров», попросите совета. Только вы можете решить, будете бороться дальше или нет. Но что бы вы ни решили делать, не забывайте о том, что увидели, услышали и чему научились. Совершенствуйте свой план.

Отказ – это не всегда дискриминация, хотя и такое бывает. И если дело обстоит так, вы можете и должны обратиться за советом к юристу. Консультация с юристом не означает, что вы вот-вот развяжете войну, но информированной нужно быть всегда. Вы должны понимать, что произошло. И только тогда решать – оставаться и «прорываться», или уйти, или же подать в суд.

Холли Годвин

Решения о повышениях в должности или увеличении зарплаты всегда содержат в себе элемент СЕКРЕТНОСТИ, хотя в моей прошлой компании такого не было. (Это была новая компания, и основала ее женщина.) Такая таинственность заставляет задуматься: а чего еще я не знаю? Моя главная проблема на работе в данный момент – то, что я раньше была здесь директором. Но теперь я снова оказалась на уровне простого сотрудника. Я знаю, что могу дать гораздо больше, чем от меня требуется, и это раздражает. Я часто думаю о том, насколько все это зависит вообще от отношения к женщинам.

В большинстве случаев так и бывает: понять, что происходит, труднее всего. Одни мужчины все еще берут на работу других мужчин безо всякого собеседования, потому что так им удобнее. А как еще объяснить, что почти все президенты компаний «Форчун-500» – сыновья бывших президентов?⁶

Сью Пристли возглавляла управление персоналом компании «Си-эм-джи-ай» с первых дней ее существования. Три года она нанимала и рекомендовала десятки новых генеральных директоров и руководителей, которые, в свою очередь, брали на работу тысячи людей. Как и все начинающие компании, «Си-эм-джи-ай» существовала только за счет привлечения талантливых людей – эта компания вряд ли бы выросла так быстро, если бы не наблюдательность Сью, не ее дар предвидеть. В конце концов она стала вице-президентом, хотя много лет все думали, что она им и является. А потом, в один прекрасный день, она узнала, что новый старший вице-президент по управлению персоналом – который играл в гольф с президентом компании – был поставлен над ней. И теперь она должна перед ним отчитываться. В ней видели всего лишь преданного солдата, наемника. И Сью уволилась.

Компаниям не следует так себя вести, но они это делают – причем постоянно и по всему миру. Без обсуждений, без собеседований, они порой берут нужного им человека на должность, которой до этого вообще не существовало! Все понятно: просто им нужен мужчина. А вы – нет.

Со мной произошел аналогичный случай, когда я работала на Би-би-си. Я не оспаривала то решение: хотя и назначили не меня, но они выбрали действительно блестящего человека. Шокировало другое – то, что от меня и не ждали возражений. Если бы на моем месте работал мужчина, начальник бы сообразил, что так нельзя, и постарался бы как-то все уладить – повысил бы ему зарплату, предложил заманчивый проект. Но об амбициях женщины никто и не вспоминает. Пригласите ее на ужин – и все будет нормально. Только зачем, интересно знать, ей туда идти?

Памела Мэтьюз

Полагать, что карьера зависит только от твоих усилий, – самообман. На самом деле она зависит от того, нравишься ли ты начальнику и поддерживает ли он тебя. К сожалению, большинство из них – мужчины, и они любят и поддерживают тех, кто на них похож, с кем им легче общаться. Наверное, они не отдают себе в этом отчет, но, если подумать, выходит, что они поддерживают женщину, только если она «хорошенькая», «сексуальная», «возбуждает» их. В противном случае они снюхаются с кем-нибудь, кто им ближе, – такова уж человеческая природа. Прибавьте к этому гольф, совместные походы на спортивные матчи, вечеринки – и между этими людьми возникает настоящая дружба, а женщины остаются ни с чем. (Как я мечтаю о таком деловом мире, где женщин будет большинство! И мы будем богаты, и встречи с клиентами станем проводить на курортах с грязевыми ваннами! Хватит с меня гольфа и стриптиза.)

Столкнувшись с собственными амбициями, женщины снова и снова, на разных этапах карьеры задают себе вопрос: оно того стоит? Нужно ли прорываться вперед? Я не верю, что это наша миссия – создание нового мира, и не одобряю женщин, которые жертвуют жизнью, здоровьем, самой своей женственностью, чтобы разбомбить мир мужской и на его руинах создать другой – по своему образу и подобию. Как и многие другие женщины, я понимаю, что цена может быть слишком высока. Но и награда тоже – так что, если вы твердо уверены, что хотите именно этого, – стоит попытаться. Разработайте свою стратегию, план, будьте дисциплинированны. Не ждите, что все произойдет само собой. И следите за происходящим, изучайте поступающие сигналы. Не полагайтесь на удачу.

Философ Элизабет Энскомб утверждает, что решение начать войну не может быть нравственным, если с самого начала нет уверенности в победе. Не стремитесь выигрывать каждую битву – спасайте свою жизнь. И с материальной и с эмоциональной точки зрения вы должны быть готовы к тому, что однажды придете в бешенство и не сможете больше все это выносить. Почему? Потому что так вы разрушаете свою душу. Если вы продолжите работать на людей, которые вас ни во что не ставят, то через какое-то время вы сами начнете о себе плохо думать. Ведь если они ошибались, то почему вы до сих пор не ушли?

Насколько вы амбициозны?

Больше трети женщин говорят, что хотели бы занимать высокую должность, но не смогли ее получить. Почему? Во-первых, амбиции, учитывая все эти гнусные стереотипы, вроде «злобных ведьм» и «тираничных мачех», не выглядят чем-то позитивным. Мужская модель успеха – нож в спину, путь наверх по трупам друзей и врагов уродлива и неприятна. Много ли женщин готовы публично признаться, что хотят когда-нибудь управлять собственной компанией? Это выглядит неженственно. И вас назовут «стервой».

Лаже если нам удастся убедить себя, что амбиции сами по себе вещь неплохая, нужно еще и внушить себе веру в победу. А в этом мы не уверены. Когда продюсеры интеллектуального ток-шоу «Брейнз траст» приглашали людей для участия в передаче, они обнаружили, что женщины – даже самые исключительные – считают, что недостаточно знают и умеют для участия в таком грандиозном проекте. А мужчины, даже совсем глупые, совершенно ничем не смущались?.

Чтобы добиться успеха, прежде всего надо осознать, что мы его достойны. Это не так просто в обществе, где год за годом слышишь, что ты не подходишь, что с тобой не ищут сотрудничества. Почему женщины не получают повышений, которых требуют? Потому что «видят», что им не победить. Мы могли бы преодолеть собственные страхи, просто посмотрев на множество женщин-руководителей, – однако мы этого не делаем. Сложно недооценить «пример» компаний, в которых нет женщин «наверху». Лучшего и придумать нельзя, чтобы показать женщине, что у нее ничего не получится. В компаниях могут приниматься всевозможные программы по продвижению женщин – кто же из нас в них поверит, если мы все время видим совет директоров, состоящий сплошь из одних мужчин. Это делается в компаниях порой намеренно, а чаще всего – случайно.

Энн Дэй работала на многонациональную корпорацию, занимающуюся электронной техникой. За ее плечами – многолетний опыт работы за границей, она была очень предана своему работодателю. Но Энн поняла, что есть черта, которую ей не переступить.

Энн Дэй

Я временно замещала своего босса. Мой новый начальник, которому поручили найти нового руководителя отдела, однажды сказал мне: «Я честно пытаюсь брать на работу женщин, но они либо крутят романы с мужчинами, либо беременеют, и тогда от них мало толку». Это именно он как-то сказал мне, что надо «чаще улыбаться» во время напряженных деловых переговоров.

И вот, составляя короткий список кандидатов на должность, он спрашивает: «Тебя включить?» и тут же добавляет: «Правда, там уже восемь претендентов». Его тон говорил сам за себя: «Я не хочу судиться, поэтому мне приходится тебя спрашивать, но у тебя нет ни малейшего шанса, дорогуша, хоть ты и занималась этим полгода».

Я работала как проклятая. И тут, подумав о своем здоровье и о своем будущем, я решила, что пора сматывать удочки. В глубине души я понимала, что никогда не получу эту должность, и решила уйти с наименьшими потерями. Кстати, на этой позиции – а у нас примерно 30 руководителей отделов – в нашей компании никогда не работала женщина… И даже когда я, будучи временным исполняющим обязанности, приходила на совещания, президент обращался ко всем не иначе как «джентльмены». Меня вообще не принимали в расчет.

В конце концов Энн осталась в этой компании, но перешла в другой отдел – в другой стране. Бороться за должность в высшем руководстве в этой компании было, наверное, бессмысленно, – а она хотела жить нормальной жизнью. Только вы сами можете определить, когда стоит биться, а когда нет и чем можно ради этого пожертвовать. В жизни наступает момент, когда быть фаворитом на работе уже не так важно, когда жизнь перевешивает. Но вы должны быть уверены, что сами принимаете такое решение, что вас к этому не принуждают.

Моя мать, очень талантливая деловая женщина, часто говорила о том, что могла бы сделать. «Я могла бы то, я могла бы это» – детьми мы слышали такие фразы постоянно. Сейчас я понимаю: да, действительно, могла, и очень многое. Но она даже не пыталась. Если вы очень хотите забраться на самый верх – сделайте одолжение, попробуйте. Потери будут, их не стоит недооценивать, но и рисковать не бойтесь. Подумайте очень серьезно, насколько важна – или не важна – для вас эта работа. Тогда вы испытаете то, что так и не испытала в своей жизни моя мать: сами дадите себе шанс. Ведь если не вы сами, его вам не даст никто.

Многие женщины даже не пытаются попробовать, потому что уверены: цена будет слишком высока. Они верят в страшилки, будто бы невозможно совмещать карьеру и семью. Более того, им говорят, что из-за своих амбиций они останутся бесплодными, одинокими, несчастными и разочарованными. Эти истории чем-то напоминают «науку» XIX века, которая «доказала», что от езды на велосипеде у женщины выпадет матка, а от высшего образования ее мозги станут такими тяжелыми, что она не сможет зачать. Несмотря на всю абсурдность этих страшилок, подобные вещи деморализуют нас – нам внушают, что для того, чтобы забраться на самый верх, придется отказаться от надежды на счастливые и надежные отношения. И от самой мысли о семье. Для многих, очень многих женщин цена вопроса слишком высока. И когда нас заставляют делать подобный выбор, мы отказываемся.

Цена эта определяется тем фактором, который экономист Шошана Зубофф называет «таксидермия карьеры». Современная структура корпоративной карьеры так же мертва, как и набитое опилками животное. Система не соответствует жизненным циклам женщины, и, хотя производит впечатление живой, она настолько очевидно женщинам не подходит, что компании теряют шанс удержать их. «Таксидермия карьеры», которую описывает Шошана, совершенно не гибкая и легко предсказуемая: с двадцати до тридцати вы поднимаетесь, к сорока годам достигаете высокой позиции в компании, а в пятьдесят карьера идет на спад. График выглядит, как перевернутая буква «U». «Первые жертвы карьерной таксидермии – это более 60 процентов всех работающих женщин, 78,3 процента работающих женщин с детьми в возрасте от шести до семнадцати лет и 63,9 процента работающих женщин с детьми младше шести»⁵. Им совершенно не подходит такая схема. Ведь самые продуктивные годы для многих женщин – как раз те, когда дети уже выросли! График подходящей карьеры скорее должен выглядеть, как буква «М», считает Зубофф, – но крупные, традиционные корпорации не могут этого предложить, они ценят молодость выше, чем мудрость.

Крис Карозелла

Я была старшим вице-президентом уже в 30 лет. В этой корпоративной культуре очень важно начинать молодой, поскольку решения о будущем карьерном росте принимаются рано: куда идти и каким будет следующее повышение. С тех пор я поняла, что много повышений и быстрое продвижение приносит только количество, а не качество. Умным можно быть в любом возрасте, но мудрость приходит только с возрастом и опытом. Я предпочитаю быть мудрой.

Дело не только в отношениях и в детях. Очень часто женщины отказываются от пути наверх, потому что знают, что придется пожертвовать и духовными ценностями – принять модель поведения, которая противоречит всем их принципам и ценностям.

Дайен Джейкобсен

Я – мать-одиночка, и после работы сразу иду домой. Мои коллеги не знают ничего о моей личной жизни. Панибратства не люблю. И мыслю трезво. Я не обязана играть по их правилам. Думаю, если ради повышения мне придется приноравливаться то к одному, то к другому – я лучше уволюсь. Серьезно – я не хочу этого делать. Нужно, чтобы работалось хорошо, продуктивно и чтобы дело мне нравилось. Я люблю быть в работе собой, а не притворяться кем-то другим. И мне страшно, потому что так делают все!

Выбирать приходится и мужчинам, и женщинам, но женщины обычно оказываются в этот момент совершенно одни. Более того, они чувствуют, что для успеха нужно уметь приспосабливаться, жертвовать женственностью и своими женскими ценностями, а потому порой им остается только отказаться.

Джоан Силвер

Честность и честные отношения всегда становятся какой-то проблемой в организациях. Женщины часто слишком прямолинейны с клиентами и понимают, что политика, как правило, оказывается важнее результатов. Одна женщина сказала мне: «Я смотрела, как людей повышают, и знала, что для этого нужно, но совершенно не хотела всего этого делать. И понимала, что никогда никуда не продвинусь».

Мы смотрим на самых знаменитых женщин-руководителей – Карли, Энн, Марту, – и кажется, им совсем не весело. С обложек деловых журналов на нас смотрят жесткие лица с волевыми подбородками в обрамлении жестких коротких волос – лица, от которых веет корпоративным единообразием, лишенным привлекательности. Да, мы хотим власти, да, мы готовы много работать, – я не встречала женщин, которые не согласились бы работать день и ночь на любимой работе, где они могли бы ощущать собственную ценность. Но мы не готовы платить за это жизнью.

Крис Карозелла

В моей жизни не было ничего, кроме работы. Чтобы подняться выше в компании, я должна была полностью изменить свою жизнь: множество переездов, огромное количество рабочих часов, никакого времени на другие мои интересы. Я познакомилась с женщиной, которая управляла другой компанией. У нее тоже не было личной жизни, она почти не видела своих детей, ее брак разваливался. Я знала и жен многих своих сотрудников. Они жаловались, что никогда не видят своих мужей и все время вынуждены переезжать. Нет, спасибо… Жизнь – это не только компания, в которой работаешь.

Многие мужчины утверждают, что им тоже не нравится такая постановка вопроса, что они хотели бы дома праздновать дни рождения детей и предпочли бы обстановку, в которой им не нужно будет скрывать лучшую часть своей натуры, запирая в машине до конца рабочего дня. Своеобразные остатки рабочей культуры, напоминающие о 50-х годах прошлого столетия, и вся эта «мужская» атмосфера расстраивает самих мужчин не меньше, чем женщин. Некоторые из них становятся аутсайдерами и лишаются карьерного роста, потому что хотят отдать должное семье. Но мужчины за это редко так дорого платят, как женщины, – и материально и политически. Многим из них удается разделять свои ценности: семейные – семье, профессиональные – работе. Женщины не хотят этого. Если цена и способ продвижения вперед – запрятать свою лучшую часть в самый дальний ящик стола, доставая ее только по особенным случаям, – то мы так делать не будем. Может, нам и хотелось бы продвигаться – но не настолько! Лучше мы будем жить.

Как изменить правила игры

Если 19 процентов женщин хотят получить высокую должность и готовы за нее бороться, а 35 процентов хотят, но бороться не станут, остаются еще 46 процентов, которым это вообще не надо. Таких женщин часто считают лишенными амбиций, но это совсем не так – просто их потребности и их сущность неправильно истолковали. Многие из них весьма амбициозны – но их понимание успеха не определяется тем, что предлагают традиционные корпорации. Их не интересует иерархия и возможность доминировать над кем-то. Они дают свое определение успеху.

Донна Коллинз

Мои профессиональные амбиции таковы: чтобы была интересная работа, где я смогу применять то, что знаю из прошлого опыта, и постоянно учиться чему-то новому, чтобы не заржаветь. Я бы хотела делиться знаниями с молодыми коллегами (стать наставником), а еще иметь возможность быть хорошей матерью.

Мина Найду

Мое определение успеха? Достижения и удовлетворенность. Да, раньше для меня главным было добиться повышения должности и зарплаты. Если меня не повышали в течение шести месяцев, мне казалось, что что-то идет не так. Я работала как одержимая и точно знала, чего хочу добиться. Сейчас я не имею ни малейшего представления о том, чего хочу.

Если честно, работа ради денег и высокой должности не приносит удовлетворения. А в том, что я делаю сейчас, как мне кажется, есть смысл. На прошлой неделе я обедала с министром транспорта Кении и пыталась объяснить ему, что он должен постоянно участвовать в процессе развития, иначе организации, такие, как Всемирный банк, все приберут к рукам, и в итоге Кения получит совсем не то, что ей было нужно. Эта встреча принесла мне огромное удовлетворение. Разве для того, чтобы она состоялась, я должна быть директором компании? Нет.

Основная предпосылка иерархических организаций совершенно не интересует таких женщин, как Донна и Мина, власть сама по себе – совсем не то, что им нужно. Мы скептически относимся к жертвам, которые нужно положить на алтарь власти (а мы знаем, что жертвы понадобятся), и нас не возбуждает мысль о том, чтобы оказаться наверху. Я не понимала, насколько сама позиция начальника может быть привлекательной, пока у меня не появился работник, который хотел только этого. Он мечтал быть генеральным директором. Это была сложная ситуация, потому что, как мне показалось, у него не было необходимых качеств. Я поговорила с ним об этом и спросила, почему, собственно, он так рвется на такую должность. И выяснила, что он хочет ее не потому, что сможет делать что-то, чего не может сейчас, и не потому, что там он заработает больше денег, и уж точно не потому, что хочет делать подобную работу. Он просто хотел быть Главным. Я много лет была генеральным директором, и мне такое даже в голову не приходило. Не думаю, что я очень скромная или святая; просто женщины вообще не мечтают о том, чтобы кем-то управлять.

А многие видят, как к карьерному росту может быть применим закон сокращающихся доходов.

Холли Годвин

Чем выше вы становитесь, тем выше поднимается планка. Когда вы вице-президент, то хотите стать президентом, когда вы президент одной компании, вы хотите стать президентом более крупной. Если у вас есть самолет, вы хотите другой – побольше. И так далее. Вы чем-то жертвуете на каждой ступеньке лестницы. Но когда же наступит тот момент, когда деньги и власть больше не будут стоить тех жертв? Вот на какой вопрос вы должны ответить.

Перед нами движущаяся мишень – пункта назначения не существует. Думаю, иногда стоит остановиться и подумать, что ты НА САМОМ ДЕЛЕ хочешь, когда же можно будет сказать себе «хватит», где можно будет остановиться. Когда деньги и власть уже не стоят жертв? На этот вопрос должен ответить каждый из нас, прежде чем тратить часы и дни на работу, которую вы больше не любите.

Но традиционные организации основаны на постоянном движении, и некоторых людей, если они не поднимаются выше, нередко увольняют. Многие должности считаются «учебными», временными. На них нельзя долго оставаться. Мою мачеху в определенный момент вынудили занять должность, которую она просто ненавидела. И во многих организациях так: оставаться долго на любимом месте – прямой путь к получению ярлыка «безнадежного» сотрудника.

Но многие женщины не идут на повышение, но и не стоят на месте. Они хотят двигаться по горизонтали. Помните, я говорила о десяти карьерах, которые можно сделать в течение одной жизни? В двадцать девять лет я занимала высокую должность на Би-би-си, меня знали, мне доверяли, я увеличила наши доходы в три или четыре раза. Мне было нечего добиваться дальше. Я участвовала в самых важных совещаниях с самыми главными руководителями организации. На одном из них я огляделась и увидела дюжину мужчин сорока с лишним лет и подумала: а ведь мне придется работать с этими людьми, посещать одни и те же совещания, обсуждать одни и те же вопросы еще двадцать пять лет, если я останусь здесь. Так что я решила перейти на менее высокую должность, но на телевидении. Я потеряла свой статус и власть, но получила возможность научиться чему-то новому. Через шесть лет я ушла с телевидения и занялась бизнесом. Через десять лет я стала писательницей. Хотя я перепробовала много высоких должностей, мне больше нравилось учиться, а не руководить.

Мишель Турчин

Я бы хотела все время заново открывать себя, в течение всей карьеры, занимаясь совершенно разными вещами.

Женщины в большей степени, чем мужчины, склонны искать глубокий смысл своей работы. Я часто слышу, как женщины говорят, что необходимо «четко знать свои приоритеты», и ставят в пример тех, кто заботится о своем здоровье, находит время для семьи и так далее, а не просто до бесконечности загоняет себя работой. Я не хочу участвовать в корпоративной гонке за деньгами, которая так увлекает мужчин. Это звучит кощунственно, но я не хочу помогать организации заработать как можно больше денег. Да, с человеческой точки зрения для меня важна стабильность заработка и позитивное отношение к сотрудникам. И конечно, имея MBA, умом я понимаю это стремление получить финансовую отдачу. Но по большому счету мне все равно. Все это меня совершенно не захватывает, не интересует и не вдохновляет.

Все наше капиталистическое общество основано на деньгах, но я все чаще спрашиваю: для чего все это? Я некоторое время игнорировала собственную жажду докопаться до истин, когда воспользовалась «возможностью многому научиться», да еще и получить за это хорошие деньги. Но мне хочется, чтобы работа была чем-то большим. Я стараюсь думать о позитивных сторонах своей работы: я многому учусь, у меня замечательный начальник и наставник, я получаю хорошие деньги и живу так, как мне хочется, и так далее. Но потребность найти в жизни какой-то смысл, как бы я ни старалась не думать об этом, появляется снова и снова, постоянно напоминая о себе.

Такие женщины, как Мишель, очень амбициозны – не в отношении собственности, титулов и денег, а смысла. И удовлетворять подобные запросы им становится все сложнее, работая в традиционных компаниях, которые стремятся соответствовать традиционным представлениям об успехе. Психологическое самоопределение таких женщин – вызов корпорациям, и порой они не справляются. Это так часто происходит, что английские социологи определили эту социальную группу как «Тридцати с чем-то лет, независимые радикальные образованные аутсайдеры» (Thirty-something Independent Radical Educated Dropouts – TIREDs) – это люди, которые уходят из традиционных организаций, чтобы создать что-то совершенно новое. Аббревиатура «TIREDs», которая с английского языка переводится как «уставшие», звучит не слишком оптимистично, но это не имеет никакого отношения к сути. Они не бессильны, а если и устали от чего-то, так это от стандартного определения успеха, от организаций, где доминируют мачо, которым нужны только деньги, от битвы за старые привычки и погони за старыми ценностями. Они считают успех делом абсолютно индивидуальным, их совершенно не касается, как все это выглядит со стороны.

Джана Ла Сорте

Когда я ушла из корпоративной Америки, чтобы начать свое дело, то намеренно сократила свой доход, чтобы прийти в себя и вернуть себе личное время, идеи и так далее. Все это значит для меня гораздо больше, чем просто деньги. И я искрение верю в слова: «Занимайся любимым делом, и деньги найдут тебя». Я имею в виду, что буду нормально жить – не то, что стану миллионершей.

Элисон Мердок пять с половиной лет отработала в «Сотбис» – на работе своей мечты. «Это было очень интересно и захватывающе – даже с налетом гедонизма! – вспоминает она. – Но, живя такой бурной и интересной жизнью, я поняла, что на самом деле все это ужасно скучно. Я очень быстро перегорела. И подумала: многие люди так этого хотят, но в жизни ведь должно быть что-то еще»⁹.

Сейчас Элисон руководит общественным центром в той части Центрального Лондона, где живет беднота. Кто-то из «TIREDs» и независимых агентов начинают свое дело, многие преподают, многие одержимы идеей принести пользу обществу. Для них успехом скорее является то, что именно они отдают, а не сколько за это получают. Начальник увольняется, чтобы руководить приютом для бездомных, менеджер по продажам работает в центре гипнотерапии, бухгалтер из «большой тройки» начинает преподавать – вот они, по-настоящему амбициозные люди. Но они амбициозны не в обыденном, мужском понимании этого слова, которое сводится к деньгам, титулам и власти над людьми.

Психологи и философы выделяют два вида наслаждения: счастье гедоническое – удовольствие от еды, алкоголя и вещей и счастье эдемоническое, идущее «не от радостей тела, недостижимое за счет каких бы то ни было химических процессов. Его можно ощутить, только действуя во благо достижения благородных целей» (курсив мой. – М.Х.)¹⁰. Элисон и остальные из группы «TIREDs» больше не ищут гедонических удовольствий, потому что они не приносят им радость. Они жаждут найти Е[ель. И совершенно неправильно думать, что эти женщины сдались.

Линда Эйлпин добралась до самого верха и в «Ай-би-эм», и в «Амдал корпорейшнз», была генеральным директором начинающей интернет-компании, а сейчас она – партнер в международной консалтинговой фирме. Линда строит свою жизнь в соответствии с тем, что сама называет «обязательствами». Это как раз и говорит о ее невероятной амбициозности. Да, она амбициозна, но не по-мужски. Вот ее «обязательства»:

Линда Эйлпин

• Поддерживать женщин, которых не остановить в их желании создать такое будущее, где мечты всех людей будут сбываться.

• Изучать новые пути.

• Быть живой и полной активности – и телом и духом.

• Создать прекрасную компанию, где люди работают в команде и заряжают друг друга верой в себя и свои возможности.

• Помогать детям познавать и понимать мир.

• Сделать этот год лучшим годом своей семейной жизни.

Это не отступление, это успех, который заставляет всерьез оценить ценность собственных достижений. Мы спрашиваем себя: чего стоит наш успех? Фиона Уилсон много лет проработала в рекламе и маркетинге. Но она чувствовала себя изгоем в той корпоративной культуре, даже продукция, выпускаемая компанией, казалась ей чуждой.

Фиона Уилсон

Я работала на разные компании и совершенно не стремилась занимать высокие должности. Я была амбициозна и хотела власти, но в определенных пределах – я знала, что не пойду «до конца». Я хотела делать то, что я делаю, и так хорошо, как только могу. Я хотела гордиться тем, чего добиваюсь вместе со своей командой, и быть самым лучшим руководителем. К сожалению, получая свое вознаграждение в конце каждого месяца или года, я чувствовала, что приношу компании меньше, чем могла бы. Думаю, меня не интересовала должность генерального директора не потому, что я не хотела власти и возможности поруководить, как таковой. Просто мне было неинтересно руководить именно такой компанией. Самое забавное, я легко могу представить себя директором школы бизнеса, или какого-нибудь другого центра, или нового бизнеса. Я люблю руководить – что-то менять, что-то улучшать. Но это должно быть такое дело или такая организация, которую я считаю ценной и полезной, в ней все должно соответствовать моему пониманию справедливости и честности.

Когда в совете директоров нет женщин, что объясняют отсутствием женщин-претендентов, это значит, что компания потеряла своих Линду и Фиону. Когда организация не может найти достойное занятие для них, когда ее методы не слишком впечатляют, такие талантливые женщины уходят и никогда не возвращаются. Не для того (как подумают многие), чтобы родить ребенка, сидеть дома и печь пироги, – а чтобы найти другой, более осмысленный способ применить свои возможности в мире, открытом к переменам.

Джоан Силвер

Существует заблуждение, что женщины уходят, чтобы родить детей. В прошлом году на руководящих постах у нас было очень мало женщин, а за последние шесть месяцев мы потеряли еще 25 процентов из них. Они показали нам, что способны бороться, – но только не так, как те, против кого они борются. В компании их просто не поняли. И начальство волновала потеря амбиций, а не потеря ценных сотрудниц. А ведь все эти женщины хотели быть лидерами, но чувствовали, что не смогут «расцвести» на высших позициях в нашей фирме. Им хотелось, чтобы работа не противоречила их принципам и ценностям.

Мы видим, что сейчас компании пытаются как-то решить этот вопрос. Оценка воздействия компаний на окружающую среду и социальную сферу по методу «тройного итога» показывает, что все большее число фирм начинают осознавать, что их работники, клиенты, инвесторы хотят от них осмысленной, а не просто прибыльной деятельности. Значит, женщины уже меняют правила игры. Меняют методы оценки успеха и наше отношение к самому предназначению работы.

Пейдж Арноф-Фенн

Раньше я думала, что если я заработаю много денег, то когда-нибудь потом в жизни смогу что-то изменить. Но позже я поняла, что гораздо важнее и интереснее что-то менять в жизни при каждой встрече с каждым человеком, – много маленьких переворотов приносят больше удовлетворения и радости, чем выписанный в конце один чек на большую сумму.

Пейдж работала на Уолл-стрит, на «Проктер энд Гэмбл», на «Кока-кола». Теперь ей хочется чего-то нового. Когда я думаю о трех группах женщин – тех, которые хотят высоко взлететь и делают это, тех, кто хочет, но не решается, и тех, кому это вообще не нужно, – то хорошо понимаю, что, несмотря на все отличия, они хотят одного и того же. Они хотят работать в соответствии со своими ценностями, хотят гордиться тем, что они делают, и не жертвовать собой и своей душой. Некоторые – их меньшинство – находят все это в традиционных организациях (хотя бы на какое-то время), но большинство – 79 процентов – нет! Это очень большой процент неудач. Обычно начальство во всем винит нас самих: мы не вписываемся, мы не хотим идти на компромиссы, мы беременеем и от нас «мало толку». А когда мы просто не позволяем компании подмять нас под себя, контора отвечает критикой, обвинениями и насмешками.

Есть ли выход из этого тупика? Только если разломать устаревшую структуру, пересмотрев принципы устройства компаний. Нормы карьерного роста должны измениться – и для мужчин и для женщин. За уход и возвращение нужно вознаграждать и поощрять, а не терпеть, принимая это так неохотно. Успех зависит от того, как он достигнут, – а не от того, сколько потратили и кому по-льстили. Чтобы женщины возвращались, нужно, чтобы было куда возвращаться. В основе бизнеса должны лежать принципы, которыми и нужно руководствоваться в принятии решений – любых решений: от стратегических до повседневных. Бизнес должен быть честным и заслуживающим доверия – и не только по отношению к инвесторам, но и к клиентам, к работникам, к их жизни. Женщины сразу видят и чувствуют лицемерие, обман, а выражения вроде «раздави соперника» вызывают в них отвращение. Говорить одно, а иметь в виду другое – не тот метод, нас не обманешь словесной похвалой при отсутствии продвижения.

Когда анализируешь статистику и видишь показатели достижений женщин в бизнесе – так и хочется, сжав кулаки, осыпать откровенной бранью все эти препоны и обломы, которые подстерегают женщин в бизнесе. Их много, они так разнообразны и так несправедливы, что отнимают массу сил. Когда я смотрю на женщин – и на тех, кто поднимается, и на тех, кто ищет свое понимание успеха, – я вижу, что они не отстают, а, наоборот, двигают бизнес вперед. Количество женщин в бизнесе и уровень их зарплат – это лишь одна сторона дела, другая заключается в том, что мы все больше и больше измеряем свой успех не тем, как мы играем в эту игру, а тем, насколько серьезно нам удается поменять ее правила. В параллельной вселенной мерой успеха является то, насколько последовательно в вашей жизни воплощаются ваши ценности. Это новый вид богатства.

Мысли в дороге

• Насколько высоко вы хотите подняться? Есть ли у вас необходимые навыки? Если нет, где и как этому можно научиться?

• Что стоит между вами и вашим успехом – компания, люди в компании или вы сами? Знает ли ваша организация о ваших амбициях?

• Что заставляет вас думать, что вы не достойны успеха?

• Какой была бы ваша карьера в идеальном мире?

• Какова цена успеха в вашей организации?

• Каковы ваши жизненные обязательства?

• Что ваш успех значит для вас?

Все очень просто: повышений не дают, платят мало, вас окружает открытая дискриминация и нечестные сделки – конечно, надо уходить. Все так говорят. Почему же это так сложно? Почему никто не рассказывает о том, что ушел слишком рано, а только о том, что «давно пора» было это сделать? Это вам ничего не напоминает? Расставаться всегда тяжело.

Какой сегодня день?

Мы все говорим об уходе. Это эмоциональные слова, они стары как мир: «Я уйду, и ты пожалеешь об этом». Я знаю женщин, которые всю жизнь грозятся уволиться, но так и не уходят. Я знаю и таких, которые десять лет об этом говорили, а потом вдруг вставали и уходили, удивляя этим себя не меньше, чем окружающих. Как понять, что время пришло?

Синди Соломон

Иногда я участвую в форумах, и там можно найти порядка тысячи женщин, которых направила туда их компания. Я спрашиваю: «Кто из вас хочет уйти и поработать где-то еще?» И 900 говорят: «Я!» И это лучшие из лучших, ведь их специально послали на такое мероприятие. Они несчастны, и при этом ничего не делают! Почему они не уходят, если так хотят? Почему они не верят, что смогут добиться успеха где-то еще?

Женщины увольняются в четырех случаях: когда ничего не могут изменить, когда нечему больше учиться, когда им стыдно за поведение и манеры начальства или когда они чувствуют, что какая-то часть их умирает. Иногда они не могут набраться мужества и уйти, пока не наступят все четыре условия. Я думаю, достаточно и одного.

Принять тот факт, что организацию не изменишь, непросто. Мы – женщины, и мы всегда ищем перемен и не хотим отказываться от этого статуса. Наш успех в компании делает нас оптимистичными – и преданными. Но если не переделаешь людей, то целую компанию и подавно. Подумайте, обоснован ли ваш оптимизм – или вы выдаете желаемое за действительное?

Си Джей Хэтэуэй

Я ушла из чужого бизнеса десять лет назад и открыла свое дело. Я так устала от политики, от ножей в спину, от враждебности, от многих потраченных впустую часов каждую педелю (пересчитывание бюджета в десяти разных вариантах, обоснование каждой строчки, обоснование моего персонала и так далее). Что было последней каплей и дало мне мужество уйти? Я долгие годы собирала и растила отличную команду, а потом в компании появился новый президент, который посчитал мою должность бесполезной и стал систематически разрушать то, что я создавала столько лет. Я была вынуждена увольнять своих людей одного за другим, пока не осталась одна. Никогда не забуду слова своего начальника, он произнес их, когда я сказала, что ухожу и начинаю свое дело: «Надо же, а ты не рохля!» Я знаю, он хотел сделать мне комплимент – но это так печально.

Когда видишь, как разрушают плоды твоего труда, понимаешь, что любая твоя инициатива обречена на провал. В большинстве компаний сразу становится ясно, что твои усилия и принципы никому не нужны. После того как Шэрон Тансталл ушла из «Найк», она начала работать в музыкальной индустрии. Там продукция обновляется гораздо быстрее, чем руководство. Все начальники Шэрон были мужчинами, которых не радовала, а пугала ее любовь к нововведениям.

Шэрон Тансталл

Власть для них – это полный контроль, а меня они не могли контролировать. Для них управление персоналом сводилось к выплате зарплаты и предоставлению льгот. Как-то я попыталась обсудить с ними план подготовки кадрового резерва, а они сказали: «Зачем нам это делать? Глупая идея». В конце концов я ушла, потому что казалась угрозой своему начальнику. Он просто не мог со мной справиться. Я пыталась обратиться к высшему руководству, минуя его. Так мне удалось кое-чего добиться, но для него это было невыносимо. Я имела влияние, и он этого боялся. Так что, когда он заговорил на эту тему, я сказала: «Выплатите мне увольнительные», – я осознала всерьез: жизнь слишком коротка, чтобы так ее тратить.

Для того чтобы понимать, когда можешь победить, а когда нет, нужен опыт. В случае Шэрон ее начальник не разделял ее взглядов на работу и поставленные цели, поэтому было очевидно, что у нее ничего не получится, и, вместо того чтобы тратить силы впустую, она уволилась. Поражение никому не поможет.

Я уходила с работы, когда мне было нечему учиться. Меня всегда вдохновляла возможность сделать или узнать что-то новое. И очень нравилось, когда все начинало получаться, приходила уверенность. Но потом мне становилось скучно. Когда было слишком просто, я создавала для себя сложности – новая технология или новый подход на время увлекали меня. Но потом я все равно уходила. Достаточно посмотреть на людей, которым скучно работать, чтобы понять, что вы не хотите оказаться на их месте. Хотя вам и кажется, что сменить компанию тяжело, сама компания очень лег ко может заменить вас. Но сначала она просто вытянет из вас всю душу и все силы, ведь обычно так и происходит. Поэтому нужно убираться, чтобы спастись.

Карен Прайс

Оглядываясь назад, я вижу, что держалась до последнего, пока даже то, что когда-то радовало, не стало в тягость. Но мои внутренние перемены, отсутствие радости и ощущения целостности были так велики, что я даже не замечала, насколько глубоко я несчастна. Я все время была не в духе, все время жаждала изменений. А то, что я пыталась изменить, менялось, но совершенно не так, как мне хотелось! Я могу играть по правилам, заниматься корпоративной политикой, это не проблема. Но я хотела действовать прямо, открыто и честно. Вместо этого компания и действия ее руководства становились все более запутанными, логика принятия решений становилась какой-то извилистой и бестолковой. Я могла бы плюнуть на это и сказать: «Мне по-прежнему хорошо платят, так что можно выполнять не только умные поручения, но и глупые». Но я уже так не могла. Во мне что-то сдвинулось. Может быть, я слишком много лет изображала «своего парня» и, наконец, почувствовала, что с меня хватит. Оставаться верной себе стало так сложно, что я физически чувствовала себя плохо. Это было видно по моему лицу.

Однажды, сидя в своем кабинете с близкой коллегой, я заплакала. Четыре или пять лет назад она тоже уволилась и на какое-то время была выбита из колеи. Она сказала: «Карен, мне кажется, пора заканчивать. Тебе пора уходить отсюда. Это нормально». Она была права. Я устала от попыток рассказать всем, что король голый, – на это никто не обращал внимания. Нет, я достойна большего. Через месяц я уволилась. В тот день, когда я ушла с работы навсегда, я почувствовала, будто с моих плеч свалился чудовищный груз. Как будто я выбралась из-под огромного камня, который закрывал мне солнце.

Карен должна была уйти, потому что работа разрушала ее и физически и морально, – но еще она могла бы разрушить и ее репутацию. Какой бы огромной ни была корпорация или область деятельности, если вы делаете что-то, что вам не нравится, если вы опускаетесь до чужих стандартов, помните: все это пристает к вам. Хорошая репутация – ваше достояние, и ее надо беречь. Мне как-то сказали, что моя близкая подруга дурно ведет себя с поставщиками. Я знала, что это не так, что вел себя дурно ее начальник, и его репутация перешла к ней. Я предупредила подругу об этом, и она успела вовремя оттуда убраться.

Когда кажется, что вся компания против вас, вопрос уже не в том, сможете ли вы победить. Он ставится иначе: удастся ли вам не сойти с ума вместе с окружающими?

Крис Карозелла

Я ушла, потому что среда стала враждебной ко мне. Я устала от частых переездов, постоянных командировок и невозможности вырваться с низкой должности на полставки. Никто не думал о будущем далее чем на год вперед. Приоритеты и задачи председателя и президента нашего отделения были непоследовательными, противоречивыми и деспотическими. С людьми (работниками и клиентами) обращались ужасно. Постоянные реорганизации превращали организацию в хаос. Как в сумасшедшем доме, где психи захватили власть.

У организаций есть как бы своя гравитация. Их рутина определяет распорядок нашей недели, ритм дня, иногда даже домашний адрес. Мы сливаемся со своей работой, командой, проектами – и, пока дело процветает, мы работаем и сотрудничаем творчески и плодотворно. Но если в компании царит беспорядок, коррупция, если все запутано, мы чахнем и теряем решимость, которая необходима как раз в такие моменты. И только грубое вторжение реальной жизни может помочь нам прийти в себя. Что ж, время составить план снова.

Крис Карозелла

Поговаривали о моем новом назначении, но я постоянно слышала: «Не соглашайся работать там, из тебя выпьют все соки». Кроме всего прочего, у меня подозревали рак, и я ждала результатов анализов. Я знала, что, если результат будет положительный, я не хочу уходить как королева. Ведь я столько еще не успела сделать! И вот, пока была на больничном, решила уволиться.

Опухоль оказалась доброкачественной. Я вернулась на работу и дала себе время, чтобы успокоиться, чтобы быть уверенной, что любое мое решение принято не под влиянием перенесенного шока от такой болезни. Успокоиться, чтобы составить план. Приняв решение уйти с этой работы, я почувствовала себя намного лучше. Это было правильное решение.

Мы слишком долго не можем уволиться, ведь нам кажется, что в этом случае мы сдадимся, что это поражение. Но не стоит забывать: мы пытаемся изменить систему, которую не создавали, – и если мы сами хотим создать лучшую, то должны быть сильными, собранными и помнить о своих целях. Больше всего я восхищаюсь женщинами, которые понимают это с самого начала. Они мгновенно определяют, когда пора уходить. Они не ищут оправданий, не боятся предать чье-то доверие, они не мучаются оттого, что компания не меняется. У них всегда есть план.

Синди Соломон

В ту же секунду, как только они осознают, что компания не принесет им успеха, они переходят на другую работу – как правило, в другую организацию. Это не значит, что они недостаточно хороши, недостаточно умны. И никогда, или почти никогда они не страдают оттого, что в компании их не смогли оценить по достоинству. Они просто уходят туда, где могут принести больше пользы.

Я бы хотела подражать таким женщинам. Я обычно слишком долго ждала, прежде чем уйти, хотя время давно пришло. Я хотела быть абсолютно уверенной и спокойной и, наверное, ждала, что кто-нибудь заметит, что мне скучно, и спасет меня. Так же как в самом начале карьеры мы все ждем, что вот-вот произойдет «нечто». И я ждала, и мне становилось еще скучнее, я расстраивалась и замыкалась в себе. А потом находила новую работу и чувствовала в себе такую силу и воодушевление, что сама удивлялась – зачем было так долго ждать?

Когда работа разрушает душу, начинаешь рисовать себе драматические картины ухода. Мы мечтаем о том, чтобы оставить после себя разрушение и отомстить за все. Становишься нетерпеливой – когда решаешь уйти, кажется, что все происходит слишком медленно. Но лучше действовать умно, чем быстро.

Главное препятствие (иногда оно скорее внутреннее) – это деньги. Обычно я не могла уйти с работы, пока не найду новую. Если вам не полагаются большие выплаты при увольнении и вы не откладывали деньги, нужно искать новую работу, продолжая работать на старом месте. И вот начинаются «болезни», воображаемые визиты к зубному и «похороны». Это никому не нравится, это инфантилизм, и я удивляюсь, как можно стольких людей таким образом дурачить. Но если вы уйдете ни с чем, всем будет только хуже. Все знают, что найти работу проще, пока работаешь, – и никому не хочется оказаться официантом в «Макдоналдс».

Многим женщинам, которые не решаются уволиться, сокращения кажутся избавлением. Многие получили избавление благодаря массовым увольнениям и выходным пособиям. Деньги позволяют нам уйти уверенно.

Донна Коллинз

Меня уволили вскоре после того, как я перешла на полставки из-за рождения дочери. Я знала, что моя карьера пойдет на спад, и я сознательно приняла подобное решение – матерям приходится идти на жертвы. Надо сказать, это было лучшее, что могло со мной случиться. Я получила зарплату за полгода вперед и могла оставаться дома с семимесячной дочерью, и та же компания, откуда меня уволили, предложила мне работу консультанта. Я никогда не думала сама о такой возможности, а все сложилось как нельзя лучше, и сейчас я работаю три дня в неделю и зарабатываю больше, чем раньше. Я не буду генеральным директором крупной компании, но буду директором в своей фирме. Замечательное чувство!

Мы слишком долго остаемся на работе, потому что думаем только об отрицательных сторонах увольнения и забываем, что остаться – еще больший риск. Работать без перспектив не просто небезопасно – это может загубить всю карьеру. Вы должны помнить об этом, когда принимаете решение. Чтобы увольнение не было таким рискованным, нужно все спланировать и иметь какие-то сбережения. Джоан Силвер написала диссертацию о женщинах, которые увольняются из крупных компаний и начинают свое дело.

Джоан Силвер

Атмосфера в офисе сделала их невероятно запуганными и неуверенными в себе, и, уходя, они уже понимали, что хуже все равно не будет. «Если ничего не получится, пойду работать в Макдоналдс» – они все так говорили!

Все мои знакомые знали, что увольняться рискованно, но у каждой был какой-то козырь в рукаве, чтобы этот риск снизить. Я спрашивала, собираются ли они когда-нибудь вернуться. Каждая сказала: «Никогда и ни за что!» Однажды почувствовав вкус свободы, вы не захотите возвращаться в кабалу.

Накопив денег, обдумав все и составив план на будущее, мы должны еще справиться со своей преданностью. Мы легко можем вырваться от грубых начальников и из враждебной среды, но если мы хоть в чем-то были успешны – то только благодаря личным отношениям, которые обогатили нашу рабочую и личную жизнь. Мы преданы людям, которые нам помогли, и еще больше тем, кому помогали сами. Мы не хотим подводить их. Уходить от друзей на работе гораздо тяжелее, чем просто с работы.

Я помню, как коллега подошла ко мне вечером в пятницу и принесла бокал белого вина. «Я не понимаю, как ты встаешь каждое утро», – сказала она. Начальник всех нас парализовал, и мы очень страдали. Почему я не уходила? Я говорила себе, что должна защищать своих людей, я была предана им. Я читала и восхищалась Шэк-лтоном, и он для меня символизировал вершину ответственного лидерства, он заботился о своих людях, что бы ни случилось. Но у него не было выбора – если бы он уволился, он бы умер. Но у меня-то выбор был, я же не в Антарктике работала! Тогда мне не приходило в голову, что, если я уволюсь, это развяжет капкан и выпустит из силка всех остальных, позволив им тоже уйти на свободу. Моя преданность стала ловушкой для всех нас. Нельзя брать на себя ответственность за других, если не отвечаешь за самого себя!

Карен Прайс

Я думаю, каждая женщина должна понимать – если мы хотим улучшить ситуацию так, как считаем нужным и правильным, можно и сдаться перед чудовищем, которое все равно не изменишь. Если вы не можете изменить столетнюю систему, это не значит, что вы проиграли. Если вы не можете в нее вписаться, это тоже не значит, что вы проиграли. Если вы отличаетесь от других – и это не значит, что вы проиграли!

Уйдем по-умному

Как сказано в «Макбете», «ни разу в жизни он не был так хорош, как с ней прощаясь» (перевод М. Лозинского). Нам бы не хотелось, чтобы уход был самым важным событием в нашей карьере, но уйти красиво – очень полезно. Если момент выбран правильно, уход с работы может и должен стать поводом для настоящего праздника. Этот ритуал имеет огромное значение и откроет перед вами новые возможности, поможет определить и показать коллегам, что они для вас значат и скольким вы им обязаны. Работу тоже нужно завершать достойно.