Нелинейная зависимость Янковский Дмитрий

– Какие проблемы? Конечно. – Андрей распаковал коробку. – Ничего себе. Сколько отдал?

– Десять баксов. Настенька, иди в ванную, помой ручки. А я на кухне.

Артем двинулся на кухню, двумя пальцами держа за веревочку коробку с тортом. В университете его считали педоватеньким именно за такие недовершенные движения. Дверь он приоткрывал, на стулья присаживался, водку лишь пригублял… Зато как удивился народ, когда из всех мужиков головокружительная Светлана выбрала именно его. Кое-кто ему этого не простил по сей день.

Андрей прошел следом, выбросил коробку от клавиатуры в мусорное ведро. Артем уже вытащил ножик из ящика стола и разрезал веревочку, обтягивающую картонку с тортом.

– Чайник включи, – попросил Андрей. – И пойдем в комнату. Я сам все сделаю.

Он пропустил Артема вперед.

Надюшка уже устроилась с ногами на диване. Артем сел рядом, Андрей положил клавиатуру на стол, подошел к окну и полностью открыл шторы.

– Жарко на улице?

– Жарища, – ответила Надюшка. – Пекло египетское.

– Египетская бывает тьма, – поправил Андрей, садясь рядом с ней.

Она раскрыла альбом на первой странице.

– Это Тамара Георгиевна, – показала она. – А вон там я стою, только из-за Вадьки меня не видно. А это Брандкевич. У него пятна на щеках, потому что он загорел в Испании, а потом бакенбарды сбрил. – Она перевернула страницу. – Тут я со спины. А это папка сфотал афишу на консерватории. А тут мама снимала. Это мы все вытягиваем бумажки, кто после кого будет играть. Это мы с Иркой, ей выпало выступать первой. У нее пятно на платье, потому что она так нервничала, что перевернула вазу с цветами. Но папка мне сказал с ней поменяться одеждой, чтобы она могла выступить. Потом мы опять переоделись, и она заняла второе место.

На кухне щелкнул вскипевший чайник.

– А это я уже на сцене…

– Подождите, я сейчас чашки принесу. – Андрей встал с дивана.

Он быстро сгрузил на поднос посуду, торт и чайник и вернулся в комнату.

– Разливай, – сказал он Артему, поставив приборы на стол, и принялся резать торт.

Артем с Надюшкой пересели на стулья и, продолжая с восторгом обсуждать конкурс, принялись за десерт. Артем, как обычно, вежливо ковырял кусок ложечкой. Надюшка орудовала ложкой быстрее, но все-таки старалась быть аккуратной. Андрей, вдруг почувствовав голод, съел сразу два куска, схватив их прямо рукой. Пальцы он вытер салфеткой и, скомкав, бросил ее в блюдце.

– Спасибо, – сказала Надюшка, отодвигая от себя пустую чашку, и спросила, кивнув на лежащий у края стола альбом: – Ты будешь досматривать фотографии?

– Конечно, – улыбнулся Андрей.

Надюшка придвинулась ближе и снова принялась комментировать фотографии. Она щебетала и щебетала, переворачивая страницы. Андрей кивал, но почти не слышал, что говорит девочка, – после анаши в голове все еще немного мутилось.

– А это мне вручают диплом и скрипку, – наконец закончила Надюшка.

– Молодец! – похвалил Андрей и, отложив альбом в сторону, спросил у Артема: – А у тебя как?

Артем коротко приподнял плечи и плавным жестом поправил очки.

– Как обычно. Светлана защитилась, и ей дали вести очень хороший проект. Ты ведь знаешь, сейчас биология снова в моде.

– Правительство?

– Да, космическая программа.

– Понятно, – с легкой завистью сказал Андрей. – Ну а сам как?

– Работаю…

– Папка скромничает, – вставила Надюшка. – Он открыл новый химический закон, и ему дадут международную премию.

Андрей осторожно приподнял бровь.

– Какую именно? – поинтересовался он.

– Как это, папа, я забыла… А! Нобелевскую, – гордо объявила Надюшка.

Артем прыснул со смеху:

– Шнобелевскую… – Он достал платочек, приподнял очки и смахнул выступившие на глазах слезы. – Надюшка шутит.

У Андрея отлегло от сердца. Меньше всего на свете он хотел получить международную премию после Артема.

– Ладно, мы пойдем. – Артем доел кусочек торта и изящно промокнул губы салфеткой.

Надюшка послушно встала, взяла альбом и направилась в прихожую.

– Погоди, я тебе деньги за клавиатуру отдам. – Андрей отложил чайную ложечку и достал из ящика десятидолларовую купюру. – Тебе рублями или баксами?

– Да все равно. Спасибо. – Артем взял деньги и сунул в портмоне.

– Это тебе спасибо. – Андрей дождался, когда гости обуются, и открыл дверь. – Пока.

Он пожал Артему руку и помахал Надюшке.

Закрыв дверь, Андрей вернулся в комнату и подключил клавиатуру к компьютеру.

– Так… – Он сел в кресло и потер ладони. – Что у нас с протоколом?

Пальцы защелкали по новеньким клавишам, и по экрану одна за другой поползли строки. Андрей почесал кончик носа.

– Так… – повторил он, ожидая, когда же высветится «Зависимость Марковича – Резнова».

Появились строчки первой частотной комбинации.

– Ну же… – нетерпеливо пробормотал Андрей, прокручивая протокол.

Пополз результат следующих трех обстрелов. Андрей потер кончики вспотевших пальцев.

– Что за черт? – Он придвинулся к монитору почти вплотную.

Звонок в дверь прозвучал так неожиданно, что хлыстом ударил по нервам.

– Вашу мать… – выругался Андрей и нажал кнопку паузы.

В экране дверного глазка довольно ухмылялся Валька Знобин.

– Входи, – сказал Андрей. – Я думал, этот педрилка что-то забыл.

Валька протиснулся в прихожую и прихлопнул дверь ногой. Его пухленькие, как у херувимчика, руки были перемазаны машинным маслом и воняли бензином.

– Какой педрилка? – не понял он. – Артемыч? Он к тебе ходит?

– Раз в полгода. У него дочка выиграла конкурс скрипачей.

– А… – Валька рукавом пригладил волосы вокруг плеши, стараясь не касаться головы ладонью. – Везет им на премии.

– Кому? – насторожился Андрей.

– Ты бы хоть иногда высовывал нос дальше своей квантовой арифметики, – посоветовал Валька. – У тебя можно руки помыть?

– Можно, – пожал плечами Андрей.

Когда Валька скрылся в ванной, Андрей метнулся к компьютеру и выключил монитор.

– Так кому там премия светит? – крикнул он, когда экран погас окончательно.

– Артемыч синтезировал какой-то структурный полимер, схожий по свойствам с паучьей нитью. – Валька вышел из ванной и осмотрел руки. – Сенсация, говорят. Америкосы выслали специальную комиссию для проверки. Шуму много, даже о Нобелевке поговаривают.

«Вот зараза. Шутник чертов!» – с досадой подумал Андрей про Артема и вышел из кабинета.

Но Валька бесцеремонно ввалился туда и занял кресло возле компьютера. Пришлось вернуться.

– Хочешь «Дирол»? – Валька протянул полупустую пачку.

– Спасибо. Я щеткой чищу.

Знобин пожал плечами и отправил в рот две подушечки.

– У тебя, говорят, тоже необычные результаты? – спросил он, двигая челюстями.

– Кто говорит?

– Пашка. Он сегодня весь день мечется, как электровеник. Бегает с таинственной мордой и все валит на тебя. На какой-то протокол намекает…

Андрей с нарочитым безразличием прикурил и бросил пачку на стол. Валька с улыбочкой достал из нее последнюю сигарету и щелкнул зажигалкой.

– Я пока сам не разобрался, – пожал плечами Андрей.

– А Пашка говорит, что там все просто, как чугунная гиря.

– Это он вам мозги пудрит.

Валька затянулся, выпустил дым и косо глянул на папиросу в пепельнице.

– А… Применял методику Знобина? – коротко хихикнул он. – Скажи честно, просчитал алгоритм до конца?

– Нет. – Андрей приложил руку к груди. – Вот те крест.

– Ладно. А у меня, прикинь, прямо у перекрестка тачка сломалась. Бумажный фильтр забился, так его перетак. Пришлось выкинуть. Заодно решил к тебе заскочить – руки помыть и отдать ключ от офиса. Обещал ведь!

– Спасибо, – усмехнулся Андрей.

Валентин вытащил две карточки от электронных замков.

– А ты свой «Форд» когда продавать собираешься? – усмехнулся он. – А то ведь подведет тебя эта развалина в самый неподходящий момент. У меня, кстати, даже есть покупатель.

– Не буду я его продавать, – отмахнулся Андрей, пряча ключи в карман. – Мороки много, а времени нет. Мне его легче разбить, получить страховку и купить новую тачку.

– Зря. – Валька вздохнул. – Человек был бы рад.

– Это мое дело.

– Я разве спорю? – Валентин безразлично пожал плечами. – А часы у тебя что, стоят? Сколько времени?

Андрей замер, судорожно вспоминая, где оставил мобильник, в котором тоже были часы. Но Валька не стал дожидаться ответа и включил монитор компьютера. Темнота на экране дрогнула, начало проявляться изображение.

– Ты башку маслом измазал, – спокойно сказал Андрей.

– Гадство… – Валька встал с кресла и засеменил отмывать плешь. – Так сколько времени?

– Без пятнадцати три. – Андрей глянул в уголок монитора и убрал протокол с экрана.

– Ладно, я тогда поеду. – Валька вышел из ванной, вытирая голову носовым платком. – А то опоздаю в Черноголовку.

– Собираетесь переформировывать группу Самохина?

– Скорее всего. Говорят, он вплотную подобрался к решению твоей проблемы, но статью написать не успел.

– А ребята из его группы? – на всякий случай спросил Андрей.

– Представляют лишь приблизительно. Ты же знал Самохина.

– Да. Самодур редкостный. Но и ребят я знаю. Докопаются, если решение было найдено.

– Боишься? – хитро сощурился Знобин.

– Боюсь, – кивнул Андрей. – Я половину жизни на это потратил и не хочу, чтобы меня обошли.

– Так что вы все-таки раскопали с Пашкой?

– Ничего особенного. Так, одну теоретическую зависимость.

– Ладно. – Валентин понял, что выведать ничего не получится. – Я поеду. Мусор только в кабинете не оставляй.

– За мной замечалось?

– Береженого бог бережет, – хмыкнул Валька и открыл дверь. – Ключи на вахте оставь без объяснений.

– Ладно, ладно. – Андрей махнул рукой и запер за Валькой дверь.

Он поглядел в зеркало, провел рукой по щеке, проверяя общее впечатление от внешнего вида. Сойдет. Вернулся к компьютеру, запустил протокол заново и вытряхнул пепельницу в мусорную корзину.

Строчки не спеша бежали по экрану, Андрей вдавил кнопку прокрутки и ждал, когда дойдет до нужного места. Как же так получилось? Непонятно… Пашке позвонить, что ли?

Он набрал номер:

– Паша?

– Да.

– Слушай, ты мне можешь сказать точно, в котором часу повесился Аватар?

– В ноль часов с минутами. Протокол смотришь?

– Да. Ты его не стер у себя, так ведь? – вздохнул Андрей.

– Не стер. Но там бред собачий.

– Вижу. Отчего все зависло?

– Пока не знаю. Знаю только то, что после отключения Аватара атомы продолжали считать. Много шагов сделали, сколько точно, пока не вычислил. Ты что, умудрился написать собственную программу?

– Господь с тобой, Паша, я в твою вотчину никогда бы носу не сунул.

– Тогда это пахнет взломом. Или мистикой. Ты понимаешь, что данные на лазерные пушки должны были откуда-то поступать?

– Понимаю. Может, к каналу подключились конкуренты? Из развалившейся группы Самохина, например?

– Нереально, пароль на системе факторизации. Да и зачем? Результат ведь остался у нас, а у них установка не хуже. Лучше расскажи, что ты делал после того, как повесился Аватар? – с легким нажимом спросил Пашка.

– Честно? Не знаю.

– Не понял…

– Если коротко, то заснул. Я даже не помню момента, когда он повис.

– А кто в последние секунды управлял Аватаром?

– У меня дверь бронированная, – на всякий случай напомнил Андрей.

– А бабы? – усмехнулся Пашка.

– Не было никаких баб. И как ты себе вообще представляешь бабу, запускающую на квантовом уровне алгоритм Шора?

– Я бы ей отдался, – признался Паша.

– А я бы нет. Это же была бы монстрюка какая-то. Тощая и фригидная.

– Тощие не бывают фригидными.

– Специалист… – фыркнул Андрей.

– Ладно, я тут покопаюсь, выпотрошу Аватара и прозвоню порты. А вечером приеду к тебе, будем смотреть с другого конца.

– Отчет писать будешь?

– Нет, – успокоил Пашка. – Ты ведь обещал меня взять в соавторы.

– Заметано.

– Ладно, тогда все.

Андрей замер, не решаясь задать главный вопрос.

– Нет, погоди… – остановил он Пашу. – Алгоритм просчитался весь, до конца?

– В этом нет ни малейших сомнений. У меня здесь автономный счетчик, на нем висит окончательный результат. Знаешь, Андрей, это может на Нобелевку потянуть, честное слово. Если повторим, конечно.

– А есть шанс?

– Я не представляю, как такое могло произойти. Честно. Но постараюсь раскопать.

– Тогда ни пуха.

– Ко всем чертям. – Пашка отключился от линии. Часы на стене щелкнули и пошли, секундная стрелка описала два круга и снова замерла. Андрей вынул из них батарейку и выбросил в мусорку.

Он понял, что нужно настраиваться на игру, но мысли теперь крутились вокруг ночного происшествия, никак не желая переходить на рельсы эротических ожиданий. Это же надо, как не повезло… Одно на другое. Может, не ехать?

Андрей задумался и мысленно махнул рукой.

– К чертям собачьим, – сказал он вслух. – Сейчас все равно ничего не пойму. Надо поехать, расслабиться, поговорить. А задний ход можно дать хоть сегодня, хоть на неделе.

Он собрался, снова глянул в зеркало и вышел из квартиры.

На улице стояла жара, небо было чистым, без единого облачка. Андрей засмотрелся вверх и споткнулся о пустую картонную коробку, еще пахнущую котятами.

– Зараза… – Он отбросил ее ногой, сел в машину и запустил двигатель.

«Чего морду задрал, мудила?» – вспомнилась надпись в лифте.

Андрей улыбнулся и выехал со двора.

Ночное происшествие быстро стиралось из памяти ярким солнцем и ветром, рвущимся в приоткрытое окно. Работа не волк, в лес не убежит. А вот Алена убежит, если ее не встретить.

Воображение, как по команде, начало привычную игру – звук шагов на лестнице, скрип открывающейся двери… «Здравствуйте. Я Андрей Маркович…» И все же интересно, есть для женщины разница, какое белье надеть, собираясь на важную встречу? Ведь его наверняка никто не увидит. Но, может, есть какие-то подсознательные мотивации?

Андрей крепче ухватился за руль. На Ленинском автомобильный поток шел ровно, и дорога не занимала слишком много внимания. Можно было ехать и представлять, какие у Алены окажутся ноги. А волосы точно должны быть по высшему классу. С таким-то именем…

Рекламные щиты отвлекали – теперь их ставят гуще, чем пару лет назад. Надписи и картинки вбиваются в подсознание, на них уже не смотрит никто, но они действуют подобно пресловутому «двадцать пятому кадру». Над дизайном уже никто не работает – все равно красоту никто рассмотреть не успевает. Главное, чтобы надписи были крупнее и ярче. А еще в ходу старая реклама, которая зарекомендовала себя пять-десять лет назад. Правду говорят, что новое – это хорошо забытое старое.

– Забитое… – усмехнулся Андрей и прибавил скорость. – Старое, на которое все забили.

Рекламные надписи лезли в глаза. Вот черти… Все же работают над дизайном, только это уже совершенно другой дизайн, текстовый. Особый писк, когда на нескольких щитах, одно за другим, написаны разные слова предложения.

«ПРОПАЛА

@

ИЩИ В SOLID.RU».

Забавно… Или слева:

«ЗАБЕЙ

НА ВСЕХ

ВЫПЕЙ

«GUNTEH».

Прилипает, как банный лист к заднице.

Андрей свернул на Третье транспортное и погнал в сторону Савеловского. По радио снова крутили Фелiчiту. Андрей переключил станцию, потому что терпеть не мог эту певицу – слишком много сексуальной агрессии, такое ощущение, что не мужчины имеют ее, а она их.

Вообще складывается ощущение, что человеческая культура медленно, но верно расслаивается на две субкультуры – мужскую и женскую. Хотя нет, есть еще подростковая, для тех, кому до двадцати пяти. В универе от Фелiчiты торчали и парни, и девушки. Но чем дальше, тем отчетливее разница двух культур. Музыка – для мужчин и для женщин, проза – мужская и женская, кино, телепрограммы, спорт… Балет еще только осталось поставить, хотя до этого явно недалеко.

На Третьем транспортном рекламы было еще больше – сплошной мультик из меняющихся надписей. Часы на панели показали половину пятого, а поток, как назло, замедлился. Не пришлось бы Алене ждать… Она ведь и уйти может. Посидит и уйдет. А то еще вахтерша скажет, что Валька уехал и его сегодня больше не будет.

Проскочила серия рекламных щитов:

«СОЛОДОВ

Я

ТЕБЯ

ЖДУ».

– Вот черт… – шепнул Андрей, перестраиваясь в другой ряд.

Слева тоже с укором мелькнула реклама:

«СОЛОДОВ

Я

ТЕБЯ

ЖДУ».

Андрей с трудом протиснулся на свободную полосу и добавил газу.

«МОЛОДЕЦ»

НЕ ПРОСТОЙ

ЛЕДЕНЕЦ».

Уже у самой дорожной развязки пивные щиты состроились чуть иначе:

«СОЛОДОВ

Я

ТЕБЯ

ХОЧУ».

Андрей невольно рассмеялся и съехал в сторону вокзала.

По радио снова включили Фелiчiту.

Она исполнит обещания,

Ей помешать – себе дороже.

Она упрямого упрямее,

Она убить, наверно, может…

– Лирика амазонок… – фыркнул Андрей и выключил радио.

Zемфира, Фелiчiта… Эдакая неумирающая линия феминистской агрессии. Мол, женщина тоже человек, даже получше, чем некоторые волосатые обезьяны. Это даже не женщины – бесполые существа, мечтающие о том, чтоб и у них между ног были яйца. Таких Андрей не считал проявлениями своей сверхженщины. Может быть, это тоже что-то сверх, но только не женщина.

Красный автомобильчик – маленький, городской, какие недавно вошли в моду, – слишком быстро вывернул из правого ряда.

– Вот зараза… – шепнул Андрей и вдавил тормоз. – Совести нет. Сейчас я тебе покажу, как надо ездить!

Он добавил газу и легко поравнялся с почти игрушечной машинкой. За рулем оказалась девушка. Увидев сердитое лицо Андрея, она пожала плечами и насмешливо улыбнулась.