Барская жизнь Громов Альберт

Глава 6. Любовная вечеринка

На пороге двухэтажного особняка стояли два молодых человека с цветами и подарками. По их поведению было похоже, что они знакомы с детства. Кучерявый черноволосый француз и русый коренастый молодец шутили, толкались локтями, хлопали друг друга по спине. Наконец, они успокоились и вместе постучали. Двери открылись и их встретили две молодые служанки. Они помогли снять верхнюю одежду с гостей, потом провели в гостиную, просили немного подождать, а сами незаметно скрылись.

– Очень порядочный домик, заметьте, – сказал Павел Витальевич, оглядываясь вокруг себя.

– Да и служанки немножко знакомы… Ты, что не понял? – шепнул на ухо Жюльен и загадочно подмигнул.

– Так это…? – не успел барин сказать, как француз закрыл ему рот рукой. – Делай вид, будто мы ничего не поняли.

В гостиную вошли две улыбающиеся барышни в очень откровенных нарядных платьях. Молодые люди одновременно поклонились, принялись дарить цветы и подарки, толкаясь и натыкаясь друг на друга.

– Милые барышни, здравствуйте! Как же вы восхитительно выглядите! А глаза, Павел Витальевич, вы только посмотрите на их глаза, они полны нежности и любви, – Жюльен вел себя словно павлин, распустивший хвост.

– И страсти… А что? Я присоединяюсь к словам моего друга. Дамы, вы так прекрасны, что находиться рядом, уже счастье! – не отставал в комплиментах Павел Витальевич.

– Уважаемые господа, мы тоже рады приветствовать вас в этом доме, – сказала Елизавета Аркадьевна.

– Прислуги более нет, мы отпустили ее и теперь вольны делать все, что захотим до утра, – проболталась Ольга Андреевна и тут же получила локтем в бок от подружки.

Молодые мужчины смотрели на девушек голодными глазами и не решались совершить выбор пары. Они с упреком переглянулись. Им надо было заранее определиться с предпочтением. Теперь, чтобы не поссориться, они не стали поднимать эту тему, а решили просто предоставить выбор девушкам.

Первым делом гостей повели в зал, в котором все расположились на мягкой мебели. У стены стояло пианино с канделябрами и зажженными свечами.

– Между прочим, Ольга Андреевна умеет замечательно исполнять романсы и музицировать. Давайте ее попросим, – предложила строго Елизавета Аркадьевна.

Ольга Андреевна мило поклонилась и отправилась к пианино. Она исполнила три популярных романса. После этого Павел Витальевич вышел на середину зала и с интонацией прочитал наизусть длинный отрывок из поэмы Гомера «Одиссея». Чтобы не уступить в образованности, Жюльен рассказал на французском языке одну из комедий Мольера. Он умело играл голосом, изображая женские и мужские роли, кривляясь и передвигаясь от одного зрителя к другому. После театрального выступления все долго аплодировали ему.

– А теперь пройдемте за стол в обеденную комнату, – пригласила Елизавета Аркадьевна и повела за собой.

Молодые господа услужливо уступили путь дамам, а потом направились за ними следом. В соседней комнате стоял сервированный круглый стол на четыре персоны. На скатерти возвышались наполненные цветными жидкостями графины, аккуратно расставлены тарелки с закуской, салатами, нарезанными фруктами и овощами. В укрытых полотенцами кастрюльках дожидался гостей еще горячий гуляш. Молодые люди расселись за стол так, чтобы мужчины и женщины сидели через одного. В полном безмолвии под тиканье настенных часов господа и дамы поглощали попавшую в рот еду, запивали ее цветными морсами, постукивали и поскрипывали приборами о фарфор. Напряженность с каждым тиканьем секундной стрелки росла, но первым ее нарушить никто не решался. Елизавета Аркадьевна поглядывала на Павла Витальевича, Жюльен следил за руками Ольги Андреевны. На улице залаял сторожевой пес. Первым, кто нарушил спокойствие, оказалась Ольга Андреевна. Она не смогла удержаться от распирающих ее изнутри эмоций и при попытке сказать шутку и неожиданно раскашлялась. Француз первым сорвался с места и подскочил к ней для оказания помощи. Он поднял ее на ноги, прижался сзади, наклонил вперед и обхватил руками за талию. Сильными и резкими движениями он принялся надавливать ей на живот. Девушка кашляла так, что заметно покраснела и кашель прошел. Жюльен увлекся процессом настолько, что не слышал слабых слов об окончании кашля. Он продолжал энергичные движения, которые уже переросли в поглотившую страсть с помутнением рассудка.

– Достаточно. Ох! Оставьте вы эти дела.

– Ах! Не стоит так напрягаться, – продолжал Жюльен.

– Ох! Ах! Я еще не… Еще! Давайте сначала потанцуем!

Ольга Андреевна больше не возражала против оказания первой помощи и второй, и третьей, и так далее. Елизавета Аркадьевна подошла к механическому музыкальному инструменту и поставила иглу на заготовленную мелодию. В помещении заиграла веселая мазурка, перекрывающая крики Ольги Андреевны и Жюльена. Павел Витальевич и Елизавета Аркадьевна переглянулись и оставили сладострастную танцующую парочку одних в комнате, а сами перебрались в зал и прикрыли за собой двери. Елизавета Аркадьевна подошла к Павлу Витальевичу и прижалась к нему. Они закружились в вальсе по залу. С каждым движением танца они сближались, до тех пор, пока девушка легонько не толкнула молодого человека в кресло, а сама присела рядом на мягкий подлокотник с левой стороны. Ее руки плавно скользили по светлым волосам молодого барина, локоны длинных темных волос щекотали лицо и руки. Павел Витальевич принялся нежно гладить ее ноги, живот и грудь и перенес девушку к себе на колени. В это время за дверью послышался грохот посуды и нарастающие стоны любовной страсти. Елизавета Аркадьевна вздрогнула и улыбнулась. Музыка замолкла.

– Давайте другую музыку послушаем? – предложила Елизавета Аркадьевна, встала с колен Павла Витальевича и направилась к другому музыкальному механизму.

Негромко заиграла танцевальная сюита. Павел Витальевич поднялся из кресла и подошел к стоящей спиной Елизавете Аркадьевне, которая раскачивала бедрами в такт музыке. Он молча взял ее за руки и повернул к себе. Они начали медленно танцевать, тесно прижимаясь телами. Их взгляды встретились в улыбке, плавные движения перерастали в резкие выпады, опрокидывания с поддержкой, быстрые перемещения по комнате и вновь тесные прижимания. В ходе танца рухнула стена стеснения и неловкости. Павел Витальевич подхватил Елизавету Аркадьевну на руки и круговыми движениями под музыку дошел до угла комнаты. Он медленно положил раскрасневшуюся брюнетку на кожаный диван и принялся ее целовать, гладить ноги под платьем. Музыка остановилась, стало слышно, как в обеденной комнате бьются тела и громко выкрикивают дикие звуки, но это уже было неважно. Влюбленные помогли снять друг другу лишние одежды и освободить место для любовных поцелуев.

– Лиза, я хочу тебе сказать, – начал было Павел Витальевич, но его остановила Елизавета прижатым к губам указательным пальчиком.

– Павлик, милый, ничего не надо говорить, оставь слова на потом.

Елизавета Андреевна судорожно вздрогнула и опустилась медленно на колени. Ее руки коснулись ног Павла Витальевича, от чего он вздрогнул, вцепился в ее черные волосы и крепко их сжал в пальцах. Потом не в силах сдерживать напряжение, потерял над собой контроль. Девушка прикасалась к напряженным частям мужского тела, наслаждалась укрощением мужского самолюбия, переходя к более тесным интимным отношениям. Как только легкие прикосновения перестали судорожно подергивать перевозбужденное мужское тело, девушка легла на диван и отдалась сполна нахлынувшему на нее физическому наслаждению. Закатив глаза, Павел Витальевич получал сладострастное удовольствие от движений, продолжая удерживать подпрыгивающую девушку в своих руках.

Вдруг резко распахнулась дверь обеденной комнаты, в зал с шумом и визгом вбежал Жюльен без штанов, в одной рубашке, а на плечах у него восседала совершенно голая Ольга и гоготала.

– Иго-го! Похоже, мы вас застукали на месте совершения разврата! Не пора ли уже, наконец, кончить и сменить обстановку, друзья. Музыки! Давайте же выпьем вина! – они смеялись, визжали, размахивая фужерами и бутылкой Шардоне в воздухе.

Ну, кончайте же быстрее! – торопили шумные молодые люди Павла Витальевича и Елизавету Аркадьевну.

Внезапно в доме все ожило. Опять заиграла громкая музыка. Француз и блондинка бесились и носились по комнатам, не обращая внимания на любовников. Наконец Елизавета Аркадьевна громко вскрикнула, а Павел Витальевич откинулся на спину и вытер пот со лба. Не прошло и минуты, как длинноволосая брюнетка стояла на столе и лила вино себе на ногу. Напиток стекал по пальцам и перетекал Павлу Витальевичу прямо в рот. Голая Ольга с распущенными золотистыми волосами оседлала Жюльена, стоящего на четвереньках и размахивала вокруг себя снятой сорочкой, а Жюльен вставал на колени и ржал как конь. Лиза, предупредив всех, с криками «Держите меня семеро!», упала на руки Павлу Витальевичу, и они повалились оба на пол. Она обняла его и принялась пылко целовать и слизывать с тела остатки вина. Потом Лиза бросилась под ноги Жюльену и упала на спину под него. В это время Ольга соскочила с Жюльена на пол, подкатилась к Павлу, обняла его руками и ногами спереди и принялась тоже пылко целовать. Противостоять такой атаке Павел был не в состоянии, пьяное расслабление вновь пробежалось по телу, и он сдался. Павел набросился на Ольгу с необузданной страстью и свершил то, что не успел с Лизой. Ольга лежала на спине и кричала от проникающего в нее удовольствия. Рядом, на полу, Жюльен держал Лизу сзади и энергично работал всем телом с возбужденной, взвизгивающей девушкой. Он ржал, подобно коню, и шлепал ладонями по мягким ягодицам растрепанной брюнетки. Затем уставшие и удовлетворенные молодые люди почти одновременно закончили заниматься любовью. Они повалились на пол в чувствах наслаждения и, обнявшись все вместе, уснули до утра.

Был девятый час утра, когда Елизавета Аркадьевна и Ольга Андреевна попрощались с гостями. Жюльен и Павел Витальевич пятились по ступенькам и посылали воздушные поцелуи дамам. Видно, что не хотелось расставаться и девушкам, они закрывали двери, а потом опять открывали и смеялись. Окончательно попрощавшись, мужчины вышли за ворота двора.

– Уф…, что это было? Павел, как смотришь на то, чтобы отведать французского коньяка, привезенного мной из Парижа? Ну, соглашайся. Прошу тебя, – уговаривал Жюльен Павла, который собирался, было идти домой.

– Французский, говоришь? Это можно. Уговорил! Идем же, дружище, праздник продолжается! – Павел Витальевич положил руку на плечо Жюльену и они, синхронно шагая в ногу, направились к дому.

Жюльен Дюпон временно проживал в трехэтажном доме, на квартире у отца. Каждый этаж этого дома занимала одна семья, на которую приходилось по пять комнат. Вход в дом находился прямо с улицы и открывался личным ключом. Молодые люди поднялись на третий этаж, вошли в коридор и переобулись в домашние тапочки. В доме их встретила очень старая бабуля, которая плохо говорила и еще хуже слышала. Она была рада видеть молодых краснощеких мальчишек и даже сумела связать несколько добрых словосочетаний тихим голосом. Жюльен показал комнаты, коротко рассказал историю своей семьи, после чего он достал глиняный двухлитровый бутыль с настоящим французским коньяком. Звонко чокнулись хрустальные бокалы с янтарной жидкостью и она обожгла ротоглотки гурманов. Прилив бодрости и блеск в глазах создал новые темы для дружеских бесед.

Глава 7. Приключения

Жюльена Дюпона

В Париже Жюльен жил совместно со своей мамой, француженкой Антуанеттой Дюпон. Скромная квартирка с двумя комнатами в доходном доме была по карману портьерше, имеющей свое небольшое швейное предприятие. Большая часть денег уходила на обучение единственного сына сначала в школе, а потом в промышленном колледже. Отец Жюльена познакомился с Антуанеттой во время поездки в Париж. У Аристарха Алексеевича Дюпона в Париже жили сестра, два брата, отец и мать, которую он вскоре после смерти отца перевез в Россию. По его же настоянию Жюльен прибыл в Россию для реализации себя в деле, но пока настоящего дела не представилось.

Живя и учась в Париже, Жюльен познакомился с представителями одного интеллигентного общества. В нем вращались люди различных социальных классов и сословий. Здесь собиралась молодежь, студенты, художники, поэты, писатели, политики, артисты и даже верующие люди. Такая разношерстная компания, как правило, собиралось раз в неделю на предоставляемой квартире одного из членов. Время от времени, появлялись новые люди. К ним проявлялся особый интерес. Если они вносили свежий ветер идей, то порядки и традиции по ходу менялись. Так, прежде, чем попасть на закрытую вечеринку, Жюльену пришлось зарекомендовать себя на трибунах речами свободомыслия. В течение года Жюльен создавал философское учение научного агностицизма, а также изложил мысли в журнале, чем разгневал местное духовенство. Молодого человека сняли с учебы и привезли в аббатство, где ему в течение недели промывали мозги католические наставники. Каждый день он учил библейские толкования и экзаменовался перед монахами. Тем не менее, сразу по возвращению в город, получил пригласительную визитку на закрытый вечер. В этот первый случай Жюльену удалось заразить членов общества новой теорией мышления и приобрести знатных друзей. Благодаря задаваемым вопросам, ему удалось завершить многие темы своего учения и опубликоваться в печати. Теперь, благодаря богатым покровителям, Жюльен мог не бояться преследований церкви и свободно высказываться. Мать все знала о досуге своего сына, пыталась образумить его, уберечь от наказания, но когда в его карманах появились заработанные деньги, оставила свои подозрения.

На одном из вечеров Жюльен познакомился с одной приятной девушкой. Ее звали Мэри. Она смотрела с восхищением и ждала от него теплых отношений. В жизни Жюльена начался цветочно-шоколадный период. Молодой философ влюбился в нее по уши. Девушка выделялась из толпы своими яркими рыжими волосами, пышной прической. Мэри замечательно владела методикой критического мышления, этим-то она и привлекла внимание интеллигентного общества. В своих докладах о художественном искусстве, содержании текстов о современной литературе или социальных проблемах, девушка убедительно приводила аргументы, обоснованные заключения и решения, проверяя их по критериям и стандартам. Она четко и ясно высказывала то мнение, какое высоко ценилось ее единомышленниками. Позже выяснилось, подруга Жюльена оказалась дочкой богатого промышленника, предпринимателя, но это не мешало их дружбе. Молодые люди стали проводить много времени вместе, но всему хорошему пришел конец, когда родители узнали о социальном статусе Жюльена Дюпона и отправили свою дочку на учебу в Англию. Целый год писали они друг другу письма, а потом переписка внезапно оборвалась. Денег на поездку в Англию у Жюльена не хватало, поэтому молодому человеку пришлось остыть, заняться всерьез учебой и творческой подработкой. Так прошел последний учебный год в промышленном колледже. После успешного окончания обучения почтальон принес приглашение от отца, и Жюльен поехал в Россию.

– М-да! Грустная история получилась. Как же ты пережил это? – после минуты молчания спросил Павел Витальевич. – Освежи мне бокальчик, если не трудно.

– Пережил? Если это можно было так назвать. Я готов был продать душу дьяволу, лишь бы воскресить наши отношения с Мэри, – подливая новую порцию душистого коньяка и ломая горький шоколад пальцами, жалко ответил Жюльен.

– Ну, и как же поступил бы с тобой дьявол? – съязвил Павел Витальевич, цепляясь за слова.

– А ты зря иронизируешь, в последнее время он неустанно следил за мной, пока не застал врасплох, но это уже другая история. Ты хочешь узнать ее?

– Изволь утолить интерес.

– Тогда послушай, и после не вздумай меня осуждать, неизвестно, как бы ты поступил в моем случае. – Жюльен стал серьезен, как никогда прежде. Он встал с места и принялся рассказывать историю, перемещаться по комнате, то останавливаясь в разных местах, то присаживаясь ненадолго там, где это было возможно.

Как было сказано ранее, Жюльен остался в полном одиночестве, в состоянии нервного срыва, после разлуки с любимой девушкой. Мэри перестала отвечать на письма. Разочарование в себе, в окружающем мире, привели Жюльена в состояние стресса. Молодой человек пропустил четыре раза подряд посещение званых вечеров в обществе единомышленников и надеялся, что больше никогда в него не вернется. Однако, его намерениям не суждено было сбыться. Все это время, пока Жюльен отсутствовал, за ним следили, но не вмешивались в частную жизнь. В один день к нему, прямо на улице, подошли трое мужчин в черных костюмах и предложили сесть в дилижанс. Отказаться от такого предложения было невозможно. Внутри на его голову надели непрозрачный черный мешок и попросили не снимать его до приезда, руки оставались свободными. Поездка, разумеется, была долгой. Целый день прошел в дороге неизвестно куда и зачем. На вопросы Жюльену отвечали спокойными вежливыми голосами, однако, прямых ответов не было, а лишь косвенные намеки на совершение какого-то мероприятия.

Заснувшего Жюльена разбудили бодрые голоса и свежий прохладный воздух. Мешок с головы уже был снят, но состояние расслабленности после сна и отсутствие воли, что-либо делать, создавали ощущение дискомфорта, не то раздражения. Ночное небо освещалось полной луной. Впереди возвышались контуры старинного замка. Жюльен и трое мужчин в черном пошли на свет в темноте. Жюльен несколько раз умудрился запнуться, после чего один сопровождающий взял его под руку. На входе в замок их ждал дворецкий с фонарем. Этот бородатый низкорослый человек показался слишком угодливым, чем вызвал подозрение у Жюльена. Повторное подозрение возникло и при следующей встрече, с ожидавшими их в вестибюле другими слугами. Каждый из них отличался врожденной индивидуальной убогостью, хотя по отношению к Жюльену, они были вежливы, радушны и ничем не провоцировали себя. После позднего короткого ужина все четверо отправились в зал, где их ждали господа и дамы в черных накидках. В отличие от дам, мужчины были опоясаны льняной бечевкой. Никто не имел на себе драгоценностей, колец и других признаков роскоши, поэтому все казались равны. Жюльена и его молчаливых спутников переодели в черные плащи, все личные вещи были сложены в индивидуальные сейфы. У Жюльена ничего ценного при себе не оказалось.

В зал вошел господин, пришествия которого все долго ждали, он поблагодарил всех за терпение и объявил о начале шествия. Участники надели на головы глубокие капюшоны с отверстиями для глаз и вышли из замка во внутренний двор. Во дворе горели факелы, которые освещали травяную лужайку и каменные стены замкнутого пространства. Посередине лужайки возвышался серый мраморный пьедестал в форме круга, на котором стоял серебряный таз. Все встали вокруг этого пьедестала, образовав плотное кольцо. Лишь один человек – мессия остался внутри этого кольца, он поднялся на пьедестал и начал читать заклинания на латыни из древнего фолианта. Внезапно произошло чудо, на плоской площадке пьедестала появилась рыба, напоминающая по форме карася. Мессия достал из рукава жертвенный нож необычной формы, отрезал рыбе голову и бросил обе части в серебряный таз с водой. Затем там же, где появилась ранее рыба, возник черный ворон, которого постигла такая же участь. После новых заклинаний появился мешок с черным котом. Мессия не смог удержать брыкающегося кота в руках. Кот спрыгнул на мраморный пол, на ходу вцепился в голову рыбы и бросился бежать прочь. Жертвенного кота надо было срочно изловить. Люди в черных одеждах шумно разомкнулись и принялись искать животное. Когда бедного кота поймали, мессия треснул его головой о мрамор, и церемония вновь возобновилась. Полудохлое животное было показательно обезглавлено и брошено в тот же таз. Последняя жертва оказалась довольно симпатичной. На мраморном пьедестале появилась совершенно обнаженная, молодая девушка, лицо которой скрывала шикарная рыжая шевелюра. Девушка заметно находилась под воздействием опиума, была расслаблена и постоянно беспричинно хихикала. Жюльен не поверил своим глазам, перед ним была его любимая и недавно пропавшая Мэри. Его сердце сильно забилось, дыхание участилось, и он вспотел холодным потом. У мессии в руках появились ножницы, которыми он безжалостно обстриг голову девушки, стараясь сделать волосы, как можно короче. Рыжие трупики волос были аккуратно собраны и утоплены в тазу. Затем мессия подхватил девушку на руки и аккуратно положил на плоскость пьедестала. Он обратился к присутствующим с предложением священного соития с жертвой, но желающих на этот момент не нашлось. Тогда он решил показать пример сам и, задрав подол плаща, подтянул ноги девушки к себе. Однако, мессия переоценил свои возможности. В силу отсутствия желания заниматься этим прилюдно, у него ничего не получилось. Он привел себя в порядок и быстро прошелся вокруг площадки, громко читая заклятия.