Цепной пес империи. Революция Гудков Андрей

Глава 1

Возвращение домой

Я долго не хотел открывать глаза. Боялся, что все окружающее меня развеется как дым и я опять увижу бесконечные и безумные просторы мира демонов. Когда я ушел в Инферно, мне было всего двадцать пять лет. Что видел и что знал я о мире и жизни тогда? Ничего. Хотя и прошел две войны.

А в Инферно я провел двадцать лет. Двадцать долгих лет. Сражался, убивал, жил, опять сражался в бесконечной войне и убивал бесконечных врагов. За это время я уничтожил столько демонов, сколько никогда не уничтожал ни один охотник на демонов всех известных мне миров. В конечном итоге дом превратился для меня в смутное и далекое воспоминание. Я забыл лица друзей. Забыл, как выглядят улицы Райхена, как цветут деревья в саду родового замка Ларанов. Я мог вспомнить пыльные степи вокруг Риола, но сам Риол помнил смутно.

Я так долго жил в Инферно, что дом для меня стал недостижимой мечтой. Я уже давно не верил, что смогу вернуться. Поэтому боялся открыть глаза. Боялся, что это только сон.

Привело меня в чувство ощущение свежего и влажного воздуха. Пахло морем. Тем, чего быть в Инферно просто не могло. Было немного прохладно, чего в Инферно тоже не бывает никогда. Там только иногда не очень жарко.

Разбудило меня приятное прикосновение гладкой и горячей кожи. Я откинул одеяло и увидел дочь. Негодная девчонка ослушалась приказа и залезла ко мне в постель. Наверное, от холода. Но скорей всего, от нежелания спать одной.

Всю свою жизнь Араэл спала рядом со мной. По-другому было бы слишком опасно для нее. Демоны не спят. Во сне они были бы слишком уязвимы, а демоны терпеть не могут быть уязвимыми. Но Араэл – полукровка. И не спать она не могла, так же, как и я.

А еще ей так же, как и мне, постоянно надо было защищаться от Инферно. А во сне она этого делать не могла. Поэтому с самого рождения дочь всегда спала рядом со мной и под моей защитой.

Но надо ей от этого отвыкать. Здесь это могут понять, мягко говоря, не так.

Я встряхнулся и поднялся с постели. Подошел к окну и открыл его. В лицо ударил порыв свежего ветра. Пахло морем, дымом, свежим хлебом и конским навозом. Давно забытые запахи. Все-таки я вернулся домой.

Вчерашнего дня я практически не помнил. Все смешалось в калейдоскопе ярких, не связанных друг с другом моментов. Я помнил, что кому-то что-то говорил. Но что говорил? Кому? Я помню, что видел Арью, но сказал то, что хотел сказать, или нет?

Спустившись вниз, я увидел Арью, пьющую чай. Я вспомнил, что она всегда вставала раньше меня. Увидев меня, девушка поднялась.

А она изменилась. С удивлением я увидел, что мы теперь одного роста. Арья подросла и стала еще стройней. Черные волосы свободной волной опускались на плечи, раньше она всегда стягивала их в косу.

Когда я уходил, она была семнадцатилетней, едва оформившейся девушкой. В ней еще проглядывала подростковая нескладность. А теперь стала взрослой и красивой молодой женщиной.

Судя по ее виду, изменилась Арья не только внешне, но и внутренне. Она была в светло-зеленом платье и туфлях на каблуках. Насколько я помнил, она их надевала только по особым случаям, предпочитая носить брюки, блузки и длиннополые плащи. Заметил я и легкий макияж на лице.

– Маэл, – тихо сказала она. – А ты изменился.

– Сильно?

– Да… Ты от кого так защищаешься?

Я ругнулся и ослабил свою защиту в несколько раз. А через мгновение схватил испуганно пискнувшую девушку и крепко ее обнял.

– Как же я скучал по тебе, Арья.

Я закрыл глаза и зарылся лицом в ее волосы. Арья обвила меня руками и потерлась щекой.

– Я ждала тебя, – шепнула она. – Мне говорили, что шансов нет, что это безумие, а я ждала тебя.

– Я знаю, – ничуть не кривя душой, ответил я.

Связь между магом и ша’асал крепка, но действует только в нашем мире. А я был в другом. Если бы не Данте, Арья уже давно была бы мертва. Мы никак не могли чувствовать друг друга, находясь в разных мирах, и все-таки мы чувствовали…

Мы долго так стояли, обнявшись. И простояли бы еще дольше, если бы не пришел Данте. Я с неохотой отпустил Арью и попросил ее помочь Араэл одеться в обычную одежду.

Данте изменился мало. Все тот же золотоволосый красавец, гроза девичьих сердец и жизнелюбивый маг. Впрочем, это для меня прошло двадцать лет, а для него всего три.

– А ты изменился, Маэл.

– Сильно?

– Очень. Стал сильнее, опаснее. – Неожиданно Данте рассмеялся. – Интересно, а кто теперь из нас старший брат и наследник семьи?

– Не знаю, – невольно улыбнулся я: действительно забавный юридический казус.

– Но гульнул ты, брат, на славу. И ты еще косо смотрел на меня за мои вполне невинные забавы с полукровками, – с иронией сказал он.

– Я и сейчас на это косо смотрю, – едко ответил я. – Спать с полукровками магу клана Ларанов, да еще наследнику главы клана!..

– Ну да, зато спать с демоницами можно. Тут уж, конечно, куда мне до тебя!

– Должен же я хоть в чем-то тебе нос утереть!

Данте расхохотался до слез. Он смеялся, пока не пришел Ральф и не принес чаю.

– Маэл, скажи… – Данте вдруг стал непривычно серьезным и печальным. – Ты видел ее?

– Нет, – так же тихо и серьезно ответил я. – Я хотел, но Тирраал мне не разрешил.

Речь шла о нашей родной сестре, принесенной в жертву Лорду Инферно Тирраалу, покровителю клана Ларанов. Для нас она умерла на алтаре. А в Инферно родилась как демон.

– Я думал, она сама захотела бы тебя увидеть… – сдавленным голосом сказал Данте. – Со мной она разговаривать точно не захочет.

– Мне кажется, она не хотела, чтобы я видел ее такой. Но может быть, она уже давно забыла нас.

Мы с Данте в детстве редко виделись, и наши отношения сложно было назвать братскими. Да и позже взаимоотношения были холодными по разным причинам, но в основном из-за меня.

А вот сестру мы оба искренне любили. И когда жребий выпал на Юлию, мы были ошарашены. Но если я в прямом смысле взбунтовался против этого, то Данте смирился. Этого я ему долго не мог простить. Да и он сам себе так и не простил. Только недавно я понял, что страстное увлечение демонологией появилось не случайно. Данте просто надеялся однажды вызвать сестру.

– Чего нового дома? – спросил я.

– Да все как обычно, – рассеянно ответил Данте.

– А в империи?

– Знаешь, лучше тебе самому все узнать, – после долгой паузы ответил Данте. – Посмотреть свежим взглядом со стороны.

– Настолько все плохо? – насторожился я.

– Да как сказать. Император жив-здоров. Мятежей, не считая того, на востоке, не было. Войну, в общем и целом, выиграли, хотя и не так удачно, как хотелось бы. Но лучше тебе на все со стороны посмотреть.

– Понятно, – вздохнул я.

– Мне вот другое интересно, – задумчиво произнес Данте. – Сколько лет Мария провела в Инферно? Выглядит она молодо…

– Я не знаю, сколько лет она провела в Инферно. Но на ее физическом возрасте это отразилось мало, – ответил я.

Данте вопросительно посмотрел на меня.

– Время в мире демонов – понятие относительное. Мы привыкли к классической формуле, что за один год у нас у демонов проходит шесть лет. Но на самом деле все гораздо сложнее. Есть области, где, пока у нас течет минута, проходят века. Время там непостоянно. Лорд Инферно, похитивший Марию, позаботился о том, чтобы его пленница не умерла от старости.

– То есть Мария могла пережить всех нас?

– Вполне, – кивнул я. – И он мог опять попытаться захватить мир руками полукровок. После нашей смерти от старости.

– Понятно все. Маэл, тебе придется написать не одну книгу, чтобы рассказать все о мире демонов. Ты ведь это понимаешь?

– Только не сейчас, – усмехнулся я. – Чем закончилась твоя охота на Темных магов?

– Ничем хорошим, – помрачнел Данте. – Я не нашел клана, с которым мы столкнулись.

Поймав мой удивленный взгляд, он ответил:

– Ни один из райхенских кланов магов не причастен к тем ритуалам.

Я остановился и в упор посмотрел на брата и увидел за маской показного спокойствия хорошо скрытое напряжение.

– Ты уверен?

– Эксперты несколько месяцев подробно изучали найденные в том подземелье доказательства. Их вывод однозначен – стиль магии несвойственен райхенским кланам магов. Мы пару лет проверяли всех магов страны старше шестнадцати лет. Всех до единого. Скрытно просматривали самые глубокие слои ауры и отголоски используемой магии. И ничего. Ни следа. Я проверил всех своих помощников и весь наш клан, даже отца. Кто-то проверил и меня.

– Вот как, – вырвалось у меня.

Я ожидал каких угодно результатов, но только не таких.

– Кто об этом знает?

– Совет магов и Аврелий. Больше никто. Даже мои подчиненные не в курсе всех итогов следствия.

– Понятно. Я тоже кое-что узнал в Инферно. Весь план придумал и попытался воплотить в жизнь один из Лордов Инферно. Но он нам больше не опасен.

– Почему?

– Он мертв. И я узнал кое-что интересное. Эти Темные маги уже занимались своим делом, когда Лорд предложил им союз.

– Вот как, – нахмурился Данте. – Значит, это было просто временное совпадение интересов, и от провала планов демона они не проиграли.

– Возможно, даже и выиграли, – кивнул я.

– А что случилось с этим Лордом? Демоны такого уровня редко умирают…

– Тирраал убил его, – коротко сказал я. – Он и раньше его… хотел убить, а после известных событий начал войну.

– Лорды Инферно воюют друг с другом?

– Еще как. Наши войны не идут ни в какое сравнение с тем, как развлекаются демоны.

– Есть еще кое-что. О чем не знает никто.

Данте достал из кармана небольшой предмет, завернутый в переливчатый серебристый шелк. Ткань густо покрывали разнообразные символы. Он аккуратно развернул сверток, стараясь не коснуться самого предмета.

– Знаешь, что это?

– Да, – после долгой паузы ответил я.

На куске эльфийского шелка лежал золотой амулет – восемь стрел в круге, символизирующие звезду.

Брат быстро завернул амулет и убрал обратно в карман.

– Я постоянно ношу его с собой. Для таких вещей не существует надежных сейфов.

– Это просто отличительный знак вроде наших пентаграмм или черепов у некромантов, – с иронией произнес я. – Где ты его нашел?

– Снял с тела одного из слуг Темных магов. Понимаешь, что это означает?

Я молча посмотрел на него.

– Да. Глупо спрашивать. Ты только голову не забивай и отдыхай. Это мое дело.

– Хорошо, – кивнул я.

Сказать о таком, а потом добавить «не забивай голову»? Нормально.

За завтраком я поглядывал за дочкой. В человеческой одежде она чувствовала себя неловко. Вилку держала неуклюже, а от любопытных взглядов Арьи и Данте нервничала. Но в целом Араэл держалась неплохо. Для первого в своей жизни завтрака за столом.

Впрочем, мне было не легче. Знакомые с детства блюда казались чужими и непривычными на вкус. Со странной тоской я вспомнил слегка обжаренные ребрышки хасстаров и вареное мясо лэртагов. Да и некоторые другие неразумные демоны были хороши на вкус.

После завтрака я сел читать газеты. Пролистав с пару десятков, устало вздохнул и встал из-за стола. Дела были действительно не очень. Хотя все не так плохо, как я подумал после слов Данте. Просто тяжелая война обострила все проблемы страны, только и всего.

Дочь я нашел в саду. Араэл лежала на траве и смотрела в небо. Я молча лег рядом с ней и, слегка прикрыв глаза, тоже посмотрел.

– Пап, а небо всегда такое красивое? – тихо спросила Араэл.

– Оно всегда разное. В жаркий полдень или на рассвете. Перед грозой или на закате. Небо всегда разное, но всегда прекрасно.

– Это называется «сад»?

– Да. Тебе нравится здесь?

– Да. Тут так тихо и спокойно. Только холодно, – пожаловалась девушка.

– Привыкай, – вздохнул я, а сам подумал: что мне с ней придется делать зимой?

– Я привыкну. Обещаю.

Араэл взяла меня за руку. Иногда я задумываюсь над тем, как причудливо сплетается узор нашей судьбы. Я воевал с полукровками, ненавидел их и презирал. А теперь полукровка доверчиво держится за мою руку. А я любому горло перекушу за нее. Многим, кстати, уже перекусил.

Демон черной когтистой лапой сжал горло Араэл.

– Жалкое создание. Ни человек, ни демон. Зачем ты только породил ее, Ларан?

– Только попробуй! – выкрикнул я.

Вокруг нас бушевало пламя Инферно. Огонь, сжигающий все вокруг себя и самого себя тоже. Он сжигал сам себя и рождался из огня, в котором сгорал.

– А что ты сможешь мне сделать, Ларан?

Когда дикая, ничем не сдерживаемая сила хлынула в меня, я заревел от боли. Но через мгновение рев демона заглушил мой жалкий крик. Огонь охватил его, не тронув Араэл.

– Пап?

– Извини, задумался.

Я вопросительно посмотрел на дочь, а потом заметил Арью. Девушка подошла к нам и с интересом разглядывала Араэл. Забавно, но я только сейчас задумался о созвучности их имен.

– Можно с вами посидеть? – Арья вопросительно посмотрела на Араэл.

– Можно… – робко ответила та.

Арья села рядом с нами и облокотилась на ствол дерева.

– А она похожа на тебя, Маэл. Только волосы и глаза другие. В маму?

Я кивнул. В голосе Арьи не было ни капли насмешки или презрения, только искреннее любопытство. Вернее, жгучее любопытство. Она буквально сгорала от него, но стеснялась расспрашивать.

– У всех демонов красные глаза. И у всех их потомков, – сказал я.

– А почему у тебя волосы белые? – неожиданно выпалила Араэл.

– Тебе это интересно? – с улыбкой спросила Арья.

Дочка, ища поддержки, быстро глянула на меня и кивнула.

– У всех некромантов волосы белые. – Арья коснулась пальцами седых прядей на челке и продолжила: – Это знак того, что я побывала за гранью жизни и вернулась назад. Я три раза это делала, поэтому у меня всего три седых пряди. А у старых некромантов все волосы белые.

В былые времена по этому признаку некромантов отличали от обычных людей. И убивали. Только в нашей стране им дали приют. Но на очень жестких условиях добровольного подчинения магам. Я и Арья сполна ощутили на себе все прелести этого договора.

– Папа мне рассказывал о тебе, – робко добавила Араэл.

– Да? И что же он говорил обо мне? – с улыбкой спросила Арья.

– Что ты его верная помощница и что ты очень красивая.

Арья кокетливо глянула на меня.

– Серьезно?

– Серьезно, серьезно, – кивнул я. – Арья, давай отойдем.

Мы с ней отошли на несколько шагов от Араэл.

– Арья, мне надо уйти. Побудь с Араэл.

– Хорошо, – кивнула она.

– И, пожалуйста, учи ее.

– Чему? – удивленно спросила Арья.

Хороший вопрос.

– Всему. Самым простым мелочам. Вроде того, как держать вилку и вести себя за столом. Как одеваться и разговаривать. Араэл превосходно умеет убивать и выживать. Но она не умеет просто жить. А в Инферно у меня не было ни времени, ни возможности ее этому научить.

– Я поняла.

– Мне нужно сразу решить несколько дел. А завтра я хочу прогуляться по городу. Вместе с тобой.

Арья улыбнулась и кивнула. Я попрощался с Араэл и вышел из сада.

Я предложил Тириону пожить в моем доме, но он отказался. Он снимал комнату неподалеку, и первым делом я захотел его навестить. Я смутно помнил, что вчера рассказал ему про его сестру. Но на всякий случай надо было зайти и проверить.

Тирион сильно изменился. Больше, чем все остальные. И дело не только в новых шрамах и потере глаза. Он стал старше и жестче. Во взгляде появилась усталость человека, побывавшего на войне.

Но сейчас он буквально светился от счастья. Сестра, которой он уже давно не надеялся увидеть, вернулась к нему. Большего Тириону было не нужно.

Когда я пришел, Тирион и Мария пили чай. Девушка внимательно слушала брата, а он ей что-то рассказывал об их семье. Я выпил с ними кружку, потом Мария пошла на кухню, а Тирион задал трудный вопрос:

– Маэл, к ней когда-нибудь память вернется?

– Тирион, – вздохнул я, – молись, чтобы этого никогда не произошло. Человеческая память – это не книга, из которой легко можно вырвать неугодные страницы. Если она вспомнит, вполне возможно, что вспомнит все.