Третий курс Кащеев Денис

4

На первой контрольной точке отставание «Альга» от «Бурка» составило семнадцать условных баллов, на второй (курс вновь пришлось в последний момент перерассчитывать, плюс, точнее минус – очередное официальное замечание) – уже двадцать восемь. После учебных стрельб разрыв немного сократился, но по-прежнему превышал двадцать очков.

В каютах, кубриках и кают-компании «Альга» царило уныние, но если в первые и вторые Юннат почти не заглядывал, то в офицерской столовой появлялся регулярно и засиживался надолго, да не один, а со своим четвероруким другом. Злод совершенно по-человечески восседал за столом, ловко орудуя ножом и вилкой, в первый же день освоил управление синтезатором, коды, правда, вводил наобум, и если полученное блюдо его почему-либо не устраивало – бесцеремонно швырял его на пол. В другой ситуации это, пожалуй, выглядело бы даже забавно, но ни Иван, ни Эмма, ни, тем более, Глеб, прелести реалити-шоу, участниками которого они невольно стали, не оценили. Соколов на второй день и вовсе перестал являться на обед и ужин, предпочитая питаться с матросами.

Избежать встреч с шимпанзе это ему, впрочем, не позволяло: Свар оформил своему любимцу допуск, аналогичный собственному (кажется, для этого ему пришлось формально включить Злода в состав экипажа, но сопрольца сие препятствие, похоже, нисколько не смутило), открывать двери обезьяна научилась без труда, и теперь столкнуться с ней можно было где угодно: в машинном отделении, в туалете и даже в твоей собственной каюте. Особенно Злоду почему-то полюбился санузел батарейной палубы: он без устали таскал туда какие-то тряпки, обрывки бумаги и прочий мусор (отдельный вопрос, где он ухитрялся его находить – и это при царящем на корвете идеальном порядке), судя по всему, намереваясь устроить там что-то вроде гнезда. Сначала все это при первой же возможности решительно уничтожалось экипажем, но шимпанзе не сдавался, упрямо восстанавливая разрушенное. Так или иначе, пользоваться этим туалетом стало абсолютно невозможно, и на домовитую обезьяну махнули рукой.

При всем при этом надо признать, что до поры до времени чувства, испытываемые экипажем «Альга» к своему офицеру-наблюдателю, на Злода автоматически не переносились. Многие матросы, особенно, почему-то, из числа «извозчиков», вовсе не питая никаких иллюзий насчет Юнната, охотно угощали шимпанзе сэкономленным за ужином десертом, смеялись над его ужимками и не слишком возмущались, если их немногочисленные личные вещи оказывались вдруг в беспорядке разбросанными по кубрику. Ивана, невзлюбившего Злода с первого взгляда, это отчасти удивляло, но понимая, сколь необходима команде в сложившейся ситуации хоть какая-то разрядка, он предпочитал не вмешиваться. Что касается Соколова, то тот, несмотря на робкий ропот матросов, сразу же настрого запретил своему подразделению любые контакты со Сваровым любимцем.

При старте к третьему контрольному пункту «Альг» впервые не потерял времени на перепрокладку курса. Дело тут было, разумеется, вовсе не в неожиданном либерализме Юнната – выложенный вахтенным офицером (на сей раз эта роль досталась Глебу) на его суд расчет сопролец вновь безапелляционно завернул, но не ожидавший от него ничего хорошего Соколов заранее попросил навигаторов подготовить пару запасных вариантов. Первый из них Сваром был также отвергнут с порога как небезопасный, зато во втором, оперативно выведенном на экран Сасаки Тацуки, придраться оказалось совершенно не к чему (минимальный запас при прохождении мерцающих «ворот» – семьдесят стандартных минут, если закладывать больше – вообще курс не проложишь), и корвет в кои-то веки начал разгон вовремя.

Дождавшись прохода первых «ворот» – это был вход в стабильный тоннель, и посему никаких неожиданностей здесь даже теоретически возникнуть не могло – Юннат, наконец, убрался из рубки. Оставшиеся – Соколов, Голицын и пара навигаторов – не сговариваясь, облегченно вздохнули.

– Ну что, поздравляю, – проговорил Иван, вставая. – По крайней мере обошлось без замечаний.

– По прилету поздравишь, – буркнул Глеб, разворачиваясь навстречу другу вместе с креслом. Впрочем, было видно, что произведенным стартом он весьма доволен.

– Курс очень плохой? – поинтересовался Голицын.

– Обижаешь, начальник! Хороший курс, ровный. «Бета» только такими и ходит. Так что догнать, конечно, не догоним, но и сильно не отстанем.

– Ну, «не отстанем»… А нагонять-то когда будем?

– Когда, когда… Я-то откуда знаю, когда? В криске.

– Шутишь? Двадцать один балл?

– А что делать? Зато там Юнната не будет. «Шесть – ноль» и проход через «ворота» – вот тебе и двадцать один балл! Так что все пока в наших руках… – согласно программе, завершиться экзамен должен был матчем сборных «Альга» и «Бурка» по криску. Впрочем, рассчитывать на победу с «сухим» счетом в противостоянии с Мазовецки, Чаном Бяо и Чжу Пэном, и это не считая Маленького – было, скажем так, смело. – Сасаки, когда там у нас выход из тоннеля? – обернулся Соколов к дежурному навигатору.

– Через двадцать пять стандартных минут, од-ин, – сверившись с показаниями приборов, ответил тот.

– Отлично, значит, успеем перекусить. Будешь? – вопрос предназначался Ивану.

– Не, – мотнул головой Голицын. – Я поел.

– Везет, – протянул Глеб. – А я, как только вижу этого питекантропа, так просто кусок в горло не лезет.

– Да ладно, вполне себе милая обезьянка, – почему-то взялся защищать Злода Иван.

– Да я про Юнната…

Поднявшись из кресла, Соколов пересек рубку и принялся возиться с синтезатором.

– Точно не хочешь? – поднял он глаза на друга. Голицын вновь отрицательно замотал головой. – А вы, ребята?

Навигаторы Сасаки Тацуки и Гельмут Лессинг от приглашения к столу вахтенного офицера также отказались.

– Ну, как хотите, – развел руками Глеб, извлекая из недр чудо-машины пластиковый контейнер. – Эх, давненько я свининки не вкушал!..

В трехмерное пространство вынырнули строго по графику, наскоро проверили такелаж (мало ли что бывает в этих ваших иных измерениях, говорят, были случаи, выходили из тоннеля без половины внешней оснастки), уточнили курс (корректировки не потребовалось) – и новый разгон к очередным «воротам», на этот раз мерцающим. Юннат в рубке больше не появлялся: в его личной каюте имелись экраны, на которые выводилась вся необходимая информация. Да, впрочем, смотреть здесь сейчас было особо и не на что – все шло само собой, штатно.

В отличие от стабильных тоннелей, проход через мерцающие «ворота» требовал от экипажа постоянного внимания – вроде подруливания на скользкой, извилистой трассе: на пару секунд утратил концентрацию – и вот ты уже на обочине, а то и вовсе в кювете. Ничего, в общем-то, особо сложного, но посторонние разговоры в рубке сами собой стихли.

В тоннель вошли без происшествий, мягко, почти без толчка, которым обычно сопровождается переход между измерениями. Корабль вел Тацуки, Лессинг пребывал в готовности в любой момент прийти японцу на помощь, Соколов, как мог, старался не мешать профессионалам, Иван же откровенно скучал. В какой-то момент он даже уже решил было вернуться на родную батарейную палубу – и вот тут-то все и произошло.

Двери в коридор распахнулись, и в рубку с утробным уханьем ворвался Злод. Сделав круг по комнате, он остановился возле штурманского кресла, поднялся на задние конечности, передними же ухватил Сасаки за левый локоть. Тацуки вздрогнул, но, стрельнув глазами в сторону, узнал обезьяну и, в общем-то, не встревожился.

– А, это ты, Злод… – пробормотал он. – Отстань, не до тебя!

Шимпанзе, однако, и не думал внимать призыву японца. Одной рукой продолжая теребить рукав навигатора, другую он протянул к пульту, где так заманчиво перемигивались разноцветные лампочки, за что тут же получил от Сасуки шлепок по тыльной стороне кисти.

– Злод, нельзя!

Такого обращения с собой офицерский любимчик стерпеть, разумеется, не мог. Размахнувшись, он наотмашь залепил Тацуки звонкую пощечину, и, воспользовавшись тем, что японец, схватившись за лицо, оставил без присмотра пульт, от души саданул пятерней по кнопкам.

Контрольные цифры на экранах засветились красным, замигали какие-то графики.

– Черт! – выругался Глеб. – Гельмут, убери это! Верни все, как было!

Однако неверно истолковав приказ командира Лессинг, вместо того чтобы по быстрому отменить со своего терминала введенные поправки, кинулся оттаскивать Злода от Тацуки. Шимпанзе это, похоже, не понравилось – а может быть, он решил, что это такая веселая игра – потому что, оттолкнув немца, он ловко подпрыгнул и приземлился всеми своими четырьмя кривыми конечностями на пульт.

Экраны взорвались фейерверком иллюминации.

Только теперь Иван опомнился. Вскочив, он бросился к беснующейся обезьяне, но Глеб успел раньше. Схватив шимпанзе за шиворот комбинезона, Соколов швырнул его в сторону двери. Проехавшись напоследок подошвами по кнопкам, Злод шмякнулся на пол, попытался было подняться, с явным намерением рассчитаться с обидчиком, но подоспевший Голицын мощным – от души – пинком отправил его в коридор.

Перекувырнувшись, шимпанзе встал на четвереньки, медленно оглянулся, обнажив клыки, и по-тигриному зарычал. В руку Ивана словно сам собой прыгнул «Шилк», Глеб отстал от друга лишь на долю секунды.

Очевидно, рассудив, что силы не равны, Злод попятился и, резво развернувшись, исчез за поворотом коридора.

– С-с-скотина! – с чувством произнес Соколов. – Ты не Злод, ты форменный Злодей! Тацуки, – повернулся он к навигатору, что с курсом?

– Ушли в сторону, – пробормотал японец, склоняясь над пультом. – Хорошо так ушли…

– Давай назад! – потребовал Глеб.

– Уже делаю… Но время потеряем.

– Критично?

– Пока не знаю…

– Но к «воротам»-то успеем?

– Пока не знаю…

– Должны успеть, – проговорил Лессинг. Особой уверенности в его голосе Иван, однако, не почувствовал.

– Что у вас тут происходит?! – в рубку влетела запыхавшаяся Эмма. В ее каюте, как и у Юнната, имелись дублирующие экраны.

– Сбились с курса, – бросил Глеб.

– Что?! Как?!

Иван в двух словах объяснил ей ситуацию.

– Да вы что?! – ахнула Маклеуд. – Зачем вы его в рубку-то пустили?

– Как же, не пустишь его – с офицерским допуском! – проворчал Глеб.

Подойдя к штурманскому креслу, Эмма встала за спиной у Тацуки, внимательно следя за действиями навигатора.

– Успеем, – проговорила она через минуту.

– Что успеем? – не понял Иван.

– В «ворота» пройти успеем… Хотя… Нет, успеем, я думаю…

– А если нет? – задал дурацкий вопрос Голицын, тут же, впрочем, пожалев об этом.

– Если нет… – Маклеуд помолчала. – Если нет – тогда «Бета» победила. Ввиду неявки соперника.

– Вышли на исходный курс, – сообщил Тацуки. – Пятьсот пятьдесят секунд до прохода «ворот».

– Параметры выхода? – опередив Глеба, дрогнувшим голосом спросила Эмма.

– Первый – на грани критического, второй – на грани критического, третий расчету не поддается.

– Ясно, – бросила Эмма. – Греческий миф про аргонавтов все читали? Как они между Симплегадскими скалами плыли?

В ответ кивнули Глеб и, как ни странно, Сасаки.

– Что еще за гадские скалы? – спросил Иван.

– Симплегады. Скалы, которые все время то сходились, то расходились. И давили проплывающие между ними корабли, – пояснил Соколов. – «Арго» – это корабль такой был – удалось между ними проскочить. Правда, насколько я помню, там не обошлось без пинка в корму со стороны Афины-Паллады.

– Было дело, – подтвердила Эмма. – А вот нам, боюсь, придется самим справляться…

– Триста секунд до прохода «ворот», – вмешался в разговор японец. – Параметры… Параметры без изменений!

Глеб бросил короткий взгляд на Эмму. Та кивнула.

– Внимание по кораблю! – заговорил Соколов. – Через триста секунд выходим в трехмерное пространство! Подразделениям доложить о готовности!

– Силовое подразделение, курсант Гальтиери. К выходу в трехмерное пространство готовы. Обстановка стабильная, прогноз нейтральный.

– Техническое подразделение, курсант Лонг. К выходу в трехмерное пространство готовы. Обстановка стабильная, прогноз нейтральный!

– Принято, – Глеб отключил трансляцию. – Как я понимаю, выход будет жестким? – уточнил он.

– Скажи спасибо, если выход будет, – буркнула Маклеуд.

– Типун тебе на язык!

– Двести секунд до прохода «ворот», – сообщил Тацуки. – Третий параметр – закритичен. Капитан, не успеваем! – выдохнул он.

– Вижу, – подтвердила из-за его спины Эмма. – Относительную скорость можем увеличить?

– Максимум, – покачал головой японец.

– «Ворота» начинают закрываться! – доложил Лессинг.

– Капитан, нас закручивает вокруг оси! – это уже вновь Сасаки.

– Плевать! – пальцы девушки, впившиеся в спинку штурманского кресла, побелели. – Даже наоборот, хорошо: ввинтимся, как штопор в пробку…

– Сопротивление среды растет!

– А чего ты хотел – при закрывающихся «воротах»?!

– Сто секунд!

– Кажется, проходим…

– Когда кажется – креститься надо!

– Кстати, если кто знает какую молитву – самое время прочесть! Больше все равно ничего сделать уже невозможно!

«Отче наш, Иже еси на Небесех!.. – мысленно зашептал Иван. – Да святится имя Твое, да… Что там дальше?.. Не помню! Эх! Ладно, выберемся – выучу! Обещаю! А пока что это… Господи! Не дай погибнуть зазря! Не за себя ж прошу! Точнее не только за себя… За Глеба, за Эмму, за Рут…»

– Десять секунд!

– Все, закрыто!

– Черта с два, есть еще щелочка! Восемь… семь… шесть…

– Держитесь, сейчас тряхнет!

– Четыре… три… два…

– Проходим!

– Поздно!..

– Есть!

Корпус корвета сотрясся, словно корабль и правда налетел на легендарную скалу. Ивана и Эмму, стоявших на ногах, швырнуло к стене и поволокло по полу. Обзорные экраны озарились яркой вспышкой и почернели.

– Внешние антенны утрачены, – доложил Тацуки.

– Черт с ними, с антеннами! Ты главное скажи: мы вышли?! – взревел Глеб.

– Если бы не вышли, сам вопрос уже бы ни у кого не возник, – облегченно проговорила Маклеуд, не без труда поднимаясь на ноги. – А антенны… Невелика потеря. «Арго» вон тоже оставил Симплегадам рулевое весло.

– Ну что ж, – произнес Глеб, обернувшись, и Иван, который вслед за Эммой уже тоже принял вертикальное положение, увидел, что лицо его друга бело, как мел. – Если продолжать аналогию, то дальше у нас по программе – остров Аретиада и спасение сыновей Фрикса.

– Кого? – словно очнувшись, спросил Голицын.

– Ну, того чувака, который на волшебном баране в Колхиду улетел, после чего вся эта история с Золотым Руном закрутилась…

– И что его тоже эти… Симплегады придавили?

– Что значит – тоже?! – искренне возмутился Соколов. – Нет, он благополучно добрался до Колхиды, это в Грузии – правда, утопив по дороге в Дарданеллах любимую сестру – но это у них, у древних греков, за беду, похоже, не считалось. Барана, кстати, в Грузии первым делом зарезали. А Фрикс женился на местной царевне, нарожал сыновей, и вот они уже, собравшись на родину предков, попали в кораблекрушение возле острова Аретиада, где их и спасли аргонавты во главе с Язоном – как раз после преодоления Симплегад… Короче, классику читать надо, – назидательно заключил Глеб.

– Чукча писатель, чукча не читатель… – буркнул Иван.

5

– Ваня, ты там что, спишь, что ли? – послышался из браслета настойчивый голос Глеба.

– Что?.. – Голицын, и правда, спросонья еще не пришел в себя. Да еще этот навязчивый кошмар по мотивам позавчерашних догонялок в отсеках… – Вообще-то да, сплю, а что такое?

– В рубку, говорю, поднимись. Дело есть.

– А-а… Хорошо, сейчас, умоюсь только…

– Некогда размываться! – рявкнул Соколов. – Давай быстро сюда!

– Ну, хорошо, хорошо, а что случилось-то?..

– Быстро!

– Да иду я, иду, не ори…

– Ну, что стряслось? – поинтересовался Голицын, вваливаясь в рубку.

– Вот, полюбуйся, – ткнул Глеб пальцем в экран перед собой. – На что, по-твоему, это похоже?

Несколько секунд Иван, прищурившись, всматривался в полуразмытое изображение.

– На цель, – заключил, наконец, он. – Одиночную, малоподвижную… Предположительно, малый катер поддержки в дрейфе либо близкий по классу объект. Что, уничтожить?

– Вам, артиллеристам, все лишь бы что-нибудь уничтожить, – буркнул Соколов. – Потерпи, очередные стрельбы по программе – послезавтра.

– Да это я помню, – кивнул Голицын, все еще совершенно не понимая, что от него хотят. – А сегодня по программе что?

– В том-то и дело, что ничего такого! Самый обычный перелет, в шесть тоннелей… Пять минут назад выходим из четвертого – а тут эта твоя цель. Орет на всех частотах SOS.

– А, ну тогда все понятно! – облегченно выдохнул Иван. – Типа терпящие бедствие. Очередная учебная задача. Давай, стопори ход, полетим «спасать»!

– Застопорил первым делом. Только есть один нюанс: в программе у нас никаких таких приветов Чипу с Дейлом не значится…

– Мало ли чего там не значится! Или… – Голицын нахмурился. – Или ты думаешь, что это и правда потерпевшие кораблекрушение? Настоящие в смысле?

– Не знаю, – пожал плечами Глеб. – Вряд ли… Хотя с нашим цыганским счастьем…

– Спорю на пиво, учебная задача, – заявил Иван. – А даже если и нет – что меняется-то? Мимо пролетим?

– Шутишь? Ладно, хорош трепаться – иди шлюпку готовь. Твоя же епархия, как ни крути.

– Моя, – кивнул Голицын. – Чья же еще?..

– Объект на экране, од-ин, – доложил Танака.

– Рубка, я борт А-1, наблюдаю объект визуально, – проговорил в микрофон Голицын. – Спасательное судно малого класса, ориентировочная вместимость от восьми до двенадцати человек, видимые повреждения обшивки и такелажа отсутствуют. Вооружение, если не считать противометеоритной защиты, отсутствует. Стыковочный узел стандартный, пассивного типа. На наши запросы объект не отвечает, в том числе ни световыми сигналами, ни маневром. Разрешите стыковку?

– Стыковку разрешаю, – пришел с «Альга» ответ Соколова. – Вы только уж там давайте, осторожнее. Не спешите – мы никуда не опаздываем…

– Как же, не опаздываем… – проворчал себе под нос Иван. – Танака, курс на сближение! – это уже вслух. – Андерсон, приготовиться к переходу на борт объекта.

– Есть, од-ин! – хором ответил экипаж.

В полном соответствии с Уставом, на борту их было трое – все в тяжелых угловатых скафандрах активной защиты, теоретически способных выдержать плазменный разряд «Шилка», выпущенный в упор. Двигаться в этих боевых латах было не слишком удобно, управлять шлюпкой – и того менее, но правила есть правила. Особенно – на экзамене.

– Есть захват стыковочного узла, од-ин, – сообщил Хирото. – Проверка работоспособности… Стыковочный узел объекта работоспособен, од-ин!

– Отлично, – не сдержал улыбки Голицын. Надо признать, до последнего момента он опасался (и не без основания), что для полноты картины их заставят исправлять какие-нибудь технические неполадки. – Что там у них внутри?

– Согласно нашим датчикам, стандартная кислородная атмосфера, опасные для здоровья газы… отсутствуют, опасные для здоровья микробиологические объекты… не выявлены, радиоактивный фон… в пределах нормы, од-ин!

– Совсем хорошо, – кивнул Иван. «Даже, пожалуй, слишком хорошо для экзаменационного задания, – тут же мелькнула мысль. – В чем-то непременно должен быть подвох… О, точно!» – Температура на борту? – с сомнением спросил он.

Но и температура оказалась практически идеальной.

– Ну что ж… – Голицын решительно поднялся из кресла. – Приступим! Андерсон, за мной.

– Есть, од-ин!

Тесный отсек шлюзовой камеры был рассчитан ровно на двоих. Правильной расстановкой считалась «спиной к спине» – командир лицом к чужому кораблю, подчиненный – к своему, но Рут что-то замешкалась на входе, уткнувшись стеклом шлема аккурат Ивану в затылок. Впрочем, нарушение не грубое, главное – чтобы Юннат не узнал. Но сопролец, слава Богу, спит.

– Рубка, мы в шлюзе, – доложил Голицын на «Альг». Вообще-то, Глеб и сам прекрасно видел все это у себя на экране, но Устав требовал голосового подтверждения.

– О’кей, продолжайте.

Помедлив с десяток секунд, круглая крышка внешнего люка пришла в движение и медленно, с какой-то нарочитой неторопливостью, погрузилась в недра борта. Недолго думая, Иван шагнул на палубу спасательного судна.

– Коридор метра три длиной, – проговорил он. – Освещение аварийное, слегка мерцающее. Прямо передо мной дверь их шлюза. Управление, судя по всему, стандартное.

– Од-ин, смотрите, – рука Рут показалась из-за его плеча. Палец девушки указывал на серебристую табличку над дверью. – Тут надпись!

– Вижу надпись, – сообщил Иван. – Язык… Не понял! – он замер на полушаге. – Это ж ранолинг!

– Он самый, – тихо подтвердил с «Альга» Соколов. – Оставь надежду, всяк сюда входящий…

– Что, так и написано?! – ранольские иероглифы Голицын, надо признать, знал с пятого на десятое.

– Да нет… Написано просто: «Малое спасательное судно номер восемь, “Небесное Сияние”». «Сияние» – это, очевидно, название их материнского корабля.

– Это ежику понятно, – буркнул Иван. – Нам-то что делать?

– А что, разве что-то изменилось? – невесело усмехнулся в эфире Соколов. – Давайте вперед! Только это… Осторожнее.

– Да мы и так… Андерсон, за мной!

– Так и есть, двенадцать, – проговорил Иван, наскоро осмотревшись.

– Что – двенадцать? – спросила Рут.

– Двенадцать коконов, – Голицын указал рукой на дюжину матовых капсул, в два ряда выстроившихся в отсеке. Теоретически здоровый человек, помещенный внутрь такого «кокона» мог оставаться живым сколь угодно долго. Не века, конечно, – естественный процесс старения организма никто не отменял, но годы и даже десятилетия – легко.

– Бедняги… – прошептала девушка. – Это сколько же они так дрейфуют?

– Может, пару часов, а может, и пару лет, – с деланным равнодушием пожал плечами Иван. – В бортжурнале это должно быть, посмотрим потом.

– Бедняги, – повторила Андерсон.

– Да нет, я бы сказал, наоборот, везунчики, – заметил Голицын. – В таком глухом секторе, как этот, шанс у спасательного судна быть обнаруженным – ничтожен. После нас тут может еще лет сто никто не пролетит… ладно, проверим коконы. Оп-па, первый пустой! Давай, ты по правому борту, я по левому! Второй пуст!

– У меня первый пуст… Второй тоже.

– Третий слева пуст.

– Тритий справа… Третий справа заполнен! – голос Рут дрогнул от волнения.

– Отлично! Четвертый слева пуст.

– Четвертый справа пуст.

– Пятый слева… Есть, заполнен! И шестой тоже!

– Пятый справа пуст. Шестой… занят.

– Итого, четыре клиента, – заключил Иван, добравшись до кормы. – Негусто… Ладно, как говорится, чем богаты. Рубка, обнаружено четверо спасшихся. Приступаю к эвакуации коконов.

– Эвакуацию коконов подтверждаю, – одобрил с «Альга» Глеб.

Одну за другой они с Рут по специальным рельсам перекатили капсулы к люку. «Коконы» передавали через шлюзы по одному: Голицын отправлял, Андерсон принимала с противоположной стороны и, в свою очередь, грузила в шлюзовую камеру шлюпки, на борту которой драгоценный груз встречал Танака. Действовали четко и слаженно и тем не менее провозились с полчаса. Но вот, наконец, последняя из капсул доставлена на шлюпку, размещена в специальном трюме, тщательно закреплена и подключена к бортовому питанию.

– Готово, од-ин, – доложил японец.

– Отлично, – вернувшись в главный отсек, Иван откинул ярко-красный кожух передатчика и нажатием клавиши отключил трансляцию сигнала бедствия, заменив ее на нейтральные позывные, позволяющие, зная примерные координаты спасательного судна, обнаружить его на просторах космоса. Со щелчком вернув кожух в прежнее положение, Голицын огляделся в поисках бортжурнала. О, вот он, родимый, справа от рации! Где тут у нас кнопочка записи? Ага, нашел. – Од-ин Голицын, корвет «Альг» военно-космических сил Альгера, – четко, с расстановкой проговорил Иван. – Снял четыре заполненных капсулы. Судно оставляю дрейфовать в районе… – он назвал координаты, затем продиктовал точное время и число по официальному летоисчислению Альгера. – Копию бортжурнала изымаю для анализа. Конец записи.

Палец Ивана отпустил кнопку, и в следующую секунду ему в ладонь выпрыгнул тонкий блестящий диск. Аккуратно опустив его в карман скафандра, Голицын окинул последним взглядом пустую палубу и двинулся к шлюзу.

– Рубка, эвакуация завершена. Возвращаюсь на борт А-1.

– Ждем вас, А-1, – ответила рубка.

Через пару секунд герметичная перегородка люка отрезала Ивана от чужого спасательного судна.

6

Страницы: «« « 345678910 » »»