Грач, или Вход дьявола Винокурова Ирина
Вадим слушал молча, в изумлении открыв широко глаза.
– Не может быть, – наконец произнес он. – Расскажи мне все подробно. Давай сходим куда-нибудь, в кафе, например. Позавтракаем – время-то раннее.
– Ты уж извини, Вадим, я вначале домой забегу, переоденусь и вымоюсь. А то у меня вид, наверное, как у приблудного пса. А потом, если хочешь, встретимся. Я ведь еще оттуда бумаги прихватил, какие-то списки обреченных и план действия чей-то.
– Конечно, хочу встретиться и все узнать подробно. Давай через час, ты успеешь? В нашем кафе и встретимся.
– Конечно, успею, мне так не терпится с кем-то поделиться! – согласился Грач и быстрым шагом пошел к дому.
Придя в квартиру, он тут же направился в душ, смывать с себя зловонный запах и грязь. После этого он переоделся во все чистое и, захватив с собой все бумаги, принесенные из подземелья, направился на встречу с Вадимом. Он решил прийти в кафе чуть пораньше, чтобы успеть до прихода Вадима как следует перекусить. Но Вадим уже сидел за столиком, ожидая его.
– Я надеялся тебя опередить и плотно позавтракать, – посетовал Грач, – но ты оказался проворнее.
– Ты даже не представляешь насколько! – заулыбался в ответ Вадим и рукой махнул официанту: – Все, что я заказал, принесите, пожалуйста.
Шустрый официант быстро принес на подносе множество блюд.
– Все это для меня? – переспросил Грач, глядя на Вадима.
– Почти, я возьму только сок и булочку. Ну, а ты можешь приступать ко всему остальному. Для начала подкрепись, а уж потом рассказывать будешь.
Семен Семенович быстро съел все принесенное. Ему не терпелось поведать историю о своем необычном приключении. И он стал рассказывать Вадиму все: и как провалился, и где прятался, даже имена назвал, чьи запомнил. Вадим слушал молча и сосредоточенно, никак не комментируя рассказ Грача.
– Тебе, наверное, и не верится в такое? Мне казалось, что я попал в жилище дьявола! – закончив повествование, произнес Грач.
Но Вадим, ничего так и не ответив, посмотрел на часы и резко встал.
– Извини дружище, но мне пора, – потоптавшись на месте, наконец, произнес он. – Мы с тобой здесь уже около трех часов сидим. Меня дела ждут, так что до скорого! Я позвоню!
Вадим поспешно ушел из кафе, оставив Грача одного.
«Что же я ему списки не показал, голова моя дырявая, так и пролежали в кармане. Ну да ладно, в другой раз. Сам еще полистаю их».
Семен Семенович вскоре тоже встал и, покинув кафе, направился обратно в родное жилище. Сейчас он шел более спокойно, ведь он уже не один – Вадим в курсе, а значит, при случае поможет.
Войдя в квартиру и оглядевшись кругом, Грач словно опустился с небес на землю. Повсюду царил кем-то устроенный беспорядок. Все было раскидано по углам, содержимое стола, гардероба выброшено на пол. Диванные подушки валялись в коридоре и на кухне, повсюду была битая посуда. У самого потолка непонятно каким образом висел чайник, раскачиваясь и проливая при этом через носик воду.
На полу Грач заметил несколько записок, написанных кривым почерком на оборванных клочках бумаги, словно кто-то очень торопился. На одной из них был начертан уже надоевший вопрос: «Ты еще не уволился?» На другой, содержание которой больше остальных привлекло его внимание: «Запретная зона бывает опасной!»
– Все это очень странно, – вслух произнес Грач. – Теперь они начинают говорить еще и загадками. Что это за запретная зона? Уж не та ли, где я провел ночь? Да и кто об этом может знать?
Собрав все записки и не желая дальше читать эту ересь, он зажег газовую конфорку и бросил их в пламя. Но, к его удивлению, записки упорно не хотели гореть: казалось, пламя огибает их, ничуть не вредя.
– Это еще что за дьявольщина! – выкрикнул он.
В ту же секунду записки вырвало из лап пламени и неведомым потоком ветра закружило по кухне. Падая на стол, на пол, слетевшие искры пламени с записок начинали разгораться с еще большей силой. Семен Семенович как одержимый принялся тушить пламя, заливая его водой. Наконец с этим бедствием было покончено. Переведя дух, Грач огляделся кругом. Повсюду валялся пепел, мебель кухни была испорчена, посреди кухни на полу лежали ничуть не пострадавшие записки. Этого Грач уже выдержать не мог и, то ли от нервного перевозбуждения, то ли от почти бессонной ночи, или от запаха гари – голова его закружилась, ноги подкосились, и он грузно шлепнулся на пол.
Перед глазами Семена Семеновича стали появляться странные видения: он видел землю, на которой никого и ничего не было, только глубокие рытвины покрывали всю поверхность. Бредя по этой земле, он постоянно спотыкался и падал, затем поднимался и шел дальше, пока не уперся в высокую стену. Повернув, он побрел вдоль стены, а заметив маленькую узкую щель, в которую, казалось, и кошка едва пролезет, Семен Семенович изловчившись, просочился сквозь стену. Неестественно яркий свет ослепил глаза, но он не обращал на это внимания и продолжал свой путь. Откуда-то послышалась странная музыка, словно где-то лязгали, бряцали и гремели на давно вышедших из строя музыкальных инструментах.
Присмотревшись, он разглядел далеко впереди, как под эту дикую музыку в большой грязной луже, словно поросята, плясали голые женщины с яркими рыжими волосами. Они неистово вскрикивали от удовольствия и подпрыгивали на месте. Заметив Грача, танцующие замахали руками, подзывая его к себе. Они тянули свои длинные руки к нему, пытаясь достать до шеи и вонзить в нее острые ярко накрашенные ноготки. От ужаса Семен Семенович закричал, призывая на помощь.
В этот момент Грач очнулся. Посмотрев на родной потолок, он с облегчением вздохнул и встал на ноги.
– Какое счастье, что мне все это только привиделось, – вслух произнес он. – Но больше выдерживать этого сумасшествия я не желаю! Немедленно бежать и только бежать – куда угодно, лишь бы подальше от этого места!
Достав из-под кровати чемодан, он забил его вещами и только тут сообразил, что бежать ему некуда.
Сев на диван, он стал лихорадочно разрабатывать план бегства, но в голову ничего путного не приходило.
– Эх, поеду ка я в отпуск на первом поезде и в любую сторону, – на всю квартиру твердо заявил он.
Отпихнув ногой чемодан в сторону, Грач вышел из квартиры с твердым намерением сходить на работу и написать заявление на отпуск. Спускаясь по лестнице, он столкнулся с соседкой, что жила этажом выше.
– Добрый день, Семен Семенович! А я вот за хлебом решила выйти, – протянула она, заискивающе глядя ему в глаза. А затем, немного помолчав, добавила: – Хотите, я вам адрес моей тетки в деревне дам?
– Какой адрес? Зачем? – не понял Грач.
– Вы же уезжаете и еще не решили куда?
– Я? – растерянно переспросил он. – Да, уезжаю, но вы-то откуда знаете?
– Сегодня рабочие приходили, вытяжку чистили на кухне, вот я и услышала, – смущенно пожала плечами соседка.
– Оставьте меня в покое! – почти зарычал в ответ Грач. – В своей собственной квартире уже и думать опасно стало!
– Извините, Семен Семенович, но вы так громко об этом заявили вслух, что я решила предложить вам помощь. Да к тому же еще вашу телеграмму положили опять в мой ящик. Пора разобраться с этой путаницей номеров на ящиках…
– Какую еще телеграмму? – оборвал Грач.
– Так я ее к вам в ящик опустила. Я телеграмму увидела у себя, думала, что случилось – вот и прочла. А она, оказывается, вам адресована…
Соседка еще долго извинялась, медленно спускаясь по ступеням, но Семен Семенович ее уже не слушал – он стремительно сбегал вниз по лестнице к своему почтовому ящику. Когда же он оказался на первом этаже и извлек телеграмму, то прочел в ней следующее: «Счастливого путешествия! Не придумаете, куда ехать – ждем к себе в гости. Доброжелатели из преисподней».
Заскрипев от злости зубами, он бросил телеграмму опять в ящик и выбежал на улицу. Сейчас первым его планом была контора, заявление об отпуске и немедленный отъезд. У самого входа в «Водор» он чуть было не столкнулся с Полиевктом Петровичем.
– Семен Семенович, а я к вам собрался, – произнес тот. – Хочу предложить поездку к морю, нам ее недавно из общества «ТУРГО» передали с посыльным. Поездка бесплатная и на одного человека. Григорий Пантелеймонович сразу предложил вас, он говорит, вы себя неважно чувствуете в последнее время. Отъезд сегодня, заявление об отпуске я уже за вас оформил, так что поезжайте, голубчик, и никаких отказов!
Сунув в руку Грача путевку, директор выпроводил его из здания «Водора» опять на улицу, закрыв за ним дверь.
Очутившись опять на улице, Семен Семенович несколько минут простоял на месте, тупо глядя на путевку в своих руках. Что это – новый подвох или счастливое стечение обстоятельств? – начал было размышлять он, но тут увидел на билете время отправления автобуса и со всех ног помчался домой за чемоданом.
Через три с четвертью часа Грач уже стоял на автобусной остановке вместе с горсткой отъезжающих в ожидании автобуса. Сама же остановка находилась на открытой базарной площади и представляла собой один только столб с вывеской «Автобусная остановка».
День был жарким, и крыша над головой сейчас бы не помешала, чтобы укрыться от палящего солнца. Неподалеку Семен Семенович приметил одиноко стоящую приятную молодую девушку. Она, как и все, ожидала прибытия автобуса и изнывала от жары. «Такая красавица – и одна, – промелькнуло в голове Грача. – Пожалуй, надо будет познакомиться с ней поближе». Он бросил многозначительный взгляд на прелестную незнакомку. Та, перехватив этот взгляд, улыбнулась в ответ.
Внезапно незнакомка взглянула вверх, в чистое безоблачное небо, и тут же кинулась к Семену Семеновичу. Она схватила его за руку и силой оттащила на несколько метров в сторону. В тот же момент сверху, непонятно откуда взявшийся, на то место, где только что стоял Грач, шлепнулся кирпич и, соприкоснувшись с асфальтом, раскололся на сотню мелких кусочков.
Семена Семеновича прошиб пот. Он тут же взглянул вверх, но кроме чистого неба ничего не увидел. Народ на остановке загалдел, с живостью обсуждая виденный феномен. Все они взирали на небо, пытаясь понять, откуда, с какой высоты летел этот злополучный кирпич.
Придя в себя от потрясения, Семен Семенович повернулся к незнакомке и принялся с благодарностью лихорадочно трясти ей руку.
– Я ваш вечный должник, – лепетал он. – Вы спасли мне жизнь, и я предлагаю руку дружбы.
– Что вы, не стоит благодарности, любой человек на моем месте сделал бы то же самое. А насчет руки дружбы – это я принимаю. В поездке так одиноко одной!
Беседу прервал подошедший автобус. Все ринулись к открывшейся двери, надеясь занять место самое удобное и у окна. Среди первых в автобус вошел и Грач.
– Я жду вас внутри, – крикнул он уже со ступеньки автобуса новой знакомой.
Вскоре все места в автобусе были заняты, и он тронулся в путь. Очаровательная молодая спасительница сидела рядом с Семеном Семеновичем.
– Мы забыли познакомиться, – положив свою бархатную ладонь на руку Грача, мягко и вкрадчиво произнесла она. – Меня зовут Гекада, но для вас просто Када.
– А я Семен Семенович, для вас же просто Сема.
– Сема, Сема, Семушка – как это мило! Но давай сразу перейдем на «ты», и скажи мне, Сема, почему ты едешь один?
– Один? Почему же один? – поддавшись лирическому настрою, ответил Грач. – Я ведь с тобой, а значит, уже не один.
– Надеюсь, мы проведем незабываемые дни! – поглаживая длинными накрашенными ногтями шероховатую руку Грача, ничуть не смущаясь, кокетливо произнесла Када.
– Теперь и я уже на это надеюсь. Ты меня не только очаровала, но и околдовала, – шепнул на ухо Грач.
Глава 31
Роман с очаровательной спасительницей
Спустя несколько часов пути из окна автобуса стал просматриваться живописный морской пейзаж. По одну сторону от дороги, карабкаясь на гору, возвышалась роща из корабельных сосен. Деревья стояли ровной шеренгой, словно богатыри из сказки Пушкина, только что вышедшие из воды.
По другую сторону дороги вниманию предстало вечно живое и каждый раз неповторимое море. Его волны, догоняя друг друга, бороздили гладь воды и с шумом выплескивались на прибрежный песок, затем медленно уползали назад и снова вливались в нескончаемую игру ветра и воды.
Семен Семенович завороженно смотрел в окно. Он очень любил морские пейзажи Айвазовского, но естественный пейзаж, который рисовала сама природа, был несравним ни с чем. На это можно смотреть часами, каждый раз удивляясь новизне и своеобразию.
– Вы здесь никогда не бывали? – оборвала ход философских мыслей Грача Када.
– Нет, – машинально ответил он.
– А я люблю бывать в таких местах. Всемогущество стихии всегда влечет к себе, и так хочется, подчинив ее, взойти на пьедестал вечного властелина, – воодушевленно произнесла Када.
Эти слова показались Грачу наполненными каким-то странным, понятным лишь ей одной смыслом, и он переспросил свою попутчицу:
– О чем ты говоришь?
– Это я так, сама с собой, – опомнившись, произнесла Када. – Говорю: красиво здесь, не правда ли?
– Божественно красиво, – согласился Семен Семенович и погрузился в мечты.
Дорога, по которой они ехали, тянулась вдоль пустынной набережной. Но вот автобус повернул в сторону и вскоре оказался на территории туристической базы. Администрация базы уже поджидала туристическую группу у входа, а как только приехавшие покинули автобус, сразу началось расселение по комнатам. Семейным же парам предлагали отдельные маленькие домики, раскинувшиеся по всей территории базы.
Семену Семеновичу дали ключи от номера в главном здании. Номер этот располагался на втором этаже, и вместе с еще одним номером составлял бокс с балконом.
Как только Грач вошел в свою комнату, окинул беглым взглядом помещение, тут же услышал у себя за спиной знакомый голос.
– Семен, оказывается, мы соседи, – произнесла Када. – А меня в соседний номер поселили. Так что будем жить в одном боксе, как в отдельной квартире.
– Это замечательно, – оживился Грач. – А ты уже устроилась?
– Не успела, чемодан только открыла и услышала, как в столовую позвали. Я сейчас переоденусь с дороги, умоюсь и зайду за тобой – пойдем обедать вместе.
– Буду с нетерпением ждать, – улыбнулся в ответ Грач.
Ему нравилось общаться с Кадой: ничего не надо продумывать заранее, терзаться в сомнениях о том, что будет дальше. С ней было необычно легко, словно он знал ее всю жизнь. Единственное, что его немного смущало, – так это ее юный возраст. Но пока их отношения были просто дружескими, и это ему нравилось. Она напоминала ему дочь, которую он не видел много лет.
Вскоре вернулась Када. Она была одета в легкий сиреневый костюм. На губах сверкала лукавая улыбка, а в глазах блестела искорка озорства.
– Вот и я, как и обещала. Если ты готов, то можно спускаться вниз.
– Конечно, готов, и страсть как хочу есть.
В столовой Када предложила Грачу сесть за отдельный столик на двоих в самом углу обеденного зала.
– Ты не любишь трапезничать в коллективе? – поинтересовался Семен Семенович.
– Я вообще не люблю шумный коллектив.
– Какая ты у нас избалованная! А как же ты меня выбрала к себе в компанию? Или двое – это еще не коллектив?
– Абсолютно верно, да и ты – случай особый и обсуждению не подлежит. Может, мы лучше будем есть, а не говорить?
После обеда вся группа вернулась в свои комнаты для дальнейшего обустройства. Грач также вернулся к себе, быстро разложил свои немногочисленные вещи и прилег на кровать в надежде немного вздремнуть после дороги. Не успел он закрыть глаза, как в комнату постучала Када.
– Семен! Ты здесь? – спросила через дверь она.
– Здесь, прилег немного вздремнуть.
– Отсыпаться будешь ночью, а сейчас я приглашаю тебя прогуляться и осмотреть территорию базы, – предложила она. – Я слышала, что здесь неплохой бар, он находится внизу, под нашим зданием. А где-то поодаль знаменитая шашлычная. Пойдем?
– Не смею отказать такой красивой и элегантной девушке, а потому принимаю предложение и готов немедленно отправиться обследовать местность.
– Тогда не будем медлить, ведь время скоротечно.
Выйдя из здания, они пошли по тропинке, петляющей между маленькими домишками, где поселились люди, приехавшие семьями.
– Как же здесь уютно и хорошо, даже дышится легче, – произнес Грач. – Какое умиротворение и спокойствие царит кругом…
– Самое место для вечного забвения, – продолжила Када.
– Нет, вечное забытье звучит трагично, – возразил Семен Семенович. – А хоть на какое-то время забыть о проблемах и тревогах не помешает. Подпитаться силой горного и морского воздуха и опять в бой!
– Семен, с кем ты собираешься сражаться и за что?
– За право на лучшее существование. Только с кем, пока не знаю.
– От судьбы не уйдешь, – ухмыльнулась Када, – она настигнет и в этом очаровательном месте.
– А я попытаюсь увильнуть!
– Тогда удачи нам! – заключила, улыбнувшись, Када.
Поворачивая за крайний домик, они заметили впереди спортивную площадку.
– Вот это стоящая вещь, – показывая на нее, произнес Семен Семенович. – Как ты относишься к большому теннису? Может, вечерком зайдем сюда, погоняем мяч?
– Я его не люблю, – серьезно произнесла Када.
– Кого не любишь: мяч или большой теннис? – засмеявшись, спросил Грач.
– Спорт, – отрезала она. – Я не признаю такой вид развития тела.
– Вот это здорово! Ты, наверное, знаешь другой способ развития тела физически?
– Физически? – усмехнулась Када. – Для чего нужно физическое тело, когда есть астральное? Хотя, впрочем, для тебя это не имеет значения. Давай сменим тему разговора.
Семен Семенович не понял причины резкого тона Кады и замолчал, проводив взглядом оставшуюся позади спортивную площадку, но вскоре, взглянув вперед, произнес:
– Раз тебе не нравится спорт, то вот тебе замена: будешь просиживать все дни за чтением книг в этой туристической библиотеке.
– Я и без чтения книг уже достаточно знаю, чтобы удовлетворить свое любопытство. Всему этому я предпочла бы ночные прогулки под луной по набережной, а днем можно посидеть в баре под землей…
– Под какой землей? – вздрогнул Грач.
– Я же тебе говорила, под нашей турбазой есть приличный бар.
– Странная ты, Када, – словно ночной мотылек, любишь сумерки. А я наоборот: меня ночь пугает, а луна наводит жуткие мысли. Я люблю свет, солнце, пляж: у воды и горы…
– Горы? – переспросила Када. – Горы я тоже люблю, да и море. Ну что ж, вот мы и нашли с тобой точки соприкосновения.
Тропинка тем временем спустилась вниз, к небольшой горной речушке, а за деревянным мостиком через нее пошла вверх к знаменитой шашлычной. Проведя немного времени в этой шашлычной, Када и Семен вернулись назад, в свои комнаты.
После ужина Када подошла к Грачу.
– А сейчас, Сема, самое время прогуляться, – произнесла она.
– Темнеет уже, а что ночью по улице шататься?
– Мы не будем, как ты сказал, «шататься». Мы пойдем в горы, заберемся на самую вершину, вон на тот выступ, – предложила Када, указывая рукой на маленькую площадку, выступающую из горы на самой вершине и нависавшую над морем.
– Почти как знаменитое «Ласточкино гнездо», – глядя вверх, подметил Семен Семенович.
– Только это больше похоже на вороний хвост или на язык змеи…
От такого далеко не лирического сравнения Грач слегка поежился.
– Я не такой романтик, чтобы ночью лазить по горам, да еще на такую высоту, – покачав головой, ответил он.
– Чего ты боишься? Ведь рядом буду я!
Последние слова новой знакомой показались Семену Семеновичу довольно вызывающими, бросающими тень на его мужскую гордость и смелость, а тон, которым они были произнесены, – самоуверенным. Невольно эти слова заставили его вздрогнуть, а в голове пронеслась мысль: «А может, этого я и боюсь?»
– Никуда я не пойду, – вслух произнес Грач, – хочу у себя в номере посмотреть телевизор.
Повернувшись, он пошел к себе в номер. При этом чувство вины тяготило его. Зря он так поступил с Кадой, надо было остаться и предложить ей альтернативный вариант. Последние события перед отъездом вселили в его душу тревогу и страх. Теперь ему везде мерещился подвох, даже в словах Кады он улавливал угрозу. А ведь она так хочет сблизиться с ним… И все же что-то в ней не нравилось Грачу, что-то отпугивало и вместе с тем тянуло к ней. Словно зарождалось какое-то новое необъяснимое чувство. С одной стороны, оно несло тревогу, что-то недоброе витало в воздухе, с другой же стороны – притягивало его к Каде. Устав от своих размышлений, он потушил свет в своей комнате, но еще долго не мог заснуть.
Время перевалило за полночь. Внезапно Грач расслышал, как где-то поблизости открывается замок в двери, затем негромко скрипнула дверь и послышались осторожные шаги. Шум этот доносился из соседнего номера Кады. Тем временем выходивший опускался по лестнице, ведущей вниз на улицу. Вскоре хлопнула входная дверь.
Не в силах более лежать в кровати, он подошел к окну. По дорожке, ведущей за территорию базы, быстро шла Када. Пока уличные фонари освещали ее силуэт, Семен Семенович, притаившись у окна, наблюдал за ней. Но как только та вышла за пределы ворот, облик ее растворился во тьме. «Неужели это я виноват и бедной девушке стало так грустно и обидно, что она решилась одна выйти ночью? – с горечью подумал Грач. – Жаль ее, но все же она странная. Да и походкой пошла быстрой, решительной, словно куда торопилась – может, я тут совсем и ни при чем?»
Какое-то время Грач еще простоял у окна, но на улице было темно и тихо, Када не появлялась. Поколебавшись в сомнениях, пойти за ней следом или нет, он все же решил остаться в номере и вскоре лег в постель и задремал.
Утром Семен Семенович решил первым делом заглянуть к соседке.
– Када, ты не спишь? – постучав в дверь, спросил он. – На завтрак пора собираться!
– Это ты, Сема? – послышался из-за двери голос. – Иди один, мне есть не хочется, да и утром я подольше поспать люблю.
Некоторое время спустя Када сама зашла в номер Грача.
– Очень хорошо, что ты здесь. Знаешь, Семен, я вчера много думала после того, как мы расстались, почти всю ночь проворочалась, – соврала Када. – И решила, что я глупо поступила, предложив тебе прогулку ночью.
– Но ведь ты же любишь гулять по ночам…
– Да нет, что ты, это я так сказала. Я бы не решилась пойти куда-то ночью даже с тобой – я жуткая трусиха.
– А мне кажется, ты вчера… – пытаясь уличить во лжи Каду, начал говорить Грач.
– Забудем про вчера, – перебила она его. – Сегодня я пришла за тобой, и мы пойдем сейчас днем гулять в горы.
– А может, лучше на пляж;? Мне что-то не очень хочется в горы… – попытался отказаться Семен Семенович.
– Сейчас не вечер, на улице светло и никаких отказов я не приму! – настойчиво произнесла Када.
Грачу ничего не оставалось, как согласиться. Када вела горными тропками к тому месту, о котором говорила накануне вечером. Она шла целеустремленно, не останавливаясь и не разговаривая.
– Зачем мы идем на этот выступ? – не выдержав, спросил Грач.
– Не разговаривай, береги силы, – кратко ответила она.
Добравшись до выступа, Када остановилась.
– Вот мы и на месте, – произнесла она.
– Почему мы шли так быстро, разве у нас не прогулка?
– Мы не гуляли, а шли к цели, и вот мы здесь!
Када подошла к самому краю выступа и хладнокровно взглянула вниз.
– Иди сюда, – позвала она Грача, – взгляни на эту красоту! Под нами море и пустота.
– Я уж лучше здесь, подальше от края, – ответил Семен Семенович, с волнением глядя в глаза Кады, в которых горели ненормальным блеском зеленоватые огоньки.
– Иди же сюда, – протянула руки Грачу Када. – Я хочу, чтобы ты обнял меня на самой вершине! Хочу, чтобы сердце у нас замерло от высоты и страсти, давай соединим страх и любовь!
– Какая любовь, о чем ты говоришь?… – невнятно забормотал Семен Семенович. – Мы едва знакомы…
На эти слова Када разразилась каким-то диким хохотом и произнесла:
– Твоя любовь спит, но я разбужу ее! Ты только доверься мне и иди сюда, ко мне, на край пропасти и блаженства…
Глаза Кады сверкали, но в них была не любовь. Дьявольское возбуждение охватило ее тело и сейчас читалось в глазах. Глядя на нее и на край пропасти, который был в нескольких шагах, Грач почувствовал, как внутри у него что-то сжалось, сердце учащенно забилось.
– Я боюсь высоты, у меня кружится голова, – соврал он и начал спускаться.
– Стой! – внезапно завопила вслед Када. – Ты не можешь уйти! Только я одна знаю, где тебе будет хорошо!
Но Семен Семенович, ничего не отвечая и не оглядываясь, спускался. Вскоре Када его догнала. Она шла молча, лицо ее было сосредоточенно. Недавний огонек в глазах потух.
«Господи, что я делаю? Своей грубостью мне опять удалось испортить настроение этой милой девушке, – размышлял Грач. – Я ведь приехал сюда отдыхать, а не искать новых проблем себе и окружающим. Одному быть на отдыхе скучно, Нелли далеко, да и к тому же она стала не такой, как прежде, а вот новая знакомая – рядом. Нужно что-то сделать: извиниться, предложить сходить в бар, в общем, разрешить сложившуюся ситуацию».
– Када, может, поговорим?
– Не сейчас, – сухо ответила она.
– Я только хотел… – попытался извиниться Грач.
– Я же сказала – не сейчас! – резко оборвала Када и быстро пошла вперед.
Когда она скрылась из виду, Грач решил все-таки догнать ее и поговорить. Добежав до поворота, за которым скрылась Када, он остановился. Впереди была ровная дорога, ведущая к базе отдыха, но Кады на ней уже не было.
«Как быстро она ушла, – посетовал Семен Семенович, – а мне так хотелось поговорить. Жаль, что разговор придется отложить, хотя, если она уже в своем номере – попробую постучаться».
Торопливыми шагами он подошел к базе, поднялся на второй этаж и решительно постучал в дверь Кады. Ответа не последовало, и он дернул ручку. Дверь поддалась, но в номере никого не было. Тогда он вернулся к себе.
На ужин Када не пришла, и в этот вечер Семен Семенович ее не видел.
Глава 32
Чертова любовница
Два следующих дня Када редко выходила из своей комнаты. При встрече с Грачом старалась отвернуться или уйти в сторону. Семен Семенович уже начал думать, что их роман закончился.
В среду после обеда Грач решил еще раз попытаться все уладить. Купив в буфете шампанское, он подошел к номеру Кады и постучал.
На стук никто не ответил. Семен Семенович дернул дверную ручку и, обнаружив, что комната опять не заперта, вошел внутрь. Там было убрано, ни одной лишней вещи. Постель аккуратно застелена, одежда разложена по местам. На маленькой прикроватной тумбочке стояло несколько баночек с кремами. Тут же находилась краска для волос, на тюбике которой была надпись: «Эффективна для рыжих».
– Оказывается, моя Када рыженькая, – усмехнулся Грач. – А красивые каштановые волосы – всего лишь краска…
Машинально переведя взгляд под стол, Семен Семенович заметил чемодан. Обычный чемодан из крокодиловой кожи ярко-зеленого цвета привлек его внимание. Внезапно ему показалось, что он уже где-то видел такой до поездки на базу отдыха. Но где – припомнить не мог.
В эту минуту за его спиной появилась Када.
– Что ты здесь делаешь? – удивленно спросила она.
– Извини, что зашел без разрешения, просто дверь была не заперта, ну и я… – начал оправдываться Грач. – В общем, мне захотелось выпить с тобой и забыть историю в горах, так неприятную нам обоим…
– Я давно все забыла и ждала, когда ты сделаешь шаг первым. И если уж ты наконец зашел ко мне – так давай у меня и отужинаем. Отметим, так сказать, шампанским примирение!
Весь вечер Када старалась шутить и быть приятной Грачу. Они распили бутылку шампанского и заказали в баре вторую. В голове Семена Семеновича шумело, он запьянел и стал вести себя как ребенок. Када старалась уклоняться от спиртного, уверяя, что достаточно пьяна.
Когда вторая бутылка была наполовину выпита, а вся закуска съедена, Када увлекла за руку Грача на кровать. Она осыпала его поцелуями и ласками.
– О Када, ты прекрасна, – шептал он. – Имя твое похоже на цветок. Только жаль, я забыл твое полное имя…
– Гекада, я Гекада, Гекада, – повторяла она на ухо Грачу.
– Гекада… Редкое имя, но божественное, как и ты.
– Меня нарекли так в честь древнегреческой богини, – прошептала она чарующим голосом.
– Какой богини: богини любви или богини наслаждения? Ты моя прелестная юная обольстительница!
– Это не главное, ведь я еще пока не достигла всего того, чем обладала она – мой кумир, моя богиня…
Говоря эти слова, Када не переставала целовать Грача. Теперь она осыпала своими дерзкими поцелуями его шею. Семену Семеновичу казалось, что он в раю – настолько было велико наслаждение. Им овладевало приятное томное забытье…
Вдруг Грач ощутил боль, словно что-то вонзилось в шею. Он попробовал повернуться, но Када крепко сжала его голову, не отрывая губ от шеи. Боль становилась невыносимой, и Грач с силой схватил Каду и, оторвав от себя, столкнул на пол.
Дотронувшись до шеи рукой, он с ужасом обнаружил, что оттуда сочится кровь. Взбешенный Грач вскочил с кровати и кинулся к зеркалу. На шее был глубокий укус. Када тем временем, как ни в чем не бывало, поднялась с пола и подошла к нему.
– Извини, – равнодушно произнесла она, – я увлеклась и сильно возбудилась. Я причинила тебе боль? Думаю, ты поймешь меня и не рассердишься, ведь это все страсть и спиртное.
– Я, пожалуй, пойду к себе и перевяжу рану, – сказал Грач и немедля вышел из комнаты.
На следующее утро Семен Семенович, смазав еще раз след от укуса, вышел на свежий воздух. Мысли в голове путались от вчерашнего происшествия и выпитого спиртного. Он бесцельно шел по территории турбазы, пока не уткнулся в здание библиотеки. Грач вошел внутрь. Желание что-либо почитать возникло спонтанно. Почитать, чтобы отвлечься от идиотской ситуации. Страсть Кады сейчас ему представлялась неестественно дикой. «А ведь укусы были у самой артерии, – пронзила его ужасная мысль. – Я ведь сейчас вполне мог валяться в той комнате мертвым, промедли хоть минуту. Что это – случайность? Попытка убийства? Нет, Када не могла, она милая, юная… Ей, наверное, сейчас еще хуже, чем мне. Мои раны на шее, а ведь ее – в груди».
Размышляя таким образом, Грач подошел к библиотечным стеллажам.
– Что вам, молодой человек, предложить почитать? – раздался откуда-то сбоку женский голос, заставивший Семена Семеновича вздрогнуть.
Читать бесплатно другие книги:
