Пусть всегда будут танки Хорсун Максим
Антон заглушил двигатель, толкнул створку люка.
Водитель «Хаммера» возился с заклинившей дверью. Как только Антон спрыгнул на землю, возня тут же прекратилась.
– Ах ты, сучильда! – послышалось из кабины, и в следующий миг дверь вывалилась, выбитая могучим ударом.
Из кабины выбрался пузатый тип двухметрового роста. Одернув длиннополый пиджак нервозным жестом, он направился к «Осе». Антон успел увидеть перепуганные бусинки глаз юной барышни, сжавшейся в комочек на боковом сиденье.
– Глаз нету, урод? – Пузатый навис над Антоном сильно наодеколоненной скалой.
Антон похлопал ладонью по стволу «Шарки».
– Ты меня подрезал, чайник! – ответил в тон пузатому. – Попал, в общем, пассажир. Будешь мне броню новую торчать, беспредельщик. – Он выразительно посмотрел на вмятину, оставшуюся после боя в Морозово.
Водитель «Хаммера» что-то нечленораздельно пробурчал, бросил взгляд на покореженный внедорожник, затем подхватил вывороченный гусеницей «Осы» кусок бордюрного камня.
– Это хорошо, что ты вылез из своего корыта, – пробасил пузатый. – Сейчас посмотрим, кто ты есть без танка.
Антон с вызовом улыбнулся. Низкорослый, жилистый, резкий в движениях, он был не прочь размять кости.
Пузатый выпучил глаза и замахнулся так, что все его подбородки всколыхнулись. Сидящая в машине подруга тонко вскрикнула. И тотчас же и их двоих, и джип, и «Осу» залило ярким светом. На парковку въехал полицейский автомобиль. Коротко взвыла сирена.
– А ну, стоять!
Антон услышал, как хлопнула дверца и как застучали по асфальту каблуки. На фоне стены света возникли два силуэта. Их руки были неестественно длинны, и Антон понял, что полисмены приготовили дубинки. А если они их достают, то на место убирают с большой неохотой.
– Что здесь творите? Документы!
Усатый полицейский забрал новенькое офицерское удостоверение Антона и провел по карточке сканером. Похмыкал, когда ему на сетчатку пришла расшифровка данных. Второй же занялся пузатым.
– Брось камень!
– Спокойно, командир!
– Ты кому говоришь «спокойно»?
– Я – помощник депутата Огрызкова! Знаешь такого?
– В первый раз слышу…
Усатый полицейский вернул Антону удостоверение, быстро отдал честь и сразу же переместился к пузатому.
– Что у нас здесь? – Второй полицейский выудил из кармана пиджака хозяина джипа плотно набитый пакетик. Он поднял находку к свету, и Антон увидел, что в пакетике – белый порошок.
– Эй, мужики! – всполошился пузатый. – Че за дела?! Это не мое!
Он хотел добавить что-то еще, но усатый полицейский, который успел зайти сзади, коротко ударил его дубиной по бритому затылку. Колени пузатого подломились. Хакнув, он упал лицом вниз.
– Товарищ лейтенант, вы, кстати, можете идти, – обратился усатый полицейский к Антону и тут же врезал завозившемуся водителю «Хаммера» ногой в живот.
– Приятного отдыха! – рассеянно улыбнулся второй полицейский, наклоняясь к пузатому с приготовленными наручниками.
– Спасибо, ребята! – ответил Антон, глядя, как полисмены, пыхтя и ругаясь, тащат жиртреста по разбитому траками «Осы» асфальту к своей машине. Затем он подошел к «Хаммеру». Девица была все еще внутри, она куталась в кургузый плащик и дрожала как осиновый лист.
– Я тебе не сильно вечер испортил? – Антон подал девчонке руку, помог выйти.
– Та не, – ответила она, настороженно вертя смазливой мордашкой. – Я с этим жлобом только-только познакомилась.
– Тебя как зовут?
– Диана.
– А меня – Антоха! Диана, как насчет текилы, травы и веселой компании?
– Говно вопрос, – улыбнулась Диана. – С удовольствием!
– Тогда – прошу! – Антон приобнял девчонку и указал свободной рукой на голографическую лаву, брызжущую из вывески клуба «Везувий».
Отличившаяся в Морозово рота собралась в приват-зале в мансарде. Босс, Верблюд, Оборотень. А еще – не участвовавшие в погоне за «Лисом» Хныка, в миру – Жека Рябков, и Бульдозер, по паспорту – Артур Зурабов. Кто сам по себе, кто – в сопровождении девиц разной степени привлекательности и свежести, весело разместились за банкетным столом. Уже был разлит по бокалам коньяк, официанты подавали дымящиеся шашлыки. Танкисты гоготали, не забывая об аперитивах и легких закусках. На огромном плазменном экране во всю стену застыла заставка интернет-канала «Луна-парк». На заставке был скелет в форме танкиста, выглядывающий из люка «Тирана» с пушкой «Магма». Оборотень встал рядом со скелетом и поставил ему «рожки», а Бульдозер сфотографировал этот «перформанс» на новенький айфон.
Дискотечное «туц-туц-туц» едва проникало из соседнего зала. Под высоким сводчатым потолком клубился дым с запахом марихуаны. Верблюд, не таясь, нюхал кокаин с зеркальца, которое он позаимствовал из косметички своей чернокожей спутницы. Было уютно и по-свойски, и на лице Антона сразу же появилась широкая улыбка.
– Ле-ва! Ле-ва! – принялись скандировать танкисты, увидев на пороге товарища. Подтолкнув Диану к столу, Антон бросил кожаную куртку на вешалку и поспешил в компанию.
– Ты чего так долго? – спросил Босс немного манерным голосом. Вне службы командир позволял себе расслабиться, хорошо, хоть не водил на вечеринки своих «подружек», что было бы не совсем комильфо.
– Да так, – Антон пожал плечами, – пришлось научить жизни одного нубиуса.
– Наказать нуба – это правильное, годное дело, – одобрил командир, а потом спросил не без ревности: – А что это за мадемуазель с тобой?
– Диана, – представил случайную знакомую Антон.
– Няшка… – Босс подмигнул Диане, а потом забрал у Хныки раскуренный «косяк» и протянул девице. – Дунешь?
– А то!
– Пых-пых-пых! – поддразнил ее Верблюд.
Диана подалась вперед, но Антон оказался проворнее и выхватил «косяк» из крохотных пальчиков с французским маникюром на ногтях.
– Чур, я первый! – загоготал он. – Попустись, малая!
Девица надула губы. Антон глубоко затянулся, подержал дым в легких, затем неспешно, узкой, но плотной струйкой выпустил в потолок.
– Братва-братва! – Босс поднял бокал. – Вы что, жрать сюда пришли? Сорок минут внимания, пожалуйста!
Рота протянула «у-у-у» в мнимом разочаровании.
– Сегодня мы гуляем не просто так, сегодня мы гуляем по поводу! – Босс окинул взором притихшую роту. – Вчера в бою мы еще раз доказали, что круты не только на словах и в пьянке, но и в деле. Мы под орех разделали неприятеля, не понеся потерь. А такого результата удается добиться далеко не каждому боевому подразделению, поверьте, я знаю, о чем говорю. Воевали против нас не нубы, вы в курсе…
– В курсе, Босс! – поддакнул Антон, вспоминая забрызганное кровью и грязью лицо Вольдемара.
– Короче, Склифосовский! – потребовал Бульдозер.
– Если короче, – не стал ломаться Босс, – тогда всех – с очередным повышением в звании! И пусть нам повезет на Луне!
– Нарубим капусты! – Антон поднял бокал.
– Мы теперь, пся крев, астронавты! – воскликнул Оборотень. Через миг его осенило, и танкист прибавил с еще большим воодушевлением: – Поимеем Луну!
– Да-а! – оскалился Верблюд.
Диана наконец дорвалась до «косяка» и поперхнулась дымом. Антон набросился на шашлык – заедать горячим мясом коньячный жар. Диана передала «косяк» Боссу, выругалась тонким голосом, хваля забористость травы, затем тоже налегла на горячее. Антон с ухмылкой глядел, как девица, торопясь, орудует вилкой и ножом и как летят во все стороны брызги соуса, словно голографическая лава на вывеске клуба.
Заставка «Луна-парка» ожила. Скелет показал компании средний палец, затем нырнул в танк и захлопнул люк. «Тиран» пополз вперед, давя могучими гусеницами черепа, которыми, словно брусчаткой, была вымощена дорога. Из пушки с дымом и пламенем вырвался титр «Арена смерти».
Рота обрадованно загалдела. Бульдозер дернул Босса за рукав.
– Давай еще по одной, пока не началось!
Босс кивнул и принялся наполнять бокалы.
– Меня не вставляет! – пожаловался Хныка.
– Хныка, заткнись! – рявкнули в ответ остальные и сразу же заржали.
На экране тем временем появилось изображение кратера, превращенного в арену. Кратер прикрывал недостроенный купол, на ступенчатых склонах теснились вагончики, установленные для удобства зрителей, но желающие сэкономить могли следить за действом из своих планетоходов, припаркованных здесь же – на вырезанных в лунном базальте террасах.
Внутри арены находился недострой, назначение которого на глаз определить было трудно. Антон предположил, что это – несостоявшаяся военная база времен лунного противостояния. Советская или американская – не разберешь. Советская скорее всего. Американцы так просто своим хозяйством не разбрасывались.
По кругу арены ехали танки. Шесть подсвеченных красными позиционными огнями, шесть – синими. По лунной пыли скользнула тень дискообразного беспилотника, зазвучал мальчишеский голос комментатора:
– На канале «Луна-парк» снова «Арена смерти», меня зовут Чубакка – мохнатый человечек, я рад приветствовать поклонников кровавого спорта во всех уголках Земли. Сегодня у нас очередной матч в режиме «команда на команду»…
Антон, рассматривая танки с верхней проекции, уже мог определить их тип. «Красные» – «Чемпион», «Тиран», два «Хаунда», «Лис» и «Оса». «Синие» – два «Чемпиона», два «Лиса», «Хаунд» и «Оса». В принципе силы были равны.
Оборотень выхватил из нагрудного кармана рубашки смятую купюру и швырнул на залитый коньяком стол.
– Полтинник на «синих»! – заорал он.
– Хоть бы раз на «красных» поставил, фашист! – Антон бросил в Оборотня кольцом маринованного лука из шашлыка.
– Да, на «синих»! – подхватил зычным ревом Бульдозер.
– Эх, шайтан! Ставлю на «красных»! – Верблюд принялся хлопать по карманам в поисках бумажника.
Команды тем временем заняли положение в диаметрально противоположных частях арены. Между ними высились сооружения из пенобетона, окруженные деформированными строительными лесами. Стрела подъемного крана лежала поперек машинного двора, уставленного корпусами списанных лунных машин.
– Напомню зрителям, что команды были сформированы рандомно искусственным интеллектом Великой Разностной Машиной «Арены смерти», – продолжал комментатор, – и в одной команде могут оказаться танкисты, работающие на разные корпорации. Во время боя, который продлится полчаса, если, конечно, все танки не будут уничтожены до окончания этого срока, бойцам предстоит позабыть о былом соперничестве и неприязни и попытаться работать совместно. Напомню, что за бортом танка – минус сто градусов по Цельсию и нулевое атмосферное давление… или давление – ноль атмосфер, как кому больше нравится, хрен редьки не слаще. То есть если танк подбит, у его водителя практически нет шансов выжить. Вот поэтому в «Арене смерти» участвуют только самые безбашенные танкисты, или – танкисты-асы без царя в башке, и опять же я озвучил несколько вариантов на ваш выбор…
Антон закинул в рот маслину, пригубил коньяк. Закончился десятисекундный отсчет, и танки разъехались. Танкисты, которым уже доводилось воевать на этом поле, спешили занять выгодные позиции. Тех же, кого судьба забросила сюда впервые, норовили упасть на хвост бывалым или принимались осторожно изучать окрестности.
На «плазму» выводились сразу три картинки: общий план с верхней точки, на котором был виден весь кратер, средний с верхней точки – здесь можно было рассмотреть наиболее интересные ситуации с участием нескольких танков, и трансляция с бортовых камер – происходящее «глазами» танкиста.
Сверкнул серебристый росчерк первого рельсового залпа, и рота «Дозора» отреагировала на него сдержанными смешками. Полыхнул и тут же погас взрыв среди лесов – кто-то засадил туда из «Магмы». Обломки, почти невесомые в лунной силе тяжести, поднялись над ареной.
– Команды прощупывают оборону… – прокомментировал Чубакка. – «Лис» «красных» отыскал инженерный тоннель и двинулся по нему на территорию противника… «Чемпион» «синих» сорвался с пандуса и лежит на боку легкой мишенью… добейте его поскорее, чтобы он не мучился!
Поставившие на «синих» одновременно заныли. Тем не менее опростоволосившийся «Чемпион» сдаваться не собирался, он развернул башню так, что дуло его «Рельсотрона» зарылось в грунт. Затем последовал выстрел, «Чемпион» подбросило, после чего танк снова встал на траки.
– Йе-е-е! – Оборотень треснул кулаком по столу.
– Словно кошка, которая всегда падает на лапы, – прокомментировал Чубакка.
Антон ткнул вилкой с куском мяса в экран.
– Ха! Ствол пушки – розочкой! Отвоевался!
– Зато живой, – прохныкал Хныка.
– Ну, это, возможно, ненадолго, – деловито возразил Босс.
Тем временем режиссеры переключили внимание на «Лиса» пробирающегося через тоннель в тыл «синих». Носовая камера быстроходного танка показывала, как мелькают, проносясь мимо, ребристые стены и свод, ствол «Шарки» смотрел на забранный тяжелой тьмой выход. И в следующий миг во тьме ярко вспыхнули фары, ослепив камеру «Лиса».
– В тот же тоннель въехал «Хаунд» «синих», вот незадача, – пояснил Чубакка. – Похоже, танки сцепятся в клинче…
«Лис» и «Хаунд» выстрелили почти одновременно. А потом – еще и еще. У обоих были «Шарки» не самой лучшей модификации. Снаряд летел за снарядом, на корпуса обрушился бронебойный град.
Антон и его товарищи, раскрыв рот, глядели на яростный обмен ударами. Камеры, установленные в кабинах, показывали, что танкистов мотает в креслах, как тряпичных кукол. Затем почти одновременно танки взорвались. Камера в кабине «Хаунда» стала транслировать помехи, а камера «Лиса» позволила увидеть, как вакуум вытягивает из кабины обломки, гарь и ставшую паром кровь танкиста.
– Да они же нубы! – воскликнул Оборотень.
– Это вам урок – как нельзя воевать, – назидательно произнес Босс. – Никаких лоб в лоб!
А Бульдозер швырнул в экран кусок шашлыка, после чего на «плазме» остался потек кетчупа.
Два «Лиса» «синих» выследили потерявшийся на локации «Тиран» и обрушили на его тяжелую тушу шквал снарядов. «Тиран» с перепуга пальнул из «Магмы» и принял своей же броней шрапнель осколков.
Две «Осы» – «красная» и «синяя» – принялись водить хоровод вокруг пирамидальной груды бетонных блоков.
– «Чемпион» занял позицию на возвышенности… – сообщил Чубакка.
Сверкнул росчерк рельсового снаряда, и «синяя» «Оса», вспахав по инерции траками грунт, уткнулась носом в стену.
– «Синие» – минус один, – подытожил Чубакка.
На машинном дворе среди запыленных, побитых метеоритами корпусов сошлись в битве два «Хаунда» «красных» и два «Лиса» «синих». Туда же стали стягиваться и остальные выжившие. Антон неожиданно понял, что теряет интерес к баталии и что ему уже все равно, кто выйдет из смертельной игры победителем. Сердце повысило передачу и затарахтело быстрее, к лицу прилила кровь.
Антон наклонился к Диане. Принятый коньяк придал ее ушку вишневый оттенок.
– Мадемуазель, – вкрадчиво начал Антон, – доводилось ли вам, часом, гонять на танке по ночному Екатеринбургу?
Диана подавила отрыжку, вытерла губы салфеткой и ответила в том же духе:
– Что вы, что вы, сударь! До сего дня – увы, ни разу!
– Соблаговолите?
– С превеликим удовольствием!
Антон поднялся, помог встать Диане. Подмигнул компании и повел девицу к выходу.
Они пересекли дискотечный зал и вышли на свежий воздух.
– А ты вообще как сам? – со смехом спросила Диана, когда они спустились с крыльца. – Тебе за руль можно? Дорогу хоть видишь?
Антон остановился, чтобы помочиться на заднее колесо ближайшего автомобиля. Это оказался «Лексус» с московскими номерами.
– Нормуль, – ответил танкист, глядя в звездное небо. – У меня нет руля.
– А то я очкую: еще увезешь в Тверь! – Диана прыснула, оперлась, чтобы не упасть, на новенький «мерс», вызвав у противоугонки истерику.
– Я – профи, – успокоил девицу Антон.
Они забрались в кабину. Вообще, «Оса» рассчитана на одного человека, но позади водительского кресла имеется закуток – не шире полки в железнодорожном вагоне, – в котором уставший танкист мог бы притулиться с баночкой пива и планшетом. Такой «роскоши» на обычных «земных» танках, само собой, не было. Диана забралась на узкую сидушку, уперла ногу в туфле с высокой шпилькой в подлокотник кресла Антона.
Импульсный двигатель ожил, «Оса» вздрогнула, словно живая.
– Поехали!
Танк взял с места в карьер. Вспахал гусеницами газон со свежей травой, выехал на дорогу. Со всех сторон принялись сигналить автомобили, но Антону было плевать. Повернувшись к Диане, он сообщил:
– Прикинь, почти на такой же «Осе» мой дед гонял на Луне!
– Ух ты! Дед – космонавт! – восхитилась Диана.
– Нет! Не космонавт! – «Оса», заехав правым траком на тротуар, обошла автомобильный затор. – Мой дед – читер! Сидел в безопасном месте, а его танк – воевал.
– Как это – воевал?
– На Луне была война в конце шестидесятых… – Антон срезал угол.
– Да-а? – изумилась Диана. – А не заливаешь?
Антон снова обернулся к спутнице.
– Ты в каком классе учишься?
– На первом курсе… – смутилась Диана. – Буду учиться… если поступлю этим летом! А какая у тебя пушка? – поспешила она сменить тему.
– Пож-жарка! – выпалил Антон и врезал из огнемета по растущим вдоль дороги приземистым елям. Деревья вспыхнули, словно свечи.
– Обалдеть! – оценила Диана. – Уи-и-и! – Она застучала кулачками по спинке сиденья. – Клево! Елочка, гори!
Но Антон уже переключил внимание на дорогу. По встречной полосе ехал «Лис», едва не прогибаясь под тяжестью рельсовой пушки. На башне «Лиса» угадывался символ корпорации «Изотоп-Мобил» – серебристый кристалл.
– Смотри! – Антон ткнул пальцем в экран и загоготал. – Нацепил хреновину не по размеру и думает, что крутой! Выпросил у старшего брата поносить пушку?
Диана подхватила его смех.
– Сейчас возьмем это чучело на понт! – Антон сымитировал лобовую атаку, вильнул на встречную полосу. Уходя от удара, «Лис» протаранил стоявшую у обочины машину, въехал, перемешав в кашу бетонную дорожку, в сквер.
Антон и Диана согнулись от хохота пополам.
– Это… это его из-за «Рельсотрона» занесло! – сумел проговорить, хватаясь свободной рукой за бок, Антон.
Опозоренный «Лис» развернул башню и взял «Осу» на прицел. Антон перестал смеяться и врезал полный газ. Рельсовый снаряд мелькнул над дорогой и прошил прицеп фуры, спешащей удалиться на безопасную дистанцию от безбашенных танкистов. Из пробоины на асфальт посыпались замороженные куриные окорочка, Диана снова согнулась от хохота. «Лис» вырвался из сквера и устремился в погоню. От тяжести «Рельсотрона» его ход был шатким, как у пьяного человека. Антон мысленно считал – для перезарядки неприятелю требовалось в среднем шесть секунд.
Раз – столкнуть на обочину дряхлый «жигуленок», некстати оказавшийся на пути.
Два – проскочил перекресток на красный, начхав на ГИБДД.
Три – свернуть в проулок и помчать по узкой дороге, снося мусорные баки и распугивая кошек.
Четыре – снова резкий поворот, через дворы, ломая скамейки и тараня стоящие автомобили.
Пять – по лестнице, выворачивая ступени, на набережную Исети.
Шесть – спрятаться между опорами моста. Даже если «Лис» настигнет их здесь, то он лишится преимущества перед пожаркой, которая хороша в бою на коротких дистанциях.
– Он за нами еще гонится? – с азартом поинтересовалась Диана. Девчонка обняла Антона сзади, уперла подбородок в его плечо, впилась глазами в экран, на который выводились картинки сразу с нескольких камер.
– По фигу, – ответил Антон, ловя губы Дианы своими. Девица ловко перебралась вперед, уселась на танкисте, откинулась спиной на пульт, позволяя стянуть с нее тонкий свитер и ажурный бюстгальтер.
Глава 5
Генсек Никита Хрущев требовал, чтобы кинопленки с записями учений с участием лунных танков переправляли ему на госдачу, где он, в кругу родственников и друзей, с большим интересом наблюдал за ходом маневров. По слухам, в те годы среди партийной элиты было особым шиком делать ставки на определенные танки и экипажи. Мы, сами о том не подозревая, становились чьими-то фаворитами или аутсайдерами. Изредка отголоски страстей, бушевавших за кумачовой завесой, доносились до нас. Это были приятные неожиданности: ящик шампанского, именные портсигары, заграничные шмотки. Мы спрашивали: от кого? Нам отвечали: «От ЦК» и делали загадочные глаза, мол, берите молча и идите служите дальше.
Хрущев посетил нас перед стартом масштабных учений на лавовом плато полигона «Северный». Дело было в щедро натопленном, вымытом до блеска спортивном зале местного гарнизона. Генсек прошелся мимо строя – все мы были в успевших надоесть синих тренировочных костюмах – пообщался с командирами подразделений. Потом вдруг остановился напротив меня.
– Как звать? – спросил отрывисто.
– Капитан Василий Левицкий, товарищ Верховный главнокомандующий! – отчеканил я.
– Молодца! – похвалил генсек. – Ну что, Василий, покажем мы им всем кузькину мать?
В тот момент я плохо понял, о чем идет речь. Ведь мы выходили на маневры, а не на битву. Но я не стал задерживаться с ответом.
– Так точно – покажем!
– Жена, детки есть? – спросил строго Хрущев.
– Никак нет, – ответил я, продолжая стоять по струнке.
Хрущев всплеснул руками в жесте искреннего разочарования. Посмотрел в недоумении на заместителя председателя Совмина Устинова, курировавшего военные вопросы, потом – на маршала бронетанковых войск Полубоярова. Те лишь по очереди пожали плечами.
– Непорядок, товарищ Левицкий, – пожурил тогда генсек. – Если лучшие из нас будут уклоняться от такой простой обязанности, что же взять с остальных? Поэтому задание для тебя персональное: до конца пятилетки жениться и нарожать кучу детишек. Иначе с кем нам строить светлое будущее?
– Есть! – ответил я, мысленно посмеиваясь.
– То-то… – смягчился Хрущев. – Ну, желаю успехов.
И он пошел мимо строя дальше. За ним потянулись, бряцая орденами, высшие военные чины.
В учениях участвовало десять дистанционно управляемых танков «Оса». Экипажи готовили на режимных объектах, разбросанных по всему Союзу, и мы увидели друг друга, лишь прибыв на полигон. Было отрадно, что в проекте принимают участие столько людей и техники. Значит, на Луне наши силы будут представлять не два, как мы втайне опасались, танка – один – наш, второй – нашего соперника по крымской «песочнице» – латышского стрелка Мариса Янсонса. Значит, можно рассчитывать на руку помощи и среди лунных скал, и на Земле, если вдруг кто-то выбудет из строя. Не так давно мы на десять дней лишились стрелка: Горобец слег с острым аппендицитом, и, пока он отсутствовал, наша «Оса» играла роль цели, на которой оттачивал боевые навыки экипаж Янсонса. Унизительное занятие, доложу вам, метаться зайцем среди холмов, уворачиваясь от болванок.
Конус вулкана, чье имя дало название полигону, возвышался над промороженной долиной из темной пемзы. Его дыхание ощущалось в мелком сотрясении почвы, в струйке дыма, поднимающейся над кратером. Снега почти не было, то там, то здесь на темном фоне виднелись белые проплешины, да сверкала в лучах низкого солнца льдистая пыль, стекающая в расщелины.
Ветер налетал порывами, но нашим машинам это не было помехой. Их корпуса, которым и космический холод не страшен, как будто хвастали друг перед другом узорами инея, проступившими на броне. Над танками прошелся на малой высоте вертолет «Ми-8», дав жизнь неплотному снежному вихрю. Небо вдалеке разрезал инверсионный след истребителя. В воздухе барражировала наша авиация, накрывая полигон непроницаемым зонтом. Среди скал по периметру «Северного» работали радиолокационные станции.
После симферопольского НИП-10 было непривычно занять место в наскоро развернутом пункте связи. Обстановка напоминала наш первый центр управления в «ОКБ-1», те же ящики с железками, бьющие током приборы и всенепременный густой запах канифоли.
– Экипаж, внимание! – На голове Прокофьева сидели громоздкие наушники с микрофоном. – Сегодня у нас – контроль точек! Ищем, удерживаем до тех пор, пока не получим подтверждение захвата!
Ясно, дело – труба. Во-первых – попробуй проложить маршрут от точки к точке на незнакомой местности, во-вторых – определи при помощи малокадрового телевидения, что ты на нужном месте, в-третьих – стой на точке легкой мишенью, пока наблюдатели на башнях траекторных измерений, что остались на полигоне после испытаний ядерных авиабомб, зафиксируют захват.
– У нас – четыре союзника, – продолжил инструктаж Прокофьев. – Соответственно – пятеро выступают против нас. Восемь точек. Три часа на выполнение задачи, по истечении которых будут подведены итоги. Есть разрешение стрелять на поражение.
Значит, сегодня наши «Шарки» будут плеваться не учебными болванками, а настоящими бронебойными снарядами. Зазвучат взрывы, и запляшет пламя над пробитыми корпусами танков-роботов. Все-таки богатая у нас была страна, могла позволить себе роскошь уничтожить не на войне, а в ходе маневров десяток машин, начиненных самой передовой электроникой.
Прокофьев, выполняя слышную только ему команду, распечатал конверт. Там оказалась карта района, полученная путем аэрофотосъемки. Командир передал ее штурману.
В динамике громкой связи захрипело и засвистело. Затем раздался торжественный голос маршала бронетанковых войск:
– Товарищи! Поздравляю вас с началом учений «Буревестник»! Это первые подобные маневры в нашей стране и в мире, мы рассчитываем, что они помогут оценить эффективность новой техники и наметить перспективы ее развития в будущем. В чем же у нас не возникает вопросов и сомнений – так это в экипажах. Лучшие офицеры, прошедшие суровый космический отбор и обученные совершенно новой специальности, составляют элиту бронетанковых войск и опору Советской армии! Товарищи! Ребята! Гоните рой своих «Ос» на звездно-полосатых Псов, и так победим!
Прокофьев положил ладони на наушники, прислушался, потом быстро проговорил:
– Есть связь с экипажами. Есть «добро» на начало движения. Левицкий – малый вперед.
Поехали! Потихоньку, полегоньку! Кадр на экране сменялся кадром. За то время, пока картинка стояла, танк проезжал вслепую до пяти метров. Надо признать, что крымская «песочница» мне успела порядком осточертеть, здесь же я с первых минут покрылся испариной. Совершенно незнакомая местность, коварные трещины, покрытые наледью глыбы, бьющее прямо в камеру кинжальное солнце.
– Поправь вид, – бросил мне командир. Я, не отпуская джойстик, принялся колдовать с настройками яркости и контрастности экрана.
– Азимут – двадцать три, – дал целеуказание Апакидзе. – Езжай вдоль этой расщелины, пока возможно.
До ближайшей точки было меньше километра. Добрались до нее без происшествий и захватили, объехав по кругу на малой скорости.
– Азимут – двести десять, – прозвучал тихий голос Апакидзе. – Доходим до склона, потом меняем направление на восемь.
– Принято, – я наклонил ручку джойстика. На экране возник силуэт «Осы». На следующем кадре танк пропал, точно его стерли ластиком. Вот так и воюем. Хорошо, что это всего лишь обошел нас кто-то из союзников.
Следующий кадр – густые клубы дыма. «Оса» прямо перед нашим носом, прекрасно видна дыра с оплавленными краями позади башни.
– Вот черт! – Прокофьев подался вперед. – Мощность на передатчик! Повысить кадровую частоту! Враг рядом!
Картинка на экране стала сменяться с большей скоростью.
– Это «Красный-4», – заговорил Прокофьев, обращаясь к командирам союзных экипажей, – «третий» подбит в четырнадцатом квадрате, есть ли у кого-то визуальный контакт с неприятелем?..
– Лупили со стороны вулкана, направление – триста десять! – рявкнул Горобец, с энтузиазмом высматривая среди скал, в кого можно было бы пострелять.
Я тоже шарил взглядом по экрану. Видно мне было не очень много: расстрелянная «Оса», часть лавовой пустоши, пестрящей рытвинами, заполненными снегом, карликовая береза, согнутая ветром. Жаль, «ушей» на наших танках не было! Сейчас бы послушать, в какой стороне урчит двигатель да трещит пемза под траками. Но ничем таким «Осы» не оснащались, потому что на Луне – вакуум, а в вакууме звуков быть не может.
Танковых силуэтов нет, следов тоже нет. Кадры на экране сменяются, но картинка остается все той же.
– Он попытается перезахватить нашу точку, – предположил Апакидзе.
– Отставить! – буркнул хмурый Прокофьев – другие экипажи ответили ему, что в нашем квадрате не находятся и ничем помочь не могут. – Он здесь, он выжидает…
Чего-чего, а вот интуицию мы отточили, что будь здоров. Да и как иначе, если ездили почти наугад, ориентируясь по статичным картинкам. Поэтому я не засомневался в словах командира. Я без приказа проехал чуть вперед, за подбитый танк. На экране появился край плато, за которым начинался довольно крутой склон. Так же без приказа Горобец чуть довел башню и нажал на гашетку. И на следующем стоп-кадре мы увидели брюхо выныривающей из-за края неприятельской «Осы». И наш снаряд – он уже пропорол самое слабозащищенное место танка, но еще не углубился в электрическое нутро условного противника. Я молча нажал на клавишу «Печать с экрана», самописцы выводящего устройства, которое входило в комплект оборудования каждого пункта управления, запорхали над бумагой, точка за точкой перерисовывая застывший на экране кадр.
– Так держать, «Красный-4»! – похвалил командующий учениями через громкую связь.
Прокофьев хлопнул в ладоши – звук получился резким, почти как от выстрела – потер ладони.
– Гриша, курс к следующей точке! – распорядился он.
– Так точно. – Апакидзе, закусив губу, склонился над картой. – К следующей точке пойдем через ущелье…
«Оса», раскачиваясь и подпрыгивая на камнях, двинулась через заваленную снегом расщелину. Вскоре объектив нижней «водительской» камеры полностью залепило, мне пришлось переключиться на камеру стрелка, установленную на башне. Обзор, кстати, оттуда был лучше, хотя визор имел непривычную разметку. Одна из двух запасных водительских камер тоже располагалась на башне, но Прокофьев решил беречь резерв.
На выходе из расщелины мы попали под обстрел: фонтан из снега и камней возник прямо по курсу. На сей раз мы быстро сообразили, откуда ведется огонь. Неприятельская «Оса» засела между двумя скальными останцами, выставила ствол в зазор и оттуда уже гвоздила по всему, что движется с противоположной стороны полигона. Сама же контрольная точка находилась в каких-то ста пятидесяти метрах и располагалась на ровной площадке, где не было ни намека на укрытие.
– Коля, сможешь достать? – спросил командир.
Горобец сейчас же сделал залп: над одним из останцов поднялось темное облако. Я же сдал назад и сделал это вовремя, потому что «ответка» просвистела перед нашим дулом.
– Прицелиться бы получше! – Горобец развернул башню, и я четко увидел в зазоре между скалами направленное на нас орудие.
Снова пришлось отодвинуться, неприятельский снаряд рванул возле трака, и трансляция с телекамер на некоторое время прервалась, только на пульте бортинженера по-прежнему горели зеленые огни, сигнализируя, что с танком все в порядке. Не дожидаясь, пока картинка восстановится, я по приборам взял чуть в сторону, и, когда связь наладилась, мы увидели, что наша «Оса» все еще цела: стоит под дождем из осыпающегося на нее каменного крошева.
– Получше целиться нет времени, – проговорил Прокофьев, глядя в оживший экран. – Идем на точку, оттуда попробуем обойти с тыла. К нам спешит «Красный-1», вдвоем, может, и прорвемся.
На точку так на точку. Я снова смотрел через свою камеру, Горобец же повернул башню и снова всадил в одну из скал, за которой прятался неприятель.
– Что за манера – стрелять исподтишка?! – вспылил вдруг Алиев. – Если там командир – мужчина, то пусть выйдет и сражается!
– Так ему и скажем… но после учений, – саркастично ответил Прокофьев. – Вася! Добавь скорости! И маневрируй, маневрируй!
Читать бесплатно другие книги:
