Мантикора и Дракон. Эпизод II Кувайкова Анна
— Ясно, — потерла переносицу. Поймав себя на этом жесте, отчаянно вздохнула и поднялась с места, собираясь найти Аэрис. — Мальчики, будьте так добры, не ссорьтесь. Сейчас я найду малышку и мы отправляемся в путь дальше. Кстати, где ваше транспортное средство, Кайш?
— Где — нибудь неподалеку, — эрхан пожал плечами, расслабленно вытянувшись на траве. — Найти ее не составит труда.
— Хорошо. А то я сомневаюсь, что вы сумеете удержаться в одном седле, с его высочеством, — подмигнув Ри, отправилась к озеру, все же несколько встревоженная этой встречей с бандой. На фоне всего происходящего, нельзя назвать такое происшествие значительным. Но Судьба и жизнь научили не упускать из виду такие вот якобы случайные мелочи.
Обычно следом за ними шли довольно крупные неприятности.
Остановившись возле водной глади, задумчиво посмотрела на отблески солнца на гладкой поверхности воды. Шайтанар все же переиграл меня. Нашел преданного до легкой степени фанатичности демона и выдал ему поверхностный расклад, поясняя кто и под чьей личиной прячется. Конечно, так будет легче действовать дальше, пусть мне и неприятна мысль о помощи со стороны Повелителя Сайтаншесса.
Но не навредит ли это Коре? Кто знает, насколько сдержан в собственных словах Кайш и что может случайно, даже не подумав о возможных последствиях, сболтнуть? Возможно, это все только моя паранойя…
Возможно. А возможно и нет.
Вздохнув, качнулась с пятки на носок и обратно. Как там иногда Сэми говорит? Поживем — увидим, проживем — узнаем, выживем — учтем? Думаю, сейчас этот принцип подойдет лучше всего для дальнейшего пути. Об остальном подумаю позже.
— Аэрис, — позвала, зная, что девочка уже давно стоит неподалеку, опустив взгляд и перебирая руками сплетенный из синих васильков венок. — Нам пора, малышка.
— Я знаю, — тихо шепнула девочка, подойдя ближе и присев на корточки. Коснувшись кончиками пальцев воды, она опустила в нее венок и оттолкнула от берега, что — то тихо прошептав себе под нос. Переспрашивать не стала, пусть будет ее маленькой тайной. Выпрямившись, Аэрис взяла меня за руку, заглядывая в глаза тревожным взглядом. — С ней все будет в порядке?
— Конечно, — губы привычно растянула уверенная улыбка, никак не вязавшаяся со вспыхивающим внутри страхом, безжалостно подавляемым мной. — Идем, пока та парочка опять что — нибудь не устроила. И в кого они такие буйные, мне интересно?
— Он ревнует, — немного смущенно протянула Аэрис, теребя край рукова. На мой недоуменный взгляд, пояснила. — Танорион. Просто… Вы столько времени проводите со мной, а до этого много общались с Кайшем… А его снова заставили выглядеть как женщина… Ну вот…
— Понятно… Что ничего не понятно, — тряхнув головой, быстрым шагом направилась обратно к лагерю. — Ладно. Я с этим тараканом после пообщаюсь. Сейчас главное прибавить темп и побыстрее оказаться в Мельхиоре. Сомневаюсь, что Сешъяра обрадует ночной визит нашей маленькой, скромной, но хорошо подобранной компании.
— Ага, — Аэрис спешила следом. А мне в голову пришла неожиданно очень четкая мысль, что если не дай Хранители дракон попробует обидеть малышку…
Думаю, жизнь у него будет долгой. Но яркой, насыщенной и полной нервотрепки, которую я ему лично обеспечу. Просто по старой памяти, так сказать.
Оставшийся путь прошел относительно спокойно, не считая постоянного подшучивания Кайша над Танорионом. К чести моего обожаемого кошака, он отвечал не менее язвительными репликами, так что до Мельхиора мы добрались в теплой и достаточно веселой компании, легко отвлекшей от не самых приятых мыслей.
Город некромантов мне не понравился. Нет, была, в нем какая — то особая красота, шарм, завораживающий и привлекающий внимание. Вот только его жители, спешившие скрыться с глаз гостей их городка и излишняя мрачность, вкупе с привкусом страха, оседающим на языке, не особо радовали глаз. Никто не спорит, некроманты народ малоприятный, особенно учитывая, с чем им приходиться иметь дело… Но все же. Чьей же было «гениальной» идеей довести простых людей до такого состояния, что даже при слове маг они кидаются прятаться? Не в буквальном смысле, конечно же, но закрываются в себе практически мгновенно.
— Милое место, — хмыкнула, позволяя Ургу вести нашу компанию в сторону Академии. Как я поняла по свободно ориентировавшемуся в городе зверю, он определенно знал, куда нам нужно идти.
— Стихия Смерти не ласковый огонь саламандры, Аста, — тихо откликнулся Ри, ведя под уздцы своего коня. По городу он предпочел идти пешком.
— Но и не сжигающее пламя дракона, — покачала головой. — К тому же, даже она может спасти жизнь, вернув безнадежного больного с того света. А целитель может убить одним неосторожным движением руки, просто потому что кто — то не пожелал заплатить за пациента. Поэтому мне так странно видеть подобное отношение к некромантам. Им самим не противно?
— Им на это по большей части наплевать, — Кайш, шедший с другого бока, пожал плечами, криво усмехнувшись. — Какой смысл обращать внимания на тех, кто для тебя ничего не значит?
— Заигравшиеся дети, — вздохнув, погладила спящую девочку по волосам. — Знала я таких вот детишек… Им тоже было наплевать на остальных. Закончилось эта история не очень красиво.
— Да ладно тебе, Аста, — Ри фыркнул, беззаботно улыбнувшись. — Студенты не особо расстраиваются по поводу репутации, закрепляющейся за ними после того, как они поступят в Академию.
— Да заметно, в общем — то, — мимоходом отметила группу людей, шедших по площади. Они выделялись из общей массы хотя бы уже тем, что все старались убраться с их пути. Но на лицах двух мужчин и женщины читалось презрение ко всему окружающему, так что можно было сказать, что им действительно плевать на то, как к ним относятся.
Прикрыв глаза, замолчала, не видя смысла продолжать этот разговор. Почему — то мне казалось, что на самом деле ученики в Академии Некромантии не столь безразличны к внешнему миру, как хотят это показать. Но проверять это не было никакого желания. Зачем? Иногда нужно, что бы «дети» совершали свои собственные ошибки, только так они поймут, что хорошие отношения с окружающими людьми куда полезнее страха.
Дракон задумчиво рассматривал гостей, пришедший сегодня вечером к нему. Хрупкая блондинка, эрхан и еще одна девушка, с яркими серыми глазами и чуть заметной усмешкой, так и норовившей растянуть губы. Вместе с ними, прячась за спины старших товарищей, была девочка, с огромными зелеными глазами.
И почему — то его не оставляла мысль, что именно она послужила причиной визита столь странной делегации.
— Чем могу помочь? — любезно поинтересовался Сешъяр, постукивая кончиком пера по поверхности стола. Чутье подсказывало, что на одном из визитеров иллюзия. Вот только исполнена она была настолько мастерски, что пока что не получалось определить на ком именно и что она скрывает.
Троица переглянулась. Блондинка вопросительно вскинула брови, вторая девушка лишь раздраженно фыркнула и тихо бросила:
— Кайш, выйди, пожалуйста.
— Как скажите, — кивнув головой, эрхан удалился, плотно прикрыв за собой дверь.
Брюнетка не глядя бросила в сторону оной несколько плетений, в которых директор Академии с некоторой долей удивления опознал простую, но надежную защиту от прослушки и заклинания, запечатавшее дверь так, что войти сюда теперь нельзя было никому постороннему. После чего она подошла ко второй девушке и провела перед ее лицом рукой, словно сминая и сдирая ненужную упаковку. В тот же миг по кабинету прошла волна магии и перед драконом предстал сам Танорион сейт Хаэл, собственной персоной. Встряхнувшись, аронт добродушно усмехнулся, разведя руками:
— Ничего не поделаешь, ящер, пришлось прибегнуть к такому способу маскировки.
— Я несколько… удивлен таким визитом, — чуть помедлив, откликнулся мужчина, откинувшись на спинку кресла. — Чем обязан такой чести? И зачем понадобилось прятаться под столь искусной иллюзией, Ри? Неужели ты опасаешься моих студентов?
— Скорее результатов их экспериментов, — фыркнув, аронт устроился на втором кресле напротив рабочего стола и поманил пальцем спутницу. Та лишь иронично вскинула бровь, оставшись стоять на месте, обнимая одной рукой за плечи девочку, доверчиво прижимавшуюся к ней. — Аста, не упрямься.
— Даже в мыслях не было, — откликнулась девушка, щелкнув пальцами и тряхнув головой. Ее волосы стали светлыми, мягкой непокорной волной, падая на плечи. Проведя пальцами по ним, словно пытаясь пригладить, она скептически осмотрела кабинет. — Я ожидала увидеть нечто более захватывающее… Подобающее дракону. Где же ваша мрачная пещера, с острыми сталактитами, огромными горами золотых монет и разных сокровищ, м? Где в конце концов качественно прожаренные доспехи, с остатками героически погибших рыцарей? Неужели никто не пытался покуситься на жизнь золотого дракона? И почему не видно списка принцесс, которых вы своровали?
— Любопытно, а с чего такой интерес? — Сешъяр иронично вскинул бровир.
— Пытаюсь понять, достоин ли ты моей сестренки, — поморщившись, Аста, так кажется ее назвал Танорион, все же прошла ко второму свободному креслу и усадила в него девочку, устроившись рядом, на подлокотнике. — Я Аста. Сестра Кораны.
— И почему я должен верить тебе на слово? — Сешъяр скептически посмотрел на нее, отмечая, что блондинка относиться к нему несколько предвзято, что ли?
— Дэни тут? — она вопросительно изогнула бровь. — Позови его и развеешь свои сомнения… А можешь просто поверить на слово. Что ты потеряешь, дракон?
— Ри? — Сешъяр нахмурился, переведя взгляд на молчавшего полукровку.
— Она действительно сестра Кораны, — вздохнув, младший принц Сайтаншесса пощипал переносицу, прежде, чем продолжить говорить. — Знаю, прозвучит вся история как большой коллективный бред…
— Мягко говоря, — нежно протянула Аста, лукаво щурясь.
— Аста! — недовольно буркнул аронт. — Помолчи, пожалуйста, а?
— Если получится, — пожала плечами девушка, вернувшись к изучению окружающей обстановки.
— Пожалуйста, — тихо попросил Танорион и, дождавшись неохотного кивка, продолжил. — Сешъяр, так уж получилось, что не так давно мне довелось познакомиться с Мантикорой. Познакомиться при не самых лучших обстоятельствах: ей выдали заказ на мое убийство. Но, как я понимаю, у Коры уже в тот момент были собственные планы, потому как вместо того, что бы просто сделать из меня замечательный коврик для ног, она предложила сделку.
— Сделку? — Сешъяр склонил голову набок. Ему нестерпимо хотелось задать совершенно другие вопросы, поинтересоваться, где Кора и как скоро она вернется, но пришлось набраться терпения и ждать.
— Да, сделку, — Ри усмехнулся. — Моя жизнь в обмен на помощь в спектакле и на возможность вернуться на земли эрханов.
Сердце неприятно кольнуло. Кончено, дракон понимал, что их отношения далеки от идеала, но все же где — то в глубине души надеялся, что Кора вернется к нему, вернется, что бы остаться здесь навсегда. Впрочем, кто сказал, что будет иначе?
Если его Равная думает, что сможет снова от него сбежать, то очень сильно ошибается. Больше он не позволит никому разлучить его со своей семьей, даже самой Коре.
— И что же ты выбрал? — Сешъяр иронично улыбнулся.
— А по мне не заметно? — аронт фыркнул. — Как видишь, жив и относительно здоров. Правда, знают об этом далеко не все, но иначе бы ничего не вышло.
— Понятно… И где же Кора сейчас? — где — то в глубине души, на грани восприятия, затаилось непонимание, легкая обида и беспокойство. Отсутствие привычного ощущения ее тепла, ее незримого присутствия, заставляло нервничать и волноваться.
— У нее неотложные дела, Сешъяр, дела, требовавшие срочного вмешательства, — перебила полукровку Аста, твердо посмотрев в сверкнувшие расплавленным золотом глаза дракона. — И не надо пытаться на меня воздействовать. Я не скажу, куда она отправилась, просто потому, что это была ее личная просьба оставить пункт назначения в тайне. Но я могу пообещать, что она скоро вернется, и ты сам сможешь все у нее узнать. Думаю… — оценивающе посмотрев на него, блондинка весело прыснула, явно подумав о чем — то забавном. — Думаю, ты найдешь способ убедить ее рассказать правду.
— Вы приехали сюда только затем, что бы сообщить мне об этом? — дракон нахмурился, невольно раз за разом возвращаясь взглядом к девочке, сжавшейся в комочек на кресле. Она чем — то напоминала ему Саминэ, вот только в глазах не было страха, только недоверие.
— Нет, — Аста скорбно вздохнула, погладив малышку по волосам. — Это Аэрис. Она воспитанница Коры. И сестренка попросила оставить ее на твое попечение, хвостатый. Она сказала, что ты позаботишься о ней.
— Воспитанница? — он нахмурился, вспоминая теперь казавшийся таким далеким разговор в созданном им иллюзорном сне. Корана действительно упоминала о какой — то воспитаннице. Но почему отправила к нему? И почему решила, что именно он сможет позаботиться о ней?
— Ее зовут Аэрис, — Аста едва заметно вздохнула, пряча тревогу в глубине серых глаз. Сешъяр с каким — то новым интересом посмотрел на родственницу своей Равной. Судя по ее поведению, блондинка скрывает под маской беспечности и ласковой улыбки что — то гораздо более серьезное и опасное. Возможно, ему просто кажется, но все же, Сешъяр мог бы поклясться, что за лукавыми искорками в серых глазах прятался холодный расчет и непоколебимая уверенность в том, что в случае чего, она спустит шкуру с того, кто посмеет обидеть девочку.
— Аэрис, — протянул, пробуя имя на вкус. Зеленые глаза с легким непониманием смотрели на него. Девочка склонила голову набок, словно ожидая решение дракона. А он…
Он злился. Сешъяр поймал себя на том, что испытывает к малышке какую — то необъяснимую зависть. Впрочем, почему необъяснимую? Причина была проста и лежала на поверхности. Аэрис, судя по всему, была рядом с Корой все это время… Время, которая Корана могла провести рядом с ним и сыном, которое он мог бы потратить с большой пользой, чем спасение жизни младшего принца Сайтаншесса.
Нет, мужчина понимал, что Кора поступила правильно и что, скорее всего, у нее были причины для таких действий. Но все же… Все же, в душе клокотала ревность и зависть к слабому, хрупкому существу, сидящему в кресле, потому что она была одним из тех, кот отнял у него внимание и заботу его Равной.
Закрыв глаза, потер виски, стараясь унять бушевавшие в душе чувства. Скоро. Скоро все это закончится и Кора будет рядом и можно будет наверстать упущенные мгновения, мгновения, которых у них еще не было, но обязательно будут…
Во всяком случае, дракон очень надеялся на это.
Снова посмотрев на гостей, он кивнул голово:
— Хорошо. Я позабочусь о ней. Это все, что вы хотели?
— Да, — Аста поднялась, плавно и мягко, на ходу вытащив небольшой веер из — за пояса. Повернувшись к девочке, блондинка склонилась, протягивая ей этот предмет. — Держи, солнце. Береги себя, ладно? Я думаю, ты подружишься с Дэни, и все будет хорошо. Ведь так, Аэрис?
— Да. Все будет хорошо. Она обещала вернуться, — девочка говорила тихо, но уверенно, словно по — другому просто не могло быть.
— Умница, — поцеловав ее в лоб, Аста выпрямилась, хитро поглядывая на Танориона. Тот, заметив взгляд девушки, невольно поежился.
— Аста, а может это… Не надо? — с робкой надеждой поинтересовался аронт, невольно стараясь отодвинуться, от потирающей в предвкушении руки блондинки.
— Надо, Зайка мой, надо, — ласково протянула Аста, схватив его за острое ухо и утягивая за собой к дверям. — Пошли, мы и так задержались в гостях. А я еще не поинтересовалась, куда же ты пропал во время казни!
— Аста!..
Шумная парочка скрылась в коридоре, с легкостью преодолев наложенные раньше заклинания, оставив наедине дракона и его новую подопечную. Как будто ему до этого жилось спокойно…
Вздохнув, Сешъяр провел по волосам, взъерошив пряди и устало закрыл глаза, пытаясь понять, куда завело его простое желание иметь семью и быть счастливым. Пока что единственным выводом к которому ему удалось прийти было то, что назвать свою жизнь скучной он теперь точно не мог. Просто по определению.
— Ну что, Аэрис? Будем знакомы? — наконец справившись с собой, дракон мягко улыбнулся девочке, все еще сидевшей в кресле и сжимавшей в руках веер. — Меня зовут Сешъяр, я директор Академии Некромантии и…
— Муж маэере, — девочка выпрямилась, серьезно глядя на него и кивая в знак согласия. — Маэре рассказывала. А Дэни это…
— Наш с Кораной сын, — внимательно присмотревшись, дракон с некоторой долей удивления отметил, что Аэрис далеко не так проста, как могло показаться на первый взгляд и вряд ли относиться к расе людей. Нет, в ее зеленых глаза пряталось что — то гораздо более древнее и сильное, пока что скрытое под тяжестью прошлого и чего — то еще. Вполне возможно, что девочка просто постаралась забыть свое происхождение, в силу каких — то причин.
— Он здесь? — она неуверенно оглянулась по сторонам.
— Нет, он сейчас спит. Устал за день, — добродушно усмехнувшись, дракон поднялся из — за стола и подошел к ней, протягивая руку. — Идем, я отведу тебя в наш скромный дом.
Узкая прохладная ладонь легла в его руки. Аэрис доверчиво смотрела на него, а вот Сешъяр в который раз за сегодня подавил ненужную вспышку ярости и обиды. Мужчина понадеялся, что со временем сможет забыть ту зависть, что испытывал в отношении собственного сына и вот этой малышки.
Ему вовсе не хотелось, что бы повторилась история, произошедшая с Рагдэном. Дракон благодарил Хранителей за то, что сын смог простить и забыть это и старался верить в то, что подобное больше не повториться. Он, по крайней мере, приложит к этому все усилия.
Небольшой уютный домик, в одном из вариантов реальности, за столом в кабинете сидела высокая женщина, с темными волосами, обычно распущенными, а сейчас собранными вы пучок на затылке. Она задумчиво смотрела на языки ламени в камине, водя кончиком пальца по поверхн 7 ости столешницы, не замечая, как падают на пол какие — то бумаги, книги и артефакты.
Сейчас ее меньше всего волновал порядок в комнате. Все мысли хозяйки дома занимали собственные принятые решения и их последствия.
Ёфи вздохнула и потерла глаза. Она знала, что была права, отказав Хаосу в его просьбе, знала. Но в тоже время некий червячок сомнений закрался в душу и теперь точил ее уверенность в своих действиях. Может быть, действительно стоило позволить девочке жить свободно, без влияния генома, без Перерождения, без всего этого?
Мать Земля хмыкнула, одернув саму себя. Если бы все было так просто, как думали остальные, она бы с радостью забрала предложенную цену и отдала бы Корану. Что, не найдется еще один потомок? Они разбросаны по Аранелле, встречаясь то там то тут и маловероятно, что за их спинами стоит еще один какой — нибудь Древний, обладающий достаточной силой и влиянием.
Вот только…
Проклятое «но». Оно всегда появляется в самый неподходящий момент. Потомков было много. Носителей генома вполне хватило бы, даже если бы она вдруг захотела проводить изощренные эксперименты на собственных детях. Однако, потомков с настолько чистым геном самой Древней, да еще и научившихся правильно использовать перекос сил в собственном теле…
Да, пожалуй, таких единицы. И за всю историю потомков Древних, на памяти Ёфи, таковых удачных преобразований генома было от силы десять, пятнадцать случаев. Корана, как и ее мать Мартиша, преобразовали геном, подделали его под себя. Не без помощи, кончено, но это не отменяет того факта, что данная ветвь развития была самой перспективной.
И как ученый, не лишенный доли безумия, Ёфи жаждала увидеть, как подопечная пройдет путь от начала до конца. В конце концов, ей остался всего один шаг, один маленький шажок. Осознание того, зачем она живет и что на самом деле ценно в этом мире. Естественно, есть еще ряд условий, но это, пожалуй, основное.
Женщина вздохнула, качая головой. Да, со стороны она выглядит… Мягко говоря бездушной. Но если Корана не пройдет путь, жизнь ее будет недолгой. К сожалению, у генома оказался… Скажем так, побочный эффект. Если он активирован, но путь Перерождений пройден не до конца или оборван на середине, то в скором времени носитель умирает. Геном просто высасывает из него жизненные силы и изменить такой ход событий оказалось не под силу даже Фанэту. Впрочем, вполне может быть так, что он и не старался особо.
— Ты справишься, — тихо прошептала Ёфи. — Я верю, девочка. Ты сможешь.
Слова прозвучали в полной тишине, и было непонятно к кому именно обращается Древняя: к своей дочери или же к самой себе.
Глава 14
Холодные капли дождя острыми иглами били по обнаженной коже, там, где тело не было прикрыто тканью плаща. Вода стекала по волосам вниз, за шиворот, пробегая вдоль позвоночника и вызывая невольную дрожь. Сжав пальцы в кулаки, прислушиваясь к скрипу металлических пластин, покрывающих кожу перчаток, прикрыла глаза, подавив очередной приступ паники. В эти два дня контролировать эмоции и чувства стало практически невозможно, лишь чудом удерживала себя и собственный организм в рабочем и относительно нормальном состоянии. Будь на то моя воля, давно бы уже бросила все это, вернувшись домой, к семье и любимым, в мысленных образах которых сейчас сконцентрировался весь окружающий мир.
Сколько раз я видела их перед собой? Сколько раз в отблесках пламени костра, в его обжигающих языках мне чудился дракон с чешуей, сверкающей расплавленным золотом, с теплыми янтарными глазами? Горячее, согревающее озябшую кожу, дыхание, ласковые прикосновения раздвоенного языка и тихое, счастливое урчание, заставляющее вибрировать мощную грудь, покрытую крепкими чешуйками. Опасный, непредсказуемый, дикий зверь, становившийся таким ручным и домашним, только для меня одной.
Тихо вздохнула. Так хотелось сейчас подойти к нему, спрятать лицо на его груди, одной рукой обнимая своего дракончика за талию, второй прижимая к себе Рагдэна, счастливо улыбающегося и смеющегося. Хотелось ощутить его эмоции, окунуться в любовь и спокойствие, окружающее меня, укутывающее в теплый уютный кокон.
Но пока я не разберусь с Игроками, нет никакого смысла возвращаться. Риго так просто не отпустит и тем более не простит такого обмана со стороны послушной и такой любимой игрушки. Любимой, конечно же, до определенного момента. Меньше всего я хочу подставить под удар своего сына и мужа, а в том, что Гильдия будет мстить, сомнений никаких нет. Такое они вряд ли захотят стерпеть. Рушить собственные планы они не позволят даже Хранителям.
Звук тихих шагов, на грани слышимости, вырвал из размышлений. Печати, наложенные на пару валунов, недалеко от тропинки, ведущей на скромный выступ, послуживший площадкой для нашего лагеря, донесли отпечаток ауры гостя. Шентин не стал скрываться, прекрасно понимая, что не смотря на мое внешнее спокойствие, таясь он подвергает себя опасности. Меньше всего на свете мне хочется потом прятать взгляд и бояться посмотреть в глаза нашему любимому чудовищу, если с ее приемным сыном что 0 то случится по моей вине.
— Ты простынешь, — тихо и как — то буднично заметил дракон, остановившись слева и чуть позади.
Искоса посмотрела на парня и лишь едва заметно усмехнулась, вытащив из — за пояса флягу. Открутив крышку, скривилась. Зелье с легким эффектом анестезии, на вкус напоминала прокисшее молоко, простоявшее на солнце не один лень. Но это единственное, что хоть как — то притупляло боль, скручивающую внутренности узлом. Перерождение вносило собственные коррективы. По зрелым размышлениям, лучше всего было бы выждать еще несколько дней и уже тогда, детально проработав все детали плана и выбрав наилучшую стратегию атаковать, следуя намеченной линии.
Вот только не было у меня этих нескольких дней.
— Сомневаюсь, что мне это грозит, — улыбнувшись, болезненно и устало, потерла переносицу. — Что там?
— Он поверил. Сейчас строит планы по поводу вовлечения в свои игры мелкого, — в голосе полукровки слышалась плохо сдерживаемая ярость. От него исходила настолько сильная жажда крови, что по позвоночнику снова прошла волна страха, опаляя и вызывая дрожь. Шентин обладал одной чертой, за исключением безумия, вызывающей порой весьма обоснованные опасения. Потеряв всех и никогда не знавший, что такое семья и любовь, он, обретя это, теперь ревностно охранял свое сокровище. И методы его волновали в самую последнюю очередь.
Снова посмотрела на застывшую рядом фигуру, смотревшую вдаль холодным, отрешенно — спокойным взглядом опасно сверкающих синих глаз. Тонкие губы искажала ядовитая, полная счастливого предвкушающего безумия. На кончиках пальцев рук, сцепленных в замок, можно было заметить темный отблеск острых когтей, проткнувших кожу его ладоней. Темно — синие волосы влажными прядями свисали вниз, падая на лицо. Вода стекала по ним на тонкую, расстегнутую шелковую рубашку, одетую на голое тело, скользя вниз и теряясь на черной ткани брюк, заправленных в высокие сапоги. На бледной коже шеи аляповатым пятном выделялся алый ошейник раба. Сегодня Шентин выбрал именно этот, когда — то украшавший шею одного из спасенных им невольника. К сожалению, Хранители не дали ей шанса выжить. Последний ледяной дракон дал клятву на крови, что однажды все, кто хоть как — то причастен к смерти малышки, подавятся собственной кровью. Зная Шенти, ни капли не сомневаюсь, что он найдет того алого дракона, что бы лично посмотреть, как будет из него уходить драгоценная жизнь.
— Пусть потешит себя мыслью, что все снова оказалось так, как он хотел, — хищно оскалилась, проведя кончиками пальцев по бедру, где крепилась маска и перевязь с клинками. — Пусть он умрет немного счастливым… Совсем чуть — чуть.
Тихий, наполненный искренним весельем смех разрезал вечернюю тишину леса. Запрокинув голову назад, Шентин откровенно забавлялся. Даже знать не хочу, какие именно картинки подкинуло ему разыгравшееся воображение. Я люблю этого дракончика. Искренне и достаточно сильно. Но все же…
Все же иногда в душе вспыхивают искорки страха перед ним. Непредсказуемый, опасный и безумный. Поглощенный собственным защитным инстинктом в отношении всего лишь одного существа, Шентин мог легко выйти из — под контроля и причинить вред тем, кого считал своей семьей. Мои чувства в отношении этого полукровки были весьма противоречивы, только не смотря на это, любить меньше мальчишку не получалось.
— Пойдем, — на плечо легла его рука, немного сжав и надавив. — Ты еще слаба.
— Кто тебя назначил старшим? — притворно возмутившись, тем не менее скользнула к навесу, глее свернувшись в клубок и спрятавшись в кокон из собственных крыльев дремала Ниила, восстанавливая силы после последней тренировки в паре с Шенти. Совмещение двух сущностей проходило сложно и требовало большого количества энергии, что бы сопоставить знания и умения совершенно разных личностей в одном теле. По хорошему, ей бы сейчас находиться в теле, потому что второе «я» еще не полностью поглощено и в любой момент может поднять голову, показывая свой оскал. Лишь благодаря печати нашего отца Нииле удавалось довлеть над ним, но хватит ли ее сил на то, что нам предстоит?
Вздохнув, потерла переносицу, устроившись на плоском валуне возле входа в небольшую пещеру, послужившую нам прекрасным укрытием. Скрестив ноги и приняв позу лотоса, закрыла глаза, на какое — то время отключая себя от реальности и погружаясь в тревожное состояние полусна, наполненное неприятными предчувствиями.
Еще два — три часа. Уже настало время сумерек, когда стирается граница между днем и ночью, когда все кошки одного цвета и враг может оказаться другом, как и наоборот. И когда солнце закончит свой бег, погружая мир в мягкую ночную мглу, наша троица окажется на границе Миоуса. Возможно, все это можно было бы решить по — другому. И если бы я знала как…
Впрочем, что толку жалеть о том, чего нет? Мы выбрали свой путь и мы пройдем его до конца.
Поток мыслей перескочил с предстоящей бойни на более приятные мысли. Я снова видела своих мужчин. Они приветливо махали мне руками и звали к себе, и все во мне тянулось навстречу им. Только руки, раз за разом, ловили пустоту. Сешъяр и Рагдэн исчезали, снова превращаясь в миф, навеянный усталым разумом. Простая иллюзия, рассыпающаяся и недостижимая. Пока что недостижимая.
Шелест крыльев. Тихие голоса и едва слышные проклятья в чей — то адрес. Приоткрыв глаза, улыбнулась, наблюдая за растрепанным чудовищем, перевязывающим руки Шентина. Что интересно, ладони у него страдали в первую очередь, почему — то. Хотя в его возрасте уже можно было научиться справляться с неконтролируемой трансформацией. При условии, что он хотел учиться этому, конечно же.
— Сколько можно, Шенти? — тихо и беззлобно, скорее уже по привычке, выговаривала Шентину Ниила. Кончик хвоста ее нервно дергался, выдавая нервозное состояние его обладательницы. Смахнув упавшую на глаза прядь волос, Нила тяжело вздохнула. — Иногда мне кажется, что ты специально причиняешь себе различного рода ранения, что бы с тобой возились как с маленьким ребенком.
— Да, мама, — последнее слово дракон произнес с ласковыми, рокочущими нотками и, наклонившись, осторожно коснулся щеки приемной матери раздвоенным языком. — Я больше не буду.
— И меньше тоже, — саркастически усмехнулась Ниила, погладив его по щеке. Размяв пальцами плечи, она повернулась ко мне. — Когда мы выходим? Сомневаюсь, что бы планируешь остаться в этом милом и уютном месте на ночь.
— Через час, — прислушавшись к окружающим звукам, кивнула головой в подтверждение собственным словам. — Пока можешь перекусить и приготовить необходимое.
— Хорошо, — сосредоточенно смотря перед собой, Ниила плавными движениями прокрутила кисти рук и свела их вместе, сложив в молитвенном жесте. Подняв левую ногу, уперлась стопой в колено правой. Несколько мгновений постояв в такой позе, она так же неспешно выпрямилась, тряхнув головой. По тонким пальцам скользнули серо — голубые нити, тут же пропав, стоило разъединить пальцы. Смахнув искорки магии с рук, наше любимое чудовище посмотрела на меня серьезным взглядом фиалковых глаз. — Я готова. Знаю, ты боишься, что она выйдет из — под контроля, но…
— Я верю тебе, — перебила, вскинув руку в протестующем жесте. — Не надо, Нил. Лучше давай проверим арсенал и покинем лагерь. Нам нужно еще добраться до Миоуса без нежелательных встреч.
Процедура проверки арсенала, собранного в дорогу, ревизия припасов и облачение в отобранную легкую и пластичную броню заняла отведенное время. Застегивая последние крепления на икрах и запястьях, поправила нагрудник, скрытый под тканью черной рубашки мужского покроя, затянула пояс со множеством креплений, куда подвесила сумку, наполненную небольшими бутылочками с зажигательной смесью и едкими кислотами. Проверив всею экипировку, отложила перчатки в сторону и вытащила набор кистей и чернил. Сняв со специального крепления маску, нанесла на нее тонкую вязь и не останавливалась, пока рисунок не покрыл все правую сторону, сложившись в сложный и практически неразборчивый для стороннего наблюдателя узор. Печать — проводник, при активации часть узора спуститься вниз, въевшись в кожу и распространившись по телу. Не особо приятная процедура, зато после работать напрямую со стихиями и сырой магией будет в разы легче. Учитывая, что моя реакция по — прежнему оставляет желать лучшего, лишней эта работа не будет точно.
Отложив маску в сторону, что бы чернила хорошо впитались, и печать собрала окружающую магию для подпитки, занялась ладонями. Простая оружейная печать. Круг, пятиконечная звезда и снова круг в центре оной, куда опять таки вписана пятиконечная звезда. Двух — трех уровней такой прорисовки будет достаточно для запечатывания имеющегося у меня арсенала метательного оружия. На вторую ладонь нанесла слегка измененный узор, выведя тонкие линии к кончикам пальцев, где на подушечки каждого нарисовала круг, со вписанным в него ромбом, внутри которого поставила точку. Сюда пойдут тонкие метательные иглы. Пущенный с нужной скоростью, такой метательный снаряд мог пробить тело человека, с легкостью проходя сквозь жизненно важные органы.
Вытянув руку, пустила немного силы в печать и слегка дернула указательным пальцем. В ближайшее дерево врезалась сверкающая металлическая игла, уйдя в ствол едва ли не на всю свою длину. Удовлетворенно хмыкнув, поднялась, снова повесив маску на бедро. Волосы, собранные в плотно заплетенную косу, откинула назад, на спину, пообещав себе обрезать их после этого дела. В конце концов, я начинаю новую жизнь.
Шентин и Ниила уже собрались, ожидая меня возле тропинки, ведущей вниз. Сестренка так же облачилась в легкий доспех, правда, менее пластичный, но и более толстый. При выборе снаряжения, пришлось учитывать, что, скорее всего, именно ей придется идти в лобовую атаку. Тут уж не до удобства движений, нужно не только уничтожить противника, еще и выжить как — нибудь при этом. На бедре слева крепилась перевязь с изогнутым ятаганом средней длины, справа — полукруглый нож — кастет, при умелом обращении служивший едва ли не лучше хорошего клинка. Шентин же закрепил за спиной тяжелый полуторник, с изогнутым, трехгранным лезвием. На запястьях дракона блестел темный металл браслетов, изготовленных Ниилой. Одно движение кисти и практически всю руку покрывает крепкая металлическая перчатка с многоуровневой чешуйчатой броней, заканчивающаяся чуть выше локтя. Острые когти, усиленные заточенным наконечником, способным прорезать самый плотный доспех, предвкушающее лязгнули по защищенной пластинами перчаток ладони. И это вся защита, которую он позволил на себя одеть. Распахнутая рубашка, черные брюки, высокие сапоги, растрепанные волосы… Да, в таком виде он действительно был безумцем. Опасным безумцем, играющим на нашей стороне.
Губы искривила предвкушающая улыбка. Натянув перчатки с обрезанными пальцами, размяла шею. Подхватив плащ и сумки, скользнула вперед, не оглядываясь и прекрасно зная, что они идут следом, улыбаясь едва ли не столь же кровожадно, как и я, предвкушая развлечение.
На мгновение в душу закрался страх. Если мне не удастся выполнить задуманное, в опасности окажутся все кто мне дорог. Усилием воли загнала такие мысли куда подальше. Чего бы мне это не стоило, я сделаю все, что нужно, лишь бы Игроки больше никогда не встали на моем пути и пути членов моей семьи.
Ночь вступала в свои права. Она мягкими, едва слышными и ощутимыми движениями отбирала у дня его вотчину, выживая своего брата из мира. Она скрывала наши следы, убаюкивала окружающую природу и следовала по пятам, нашептывая сладкие видения предстоящей мести. Ночь смеялась, танцуя огоньками светлячков и вынуждая таиться в чернильно — черных провалах оврагов и ям. Но не смотря на все предосторожности, трудности пути, за час остававшийся до наступления полнейшей, непроглядной тьмы, наш отряд добрался до границы Миоуса, остановившись за сараем одного из домов на окраине города.
Прислонившись стеной к шершавой поверхности стены, знаками показала внимательно следить за моими действиями. Вытащив перо, вывела на шершавом камне взрывную печать, вложив в нее не просто стихию Огня, а заклинание Магического Пламени, с добавлением стихии Смерти. Спыхнув кроваво — алым с примесью зеленого цветом, рисунов практически мгновенно исчез, оставив лишь легкий магический след.
— Запомнили? — искоса посмотрела на своих спутников. Шентин и Ниила кивнули головой. — Так нужно отметить все лома, находящиеся на границе поселения. Как только мы перешагнем границу, печати активируются, сначала выстроив щит вокруг города и не давая никому возможности выйти за его пределы, затем начнется пожар. Для нас важно к тому моменту, как пламя доберется до центра города, закончить все и уйти переходом до ближайшей поляны.
— А те, кого мы оставим в живых? — Ниила поджала губы, изучая окрестности. Видимо, сущность подняла голову, почувствовав скорое кровопролитие, и теперь сестренка боролась с желанием, практически жаждой, не дать ни кому, ни единого шанса уйти от нас.
— Шентин, оставь небольшой проход. Постараемся согнать туда тех, кого сочтем невиновными. Остальным же назад пути уже не будет, — усмехнувшись, сняла маску с крепления и одела ее, чувствуя, как она прилипает кожей, становиться частью меня. Печать черным зашевелилась, черным узором спускаясь на шею и ниже, проникая в кожу. Ощущения не самые приятные, только когда все прошло, стихии с непривычной легкостью откликались на зов и меньше чем за секунду складывались в необходимую последовательность печатей.
— Дети, старики, женщины? — вопросительно вскинул брови полукровка. По перчаткам серебристой молнией скользнула его природная магия Льда, активируя нанесенные рунические знаки. Металл неспешно покрылся легкой изморозью, постепенно переросший в полноценный ледяной доспех, теперь закрывающий не только руки, но еще плечи и грудь Шентина, образу вдоль позвоночника острые гребни.
— Те, кто не будет пытаться убить тебя, исключая самозащиту, — такие уточнения в случае с ледяным драконом, уже предвкушающим неплохое развлечение, были отнюдь не лишней тратой времени. Уловив его недовольство, вскинула брови в немом вопросе. Шентин скривился, все же согласно кивнув головой, и они с Ниилой разошлись в разные стороны, скрывшись в ночи.
Усмехнувшись, прикрыла глаза, вдыхая сладковатый аромат ночи. Гильдия Игроков славилась своим умом, расчетливостью, умением просчитывать противника на шаг вперед и выбором наилучших средств, для достижения поставленных целей. Вот только безнаказанность, продолжавшаяся слишком долго, заставила их забыть, что такое здоровая паранойя и осторожность, вкупе с подозрительностью. Они забыли, что не смотря на всю свою власть, по — прежнему остаются простыми живыми существами. А, как известно, всему живому рано или поздно приходиться умереть. Правда, неизвестно как именно: своей смертью или же пав от чужой руки.
Они решили, что преданная игрушка не осмелиться ослушаться. Они решили, что я безропотно приму навязанные правила игры. Что ж, сегодня они узнают, как же ошибались на мой счет. А так же вспомнят, что иногда по счетам нужно платить даже им.
Легкое движение пальцев. Печати на ладонях обожгло огнем, затем так же стремительно, как и возник, жар схлынул, оставив ощущение небольшого онемения. Глубоко вздохнула и прислушалась. Судя по торопливым шагам, стражники спешат проверить окраины, дабы вернуться к своему обычному досугу. Как рассказал Шенти, охрана здесь предпочитала проводить время дежурства в специально отведенном для них домике, играя в карты и поглощая спиртное. С одной стороны непростительная оплошность, с другой… Если подумать, то никто и представления не имеет о том, где искать Игроков, так что о собственной безопасности они беспокоились в последнюю очередь, особенно здесь.
Шаги приближались. Уже можно было различить голоса, выделить главного, раскатистым басом говорившего о новых обязанностях для стражи. Прикрыв глаза, досчитала до десяти и обратно, с каждым произнесенным словом силком выталкивая из себя волнение, беспокойство, неуверенность страх…
Когда группа стражников оказалась в трех шагах от моего укрытия, Корана аль Эйран спряталась глубоко внутри, уступив место Мантикоре, открывшей сезон охоты на Гильдию Игроков.
Пять мужчин. Тренированных, обученных и готовых к действию. Они встрепенулись сразу же, стоило ступить на освещенный участок земли, выйдя из спасительной тени. Окружили и взяли в кольцо, грамотно встав на позиции, отрабатывая давно заученную до автоматизма схему действий.
— Поиграем? — улыбка с толикой безумия и хищного оскала.
Бросок вперед. Еще до того, как хоть кто — то из них смог понять, что тут происходит. Вскинуть руку. С кончиков пальцев срываются три иглы, пробивая шею и попадая в глаз командиру отряда. Крупный мужчина падает навзничь, освобождая мне путь, давая возможность вырваться из окружения.
Кувырок вперед. Приземлиться и тут же обернуться. Пальцем поманила к себе остальных, побуждая их к действиям. Стражники кинулись на меня как свора цепных псов, потерявшая своего вожака и готовая порвать на кусочки того, кто посмел это сделать. Один раскрутил цепь с небольшим шаром на конце, покрытым шипами. Никчемная подделка под любимое оружие ранхаров, тем не менее весьма ощутимо приложившая по плечу. Если бы не доспех, вполне возможно, что выдрало бы кусок кожи вместе с мясом.
Рассмеявшись, накрутила цепь на руку и дернула на себя, вложив в этот рывок толики магии Воздуха и поймав свою добыче на клинок, пробивший грудную клетку парня. Отбросив в сторону мертвое тело, крутанулась на месте, вытаскивая из оружейной печати короткие стилеты, тут же пуская их в дело. Еще один стражник рухнул с перебитыми сухожилиями на ногах, а затем был добит вогнанным в затылок ножом. Оставшаяся парочка умерла быстрее своих товарищей, осев на землю с перерезанным горлом.
Выпрямившись, откинула со лба прядь волос, мимоходом отметив испачканные в чужой крови руки. коротким движением руки послала слабый импульс магии в сторону оставленной печати. В тот же миг по границе поселения прошла яркая, ослепляющая вспышка, прочертив огненную дорожку на земле. Секунда замешательства и вверх рванула стена магического пламени, накрыв Миоус оранжево — алым куполом и тем самым подписав окончательный приговор всем его жителям.
— Ну здравствуй, друг, это же я пришла, — шептала, улыбаясь и прислушиваясь к нарастающим крикам жителей, высыпавших на улицу и теперь начинающих постепенно паниковать. Крутанула в руках удлиненные кинжалы с трехгранными лезвиями. Мое любимое оружие. — Почему бы не начать молиться? Жизнь твоя — это то, с чем давно пора проститься… Да, Риго, пора платить по счетам.
Рассмеявшись, направилась в сторону центральной площади. Помнится, там был милый особнячок, судя по рассказам Шенти, в котором найдутся желающие ответить на мои вопросы. Впрочем, даже если они не захотят это сделать, у меня всегда есть в запасе пара способов, помогающих прочистить память и улучшить разговорчивость.
Он никогда не сможет забыть тот день. Как бы ни старался, как бы ни пытался вычеркнуть из памяти страшные картины кровавой расправы, стоит закрыть глаза и перед мысленным взором встанет ужасная, нелепая гибель собственной матери.
А еще ему никогда не удастся избавиться от ночных кошмаров. И просыпаясь в холодном поту, молодой человек каждую ночь будет проклинать черные глаза с ярко — красным узором по всей поверхности радужки…
Все было как всегда. Мальчишка лет восьми остановился у порога собственного дома. Кое — как пригладив взлохмаченные цвета спелой пшеницы волосы руками, он вытер нос рукавом изрядно потрепанной рубашки. Тириг прекрасно знал, что за опоздание к ужину на целых два часа ему светит нагоняй от матери и уже привычный подзатыльник от отца, все реже и реже бывающего дома. Вот только ничего с этим поделать мальчишка не мог. В их городке магией если и владели, то только те, кто жил ближе к центральной площади и периодически мог входить в черный дом, где вход охранял злой пес и молчаливый дядька со страшным носом, загнутым крючком. И уж точно никто из них не собирался учить этому делу ребенка из семьи простых рабочих. Отец его при местном кузнице был, а мама сколько позволяло слабое здоровье, помогала в лавке зельевара — алхимика, собирая нужные травы и подготавливая ингредиенты. Порой они были столь едкими, что язвы и ожоги не сходили неделями, а то и месяцами. Возможно, именно поэтому мечтой Тирига было стать целителем. Он так сильно желал помочь вечно усталому отцу и матери, беззвучно роняющей слезы, перевязывая очередной ожог, что даже пытался украсть какие — то старинные книги у одного лавочника. Был пойман и отведен домой под конвоем. Хорошо еще в тот день в отряде стражников был родной дядька по отцу, все закончилось нагоняем от родителей и домашним арестом на целый месяц.
Тяжело вздохнув, Тириг снова шмыгнул но сом. После того случая, воровать не тянуло. Возможности выяснить, есть у него магия или нет — тоже не появилось. И мечта так бы и осталась мечтой… Если бы не одно «но». Лазая по обломкам горных пород не далеко от города, случайно встретил изможденного старика. Тот был слишком худым, даже на взгляд ребенка, с израненными ступнями и содранными ладонями, с которых местами просто свисали куски кожи. Сначала он хотел позвать взрослых, но замер с открытым ртом, так и не сумев двинуться с места. Старик бормотал себе под нос странные слова и водил трясущимися пальцами по ранам, предварительно смазав их какой — то странной, желто — зеленой смесью. Затем он закрыл глаза и под все тоже непонятное пение залез пальцами по кожу, не делая никаких разрезов. Пальцы словно провалились внутрь, утонув в выступившей крови.
Как выяснилось позже, старика звали Уфо и он был рабом, отправленным надзирателями на верную смерть в дикий лес. Но мужчина пусть и не обладал магией, сумел выжить, применив все свое мастерство хилера. И когда он показал малую часть своих умений, Тириг попросился к нему в ученики, каким — то шестым чувством понимая, что это его шанс помочь своей семье. Привести Уфо в город он не мог, вот и приходилось встречаться с ним в лесу, где удалось устроить старика со всем возможным комфортом.
Не замечая течения времени, впитывая новые знания как губка, мальчик начал постоянно опаздывать и вот теперь, стоя перед входной дверью, в который раз пытался придумать оправдание. Пока что не получалось, а сказать правду — подвести старика, взявшего с него слово молчать о нем.
Снова вздохнув, набрался смелости и открыл дверь, боком протискиваясь в коридор. На кухне мать гремела посудой, готовя ужин. Больше в доме не было слышно ни звука, значит отец все еще на работе. Облегченно выдохнув, мальчик сделал уже несколько шагов и почти добрался до лестницы на второй этаж, когда сзади раздался спокойный и несколько усталый голос:
— Молодой человек и где же вы были?
— Ну ма — а–ам, — Тириг опустил голову и обернулся к стоящей в дверях кухни женщине, пряча руки за спиной и виновато ковыряя носком изрядно поношенного сапога половик. — Прости, я с ребятами заигрался… А что на ужин?
— Тириг, я спросила у всех твоих друзей, никто из них тебя не видел уже неделю, — женщина сурово поджала губы, скрестив руки на груди.
— Ну, я гулял…
— Тириг!
— Ну ма — а–ам, все же в порядке, правда? — и полный раскаянья взгляд, вкупе с умильной улыбкой. Сын всегда найдет способ растопить материнское сердце.
Тяжело вздохнув, женщина покачала головой и махнула рукой:
— Умывайся и иди на кухню, будем ужинать. И больше так не пугай меня, ладно?
— Мам, я люблю тебя! — Тириг счастливо улыбнулся и умчался в сторону ванной комнаты. Не смотря на все трудности и все, что было, он искренне обожал свою семью и нежно любил мать, самую лучшую маму в мире!
В его памяти образ матери отпечатался так, словно кто — то выжег его с помощью клейма. Невысокая, статная, с мягкой улыбкой на гладком, с едва заметными морщинами округлом лице. Теплые голубые глаза и тяжелая копна черных волос, заплетенных в косу. Кожа на ее руках была шершавой, ладони и запястья до локтей почти всегда оказывались забинтованными, и часто она даже не могла нормально держать кружку с горячим лечебным отваром. Только сколько бы он потом не искал, нигде не видел такого знающего, любящего взгляда и понимающей улыбки на тонких, бледных губах. А еще этот запах…
Запах дома, семьи и счастья. Он всегда окружал ее, словно золотистый ореол вокруг.
Наскоро умывшись, Тириг маленьким ураганчиком прилетел на кухню, тут же устроившись на своем стуле. Болтая ногами в воздухе, он наблюдал, как мама накладывает жаркое из мяса и картошки. От ароматов, витавших по кухне, в животе заурчало. Схватив ложку и с трудом дождавшись, когда перед ним поставят полную тарелку, мальчишка тут же накинулся на еду, не обращая внимания, что снова весь измазался и знатно обжог язык.
— Тириг, — засмеялась мать, взъерошив волосы ребенка, — не спеши. Никто не отберет у тебя тарелку!
Увернувшись от ее ласковый рук, мальчик продолжил уплетать жаркое так быстро, как только мог. Пока он занимался с Уфо, успел изрядно оглодать. Конечно, он брал с собой бутерброды, понимая, что на свежем воздухе есть захочется гораздо быстрее, чем если бы ему довелось целый день бегать по улицам с компанией сверстников. Только большинство из них он отдавал Уфо, так что сейчас старательно восполнял всю ту энергию, что потратил за сегодня.
Кое — как прожевав очередную порцию, Тириг поинтересовался с набитым ртом:
— Мам, а папа скоро придет?
— Когда я ем, я глух и нем, Тириг, не этому ли мы тебя учили? — мать уселась рядом, нежно убрав прядь волос за ухо ребенка. — Я не знаю, дорогой, папа сказал, у него много работы сегодня.
— Ну во — о–от… — расстроено протянул ребенок, запивая еду глотком сладкого компота. — А я думал…
— Я знаю, солнце, папа обещал поиграть с тобой перед сном и прочитать сказку, — поцеловав его в висок, женщина пододвинула к нему тарелку с домашним печеньем. — Все будет, Тириг, но…
Что именно она хотела сказать, мальчишка не узнал, зато услышал, как где — то в стороне что — то ощутимо рвануло, а следом раздались первые крики паники и боли, доносившиеся из открытого окна. Нахмурившись, женщина в безотчетном жесте села так, что бы загородить собой ребенка. Она словно пыталась услышать во всей начавшейся суматохе что — то, что могло бы подсказать причину происходящего и стоит ли волноваться. Яркие всполохи магии, скрежет металла, разрисованное цветными узорами темное небо. Тириг притих, не понимая, что случилось, и сжался в спину матери, неосознанно ища поддержки и безопасности рядом с ней.
— Сиди здесь, — поднявшись, она подошла к кухонному шкафу и вытащила оттуда старый кинжал, оставшийся еще со времен деда. Неловко схватив его за потертую рукоять, женщина крадучись подобралась к двери и вышла на улицу, напоследок обернувшись и сделав сыну знак рукой, что бы молчал и не выходил из дома.
Нетрепливо поерзав на стуле, Тириг смог высидеть только пять минут, после чего сорвался следом, прихватив какую — то палку, принесенную из лесу с собой. Отец учил его, что он всегда должен помогать маме, заботиться о ней и защищать! И именно этим мальчик и собирался заняться, и не важно, что мама запретила идти следом.
Наверное, если бы он побежал за ней сразу же, стоило ей выйти из дома, она осталась бы жива. Сколько раз перед мысленным взором скользили возможные варианты развития событий? Ведь всегда существует маленький шанс, что именно это «если» окажется верным, тем, что обязательно сбудется.
Только Судьба все решила иначе. И волей Хранителей его обожаемая мать, единственная женщина, которую он любил, и будет любить всем своим сердцем, навсегда замершим в тот день, оказалась на пути чудовища, с неживыми, черными глазами, полными желания убивать…
Город умирал. Как древний ящер с новым вирусом в клетках, он корчился в кровавой агонии, пожиная плоды деятельности Гильдии, члены которой стали его основателями. Дома горели, снедаемые языками Магического пламени, завязанного на стихии Смерти. Те, кто так и не успел выбраться из своих жилищ, сгорали в них заживо, испытывая не самые приятные муки и крича так страшно, что даже у меня по коже невольно пробегали мурашки.
Спрыгнув с очередной крыши, мягко скользнула внутрь особняка, где обитал Риго. Он был тут, внутри, как рассказал умирающий охранник, пытавшийся отвязать рвущегося с цепи пса, воющего от боли в обожженном теле. Не успел. Брошенный стилет перебил позвоночник и они погибли вместе, отданные на прокорм все тому же огню, жадно слизывающему все, что попадалось на пути. Но на вопросы он послушно ответил, не имея никакой возможности сопротивляться.
Пинком ноги открыла дверь, скучающим взглядом скользнув по дорогой, пусть и выглядевшей достаточно скромно обстановке. Тишина внутри, по сравнению с кишевшей паникующим народом улице, стояла оглушающая. Хмыкнув, позвала, зная, что хозяин этого домика наверняка где — то притаился, услышав, что в дом кто — то зашел:
— Риго, невежливо прятаться от дорогих гостей.
— Ты?! — придушенный вздох, перешедший в едва слышный крик. Выскочив из — за поворота, он уставился на меня круглыми от удивления и шока глазами, нелепо выставив перед собой короткий меч.
Улыбнулась, пожав плечами:
— Конечно. А ты ждал кого — то другого за своей жалкой душонкой? Извини, у Гекаты есть более подходящие клиенты, чем какой — то зарвавшийся мужичок, к тому же, у меня есть к тебе кое — какие счета… Не находишь, что пора бы заплатить по ним?
— Ты мертва! — сумев взять себя в руки, Риго, широко усмехнулся. — Кто — то просто решил попугать меня воскресшей Мантикорой… Ну же, сними маску, и возможно я тебя пощажу!
— Глупо… Я думала, ты гораздо более сообразительный, Риго, — склонив голову набок, тяжело вздохнула, с сожалением посмотрев на него. — Увы. Все оказалось куда прозаичнее…
О нем говорили, как о великолепном бойце. Он мастерски владел холодным оружием, мог даже применять магию, пусть и не особо любил такой подход к делу. Но с какой — то пространной легкостью мне удалось обезоружить мужчину и впиться появившимися когтями в беззащитное горло, наслаждаясь зрелищем уходящей из него жизни. И только заглянув в его глаза, почувствовала что — то неладное.
Сзади раздался смех. Холодный, надменный и в чем — то снисходительный. Зло зашипев, выпрямилась. Сохраняя на лице полнейшее безразличие, повернулась лицом к тому, кто сидел в старинном мягком кресле в скрытом полумраком, царившим в доме, углу. Пойманный мужчина трясся в хватке моих пальцев, только вот не зря мне показалось, что все было слишком легко.
— Значит, ты жива? И пришла взнуздать с меня долги? Не думал, что ты способна на обман почти всего мира, Мантикора, — глубокий, спокойный, с легкой насмешкой голос, пропитанный силой и властью. В нем чувствовался внутренний стержень, которого не было в невнятном блеянии моей несостоявшейся жертвы. Хотя…
Медленно и со вкусом сжала пальцы, положив большой на подбородок мужика и резко повернув ему голову набок, ломая шею. бросив обмякшее тело на пол, с отвращением вытерла руки о собственные брюки, мимоходом отметив, как по стенам скользнуло плетение охранных заклинаний. Огонь подобрался так близко, что вынудил сработать защиту здания. Хм, на игры осталось не так уж много времени, если подумать
Улыбнувшись, мягко протянула, придав своему тону как можно больше нежности:
— А ты все прячешься за чужие спины, Риго? Неужели я недостойна того, что бы встретиться с тобой лично, милый?
— Даже так? — мужчина усмехнулся, щелкнув пальцами. Над его головой вспыхнул магический светильник, освещая ту часть комнаты, где он сидел. Что ж, теперь можно было не сомневаться, что это он. Средних лет, может чуть старше. С циничной усмешкой на губах и бесстрастным взглядом, смотревшим на меня так, словно перед ним всего лишь шахматная фигурка, вырезанная из дерева.
— Даже так, — кивком головы указала на мертвое тело. — Предпочитаешь подставлять под удар своих двойников. Неплохая работа, кстати.
— Благодарю за комплимент. Итак, что же ты решила сделать, м? Обыграть меня и Гильдию? Уничтожив Миоус? — тихий смех и качание головой. Сжала пальцы, чувствуя как когти вонзаются в кожу ладоней. — Не смеши меня, Кора. У нас не одно такое поселение и ты не нанесешь никакого вреда Гильдии. Абсолютно. Бесполезная возня, да и только.
— Может, ты предложишь сразу же сдаться на твою милость? — иронично вскинула брови, сдвинувшись немного лево и заведя одну руку за спину, сплетая невидимые для постороннего взгляда печати, опутывающие комнату. Пройти сквозь них можно… Но не в очень целом состоянии, если ты, конечно, не создавал их. Покрыв стены, плетение застыло, превратившись с тонкую леску, способную разрезать даже самый прочный металл, что уж говорить о податливом человеческом теле?
— А разве у тебя есть шанс выжить? — Риго фыркнул, качая головой. — Дорогая, ты связалась с теми, кто тебе не по зубам…
— Сказала птичка лисице, пытаясь выбраться из ее лап, — нежно промурлыкала, неспешно приблизившись к нему, остановилась лишь когда до его кресла осталось всего лишь пара шагов. — Я не собираюсь вырезать всю Гильдию… Слишком много хлопот. Но достаточно убрать одного, самого главного, того, кто все затеял, что бы остальные задумались о том, а стоит ли связываться с такой жертвой. Не правда ли интересный план?
Резкий выпад вперед, в попытке достать его грудь. Секунду назад он сидел ровно, а спустя вдох уже за моей спиной и слышно, как падает на пол перевязь с ножнами, оголяя металл клинка. Усмешка искривила губы. Что ж… Тем интереснее, не так ли?
Развернувшись, поймала меч на лезвия кинжалов. Отбросив Риго назад, всего на пару шагов, ушла в сторону, уклоняясь от очередного выпада. Так мы и кружили по комнате, разбрасывая попадавшуюся под ноги мебель, уничтожая всю обстановку и увлеченно играя друг с другом в кошки — мышки, то нападая, то защищаясь, то двигаясь по широкой дуге, словно присматриваясь к противнику.
И все же нельзя было отрицать тот факт, что не смотря на возраст, мужчина мастерски владел мечом. С каждым разом становилось все труднее отбивать его удары, тело скручивало новой порцией боли, замедляя и без того далекую от идеала реакцию. Сосредоточившись на том, чтобы не напороться на лезвие его клинка, не заметила, как оказалась зажата в углу, и деваться было некуда. Единственным выходом оставалась встреча противника лицом к лицу и повернувшись спиной к стене, едва успела перехватить его запястье с зажатым в нем мечом, метившим мне в горло.
Читать бесплатно другие книги:
