Великолепный и сексуальный Шелвис Джилл

Глава 3

Линн стремительно поднялась по лестнице и, дрожа, остановилась в дверях спальни, где возле окна сидела Мэдди.

– Я думаю, он ушел, – прошептала Линн.

– Нет. – Мэдди смотрела, как Броуди шагает по дорожке своей обманчиво небрежной походкой. Его широкие плечи ссутулились, чтобы скрыть напряжение. Мэдди могла поклясться, что он не собирается уходить. Она слышала за дверью его голос, глухой и взволнованный. Определенно Линн разожгла в нем любопытство, разбудила спящего зверя.

Проклятье!

Мэдди совершила тактическую ошибку, позволив Линн подойти к двери, чтобы спровадить Броуди. Она просто не хотела объясняться с ним.

К несчастью, Линн провалила дело.

Впрочем, если быть честной, никто не сумел бы отделаться от Броуди. Они с Мэдди могли спорить и ругаться, как пара сиамских близнецов, но правда заключалась в том, что их связывали прочнейшие, нерушимые узы, непостижимые даже для самой Мэдди.

Броуди понятия не имел, что происходит, даже не догадывался. На самом деле происходящее было настолько безумным, что, вздумай Мэдди открыть правду, никто бы не поверил. И все же он почуял неладное, и этого было достаточно.

К несчастью Мэдди, пронырливый и настырный Броуди Уэст обладал мертвой хваткой. Он насторожился и взял след.

Измученная, опустошенная, Мэдди прижалась лбом к оконному стеклу и тяжело вздохнула. Она не знала, сумеет ли справиться со всем, что на нее обрушилось. Сестра нуждалась в помощи, им обеим пришлось исчезнуть. Воспоминания, которые Мэдди тщательно прогоняла от себя, подступали снова и снова, словно безжалостные морские волны, грозя накрыть ее с головой. А тем временем их дядя уже разыскивал обеих девушек, желая заполучить – ни много ни мало – их головы на блюде.

Теперь еще Броуди объявился и всюду сует свой длинный нос.

Это уже слишком. Черт возьми, это и впрямь чересчур.

Внезапно до Мэдди долетел звук заведенного мотора. Проклятый «камаро» заревел словно раненый лев.

Девушка выдохнула. Неужели Линн и вправду удалось его выдворить?

Оторопев от изумления, Мэдди смотрела на автомобиль, удалявшийся от горного домика.

Броуди действительно уезжал. Единственный человек, которого она могла попросить о помощи, единственный, к кому ей следовало обратиться, впервые в жизни сделал то, о чем его просили, – уехал прочь.

Что ж, это к лучшему, сказала себе Мэдди.

В самом деле.

Действительно, правда.

Да. Теперь ей оставалось только поверить в это.

– Проделать весь этот долгий путь, а затем уехать, так и не поговорив с ней… Нет, это просто невозможно, – послышалось ворчание Шейна в телефонной трубке.

Броуди и сам это понимал, но терпеть не мог, когда ему указывали, что делать. Положение, в котором оказался, бесило его. Он снизил скорость, яростно стиснув руль. Что за дьявольщина. Его охватило бешенство. Броуди всегда обращал внимание на негативную сторону ситуации. Это свойство характера неплохо помогало ему в работе: он всегда готовился к худшему, – однако в жизни только мешало.

– Дэни убьет меня, – пожаловался Шейн. – Придется тебе вернуться.

– Ты уже сейчас боишься своей невесты?

– Я обещал ей, ясно? А Ноа дал слово Бейли. Значит, ты должен сделать все возможное, чтобы решить проблему. Конечно, ты понятия не имеешь, что это такое.

– Что? Оказаться на привязи, с петлей на шее? Да, ты прав. Слава богу, мне это незнакомо.

Теперь, когда Шейн и Ноа без памяти влюблены, им казалось, что и все остальные должны последовать их примеру. Но Броуди не хотел уступать. Нет, такой расклад его не устраивал.

Потерять голову от желания? Это Броуди мог понять. Он был чертовски близок к этому благодаря Мэдди, и окончательно поддался ее чарам, когда в вестибюле офиса она прижала его к стене и наградила долгим страстным поцелуем. Казалось, Броуди нужен ей как воздух.

Броуди готов был целовать ее вечно. Даже сейчас при воспоминании о том поцелуе он ощутил возбуждение и восторг.

– Это случится и с тобой, – уверенно возразил Шейн. – Когда-нибудь и ты захочешь жениться.

– Ладно, разговор окончен.

– Вернись и добейся от Мэдди объяснений.

– Не сильно на это рассчитывай.

– Тебе придется это сделать.

– Да? И почему же?

– Потому что если ты откажешься… я выбью из тебя дух.

Броуди насмешливо фыркнул. Из них троих Шейн всегда был самым миролюбивым.

– Серьезно? Ты-то?

– Хорошо, я поручу это Ноа.

Шейн даже в лучшие свои дни не решился бы наградить Броуди подзатыльником, что же до Ноа, тот вполне мог при желании задать приятелю жару. Оставаясь закадычными друзьями, трое владельцев «Скай Хай эйр» часто обменивались любезностями. Это неплохо помогало снять напряжение. И сейчас Броуди не помешало бы выпустить пар. Но, вспомнив выражение лица Мэдди, он понял, что никуда не поедет. Не потому что он испугался Ноа. Черт побери, Броуди нисколько его не боялся. Он переживал из-за Мэдди.

Прижав плечом к уху телефонную трубку, он припарковал машину в кустах, чтобы укрыть ее от посторонних глаз (впрочем, едва ли в это захолустье мог кто-нибудь забрести). Мэдди выбрала отдаленное местечко, и Броуди решил выяснить, зачем ей это понадобилось.

– Я остаюсь. Но думаю сменить тактику. Буду действовать незаметно.

– Не показывайся ей на глаза. Подожди.

– Я собираюсь пробраться в дом.

На другом конце повисло молчание.

– Ладно, бросай это дело. Тебе пора остановиться, а не то тебя занесет слишком далеко. Возвращайся назад. Я поеду сам и…

– Я уже на месте.

– Да, твое тело там, а вот мозги… не думаю.

– Не волнуйся, мои мозги при мне.

– Не похоже.

– Послушай, вы отправили меня сюда, и я собираюсь довести дело до конца.

В подкрепление своих слов Броуди выбрался из «камаро» и побрел сквозь кустарник к дому Мэдди. Бинго! Его цепкий взгляд задержался на стеклянной двери-купе, ведущей на заднюю террасу. Конечно, она могла быть заперта. Но это не представляло проблемы для Броуди с его ловкими пальцами.

– Я вхожу в дом.

– Броуди, ты сошел с ума! Что, если Мэдди вызовет копов? Я не хочу снова вытаскивать тебя из камеры под залог!

– Это случилось всего один раз.

– И ты по сей день остался должен мне пять сотен баксов.

– Боже мой! Нам тогда было по восемнадцать лет, и дело происходило в Мексике. К тому же меня арестовали по твоей вине: поймали с открытой бутылкой на заднем сиденье, хотя пил из нее ты.

– Ладно, без обид.

– Здесь на многие мили вокруг ни единого полицейского участка. – Броуди хорошо помнил о былых прегрешениях, многие из которых получили огласку, хотя и не все. Он родился в трущобах и скорее всего так и болтался бы среди хулиганов или, того хуже, сидел в тюрьме, если бы в двенадцать лет не попытался обчистить карманы одного полицейского, в тот день свободного от службы, решившего накормить и приютить паренька, вместо того чтобы сажать за решетку.

Позднее появились Шейн и Ноа. Приятели долгое время считались отпетыми хулиганами и грозой школы, то и дело попадаясь на всевозможных выходках и проделках, но, в отличие от Броуди, ни разу по-настоящему не преступали закон. Крепнущая дружба удержала Броуди от соблазна свернуть на кривую дорожку. Впрочем, изредка он все же выкидывал какой-нибудь фортель.

Сейчас Броуди предпочитал жить в ладу с законом и нарушал его крайне редко, однако теперь решил изменить своим правилам.

Броуди оглядел террасу. Да, его ждал грандиозный скандал. И все же, несмотря ни на что, он собирался залезть в дом и поговорить с Мэдди с глазу на глаз, а не через дверь.

С проворством Броуди проскользнул к террасе. Потом попробовал открыть дверь. Она не поддалась. Это нисколько его не смутило. Прежние навыки не забываются, а ловкие некогда пальцы не теряют сноровки.

Глава 4

Мэдди так сильно высунулась из окна спальни, что Линн не выдержала и испуганно вскрикнула. Она метнулась к Мэдди и схватила ее за ноги.

– Не прыгай! О господи, ты разобьешься!

– Я и не думала прыгать! – Мэдди оттолкнула сестру. – Ты, наверное, шутишь? Я еще не сошла с ума.

– Ладно. – Линн судорожно вдохнула, прижав ладонь к груди. – Ладно, все хорошо. Ты меня испугала.

– Я только хотела посмотреть, действительно ли он уехал.

– Ну и как?

– Да, – соврала Мэдди, надеясь, что делает это в последний раз. Дневную норму она уже выполнила. Оставалось лишь уповать, что судьба не воздаст ей по заслугам.

Линн, все еще тяжело дыша, выглянула в окно.

– Прости. Кажется, я зря паниковала.

Мэдди бросила взгляд на сестру.

– Неужели?

– Я нервничаю, понимаешь? Наш план меня беспокоит.

Да, великий план.

Сестры придумали его давным-давно, еще в школе, когда им исполнилось шестнадцать. Почувствовав себя взрослыми, они решили убежать и начать новую жизнь.

Только в назначенный день Линн не пошла с Мэдди. Ей понадобилось десять лет, чтобы отважиться. За эти десять лет Мэдди успела наладить собственную жизнь. И вот теперь Линн наконец созрела, набралась мужества, а Мэдди пришлось расстаться с привычной жизнью и начать все заново во имя великого плана. Потому что она дала слово.

– Просто он такой… – смущенно пробормотала Линн.

«Огромный? Ужасный? Красивый? Выбирай что хочешь», – мысленно подстегнула сестру Мэдди.

– Устрашающий, – произнесла наконец та.

– Броуди вовсе не такой, если узнать его получше, – проворчала Мэдди.

– Он так сердито сверлил меня глазами. Будто с радостью съел бы меня на завтрак, а остатками закусил.

Мэдди случалось видеть Броуди хмурым. Но даже в такие моменты он ей казался вовсе не страшным, а невероятно привлекательным.

– Он бы тебя пальцем не тронул.

– Откуда тебе знать?

– Поверь, я знаю.

– Откуда? – Линн пристально посмотрела на сестру-близняшку. – Никогда нельзя знать наверняка. Ты, случайно, не увлеклась им или что-то в этом роде?

Вот именно, что-то в этом роде.

– Не говори глупостей.

– Точно, – произнесла Линн, недоверчиво качая головой. – Ты влюблена в него.

– Можешь мне поверить, – со смешком возразила Мэдди, – мы с ним в одной комнате не можем находиться спокойно. Я одним своим видом привожу его в бешенство. А он злит меня. Мы оба…

– Бесите друг друга. Я поняла. – Линн задумчиво прищурилась, глядя на сестру. В последние годы они виделись редко, а вернее сказать, не виделись вовсе. Мэдди жила в Лос-Анджелесе, а Линн – во Флориде и на Багамах. Мэдди обеспечивала себя сама, порвав с прошлым. Линн же цеплялась за него… По крайней мере, так было до недавнего времени, пока она не обратилась за помощью к Мэдди.

– А я думала, что ты покончила с мужчинами. – Линн удивленно подняла брови. – Если вспомнить…

– Так и есть, – поспешила заверить сестру Мэдди, не желая погружаться в воспоминания. – По большей части.

– Хорошо. Потому что он… – Линн беспомощно пожала плечами.

Да. Мэдди тоже всегда не хватало слов, чтобы описать Броуди.

– На самом деле он очень милый.

– Правда?

– Ну ладно, не такой уж и милый, но он хороший человек.

– А я думала, хороший мужчина – это оксюморон. Их попросту не существует в природе.

– Не все мужчины законченные негодяи, Линн.

Не веря или не желая верить, сестра скорчила гримаску.

– В любом случае это не важно, верно? Ведь мы уезжаем?

– Да. – Мэдди потерла ладонью грудь, где нарастала щемящая боль. Она понимала, что сестру терзает страх и ей не терпится исчезнуть. Но сама Мэдди успела забыть, что это такое. Слишком давно она вырвалась из цепких лап прошлого. Она не собиралась возвращаться к нему и надеялась уберечь Линн. – Послушай, почему бы тебе не принять душ и не вздремнуть? Ты ведь хотела поспать. Все наладится.

– Ничего не наладится.

– Настройся на позитивный лад, Линн. Найди в себе хоть капельку оптимизма, это очень важно.

– Ладно. – Линн вымученно улыбнулась, сделав жест, будто поднимает бокал. – За позитивное мышление. И за наш план.

Мэдди улыбнулась в ответ, ради сестры и себя самой стараясь придать улыбке искренность. Она хорошо понимала, что их план не самый удачный – во всяком случае, для нее, – но выбирать не приходилось. Обещание есть обещание. Тем более когда на кон поставлена жизнь сестры.

– За наш план.

Линн с облегчением кивнула. Взяв с ночного столика мобильный телефон, она положила его в карман и направилась к двери. Подождав, когда сестра скроется за ней, Мэдди повернулась к окну и тяжело вздохнула. Ложь… обещания, которые она не в силах выполнить… Да, денек выдался на редкость «счастливый».

Все складывалось из рук вон плохо, и в будущем ничего хорошего ожидать не приходилось. Мэдди хорошо понимала: неприятности не исчезнут сами, если не взять дело в свои руки. У нее просто не оставалось выбора: либо действовать, либо снова жить в постоянном страхе. Ну нет, сказала она себе, этого не будет.

Однако сейчас Мэдди предстояло решить другую неотложную проблему. Броуди уехал, но она не вчера родилась, да и он тоже, черт бы его побрал. Внезапная мысль заставила ее похолодеть. Метнувшись к двери, Мэдди выбежала из спальни, бросилась к лестнице и, вытянув шею, посмотрела в окно. Солнечные лучи освещали лестницу и гостиную.

Предчувствие ее не обмануло. Среди деревьев виднелся силуэт автомобиля. «Камаро». Его пригнал сюда демон возмездия с растрепанными волосами в образе крутого парня, упрямого как сто чертей.

Сердце Мэдди забилось чаще, кожа покрылась мурашками. Броуди явился за ней.

Дьявольщина. Будь он неладен.

Спустившись по деревянным ступенькам, она стремглав влетела в гостиную и кинулась к стеклянной двери, которую всегда держала запертой. С тех пор как внезапно появилась сестра, которая не давала о себе знать несколько лет, Мэдди внимательно следила за этой дверью. Дверь была заперта, но шторы не задернуты. Нужно добраться до них прежде, чем…

Задыхаясь, жадно хватая ртом воздух, Мэдди вцепилась в шторы, как утопающий за спасательный круг. Но было слишком поздно. Броуди стоял за стеклянной дверью. Он медленно поднял брови, дерзко глядя на нее. «Ты серьезно? – говорил его взгляд и небрежная поза. – Ты и впрямь думаешь, будто закрытая дверь меня остановит, если я захочу войти?»

– Я звоню в полицию, – пригрозила Мэдди через стекло.

Броуди улыбнулся уголками губ, качая головой. Он знал не хуже Мэдди, что она не станет вызывать полицию. Он подошел ближе к двери, двигаясь бесшумно, как кошка. В его пристальном взгляде читалась решимость. Мэдди понимала: избежать разговора с ним не удастся, Броуди не уйдет, не получив ответов на свои вопросы.

Проклятье! Ей надо было самой выйти к нему, а не посылать Линн. Забрать чек и сказать все, что Броуди хотел услышать. Тогда он сразу уехал бы и сейчас был уже далеко.

Но Мэдди допустила ошибку, и он почувствовал, что что-то не так. Броуди понятия не имел, что происходит, но насторожился, и теперь так просто от него не отделаешься. Его улыбка казалась добродушной и беззаботной, а мощное тело – напряженным, как у зверя, готового к прыжку. От Броуди исходила волна спокойной уверенности, надежности и сила, которой так не хватало Мэдди. Она знала, что может положиться на этого мужчину.

Он оглядел запертую дверь, потом поднял голову и встретил ее взгляд.

– Впусти меня.

О боже! Какая-то часть ее существа этого хотела. Хотела больше всего на свете. Мэдди покачала головой.

– Тогда объясни, что случилось.

Она с трудом овладела голосом и даже сумела придать ему оттенок возмущения. Это оказалось несложно. Мэдди действительно испытывала злость, а еще разочарование, усталость и отчаянный… страх. Дьявольское сочетание.

– Ничего не случилось. Вот только ты свалился на мою голову.

Прищурившись, Броуди внимательно оглядел Мэдди с головы до ног. Когда-то от этого взгляда у нее перехватывало дыхание. Она и теперь почувствовала знакомое щемление в груди, но на этот раз от досады. Мэдди поняла, в чем совершила промах: они с Линн были одеты по-разному.

Внешность для Мэдди всегда играла важную роль. Очень важную. Даже когда жизнь ее шла наперекосяк и сильно падала самооценка, никто об этом не догадывался: умело нанесенный макияж, тщательно подобранная одежда и правильное выражение лица скрывали это.

Последний год в «Скай Хай эйр» Мэдди провела, прикрываясь маской довольной собой женщины, добившейся успеха, хотя на самом деле ее хрупкий мир мог рухнуть в любую минуту как карточный домик. Что и произошло с появлением Линн. Ей следовало бы знать. Судьба и вправду мстительная стерва. И никуда от нее не деться. В отличие от сестры Мэдди была одета в свободные спортивные брюки и короткую маечку на тонких лямках. Ни косметики, ни привычной брони.

Броуди оглядел ее, задержав взгляд на левом плече, где виднелись три шрама: шестидюймовый хирургический шов, след от зонда и место, куда вошла пуля, раздробившая ключицу.

Броуди стиснул зубы и угрюмо поджал губы.

Мэдди знала, что он винит во всем себя, хоть это и было нелепо. Ей хотелось взять кофту и прикрыть плечи, но она сдержалась.

– Ты быстро переоделась, – произнес Броуди. – И твои волосы…

Мэдди дернула здоровым плечом.

Черт.

– Я была в парике. – Возможно, Линн надела один из париков Мэдди. Ей нравилось их примерять. Что же до самой Мэдди, она вернулась к своему натуральному цвету, темно-рыжему.

Броуди кивнул, но Мэдди так и не поняла, поверил он или нет. Зеркальные очки не давали прочесть его взгляд. Он сунул руки в карманы и переступил с носков на пятки.

– Мне действительно хотелось бы поговорить с тобой.

Да, вот только Мэдди не хотела беседовать с ним. Во всяком случае, не теперь, прежде ей предстояло решить свои проблемы, самой главной из которых была ее сестра-близнец, спавшая в соседней комнате.

– Как ты меня нашел?

– Это оказалось нелегко. Ты не слышала, что на телефонные звонки принято отвечать?

– Как, Броуди?

Он вздохнул.

– Однажды ты звонила в «Скай-Хай» по городскому телефону.

– Два дня назад, когда мой мобильник разрядился.

– Да. Мы попросили брата Шейна отследить звонок.

– Ничего себе! – Мэдди покачала головой. – Какое возмутительное вторжение в частную жизнь.

– Я бы извинился…

– Но ты не чувствуешь себя виноватым. – Уэст не испытывал и тени раскаяния, это ясно читалось на его лице. – Послушай, Броуди, сейчас не самый подходящий момент, понимаешь? Давай в другой раз…

А скорее всего никогда.

Броуди приподнял очки. Его серые глаза сурово сузились, в них читались гнев и разочарование.

Мэдди не знала, что ей делать, мешал разлившийся по телу жар и слабость, от которой ноги подкашивались. Какая изощренная пытка! Она слишком долго мечтала о Броуди, но именно сейчас не могла позволить себе думать о нем. Следовало помнить о великом плане и об остальном.

– Ты была испугана, – проговорил Броуди, и сильная тревога в его голосе отозвалась в Мэдди новым приступом слабости.

– Нет, – возразила она. – Ничего подобного. – Подумать только, еще одна ложь. Мэдди определенно делала «успехи».

– Да, когда ты открыла парадную дверь. Ты боялась. А теперь… – Склонив голову набок, Броуди медленно оглядел Мэдди, и под его пристальным взглядом по спине у нее поползли мурашки. – Дело не только в одежде, – нахмурившись, протянул он. – Ты выглядишь иначе.

Увы, он чертовски близко подобрался к правде. С горестным вздохом, который Броуди не мог услышать, Мэдди опустила шторы, стремясь от него отгородиться.

– Черт возьми, Мэдди! – Он уперся ладонью в стекло. – Перестань.

– Извини. Мне очень жаль.

Мэдди действительно сожалела. Сожалела так сильно, что спазм сдавил горло и слезы обожгли глаза. Казалось, еще немного, и она не выдержит и сломается. Впервые за долгие годы. Потому что она не хотела уходить. Не хотела потерять Броуди. Потерять навсегда…

– Мэдди.

Она закрыла глаза, не думая о том, что этот беспомощный жест – жалкая попытка спрятаться – выдавал ее с головой.

– Давай заключим сделку, – предложил Броуди. – Я увеличу тебе зарплату, если ты меня впустишь. Ты получишь солидную прибавку. Ну давай же, соглашайся – я же знаю, как ты этого хотела.

Броуди и так платил ей слишком много. Впрочем, на этом настаивали Шейн и Ноа. Будь его воля, все в компании работали бы бесплатно, откладывая каждый цент в расчете на более трудные времена. Нельзя сказать, что Броуди был скупым. Ну ладно, он действительно вел себя как настоящий скряга, ворчал по каждому поводу. Броуди вырос в бедности. В детстве ему случалось просить милостыню, брать в долг и даже воровать. Теперь, впервые в жизни, у него появились деньги. Деньги, добытые честным трудом – собственными руками и головой. Мэдди понимала, что Броуди еще не успел к этому привыкнуть.

– Ты произнес слово «увеличение» и не покрылся пятнами, – пробормотала она, напоминая себе, что обольщаться не следует и Броуди просто пытается ею манипулировать.

– Впусти меня, и я повторю свое обещание.

Получается, Мэдди что-то для него значила.

Много значила. А главное, и Броуди много для нее значил. Так много, черт возьми, что ей больно было смотреть на него. Поймав себя на этой мысли, она судорожно сглотнула. Только бы не заплакать…

– Мэдди.

Он тронул стекло, будто хотел прикоснуться к ней.

– Не надо.

Мэдди снова зажмурилась.

– Я удвою твою зарплату.

– Прекрати, – прошептала она.

– Впусти меня, и я перестану. Я сделаю все, что ты захочешь.

В душе Мэдди неожиданно появилась надежда. Она потянулась было к задвижке, но шум в глубине дома заставил ее похолодеть.

Линн испуганно вскрикнула.