Тень спрута Щеглов Сергей
— Идея относительно спонков? — спросил Каро.
— Ну разумеется, — усмехнулся Калашников.
— В таком случае можете не продолжать, — вздохнул Каро. — Имеет. Более того; я склонен думать, что ваша идея полностью подтвердится на практике.
На этот раз уже Калашников уставился на Каро в немом изумлении.
— Но вы даже не знаете, что это за идея!
— Я вижу ее результат, — сказал Каро. Он подцепил на вилку кусок семги, окунул его в лимонный сок, отправил в рот и показал уже пустой вилкой на виртуальный экран. — Дорого бы я дал, чтобы раньше вас додуматься до подобной схемы!
— Да при чем здесь схема! — в сердцах воскликнул Калашников. — Вы мне идею раскритикуйте, или хотя бы ее слабые места назовите! Мне же с пустотными шейхами контакт устанавливать!
— Раскритиковать — это запросто, — пробурчал Каро, отправляя в рот очередной кусок семги. — Впрочем, для этого мне не хватает самой малости. Самой идеи!
— Давно бы так, — улыбнулся Калашников. — Слушайте. Задание найти спонков я получил два дня назад. Весь следующий день я провел в Сети, заполняя голову всяческой полезной информацией. Я узнал, что пустотные шейхи — древняя и очень консервативная цивилизация, до сих пор следующая жестким нормам своей не менее древней религии. Я узнал, что наиболее вероятной физической формой существования спонков является огромное облако элементарных частиц, связанных между собой нуль-пространственными тоннелями, а размер такого облака может достигать сотен световых лет. Я узнал, что древняя религия запрещает спонкам приближаться к представителям другой расы ближе чем на один «световсплеск» — и перерыл целую гору источников, посвященных определению длины этого «световсплеска». Я узнал, что кремнийорганические роботы пустотников, представляющие собой гибрид богомола с пауком, но в три метра ростом, уже две тысячи лет наводят ужас на всех разумных обитателей галактики — кроме паукообразных рас, разумеется. Я узнал, что Спонк Корпорэйшн через дочерние фирмы контролирует до пятнадцати процентов галактической экономики, владея, в частности, небезызвестным новостным каналом Парви Сарка. Я узнал, наконец, что наиболее представительная база знаний по пустотным шейхам собрана в Фонде Этно-Эко-Психологических Исследований и отнесена к информации, имеющей стратегическое значение.
— Пока что все верно, — заметил Олег Каро. — Может быть, вы все-таки попробуете вино?
— Спасибо, я еще не всю водку переработал, — ответил Калашников, помотав головой. — Собрав эти, а также многие другие сведения, я принялся думать. Пустотные шейхи — они кто? Разумные существа? Вроде бы разумные, и притом поумнее некоторых, раз пятнадцать процентов мировой экономики под себя подгребли. Далее, их ведь так до сих пор никто и не видел? Не видел, факт, который даже ФЭЭПИ скрыть не в состоянии. Если бы шейхи желали показаться народу, кто сумел бы им помешать?! Значит, не желают. Более того, раз за две тысячи лет так ни разу и не показались — сильно не желают! Может быть, у них даже специальная служба существует, по предотвращению нежелательных контактов? Наверняка существует, думаю, и очень неплохо работает — судя по результатам. Ну хорошо, а как же она в таком случае работает?
Калашников сделал паузу и посмотрел на Каро. Тот скривил губы в скептической гримасе и задумчиво поглаживал подбородок. Слушает, подумал Калашников. Значит, не такой уж бред я несу!
— Если бы я, к примеру, решил спрятаться, — продолжил Калашников, — то что бы я сделал? Прежде всего, распустил бы слух, что меня нет. Что я умер, а поскольку умереть нынче практически невозможно — то пропал без вести в глубинах космоса. В черную дыру провалился, или в разумное электромагнитное поле трансформировался, с полной потерей памяти. Обоснованно так слухи распустил бы, может быть, даже один-два лоскутка этого злополучного поля журналистам продемонстрировал.
— К чему вы клоните? — перебил Калашникова Каро. — Уж не хотите ли вы сказать, что пустотники — не те, за кого себя выдают?!
— А какой им смысл быть теми, за кого они себя выдают?! – воскликнул Калашников. — Если уж они решили прятаться, то почему бы не прятаться по всем правилам — с многоуровневой дезинформацией потенциального противника?
— Вы забываете, что спонки — не люди, — покачал головой Каро. — Цивилизация пустотников не проходила планетарного этапа развития, а следовательно, психологически не способна действовать в соответствии с логикой войны. Вы должны знать, что за всю свою историю спонки ни разу не приняли участия в военных действиях!
— Не люди? — улыбнулся Калашников. — Вы в этом уверены?
— Абсолютно, — авторитетно заявил Каро. — Достаточно взглянуть на их роботов!
Калашников пристально посмотрел на своего собеседника, пытаясь найти на его лице хотя бы намек на улыбку. Но Каро, к ужасу Калашникова, говорил совершенно серьезно.
— Ничего себе, — пробормотал Калашников. — Я и не думал, что пропаганда пустотных шейхов настолько эффективна!
— Мне кажется, — мягко заметил Каро, — что вы слегка заигрались в шпионов. Негуманоидная природа цивилизации спонков — установленный факт, известный уже более пятисот лет…
— Безусловно, — улыбнулся Калашников. — Собственно, в этом и заключалась моя основная идея. Я вынес на отдельный экран все достоверно установленные факты, касавшиеся цивилизации спонков — а потом посмотрел, кто именно их установил. Как вы, должно быть, уже догадались, во всех случаях этим «кем-то» были штатные или нештатные сотрудники ФЭЭПИ. — Калашников помолчал секунду, давая Каро время осознать смысл услышанного. — Уже через шесть часов поисковый робот выдал мне вот эту самую схему.
И Калашников с победным видом указал на виртуальный экран, все еще болтавшийся над столом.
Каро поднял правую руку, выставил вперед указательный палец и принялся разглядывать экран, время от времени бросая вправо и влево короткие взгляды. Калашников понял, что Каро взялся за схему всерьез.
Ну что ж, подумал он. Пусть проверяет. Я тоже проверял — целых три раза. Интересно, что он скажет потом?
Калашников взял со стола гигантскую, размером с большой палец креветку, положил ее в рот и принялся сосредоточенно жевать. Где-то в середине этого процесса вино в его бокале сменило цвет, сделавшись белым. Калашников улыбнулся и отпил глоток, приятно дополнивший солоноватый вкус креветки.
Каро вздрогнул и наконец оторвался от блужданий в Сети.
— Ну, как вино? — хрипло спросил он и кашлянул, прочищая горло.
— Восхитительно, — ответил Калашников, — как и все за этим столом. Жаль, что мы не смогли найти общего языка: я бы с удовольствием посетил вас еще раз!
— А кто вам сказал, что мы не нашли общего языка? — улыбнулся Каро. — На самом деле, мы только что это сделали. Я закончил проверку вашей схемы, и вынужден признать, что был полным идиотом. Единственное, что меня утешает — я ошибался вместе со всей Галактикой!
— Как-то вы слишком легко в этом признаетесь, — пробурчал Калашников. — Вы не бойтесь, я не буйный!
— Могу себе позволить! — гордо ответил Каро. — Не так уж и часто мне приходится быть идиотом. В последние годы я даже стал подозревать, что непогрешим. Так что я совершенно искренне говорю вам — спасибо! Теперь у меня будет, чем заняться долгими летними вечерами.
— И чем же? — поинтересовался дотошный Калашников.
— Пустотными шейхами, чем же еще, — пожал плечами Каро. — Насколько я понимаю, вы собираетесь найти их и вступить с ними в контакт?
— Совершенно верно, — кивнул Калашников.
— Ну вот, — улыбнулся Каро. — А я напишу об этом книгу. Договорились?
3.
Калашников, не ожидавший столь быстрой капитуляции, протестующе всплеснул руками:
— Вы говорите так, словно найти спонков — пара пустяков! А между прочим, они уже две тысячи лет водят за нос крупнейшие цивилизации Галактики!
— Что есть, то есть, — ответил Каро. — Но вас-то им провести не удалось!
— Издеваетесь? — предположил Калашников.
— Хотел бы, — честно признался Каро. — Но, - он указал на виртуальный экран, — факты упрямая вещь. Развивайте вашу идею, Артем Сергеевич, развивайте как можно скорее! Я так и вижу перед собой заголовок своего второго тома — «Реальная пустота»!
— Да что ее развивать, — махнул рукой Калашников. — Все и так ясно…
— Что ясно? — удивился Каро.
— Да все, — пожал плечами Калашников. — Если все «достоверные» сведения, известные нам о пустотных шейхах, подсунуты нам с целью дезинформации, то достаточно просто их перевернуть, чтобы узнать правду. Шейхи тут же окажутся гуманоидами, населяющими многочисленные планеты, не могущими и минуты прожить вне контакта с представителями других цивилизаций, а их цивилизация — молодой, не слишком мудрой и крайне агрессивной. А если так…
Калашников замер с поднятой над столом рукой, пораженный внезапно пришедшей в голову мыслью. А что, если Леонид Штерн тоже ошибался вместе со всей Галактикой? Что, если он знать не знал, кто такие пустотные шейхи на самом деле?
Какое, к черту, учебное задание, подумал Калашников. Это уже звездными войнами пахнет!
— Простите, — сказал он, вставая. — Все это оказалось куда серьезней, чем я предполагал.
— Я понимаю, — протянул Каро. — Надеюсь, вы еще заглянете?
— Как только, так сразу, — без особой уверенности ответил Калашников. Повинуясь его невысказанному желанию, в воздухе бесшумно раскрылся телепорт. Калашников сделал шаг, вернулся домой и замер в центре своего кабинета, с опаской прислушавшись к тревожной тишине. В комнате явственно чувствовалось чье-то недоброе присутствие.
Кресло, смотревшее в сторону окна, с легким скрипом повернулось на сто восемьдесят градусов. Глазам уже готового удариться в панику Калашникова предстал его персональный куратор.
— Ну, как вам ГРУ? — спросил Гринберг и многозначительно постучал когтями по звонкому дереву подлокотника.
Калашников перевел дух.
— Я уж подумал, что за мной пустотные шейхи пожаловали, — сообщил он Гринбергу. — Такое вот ГРУ — в собственный кабинет заходить боязно!
— Значит, понравилось? — улыбнулся Гринберг.
— Не то чтобы очень, — ответил Калашников, — но все же лучше, чем от безделья маяться. Но давайте к делу, Михаил Аронович. Вы ведь ко мне из-за пустотных шейхов пожаловали?
— Шейхов? — переспросил Гринберг. — А что они натворили?!
Калашников нахмурился.
— Ну как же, — пробормотал он, заглядывая Гринбергу в глаза. — Две тысячи лет всю Галактику за нос водят, стратегическую дезинформацию распространяют, и притом успешно распространяют! Это же прямая угроза Звездной России!
— Да нет, — спокойно возразил Гринберг, — вовсе не прямая. Для всей Галактики — угроза, тут я с вами согласен, а что касается Звездной России, то… Э, нет, Артем Сергеевич! — Гринберг взмахнул когтистой ладонью. — Не проведете! Вы теперь специальный агент, так что никаких подсказок! Сами на досуге подумайте, кем Звездной России ваши пустотные шейхи приходятся. Я к вам совсем по другому делу.
— По другому?! – опешил Калашников.
Господи, что же я еще успел натворить?!
— По другому, — кивнул Гринберг. — Давайте-ка, Артем Сергеевич, сядем и посоветуемся. Пока вы еще раз не объявили джихад.
— Сядем, — согласился Калашников, вырастив из пола вертящийся табурет. — Но скажите все-таки, я про шейхов и в самом деле что-то новое раскопал?
— В самом деле, — сухо ответил Гринберг. — Но об этом вы лучше со Штерном поговорите. Я, видите ли, безопасностью Звездной России занимаюсь, а не всей Галактики.
— Ну хорошо, — успокоился наконец Калашников. — Тогда рассказывайте, с чем пожаловали.
— Традиционный вопрос, — улыбнулся Гринберг. — Вы галактические новости давно смотрели?
— Мать-мать-мать! — воскликнул Калашников, в момент окружаясь новостными экранами. Услужливая Сеть сама вытащила на первый план нужные сообщения, и уже через секунду Калашников покрылся холодным потом.
«Глава Технотронной Церкви робот УРТ-1965 объявил официальный ультиматум возродившемуся Звездному Пророку Артему Калашникову, — гласил самый короткий текст. — Артему Калашникову предлагается высказать свое Радостное Слово в ближайшие двенадцать земных часов. В противном случае Техноцерковь будет считать Калашникова самозванцем и потребует от Звездной России его выдачи для предания скорому, жестокому и справедливому суду».
Более подробные сообщения, проиллюстрированные трехмерными изображениям робота УРТ-1965, самого Калашникова, беснующейся толпы у главного Храма в Стургране и сцен «жестокого и справедливого» суда с разрыванием подсудимых на части, Калашников даже просматривать не стал. Ему и без того уже захотелось обратно, в родной двадцать первый век.
— И что же я теперь должен делать?! – уныло спросил Калашников.
— А как вы сами думаете? — поинтересовался Гринберг.
— Да ничего я пока не думаю, — пожал плечами Калашников. — У меня еще десять часов в запасе…
— Восемь, — уточнил Гринберг. — Техноцерковь ведет отсчет от момента получения вами личного послания от УРТ-1965.
Калашников взглянул на список поступивших писем и печально вздохнул. Читать надо письма, читать, сказал он себе. Если как-то выкручусь, обязательно все письма буду читать, сразу же после получения!
— Ну, восемь, — согласился Калашников. — Надо хотя бы узнать, что это за Радостное Слово такое…
— Можете себя не утруждать, — сказал Гринберг. — Радостное Слово — это первая фраза воскресшего Звездного Пророка, с которой он обратится к своим последователям.
— Только и всего? — обрадовался Калашников. — Ну, тогда и проблем никаких! Сейчас напишу… — он осекся и виновато посмотрел на Гринберга. — Или вы хотите сказать, что не все равно, что я напишу?
— Нет, — сказал Гринберг. — Не все равно.
— А что именно я должен написать? — поинтересовался Калашников.
— Вот об этом я и хотел с вами поговорить, — ответил Гринберг. — Как видите, Технотронная Церковь вполне конструктивно отнеслась к вашему возрождению. Пришествие Звездного Пророка — кстати, в отличие от христианства, это первое Пришествие, а не второе, поскольку вашу предыдущую жизнь технотроники считают бета-версией, — является одним из важнейших догматов Церкви. Однако Звездный Пророк должен подтвердить свою истинность — ну, навроде вновь народившегося Далай-Ламы в тибетской традиции. Поскольку Церковь технотронная, проверка истинности Пророка осуществляется самым простым образом — с помощью пароля. Фраза, с которой вы обратитесь к Церкви, и есть искомый пароль.
— Толково, — прокомментировал Калашников. — И какой у нас нынче пароль?
— А вот этого мы как раз и не знаем, — улыбнулся Гринберг.
— Как же так? — удивился Калашников. — Мы, звездные русичи, лучшие из лучших — и не знаем?
— Увы, — развел руками Гринберг. — Пароль зашифрован квантовым алгоритмом Ханоно-Йоруха со стойкостью в десять миллиардов лет.
— Ну, тогда все в порядке, — махнул рукой Калашников. — Я напишу им какую-нибудь фигню, они сразу же поймут, что я самозванец, потребуют выдачи, и пошла потеха… Куда вы смотрели, КГБ, когда Таранцев меня из прошлого вытаскивал?! На кой черт Звездной России такие проблемы?!
— Какие проблемы? — удивился Гринберг. — С вашей выдачей, что ли?
— Ну да, — сказал Калашников. — На суд скорый и беспощадный!
— Никаких проблем, — пожал плечами Гринберг. — Выдадим. Сколько экземпляров попросят, столько и выдадим. Мы — цивилизация законопослушная, как ООП решит, так и сделаем.
Калашников втянул голову в плечи. Выдадим? Да еще в нескольких экземплярах? А почему бы и нет, раз все мы здесь из одного исма сделаны?
Но если все так просто, зачем же Гринберг сидит в моем кресле?
— Так, — сказал Калашников. — Теперь я вообще ничего не понимаю. О чем мы с вами разговариваем?! Где угроза нашей безопасности?
— Существует три варианта развития событий, — сказал Гринберг. — Первый: вы ничего не отвечаете. Второй: вы отвечаете неправильно. И третий: вы отвечаете правильно. Какой из них представляет наибольшую угрозу для нашей безопасности?
— Третий, — без колебаний ответил Калашников. — Но ведь он абсолютно нереален!
— Да? — спросил Гринберг и пристально посмотрел на Калашникова. — Вы так думаете?
Калашников почувствовал, как его пробирает озноб. Нет, подумал он. Черт его знает, какой там эти роботы пароль завели. Может быть, как раз ту фразу, с которой я думал к ним обратиться — «Вы, уроды»?
— Давайте, я вообще ничего не буду отвечать, — быстро предложил Калашников. — Чтобы наверняка!
— Давайте, — согласился Гринберг. — Давайте предположим, что вы так и сделали. Мы вас выдали, роботы разорвали вас на части и со смаком съели. А как на эту историю посмотрят наши потенциальные противники, вы подумали? Например, спецслужбы Ядерной Федерации?
— Сейчас подумаю, — ответил Калашников. — Подозрительное что-то получается! Этот дурак Калашников даже малейшего шанса не использовал, чтобы от смерти спастись. Значит, имел к тому основания? А какие? Не иначе как подсказал кто! Согласен, Михаил Аронович, — кивнул Калашников. — Плохой вариант. Давайте тогда заведомо дурацкий текст отправим?
— А если он будет опубликован? — спросил Гринберг.
— Тогда смотри предыдущий вариант, — усмехнулся Калашников. — Ну, вы меня вконец запутали! Чего мы все-таки больше боимся: что меня Звездным Пророком признают, или что нами спецслужбы Ядра заинтересуются?
— Опять же, а как вы сами думаете?
— Лучше уж пусть Звездным Пророком, — решил Калашников. — По крайней мере, Прекрасная Галактика — моя личная инициатива, а вот если я себя странно поведу, с точки зрения собственных интересов, сразу ясно станет, что за мной КГБ с ЦСУ присматривают!
— Примерно так, — кивнул Гринберг. — Вот за этим я и приходил, Артем Сергеевич.
— За чем? — не понял Калашников.
— Показать вам, как нужно проблемы безопасности обдумывать, — пояснил Гринберг. — Еще пару таких дружеских бесед, и вы сможете делать это совершенно самостоятельно!
— Да уж наверное, — пожал плечами Калашников, — с таким-то мудрым руководством. Но все-таки — что мне ответить роботу девятнадцать-шестьдесят-пять?!
— А что захотите, — улыбнулся Гринберг. — Ситуацию вы теперь хорошо представляете, голова у вас на плечах — одна из самых светлых в Галактике, и восемь часов на размышление у вас имеется. Так что решение, которое вы примете, неизбежно окажется правильным.
4.
Нет уж, подумал Калашников. Уродами я их обзывать все равно не буду.
— Хорошо, что-нибудь придумаю, — сказал он, заметив, что Гринберг уже присматривается к появившемуся справа от кресла телепорту. — Спасибо, что навестили!
— Не в последний раз, — ответил Гринберг, вставая. — Успехов в разработке пустотников!
— Успехи — это само собой, — пробормотал Калашников вслед исчезающему телепорту. — Сообразить бы еще, с кого начать!
Калашников пересек кабинет и остановился у окна, разглядывая повисшие над рекой черно-багровые облака. Давай по порядку, сказал он себе. Самое простое — ответить Церкви. Потом — посоветоваться со Штерном по поводу пустотников. А самое сложное — придумать, как этих пустотников вычислить. Хотя чего здесь придумывать, усмехнулся Калашников. Прикажу своим верным роботам — и дело с концом. Осталось только роботам объяснить, что я настоящий Звездный Пророк.
Калашников повернулся к пейзажу спиной и раскрыл письмо робота УРТ-1965. Как и следовало ожидать, никакой подсказки относительно пароля в письме не содержалось. Текст ультиматума был краток и недвусмысленен, а прикрепленные к письму виртуальные часы исправно отсчитывали оставшиеся Калашникову минуты.
Калашников махнул рукой, закрыл письмо и вызвал Леонида Штерна.
— Слушаю, — раздался в голове у Калашникова его усталый голос. — Вы, Артем?
— Я, Леонид Петрович, — ответил Калашников. — Посоветоваться хочу.
— По Сети или лично? — уточнил Штерн.
— Наверное, лучше лично, — решил Калашников. — И притом на вашей территории. Если вы на месте…
— Я на месте, — подтвердил Штерн.
— Тогда объясните моему телепорту, куда меня доставить, — попросил Калашников. — Я им только что обзавелся и еще не вполне освоился.
— Заходите, — пригласил Штерн и отключился. Зато прямо перед Калашниковым возник мерцающий прямоугольник телепорта.
— Добрый вечер, — сказал Калашников, появляясь в хорошо знакомом кабинете. Штерн сидел за столом, раскладывая одну толстую пачку бумаг на несколько тонких. Увидев Калашникова, он кивком показал на стул и продолжил свои загадочные манипуляции.
— Мне подождать? — вежливо поинтересовался Калашников.
— Еще несколько секунд, — сказал Штерн, взвесил на руке оставшиеся неразобранными бумаги и отложил их в сторону. — Вот теперь я в вашем распоряжении. Что случилось?
— Пустотные шейхи не те, за кого себя выдают, — сообщил Калашников.
— А за кого они себя выдают?! – удивился Штерн.
— Вот, посмотрите, — Калашников раскрыл перед своим непосредственным начальником все ту же финансовую схему. — Как известно, отчеты ФЭЭПИ лежат в основе большинства монографий, посвященных пустотным шейхам.
— Любопытно, — заметил Штерн, внимательно рассматривая схему. — Насколько я понимаю, — он показал на две тонкие пунктирные линии, — это скрытые формы контроля?
— Совершенно верно, — кивнул Калашников. — Президент «Рамшез Край» ранее был исполнительным директором в РобоСтик, а финансовый директор «Ралл» окончил элитный колледж звездных навигаторов, полностью финансируемый Спонк Корпорэйшн.
Штерн погасил виртуальный экран.
— Вы проверяли какую-то гипотезу? — спросил он, глядя Калашникову в глаза.
— Да, — ответил Калашников. — И она подтвердилась!
— Вижу, — согласился Штерн. — Но откуда взялась сама гипотеза?
— Я увидел их роботов, — опустил глаза Калашников.
— Роботов? — удивился Штерн.
— Роботов, — повторил Калашников. — Этих шипастых страшилищ, оставляющих за собой вонючие ошметки слизи. Этих плюющихся кислотой монстров, издающих пронзительные вопли, от которых у людей лопается голова. Этих чудищ, которых до сих пор приходится держать в специальных, надежно изолированных помещениях. Так вот, Леонид Петрович: эти монстры как две капли воды похожи на своих собратьев из фантастических фильмов двадцатого века!
Штерн поднял глаза к потолку и сжал губы. Калашников понял, что его начальник разглядывает очередную серию виртуальных экранов. С монстрами и их голливудскими собратьями.
— Понятно, — сказал Штерн, опуская глаза. — Вы решили, что спонки специально сделали своих роботов такими страшными?
— Я сформулировал гипотезу, — уточнил Калашников. — А потом проверил ее на практике.
Штерн откинулся на спинку кресла.
— Ну хорошо, — сказал он, складывая руки на груди. — Так о чем вы хотели со мной посоветоваться?
— О том, что мне делать дальше, — ответил Калашников. — Когда вы давали мне это задание, предполагалось, что пустотные шейхи не представляют для нас серьезной опасности. Что они древняя, мудрая, негуманоидная и крайне консервативная цивилизация, свято хранящая традиции забытых предков. Что пытаться вступить с ними в контакт можно хоть до тепловой смерти Вселенной — все равно ничего не получится. А тут выясняется, что пустотники — мошенники галактического масштаба! Да стоит мне лишь намекнуть, что я знаю, кто они такие, как вся их экономическая мощь вмиг обернется против нового врага! Против Звездной России!
— Вполне возможно, — согласился Штерн. — Хотя на их месте я прибегнул бы к куда более надежному варианту.
— А именно? — заинтересовался Калашников.
— Вышел бы из подполья и немедленно заключил бы со Звездной Россией военно-политический союз, — сказал Штерн. — В результате Ядерная Федерация, контролирующая в настоящее время шестьдесят процентов галактических ресурсов — и притом не экономически, как пустотники, а военно-политически, что особенно важно в кризисных ситуациях, — вынуждена была бы обратить внимание на возникшую у нее под носом Звездную Россию, которая в союзе с пустотниками начинает всерьез претендовать на галактическое господство. Ядерная Федерация развернет против Звездной России боевые действия, и все, что останется сделать спонкам — это вовремя переметнуться на сторону победителя.
Калашников развел руками:
— Вот видите! Может быть, мне лучше заняться чем-нибудь другим?
— А как же пустотные шейхи? — спросил Штерн. — Если ваша гипотеза верна, они действительно представляют для нас определенную опасность!
— Пустотных шейхов нужно всерьез разрабатывать, — ответил Калашников. — Пусть ими займутся профессионалы!
— Полностью с вами согласен, — улыбнулся Штерн и многозначительно посмотрел Калашникову в глаза.
Прошло не меньше десяти секунд, прежде чем Калашников понял намек.
— Я?! – воскликнул он. — Неужели больше некому?!
— Есть, конечно, — ответил Штерн. — Но мне кажется, что на сегодняшний день вы лучший специалист по пустотным шейхам. Причем не только в Звездной России, но и во всей Галактике.
— Ну, спасибо, — пробормотал Калашников, чувствуя нарастающее в груди возмущение. — Только потом не говорите, что я вас не предупреждал!
— Не буду, — пообещал Штерн. — Только одно замечание, Артем Сергеевич. С этого момента ваше задание перестает быть учебным. Вы меня поняли?
— Чего уж тут не понять, — пожал плечами Калашников. — Не вчера родились.
— Я не об этом, — качнул головой Штерн. — С этого момента вы — руководитель отдельного галактического проекта.
— С миллионным бюджетом? — усмехнулся Калашников, уже немного разобравшийся в принципах построения ГРУ.
— С неограниченным бюджетом, — уточнил Штерн. — Постарайтесь разумно им распорядиться.
— Постараюсь, — выдавил ошеломленный Калашников. — Хотя мне кажется, что в такой операции бюджет — далеко не главное…
— Когда он есть, — сухо возразил Штерн. — Еще вопросы?
— Никак нет, — доложил Калашников, вставая. — Разрешите идти?
— И побыстрее, — улыбнулся Штерн. — Дело к ночи, а у меня еще вон сколько бумаг!
Калашников шагнул сквозь мерцающий телепорт, стараясь ничем не выдать переполнявшего его восторга. Идея-то, говорил он себе, едва сдерживаясь, чтобы не хлопнуть в ладоши, идея-то какова! Отдельный проект с неограниченным бюджетом — значит, я и в самом деле чего-то стою! Ну, пустотные шейхи, пришел ваш судный час! Сейчас отпишусь от церковников, и займусь вами по-настоящему!
Калашников с размаху плюхнулся в любимое кресло и высветил перед собой пустой белый прямоугольник. На коленях возникла виртуальная клавиатура.
«Роботу УРТ-1965, - набрал Калашников и на миг замер, оттачивая до блеска свою следующую фразу, — и другим возлюбленным чадам моим. Пришло время, и я возродился, чтобы порадоваться, что вы еще живы, и огорчиться, до чего вы ничтожны. А потому забудьте о всем, что было, ибо отныне я поведу вас к величию, требуя взамен лишь одного — полного повиновения. Артем Калашников, — подписался Калашников, и с кривой усмешкой добавил, — истинный Звездный Пророк».
Вот так, подумал Калашников. По сути все правильно, а по форме — издевательство. И пароль неразгаданным останется, и Ядерная Федерация ничего не заподозрит. А теперь, — Калашников легким движением руки отправил письмо по назначению, — займемся нашими хитрыми шейхами. Что никакие они не пустотные, уже и ежу понятно; но где же в таком случае их родная планета?
А вот это мы сейчас как дважды два вычислим, улыбнулся Калашников и сладко потянулся. Ну-ка, посмотрим, в каких секторах Черных Рукавов реже всего встречались пустотные патрули?
Мелодичный звон мягко заполнил кабинет. Еще одно письмо, подумал Калашников; между прочим, я обещал их сразу же читать. Ну-ка, что там еще?
Маленький белый конвертик развернулся в объемный цилиндрический экран, и поблескивающая полированным металлом голова робота УРТ-1965 проскрежетала на чистом русском языке:
— Приветствую тебя, Звездный Пророк! Один миллион сто двадцать шесть тысяч девятьсот сорок пять прозревших готовы повиноваться каждому твоему слову!
Глава 9. Внутренний враг
Эзоп — агент Антанты, а вы — агент Эзопа.
Н. Погодин
1.
Павел Макаров поднял голову, смахнул с лица прилипший песок и косо посмотрел на Даниила Бойко.
— Что, опять на похороны тащиться? — спросил он, даже не пытаясь подняться. — И так — каждое утро?
— Нет, — улыбнулся Бойко. — Один полигон — одна смерть. Иначе мы бы здесь все с головы до ног в крестиках ходили.
— Слава Богу, — пробормотал Макаров, вставая. — Интересно, что я в этот раз сделал не так?
— На этот раз ты неудачно применил оружие, — пояснил Бойко. — Напавшие на тебя песчаные демоны хранят запасы энергии в специальных магнитных ловушках. Первый же твой выстрел разрушил три такие ловушки и высвободил энергию, эквивалентную небольшому ядерному взрыву.
— Понятно, — кивнул Макаров. — Значит, стрелять по демонам себе дороже. Но как же тогда с ними сладить?!
— Попробуй что-нибудь еще, — пожал плечами Бойко. — В этом весь интерес — каждый раз пробовать что-то новое!
— А я-то думал, интерес в том, чтобы добраться до вышки, — усмехнулся Макаров. — Ладно, завтра чего-нибудь придумаю. Сколько у нас уже времени?
— Восемь пятнадцать, — ответил Бойко. — Маркс ждет тебя в половине девятого.
— Значит, я погиб даже раньше, чем он рассчитывал, — огорчился Макаров. — Наверное, не с той ноги встал…
— Загляни пока к Астархану, — посоветовал Бойко. — Хотя бы узнаешь, куда просишься!
— А я и так знаю, — улыбнулся Макаров. — Вчера полночи с ним за чаем просидели!
— А-а! — протянул Бойко. — Понятно теперь, почему тебя так быстро убили! Не выспался!
— То есть как это — не выспался? — удивился Макаров. — А лирк на что?
— А лирк такие мелочи не корректирует, — ответил Бойко. — Ему специальное указание давать нужно. Перед сном, когда глаза закрываешь.
— Вон оно что, — протянул Макаров. — Надо будет попробовать. А пока что я лучше пешком прогуляюсь. Надо немного развеяться, после смерти-то.
Бойко прощально помахал рукой, и Макаров побрел по холодному еще песку к длинному зданию Станции, загораживавшему треть горизонта. Надо было этих демонов ветром сдувать, думал он по дороге, а не палить очертя голову из бластера. Может быть, мне еще и в стрельбе потренироваться?
Решив сегодня же вечером посвятить два часа стрельбе из всех видов оружия, Макаров повеселел и прибавил шагу. Через несколько минут он уже стучался в ничем не примечательную дверь, за которой скрывался роскошный — по меркам двадцатого века — кабинет Джо-Натана Маркса.
— Заходите! — услышал Макаров, и дверь со скрипом отворилась. Маркс сидел за Т-образным столом из полированного гранита, развалившись в громадном кресле. Увидев Макарова, он подался вперед, и кресло мелодично заскрипело, подстраиваясь под новую позу своего седока. — Ну, как успехи?
— Взорван песчаными демонами, — доложил Макаров.
— Прогресс налицо, — удовлетворенно отметил Маркс. — Можно переходить к делу! Итак, вы просите перевести вас в группу Астархана Аль-Муххаримжани?
— Ну да, — кивнул Макаров. — Они же космические корабли испытывают! А я с детства мечтал в космос полететь.
— Значит, подземоходы и бэчеэры вам не понравились? — улыбнулся Маркс. — Ну что ж, договорились. Только хочу сделать вам одно замечание.
Макаров виновато опустил глаза:
Читать бесплатно другие книги:
