Упрямый рыцарь Мартон Сандра
Они поднялись на четвертый этаж.
– Это моя, – показала она на дверь.
Он протянул руку:
– Ключи.
Сейдж удивленно подняла брови.
– Надо полагать, этот замок работает?
Она кивнула и дала ему ключи. Их руки соприкоснулись, ее рука дрожала.
Калеб прищурился:
– Что-то не так?
Она покачала головой. Что она могла сказать? Только не правду. Как только он уедет, она останется одна. И сцена в клубе встанет у нее перед глазами.
– Вам все еще страшно, – заявил Калеб.
– Нет, я в порядке.
– Так я и поверил. Но я вас не виню.
– Калеб, честное слово, все в порядке.
Он не ответил, открыл дверь и загородил проход.
Давным-давно, в прошлой жизни, он научился никогда сразу не входить в незнакомое помещение. Конечно, здесь не Ирак и не Пакистан. Но все возможно. А после того, что случилось в клубе и едва не продолжилось здесь, адреналин в нем зашкаливал.
– Дом, милый дом… – усмехнулась Сейдж.
От порога можно было обозреть ее жилище полностью.
Гостиная едва ли больше коробки для обуви. Спальня. Ванная. Крохотная кухонька. Старая, потертая мебель. Но чистота – безупречная.
– Стойте здесь, – велел Калеб. Одно за другим он обошел все помещения и вернулся к двери. – Все нормально.
Наступил момент попрощаться, однако он не мог заставить себя произнести ни слова.
Сейдж сказала:
– Сейчас поздно, но не хотели бы вы выпить чашку кофе?
Калеб решил, что кофе – как раз то, о чем он мечтает.
Она сделала глубокий вдох. Очевидно, ей этого тоже хотелось.
– Отлично. – Сейдж заперла дверь. – Если честно…
– Говорят, честность – лучшая политика, – улыбнулся он.
Она нерешительно ответила на его улыбку:
– Я… я едва ли смогу заснуть.
Он коснулся пальцем ее подбородка и заглянул в глаза:
– Вы в безопасности.
– Я знаю. – Она слабо улыбнулась. – Одна из опасностей, подстерегающих актрису, – слишком живое воображение.
– Так вы актриса?
– Ну да. Вот почему я работаю по ночам в клубе. Это дает мне возможность ходить на кастинги.
– Я мог вас где-нибудь видеть? – поинтересовался он, и они рассмеялись: это было избитое клише.
– Недавно? Ну, например, в рекламе «Перье». Если вы будете достаточно внимательны, сможете увидеть меня. Я четвертая в очереди.
Калеб улыбнулся:
– Покупатель номер четыре, да?
– Я пробовалась на роль покупателя номер два – у нее есть реплика, – однако режиссер решил, что другая актриса подходит больше.
– Он ошибся.
– Когда я буду получать своего первого «Оскара», обязательно ему это припомню.
Они снова рассмеялись. Потом смех умолк. В комнате воцарилось молчание.
Калеб сделал шаг назад.
Она тоже отступила.
– Кофе скоро будет готов, – сказала Сейдж с фальшивой непринужденностью. – А я пока переоденусь.
Он откашлялся.
– Нет проблем. Я просто… просто…
«Черт возьми, что со мной?»
Ее не будет минут пять. Это даст ему время взять себя в руки.
Во что она там переодевается?..
В мозгу вспыхнули картины. Такие, за которые ему должно быть стыдно, потому что в поведении Сейдж не было ничего провоцирующего. И она это подтвердила, появившись в домашних брюках и рубашке, с умытым лицом и распущенными волосами.
Без макияжа она выглядела еще более милой. Как ей это удается?
– Ваш пиджак… Боюсь, он помялся.
– Ерунда. Не беспокойтесь. – Калеб взял у нее пиджак и повесил его на спинку стула, явно знававшего лучшие дни. Черт, что за банальные фразы? – Я хотел бы вымыть руки.
– О, конечно. А я налью кофе… Как вы думаете, водителю не стоит предложить чашечку? Я могла бы…
– У него есть термос. Ребята в этой компании запасливые. – Он тряхнул головой. Надо же! После всего, что случилось, она еще о ком-то беспокоится. – Но я скажу, что вы предлагали. Ему будет приятно.
Калеб прошел в ванную размером с пенал. Пустил холодную воду. Ему нужно было остудить голову.
Эта женщина слишком красива. Чертовски красива. В этом все дело.
Ну и что? Она живет в плохом районе. И в таком же районе работает. Но он – не телохранитель.
И он не хочет провести с ней ночь. Она не из тех женщин, с которыми возможен случайный секс.
Калеб плеснул водой в лицо.
– Чашка кофе, – сказал он, обращаясь к зеркалу, – а потом ты потопаешь отсюда, парень.
Он открыл дверь. Пошел на кухню. Выпил кофе. Быстро. Потому что действительно пора с этим заканчивать.
– Отличный кофе, – улыбнулся Калеб.
– Я всегда варю из свежесмолотого. – Сейдж вернула ему улыбку.
Он встал. Она тоже. Они подошли к двери.
Но что это была за дверь…
Фанера. Глазка нет.
– Вы забыли кое-что, – заметила Сейдж.
У нее в руках был его пиджак.
– Спасибо. – Он не сдвинулся с места. – Значит… все будет в порядке?
– Да, конечно, – быстро ответила она.
Слишком быстро.
– Послушайте, может, вы позвоните подруге? Не стоит сегодня оставаться одной…
– Да… нет… не беспокойтесь…
Калеб посмотрел на диван. Он был уродлив, как смертный грех, и размер будто для кукольного домика, но у него была широкая откидная подушка и сложенное сбоку одеяло.
– Выглядит уютно.
Сейдж покраснела. Почему? Неужели знает, что он собирается сказать?
– Я остаюсь, – решил он. – На диване. До утра.
– Нет, это…
Калеб вытащил из кармана пиджака телефон, позвонил водителю и сообщил, что его планы изменились.
– Передайте вашему боссу: пусть пришлет мне счет и лично для вас добавит сверху двести долларов. Да. Уверен. Пожалуйста.
– Нет… – начала Сейдж. – Подождите…
– Помните, я говорил о моей привычке поступать по-своему, когда я считаю это важным? – Калеб расстегнул пуговицы на манжетах рубашки и закатал рукава. – Это как раз такой случай.
– Но я в безопасности. Я…
– У меня есть знакомые, – перебил он ее. – Утром я помогу вам найти нормальную работу и нормальную квартиру.
– Калеб. Нет… Действительно…
Он поднял руку и отвел с ее лица волосы:
– Вам нужно знать обо мне еще кое-что. Я могу быть упрямым, как мул.
Его глаза скользнули по ее лицу, задержались на губах. Желание поцеловать Сейдж стучало в нем, как молот. Но Калеб не собирался это делать. Он остался на ночь, чтобы защитить ее. Только поэтому.
Лжец!
Он хотел ее. Ужасно, однако не собирался воспользоваться ситуацией…
Хотя поцеловать, пожалуй, можно. Один раз…
Черт возьми!
– Идите спать, – бросил он почти грубо. – Отдохните. А завтра поговорим.
Сейдж не стала спорить.
Интересно, не означает ли это, что у нее та же проблема и ей в голову пришла такая же мысль?
Калеб скрипнул зубами. Он не собирался ничего выяснять.
Сейдж прошла в ванную и закрыла за собой дверь. Калеб сел на диван, сбросил ботинки и лег. Он не думал, что заснет, но неожиданно для себя задремал…
Его разбудил какой-то звук.
Это была Сейдж. Она стояла в дверях спальни и смотрела на него.
Глава 3
Уличные фонари отбрасывали мягкий свет на ее лицо. На ней была все та же одежда, волосы спутаны, ноги босые. Она была такой мягкой и нежной, такой желанной, что ему захотелось обнять ее…
Но он сдержался.
Сейдж смотрела на него очень долго, словно решала, что делать дальше.
Хотелось надеяться, что это имеет отношение к нему.
Калеб лежал неподвижно, хотя ощущал ее присутствие всеми кончиками нервов. Он затаил дыхание, глядя на нее из-под полуопущенных ресниц.
Его пульс ускорился. Так же как и мысли.
Подойдет ли она к нему? Наклонится и поцелует? Упадет в его объятия, ища губы?
Или она бродит по квартире по какой-то другой причине? Может, просто никак не может заснуть.
Калеб ждал. Через несколько секунд ответ пришел. Сейдж отвернулась и направилась на кухню. Он вздохнул. Мужчина был разочарован, но в то же время…
Он остался у нее не для занятий сексом. Для защиты. Секс тут абсолютно ни при чем.
Его обуяла жадность. Чистейший эгоизм. И то и другое – преимущественно мужские качества. А Сейдж заслуживает большего, хотя бы за то, что доверилась ему.
Он должен оправдать это доверие.
Честность, если не понимать ее слишком буквально, являлась одним из основных жизненных принципов Калеба. Впрочем, как и всех Уайлдов.
Их старика трудно назвать заботливым отцом. Его всегда больше волновали звездочки на погонах. Тем не менее основы ему заложить удалось.
Честь. Правдивость. Чувство долга. Если человек предан таким вещам, он может смотреть в зеркало не кривясь…
Из кухни струился рассеянный свет.
Калеб услышал, как открылась и закрылась дверь холодильника. Услышал тихий стук стакана о стойку, плеск какой-то жидкости.
Сейдж налила себе воды. Или молока.
И что ему теперь делать? Остаться на диване? Подойти и поинтересоваться, что ей нужно?
Узнать, не нужен ли ей он?
Калеб подавил стон.
Он знал правильный ответ. Нужно закрыть глаза. Повернуться на бок. Притвориться спящим. Это было не только правильно. Это было логично…
Не слишком ли поздно беспокоиться о логике?
Стал бы здравомыслящий человек предлагать, нет, настаивать на том, что он останется на ночь в квартире женщины, с которой едва знаком?
Калеб сел. Пригладил волосы. Не застегнуть ли верхние пуговицы на рубашке? А может, еще и пиджак надеть?
Он усмехнулся.
Потом встал и направился на кухню. Он не старался двигаться бесшумно – ему не хотелось напугать Сейдж, – но, даже если в мужчине шесть футов три дюйма, много ли он нашумит, шагая босиком?
В дверях Калеб остановился. Она стояла к нему спиной.
Светлые волосы спускались почти до пояса.
Желание пробежало по нему, горячее и острое.
«Отправляйся на диван, – приказал он себе. – Уходи, и она никогда не узнает, что ты здесь был».
– Сейдж…
Она повернулась. Стакан выпал у нее из рук на вытертый линолеум и разбился.
Не хотел испугать?!
– Сейдж. Ради бога… это я… всего лишь я.
– О боже! Я подумала…
Ее трясло. Лицо было белым, как молоко.
Осколки разлетелись по всей кухне.
– Не двигайся, – предупредил Калеб. – Ты порежешься.
Слишком поздно. Тоненькая красная струйка присоединилась к разлитому молоку.
Он протянул к Сейдж руки. Она колебалась. Потом обхватила его за шею.
Боже, какое наслаждение!
Мягкая. Теплая. Свежая, словно весенний день.
Он мог чувствовать ее грудь, живот, всю ее целиком.
Ему захотелось притянуть Сейдж еще ближе. Провести рукой по ее спине, наклониться к лицу…
«Прекрати», – приказал себе Калеб.
Это неправильно.
Его мысли. Его желание. Все неправильно.
Может быть, поэтому он говорил без умолку, когда нес ее в ванную.
– Ну вот. – Калеб усадил девушку на крышку унитаза и включил свет над раковиной. – Давайте посмотрим ваш порез.
– Ерунда…
– Скорее всего, так оно и есть… – Он приподнял ее ногу. – Но давайте все же убедимся в этом, о’кей?
Ее нога была маленькой. С высоким подъемом. С ногтями, покрытыми бледно-розовым лаком. Ему захотелось поднести ее ногу к губам и поцеловать.
Стрела желания прошила его тело.
Калеб быстро встал. Повернул краны, отрегулировал воду.
– О’кей, – сказал он и моргнул. Похоже, «о’кей» становилось его любимым словом. – Мыло? Есть. Вода? Есть. Значит, нам нужна только какая-нибудь ткань, полотенце или бинт.
И улыбка Сейдж, которая смотрела на него с непонятным выражением на милом личике.
Калеб знал, как изменить это.
Наклониться. Прижаться губами к ее губам. Пробежаться пальцами по шелковистым волосам…
– Калеб.
Ее голос был очень мягким.
– Да. – Он выжал из себя бодрую улыбку. – Конечно, мои познания в медицине ограниченны, но…
– Калеб… – Она смотрела на него, откинув голову. Он видел, как бился пульс на ее горле.
– Что? – спросил он хриплым шепотом.
Кончик розового язычка скользнул по приоткрытым губам.
– Не надо ничего делать. С ногой уже все хорошо. Смотрите: кровь остановилась, порез едва заметен.
Он наконец смог оторвать взгляд от ее лица. Действительно, кровотечение прекратилось. На месте пореза виднелась тонкая красная полоска.
Что она сделает, если он прикоснется к нему губами? И что тогда будет с ее доверием к нему?
Калеб сделал глубокий вдох, подумал о холодных реках, горных озерах, ручьях и ледниках.
– Марля, бинт… есть что-нибудь? – спросил он хрипло.
– Честное слово, Калеб…
– Я мог бы воспользоваться бумажными салфетками, но тогда вы будете похожи на героиню старой шутки – женщину, пребывающую в блаженном неведении, что ее сногсшибательная экипировка подпорчена тянущимся за ней шлейфом туалетной бумаги.
Сейдж рассмеялась. На это он и рассчитывал.
Смех – это хорошо. То, что ей сейчас нужно.
– О да, мне есть что портить. Экипировка у меня еще та, – заметила она. – Ладно, уговорили. Марля лежит на полке.
Калеб кивнул, намочил марлю, отжал.
– Ну, вот и хорошо. – Он снова опустился на корточки.
Сейдж улыбнулась.
– Чему вы улыбаетесь? – поинтересовался он, подняв глаза и поймав ее улыбку.
– Только тому, что вы говорили правду. Вы действительно очень упрямы.
Калеб приложил влажную марлю к порезу. Откинувшись назад, Сейдж наблюдала за ним. Его руки были большими. Ногти были аккуратно подстрижены. Это не были руки мужчины, который зарабатывает себе на жизнь, сидя за столом. Это были сильные руки. Властные. Мужские.
Как бы она себя чувствовала под ними?
Жар охватил ее тело. Черт! Этот мужчина и так заставил ее полночи проворочаться в постели.
Глупости все это. И нужно с этим заканчивать.
Сейдж откашлялась.
– Мне кажется, я сама виновата.
– Это я виноват. Я вас напугал.
– Я не хотела вас разбудить. Я… Просто я не могла заснуть.
– Плохие сны?
Она покачала головой:
– Нет. Не могла заснуть, и все.
– Я тоже.
– Ничего удивительного. Этот диван…
– Дело не в диване.
Его голос прозвучал низко. Хрипло. Она не отрываясь смотрела на Калеба. А потом медленно, очень медленно начала краснеть.
Сейдж поняла, что он имеет в виду. Это она не давала ему спать. Как бы он отреагировал, если бы она призналась, что с ней было то же самое?
Ее сердце пропустило удар. Их глаза встретились.
Калеб быстро встал на ноги.
Читать бесплатно другие книги:
