Темные Сестры. Ловушка для чужестранки Рисова Лана
— Это мы еще посмотрим, — едва слышно сорвались с губ слова.
— На самом деле я тебя изначально недооценивал, Лиссэ, думал, что смогу спокойно выкрасть новую родственницу по дороге в музыкальный салон. Ты была великолепна! Я даже на время отвлекся от своих планов, чтобы насладиться твоей игрой.
Я прикрыла глаза, пытаясь переварить информацию, и пропустила момент, когда новая игла вошла в мое тело. Стало ясно, что с этой болью бороться бесполезно, расслабленное состояние скорее поможет снивелировать эффект от нее. Надеюсь, мои щиты, возведенные вокруг жемчужинки, выдержат и помогут не нанести вреда маленькой Льйи Тайги. Я очень старалась не выдать своего беспокойства, чтобы не дать Лий'ону еще один рычаг манипуляции мной. Боюсь, такого давления мне не выдержать. И все же, что ему от меня надо?
Когда я открыла глаза, намереваясь спросить его в лоб, дроу поблизости не оказалось. Под опорой моей дыбы сидел, скрючившись, идзимн Маха. Покашливание привлекло его внимание, заставив подскочить на месте.
— Воды, идзимн, — попросила я, и локарн бросился наливать воду, неуклюже перекладывая кружку из одной суставчатой руки в другую.
— Рассказывайте, что знаете, Маха, — мой тон был беспрекословен, — и прошу воздержаться от причитаний. Насколько я понимаю, у меня не так много времени.
— Даже не знаю, с чего начать, мне не известны детали…
— Факты! Мне нужна общая картина, — перебила я его.
— Меня приставили, чтобы следить за вами, лайнере. — Голос из «говорителя» звучал глухо и безжизненно. — Не было ни малейшей возможности отказаться… Вы же видите, как умеет убеждать лиор Лий'он.
О да! Прочувствовала каждой клеточкой! Лицо помимо воли скривилось.
— Дальше.
— Мне было сказано, что я с сопровождающим мастером-хассуром должен буду присоединиться к каравану и, миновав врата Нидны, любым способом найти эштерон фейрина Кирсаша. С самим караваном вышла накладка, от него остался только мастер Гхарм, но и того оказалось достаточно для прикрытия.
Я вздохнула про себя, хотя бы гном не был замешан в этой интриге.
— Дальнейшее известно. — Локарн сложил все четыре руки на уровне груди. — Мы присоединились к вашему сешшеру и продолжили путешествие до Доргата, а потом и Такрачиса.
— Каким образом вы следили за мной? Какой в этом смысл?
Маха затрясся.
— Черно-красная масть дает возможность ее обладателю — локарну иметь постоянную связь с их темнейшими высочествами. Именно через нее от них поступают сигналы к действиям. Мой изначальный окрас не предполагал подобного, поэтому лиор Лий'он…
Инсектоиду потребовалось время, чтобы совладать с эмоциями.
— …изменил меня, — прошептал наконец «говоритель», — поэтому он не мог допустить моего попадания в Академию. Плетуны уровня магистров довольно быстро разобрались бы в ситуации.
— Хотите сказать, что вам удалось обмануть Шиаду? — Я подалась вперед так, что натянулись цепочки.
— Не совсем, часть правды пришлось рассказать — о слежении за вами, но остальное само не шло с языка — темный приказ нельзя нарушить, именно поэтому его высочество принял решение о продолжении беседы в стенах Академии. Лиор Лий'он искусный созидатель, — продолжил Маха после паузы, — он имеет знание о способах манипуляции разными существами. Например, теми, кого он называет Полутенями; например, мной; например, вами.
— Пытками много не добьешься.
— Не пытками. Вас ведь тоже изменили, лайнере, очень давно. И выпустили в мир, чтобы изменение набрало силу. А манипулятор был всегда при вас, — локарн постучал своим суставчатым пальцем по голове, — здесь. Кусочек небесного меараната, такой крошечный, что незаметен ни при какой диагностике, но действенный настолько, что в нужный момент может вывести вас из строя.
Я застыла, не в силах поверить в услышанное. Как меня могли изменить? Когда? А главное, зачем? Кузену Кира для чего-то понадобились порталы, ради них он замучил не меньше пяти драконов, по-видимому имевших силы отказаться от сотрудничества с изувером. Так неужели он переколбасил меня таким образом, что и я смогу развернуть воронку? Память выудила из закромов эпизод в межпортальном пространстве. Неужели тот мужик — дракон?! — уже тогда почувствовал во мне что-то… родственное? Принял за свою? Как я ни старалась, не могла вспомнить ничегошеньки о том, в какой именно момент попалась Лий'ону. Неужто реально стереть воспоминания о такой боли? Но ведь было что-то до того момента, как я попала к своему учителю: тьма, разрывающая меня на куски, мрак, окутывающий сознание…
Все стало довольно очевидным, он работал со мной в то время, которое я посчитала длинным переходом из мира в мир, когда мне чудилось, что я раскалываюсь на куски и снова собираюсь, растягиваюсь и становлюсь собой. Но собой ли я стала в итоге?
А мой старый Мастер-доргаард даже не почувствовал во мне нечто чужеродное, так рад он был новой талантливой ученице. А талант-то, оказывается, весь шит белыми иглами. Понимание пронзило меня не хуже тонкого острия. Так он и сейчас продолжает меня менять! Вот зачем нужны иглы! Он фиксирует узлы плетений, чтобы они не распались! А ввиду того, что добровольно я бы это не позволила, приходится работать по живому! Только вот вопрос: как он все-таки собирается завершить процесс? Я же не могу постоянно работать подушечкой для рукоделия? И камень в моей голове, вызывающий умопомрачительные боли, нейтрализующий воздействие своих собратьев на земле… Ведь наверняка именно из-за наличия этой детали я смогла так легко плести в створках врат Нидны!
— Ну вот, ты и разобралась во всем сама, — раздался бархатный голос от двери, — конечно, не без помощи глубокоуважаемого идзимна.
Дроу отвесил шутовской поклон локарну, забившемуся в угол.
— Теперь, надеюсь, ты веришь в то, что возникшие неудобства, вроде боли и обмороков, всего лишь побочные действия, преодолев которые ты добьешься совершенства?
— А если мне и так нравится?
Вельможа состроил кислую мину, оставив реплику без ответа.
— Значит, цель оправдывает средства?
— О да! Здесь как никогда, дорогая. Отлично сказано! Говорю же, нам просто необходимо стать друзьями. — Темный подошел так близко, что его дыхание обожгло мне щеку.
— Мы уже были друзьями. Этого достаточно. — Горечь в моих словах не укрылась от Лий'она, выхватывающего из клубка плетений очередное орудие пытки.
— Жаль. Ты должна была заметить, что боль утихает со временем, а если ты перестанешь сопротивляться и дашь свободу своей Льйи Тайги, она почти совсем исчезнет, — добродушно предложил темный, начиная плести.
Как ни печально, но в его словах была правда — боль утихла. Так что если закрыть глаза, я не чувствовала игл, лишь легкую ломоту в суставах, как во время сильного гриппа. Но эльф собирался продолжать, и как бы труслива я ни была, как бы ни боялась боли, отпустить ауру я не могла — иначе пострадала бы моя жемчужинка!
— А ты стала крепкой, — с каким-то удовлетворением констатировал Лий'он, наблюдая, как я корчусь от входящей в тело иглы, — почти чешуйчатая, только чешуи не хватает!
Его хохот, отразившись от сводов, умчался гулять по коридорам, всколыхнув Полутени.
— Мне твоя трансформация совершенно ни к чему, поэтому не обессудь, но этой возможности у тебя никогда не будет.
Его слова доносились до меня как сквозь толщу воды. Я потрясла головой, приходя в себя.
— Каким образом выскочка вроде тебя додумался до такой мерзости? — Воздух с шумом покинул проколотое легкое.
Лий'он обиделся.
— Стены Академии вовсе не обязательны для того, кто хочет достичь уровня магистра, — прошипел он. — Кому, как не тебе, учившейся у доргаарда, знать это? Наоборот, они подавляют способность к творчеству.
— Если это называть творчеством, получается, ты сильно преуспел в самообразовании, — хмыкнула я, потрясая цепями.
Лий'он нахмурился, а потом вдруг расслабленно улыбнулся.
— По большому счету мне все равно, что ты думаешь. — Тонкие кисти запорхали перед моим лицом. — Если полагаешь, что сможешь вывести меня из сосредоточенности — ошибаешься, я готовился к этому слишком долго, чтобы самому все испортить.
Шакхар! Классически вывести его из себя не получится. Что в таком случае остается несчастным героям, попавшим в беду? Лишь тянуть время, надеясь на помощь. Вот только будут ли меня искать? Надеюсь, что да!
— Где мы?
Уголок губ дроу чуть дернулся от улыбки, но пока он не завершил узел, отвечать не стал.
— Думаешь, эштерон нашего общего родственника и грозный отряд Теней кронпринца уже спешат к тебе на помощь?
Я глубоко вздохнула.
— Точно.
— Прости, но придется тебя разочаровать. — В этот момент темный вонзил мне острие прямо в центр ладони, отчего мои пальцы непроизвольно сжались.
— Знаешь, у нас один человек на Земле после такого же сначала умер, а потом воскрес. — Отдышавшись, я смотрела, как по пальцам пробежала тонюсенькая дорожка крови. — Ему было даже хуже: как ни крути, а гвозди куда толще игл.
Дроу посмотрел на меня как на умалишенную, но промолчал.
— Мы за пределами Периметра, — наконец ответил он, отходя к стене, — портала, по которому я тебя перенес, уже не существует, его нельзя отследить. Возможно, наш царственный умник догадается об этом месте, но, пока он сможет добраться сюда, мы уже закончим.
— Почему я? — Вопрос вышел беспомощным, как бы я ни крепилась, и ударился в спину выходящего из залы Лий'она.
Он полуобернулся и пожал плечами.
— Не повезло. Оказалась не в то время, не в том месте. Мне, по сути, было все равно, кого тягать, люди вашего мира — отличный материал для экспериментов, идеальные болванки для придания формы. Так что… Роковая случайность!
— Случайностей не бывает, — прошептала я в темноту, где скрылся мой мучитель.
Что значит тягать? Откуда у него силы и ресурсы для подобных занятий? Будь он даже семи пядей во лбу, как ему удавалось переносить существа из конкретного мира в свой? И, судя по всему, это случалось не единожды.
Значит, я — болванка?! Практически удавшийся эксперимент?! Горечь сковала мышцы, встала в горле жестким комком. Тяжело осознавать, что твой талант, который так тяжело развивался, является вовсе не твоим. Во что превратилась моя аура и какой она была изначально? Боюсь, мне этого никогда не узнать. А самое главное… Я распустила зрение, вглядываясь в плотный кокон с зафиксированными узлами. Что он хочет получить в итоге? И как удержать изменения? Даже сейчас, когда я не могла плести, отлично видела, что клубки хрупки и потяни только за иглу — развяжется основной узел…
Кажется, я задремала.
— Ты прекрасна, дорогая. Я бы, пожалуй, на тебе женился.
— Мечтай!
— Каждый создатель влюблен в свое творение. — Дроу пробежал кончиками пальцев по моей щеке. — Все-таки эти консервативные снобы страшно ошибаются насчет вас — людей. Именно несовершенство делает вас уникальными. Айаре! Какая раса могла бы получиться при должном отборе!
От его ласки мне стало дурно так, что я еле сдержала рвотный рефлекс и не расслышала толком фразу. Как он сказал? Творение?
Волосы на затылке зашевелились, а мозг отчаянно работал. Он сказал — творение! О Сестры! Что же такое получается? Мы с ним связаны?! Накрепко узлами созидания? «Непрерывная связь» — так говорил Мастер. И что будет, если прекратится вливание энергии, если с моим Создателем что-то случится? Я вспомнила свою розу в нижних пещерах и поняла, что не вижу никакого выхода из сложившейся ситуации. Даже если меня найдут, а с Лий'оном что-то произойдет — меня ждет плачевная участь цветка.
— Я рад, что мне попалась именно ты! — тем временем говорил вельможа. — Есть в тебе нечто такое, что цепляет за льйини.
— Отвяжи, покажу на примере, чем могу тебя зацепить. — Мои пальцы скрючились, как птичьи когти, ногти были достаточно остры, чтобы украсить его лицо долго заживающими ранами.
— И никакой благодарности. — Горестная гримаса скользнула по прекрасным чертам темного, мое скривилось в подобии отражения. — А ведь я так оберегал и холил твой талант и новорожденную сущность. Подумать только, была простая человечка, а теперь почти драконица. Моя собственная. — Дроу хохотнул и даже причмокнул от удовольствия.
— Ага, — кисло выдавила я, — недодракон-франкенштейн, ручной, одна штука. Улет!
— Ты все-таки неисправимо груба. — Прекрасные черты брезгливо сморщились. — А летать ты никогда не сможешь, тут ты не права.
— Зато могу прекрасно планировать.
— Не уверен, что у тебя будет шанс попробовать.
Тон моего похитителя перечеркивал все ранее сказанное о дружбе и женитьбе. В нем появились торжествующие нотки и легкое нетерпение.
Я вдруг почувствовала, что воздух в пещере наэлектризовался, заставляя мои волосы порхать вокруг головы. Все точки на теле, куда были воткнуты иглы, сильно потеплели и принялись пульсировать, диссонируя с участившимся пульсом. Плетения дроу усложнились настолько, что я не могла вычленить ни единой связки. А в зале как будто стало меньше света, и от пола начал подниматься густой тошнотворно-зеленый туман. Это последнее чуть не ввело меня в состояние паники, я лишь чудом сдержалась, чтобы не забиться в своих оковах и не попробовать снова плести, зная, чем все это обернется.
Лишь легкий укол возвестил о том, что последняя игла вошла во вторую ладонь, сразу же окутав руку пламенем. А мой мучитель бросил на меня последний удовлетворенный взгляд и почти бегом кинулся к выходу из залы. Куда-то пропал локарн и скрылись Полутени, оставляя меня наедине с растекающимся по пещере жидким ужасом. Ничего особенно страшного не происходило, жжение вполне можно было терпеть, а туман оставался в рамках помещения и едва доходил мне до лодыжек, но, Сестры, как же было страшно! Чувство было странно ново и неописуемо, вряд ли кто-то из смертных когда-либо сталкивался с необъяснимым кошмаром подобной силы. Он подавлял волю и способность к здравомыслию. Заставлял коченеть все члены, замедляя кровь, выбивал дыхание из легких, оставляя душу корчиться в липких объятиях ужаса.
Я никогда бы не смогла объяснить, откуда они возникли и были ли на самом деле, а не явились плодом моего воспаленного разума. Два черных силуэта будто соткались из песчинок тьмы, наполняющих пещеру, и всосали в себя все тени, распространяя взамен зеленоватые миазмы тумана. Мой мозг отказывался анализировать увиденное, а может, его ресурсов просто не хватало, чтобы объять происходящее, но я не могла бы объяснить, были ли они огромными или маленькими, худыми или необъятными, божественно красивыми или уродливыми до отвращения.
Когда их силуэты обрели некое подобие материальности, волна паники чуть схлынула, давая возможность рассмотреть прибывших. Они все-таки были божественно уродливы — эти две женщины с гипертрофированно вытянутыми силуэтами и черепами фараонов восемнадцатой династии. Их узкие лица имели скорее звериные, нежели человеческие черты. Прямые носы выходили прямо изо лба, заканчиваясь тонкими миндалевидными отверстиями ноздрей, крупные надбровные дуги прятали глаза в черных провалах, делая невозможным рассмотреть форму глаз, длину ресниц и цвет радужки. Создавалось ощущение, что глазницы не имеют яблок, а вместо них заполнены черным газом тьмы. Не будучи нагими, их гибкие тела не имели ни одной детали одежды. Они кутались в платья из собственных волос — длинных, серых, невесомо легких, казалось живущих своей особой жизнью. Конечности их были слишком длинны, но далеко не хрупки, а скользя взглядом по сужающимся книзу лодыжкам и скрывающимся в тумане ступням, я с ужасом заметила на ноге одной из фигур массивный браслет с цепью, теряющейся в зеленоватых клубках у пола.
— Послушник достиг определенных высот, — прошелестел голос.
Фраза была вполне понятна, но ее не могли исторгнуть человеческие связки, слова были как бы сотканы из десятков различных звуков: шума ветра, капающей воды, переката камней, шелеста крыльев.
Я сглотнула. Передо мной во всей своей ужасающей красе предстали их высочества — Темные Сестры.
— Да, изменения очевидны и вполне удовлетворительны, — проскрипело в ответ. Этот второй голос как-то срывался к концу фразы, отчего казалось, что говорившая сейчас скатится в истерику. — Вкусная конфетка!
Понимание пришло из ниоткуда: обладательницей голоса и цепи в придачу была младшая из Сестер — Нируэршь.
— Здравствуй, подруга, славно мы поиграли? — снова произнес второй голос.
Только через пару мгновений до меня дошло, что обращаются, скорее всего, ко мне.
— Ты была более ласкова там, в пещерах, когда мы были одни! — Лукавая обида пропитывала его насквозь.
— Мм… — смогла выдавить я.
— Как тебе нравится в гостях? — Первый голос был более спокоен.
— Угу. — Мое невнятное бормотание могло быть расценено как угодно — а что здесь можно ответить?
— Мы хотим предложить тебе игру! — слова звучали почти как хор, раздаваясь с опозданием в полвдоха.
— Прекрасную, занимательную игру длиною в жизнь. — Снова инициативу перехватила Элуниэшь. — Самую длинную жизнь, равную вечности.
— И ты в главной роли. — Смех Нируэршь пробирал до костей, в нем доминировал рев порогов подземных рек и вой ночных падальщиков.
Какофония звуков сводила с ума. Неудивительно, что Лий'он поспешил ретироваться и не участвовать в разговоре, скорее всего, он получал приказы каким-то иным способом. В противном случае понятно, почему он так быстро спятил.
Не дожидаясь какой-либо реакции с моей стороны, перед глазами начали возникать объемные иллюзорные картинки.
Леса Айроса с птичьего полета, накрытые тенями плотных грозовых облаков, из которых постепенно вытягиваются жгуты торнадо. Эти поражающие своими размерами исполины в массе представляют колоссальную армию. Резвясь, воронки рвут и кромсают поверхность планеты, а потом вдруг замирают в мгновение ока по приказу хрупкой тонкой руки, воздетой к небу. Странно знакомая белокожая девушка сидит верхом на ужасном монстре, похожем на увеличенного в десятки раз хьюрша, полностью состоящего из крутящихся клубками вихрей.
— Занятно, — хриплю я, узнавая себя.
Картинка чуть меняется: теперь темные легионы клубятся перед высокими стенами оплота, искрящегося серебристой пленкой купола. Девушка на хьюрше щелкает пальцами, на лице ее, словно маска, застывает торжествующая улыбка. И в то же мгновение за ее спиной открываются десятки порталов. Повинуясь приказу, смерчи бросаются к ним, чтобы секунду спустя появиться прямо под куполом. Словно в колбу с дистиллированной водой капают чернила, которые, закручиваясь, начинают мутить кристальную чистоту сосуда.
Тьма окутывает оплот. Ограниченная стенками периметра, она перемалывает в себе живое и неживое. А потом с легким звоном рушатся столбы и лопаются истонченные льйини защитного контура. Сытая, удовлетворенная чернь расползается по округе, впитываясь в клочки мха на изуродованной земле. От поселения остаются лишь голые обломки осыпающихся прахом стен.
Белокожая девушка заливисто смеется и хлопает в ладоши. И от звенящего эха на скелете поселения открывается новая воронка. Эта последняя — другая: она больше и четче и от нее веет морозным холодом иного мира. Ненасытные глотки возбужденно клубятся на месте в ожидании приказа.
— Нет, это не я! — Мой выдох легким шелестом проходит сквозь иллюзию, разбивая ее.
Туман вихрится и показывает новую картинку. Снова псевдо-Я, но обстановка кардинально противоположная. Уютная зала с камином, диван с устроившимся на нем изящным девичьим силуэтом, блюдо с нимшорой, которое поддерживают два юноши-пажа, светлый эльф возле окна с прекрасными печальными чертами играет на циате, и красавец-дроу за спиной девушки, тонкими кончиками пальцев массирующий белоснежные виски.
Честно говоря, я не выдержала и хмыкнула, разбивая иллюзию на отдельные фрагменты.
— Красавцы-мужчины, богатство и довольство — классика искушения! Приторно до отвращения и страшно банально, даже неинтересно. — Буду наглеть, терять все равно нечего.
Длинная тирада, сказанная хриплым шепотом, но уверенно и без запинок, помогла частично справиться со страхом. Почему-то вспомнился смертельно раненный Кирсаш, похожий на кусок мяса, и сердце предательски заныло. Сейчас у них закончатся аргументы, и либо меня заставят согласиться силой, либо предпочтут избавиться от упрямицы.
Мои собеседницы не издают ни звука, но туман двигается с большей злостью, трансформируясь в новую сценку: эта самая пещера; я, невредима и без оков, стою над телом поверженного Лий'она, безвольно распластавшегося на окровавленных плитах пола. Вокруг него разбросаны иглы и куски дыбы.
— Подкупает, — протянула я, любуясь картинкой, и в ту же секунду всепоглощающая боль в голове заставляет забиться в цепях, захлебываясь криком.
— Зачем ты так, сестра? — укоризненно шелестит голос Элуниэшь, и слабое дуновение овевает мои разгоряченные щеки.
— Надоело сюсюкать! — Капризный тон все-таки срывается на визг. — Хочу играаать!!!
От рева камнепада и раскатов грома закладывает уши. Потом раздается звяканье цепи, и Нируэршь затихает, что-то недовольно ворча рокотом волн о скальные берега.
— Зачем вам все это? — решаюсь я спросить, и сама не верю в свою смелость.
— Без разрушения не бывает созидания! — Вкрадчивый голос Элуниэшь разбивает навязчивую тишину шелестом ветвей молодых сниирсов.
— Только не здесь! — вторит ее сестра утренним клекотом голодных крылашей.
— Без должного отбора мир переварит и поглотит сам себя.
— Разве недостаточно выходов? Для чего нужны смерти стольких невинных?!
— Не имеет значения — виновный, невинный…
— Пусть развлекутся тоже! Засиделись в своих драгоценных шкатулках! — Голос Нируэршь все же резкий и возбужденный. — Отгородились Периметрами и успокоились. Надо взбодриться!
Дружный смех потряс каменные своды.
— Но не за счет убитых детишек. — Мой шепот не был услышан.
И я поняла, что никакая человеческая логика не может быть применима к действиям этих древних сущностей, весь смысл существования которых связан с их жестокими забавами. Вот для чего меня готовили — быть очередным оружием, полководцем темной армии. Заманчивая перспектива для многих, оказавшихся на моем месте. Но уже не для меня. Открытым остается лишь один вопрос: сколько я смогу продержаться, прежде чем сломаюсь? И позволят ли мне умереть до того, как я исполню свое темное предназначение?
— От нее никакого толку, — теперь к капризному тону примешивается угроза, — завершим трансформацию, начатую послушником, и разберемся с ней иными методами.
Фраза, шипящая огненными гейзерами, предназначалась исключительно мне, а иные методы были, как стало понятно секунду спустя, банальными пытками. Все-таки никакого нового влияния на упирающуюся персону, к моему сожалению, придумано не было.
Боль, последовавшая за словами, была лишь их подтверждением, и не более того, потому как сама трансформация не вызвала ровным счетом никаких ощущений, только с легким звоном ударились о камни выпавшие из узлов иглы.
Дальнейшие события мозг анализировал уже после того, как основная их масса осталась позади. Жуткий грохот, раздавшийся где-то далеко в темных коридорах, сотряс каменные своды моей темницы. А налетевший ветер, явно искусственный по своему происхождению, слизал весь туман с пола, заставив развеяться ставшие зыбкими черные силуэты Сестер. Зато привычные тени вернулись на свои места и зашевелились, неся угрозу безумцам, покусившимся на их покой. Полутени Лий'она метнулись к выходу, таща за собой неестественный вязкий мрак. Сознание вышибло из тела, и, с трудом придя в себя, я снова убедилась, что все еще не могу плести. Боли не было вовсе, а нарастающая злость заставляла кулаки, свободные от игл, сжиматься от бессилия — где-то там, в пещерах кипел бой.
От росчерка синей молнии глаза подернулись пеленой влаги. Слезы облегчения прочертили на щеках холодные дорожки, когда Рюш с довольным курлыканьем терся о мою шею.
— Ох, Рюшик! — только и смогла выдавить я, пытаясь прислушаться к звукам в пещерах.
К периодически возникающему грохоту и треску разрядов, по которым можно было догадаться, что дерутся хассуры, примешивался лязг гитачи и свистяще-шипящие звуки, отдающиеся навязчивой тяжестью в груди. Через пару мгновений я догадалась, что это открываются и закрываются порталы — много порталов.
— Стоишь? Прохлаждаешься?! — завопил взмыленный Ойхо, выскакивая в пещеру из черного провала коридора. С обеих гитачи обильно капала черная кровь, растекаясь по каменному полу уродливыми кляксами.
— Обалдеть! — Его брат дышал ему в затылок. — Мы там ее спасаем, а она тут висит себе спокойненько!
Едва успев произнести это, дроу, мгновенно развернувшись, поймал лезвие вражеской гитачи на перекрестие своих сабель и, отбросив его вбок, вонзил в темное пространство лица, скрытое капюшоном, сразу оба клинка. Падающее тело Полутени рассыпалось в прах прямо в воздухе, не достигнув пола. Вдох спустя Азно уже помогал брату снимать меня с дыбы.
Моя догадка оказалась верна — бежать я не могла. Но и быть тряпичной куклой, перебрасываемой в процессе боя с плеча одного близнеца на спину другого, отказалась после пары неудачных приземлений.
— Идите к шакхару! — завопила я, размахивая руками, когда Ойхо снова попытался перекинуть меня через плечо. — Пойду сама, как могу. Вы меня угробите вернее, чем Лий'он и все его прихвостни вместе взятые.
— Но согласись, лучше, если это будем мы! — попробовал возмутиться Азно, но, увидев мои сузившиеся глаза, поспешил отвернуться.
В следующей зале к нам, присоединился Тиан. Еще несколько незнакомых дроу, судя по манере ведения боя, образующих эштерон, сражались возле входа в боковой коридор, сдерживая напор Полутеней. Улыбнувшись мне уголком губ, целитель чуть нахмурился, считывая мою изменившуюся Льйи Тайги, но перекинуться парой фраз нам так и не удалось, потому что противник отчаянно напирал. Что это были за существа, понять не представлялось возможным, их тела были тщательно скрыты просторными одеждами, лица — капюшонами, а пальцы рук и кисти были обмотаны тонкими полосками ткани, как у мумий, создавая некое подобие перчаток. И ни одного поверженного тела! Все распадались и превращались в прах в момент смерти.
Я поняла, что вряд ли хочу увидеть тварь, скрывающуюся под ворохом темных одежд. Что бы там ни сотворил с ними Лий'он, а бойцами они были отменными и могли нагнать страху одним своим видом и манерой двигаться, словно перетекая из одного темного места в другое. В этом же крылся их главный недостаток: цепляясь за тень, они как бы чуть подтормаживали на освещенных участках, чем усиленно пользовались дерущиеся НАШИ.
Шакхарова экспериментатора нигде не было! Видать, спрятался за прахом своих Франкенштейнов или вовсе воспользовался порталом и был таков.
Братья уверенно прикрывали меня спинами, отчего я все более остро чувствовала свою неполноценность, медленно, но верно продвигаясь по цепи из коридоров и зал.
— Найдите мне хотя бы арбалет! — с досадой выпалила я, пнув кучку пепла, оставшуюся после очередного поверженного врага. — Буду мочить гадов хотя бы на расстоянии.
С арбалетом проблем не возникло, его одолжил воин из ближнего к нам эштерона, а вот с болтами была беда. Собственно, по этой причине оружие было бесполезно для дроу, дерущегося врукопашную. Собирать раскиданные по полу толстые стрелки было делом непростым, но выполнимым, особенно для того, кто ничем не занят. Поэтому теперь близнецы, поминутно чертыхаясь, пытались нагнать свою спасаемую, азартно кидающуюся к очередному замеченному оружию. По крайней мере, я тоже вносила свой вклад в общее дело, уверенно распыляя особо рьяных противников.
В череде зал и течении боя произошли разительные перемены. То, что мы продвигались какими-то подземными лабораториями, заставленными странными столами, механизмами и препарированными трупами, не было для меня новостью. Неожиданностью стало появление подмоги на стороне противника в виде жутких искромсанных тел монстров, живущих неизвестно по каким законам и использующих заново полученные опции в виде шипов, клешней, гребней и пастей по прямому назначению. Наши потери увеличились. Если в предыдущих залах я заметила двух убитых воинов, то теперь к ним добавилось еще три. То есть почти целый эштерон в полном составе!
«Неужели я стою того?» — мелькнула подлая мысль и так же подло спряталась в потоке товарок.
Новых тварей убить было значительно труднее, несмотря на их тупость и определенную медлительность. На одну такую я извела все собранные болты, пытаясь прикрыть близнецов. Поэтому, оставшись без снарядов, нырнула под каменный стол, покрытый грязными бурыми пятнами, уворачиваясь от шипастого хвоста мерзкого монстра, который бегал по потолку. Его уже некоторое время пытался снять Тиан, но, занимаясь одновременно Полутенями, все время упускал верткую тварь из виду. Выныривая из-под столешницы с радостным видом — потому как нашла сразу три болта, я тоже чуть не проворонила гадину, отвлекшись на знакомый блеск фиалковых глаз. На доли секунды наши взгляды встретились, чтобы разойтись в разные стороны, но, готова поспорить, огромное облегчение, мелькнувшее в глазах хассура, было точным отражением моего собственного чувства.
Потолочная тварь вертелась юлой между скользкими отростками сталактитов, поэтому я потеряла изрядно времени, чтобы прицелиться. Мой болт все же настиг наглую черепушку, и тушка со смачным звуком шлепнулась на противника Кирсаша, придавливая того всей массой и разбрызгивая зеленую слизь. Дроу скривился, вытирая скулу, и укоризненно посмотрел на меня. О том, что под тушей мог оказаться он сам, я старательно не думала и в ответ на его взгляд только недоуменно пожала плечами, как бы желая показать, что даже и не представляю, как такое могло произойти. Но фейрин уже умчался дальше, а гневные вопли братьев вернули меня к действительности, заставляя отступить к их тесной группке, образованной с еще парой дроу, в одном из которых я узнала Сертая. Принц весело подмигнул мне, разворачиваясь к очередному противнику, и я широко улыбнулась в ответ, радуясь, что вижу их всех невредимыми. Так жалко, Аршалан, что ты пропустил отменную заварушку!
Улучив момент, я прислонилась к стене для подстраховки и еще раз попробовала потянуться к льйини. Если осталась возможность видеть их, то наверняка должна вернуться и способность плести. Увы, очнувшись на каменном полу рядом с придерживающим меня обеспокоенным Тианом, я поняла, что все еще странно блокирована.
— Не могу плести. — Мой надтреснутый голос напугал даже меня.
— Тогда и не пытайся! — Тиан убрал ладонь с моего лба и вклинился между братьями, отрубая длинную конечность нереального размера клешнезуба.
В Лесах такие твари едва ли доходили до колена взрослого человека. Этот же переросток умудрялся теснить сразу троих воинов. Рассвирепев, Ойхо изогнулся ужом и буквально забодал открывшуюся пластинчатую грудь снорга. Хлопок отбросил их друг от друга, но в отличие от дроу тварь больше не шевелилась.
Поднявшись, я снова схлестнулась взглядом с Кирсашем. Его глаза метали молнии, а рубящий жест рукой указывал на то, чтобы я даже не пыталась плести. Я снова пожала плечами — попробовать в любом случае стоило.
Наше отступление наконец достигло тех залов, где яростно шипели открываемые порталы. Кроме того, как вскоре я смогла убедиться, — это было лишь малой частью происходящего. От обстановки не осталось ровным счетом ничего — только серая масса под ногами сражающихся плетунов. Их было пятеро — двое против троих, и я долгое время не могла понять, где, собственно, свои.
— Наших меньше, — злобно выдавил Сертай, уворачиваясь от удара гитачи гада Полутени, продолжавшего яростно напирать.
Наших было не просто меньше! Они проигрывали!
Я всадила гадине болт прямо в темное пространство под капюшоном, чтобы дать полукровке маленькую передышку.
— Это не наши порталы! Двигаемся дальше! — Приказ фейрина слышали все без исключения.
Я и сама это знала. Непонятно откуда, неизвестно как, но я чувствовала каждую вертящуюся спираль, будто она жила у меня в груди. Каждый виток, начало и конец. Все они вели куда-то далеко отсюда, в гораздо более холодную местность, пахнущую морозным воздухом и снегом. И опасностью. На том конце каждого из порталов ждал враг. Стало ясно, что наши плетуны не столько отбиваются, сколько стараются помешать использованию воронок по назначению. С легким жужжанием рядом развернулся еще один портал, заставив ближайшего к нему плетуна чуть скосить глаз в его сторону. Испарина на виске дроу собралась в каплю и скатилась по скуле.
Выходя из залы, я неожиданно для себя потянулась к воронке и, полагаясь на интуицию, вдавила ее обратно внутрь, пытаясь хоть как-то помочь прикрыть ее. Результат превзошел ожидания: портал схлопнулся с громким звуком, отдаваясь звоном в барабанных перепонках. Следом еще один, который я едва задела, занимаясь первым. Повлияло ли это на схватку плетунов, осталось неизвестным, они остались за висящими на покореженных петлях двустворчатыми дверями, а мы уже в приличном темпе миновали следующую залу, пытаясь скрыться в боковом коридоре.
Вот, значит, как! Получается, плести не могу, но манипуляции с порталами мне доступны. Это было странно, потому что хотя ощущения и были другими, но действия, которые я совершала, вдавливая воронку, очень напоминали плетения. Думать было некогда. Наше продвижение теперь напоминало бегство: один эштерон остался прикрывать отход, остальные неслись по тоннелю, лишь изредка замедляясь для коротких яростных схваток с Полутенями, выныривающими из затененных углублений или проемов. Снова большой зал, разрушения и порталы. И ни одного сражающегося; возможно, пепел на полу — это все, что от них осталось. Я четко видела различие между этими двумя воронками и теми, что остались позади. Крутящиеся перед нами восьмерки были сырыми, незаконченными и вели в никуда.
— Шакхар!! Сеншой равенграссе! — выругался Кирсаш, взглянув на сияющий в его руке желтым светом небольшой кулон. — Они не успели закончить!
Камень, видно, должен был показать готовность порталов к перемещению.
— Ли'Ириэнт, оба, вернитесь и приведите плетуна, — приказал фейрин, — одного достаточно. Сертай, Тиан — левая сторона, полуэштерон Нимзета берет правую сторону. Лиссэ, не лезь на рожон!
Только дроу успели растечься по зале, а из щелей, как тараканы, снова полезли Полутени. Сколько же он их создал? Целую армию? Рюш беспокойно шипел на моем плече, порываясь броситься в бой.
— Нет, Рюшик, тебе с ними не совладать, — успокаивала я кагарша, шаря по полу в поисках новых зарядов для арбалета, — терпи, возможность еще представится.
Нам срочно нужен был портал! Я заметила, что Сертай легко ранен, а один незнакомый дроу буквально истекает кровью. Воины не показывали признаков усталости, но и азарта уже не было, враги же продолжали прибывать.
Братья все не появлялись. Минуя ближайший портал, я попробовала потянуться к нему, как это было в межпортальном пространстве, когда я по глупости угодила в стихийник. Воронка откликнулась мгновенно, увеличивая скорость вращения спиралей, и потянулась вдаль, словно нашаривая место назначения. Я максимально сконцентрировалась, пытаясь мысленно обозначить, куда конкретно мне нужно, и резко отпрянула, боясь поверить чувствам. Сознание, похоже, сыграло со мной злую шутку: ноздрей коснулся запах свежей травы и березовых сережек, легкий теплый ветерок тронул виски и взъерошил челку. Я попятилась и чуть не упала, запнувшись о тело поверженного воина.
В этот момент сквозь строй Полутеней в залу ввалился Лий'он, жадно шаря по всем углам лихорадочно горящими глазами. Кирсаш зарычал — тихо, утробно, и этот угрожающий звук заставил схватку замереть на долю мгновения.
— Я не буду драться с тобой, друг, — вяло отмахнулся от него кузен и, качнув кистью, отправил в сторону фейрина эштерон своих слуг.
Через полвдоха его глаза встретились с моими.
— Ты-то мне и нужна, — хищно прошипел он и с места прыгнул через сражающихся в мою сторону.
Сертай и Тиан подскочили одновременно с двух сторон. Целителю повезло, отвлекшись на Франкенштейнов, он чуть замешкался, тогда как Сертай вылетел прямо на разъяренного дроу. Их гитачи скрестились лишь дважды, и полукровка вдруг начал оседать, упрямо пытаясь взмахнуть ослабевшей рукой. Лий'он опрокинул его толчком ноги, продолжая движение, а мой крик вызвал на его лице лишь ехидную ухмылку.
Рюш сорвался с места до того, как я смогла что-то сделать и осознать последствия его атаки. Убийца-экспериментатор ничего толком не понял, пока клыки кагарша не добрались до его шеи.
«Творение! Мы же с ним связаны! Это конец!» — пронеслось в голове, а тело уже выгнулось в полете, отправляя меня к знакомому и такому манящему запаху. Должна успеть! Портал схлопнулся вокруг меня голодной черной пастью.
Должно быть, я сплю, вяло думалось сквозь дремоту. Откуда иначе взяться ощущению мягкой травы под щекой и запаху луговых цветов, щекочущих кончик моего носа? Рука страшно чесалась, и, приоткрыв глаз, я обнаружила у себя на большом пальце маленького снорга, устроившего это безобразие. Божья коровка! Она действительно казалась уменьшенным в сотни раз сноргом, с такого-то расстояния. Заглянув мне в зрачок, наглая букашка раскрыла подкрылки и лихо стартовала в небо, используя мой поднятый палец в качестве взлетной полосы.
Я резко села, очумело оглядываясь. Березовая роща, возле которой я вольготно раскинулась, приветствовала меня аплодисментами. Ветер был настоящий, мягкий и ласковый, характерный для начала или середины июня. Трава, в которой оказалось мое укрытие, была довольно высокой, поэтому ничего, кроме нее и ближайших деревьев, видно не было.
Сказать, что на меня напал ступор — это значит не сказать ничего. Я просто сидела на Земле, а слезы ручьями текли по щекам, скапливались под носом и стекали по подбородку, образуя на коленях, приличных размеров мокрое пятно.
Через некоторое время я обнаружила себя бредущей по пояс в разнотравье уже в глубине рощи, причем, как встала и как сюда дошла, память вычеркнула за ненадобностью. Судя по всему, плутала я долго, пытаясь изгнать из головы путающиеся мысли. Это оказалось делом трудоемким и как показало время — нереальным.
Я передумала все: о себе, своем мире, себе в своем мире… Наслаждаясь каждой самой крохотной частичкой родной планеты, вдыхая ее запах, чувствуя ее тепло, я уже не видела себе места ни в одном из ее уголков. За какие-то неполные три года чужой мир привязал меня к себе крепче, чем это смогла сделать родная Земля. Привязал жестоко и безоговорочно — друзьями, врагами, любовью и ненавистью, да так крепко, что, только оказавшись в родном окружении, я осознала, как же сильно связана.
Безнадежность толкает человека на странные поступки. Мой вой, думаю, распугал всех окрестных волков, если они тут водились. А перестав биться в рыданиях, я наконец смогла признаться себе, что жить здесь больше не смогу — зачахну от тоски. От пустоты под сердцем… От пустоты в сердце… От черной дыры в том месте, где раньше клубился узел Льйи Тайги и мягко мерцал жемчужный комочек.
Отчаяние толкает человека на безумства. Любой заставший меня в лесу бежал бы без оглядки от странной девушки в странном платье, выкрикивающей непонятные фразы на незнакомом языке и делающей странные пассы руками. В Средневековой Европе за такое можно было сразу угодить на костер.
Бесконечность молчала. Я больше не могла плести. Не здесь, где в природе не существует льйиниэра, где я разом словно ослепла, оглохла и потеряла способность чувствовать.
Но мне и не нужно плести! Всего лишь открыть портал! Это ведь похоже, но делается чуть иначе… Как только мысль оформилась, я потянулась. Далеко. Надрывая жилы, из последних сил нащупывая знакомые вихри, пытаясь заполнить пустоту в груди тугой спиралью портала.
И он откликнулся! Не сразу, но так неожиданно, что я чуть не выпустила свой конец. Это было адски трудно — тянуть на себя пространственный коридор напрямую, по-варварски. Гораздо труднее, чем просто найти нужный выход из межпортального пространства. Но в Нигде я попасть не могла, не знала, как это сделать. Поэтому тянула и тянула что есть мочи и, увидев перед собой расплывающуюся от слез в глазах воронку, заслонившую тугой крученой восьмеркой ближайшие деревья, потянулась вперед, уже точно зная, куда мне нужно попасть.
Пусть мне отпущены жалкие секунды существования, пока не остановится сердце моего Творителя, но я успею заглянуть в фиалковые глаза фейрина, погладить Рюша и улыбнуться друзьям. А мое последнее касание будет адресовано жемчужинке. Смерть при любом раскладе будет гораздо милосерднее того, что ожидает меня тут. Потерять себя в безумии было бы худшим концом.
Тяжесть была такая, словно я открываю сразу сотню порталов, дублирующих друг друга, но мне было наплевать. Главное, попасть в нужное место и оставить лазейку для остальных, хотя бы в пределах Периметра Такрачиса. Дальше они разберутся сами. В нос ударил ржавый запах крови, все завертелось перед глазами, теряя краски и очертания.
— Ты божественна, дорогая! — Мерзкий голос откуда-то сверху привел меня в чувство.
Перед воспаленными глазами обломки дыбы, обрывки цепей, сломанные иглы, браслеты на руках, оставляющие кровавый след на каменном полу. И черный зев воронки, раскручивающейся прямо за спиной Лий'она. Сестры! Что это?
— Я же говорил, что она справится! — воскликнул дроу, ликующе повышая голос.
Он обращался куда-то в сторону, но так, чтобы я слышала каждое слово.
— Прости за это маленькое представление, милая Лиссэ, иначе ты бы ни за что не согласилась мне помочь.
— Эштероны и сешшеры готовы выступать, — ответил невидимый собеседник. Его голос был глубок и, судя по интонации, владелец привык повелевать, а не отчитываться.
— Дай немного времени черно-красным, Нитиос, пусть развлекутся, — хмыкнул Лий'он, — не стоит недооценивать царственную семейку. Если они оплошали один раз, провести их во второй будет практически невозможно. Так что твой удар должен быть решающим.
— Никогда не поверю локарнам. — Фраза сорвалась, словно плевок.
— В этом нет необходимости. Наши высокие покровительницы хотят насладиться игрой — предоставим им такую возможность, а когда их слуги умоются кровью, сделав грязную работу, на сцене появишься ты. Останется лишь добить сопротивление и решить, что делать с остальными.
— Что будешь делать с девчонкой?
— Избавлюсь. К сожалению, она слишком опасна и нестабильна, чтобы оставить ее в живых. Даже и не думай, брат, для игры найдешь себе кого-нибудь другого, в крайнем случае сделаю тебе новую куклу.
Я все-таки извернулась и увидела спину дроу, исчезающего в портале. Тройная коса дитракта говорила о его намерениях больше, чем все ранее сказанное.
— Ну вот и все, сестричка, — улыбка Лий'она, обернувшегося ко мне, была почти ласковой, — пора прощаться.
Он чуть дернул кистью, и я заметила на пальце сырую заготовку узла распыления. Очевидно, это был конец, и затягивать процесс он не намерен. Спасать меня никто не торопился, а умирать раньше своего Творителя я уж точно не собиралась. Мозг судорожно работал, прокручивая десятки вариантов. Вряд ли я могла плести, дроу блокировал меня даже в моем бреду, чтобы я ненароком чего не учудила. Внезапная мысль пронзила сознание — я вспомнила, как на скачках щит был использован в качестве оружия. Почему бы тем же не стать порталу? И я потянулась к крутящейся восьмерке. Одновременно с этим Лий'он закончил плести и с показной грустью очень медленно начал разворачивать плетение, чтобы мне было видно каждое сопряжение льйини.
Не теряя времени, я, злобно ухмыльнувшись, дернула к себе портал, заваливая его на эльфа. Со звонким хлопком оба исчезли в пространственном коридоре. Жаль, не удалось отправить его куда подальше. Но это дело поправимое, надо лишь немного попрактиковаться.
Ты все же плохо знаешь меня, Лий'он. Твой кузен, видно, не предупредил, что у меня прекрасное воображение.
Я полежала минуту, напряженно вглядываясь в темные ниши вдоль стен. Он действительно создал мини-армию Полутеней или это было придумано исключительно для меня? Второе обнадеживало. В первом же случае шансов вырваться отсюда самостоятельно у меня не было. В голове все смешалось. Я не знала точно, что было на самом деле, а что подсунул моему воспаленному сознанию мерзкий лгун. Видела ли я Сестер? Была ли на Земле? Побег и мое спасение однозначно были фикцией, настолько искусной, что только это и казалось настоящим.