Я ненавижу оборотней Полянская Екатерина
— А-у-у… — согласился с ним другой.
И еще около десятка поддержали.
Я пробурчала себе под нос все, что думаю о свихнувшихся оборотнях, и, завернувшись в одеяло, прошлепала к окну. Ну, что сказать… Зрелище впечатляло. На аккуратно подстриженном газоне расселись крупные серые зверюги и воодушевленно выли. К ним потихоньку подтягивались другие желающие поучаствовать в концерте.
Может, это претендентки на освободившееся сердце Дахора собрались?
Через минуту раздражение ушло, на смену ему пришло слегка щекотное чувство внутри. Одеяло выскользнуло из ослабевших пальцев и упало на пол, окутав босые ступни. Губы расползлись в улыбке.
Я снова чувствовала свою волчицу!
Чувство было странное: как будто я проглотила маленького волка, и теперь он возмущенно скребется внутри, требуя дать ему волю. Щекотно.
Стоило мне показаться в окне, волки утроили усилия.
— С возвращением, волчонок, — прошептала одними губами и улыбнулась.
Зверь требовал дать ему выход, но я понятия не имела, как это сделать, поэтому просто стояла, улыбалась и часто дышала. Ощущения усиливались, становились все более навязчивыми. Теперь меня будто царапали изнутри. Временами даже болезненно.
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла Лерика.
— О, ты уже проснулась! Ну как?
Оборотень пытливо уставилась на меня.
— Она… она вернулась, — призналась смущенно.
— Со мной когда-то сработало, и я решила, почему бы не попробовать помочь твоей девочке?
И пока я ошарашенно таращилась на нее, Лерика обогнула меня, раздвинула шторы и распахнула окно.
Волчица рвалась наружу. Дышать получалось с болью, кожа покрылась испариной. Я уже мечтала дать ей волю, но по-прежнему не знала как…
Если уж задумали ускорить мой оборот, могли бы для начала объяснить, что к чему!
— Что… что я должна делать? — простонала, хватаясь за подоконник.
Однако жена вожака была абсолютно уверена в своих действиях.
— Так…
Она придержала меня за плечи.
— Повернись к окну, обопрись ладонями на подоконник. Закрой глаза, расслабься и представь длинный прыжок. Ты отталкиваешься от земли, взмываешь в воздух и падаешь на четыре лапы, красивая серая волчица. Знаю, это немного странно, но поначалу без воображения никак.
Красивая и серая? Хм.
— Тихушница мелкая! — фыркнула я, закрывая глаза. — Вредина настырная!
Постаралась сделать все, как велела оборотень: расслабилась и начала представлять, как перепрыгиваю через подоконник, в полете превращаюсь в волчицу и грациозно падаю на четыре лапы. Картинка в воображении получилась эффектная.
Вот только зверюшка оказалась достаточно миниатюрная и… не совсем серая.
— Будет немного больно, — предупредила женщина, — но адреналин быстро блокирует боль.
Я ее не слушала.
— Серо-серебристая, — определила я наконец цвет пушистой шубки. А что, оригинально…
И тут меня скрутило.
Как будто все жилы завязывались в тугие узлы. Больно, адски больно! Я открыла рот, чтобы закричать, но грудь слегка завибрировала, горло резануло — и получился рык. Внутри меня рвало и сжимало, но спасительная вспышка адреналина так и не пришла. Тело все еще оставалось человеческим.
Ноги подогнулись, и я медленно осела на пол.
Кожу слегка кольнуло, а в воздухе вспыхнули едва заметные серебристые искры.
— Черт! — всхлипнула Лерика и упала на колени рядом. — Джая, представляй, как превращаешься в волка! Живо!
Честно хотела послать ее в далекое путешествие по извилистому маршруту, но, открыв рот, смогла только слабо зарычать. Тут в голове всплыл образ Онки, прочно застрявшей где-то посередине между девушкой и волчицей, и словно ушатом ледяной воды на голову обрушился страх. Нет! Только не это!
Мы так не договаривались!
Сработало. Обернуться — не обернулась, но надолго закашлялась, после чего наконец смогла нормально закричать.
Волки тут же заткнулись. В коридоре громко затопали приближающиеся шаги.
Вожак успел первым, поскольку жил в этом же доме. На ходу приглаживая волосы и натягивая пижамные штаны, он влетел в комнату и замер, ошалело вращая глазами. Дахор возник секунду спустя, хотя ему, чтобы добраться до нас, требовалось преодолеть соединяющий дома стеклянный коридор.
Меня все никак не отпускало. От боли в глазах плыло. Я лежала на боку, подтянув колени к груди, и тихонько хныкала, надеясь поскорее потерять сознание, но не тут-то было.
— Что происходит?! — дружно вопросили серый наследник и его добежавшие родители.
И только Эрнст с укором посмотрел на дражайшую половину и сказал:
— Просил же тебя не лезть!
В воздухе снова вспыхивали искры и с шипением гасли одна за одной.
Я решила прояснить ситуацию, пока и в самом деле не отключилась:
— Она… серая… с серебристым!..
Рендаллы удивленно застыли. В другое время я бы обязательно улыбнулась совершенно одинаковым выражениям их лиц, но сейчас мне было слишком плохо.
Когда серое семейство пришло в себя, вокруг меня, все еще сжимающейся и поскуливающей, засуетились и окружили заботой. Первым делом осторожно подняли и уложили на кровать. Это сопровождалось моими дикими криками и непрестанно льющимися из глаз слезами. В моменты особенно острых вспышек боли вместе с красивыми серебристыми искорками по комнате расплывались клочья серого тумана.
Смотрелось невероятно, будто звездное небо на какой-нибудь далекой планете. Но лично мне было не до созерцания прекрасного.
А Дахора эта красота так ударила, что он еще минут десять руку украдкой потирал и норовил прижать ее к чему-то холодному. Вот и правильно, не будет их тянуть к чему попало.
— Прости, прости, прости… — испуганно шептала Лерика, гладя меня по волосам.
Осознав, что сам по себе приступ не пройдет, и мне становится только хуже, вызвали доктора. Того самого Лавардана, о котором я слышала столько хорошего. Им оказался худощавый оборотень с длинноватыми седыми волосами и умным лицом с добрыми глазами. Даже несмотря на сводящую с ума боль, я сразу прониклась к нему симпатией.
Осматривать не стал, несколько раз потянул носом, выслушал сбивчивый рассказ Рендаллов и достал из кармана телефон. Подслушать не получилось, я с трудом удерживалась на грани реальности.
А вот вердикт огласили прямо надо мной, это я четко разобрала.
— Ну что там? — нервно пискнула Лерика. — Не томи!
— Чуть не угробили девчонку.
В приятном голосе проскальзывали рычащие нотки.
— Или вы не знали, что у серебристых и белых оборот зависит не от физиологии, а от магии, и чтобы он прошел без проблем, сначала будят силу, а потом уже дают волю зверю?
Лерика покаянно разревелась.
— Мы не знали, что она частично серебристая, — внес ясность Дахор.
— И что теперь? — настороженно вопросила Вита.
— Сила разбужена, но ее ничтожно мало, — принялся объяснять Лавардан. — Чтобы накопить необходимое количество, потребуется не меньше трех суток. Но процесс уже не остановить. По моим прикидкам, она обернется через несколько часов максимум.
Плохо. Очень плохо, если быть точной. Вслух этого никто не говорил, но все было ясно по тону доктора, да и мне становилось хуже с каждым ударом сердца.
— Возможные последствия? — осторожно уточнил вожак серых.
— Полная утрата дара, — проскрипел доктор. — Возможно также, что ее зверь будет слабенький.
Ну нет! По таким правилам я не играю. Мне стольких трудов стоило смириться с собственной сущностью, и вот теперь выясняется, что она может стать неполноценной? Надо было срочно брать ситуацию в свои руки.
Собравшись с силами, я приподняла голову, чем тут же привлекла к себе внимание.
— Милая, что? — тут же пролепетала Лерика.
Однако я смотрела только на Дахора.
— В замке есть ошейник, сдерживающий оборот, — выговорила на пределе своих возможностей и тут же взвыла от новой вспышки боли.
Серые обменялись нерешительными взглядами.
— Точно уверена? — спустя секунду, показавшуюся мне вечностью, переспросил Дахор.
— Да.
Не тратя времени понапрасну, меня подхватили на руки. Никогда не сомневалась в его умении принимать верные решения. Я уткнулась мокрым лицом ему в плечо и постаралась перестать хныкать. Если вспомнить, что именно Лан рассказывал про тот ошейник, в ближайшие дни меня ждет еще не такая боль.
— И отдать нашу девочку этим чокнутым? — Лерика преградила нам дорогу. — Ни за что! Сами что-нибудь придумаем.
— Разнообразия ради попробуй заботиться не только о себе, — процедил сквозь зубы Дахор, плечом отодвигая тетку с дороги.
Доктор увязался за нами.
Автомобиль летел на немыслимой скорости, и все равно дорога заняла минут двадцать. За это время, мне казалось, я испытала муки ада. Дахор сидел за рулем, Лавардан со мной на заднем сиденье. Очень хотелось сохранить достоинство, но временами становилось так больно, что я орала во все горло. Потом боль немного отступала, затихала, и появлялась возможность немного отдышаться и прийти в себя. Еще когда мы только выехали, Лавардан позвонил в замок еще раз, чтобы остановить гьету, уже собравшуюся к нам, и поговорить насчет ошейника. Кажется, идею одобрили. И оставшуюся дорогу доктор пытался отвлечь меня разговорами. Что-то о том, как он учился в Этельгране, единственный теоретик за последние пятьдесят лет… Он рассказывал что-то еще, говорил практически без остановки, но сейчас для меня любые слова были бессмысленны, пролетали мимо ушей и сознания, не задерживаясь…
У замка нас встречала целая толпа, но лично я смогла разглядеть только Лана и его бабку. Слишком плохо… И унизительно.
Ну, какая я теперь партия для вожака, когда меня половина стаи видела больной и раздавленной?
Дахор нес меня на руках, доктор не отставал.
— Куда ее? — взволнованно спросил серый.
— Прошу за мной, — чопорно ответила гьета.
От нее пахло магией, сильно и колко. Это ни от кого не укрылось. Видимо, старуха с трудом сдерживала силу и была изрядно взволнована. Я чихнула и болезненно всхлипнула.
— Подождите, — остановил нас Лан, придержав Дахора за локоть. — Джая, есть варианты. Мы можем провести оборот прямо сейчас и избавить тебя от боли.
— И от магии заодно, — брезгливо фыркнула Митрианна. — Всегда знала, что ты, гадкий мальчишка, не умеешь принимать верные решения. За мной!
Но никто не двинулся с места. И гьета, сделав несколько шагов, была вынуждена остановиться.
— Это решение должна принять сама Джая, — разумно заметил Лавардан.
И все взгляды разом устремились на меня.
Глупо это отрицать, мне хотелось избавиться от проблемы прямо сейчас, просто убежать от нее. Сил Лана и его бабки, бесспорно, хватило бы на то, чтобы помочь мне превратиться в волчицу и вернуться обратно. И все, никакой боли. Но, думая о будущем, решение требовалось принять прямо противоположное. Нелепо отказываться от магии, раз уж она есть. И разочаровать хранительницу магии белых волков почему-то совсем не хотелось…
— Давайте сюда свой ошейник, — простонала я, изо всех сил цепляясь за серого и мучительно выгибаясь в его руках. — Только быстрее, иначе я с ума сойду!
По тонким губам гьеты скользнула одобрительная улыбка.
ГЛАВА 25
Рассказывая о своем исковерканном детстве, Лан сильно преуменьшал: ошейник оказался страшным приспособлением. В самых мрачных фантазиях я не могла представить себе подобное орудие пыток! Металлическое кольцо с хитрой застежкой плотно обхватывало шею. Снаружи он был покрыт кожей, по которой вились почти стершиеся от времени надписи. С внутренней стороны металл покрывало напыление из особого жидкого серебра с примесью магии. Оно жгло шею, как открытую ранку йод. Главным испытанием были небольшие шипы, которые впивались в кожу сзади и по бокам. Смачиваясь в крови, они блокировали сущность.
По сравнению с той болью, которую я испытывала последний час, уколы в шею показались пустяковыми. Но потом… По венам серебристыми нитями расползалась магия. Она спеленала маленькую испуганную волчицу, заперла ее в клетку, до смерти напугала, почти уничтожила. Серо-серебристая боролась за жизнь и свободу изо всех сил. Нас словно разъединили, лишили связи, при этом оставив ее внутри меня. Сделали врагами? Чувство было такое, будто меня изнутри рвали когтями, по-настоящему, не щадя. Это было адски больно.
Но мы же вытерпим? Должны, если хотим выжить среди оборотней!
— В первый день действительно ужасно, — гьета честно обрисовала перспективы. — Но у нас нет цели тебя специально мучить, завтра к обеду должно стать полегче.
Я прикинула, сколько еще терпеть, и зашлась рыданиями. Но не отступилась, хотя Лан периодически предлагал снять ошейник и помочь с оборотом.
Остаток дня прошел как в тумане, четкой была только боль. Лан забросил все дела и сидел рядом. Поначалу я еще пыталась прогнать его. Не хотела, чтобы он видел меня слабой, истерзанной болью. И без того ничем, кроме происхождения, похвастаться не могу. Вдруг он потом сочтет меня недостойной? Но разноглазый никуда не ушел, боль нарастала и дурманила, и, в конце концов, мне стало все равно.
Доктор также остался на целые сутки.
Митрианна появлялась и исчезала, укутывала меня в свой туман, поила ароматными отварами — в общем, делала все, чтобы как-то облегчить муки.
Жаль, что она не сделала этого много лет назад для родного внука. Даже если гьета не могла реально помочь, она могла быть рядом, проявить участие и сострадание, этого было бы достаточно. И между ними не разверзлась бы пропасть отчуждения.
Звонили Рендаллы, пару раз заглядывала Исэль и еще кто-то из знакомых.
Вечером в меня практически силой влили суп.
А последующие двенадцать часов я бы предпочла вычеркнуть из памяти навсегда.
Что ни говори, а в магии Митрианна толк знала. К полудню нового дня мой испуганный звереныш притих, свернулся клубком в своей воображаемой, но такой мучительной для нас обеих клетке, боль не исчезла, просто стала ровной, без резких всплесков, и я уплыла в тягучую полудрему.
Иногда меня тормошили, чтобы накормить или дать лекарство. Но в основном я пребывала в состоянии хрупкой невесомости. Ничего не видела, ничего не слышала и мало что осознавала.
До тех пор, пока Лан не сообщил «чудесную» новость:
— Разбирательство завтра в девять. Ты туда не идешь.
— Это еще почему? — встрепенулась я.
Затянутое мутной пеленой сознание пока не позволяло понять истинных размеров бедствия.
— К примеру, потому что не сможешь встать, — напомнил мне хитрый волк и запечатлел теплый поцелуй на моем виске.
Я почувствовала себя приколотой бабочкой в чьей-то коллекции. Вроде и понимала, что бессмысленно, а все равно продолжала трепыхаться.
— А перенести нельзя?
— Никак, — удрученно покачал головой белый вожак.
— Морды хвостатые, — простонала я, прячась под одеялом. — Обещали же учесть мое мнение!
— Мм, правда? — Он улыбнулся впервые за без малого два дня. — Что-то не припомню, чтобы говорил подобное…
Правильно, это был Дахор. Но на Лана я тоже обиделась за компанию.
— Ну что ты расстраиваешься? — проворковал Ланхольт и отогнул край одеяла, чтобы видеть мое лицо. — Мы же все решили, так? Завтрашнее сборище — не более чем формальность. Или ты мне не доверяешь?
Вопрос, ответа на который не подразумевалось. И у меня просто не хватило силы духа заикнуться про какую-то там самостоятельность.
Сухих губ коснулся нежный короткий поцелуй, я оглушительно чихнула, почуяв магию, и… мгновенно уснула. Желая завершить неприятный ему разговор, оборотень просто меня усыпил.
Боли не было, но и сил тоже. Просто моргать стоило огромных трудов.
Арнелла напоила меня травяным чаем и последний час безуспешно пыталась отвлечь болтовней. Ее оставили присматривать за мной. Гьета уехала в человеческую общину вместе с Ланом. Лично мне казалось немного странным, что оборотни решают свои проблемы на территории людей, но из слов Арнеллы следовало, что до образования общины волки все вопросы разрешали силой. Теперь стараются договориться. Выходит, люди им все-таки нужны.
Вливавшаяся серебряными нитями в кровь магия больше не была клеткой, она стала частью меня.
Терпеть осталось недолго. Завтра можно будет снять ошейник.
Время тянулось мучительно. Сначала я злилась, после полудня начала беспокоиться, еще через три часа стало страшно. До мурашек по коже и цветных кругов перед глазами. Ну что там у них? Почему так долго? Разбирательство пошло не так? Не смогли договориться? С мамой что-то?
— Не волнуйся, — успокаивала меня Арни. — Ланхольт — рассудительный и действительно любит тебя. Он плохого не сделает.
Сомнений в белом волке не было, но страхи сводили с ума. Да лучше бы мне еще один день боли вытерпеть, чем маяться тут в неведении!
— Позвонить-то мог! — проворчала еле слышно.
Около пяти вечера моя сегодняшняя сиделка встрепенулась и подбежала к окну.
— Наконец-то…
Я чуть приподняла голову и, прищурившись, уставилась на дверь. Замок огромный, и стены здесь толстые, шагов по лестнице слышно не было. А внук с бабкой не спешили. Или это мне так казалось, потому что, когда чего-то очень ждешь, время всегда тянется очень медленно.
— Ну как тут наш волчонок? — поинтересовался Лан, не успев войти.
Гьета недовольно фыркнула за его спиной.
Настроение у вожака было хорошее. Это что-то значит?
— Чуть не покусала меня от нетерпения, — улыбнулась чернушка.
— Я чувствую магию, — сообщила, опережая их вопросы. — Это… щекотно.
— Хорошо.
Митрианна выплыла из-за широкой спины внука и одобрительно склонила голову набок.
— Еще все время хочется спать, и сил совсем нет, — не упустила случая пожаловаться.
Надо было в первую же секунду расспросить о разбирательстве, но слова не шли с языка. Было страшновато.
— Потерпи, — прошептал мужчина, целуя меня в уголок губ. Потом в другой. — Совсем немного осталось.
— Куда я денусь?
— Знаешь… я горжусь тобой. И восхищаюсь.
Все! Я откинулась на подушку, слабо улыбнулась и растеклась сладкой лужицей.
— Рассказывай, как все прошло! — с нескрываемым любопытством спросила я. — Почему так долго?!
Лан сбросил пиджак, расстегнул пару пуговиц на рубашке и уселся на кровать рядом со мной.
— Неплохо.
На его губы набежала хитрая улыбка.
— Мы долго подбирали оптимальный вариант, который бы устраивал всех, потом оформляли документы, после пришлось решить несколько вопросов, касающихся нынешней ситуации в городе.
— Результат того стоил? — преемница гьеты опередила меня с вопросом. — Решение в нашу пользу?
— Как сказать…
Улыбка Вимара стала какой-то особенно широкой.
— Джая так и осталась собственностью двух стай. При этом с сегодняшнего дня она считается моей невестой и ученицей леди Митрианны. Жить будет в замке.
— Как это — невеста? — слабо пробормотала я. — А меня спросить?
— Эй, ты лежишь в моем замке, в моем ошейнике и, если не ошибаюсь, все это ради того, чтобы не потерять магию и однажды стать достойной спутницей белому волку. Вожаку, — практично заметил Лан. — О чем тут еще спрашивать?
Нет, я его точно пристукну! Вот поправлюсь, и какому-то хитрохвостому жизнь сказкой не покажется!
Дальше были подробности. Гьета удалилась, все же, какой бы несгибаемой она ни выглядела, возраст никуда не денешь, и к концу безумно утомительного для всех дня она еле держалась на ногах. Так что просвещать меня остались Лан с Арни. Правда, Арнелла в событиях лично не участвовала, но местные порядки знала отлично, поэтому также оказалась весьма полезной.
В моем нынешнем состоянии воспринимать новую информацию было сложно, но главное до меня дошло.
Все обращенные оборотни считались собственностью стаи. Прямо скажем, незавидное положение. Что-то между статусом полукровок и черных волков в стае Лана.
Но мне повезло: формально оборотнем меня сделал серый, когда спасал, но так уж вышло, что при укусе мне передалось немного магии серебристых. Уникальный случай, между прочим! Вряд ли когда-нибудь выяснится, кого за это надо благодарить, и был ли он полностью серебристым, но на нынешнее положение дел это нисколько не влияет.
Добычу в моем симпатичном лице честно поделили между стаями. Бело-черные, конечно, и близко не серебристые, но только они в окрестностях владеют магией, а значит, только они могут помочь мне обернуться.
Также учли мое желание жить у серых, требование гьеты сделать меня своей ученицей и заявление Лана о его серьезных намерениях. Представляю, какой там творился дурдом!
В итоге каждый получил, что хотел, а я кучу проблем.
Но думать об этом совершенно не было сил. Надо было еще успеть задать последний вопрос:
— А мама? Что решили с ней?
— Отругали и отпустили, — усмехнулся Лан. — Ну, еще конфисковали серебряный пистолет, допросили насчет охотников. Адастис пообещал, что в Логово пришлют психолога. Думаю, дня через три отменим домашний арест.
Удовлетворенно улыбнувшись, я закрыла глаза. Справляться с навалившимися проблемами гораздо проще, когда близкие вне опасности.
— Джая, просыпайся.
Чернушка настойчиво трясла меня за плечо.
Пришлось нехотя разлеплять глаза. В комнате было темно, горел единственный ночник на столе в нескольких шагах от кровати. Там же дымилась кружка с очередным травяным чаем. Я вяло шевельнулась, прислушалась к себе и пришла к выводу, что ничего не болит. Только противная слабость так никуда и не делась.
— Иди, Арни, дальше я сам. — С этими словами Лан настойчиво выпроводил женщину за дверь.
— Уверен, что я не понадоблюсь?
— Отправляйся спать. Я останусь с ней до утра.
Белый вожак выглядел уставшим, но успел сменить деловой костюм на светлые брюки и синюю рубашку. Мысль о том, что он останется со мной на всю ночь, дразнила, отзывалась приятным теплом в измученном теле. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассматривать его слишком откровенно.
Когда дверь за Арнеллой закрылась, Лан усадил меня, подсунув под спину подушку, взял со стола кружку и все время придерживал ее, чтобы я не обожглась. Вкус был приятный — мятный и чуточку сладковатый. После пятого глотка в голове просветлело.
— Приворотное зелье? — поддела новоявленного жениха.
— Я не настолько не уверен в себе, — ухмыльнулся оборотень. — Это укрепляющий отвар.
Настроение мгновенно поднялось. Я провела языком по губам и послала разноглазому испытующий взгляд.
— И зачем он мне?
Обидно. Ответ оказался далеко не таким, как мне бы хотелось.
— У нас на сегодня планы, ты забыла?
— Мм…
Я напрягла память, но ничего ценного из ее недр не всплыло. Черт! Я бы не могла с уверенностью сказать, даже какой сегодня день!
— Все-таки забыла, — подловил Лан.
— Ну, извини!
Внутри едкой волной поднималось раздражение.
— Последние двое суток мне было так плохо, что можно удивляться, как я еще собственное имя помню!
— Ладно, не фырчи.
Лан поцеловал меня в висок и забрал из рук опустевшую кружку.
— Через час приедут за девушками. Ты говорила, что хочешь присутствовать.
Почему-то это казалось важным — быть там, рядом с ним. Разумеется, я не собиралась влезать, вообще никак не хотела участвовать. Посижу безмолвной тенью в уголке. Но сам факт, что Лан разрешает мне немного вклиниться в дела стаи, приятно грел душу. Значит, считает достойной. Не просто подружкой на несколько месяцев, пусть даже лет, а равноправной спутницей жизни.
Я кивнула своим мыслям и слабо улыбнулась оборотню. Мое состояние никак не должно повлиять на наши планы. Я иду!
Лан достал из шкафа простое платье и пару домашних туфель на плоской подошве. Игнорируя мое смущение, помог одеться. В это время мой взгляд впервые с полным вниманием прошелся по комнате. Второй или даже третий этаж, удобная и светлая, но не слишком большая. С мягкой кроватью, гардеробной, похожей на кладовку, узким, но стильным шкафом, письменным столом, над которым висела полка с книгами, угловым диванчиком и столиком для чаепития. Идеальная!
Оформляла явно гьета, притом давно. Это стало ясно по довольно старой мебели, к тому же в глаза бросились названия книг. Учебники по магии. Видимо, леди Митрианна желала иметь внучку-наследницу, но на свет появился Лан.
— Решение поселить тебя здесь принял не я, — слегка извиняющимся тоном сообщил разноглазый, заметив мой взгляд.
— Мне нравится! — уверила я его. — Если ты, конечно, не против.
— Лучше пусть обожает тебя, чем начнет нам мешать, — ровно заметил Лан.
Хорошо, что он так думает. И мне было приятно нравиться такой особе, как его бабка.
Читать бесплатно другие книги:
