Лучшие мысли и изречения древних в одном томе Душенко Константин

Боэций

Если существует Бог, то откуда зло? И откуда добро, если Бога нет? (Со ссылкой на Эпикура.)

«Утешение философией», I, 4

Всякое благо ‹…› выше того, кому принадлежит.

«Утешение философией», II, 5

* Некто заявил человеку, похвалявшемуся званием философа, что признает его таковым, если он перенесет наносимые ему оскорбления спокойно и терпеливо. Тот долго выслушивал брань и наконец с насмешкой спросил: «Теперь-то ты веришь, что я действительно философ?» На это первый ответил: «Я бы поверил, если бы ты промолчал».

«Утешение философией», II, 7

Многие обретают в детях своих мучителей.

«Утешение философией», III, 7

Только мудрые могут достигать всего, чего пожелают, дурные же обычно делают то, что угодно их чувственности, того же, чего действительно желают, они достичь не могут.

«Утешение философией», IV, 2

Наградою добрым служит сама их порядочность, а наказанием дурным – их порочность.

«Утешение философией», IV, 3

Вечность есть совершенное обладание сразу всей полнотой бесконечной жизни.

«Утешение философией», V, 6

Нет ничего существующего во времени, что могло бы охватить сразу всю протяженность своей жизни, ибо оно, не достигнув еще завтрашнего, уже утратило вчерашнее. Ваша нынешняя жизнь не больше, чем текущее и преходящее мгновение. ‹…› Такая жизнь может быть бесконечно долгой, но она не может объять и охватить всю свою протяженность одновременно. Ведь будущего еще нет, тогда как прошедшее уже утрачено.

«Утешение философией», V, 6

Одно дело вести бесконечную во времени жизнь ‹…›, а другое – быть всеобъемлющим наличием бесконечной жизни, что возможно лишь для божественного разума. ‹…› Итак, ‹…› назовем Бога вечным, а мир – беспрестанным.

«Утешение философией», V, 6

Бог созерцает все в своем вечном настоящем.

«Утешение философией», V, 6

Василий Великий

Говорят: «Почему в самом устройстве не дано нам безгрешности, так что нельзя было бы согрешить, хотя бы и хотели?» Потому же, почему и ты не признаешь служителей исправными, когда держишь их связанными, но когда видишь, что добровольно выполняют перед тобой свои обязанности.

Беседа 9 (о том, что Бог не виновник зла)

Непрестанно думать о Боге – благочестиво, ‹…› но описывать словом божественное – дерзко.

Беседа 15 (о вере)

Зло – не живая и одушевленная сущность, но состояние души, ‹…› происходящее ‹…› через отпадение от добра. Поэтому не доискивайся зла вовне, не представляй себе, что есть какая-то первородная злая природа, но каждый да признает себя самого виновником собственного злонравия.

«Беседы на шестоднев», 2

Состояние в мире, предшествовавшее сотворению света, было не ночь, а тьма; а что стало отлично от дня, то названо ночью.

«Беседы на шестоднев», 2

Пес не одарен разумом, но имеет чувство, почти равносильное разуму. Что едва изобрели мирские мудрецы, просидев над этим большую часть жизни – разумею хитросплетение умозаключений, – тому пес оказывается наученным от природы. Ибо, отыскивая звериный след, когда найдет, что он разделился на многие ветви, обегает уклонения, ведущие туда и сюда, и тем, что делает, почти выговаривает следующее умозаключение: или сюда поворотил зверь, или сюда, или в эту сторону. Но как не пошел он ни туда, ни сюда, то остается бежать ему в эту сторону. И таким образом через отрицание ложного находит истинное. Более ли этого делают те, которые, чинно сидя над доскою и пиша на пыли, из трех предложений отрицают два и в остальном находят истину?

«Беседы на шестоднев», 9

Всего ‹…› труднее познать самого себя. Не только глаз, рассматривающий внешнее, не может быть употреблен к рассмотрению самого себя, но и самый ум наш, проницательно усматривающий чужую погрешность, медлителен в познании собственных своих недостатков.

«Беседы на шестоднев», 9

Надо учиться не стыдясь, учить не скупясь.

Письма к Григорию Богослову, 2

Человек есть тварь, получившая повеление стать богом.

Перефразированное высказывание, приведенное в надгробном слове Григория Богослова (Слово 43)

Григорий Богослов

[О недостойных пастырях – своих современниках: ] С неумытыми, как говорится, руками, с нечистыми душами берутся за святейшее дело, и прежде нежели сделались достойными приступить к священству, врываются в святилище, теснятся и толкаются вокруг Святой Трапезы, как бы почитая сей сан не образцом добродетели, а средством к пропитанию, не служением, подлежащим ответственности, но начальством, не дающим отчета.

Слово 3 (о сане священства)

Все, что делается недобровольно, кроме того, что оно насильственно и не похвально, еще и не прочно.

Слово 3

Мы храбры против самих себя и искусны ко вреду своего здравия.

Слово 3

Одни привыкли пренебрегать вразумлениями, сделанными наедине, но приходят в чувство, если укорять их при многих; другие же при гласности обличений теряют стыд, но их смиряет тайный выговор.

Слово 3

Для ходящего по высоко натянутому канату не безопасно уклоняться в стороны, и малое, по-видимому, уклонение влечет за собою большее, безопасность же его зависит от равновесия.

Слово 3

Все мы благочестивы единственно потому, что осуждаем нечестие других.

Слово 3

Мы ловим грехи друг друга не для того, чтобы оплакивать их, но чтобы пересудить, не для того, чтобы уврачевать, но чтобы еще уязвить, и раны ближнего иметь оправданием собственных своих недостатков.

Слово 3

Простота неосторожна; человеколюбие не без слабостей; и кто далек от зла, тот всего менее подозревает зло.

Слово 4 (1-е обличительное против Юлиана)

Истинно богомудрые и боголюбивые ‹…› любят общение с добром ради самого добра, не ради почестей, уготованных за гробом. Ибо это уже вторая степень похвальной жизни – делать что-либо из награды воздаяния; и третья – избегать зла по страху наказания.

Слово 4

Тайна спасения – для желающих, а не для насильствуемых.

Слово 12 (говоренное отцу…)

Все мы бедны и имеем нужду в благодати Божией, хотя и кажется один превосходнее другого, когда измеряем людей малыми мерами.

Слово 14 (о любви к бедным)

Если бы кто у нас спросил: что мы чувствуем и чему поклоняемся? – Ответ готов: мы чтим любовь. ‹…› Почему же мы – чтители любви – так ненавиствуем и сами ненавидимы? Почему мы – чтители мира – немилосердно и непримиримо враждуем? Почему мы – основанные на камне – зыблемся, утвержденные на краеугольном камне – распадаемся, призванные в свете – омрачаемся?

Слово 23 (о мире)

Разве есть определенное местом отечество у меня, для которого отечество везде и нигде?

Слово 27 (о богословии 1-е)

Божество необходимо будет ограничено, если Оно постигнется мыслью. Ибо и понятие [постижение] есть вид ограничения.

Слово 28 (о богословии 2-е)

Слово о Боге чем совершеннее, тем непостижимее; ведет к большему числу возражений и самых трудных решений.

Слово 28

Говорить о Боге – великое дело; но гораздо большее – очищать себя для Бога ‹…›. Учить – дело великое, но учиться – дело безопасное.

Слово 32

Мужья были законодателями; поэтому и закон обращен против жен.

Слово 37

Всякий грех есть смерть души.

Слово 37

Бог всегда был, есть и будет, или, лучше сказать, всегда есть; ибо слова: «был и будет» означают деления нашего времени и свойственны естеству преходящему; а Сущий – всегда.

Слово 38 (на Богоявление)

Смерть [установлена] – в пресечение греха, чтобы зло не стало бессмертным.

Слово 38 (на Богоявление)

Закон мученичества таков, чтобы как, щадя гонителей и немощных, не выходить на подвиг самовольно, так, вышедши, не отступать; потому что первое есть дерзость, а последнее – малодушие.

Слово 43 (надгробное Василию Великому)

Не должно унижать ученость, как рассуждают о сем некоторые [христиане]; а напротив того, надобно признать глупыми и невеждами тех, которые, держась такого мнения, желали бы всех видеть подобными себе, чтобы в общем недостатке скрыть свой собственный недостаток и избежать обличения в невежестве.

Слово 43

Те, которые преуспели или в делах, оставив слово [красноречие], или в слове, оставив дела, ничем, как мне кажется, не отличаются от одноглазых, которые терпят большой ущерб, когда сами смотрят, и еще больший стыд, когда на них смотрят.

Слово 43

Мысль, не высказывающая себя словом, есть движение оцепеневшего.

Слово 43

Как пламень по истреблении им вещества не сохраняется, но угасает вместе с тем, что горело, так и страсть сия [плотская] не продолжается после того, как увянет воспламенившее ее.

Слово 43

Легче заимствовать порок, нежели передать добродетель.

Слово 43

Учение есть пища и для питающего.

Слово 45 (на святую Пасху)

Нам вверен был рай, чтоб насладиться; нам дана была заповедь, чтобы, сохранив ее, заслужить славу, – дана не потому, что Бог не знал будущего, но потому, что Он постановил закон свободы. Мы обольщены, потому что возбудили зависть; пали, потому что преступили закон; постились, потому что не соблюли поста ‹…›. Мы возымели нужду в Боге, воплотившемся и умерщвленном, чтобы нам ожить. С Ним умерли мы, чтобы очиститься; с Ним воскресли, потому что с Ним умерли.

Слово 45

Григорий Нисский

Все в Божестве, и Оно во всем.

«Большое огласительное слово», 25

[Иные] хотя признают верным, что изнемогшее в пороке естество посещено Божественною силою, но с неудовольствием взирают на способ посещения, по незнанию, что всякое устройство тела само по себе имеет равную цену, и ничто содействующее в нем поддержанию жизни не заслуживает осуждения как что-либо нечестивое или дурное. ‹…› Как прочие органы поддерживают в человеке настоящую жизнь, ‹…› так родотворные органы имеют промышление о будущем, вводя собою преемство естеству. ‹…› Ибо не глазом, не слухом, не языком, не другимкаким чувственным органом непрерывно продолжается род наш; все это, как сказано, служит для настоящего употребления, а в тех органах соблюдается человечеству бессмертие.

«Большое огласительное слово», 28

В бессмертном усматривать человеческое, ‹…› в человеке доведываться Божественного.

«Большое огласительное слово», 32

Христианство есть подражание Божескому Естеству.

«К Армонию о том, что значит имя и название «христианин»»

Чем бессловесная жизнь ограждена для самосохранения, то, будучи перенесено в жизнь человеческую, стало страстью. Животные плотоядные охраняются раздражительностью; животных многородящих спасает сластолюбие; животное малосильное хранит робость. ‹…› Но часто и разум, по наклонности и расположению к бессловесному, затмевая в себе лучшее худшим, доходит до скотоподобия, ибо, как скоро ‹…› принудит рассудок стать служителем страстей, происходит какое-то превращение добрых черт в бессловесный образ.

«Об устроении человека», 18

Нашей природы превратность не тверда даже и во зле.

«Об устроении человека», 21

Иероним

Проводящему черту по чужим линиям трудно где-нибудь не выступить из них, и в хорошо сказанном на чужом языке очень нелегко сохранить ту же красоту в переводе. ‹…› Если перевожу буквально, то выходит нескладно; если по необходимости что-нибудь изменяю ‹…›, то покажется, что я отступил от обязанности переводчика.

«Изложение хроники Евсевия Памфила», предисловие

Страх Божий изгоняет страх человеческий.

«Изложение хроники Евсевия…», предисловие

Самое девство есть плод брака.

«О приснодевстве бл. Марии»

И святые могут впадать в зависть.

Письмо 20 (к папе Дамасу о двух сыновьях)

Вино и молодость – двойное воспламенение для чувственности. Зачем же подливать масла в огонь?

Письмо 22 (к Евстохии о сохранении девственности), 8

Вся сила диавола против мужчин заключается в чреслах; вся крепость его против женщин – в пупе.

Письмо 22 (к Евстохии), 11

Хвалю брак, хвалю супружество, но лишь потому, что от брака рождаются девственные люди.

Письмо 22 (к Евстохии), 20

[Обращаясь к матери девственницы («невесты Христовой»):] Ты стала тещею Господа.

Письмо 22 (к Евстохии), 20

Когда подаешь милостыню, пусть видит только Бог. Когда постишься, да будет радостным лицо твое. ‹…› Не старайся казаться набожной и смиренной более, чем нужно; не ищи славы, избегая ее.

Письмо 22 (к Евстохии), 27

Если ‹…› я начинал ‹…› читать пророка, меня ужасала грубость речи, и, не видя слепыми очами солнца, я думал, что это вина не глаз, а солнца.

Письмо 22 (к Евстохии)

Обращение никогда не может быть поздним. Разбойник вошел с креста в рай.

Письмо 24 (к Лете)

[Об обучении девочки: ] Бранить ее не следует, но нужно возбуждать ее способности похвалами ‹…›. Больше всего следует остерегаться, чтобы она не возненавидела учение, чтобы отвращение к нему, сложившееся в детстве, не перешло за молодые годы.

Письмо 24 (к Лете)

Само произношение букв и первые начатки учения иначе преподаются ученым, и иначе – невеждой.

Письмо 24 (к Лете)

Усвоить дурное очень легко, и если не в силах бываешь подражать добродетелям других, то быстро перенимаешь их пороки.

Письмо 24 (к Лете)

Для воздержания безопаснее не знать того, к чему бы ты мог устремиться.

Письмо 24 (к Лете)

Не нравятся мне долгие и неумеренные посты в очень молодые годы ‹…›. Из опыта научился я, что молодой осел, устав на пути, делает повороты с дороги.

Письмо 24 (к Лете)

Когда подумаю о себе, что достиг уже верха добродетелей, окажусь только в начале пути.

Письмо 29 (к Ктесифонту)

Единственное совершенство для людей в том, если они сознают себя несовершенными.

Письмо 29 (к Ктесифонту)

Вымыслу легче верить, его охотно слушают и даже побуждают придумать его, ‹…› когда он еще не существует.

Письмо 45 (к Азелле)

В оправдание собственной виновности думают: нет святых, все достойны порицания.

Письмо 45 (к Азелле)

Лицо есть зеркало души.

Письмо 54 (к Фурии о хранении вдовства)

[О положении вдовы, выходящей замуж вторично: ] Живой муж станет завидовать мертвому.

Письмо 54 (к Фурии)

Греческий мудрец Фемистокл ‹…›, проживши 107 лет, ‹…› сказал, что ему жаль расставаться с жизнью в то время, когда он только начал быть умным.

Письмо 52 (к Непоциану)

Учись тому, чему сам учишь.

Письмо 52 (к Непоциану)

Когда ты учишь в церкви, возбуждай не крик одобрения, но плач в народе. Слезы слушателей – вот твоя похвала.

Письмо 52 (к Непоциану)

Пусть необразованный и простой брат не считает себя святым потому, что ничего не знает; пусть также брат искусный и красноречивый не полагает святость в красноречии.

Письмо 52 (к Непоциану)

Святая необразованность полезна только для себя, и насколько создает церковь добродетельною жизнью, настолько же вредит церкви, если не противится разрушающим ее.

Письмо 53 (к Павлину об изучении Св. Писания)

В одном и том же изречении иное услышит ученый, иное – неученый.

Письмо 53 (к Павлину)

Будем жить, как ничего не имеющие и всем обладающие.

Письмо 53 (к Павлину)

В переводе ‹…›, кроме перевода Священного Писания, в котором и расположение слов есть тайна, я передаю не слово в слово, а мысль в мысль.

Письмо 57 (к Паммахию о лучшем способе перевода), 5

Я всегда ‹…› переводил не слова, а мысли.

Письмо 57 (к Паммахию), 6

Не болтливое невежество, а святая простота для меня всегда были предметом уважения.

Письмо 57 (к Паммахию), 12

Сколько и теперь людей, которые долго исполняют свои обязанности, а между тем не более как повапленные гробы, наполненные костями мертвых? Непродолжительный жар лучше продолжительной теплоты.

Письмо 58 (к Павлину)

Достойно похвалы не то, что ты был в Иерусалиме, а то, что ты хорошо жил в Иерусалиме. ‹…› Места крестной смерти и воскресения доставляют пользу тем только, кои несут крест свой и ежедневно воскресают со Христом ‹…›. Небесный храм равно виден и из Иерусалима, и из Британии, ибо Царство Божие внутри нас.

Письмо 58 (к Павлину)

Имей простоту голубя, чтобы не злоумышлять против кого-нибудь, и мудрость змеи, чтобы самому не пасть под ковами других. Небольшая разница в пороке – обмануть ли, или быть обманутым христианину.

Письмо 58 (к Павлину)

Будь умерен в скорби, помни эту истину: ничего чрезмерного; ‹…› не скорби, что потерял такого-то, а радуйся, что такого имел.

Письмо 60 (к Илиодору)

Не умер он, а переселился; переменил друзей, а не оставил их.

Письмо 60 (к Илиодору)

И для того, кто прожил десять лет, и для того, кто тысячу, одинаково [ничтожно] все прожитое, как только для обоих настал тот же конец жизни и необходимость неотвратимой смерти; разве только старец отходит с более тяжким бременем грехов.

Письмо 60 (к Илиодору)

Примечаешь ли ты, ‹…› когда стал ребенком, когда отроком, когда – юношей, когда мужем зрелого возраста, когда – стариком? Ежедневно мы умираем, ежедневно изменяемся, а считаем себя вечными!

Письмо 60 (к Илиодору)

Кого не могли мы удержать телесно, удержим в воспоминании; и с кем не можем разговаривать, о том не перестанем говорить.

Письмо 60 (к Илиодору)

Какое благо в здоровье – показывает болезнь.