Заговор Кассандры Ладлэм Роберт

Глава 18

Маленький реактивный самолет приземлился в аэропорту Кона гавайского острова Биг-Айленд незадолго до наступления сумерек. Под наблюдением Бауэра трое техников выгрузили контейнер с вирусом и уложили его в кузов армейского джипа “хамви”. До комплекса “Бауэр-Церматт” было сорок пять минут езды.

Поскольку прежде здесь находился военно-медицинский институт, комплекс был выстроен в соответствии с определенными требованиями. Чтобы предотвратить проникновение посторонних и не допустить утечки смертоносных организмов, на всей территории между прибрежной скалой и лавовыми полями была снята почва. Огромное углубление было выложено тысячами кубических метров бетона, превратившими его в гигантскую многоэтажную чашу. Она была поделена на три уровня, или зоны. В зоне, залегавшей глубже остальных, находились лаборатории, в которых работали с самыми опасными вирусами. Когда Бауэр вступил во владение комплексом, здесь было практически все, что ему требовалось. Необходимые усовершенствования, стоившие сто миллионов долларов, были произведены в течение года, после чего операция пошла полным ходом.

Как только “хамви” оказался в гараже с массивными стенами, контейнер перенесли на самоходную тележку, которая доставила его к лифту. Тремя этажами ниже Бауэра ждал Клаус Янич, руководитель исследовательской группы, членов которой глава фирмы подобрал лично. Янич и шесть его сотрудников прибыли из цюрихской штаб-квартиры компании специально для работы с оспой. Все они служили у Бауэра много лет, и каждый из них разбогател за это время превыше своих самых сокровенных мечтаний.

И каждый из них знает, что я осведомлен о тайнах, которые могут погубить их в мгновение ока,— думал Бауэр, улыбаясь Яничу.

— Здравствуйте, Клаус.

— Рад видеть вас, герр директор.

Янич был словно соткан из контрастов. Огромный, похожий на медведя мужчина далеко за пятьдесят, он говорил на удивление мягким голосом. Своим круглым бородатым лицом он более всего напоминал дровосека, но это впечатление немедленно исчезало, стоило ему улыбнуться, показав крохотные словно у ребенка зубы.

Янич махнул рукой двум своим сотрудникам в оранжевых защитных комбинезонах, придававших им сходство с астронавтами. Они сняли контейнер с тележки и, держа его с двух сторон, внесли в первую из четырех дезактивационных камер, цепочка которых вела собственно в лабораторию.

— Желает ли герр директор наблюдать за процессом? — осведомился Янич.

— Разумеется.

Янич проводил Бауэра в стеклянную галерею, проходившую над камерами и лабораторией. Из этого наблюдательного пункта Бауэр следил за тем, как группа перемещается из камеры в камеру. Поскольку обеззараживание требовалось только при выходе из лаборатории, путь отнял лишь несколько минут.

Оказавшись в лаборатории, носильщики вскрыли контейнер. Бауэр подался вперед и сказал в микрофон:

— Будьте очень осторожны при перемещении содержимого.

— Йа, герр директор, — послышался в динамиках металлический голос.

Напрягшись всем телом, Бауэр смотрел, как двое сотрудников погрузили руки в облако азота и медленно вынули барабан с ампулами. За их спинами открылась дверь холодильного отсека, почти ничем не отличавшегося от “газировочного автомата”, установленного в “Биоаппарате”.

— У нас мало времени, — пробормотал Бауэр. — Остальные люди готовы?

— Готовы и жаждут ринуться в бой, — заверил шефа Янич. — Весь процесс займет около восьми часов.

— Начинайте без меня, — распорядился Бауэр. — Я отдохну и присоединюсь к вам на завершающей стадии рекомбинации.

Янич кивнул. Он понимал, что Бауэр очень хотел бы присутствовать при начале эксперимента, который сулил эпохальный переворот в биоинженерии, но обстоятельства, по воле которых культура оспы оказалась здесь, очевидно, вымотали пожилого ученого до предела. Прежде чем окунуться в напряженную атмосферу лаборатории, ему следовало набраться сил.

— Каждый этап процесса будет заснят на видеоленту, герр директор, — сказал Янич.

— А как же иначе? — отозвался Бауэр. — То, что мы совершим сегодня, до нас не пытался сделать никто. Русским это не под силу, а американцы страшатся даже попробовать. Задумайся, Клаус: мы начинаем генетическую перестройку одного из самых злейших врагов человечества, трансформацию, которая сделает бессильными как устаревшие, так и современные вакцины! И что мы получим в результате? Идеальное оружие.

— От которого есть только одна защита — строжайший карантин, — закончил Янич.

Глаза Бауэра заблестели.

— Совершенно верно! Поскольку противоядия не существует, всякая страна, на территории которой распространилось заражение, будет вынуждена немедленно закрыть свои границы. Возьмите Ирак, к примеру. Багдад не обращает внимания на наши требования изменить свою политику. Мы принимаем решение нанести упреждающий удар и запускаем нашу крохотную принцессу в источники снабжения водой или пищей. Население заражается; число жертв растет по экспоненте. Люди предпринимают отчаянные попытки бежать из страны, но граница на замке. По всему миру разносится слух — любой житель Ирака может оказаться инфицированным. Даже тех из них, кто попытается бежать через горы, выследят и уничтожат.

Бауэр раскрыл ладони, будто фокусник, выпускающий голубя.

— Пуфф! Враг повержен одним ударом. Он не может воевать, потому что у него больше нет армии. Он не может сопротивляться, поскольку экономика его страны разрушена. Он не может удерживать власть, потому что против него обратились остатки его народа. Единственный выход — принять безоговорочную капитуляцию.

— Либо молить о том, чтобы ему предоставили вакцину, — заметил Янич.

— Его мольбы останутся без ответа, поскольку никакой вакцины не существует. — Бауэр помолчал, наслаждаясь триумфом. — Во всяком случае, так ему ответят. — Он улыбнулся. — Но давайте действовать по порядку. Сначала нужно подготовить образцы к рекомбинации, а уж потом мы подумаем о противоядии.

Он хлопнул ладонями по плечам Клауса:

— Я оставляю предприятие в ваших умелых руках, и через несколько часов мы увидимся вновь.

В нескольких часовых зонах к востоку, в Хьюстоне, Меган Ольсон припарковала свой вишнево-красный “мустанг” на стоянке для сотрудников НАСА и астронавтов. Она заперла автомобиль и торопливо зашагала к административному зданию. Вызов Дилана Рида оторвал ее от обеда с любезным, но скучноватым конструктором космических кораблей. Последнее слово, промелькнувшее на экране ее пейджера, было: “СРОЧНО”.

Меган миновала пункты контроля службы безопасности и поднялась в лифте на шестой этаж. Коридоры были ярко освещены, но в них царила зловещая тишина. Дверь кабинета Рида была открыта нараспашку. Меган постучалась и вошла внутрь.

Помещение было разгорожено на собственно кабинет и куда более просторную совещательную комнату, занятую большим овальным столом. Меган растерянно моргнула. За столом сидели пилот Фрэнк Стоун и командир экипажа Билл Кэрол, чуть дальше — руководитель полета Гарри Лэндон и заместитель директора НАСА Лорн Элленби. Эти двое казались утомленными, их одежда была измята, словно они только что прибыли дальним рейсом. Меган подумала, что, возможно, так оно и есть. До старта оставалось менее двух суток, и Лэндон с Элленби должны были находиться на мысе Канаверал.

— Меган, — заговорил Дилан Рид, — очень хорошо, что ты сумела так быстро приехать. Полагаю, ты знакома со всеми присутствующими.

Усаживаясь в кресло рядом с Фрэнком, Меган вполголоса ответила на приветствия.

Рид помассировал шею и поставил локти на стол, не отрывая взгляда от женщины:

— Ты уже слышала?

— О чем?

— Сегодня днем в Вашингтоне погиб Адам Трелор. — Рид выдержал паузу. — Ограбление с убийством.

— О господи! Как это произошло?

— Сообщения полиции округа Колумбия крайне скупы. Похоже, они сами не знают толком, как взяться за это дело. Адам только что вернулся из России — там находится могила его матери. Он забронировал номер в отеле и, думаю, собирался переночевать в нем, прежде чем лететь на космодром. Он шел неподалеку от Висконсин-авеню — мне сказали, это довольно благополучный район, — когда на него напал какой-то подонок. — Рид провел пальцами по волосам. — О том, что было дальше, остается только догадываться. Никто ничего не видел. К тому времени, когда случайный прохожий наткнулся на него и вызвал полицию, Адам уже был мертв. — Он покачал головой. — Какая страшная утрата!

— Дилан, мы все потрясены случившимся, — сказал Лорн Элленби. — И тем не менее нас ждут дела.

Рид развел руками, признавая его правоту. Потом он повернулся к Меган, и ее сердце учащенно забилось.

— Ты дублер Трелора. Учитывая обстоятельства, мы вынуждены ввести тебя в действующий экипаж в качестве главного врача экспедиции. Ты готова?

У Меган пересохло во рту, но ей казалось, что ее ответ звучит твердо и уверенно:

— Разумеется. Очень жаль, что место в экипаже досталось мне такой ценой, но... да, я готова.

— Ты даже не представляешь, как мы рады услышать это, — сказал Рид. Он обвел взглядом сидящих за столом. — Вопросы?

— Вопросов нет, но я хотел бы развеять сомнения, если таковые имеются, — заговорил Фрэнк Стоун, пилот. — Я сам тренировал Меган и знаю, что она готова.

— Присоединяюсь целиком и полностью, — добавил Билл Кэрол, командир экипажа.

Руководитель полета шевельнулся в своем кресле.

— Я ознакомился с отчетами о ходе тренировок и уверен, что Меган сможет поставить все эксперименты, которые запланировали вы с Адамом. — В подтверждение своих слов он поднял большой палец.

— Это очень хорошо, — подал голос Элленби. — Крохоборы из Конгресса ждут случая налететь на ваш проект будто стая стервятников. Я заявил, что эксперименты сулят небывалые достижения, и обязан предъявить их общественности. — Он повернулся к Меган и добавил: — Постарайтесь привезти результаты, которые помогут нам выглядеть достойно.

Меган выдавила слабую улыбку.

— Сделаю все, что в моих силах. — Она оглядела присутствующих. — Спасибо вам за доверие.

— Что ж, у меня все, — сказал Рид. — Остальных членов экипажа я оповещу завтра. Я знаю, что кое-кто из вас примчался издалека, так что давайте считать, что уже наступила ночь, и встретимся завтра утром перед отлетом.

Все облегченно закивали и торопливо покинули комнату. Остались только Рид и Меган.

— Ты руководитель биохимической программы, Дилан, — негромко произнесла она. — Вы с Трелором были очень близки. Что ты думаешь о моем участии в экспедиции?

— Если откровенно, я не так уж хорошо знал Адама. Ты помнишь, каким он был — молчаливым, замкнутым, не из тех парней, с которыми после работы можно хлебнуть пивка, а в субботу сыграть в теннис. Но он был членом команды, причем весьма полезным, и мне будет его не хватать. — Рид помолчал. — Ну а тебя я считаю лучшим из дублеров.

Меган пыталась обуздать охватившие ее противоречивые эмоции. Какая-то часть ее существа была уже там, на мысу Канаверал, где ей предстояло готовиться к старту и налаживать отношения со спутниками. Она знала, что астронавты, как правило, семь дней находятся в предполетном карантине, хотя в последнее время этот срок был сокращен. Тем не менее она должна была пройти интенсивный медосмотр, чтобы убедиться, что в ее организме не затаились опасные хвори.

В то же самое время ее неотступно преследовал нелепый, чудаковатый образ Трелора. Рид был прав: Адам был настоящим одиночкой. Меган плохо знала Трелора, и от этого ей было легче смириться с его смертью. Тем не менее, вспомнив обстоятельства его гибели, она почувствовала, как по ее телу пробегают мурашки.

— Ты в порядке? — спросил Рид.

— Да. Просто все это так неожиданно.

— Идем. Я провожу тебя до машины. Постарайся выспаться. Завтра тебя ждет хлопотливый день.

Меган поселили в маленькой квартирке жилого дома для приезжих сотрудников НАСА. Очнувшись утром от беспокойного сна, она выкупалась в бассейне, пока там еще никого не было. Потом она вернулась в квартиру и нашла на двери записку.

Оправившись от изумления, она торопливо оделась и спустилась по лестнице. Ускорив шаг, она в считанные минуты оказалась в кафетерии, находившемся в соседнем квартале. В этот ранний час заведение практически пустовало. Найти автора записки было нетрудно.

— Джон!

Смит поднялся из-за стола в углу.

— Привет, Меган.

— Господи, что ты здесь делаешь? — спросила она, усаживаясь напротив.

— Сейчас расскажу. — Он выдержал паузу. — Я слышал, тебя назначили в экипаж. И вполне заслуженно, какие бы обстоятельства ни были тому причиной.

— Спасибо. Разумеется, я предпочла бы, чтобы это произошло иначе, однако...

Подошла официантка, и они заказали завтрак.

— Я ждала твоего звонка, — сказала Меган. — Через несколько часов я отправляюсь на мыс.

— Знаю.

Меган внимательно присмотрелась к нему.

— Вряд ли ты приехал, только чтобы поздравить меня... хотя мне было бы приятно думать, что это действительно так.

— Я приехал из-за того, что случилось с Трелором, — отозвался Смит.

— Но почему именно ты? В газетах пишут, что этим делом занимается отдел убийств полиции округа Колумбия.

— Совершенно верно. Но Трелор был высокопоставленным сотрудником НАСА. Меня прислали сюда выяснить, нет ли в его прошлом или в его деятельности чего-нибудь, что могло бы указать на убийцу.

Меган сузила глаза:

— Не понимаю.

— Меган, послушай меня. Ты заняла его место в экипаже. Ты наверняка работала вместе с ним. Все, что ты о нем знаешь, может оказаться полезным для меня.

Вернулась официантка с заказами, и они умолкли. Внезапно при одном взгляде на пищу Меган замутило. Она взяла себя в руки и привела мысли в порядок.

— Во-первых, практически вся моя подготовка проходила под руководством Дилана Рида. Врач экспедиции — название неточное. Он летит в космос не для того, чтобы раздавать таблетки и накладывать повязки. Его обязанности ограничены исследовательской работой. В качестве главы биомедицинской программы Дилан тесно сотрудничал с главным врачом экспедиции Трелором. И повторял эксперименты со мной на тот случай, если мне придется занять место Адама. Иными словами, я практически не работала с ним.

— Охарактеризуй его как человека. Был ли он близок с кем-нибудь? Какие о нем ходили слухи?

— Он был одиночкой, Джон. Я не слышала, чтобы он встречался с женщинами, а уж тем более — поддерживал прочную связь. Могу лишь сказать, что работать с ним было не слишком приятно. Блестящий интеллект, но за душой пустота — ни юмора, вообще ничего. Создавалось впечатление, будто бы развитие получила только одна сторона его личности — потрясающее медицинское дарование, а все прочие остались в зачаточном состоянии. — Меган выдержала паузу. — Надеюсь, твое расследование не сорвет старт?

Смит покачал головой:

— Не вижу к этому причин.

— Единственное, что я могу сообщить, — это имена людей, напрямую взаимодействовавших с Трелором. Может быть, ты сумеешь что-нибудь у них выяснить.

Смит уже знал эти имена, и не только их. Добрую половину ночи он изучал досье Трелора, полученные из ФБР, АНБ и НАСА. И тем не менее он внимательно выслушал Меган.

— Это все, что мне известно, — заключила она.

— Ты дала мне обильную пищу для размышлений. Спасибо.

Меган заставила себя улыбнуться.

— Учитывая характер твоей работы, вряд ли ты сможешь присутствовать при старте. Я бы раздобыла для тебя хорошее местечко.

— Я бы с удовольствием, но увы, — вполне искренне ответил Смит. — Однако, возможно, я буду встречать тебя в на базе Эдвардс. — Военно-воздушная база Эдвардс в Калифорнии была основной посадочной площадкой для космических кораблей.

Несколько секунд они помолчали, потом Меган сказала:

— Мне пора.

Смит подался вперед и, накрыв ладонью ее руку, крепко сжал.

— Желаю тебе благополучно вернуться домой.

Меган возвращалась в квартиру, погруженная в мысли. Адам Трелор умер — точнее, его убили, — и в Хьюстоне нежданно-негаданно объявляется Джон Смит. Он аккуратно обошел молчанием вопрос — кто его прислал? Он умело расспросил ее, но ничего не сказал взамен. Что же на самом деле привело его сюда? Кого он ищет и зачем? Был только один способ узнать это. Поднявшись в квартиру, Меган взяла трубку аппарата цифровой кодированной связи и набрала номер, который держала в голове уже многие годы.

— Клейн слушает.

— Это Меган Ольсон.

— Меган... Я думал, ты летишь на космодром.

— Вылетаю чуть позже, сэр. Здесь кое-что происходит, и я решила, что вам следует об этом знать.

Она вкратце передала содержание своей беседы со Смитом.

— Смит держался уклончиво, и это еще мягко сказано, — добавила она напоследок. — Что вы намерены предпринять?

— Ничего, — быстро ответил Клейн. — Смита привлекли к расследованию как бывшего эксперта ИИЗА.

— Не понимаю, сэр. Как он оказался замешан в этом деле?

Клейн помедлил.

— Слушай внимательно, Меган. На российском предприятии “Биоаппарат” произошла утечка. — Он вновь умолк, и Меган затаила дыхание. — Оттуда похитили некий образец. В то время Адам Трелор находился в Москве. Русские засняли его на видео вместе с курьером, который перевозил похищенный материал. Груз перешел из рук в руки, и у нас есть все основания полагать, что Трелор доставил его в Штаты. Как только надобность в Трелоре отпала, его ликвидировали.

— Что произошло с грузом?

— Он исчез.

Меган закрыла глаза.

— Что вез Трелор?

— Культуру оспы.

— Святой боже!

— Слушай, Меган. Ты сейчас находишься в самом центре событий. Мы подозревали, что Трелор замешан в грязных делах. Теперь мы в этом уверены. Остается лишь один вопрос — были ли у него сообщники среди участников вашей экспедиции?

— Не знаю, — ответила Меган. — Мне кажется, этого не может быть. Все они — преданные своему делу люди. Я не усматриваю в их поступках ничего подозрительного. — Она покачала головой. — Но, что ни говори, я упустила Трелора.

— Его упустили все, —заметил Клейн. — Не казнись из-за этого. Главное — найти оспу. “Прикрытие-1” исходит из версии, что ее хранят где-то в округе Колумбия. Кто бы ни оказался ее новым хозяином, он не станет перемещать образцы без крайней нужды. Вдобавок Трелор мог отправиться из Лондона беспересадочным рейсом куда угодно — в Чикаго, Майами, Лос-Анджелес. Он выбрал Вашингтон, и тому были свои причины. Мы полагаем, что хранилище находится именно там.

— Быть может, мне отказаться от участия в космическом полете?

— Ни в коем случае. Но пока птичка не оторвется от земли, постарайся держаться в тени. Если заметишь что-нибудь подозрительное, немедленно звони мне. — Он помолчал и добавил: — И, Меган... Возможно, у нас не будет случая переговорить до старта, поэтому я желаю тебе удачи и благополучного возвращения домой.

Клейн дал отбой. Меган вдруг поймала себя на том, что смотрит на умолкший аппарат вытаращенными глазами. Ее так и подмывало спросить Клейна, не работает ли Смит на “Прикрытие-1” и не оттого ли он был так сдержан в разговоре с ней? Как и она сама, Джон Смит не имел прочных привязанностей, круг его знакомств ограничивался немногими людьми, и он был профессионалом, заслужившим свою репутацию в чрезвычайных обстоятельствах. Меган вспомнила тот день, когда в один из ее коротких приездов в Штаты в ее жизни появился Клейн и негромким голосом предложил ей принять участие в особом, уникальном предприятии, сулящем ей куда более острое чувство собственной значимости, чем до сих пор. Вспомнила она и то, как Клейн объяснил ей, что она, вероятно, никогда не столкнется с другими членами “Прикрытия” и что главная ее ценность заключается в связях, которые она установила по всему миру, в людях, к которым она могла обратиться за информацией, попросить об услуге или о защите.

Клейн нипочем не признался бы мне... и Джон тоже умолчал бы о том, что состоит в организации...

В последний раз проверяя свой багаж, Меган думала о том, что они оба — Клейн и Смит — пожелали ей благополучного возвращения домой. Вот только, если Клейн не отыщет оспу, будет ли у нее дом, в который можно вернуться?

Кабинеты службы безопасности НАСА располагались в северо-восточном углу административного здания на втором этаже. Смит предъявил удостоверение сотрудника Пентагона и дождался, пока дежурный офицер проверит его через компьютер.

— Где ваш старший? — спросил он офицера.

— Извините, сэр, но у нас сейчас пересменка. Полковника Брюстера нет в здании, полковник Ривз задерживается по... по личным причинам.

— Я не могу дожидаться их. Пропустите меня.

— Но, сэр...

— Лейтенант, каков уровень моего допуска?

— “КОСМИК”, сэр.

— А это значит, что я имею право проверить в этом здании все вплоть до результатов вашего последнего медосмотра.

— Так точно, сэр!

— Коли мы договорились, давайте поступим так: вы зарегистрируете мое появление должным образом, но не сообщите о нем никому, кроме полковника Ривза, и только с глазу на глаз. Если полковник пожелает переговорить со мной, скажите ему, что я в архиве.

— Так точно, сэр. Чем сотрудники могут вам помочь?

— Пусть не обращают на меня внимания. Идемте, лейтенант.

Входя в пуленепробиваемую дверь, Смит подумал, что его грубость достигла своей цели: он запугал младшего офицера, а его командир, полковник Ривз, рассердится и заинтересуется происходящим, но из осторожности вряд ли станет наводить справки о нежданном госте.

С формальной точки зрения НАСА — гражданская организация. Однако в начале 70-х, когда специалистам стало ясно, какой именно корабль-челнок им нужен и как его запускать, руководство агентства пришло к выводу, что без помощи военно-воздушных сил не обойтись. Состоялась сделка: отныне Пентагон считал космические корабли “военными объектами”, а НАСА не только могло использовать для запусков ракетоносители “Атлас” и “Титан”, но и становилось получателем весьма солидных и стабильных финансовых вливаний. У медали была и оборотная сторона: теперь армия диктовала НАСА свою волю и вмешивалась в его деятельность. Полковник Ривз занимал в иерархии НАСА главенствующее положение, но истинными его хозяевами были люди с пропусками “КОСМИК”.

Вслед за лейтенантом Смит прошагал по хитросплетению коридоров, которое закончилось стальной дверью. Нажав кнопки кодового замка, офицер распахнул ее и отступил в сторону, пропуская Смита внутрь. Температура здесь была по меньшей мере на десять градусов ниже, чем в остальных помещениях здания. Не было слышно ни звука, кроме мягкого жужжания компьютеров, десяти самых мощных аппаратов, когда-либо создававшихся человеком, подключенных к башням хранилищ информации и персональным машинам, стоявшим в отдельных отсеках.

Смит почувствовал на себе взгляды сотрудников, но они тут же потеряли к нему интерес. Вместе с офицером он подошел к отсеку, расположенному поодаль от остальных.

— Это личная станция полковника Ривза, — объяснил лейтенант. — Думаю, он не станет возражать, если вы ею воспользуетесь.

— Спасибо, лейтенант. Я пробуду здесь недолго — разумеется, если никто мне не помешает.

— Понял вас, сэр. — Офицер протянул Смиту сотовый телефон. — Как только закончите, наберите три-ноль-девять, и я приду за вами.

Смит уселся за монитор, включил компьютер и вставил дискету, которую принес с собой. За несколько секунд он преодолел все защитные блоки и получил полный доступ к хьюстонской сети НАСА.

Сведения об Адаме Трелоре, которые ему предоставили другие федеральные агентства, были лишь отправной точкой. Смит приехал в Хьюстон, чтобы начать разработку Трелора там, где он жил и трудился. Ему были нужны регистрации внутренних и внешних телефонных переговоров, тексты электронной почты — любые следы деятельности Трелора, будь то печатные документы или записи на компьютерных дисках. Здесь Смит рассчитывал узнать об образе жизни Трелора, о том, с кем он разговаривал и встречался, часто ли, в каких местах и сколь долго длились эти встречи. Он должен был переворошить прошлое предателя словно стог сена в поисках некой аномалии, совпадения или схемы, которые могли бы оказаться первым звеном цепочки, ведущей к соучастникам Трелора по заговору.

Нажав несколько клавиш, Смит приступил к делу с вопроса, казавшегося самым логичным: кто знал о поездках Трелора в Россию? Где-то в тонких корпусах микросхем, в оптоволоконных линиях могли скрываться полученные им наставления и инструкции — а вместе с ними и имена.

Когда Дилан Рид появился в своем кабинете, он даже не догадывался о том, что Смит уже начал поиски. С головой уйдя в насыщенную повестку дня, он едва не пропустил мимо ушей звуковой сигнал компьютера, забившего тревогу. Рид рассеянно набрал на клавиатуре несколько цифр, продолжая размышлять о первой назначенной на это утро встрече. Однако имя, вспыхнувшее на экране компьютера, немедленно привлекло его внимание: Адам Трелор.

Кто-то сует свой нос!

Рука Рида метнулась к телефону. Секунды спустя дежурный офицер охраны объяснил ему причины появления Смита в архиве.

Рид заставил себя сохранять спокойствие.

— Все в порядке, — сказал он. — Попросите полковника Ривза не беспокоить нашего гостя.

Гостя? Шпиона!

Несколько мгновений Рид сидел неподвижно, пытаясь взять себя в руки. Какого черта Смит делает в архиве? По сведениям из Вашингтона, полиция рассматривает гибель Трелора как результат уличного ограбления, закончившегося непредумышленным убийством. Даже средства массовой информации, к вящему удовлетворению Рида, Бауэра и Ричардсона, сочли эту версию вполне убедительной.

Рид ударил ладонью по кожаному бювару, лежавшему на его столе. Он вспомнил, какой страх, едва ли не ужас, внушал Трелору Смит. А сейчас все те же ледяные пальцы, плясавшие по спине злосчастного ученого, хватали за горло и его, Рида.

Рид глубоко вздохнул. Бауэр был прав, распорядившись взять под присмотр все файлы, имевшие отношение к Трелору, — на тот случай, если кто-нибудь ими заинтересуется.

И вот нашелся человек, которого они заинтересовали...

Чем дольше Рид размышлял об этом, тем менее странным представлялось ему то, что этим человеком оказался именно Смит. Смит славился цепкостью и упорством, которые переводили его из числа опасных людей в разряд смертельно опасных. И только окончательно успокоив расходившиеся нервы, Рид позвонил в Пентагон генералу Ричардсону.

— Это Рид. Угроза, которую мы считали гипотетической, становится вполне реальной. — Он помолчал. — Позвольте мне высказаться до конца, но думаю, что вы согласитесь: пора пускать в ход чрезвычайный план.

Глава 19

В национальном аэропорту имени Рональда Рейгана Смита встречала машина органов контрразведки. Телефонный вызов, которого он дожидался, застал его на полпути к Кэмп-Дэвиду.

— Как поживаешь, Питер?

— Я до сих пор в Венеции. У меня интересные новости.

Опустив детали допроса Дионетти, Хауэлл рассказал Смиту о его связи с банком Оффенбаха в Цюрихе.

— Если хочешь, я переброшусь словцом с этим швейцарцем.

— Лучше затаись, пока я тебе не перезвоню. Что с Дионетти? Как бы он не поднял шумиху.

— Это вряд ли, — заверил Хауэлл. — У него тяжелое пищевое отравление, и он проведет на больничной койке по меньшей мере неделю. Вдобавок Марко знает, что я в курсе его финансовых дел и могу погубить его одним звонком. — Хауэлл не видел смысла вдаваться в подробности. — Я останусь на месте до тех пор, пока ты не дашь о себе знать, — сказал он. — Если потребуется, могу добраться до Цюриха за два часа.

— Буду держать тебя в курсе.

Водитель высадил Смита у “Розового бутона”, где его ожидал Клейн.

— Хорошо, что ты вернулся, Джон.

— Да, сэр. Спасибо. Что слышно об оспе?

Клейн покачал головой.

— Ничего. Но взгляни-ка... — Он протянул Смиту свернутый в трубку лист бумаги. Это был черновой фоторобот Берии, слишком приблизительный, чтобы его можно было опознать. И вообще Берия обладал на редкость заурядной, неприметной внешностью — главным козырем наемного убийцы. На фотороботе было изображено лицо, которое могло принадлежать кому угодно. Лишь чистая случайность, слепая удача могли бы навести полицию на Берию — именно эту мысль Клейн стремился внушить его хозяевам. Внеся в свой облик минимальные косметические изменения, Берия мог чувствовать себя совершенно спокойно: наниматели будут и впредь полагать, что его профессиональные навыки перевешивают опасность возможного разоблачения.

Свернув бумагу, Смит ударил трубкой по ладони. Он подумал, что Клейн пошел на огромный риск: утаив от правоохранительных органов истинную внешность Берии, он значительно ограничил возможность его поимки. Но этот шаг давал ему преимущество, хотя и второстепенное: когда фоторобот Берии появится на улицах и попадется на глаза его хозяевам, они не будут встревожены. Они понимают, что смерть Трелора должна быть расследована. То, что свидетель дал полиции приблизительное описание Берии, выглядит совершенно естественно. Смит не надеялся, что хозяева наемного убийцы потеряют бдительность. Но они хотя бы отчасти успокоятся, решив, что непосредственная опасность им не грозит.

— Что удалось выяснить в Хьюстоне? — спросил Клейн.

— Трелор был чертовски осторожен, — ответил Смит. — С кем бы он ни встречался, он впоследствии тщательно и педантично уничтожал все следы.

— Тем не менее главную задачу ты выполнил.

— Да, я поднял волну, сэр. Хозяева Трелора знают, что я заинтересовался им. — Смит выдержал паузу. — Президент согласился с вашим предложением относительно вакцины?

— Он начал переговоры с фармацевтическими фирмами, и те пошли ему навстречу, — ответил Клейн.

В нынешних обстоятельствах было жизненно необходимо, чтобы ведущие компании по выпуску медикаментов в кратчайшие сроки перевели свое оборудование на производство противооспенной вакцины. Даже если похищенные образцы будут подвергнуты генетической перестройке, существующие ныне средства могут оказаться хотя бы отчасти действенными. Однако производство вакцины в достаточном количестве означало бы прекращение выпуска остальной продукции. Президент уже согласился компенсировать убытки компаний, но это было лишь половиной дела. Компании пожелают узнать, зачем так срочно потребовалась вакцина и где произошло столь массированное заражение. Поскольку скрывать такие сведения невозможно — они непременно просочатся в средства массовой информации, — в качестве места, где якобы вспыхнула эпидемия, следовало указать далекий, но густонаселенный уголок планеты.

— Мы остановили свой выбор на Индонезийском архипелаге, — сказал Клейн. — Воцарившийся там хаос полностью остановил входящие и исходящие транспортные потоки. Там не осталось туристов, и Джакарта выдворила из страны всех зарубежных журналистов. Мы пустим слух, будто бы там вспыхивают локальные эпидемии оспы и что вирус может распространиться на более обширные территории, если не сдержать его натиск. Отсюда и потребность в массовом производстве вакцины в столь сжатые сроки.

Смит обдумал его слова.

— Звучит разумно, — сказал он наконец. — Большинство государств относятся к нынешнему индонезийскому режиму крайне отрицательно. Однако подобные слухи породят панику.

— Тут уж ничего не поделаешь, — отозвался Клейн. — Тот, кто похитил оспу, пустит ее в ход в самое ближайшее время — это вопрос недель, если не дней. Как только мы выследим и захватим заговорщиков и вирус, можно будет заявить, что первоначальный диагноз оказался ошибочным и что это была не оспа.

— Дай-то бог, чтобы получилось именно так. Смит повернулся и увидел входившего в комнату Кирова в гражданском. Облик русского изумил его. Подтянутый моложавый генерал превратился в потрепанного типа в заношенном костюме из магазина готовой одежды. Его галстук и рубашку на груди покрывали пятна кофе и остатки пищи, а туфли на тонкой подошве и дешевый кейс были исцарапаны. Длинные пряди парика были спутаны и всклокочены. Умело наложенный грим придал его глазам алкоголическую красноту и подчеркнул темные мешки под ними. Киров вошел в образ человека, при взгляде на которого чувствуешь неловкость. Во всем его образе сквозили отчаяние и безнадежность — типичные черты опустившегося коммивояжера, которому не место среди удачливых энергичных людей, живущих и работающих в шикарном районе вокруг Дюпон-Серкл.

— Передайте мои поздравления вашему гримеру, генерал, — сказал Смит. — Даже я не узнал вас с первого взгляда.

— Будем надеяться, что Берия повторит вашу ошибку, — со всей серьезностью ответил Киров.