Мы не умираем, а рождаемся вновь! Доказательство реинкарнации, сделанное известным психиатром и подтвержденное документально Вайсс Брайан

Но она не поддержала эту тему.

«Ты чего-то ждешь сейчас?»

^„ Да, я жду перехода в обновленное состояние. Я должна ждать. Они придут за мной… Они придут…

«Отлично. Мне хотелось бы поговорить с ними, когда они придут».

Мы подождали еще несколько минут. Потом она внезапно заговорила громким и хриплым голосом — появился главный Учитель, а не Учитель-Поэт:

^„ Ты правильно предполагал, что это — хорошее лечение для тех, кто находится в физических телах. Ты должен искоренить страх из их сознания. Люди теряют много лишней энергии из-за страха. Это мешает им исполнить то, зачем они были посланы сюда. Воспользуйся подсказками из окружающего тебя мира. С самого начала их нужно перенести на очень, очень глубокий уровень… где они не будут ощущать свое тело. И тогда с ними можно работать. С самого начала ясно… что проблемы лежат не на поверхности. Ты должен проникнуть им глубоко в душу, туда, где появляются различные мысли и идеи — и тогда с ними можно работать.

Энергия… Всё есть энергия. И так много ее расходуется напрасно. Горы… внутри горы тишина; ее сердцевина спокойна. Проблемы лежат на поверхности. Люди видят только то, что снаружи. Ты можешь проникнуть глубже. Ты должен увидеть вулкан. И для этого тебе нужно проникнуть очень глубоко.

Находиться в физическом теле — ненормально. Естественным для нас является состояние духа. Когда нас посылают в физическое тело, значит, нам нужно выучить то, чего мы еще не знаем. Нам потребуется время… В мире духов вам необходимо ждать, и тогда происходит обновление. Существует состояние обновленности. Это — измерение, точно такое же, как и другие изменения, и ты должен максимально преуспеть в данном воплощении.

Это меня удивило. Как мог я приближаться к состоянию обновления?

«Неужели я почти достиг этого состояния?» — спросил я недоверчиво.

^„ Да. Ты знаешь намного больше, чем все остальные. И понимаешь больше, чем все. Будь терпелив. У них нет тех знаний, что есть у тебя. Мы пошлем духов, чтобы тебе помочь… Но ты все делаешь правильно… продолжай в том же духе. Твою энергию нельзя растрачивать просто так. Ты должен избавиться от страха. И тогда в твоих руках будет мощнейшее оружие…

Дух-Учитель замолчал. Я размышлял над смыслом этого невероятного послания. Я знал, что почти избавил Кэтрин от ее страхов, но это послание несло более общий смысл. В нем было больше, чем просто подтверждение эффективности гипноза в терапии. И даже больше, чем просто разговор о перемещении в прошлые жизни, которое будет трудно применить ко всем подряд. Нет, я был уверен, что речь шла о страхе смерти — том самом страхе, который таился в жерле вулкана. Страх смерти, скрытый, постоянно существующий страх, избавиться от которого не помогают ни деньги, ни власть — вот эта суть. Если бы все люди знали, что «жизнь бесконечна, поэтому мы не умираем, потому что никогда по сути и не рождаемся», тогда этот страх исчез бы. Если бы все знали, что уже жили бесчисленное количество раз до этой жизни и будем воплощаться еще неизвестно сколько раз, насколько увереннее все чувствовали бы себя. Если бы люди знали, что, пока они находятся в физических телах, вокруг есть духи, которые помогают им, и что после смерти они тоже станут духами и присоединятся к ним, включая их любимых, насколько легче было бы всем. Если бы все знали, что «ангелы-хранители» действительно существуют, то ощущали бы себя в безопасности. Если бы все знали, что насилие, преступления и несправедливость по отношению к людям не остаются незамеченными, и расплата придет в следующей жизни, насколько меньше насилия и жажды мести было бы в мире. И если бы, правда, мы «пришли бы к Богу через знания», то поняли бы мы, что материальные блага и власть не имеют ценности и не могут являться целями жизни? Быть жадным или стремиться к власти совсем не нужно.

Но как донести эти знания до людей? Многие молятся в своих церквях, синагогах, мечетях, храмах, читают молитвы, в которых говорится о бессмертии души. Однако сразу после службы они возвращаются к конкуренции, снова становятся жадными манипуляторами и эгоцентристами. Все это замедляет развитие души. Поэтому если веры недостаточно, возможно, сможет помочь наука. Вероятно, опыт, подобный нашему с Кэтрин, следует изучить, проанализировать и изложить в сугубо научном виде, и делать это должны люди, которые обучались физике и поведенческим наукам. Однако на тот момент написание научной работы или книги было последним из того, о чем я мог думать — настолько это было далеко и маловероятно. Мне было интересно, что за духи придут помочь мне. Помочь мне делать — что?

Кэтрин пошевелилась и снова зашептала.

^„ Кто-то по имени Гидеон, кто-то по имени Гидеон… Гидеон. Он пытается поговорить со мной.

«Что он говорит?»

^„ Он постоянно рядом. Постоянно. Он что-то типа хранителя… кто-то вроде этого. Но он играет со мной.

«Он один из твоих хранителей».

^„ Да, но он играет… Он прыгает вокруг. Мне кажется, он хочет, чтобы я знала, что он всегда рядом… Везде.

«Гидеон?» — повторил я.

^„ Он тут.

«Ты чувствуешь себя с ним в безопасности?»

^„ Да, он придет, когда понадобится мне.

«Хорошо. Вокруг нас есть духи?»

Она ответила шепотом — очевидно, говорило ее сверхсознание:

^„ О да, много духов. Они приходят… когда захотят. Все мы духи. Но остальные… кто-то в физическом теле, кто-то в стадии обновления. Остальные — хранители. Но мы все попадаем сюда. Мы все так же должны стать хранителями.

«Зачем мы возвращаемся и снова учимся? Почему мы сразу не можем знать то, что должны знать духи?»

^„ Это разные уровни обучения, и что-то мы должны понять, пока у нас есть плоть и кровь. Мы должны чувствовать боль. Духи не чувствуют боль. Это — период обновления. Душа обновляется. Когда ты находишься в физическом теле, ты можешь ощущать боль; тебе можно сделать больно. Только в форме духа тебе не нужно чувствовать. Вы испытываете счастье и благополучие. Но это период обновления… для нас. В духовном состоянии люди общаются по-другому. Будучи в физическом теле… можно переживать отношения.

«Понимаю. Все будет хорошо».

Она снова замолчала. Шли минуты.

^„ Я вижу коляску. Голубую коляску.

«Детскую коляску?»

^„ Нет, коляску, в которой ездят. … Или что-то голубое. Голубая бахрома наверху, снаружи она тоже голубая.

«Коляска запряжена лошадьми?»

^„ У коляски большие колеса. Я не вижу никого в ней, только две лошади запряжены в нее… серая и коричневая. Серую лошадку зовут Эппл, потому что она любит яблоки. Вторую зовут Дюк. Они очень милые. Они не кусаются. У них большие ноги… очень большие ноги.

«А средняя лошадь тоже есть? Еще одна?»

^„ Нет. Они такие милые.

«Ты еще там?»

^„ Да. Я вижу ее нос. Он больше меня!

«Ты едешь в этой коляске?» — по тому, как она говорила, я понял, что она была ребенком.

^„ Тут лошади! И мальчик еще.

«Сколько тебе лет?»

^„ Очень мало. Я не знаю. Не думаю, что я умею считать.

«Ты знаешь этого мальчика? Это твой друг? Или твой брат?»

^„ Это сосед. Он пришел сюда… на праздник. Тут … свадьба, или еще что-то.

«Ты знаешь, чья эта свадьба?»

^„ Нет. Нам сказали не пачкаться. У меня коричневые волосы… и туфли, которые застегиваются на одну сторону.

«Это твоя праздничная одежда? Хорошая одежда?»

^„ Это белое… какое-то белое платье… с оборочками наверху и завязками на спине.

«Твой дом рядом?»

^„ Это большой дом!

«Ты тут живешь?

^„ Да.

«Хорошо. Теперь ты можешь заглянуть в дом, это можно сделать. Это важный день. Гости тоже будут хорошо одеты, в особенные наряды».

^„ Тут готовят еду. Много еды!

«Ты чувствуешь ее запах?»

^„ Да. Это какой-то хлеб. Хлеб… мясо… Нам снова сказали выйти отсюда.

Я был поражен. Я сказала ей, что можно зайти внутрь, но ее снова выставили наружу.

«Как вас зовут по именам?»

^„ Мэнди… Мэнди и Эдвард.

«Он мальчик?»

^„ Да.

«Вам не разрешают оставаться в доме?»

^„ Нет, все слишком заняты.

«И как вам это?»

^„ Нам все равно. Но оставаться чистыми очень трудно. Мы ничего не можем сделать.

«Вы пойдете на свадьбу? Позже?»

^„ Да… вокруг много людей. Комната заполнена. Очень жарко, жаркий день. Вижу священника; тут есть священник… в смешной большой шляпе… черной. Она закрывает ему половину лица… очень смешно.

«Для твоей семьи это счастливое время?»

^„ Да.

«Ты знаешь, чья это свадьба?»

^„ Моей сестры.

«Она намного старше тебя?»

^„ Да.

«Ты видишь ее сейчас? Она уже надела свое свадебное платье?»

^„ Да

«Она хорошенькая?»

^„ Да. У нее венок из цветов в волосах.

«Посмотри на нее поближе. Она знакома тебе по другим жизням? Посмотри на ее глаза, ее рот…»

^„ Да. Я думаю, это Бекки… но гораздо младше, чем она сейчас.

Беки была подругой и коллегой Кэтрин. Они были очень близки, однако Кэтрин противилась суждениям и вмешательствам Бекки в свою собственную жизнь и принятие решений. В конце концов она подруга, а не член семьи. Но сейчас было трудно провести грань.

^„ Она хорошо ко мне относится, и я к ней тоже. Поэтому мне можно стоять близко, вместе с ней.

«Хорошо. Оглядись вокруг. Там есть твои родители?»

^„ Да.

«Они так же хорошо к тебе относятся?»

^„ Да.

«Хорошо. Рассмотри их поближе. Сначала мать. Посмотри, помнишь ли ты ее? Посмотри на ее лицо».

Кэтрин несколько раз глубоко вздохнула:

^„ Я не знаю ее.

«Посмотри на отца. Разгляди его повнимательнее. Посмотри на выражение его лица, его глаза… его рот. Ты знаешь его?»

^„ Он — это Стюарт! — быстро ответила она.

Итак, Стюарт снова появился. Это стоило рассмотреть поподробнее.

«Какие у вас с ним отношения?»

^„ Я очень его люблю… он очень добр со мной. Но он считает меня помехой. Он вообще считает детей помехой.

«Он слишком серьезный?»

^„ Нет, он любит играть с нами. Но мы задаем слишком много вопросов. Но он очень добр к нам, кроме тех случаев, когда мы задаем много вопросов.

«Это иногда достает его?»

^„ Да, нас должен учить учитель, а не он. Поэтому мы ходим в школу.

«Это похоже на его слова. Это он вам говорил?»

^„ Да, у него есть более важные дела. Он должен управлять фермой.

«Ферма большая?»

^„ Да.

«Ты знаешь, где она?»

^„ Нет.

«Ты где-нибудь слышишь, что кто-то упоминает название города или штата? Может, маленького городка?»

Она замолчала, прислушиваясь.

^„ Нет, ничего такого не слышу.

И снова замолчала.

«Хорошо, ты хочешь еще поисследовать эту жизнь? Пройти вперед во времени или это…»

Она оборвала меня на полуслове.

^„ Достаточно.

В процессе работы с Кэтрин я не обсуждал открытия, совершенные ею, с другими врачами. На самом деле я вообще не делился этой уникальной информацией ни с кем, кроме Кэрол и нескольких «своих» людей. Я знал, что информация, полученная на наших сеансах, правдива и исключительно важна, однако опасение негативной реакции со стороны моих коллег заставляла меня молчать. Меня все еще заботила моя репутация, карьера и другие мысли о себе.

Однако мой скептицизм с каждой неделей разрушался тем, что я слышал от Кэтрин. Я часто прослушивал записи наших сеансов и заново переживал все события, так драматично и непредсказуемо разворачивавшиеся. Но другим людям придется иметь дело только с моими переживаниями, сильными, но, тем не менее, не их собственными. Я понял, что обязан собрать больше данных.

По мере того, как я принимал послания и признавал, что это правда, моя жизнь становилась проще и радостнее. Не надо было играть в какие-то игры, притворяться, носить маски или быть не тем, кем я являлся на самом деле. Отношения стали более честными и открытыми. Семейная жизнь оказалась менее сложной и напряженной. Мое нежелание делиться мудростью, полученной через Кэтрин, стало уменьшаться. Удивительно, но многие заинтересовались этим и захотели узнать больше. Некоторые рассказали мне о своих экспериментах в области парапсихологии — изучении таких явлений, как ясновидение, «дежавю», внетелесные переживания, сны о прошлых жизнях и так далее. Многие из них также не обсуждали свои эксперименты даже с супругами. Все как один боялись того, что если они поделятся своим опытом с другими, пусть даже с членами семьи или терапевтами, то их сочтут странными или сумасшедшими. Однако эти парапсихологические явления не так редки, как люди привыкли считать. Лишь нежелание рассказывать другим о каких-то психических явлениях создает впечатление, что они очень редки. И чем более профессионален человек, тем сильнее его нежелание рассказывать об этом.

Один опытный и очень уважаемый, признанный во всем мире заведующий отделением больницы советуется со своим больным отцом, который своими предсказаниями несколько раз спасал его от несчастных случаев. Другому профессору снятся сны, в которых ему открываются недостающие звенья в сложных научных задачах, которые он ставит в своих исследованиях. Решения были неизменно верными. Еще один уважаемый врач всегда знает, кто ему звонит — еще до того, как возьмет трубку. Жена заведующего кафедрой психиатрии в одном университете на Среднем Западе имеет степень доктора в области психологии. Ее исследовательские проекты всегда тщательно спланированы и выверены. Она никому не рассказывала, что когда впервые приехала в Рим, гуляла по городу, словно у нее в памяти была карта улиц и дорог. Она точно знала, что находится за тем или иным поворотом. Хотя она никогда прежде не была в Италии и не знала итальянского языка, все итальянцы постоянно обращались к ней по-итальянски, ошибочно принимая ее за соотечественницу. Разум ее отказывался понимать, как это происходило.

Я понимал, почему эти высокоуважаемые люди таили свои открытия. Я был одним из них. Мы не могли отрицать собственные мысли и ощущения. Однако наш опыт противоречил знаниям и убеждениям, сложившимся у нас за все эти годы. И мы молчали.

Глава 10

Неделя прошла быстро. За это время я неоднократно прослушивал запись последнего сеанса. Интересно, каким это образом я приближаюсь к состоянию обновления? Я практически не чувствую просветления. И вот сейчас мне в помощь придут духи. Но что мне делать? Когда я это пойму? Справлюсь ли я с задачей? Я знал, что должен просто терпеливо ждать. Я помнил слова Учителя-Поэта: «Терпение и время… все придет в свое время… со временем ты все поймешь. Но ты должен найти возможность поделиться тем знанием, что мы даем тебе». Поэтому я ждал.

В начале сегодняшнего сеанса Кэтрин рассказала отрывок из сна, который видела несколько ночей подряд. В этом сне она жила в доме родителей, когда ночью вдруг начался пожар. Она очень активно взялась за дело, помогала выводить всех из дома, но ее отец тянул волынку и явно не придавал важности происходящему. Она выгнала его на улицу. Вдруг он вспомнил, что что-то забыл в доме, и послал Кэтрин за этим прямо в самое пламя. Она не могла вспомнить, что же это было. Я решил пока не толковать ее сон, а подождать — вдруг объяснение найдется само в процессе сеанса гипноза.

Она очень быстро вошла в гипнотический транс:

^„ Я вижу женщину в капюшоне, который не закрывает ее лицо, а лишь покрывает волосы.

Она замолчала.

«А сейчас ты ее видишь? Женщину в капюшоне?»

^„ Я потеряла ее… Вижу какой-то черный материал, черный брокар с золотой отделкой… вижу здание с какими-то объемными точками на стенах… белое.

«Ты узнаешь это здание?»

^„ Нет.

«Оно большое?»

^„ Нет. Сзади виднеется гора с заснеженной вершиной. Но в долине, где мы находимся, уже зеленеет трава.

«Ты можешь зайти в здание?»

^„ Да. Оно построено из какого-то вида мрамора… очень холодного на ощупь.

«Это какой-то храм или другое церковное здание?»

^„ Я не знаю. Возможно, это тюрьма.

«Тюрьма? В здании есть люди? Или вокруг него?»

^„ Да, несколько солдат. На них черная форма с золотыми погонами… и золотые кисти свисают с них. Черные с золотом шлемы… какие-то точки и золотая верхушка … на этих шлемах. И красный пояс, красный пояс на талии.

«Вокруг тебя есть солдаты?»

^„ Да, два или три.

«Ты находишься там?»

^„ Я где-то рядом. Не в самом здании, а где-то снаружи.

«Осмотрись. Пойми, где ты находишься… рядом горы, трава… белое здание. Здесь есть другие строения?»

^„ Если и есть другие здания, то они находятся не рядом с этим. Я вижу одно, изолированное от других… отгороженное стеной сзади… стеной.

— Как ты думаешь — это крепость, тюрьма или что-то еще?

^„ Может быть, но здание слишком… изолировано.

«Почему это так важно для тебя?»

(Длинная пауза.)

«Ты знаешь название городка или страны, где ты сейчас находишься? Где находятся эти солдаты?»

^„ Я вижу название «Украина».

— «Украина?» — повторил я, пораженный географическим разбросом ее жизней. — Ты видишь, какой сейчас год? Ты знаешь это? Или какой период времени?

^„ Тысяча семьсот семнадцатый… Нет, тысяча семьсот пятьдесят восьмой. Тут много солдат. Я не знаю, почему их тут так много. Все с длинными изогнутыми мечами.

«Что ты еще видишь или слышишь?»

^„ Вижу фонтан, фонтан, из которого пьют лошади.

«Солдаты верхом на лошадях?»

^„ Да.

«Солдаты как-то по-другому себя называют? Может, у них есть какое-то свое, особенное название?»

Она прислушалась:

^„ Нет, ничего такого не слышу.

«Ты один из них?»

^„ Нет.

Ее ответы снова стали какими-то детскими, короткими и зачастую односложными. Я должен был очень активно задавать последующие вопросы:

«Но ты же находишься рядом с ними?»

^„ Да.

«Вы находитесь в небольшом городке?»

^„ Да.

«Ты там живешь?»

^„ Похоже на то.

«Отлично. Посмотри, сможешь ли ты найти себя и место, где ты живешь?»

^„ Я вижу кучу очень ветхой одежды. И вижу ребенка, мальчика. Его одежда тоже ветхая… ему холодно…

«У него есть дом в этом городке?»

Нависла длинная пауза.

^„ Не вижу.

Похоже, что ей было трудно удерживать связь с этой жизнью. Ее ответы были какими-то расплывчатыми, неуверенными.

«Хорошо. Ты знаешь, как зовут мальчика?»

^„ Нет.

«Что с ним происходит? Иди за ним, посмотри, что произойдет».

^„ Кто-то из его знакомых сидит в тюрьме.

«Друг? Родственник?»

^„ Похоже, что это его отец.

Ее ответы стали короткими.

«Этот мальчик — ты?»

^„ Не уверена.

«Знаешь ли ты, как он относится к тому, что его отец в тюрьме?»

^„ Да… ему страшно, он боится, что его могут убить.

«Что совершил его отец?»

^„ Он что-то украл у солдат. Какие-то бумаги или что-то вроде того.

«Мальчик не очень хорошо понимает ситуацию, так?»

^„ Нет. Он может больше никогда не увидеть отца.

«А вообще он может его увидеть?»

^„ Нет.

«Известно, как долго его отец будет сидеть в тюрьме? Или сколько он еще проживет?»

^„ Нет!

Ее голос задрожал. Она была очень расстроена, очень печальна. Она не слишком подробно все описывала, но по ней было видно, что она захвачена теми событиями, которые разворачивались перед ней.

«Ты чувствуешь то же, что чувствует мальчик, — продолжил я. — Этот страх и тревога. Ты чувствуешь это?»

^„ Да.

Она снова замолчала.

«Что происходит? Иди вперед. Знаю, это трудно. Продвигайся вперед по времени. Что там происходит?»

^„ Его отца казнят.

«Что он чувствует сейчас?»

^„ Его казнят за что-то, что он никогда не совершал. Но тут казнят людей совершенно без причин.

«Мальчик, должно быть, очень расстроен этим».

^„ Не уверена, что он полностью понимает то… что происходит.

«У него есть, к кому пойти?»

Страницы: «« « 12345678 » »»