Я тебя узнала Блейк Майя
– И чтобы это произошло, тебе надо раздеться, glikia mou, милая моя, – напомнил Арион.
Перла недоумевала, почему невероятный накал страсти до сих пор не расплавил ее одежду. Арион взял ее за руки и помог встать. Звук расстегивающейся молнии на платье вторгся в тишину. «Что, черт побери, ты делаешь? Уходи. Уходи немедленно!» – Назойливые мысли не покидали ее голову и грозились положить конец этому безумию.
Будто зная, о чем она думает, Арион в мгновение ока расправился с платьем и уже через секунду целовал ее шею, лишая сомнений и разжигая пламя вожделения с новой силой.
– Скажи мне, как ты любишь это делать. Какая твоя любимая поза? – раздался его прерывистый голос.
Запаниковав, Перла начала лихорадочно перебирать в памяти знакомые лишь понаслышке слова.
– На четвереньках, – выпалила она, и ее лицо тут же залила краска.
Но мужчина не заметил ее смущения. Он был слишком увлечен ее грудью. Сначала его язык облизал поочередно левый и правый сосок, а затем, сжав мягкую плоть, Арион захватил ртом сразу оба. Услышав стон Перлы, он не сдержал улыбку.
– Мне тоже нравится эта поза, – отозвался он.
Арион нежно покусывал ее соски, а затем стал осыпать поцелуями живот, спускаясь все ниже и ниже, пока Перла не поняла, куда он стремился.
– Нет… – попыталась сопротивляться она.
– Да! – последовал властный ответ.
Перла затаила дыхание, но после первого же прикосновения его языка резко выдохнула, захлебнувшись волной наслаждения. Прежде чем она успела прийти в себя, искусные ласки, которые сводили ее с ума, продолжились. Придя в смятение от неведомых ранее ощущений, Перла разрывалась между порывом отстранить его и стремлением прижаться к нему.
– Арион! О боже! – сорвался с ее уст крик, когда она достигла пика.
Перла задрожала от блаженства, которое растеклось по ее телу, просачиваясь в каждую клеточку, и на ее глазах выступили слезы.
Арион обнял ее и прижал к себе, и она начала всхлипывать. Ее затуманенный рассудок улавливал слова утешения, которые стали для нее бальзамом. Когда пришло успокоение, мужчина немного отстранился и подавил ее протест еще одним поцелуем.
– Запасись терпением, настоящее веселье только начинается, – предупредил Арион.
Перла ощутила прилив невероятного желания.
Когда Арион попытался проникнуть в нее, она почувствовала резкую боль и поморщилась. Ее тело продолжало сопротивляться вторжению, и он прекратил попытки.
– Ты еще не готова. Прости, я слишком поспешил.
Перла запустила пальцы в его волосы и прошептала:
– Я хочу тебя.
Арион что-то невнятно прохрипел и поцеловал ее:
– Ты не готова, а я не собираюсь причинять тебе боль.
Неправильно истолковав его слова, Перла шире раздвинула бедра:
– Теперь я готова.
– Перл… – с озадаченным видом произнес мужчина.
– Пожалуйста, не заставляй нас обоих ждать, – настаивала она.
Арион наконец вошел в нее, и болезненные ощущения уже через несколько мгновений сменились сладострастным восхищением, от которого у нее захватывало дух.
– Theos! Ты такая тугая, это просто восхитительно, – прохрипел он, обдав жаром своего дыхания ее шею, и тут же поцеловал Перлу.
Их языки переплелись с откровенностью и неистовством, созвучным движениям его мощных бедер. Упоительная нега окутала женщину, проникнув в каждый атом ее естества. Скрестив ноги на талии партнера, Перла полностью приняла его. Напряжение возрастало, приближаясь к кульминации. Но вдруг Арион разорвал связь их тел. Встав, он схватил ее за руки и стянул на пол.
– На колени, – приказал он. – Сейчас ты получишь то, чего хотела.
Перла содрогнулась в предвкушении и молча подчинилась. Через мгновение он вошел в нее.
– О господи! – вырвался из ее груди истошный вопль удовольствия, которое было настолько всепоглощающим, что Перла боялась потерять сознание.
Арион запустил пальцы в ее волосы и с силой тянул за них. Перла и подумать не могла, что волосы являются эрогенной зоной. Собственно говоря, до этого момента она представления не имела, что подобное наслаждение вообще возможно.
Перла вскрикивала, пока он продолжал двигаться в неумолимом ритме и хриплым голосом повторял ее имя. Но когда она была готова взорваться фейерверком восхитительных ощущений, Арион отстранился. Крепкие руки подняли Перлу на диван, и тишину нарушил воодушевляющий глубокий голос:
– Оседлай меня.
Перла села на него и откинулась назад. Смена ритма в их первобытном танце раскрыла новые грани блаженства. Достигнув исступленного пика, она захлебнулась агонией экстаза. Затем послышался его гортанный стон. Арион начал содрогаться.
Через несколько минут он нежно поцеловал ее в шею и произнес:
– Никак не могу решить: то ли ты ангел, посланный, чтобы привести меня в рай, то ли ведьма, явившаяся, чтобы мучить меня.
– Могу ли я быть и той, и той? – спросила Перла.
– С такими прекрасными волосами ты можешь быть кем угодно.
Она с трудом приподняла голову и посмотрела на Ариона:
– Ты как-то чересчур увлечен моими волосами.
– Поверь, они этого достойны, – с игривой улыбкой ответил он, вдохнул аромат ее локонов и заключил в свои объятия.
Перла плохо помнила, что было дальше. В ее памяти сохранился лишь его властный собственнический взгляд, от которого у нее мурашки бежали по коже. Когда Арион вновь овладел ею, она – покорная раба ожидавших ее блаженств – безропотно подчинилась…
Перла проснулась. Она двигалась осторожно, боясь разбудить спящего рядом мужчину. Часы на тумбочке у кровати показывали половину третьего ночи. Перла взглянула на Ариона. Боже, она даже не знает его фамилии. Что ж, ведь и ему неизвестно ее настоящее имя. Да и какая разница? Их пути никогда не пересекутся.
Она с жадностью любовалась четкими линиями его прекрасного тела. Наблюдая, как плавно вздымается мускулистая грудь, Перла почувствовала, что ее соски твердеют от возбуждения.
Она закусила губу и заставила себя встать. Задерживая дыхание каждый раз, когда мужчина шевелился во сне, она бесшумно оделась. В глубине ее души теплилась надежда, что он проснется и попросит ее остаться. Но здравый смысл напоминал, что они всего лишь проплывающие мимо друг друга корабли, и у каждого из них свой путь. Ее прошлое хранило слишком много боли, разочарований, тайн и было непосильной ношей. Судя по всему, этого восхитительного незнакомца постигла та же участь. Пальцы Перлы замерли, застегивая молнию платья. Может быть, она все-таки могла бы… «Остаться? Господь всемогущий! О чем я только думаю!» – отчитала себя она.
У нее нет выбора. Придется уйти. Хотя бы потому, что утром в пятницу ей придется произнести надгробную речь, которую так и не удалось написать. Речь, посвященную ее покойному мужу.
Глава 3
Небольшая церковь была переполнена. А снаружи стояло множество микроавтобусов, битком набитых репортерами, ожидающими возможности сделать фотографии, которые не дали бы затихнуть шумихе вокруг похорон, ставших притчей во языцех.
Перле пока недоставало мужества обернуться. Одного мимолетного взгляда на непрекращающийся поток входивших хватило, чтобы напугать ее. Но от ее внимания не ускользнуло трио лимузинов, которые неспешно парковались на лужайке.
Боссы Моргана. Скорее всего, Сакис Пантелидес вместе с другими руководителями корпорации «Пантелидес».
Наверное, ей стоило быть благодарной им за решение приехать, учитывая обстоятельства смерти Моргана. Законный муж Перлы скончался при загадочных обстоятельствах за границей после того, как пытался скрыться с присвоенными обманным путем деньгами тех, на кого он работал. Правление корпорации решило скрыть это от общественности, чтобы избежать дурной славы.
Но это была лишь часть неприятной правды, которую Перле приходилось утаивать и о которой она не могла рассказать убитым горем родителям Моргана, обожавшим сына. Ей приходилось лгать и притворяться.
Она с трудом пыталась сосредоточиться, ведь ей стоило подумать о более насущных проблемах. Как можно заставить себя произнести надгробную речь, если ей не удалось отделаться от лихорадочных воспоминаний о другом мужчине, которому Перла отдалась несколько дней назад? «Что же я наделала…» – беспрестанно стучало в ее висках.
Этим утром она приняла душ три раза, тщетно стараясь смыть с себя его запах. Казалось, он проник не только в ее сознание, но и в каждую клеточку тела…
Голоса позади нее зазвучали громче, и это означало, что в церкви появился кто-то еще. У Перлы захватило дух, когда она уловила знакомый запах. «Господи, пожалуйста, дай мне сил выдержать это», – мысленно взмолилась она.
Ее пожилая соседка и единственный друг, миссис Клинтон, взяла молодую вдову за руку, и та с благодарностью сжала изборожденные морщинами пальцы. Проницательная и мудрая женщина встала между Перлой и родителями Моргана.
Они всегда были к ней добры, и именно ради них Перла держалась из последних сил, мирясь с унижением и позором. Морган знал, как она относится к ним, и ловко манипулировал этим, когда Перла пригрозила, что уйдет от него.
– Не волнуйся, милая, меньше чем через час все закончится. Я прошла через то же самое с моим Гарри, – прошептала миссис Клинтон. – Все хотят помочь, не понимая, что иногда нужно просто оставить человека в покое.
Перла попыталась ответить, но слова комом встали у нее в горле. Миссис Клинтон погладила ее руку. Зазвучал орган. Перла украдкой посмотрела туда, где стоял высокий импозантный мужчина с тонким шрамом над правым глазом. Рядом с ним стояла шикарная блондинка. Именно Сакис Пантелидес позвонил ей две недели назад и сообщил о смерти мужа. Его соболезнования казались искренними, но после того, как Перла узнала, что произошло с корпорацией по вине Моргана, она сомневалась, что его присутствие стоит рассматривать как выражение поддержки.
Одной рукой мужчина обнимал за талию свою невесту, Брианну Манипенни. Перла неожиданно ощутила укол постыдной зависти. Их взгляды встретились, он кивнул ей в знак приветствия и тут же отвел глаза.
Она отвернулась. Чувство тревоги, которое выбивало ее из колеи, только усилилось, пока шла церемония. Когда наступило время прощальных речей, живот Перлы свело от нервных спазмов. Собрав волю в кулак, она боролась со смятением, причиной которого стала одна безрассудная ночь. Но вспоминать об этом не место и не время. Несмотря на то, что ей пришлось пережить из-за Моргана, придется выдержать это испытание ради его родителей. Они заменили Перле семью и окружили такой заботой и лаской, о которой она могла только мечтать в детстве.
Ей стоило огромных усилий пройти мимо гроба, в котором лежал ее покойный муж. При жизни Моргану доставляло огромное удовольствие унижать ее. И ему удавалось делать это и после смерти.
Дойдя до кафедры, Перла развернула листок бумаги. Ужасно нервничая, она не могла оторвать глаз от написанного, хотя это было невежливо. Откашлявшись, вдова приблизилась к микрофону:
– Я встретила Моргана в университетском баре в мой первый учебный день. Тогда я была растерянной новоиспеченной студенткой, а он – парнем, с которым мечтала встречаться каждая девушка. Он пригласил меня на свидание, только когда я училась на последнем курсе, но мне кажется, что я влюбилась в него с первого взгляда…
Перла продолжала читать. Придется отдать последнюю дань Моргану, хотя он и не заслуживает этого.
– В моей памяти Морган навсегда останется таким, как в день нашего знакомства, – с кружкой пива в руке, озорным блеском в глазах и кучей смешных историй. Именно этого мужчину я полюбила, и его образ будет храниться в моем сердце, пока я жива. – Невыплаканные слезы снова обожгли горло, и Перле стало трудно говорить. Сглотнув, она сложила лист бумаги, затем набралась храбрости и посмотрела на собравшихся: – Спасибо всем, кто пришел сюда сегодня…
Она лишилась дара речи, увидев карие, подернутые болью глаза. «Господи, только не это!» Ее ноги подкосились. Перла отчаянно пыталась уцепиться за кафедру, но рука соскользнула. Кто-то закричал, и люди ринулись к ней. Чьи-то руки подхватили ее.
Пока все это происходило, Арион Пантелидес стоял рядом с Сакисом и испепеляющим взглядом смотрел на молодую вдову.
Он старался подавить в себе вихрь чувств, в котором смешались ярость, злоба и едкая горечь. Боль была неотъемлемой частью этой гремучей смеси.
Впрочем, ему некого винить, кроме самого себя. Искать доброту и искренность там, где их и в помине нет, – безрассудство. Жизнь всегда преподносила ему жестокие сюрпризы.
Тем не менее гнев не выпускал мужчину из своих цепких лап с тех пор, как он увидел женщину, которая не назвала свое настоящее имя и провела с ним ночь, хотя еще не успело остыть тело ее мужа. Но стоило Ариону вспомнить, что произошло между ними, его охватывало неистовое вожделение. Сцепив зубы, он разжал кулаки и сбросил с себя оковы этого низменного чувства. В день, когда ему следовало погрузиться в прошлое, он позволил себе заняться сексом с женщиной, которая оказалась такой же двуличной, как и ее покойной муж.
– Что с ней такое? – с недоумением спросил его младший брат, Сакис.
– Скорее всего, она убита горем и скорбит.
Скрытая едкость этих слов обожгла Ариона, словно кислота. Ведь он знал, что Перла Лоуэлл испытывает все, что угодно, но не горе. Ни одна приличная женщина не позволит себе то, что было между ними, за несколько дней до похорон мужа. Нет, скорбь прошла мимо нее.
А он… Боже, он набросился на нее, как голодный зверь, в надежде забыться, заглушить боль, которая безжалостно пронзала его с каждым ударом сердца.
Отвернувшись от спектакля, разыгрываемого у алтаря, Арион последовал за расходившимися людьми.
– Думаешь, дело только в этом? – не успокаивался Сакис. – Я готов поклясться, что она испугалась, увидев тебя.
Ари резко повернулся к нему:
– Что ты несешь?
– Мне показалось, брат, что она не спускала с тебя глаз. Ты знаком с ней?
– Я впервые в этом захолустье и приехал только потому, что ты попросил меня. А вот что ты забыл на этих похоронах?
– Я настояла на нашем приезде, – отозвалась Брианна, его будущая родственница. – Лоуэлл в прошлом работал на компанию, и я решила, что присутствие Сакиса будет уместным. Мы пытались предупредить тебя, но твой мобильный был выключен, а в «Макдоналд-Холле» сказали, что ты выехал из отеля вчера.
Арион сжал челюсти. Вчера он, как последний дурак, отчаянно пытался найти женщину, которая покинула его среди ночи. Полтора дня он колесил по окрестностям в поисках красной машины, чей цвет не шел ни в какое сравнение с ярким оттенком волос незнакомки, от которой он потерял голову. Несколько прекрасных часов, проведенных с ней, заглушили разъедающую его душу боль. Но как он не заметил, что это всего лишь иллюзия? Теперь горькое раскаяние станет расплатой за опрометчивый поступок.
– Мы уже почтили память усопшего. Может, пора убраться отсюда? – спросил Ари, отгоняя от себя назойливые мысли.
– Ты куда-то спешишь? – поинтересовался Сакис.
– Завтра в семь утра у меня встреча, а потом я улетаю в Майами.
– Но сейчас только два часа дня.
Старший брат не сразу нашелся, что ответить. Не мог же он признаться, что не спал больше суток, гоняясь за мечтой, которой не существовало. В любом случае он во что бы то ни стало стремился оказаться как можно дальше от рыжеволосой ведьмы.
– Я знаю, который час. Если хотите остаться – пожалуйста.
Кивнув на прощание брату и Брианне, он стал пробираться сквозь толпу, не утруждаясь скрыть угрюмое и озлобленное выражение лица. Краем глаза он заметил, как мелькнули огненные локоны. Ему стоило невероятных усилий не обернуться и не проверить, Перла это или нет. Сжав кулаки, мужчина ускорил шаг.
– Арион, подожди! – Хриплый женский голос почти затерялся среди какофонии похоронного спектакля. А это действительно походило на представление с Морганом Лоуэллом в главной роли, чья смерть от передозировки наркотиков породила огромное количество сплетен и кривотолков – к великой радости журналистов.
Ари замер. Сделав глубокий вдох, он обернулся. Перед ним стояла вдова в черном. Вдова, чьи ярко-рыжие волосы отливали соблазнительным медным блеском. Он невольно вспомнил, как ее кудри мерцали в полутьме гостиничного номера. И снова, вопреки всему, кровь застучала в висках, и искра желания загорелась в теле. Не в силах совладать с собой, он окинул Перлу жадным взглядом. На ней было простое черное платье, какое обычно надевают на похороны. Но Арион помнил, какие соблазнительные формы оно скрывает, какое райское наслаждение таят в себе ее округлые бедра. Если бы он мог…
«Нет», – скомандовал голос разума. Ни за что на свете он не позволит себе вновь прикоснуться к ней. Ему казалось, что той ночью они слились воедино, поддавшись некоему божественному и чистому порыву, но теперь он не сомневался, что для нее это было лишь похотливым совокуплением.
– Здравствуй, Арион… Значит, твоя фамилия Пантелидес? – Зеленые глаза женщины с тревогой всматривались в его лицо.
– Значит, твое настоящее имя Перла Лоуэлл? Расскажи мне, какую роль ты играешь? Ведь мы оба в курсе, что опечаленная вдова – всего лишь маска. Могу поспорить, что под сдержанным платьем прячется откровенное нижнее белье.
Перла оторопела и обиделась. «Черт, какая отличная актриса», – подумал мужчина.
– Как ты смеешь? – произнесла она дрожащим голосом.
– Смею. Я тот, к кому ты прыгнула в постель, когда тебе следовало сидеть дома и оплакивать мужа. Какого же отношения к себе ты ожидаешь? – выпалил Ари, отметив, как побледнела Перла.
Но она опошлила воспоминания об их случайной встрече, которая значила для него слишком много.
– Я хотела извиниться за… маленькую ложь. И поблагодарить за тактичность. Но теперь вижу, что ты этого недостоин. Ты бесчувственный озлобленный тип, которому ничего не стоит унизить человека. Если ты собрался уходить, то скатертью дорожка.
Ее слова нисколько не задели его, ему нечего было стыдиться. Арион отвернулся и дернул дверную ручку, но прежде чем он сел в лимузин, их взгляды встретились.
– Развлекайся ролью убитой горем вдовы. Но когда толпа разойдется и тебе захочется вернуться к другому амплуа, советую держаться подальше от «Макдоналд-Холла». Я сегодня же переговорю с управляющим, и ноги твоей там больше не будет.
Лихорадочный ступор. Именно так можно описать то, что происходило дальше. Перла чувствовала себя словно в бреду в течение всех поминок, пожимая руки многочисленных гостей, принимая соболезнования. Она машинально поддакивала, когда речь заходила о том, каким милым человеком был Морган. Перла запретила себе вспоминать об оскорблении, которое ей нанес Арион Пантелидес. Но в то же время она не могла поверить, что он действительно считает ее распутной женщиной, которая ходит по барам в надежде подцепить кого-нибудь.
Миссис Клинтон не отходила от нее.
– Скоро все закончится, девочка, – говорила пожилая женщина, поглаживая Перлу по спине. – Продержись еще полчасика. Потом я начну недвусмысленно намекать, что пора бы оставить тебя в покое.
Перла никогда не рассказывала ей о своей семейной жизни. При одной мысли о том, что кто-либо узнает горькую правду, позор обжигал ее, словно раскаленное железо. Однако Перле казалось, что соседка догадывается, что к чему. От сочувствия, сквозившего в ее взгляде, на глаза молодой женщины навернулись слезы. Неожиданно, словно прорвало плотину, она зарыдала.
– Ох, дорогая. – Миссис Клинтон обняла ее, окутав теплом и утешением, в которых нуждалось истерзанное сердце Перлы.
Она надеялась, что ей посчастливилось найти искреннее утешение в объятиях незнакомца три дня назад, но это оказалась очередная безжалостная насмешка судьбы.
– Простите. Я не должна…
– Глупости! Ты имеешь полное право делать все, что хочешь, в такой день. К черту приличия.
Перла истерически рассмеялась. Неожиданно перед ней появился бокал с бренди. Она подняла глаза. Брианна Манипенни, протягивая бокал, сочувственно улыбнулась ей.
Перла вытерла слезы, стараясь не размазать остатки макияжа:
– Спасибо.
– Не стоит благодарности. Мы с Сакисом в этом месяце присутствуем уже на третьих похоронах. Я тоже немного выпила, потому что мои нервы расшатаны. – Она села рядом с Перлой и грациозно скрестила ноги. – Конечно, это не идет ни в какое сравнение с тем, что приходится переживать вам… Если мы можем как-то помочь, не стесняйтесь обращаться.
– Спасибо еще раз. И передайте, пожалуйста, мою признательность вашему жениху, а также… еще одному члену семьи Пантелидес за то, что они нашли время прийти на похороны…
Хотя она видела, как Арион садится в машину, Перла все равно оглядывала комнату, опасаясь, что он вернется.
– Арион уже уехал, но я передам ему, – ответила Брианна.
– Я ценю, что он приехал, несмотря на занятость, – произнесла вдова и сделала глоток бренди, который обжег ее горло, но придал сил.
Учитывая то, что натворил Морган, она не ожидала увидеть здесь кого-нибудь из этой семьи.
– Откровенно говоря, я впервые видела Ариона таким встревоженным. Не знаю, какая муха его укусила.
Перла покраснела.
– Брианна, – послышался голос Сакиса.
Он подошел и тоже выразил свои соболезнования.
Перла постаралась подобающе ответить. Когда Сакис повернулся к своей невесте, его лицо засияло от искреннего обожания. Сердце женщины наполнилось болью и завистью.
Когда-то давно она мечтала, что мужчина будет смотреть на нее так же. Перла наивно полагала, что этим мужчиной станет Морган. Но он взял ее в жены для того, чтобы унижать и заставлять лгать.
Будучи сиротой, которая переходила из одной приемной семьи в другую, Перла научилась скрывать разъедающие душу боль и отчаяние. Но ощущение звенящей пустоты никогда не покидало ее. Познакомившись с Морганом, она решила, что наконец нашелся человек, кто искренне любит и дорожит ею. Уже через несколько дней после свадьбы молодая женщина поняла, что горько ошибалась. Перле пришлось смириться с жестоким равнодушием мужа.
Прерывистое дыхание Перлы заставило Брианну и Сакиса обеспокоенно на нее посмотреть, но она боялась поднять глаза. Ей казалось, что она и так выдала себя. «Боже, пусть он не догадается, что произошло между мной и его братом», – взмолилась она.
– Мне кажется, пора оставить миссис Лоэулл наедине с собой, Сакис, – прошептала Брианна.
Он кивнул:
– Мои адвокаты займутся изучением документов, за которые отвечал ваш муж. Если вам что-то понадобится, пожалуйста, обращайтесь.
Перла посмотрела на него, но тут же снова опустила глаза, испугавшись проницательного взгляда Сакиса. Неужели Арион сказал ему?
Она заметила, как к ним приближаются родители Моргана. Подавив приступ паники, Перла откашлялась и заставила себя улыбнуться. Терри и Сара Лоуэлл души не чаяли в невестке. Она не могла ответить предательством на их доброту и любовь.
– Я ценю это, мистер Пантелидес. Желаю вам благополучного возвращения в Лондон.
Перла переключила внимание на Сару, которая сидела в инвалидном кресле, и постаралась отделаться от мучивших ее подозрений по поводу того, что Сакис в курсе ее приключения. Она должна запретить себе думать об Арионе, но жар охватывал ее тело, как только она вспоминала, что произошло в номере отеля три дня назад. Но это в прошлом и никогда не повторится. Сейчас ей предстоит собрать воедино осколки своей разрушенной до основания жизни.
Глава 4
Перла в сотый раз посмотрела на разрывающийся телефон в приемной корпорации «Пантелидес». Прежде чем ответить, секретарь со стильной стрижкой бросила на нее ледяной взгляд.
Сцепив зубы, Перла ощутила дикое желание подойти к ее столу и потребовать наконец встречи с руководством. Но вместо этого она лишь расправила складки на юбке, покупка которой сильно отразилась на ее иссякающих сбережениях. Перла пришла сюда без предварительной договоренности – потому что не получила ответов на свои звонки и электронные письма. Она прождала более часа, и каждая новая минута, проведенная в этом наводящем страх здании, заставляла ее нервничать, хотя вероятность того, что Арион находится здесь, была ничтожно мала. Будучи главой «Пантелидес люкс», филиала корпорации, которой принадлежали фешенебельные отели и казино по всему миру, он проводил очень мало времени в Англии.
Несмотря на это Перла вздрогнула, когда телефон снова зазвонил. Взлет бровей идеальной формы подозвал ее к столу. Вдохнув с облегчением, она подошла к секретарю. Та передала ей серебряный ключ и беджик:
– Пожалуйста, приколите это. Сядьте в крайний лифт справа. Затем воспользуйтесь ключом и нажмите кнопку.
Перла кивнула и нервной походкой направилась к лифту. В нем оказалась лишь одна кнопка, которую она и нажала, предварительно вставив ключ. Двери бесшумно закрылись, и ее волнение начало неумолимо возрастать. Перле еле удалось справиться с подступившей тошнотой, когда лифт остановился. Выйдя из него, она замерла, словно парализованная.
Перед ней стоял Арион Пантелидес, все с тем же каменным выражением лица, как в день похорон Моргана. Она с трудом взяла себя в руки:
Читать бесплатно другие книги:
