Служанка закона Серова Марина

© ООО «Издательство «Эксмо», 2015

– Можешь даже не уговаривать, все равно ничего у тебя не выйдет!

– Но ведь я уже пообещал. Поручился за тебя, можно сказать, а ты теперь на попятный? Нет уж, Танюша, обратного пути нет. Дал слово, держи.

– Что-то не припомню, чтобы я твоему приятелю какое-то слово давала. Разве что во сне!

Я сидела в кабинете своего знакомого Димки Кочнева. И зачем только я на его звонок откликнулась! Сидела бы сейчас себе в своей уютной квартирке, бездельничала, перещелкивала бы пультом каналы в надежде наткнуться на такую передачу, которая захватит меня на долгое время. Так нет же! Схватила трубку после первого же гудка, заверила приятеля, что ни от каких важных дел его звонок меня не отвлекает, сорвалась по первой же просьбе о встрече, а теперь сижу тут и думаю, как бы половчее соврать, чтобы мой отказ от «заманчивого» предложения прозвучал вежливо.

– Не понимаю, почему ты не хочешь помочь хорошему человеку? Ведь дело-то легче легкого, – в сотый раз с момента нашей встречи вопрошал Димка.

– Вот, вот. Легче легкого. Да это не дело, а смехотворное недоразумение, – тоже в сотый раз отвечала ему я.

– Ну, почему, объясни! – настаивал Димка.

– Хорошо, если трех тысяч предыдущих объяснений тебе недостаточно, объясню в три тысячи первый раз, – обреченно произнесла я. – Ты просишь меня поехать в крошечный городишко, расположенный в самой отдаленной точке нашей области, с населением чуть больше восьми сотен человек. Там я должна «раскрутить» историю о воришке, укравшем сбережения твоего приятеля, которые он додумался хранить у своего соседа. Криминала в твоей истории не больше, чем в русской народной сказке про колобка. Полежал дедов обед на окошке, да и свинтил куда подальше. Кто его найдет, тот в рот и положит. Я же подобной чепухой не занимаюсь. Посоветуй своему приятелю обратиться к поселковому участковому. Проблема как раз его уровня. Наверняка похитителем сокровищ твоего друга окажется какой-нибудь сосед или местный алкаш. А я, между прочим, отдых заслужила. Десять дней за банковским мошенником по всей области гонялась. Имеет право отдохнуть человек?

К концу тирады я уже возмущенно размахивала руками, пытаясь донести до слушателя мысль, как сильно вымотало меня предыдущее расследование. Димка сидел, понуро уставившись в пол.

– Эх, Татьяна, ничего ты не понимаешь. Это ж дружбан мой закадычный. Мы ж с ним в позапрошлом году в Анапе вместе отдыхали. Мировой мужик, – вздохнул он.

– Ну, если в Анапе, тогда действительно закадычный дружбан. О чем речь? Ради такого дружбана можно и Джеймса Бонда вызвать. Не пробовал? Вдруг он посвободнее окажется? – язвительно произнесла я.

Замечание о совместном отдыхе на черноморском побережье нашей дорогой страны как о гарантии вечной дружбы показалось мне смешным. Еще бы о любви до гроба, возникшей на курорте, вспомнил!

– Напрасно иронизируешь, – заметил Димка. – Вот, думаешь, где мы с моей женой познакомились, а? Не знаешь? На курорте! В тот год Министерство здравоохранения путевки рабочие между лечебными учреждениями распределяло. Не на отдых, разумеется, а по обмену опытом, что ли, или в помощь дружественным организациям. Точно уж и не помню. Ну и Катьке моей досталось ехать работать в черноморский санаторий в Лазаревское. А я в то время еще только-только раскручиваться начинал. Сам на «дальнобой» ходил. Чего только не возил! А в тот год медикаменты и еще какое-то медицинское оборудование как раз в Лазаревское доставлял. Там мы с Катькой и познакомились. И поженились. И живем, между прочим, не первый год. Душа в душу живем. А ты говоришь, курорт. По-разному в жизни бывает.

– Не спорю. Жизнь – штука загадочная. Иногда и не такие сюрпризы преподносит. Но не в этом случае, – продолжала отбиваться я. – Пойми ты, Димка. Я еще и доехать туда не успею, как дружбан твой закадычный сбережения свои отыщет. С помощью рядового участкового. Ну, сам подумай, какой такой серьезно организованный криминал может быть в захудалом районном центре? Сицилийская мафия?

– Мафия не мафия, а криминальных авторитетов и в провинции хватает. Сейчас, между прочим, у воров в законе модно по районным городишкам селиться и делишки свои подальше от столичной полиции проворачивать, – не сдавался Димка.

– Нет, Димка. Даже не проси. Не стану я время свое на деревенских алкашей тратить, – снова отказалась я.

– Ладно. Не хотел тебе говорить. Надеялся, что ты от Валька об условиях оплаты узнаешь, но раз по-другому уговорить тебя не удается, придется действовать самому, – решительно заявил Димка. – Валек сказал, что если ты деньги отыщешь, десять процентов от всей суммы можешь забрать себе.

Димка торжественно смотрел на меня, ожидая ответной реакции. Меня его заявление как-то не впечатлило. Ну, сколько там мог наэкономить обычный трудяга? Пятьдесят тысяч? Сто? И чем он меня осчастливит в случае удачного исхода расследования? Десять процентов от пятидесяти тысяч, это даже не мой обычный гонорар. Наверное, он думает, что за свою работу я получаю столько же, сколько их районный почтальон. Придется просветить Димку по вопросу расценок. А заодно и отказаться от дела на законных, так сказать, основаниях. Прости, мол, Димка, но за такие деньги Таня Иванова не работает.

– Не хочу показаться нескромной, но мой обычный гонорар составляет двести долларов в сутки, – сообщила я. – Боюсь, приятель твой такими сбережениями похвастаться не может.

– Двести, говоришь? И оплата посуточная? – переспросил Димка, ничуть не удивленный названной суммой. – Дай-ка подсчитать. Значит, если на поиски денег у тебя уйдет дней десять, ты должна будешь получить две тысячи, так? Если дольше, конечно, выгода небольшая. Но если быстрее, тогда ты однозначно в плюсе.

– Что ты подразумеваешь под словами «в плюсе»? – осторожно спросила я.

– А то, что Еремин сдал на хранение своему знакомому ни много ни мало, тридцать тысяч долларов, – объявил Димка. – Вот и считай. Справишься быстро, получишь неплохой куш. В случае победы три из них – твои. Посчитать, сколько дней работы Еремин оплатит тебе по твоим расценкам?

– В этом нет необходимости. С математикой у меня никогда проблем не было, – отказалась я. – Меня сейчас больше другой вопрос волнует. Чем таким прибыльным занимается твой курортный дружбан в этой глухомани, что у него подобные суммы наличными скапливаются?

– А вот об этом тебе лучше у него самого поинтересоваться, – довольный тем, что ему удалось-таки возбудить мой интерес, посоветовал Димка.

– Непременно поинтересуюсь, только чуть позже. А пока ты – единственный источник информации. Так что там произошло, говоришь? – более заинтересованно переспросила я.

– Давно бы так. А то заладила: не поеду, не поеду, пусть участковый этим делом занимается. Где ты и где участковый! Должна разницу понимать, – раздуваясь, как индюк от гордости, принялся поучать меня Димка.

– Ближе к делу, Дмитрий. А то ведь я могу и передумать, – пригрозила я.

Угрозам моим Димка не поверил, но рассказ начал.

– Дружбан мой, Валек Еремин, держит фермерское хозяйство в районном центре Целинный. Он давно приглашал меня посетить его «скромную обитель», как он ее называет, да все времени не находилось. А тут у меня дела нарисовались как раз в той стороне. Я дела свои порешал, домой было собрался да про приглашение дружка вспомнил. Ну, думаю, другого такого удобного случая может и не выпасть. Надо заехать. И заехал. Запросто, без звонка. Валек моему приезду обрадовался. Поляну накрыл. Посидели, деньки былые вспомнили. Как на курорте отжигали. А когда порядком набрались, он мне про свою беду и рассказал.

Димка тяжело вздохнул. Поднялся, прошелся взад-вперед по комнате и продолжил.

– Валек задумал обновить оборудование на свиноферме. Какие-то специальные клетки для опороса, станки, поилки и всякая дребедень. Он подробно мне описывал, да только я не особо вникал. Денег на это дело надо немерено. Валек несколько лет об этом мечтал, а средств не хватало. А тут случайно нашел приемлемый вариант. Сговорился с одним предпринимателем. Оборудование доставили, сборочные работы провели. Вальку оставалось только расплатиться, и обязательства перед этим предпринимателем были бы выполнены. Единственный минус в сделке – предприниматель не желал иметь дело с банком. По какой причине, Валек не интересовался. Цену тот не ломил, а товар доставлял без предоплаты, да еще и установка в подарок. Кто ж от такой халявы откажется? Валек съездил в город, обналичил свои сбережения. Вернулся в Целинный предпринимателя дожидаться. А у того новое дело наклюнулось. Попросил он Валька два дня подождать. А Валек-то денежки уже привез. Где такую сумму держать? В Целинном банков нет. Вот он и решил попросить знакомого бизнесмена взять деньги на хранение. Тот не отказал. Не за просто так, конечно. Убрали деньги в сейф, бизнесмен расписку для проформы накатал. А через два дня приехал предприниматель за расчетом, а денежек-то и нет. Тю-тю денежки. Испарились! – Для наглядности Димка даже просвистел.

– Постой, что значит испарились? В конторе этой ограбление произошло? Сейф был взломан? – начала выпытывать я.

– А вот и нет. В конторе все чистенько было. Валек туда вместе с предпринимателем, что оборудование ему продал, пришел. Хозяин сейфа дверку при них открыл, а полочки-то пустые! Он давай шарить по ним, изображать удивление. Куда это деньги подевались? Валек орать начал: «Отдавай мои деньги, мошенник!» А тот на него в ответ: «Это ты денежки свистнул! Долг на меня повесить задумал!» Короче, долго они друг на друга орали, да толку чуть. Деньги от этого не появятся. Предприниматель, не будь дураком, заявил, что в их внутренних разборках участия принимать не собирается. Дал Вальку срок две недели. Говорит: «Не соберешь всю сумму, заберу оборудование, а тебя на счетчик поставлю. Будешь моральную компенсацию выплачивать». И уехал. Вот такие вот дела, Танюша, – закончил рассказ Димка.

– Дальше-то что было? – спросила я.

– А что могло быть дальше? Вызвали участкового. Тот комнату осмотрел, отпечатки пальцев с сейфа снял. Пообещал разобраться и ушел, – уныло произнес Димка. – Только Валек уверен, что никто в этом деле копаться не будет. Я ему тебя и порекомендовал. Если, говорю, кто и сможет твоего мошенника на чистую воду вывести, так только Татьяна.

– Значит, Валек уверен, что деньги хозяин сейфа присвоил, так? – спросила я.

– А кто ж еще? Сама посуди: взлома не было. Про то, что в сейфе крупная сумма лежит, только Рыхлов и знал. Кому и брать, если не ему? – резонно заметил Димка. – И без расследования все ясно. Доказательств у Валька нет. Но за этим он тебя и приглашает, чтобы ты эти самые доказательства собрала.

– Странно все это. Странно и глупо. Ведь на хозяина сейфа в первую очередь подозрение падает. Неужели он этого не знал? – удивилась я. – Надо быть полным кретином, чтобы так явно себя подставить.

– Нет, Танюша, мужик этот далеко не кретин. Чем, в сущности, он рисковал? Своим добрым именем? Так у него в Целинном и так репутация не ахти. Дружбой с Ереминым? Да за такие деньги не то что дружбой, жизнью можно рискнуть, – возразил Димка.

– Отдавать ведь придется, – напомнила я.

– С чего бы это? Ничего он Вальку отдавать не собирается, – заявил Димка.

– Это еще почему? Он же расписку твоему Вальку давал? Давал. Значит, за сохранность денег он ответственность несет.

– Да какая там расписка! Показывал мне ее Валек. Не расписка, а смех, – ответил Димка. – Знаешь, что там написано?

Я отрицательно покачала головой.

– «Гражданин Еремин имеет право пользоваться сейфом для хранения денежных средств на срок не более десяти дней». Что-то вроде того. И ни паспортных данных, ни суммы, положенной в сейф. Даже местонахождение сейфа не указано. Короче, филькина грамота, – досадливо поморщился Димка.

– Да уж, документ солидный, – улыбнулась я. – Как же твоего друга угораздило под такую расписку деньги отдать? Ты ничего не перепутал? Друг твой действительно фермер? Не первоклассник, расстающийся с карманными деньгами на школьный завтрак?

– Издеваешься? Ну, ну, издевайся. Валек это заслужил, – не обиделся Димка. – Я ему то же самое сказал, когда расписку прочел.

– И как же он объяснил свое легкомыслие? – полюбопытствовала я.

– Да никак. Сам, говорит, не знаю, как так вышло. Да что теперь об этом разговор вести. Ясно одно: развел Рыхлов Валька, как кутька. Срубил деньжат по-легкому и радуется. А меня такой расклад не устраивает. Валек, может быть, и наивный парень, и глупость сотворил, но оставлять его в беде я не собираюсь, – разгорячился Димка. – Помоги, Тань. Валек в долгу не останется. И я всем, чем смогу, всегда тебе подсоблю.

В этом я не сомневалась. Ни в том, что Димка своих в беде не бросает, ни в том, что добро никогда не забывает. И уж если пообещал помочь, то в лепешку расшибется, а выполнит обещание. Убедиться в этом возможность у меня уже была. Наше с Димкой знакомство началось именно с такого случая. Только тогда сам Димка в беду попал. В лихие девяностые подставили его «братки». По-крупному подставили. Мне удалось урегулировать этот вопрос. С тех пор Димка мчится ко мне по первому требованию, будь то днем или ночью. Поэтому и я к нему сегодня примчалась. Долг платежом красен.

– Фамилия обидчика Валька Рыхлов? – уточнила я.

– Он самый. Тоже местный фермер. Только у него земля в обработке. Сеет там что-то. То ли просо, то ли овес, не помню, – ответил Димка.

– Ладно. Сгоняю в твою Пупырловку. Может, и правда пригожусь. Ну, а нет, так хоть развеюсь, – успокоила я сама себя.

– Сгоняй, Тань. Я уверен, тебе в два счета удастся Рыхлова расколоть. Нам ведь главное, чтобы он деньги вернул. Уж больно Валек расстроился оттого, что оборудование отдавать придется, – воодушевился Димка. – А сажать его Валек не собирается.

– Посмотрим, что тут можно сделать, – задумчиво повторила я.

Утром я сверилась с картой и отправилась-таки в районный центр Целинный, предварительно созвонившись со знакомым Димки и договорившись о встрече. Вчера, вернувшись домой, я долго думала над проблемой, возникшей у Валька, и решила, что смогу ему помочь. Ну, в самом деле, Целинный это не Сицилия. И даже не столица нашей необъятной родины, где скапливается невероятное количество мошенников всех мастей. Скорее всего, в Целинном произошла банальная кража. А что взлома не было, так это ерунда. Если вор так легко проник в контору, то и ключи от сейфа мог запросто увести. Вот вам и объяснение загадочного исчезновения денег. В подобных местах все преступления сводятся к одному: Ванька у Маньки, Манька у Петьки, Петька у Степки.

Короче, для себя я решила, что особой сложности дело не представляет, и я смогу разобраться с ним в течение одного-двух дней. Быстренько съезжу в Целинный, разоблачу вора, получу свои денежки, и домой. А деньги, между прочим, не помешают. Мой железный конь давно уже требует серьезных материальных вливаний. Последнее время и недели не проходит без того, чтобы у него что-нибудь не отвалилось.

Решила и решила. Сумку дорожную собрала, машину завела и покатила по асфальтовой дорожке навстречу своему богатству. Благо разрешения спрашивать ни у кого не нужно. Ни начальства надо мной, ни мужа-узурпатора, ни бабушки престарелой на руках, ни младенца на иждивении. Свободна, как птичка. Куда хочу, туда лечу.

Вот я и летела в Целинный, до которого, между прочим, путь был неблизкий. Больше трехсот пятидесяти километров. Часов пять пилить по хорошей дороге. А в конце марта тарасовские трассы гладкостью не отличаются. И снег еще не везде растаял, и асфальтовое покрытие, вспухшее в одних местах и провалившееся в других, ремонтировать пока никто не собирается. Не дорога, а сказка. Чем дальше, тем страшнее. Но тарасовские водители народ лихой. Их какими-то канавами не испугаешь, поэтому трасса не пустовала. То и дело меня обгоняли водители быстроходных иномарок, стремящиеся выжать из своего приобретения максимум выгоды. Я же оставляла позади рейсовые автобусы пригородного назначения, неторопливые фуры и грузовые «Газели». Хоть мой железный конь и бунтовал последнее время, требуя замены сбруи, но тащиться в хвосте, глотая гарь выхлопных труб и отмывая лобовое стекло от ошметков грязи, летящих из-под колес проезжающих машин, я не собиралась.

Дорогой меня не покидали сомнения, не напрасно ли я отказалась от мысли бросить кости и узнать, что дело грядущее мне готовит. Вчера я была уверена, что в этом нет никакой необходимости, что дело пустячное, и никаких дополнительных тому подтверждений мне не требуется. А вот сейчас я уже жалела о своем опрометчивом поступке. Трасса была действительно ужасной. И чем ближе я подъезжала к цели, тем колдобины становились глубже, выбоины – шире, а слой снега – выше.

«Ну, чего ради ты потащилась в эту глухомань? – укоряла я себя за легкомыслие. – Легких денег захотелось? Тебе ли, Танюшенька, не знать, что в твоей профессии легких денег не бывает. Обязательно всплывут какие-нибудь дополнительные нюансы, и завязнешь ты в этом «легком» деле по самые гланды. И будешь неделю, а то и больше жить в такой дыре, в которой хороший кофе днем с огнем не сыщешь. А ты, между прочим, запастись любимым напитком на всякий пожарный случай не удосужилась». Но что сделано, то сделано. Поворачивать обратно было поздно. До Целинного оставалось километров сорок. Да и договоренность с Ереминым уже была, а рисковать своей репутацией, отказывая клиенту в помощи после того, как дала согласие, я не могла. Оставалось одно: надеяться на то, что мои первые предположения окажутся верными и я раскрою это дело с легкостью.

Целинный встретил меня недружелюбно. При въезде в поселок машина попала в огромную лужу, так как объехать сию достопримечательность возможности не было. Пробуксовав в дорожной жиже десять минут, мне все же удалось каким-то чудом преодолеть это препятствие. Не успела я вылезти из одной неприятности, как меня постигла другая. С безоблачного до сего момента неба на машину обрушился поток воды в виде весенней грозы, а стеклоочистители отказались работать. Движение пришлось приостановить, так как разглядеть что-либо сквозь лобовое стекло было невозможно. Потеряв еще двадцать минут, я получила наконец возможность двигаться дальше.

Хоть и с большим трудом, но мне все же удалось добраться до коттеджа из белого кирпича на улице Советской. Табличка с номером три на калитке оповещала о том, что мытарства по дорогам закончены. Кое-как отыскав место посуше, я припарковала машину и направилась к калитке. Она оказалась не запертой. Я прошла по дощатому настилу, символически обозначающему пешеходную дорожку, взошла на крыльцо и толкнула дверь. Как и калитка, она была открыта. Войдя в помещение, я оказалась в темном коридоре без окон. Свет здесь отсутствовал, поэтому пришлось идти практически на ощупь. Из дальней комнаты доносились мужские голоса.

– Есть кто живой? – крикнула я, пытаясь привлечь внимание хозяина. – Валентин, вы здесь?

На мой крик никто не отозвался. Я дошла до той комнаты, откуда доносились голоса, и постучала в дверь. Голоса стихли. Я приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Передо мной предстала идиллическая картина. Двое мужчин примерно одного возраста сидели за накрытым столом. В центре стола располагалась бутылка горячительного. Половина ее содержимого отсутствовала, из чего я сделала вывод, что оно уже успело перекочевать в их желудки.

– Вам кого? – поинтересовался один из мужчин, ничуть не смущенный тем, что его застали на рабочем месте за распитием спиртных напитков.

«Да, нравы у местных бизнесменов под стать населенному пункту», – поморщилась я.

– Я ищу Валентина Еремина, – ответила я. – У нас с ним встреча назначена.

– Вы, наверное, Татьяна? – предположил мужчина. – А Еремин это он.

Мужчина указал на своего собутыльника. Тот согласно кивнул и задал вопрос:

– Вы из Тарасова?

– Совершенно верно. Мы с вами созванивались вчера, – напомнила я.

– Да, да. Помню. Созванивались, – смущенно произнес Еремин.

– Где мы можем поговорить? – спросила я.

– Поговорить? Ах, да. Я же не успел предупредить вас. Вот незадача. – Еремин смутился еще больше и с надеждой посмотрел на своего приятеля.

Тот понял его взгляд и взял инициативу в свои руки. Встав из-за стола, он подхватил меня под локоток и провел к небольшому диванчику.

– Присаживайтесь, Татьяна. Сейчас я вам все объясню, – ласково сказал он.

– Не понимаю, о чем вы, Валентин, не успели меня предупредить? – догадываясь, впрочем, о чем пойдет речь, спросила я.

На заботливого компаньона Еремина по застолью я не смотрела. Впрочем, он и не ждал от меня каких бы то ни было дружественных жестов. По-хозяйски раскинувшись на диване, он заявил:

– Ситуация такова. Валек, то бишь Валентин Еремин, решил справиться с проблемой собственными силами. Не привлекая, так сказать, ресурсы со стороны. Вчера он несколько погорячился, соглашаясь на ваше предложение о помощи. А вот сегодня ему в голову пришла блестящая мысль, что вопрос можно урегулировать без вашей помощи. – Мужчина притворно вздохнул и продолжил: – Нам очень жаль, что вам пришлось проделать такой долгий путь напрасно. Поверьте, Валентин собирался позвонить вам и отменить встречу. Он просто не успел.

И мужчина красноречивым жестом указал на накрытый стол.

– Понимаю, обед затянулся, – язвительно проговорила я. – Позвольте полюбопытствовать, по какой причине такую радостную весть сообщаете мне вы, а не сам Валентин Еремин? Не мешало бы еще представиться. А то неловко получается. Вы знаете, кто я, а вот я нахожусь по этому поводу в полном неведении.

– Ох, простите. Совсем забыл назвать себя. Я – Анатолий Рыхлов. Друг Валентина. Думаю, вы про меня уже слышали, – произнес мужчина.

– Вот как? Друг, значит. Приятно слышать, что ваша недавняя вражда оказалась всего лишь легкой размолвкой, – продолжала иронизировать я. – Думаю, именно вы посоветовали Валентину не впутывать в его проблемы детектива. Я права?

– Ну что вы! Это решение самого Валентина, и никак иначе. Но вы не волнуйтесь. Дорожные расходы мы вам оплатим, правда, Валек? – и Рыхлов посмотрел на Еремина, требуя подтверждения.

Еремин продолжал сидеть за столом, не вмешиваясь в нашу беседу. После слов Рыхлова он согласно кивнул, но добавить что-либо не пожелал. Я многозначительно посмотрела на него и спросила:

– Скажите, Валентин, вы когда-нибудь сами принимаете решения?

– Что вы имеете в виду? – перебил меня Рыхлов. – Вы намекаете на то, что на Валентина оказано давление в этом вопросе?

– Ну что вы! У меня и в мыслях подобного не было, – мило улыбаясь, ответила я. – Ведь сразу же видно: Валентин – невероятно самостоятелен в своих поступках.

Еремин покраснел, а Рыхлов как ни в чем не бывало продолжил:

– Я рад, что в этом вопросе мы с вами солидарны. Валентин действительно абсолютно самостоятельный молодой человек. Так сколько мы вам должны за беспокойство?

Несмотря на то что я ожидала чего-то подобного, наглое поведение Рыхлова и бессловесность Еремина вывели меня из себя.

– Пятьсот долларов, – отчеканила я, в упор глядя на Рыхлова.

– Сколько, сколько? – Рыхлов даже привстал. – Откуда, позвольте полюбопытствовать, набежала подобная сумма? Вы ведь ровным счетом ничегошеньки не сделали. За что пятьсот баксов?

По выражению лица Еремина было видно, что на этот раз он полностью согласен со своим приятелем. Я же откинулась на спинку дивана, положила ногу на ногу, скрестила руки на груди и принялась невозмутимо перечислять:

– Ваши слова не соответствуют истине, господин Рыхлов. В настоящий момент я сделала уже немало. Я встретилась с другом господина Еремина, потратив на встречу не менее двух часов. Я выслушала историю о неприятностях Валентина. Какое-то время потратила на тщательный анализ полученной информации. Дорога до вашего всеми забытого поселка заняла шесть часов двадцать девять минут. Итого: двое суток работы, плюс бензин в оба конца, плюс компенсация за упущенные возможности. Если считать по полному прайс-листу, это я еще скидку вам сделала, учитывая мое доброе расположение к знакомому Еремина, который порекомендовал ему обратиться ко мне. В другом случае меньше, чем шестьюстами долларами, вы не отделались бы.

– Но это же грабеж! – подал голос Еремин, поняв, что расплачиваться придется ему. – Мы так не договаривались. Вы сказали, что приедете и на месте решите, браться ли за мое дело. Вы приехали, но помощи вашей уже не требуется. Так за что же вы собираетесь с меня три шкуры содрать? За то, что мы с Толиком решили проблему полюбовно? Разве это противозаконно?

– Так вы нашли деньги? – поинтересовалась я.

– Нет, не совсем, – признался Еремин, – но мы уже знаем, как это сделать. А раз мы сами это знаем, зачем нам вы? Послушайте, я понимаю, получилось несколько неловко. Я не успел отменить встречу. Готов оплатить бензин. Но остальное – увольте. Я не миллионер, чтобы такими деньгами разбрасываться.

– Все понятно, – произнесла я, вставая. – Что ж, не смею больше отрывать вас от серьезных дел.

Я многозначительным взглядом обвела комнату, хранящую следы прерванного застолья. Проследив за моим взглядом, Еремин снова смутился. «Ну, просто кисейная барышня, – ядовито подумала я. – И как это Димку угораздило подружиться с таким тюфяком?» Не говоря больше ни слова, я дошла до дверей. Меня остановил голос Еремина:

– Подождите, вы не взяли деньги за дорогу.

– Оставьте себе. Вам они скорее пригодятся, – не оборачиваясь, сказала я. – Удачи в поисках денег.

С этим и вышла. На крыльце я остановилась, стараясь взять себя в руки. Вся эта ситуация мне категорически не нравилась. Я не знала, на кого больше зла. На Димку, подбившего меня на эту авантюру? На Еремина, меняющего свои решения по тридцать раз на дню? На Рыхлова, нагло воспользовавшегося мягкотелостью хозяина денег? И пришла к выводу, что больше всего я зла на саму себя. Ведь сразу было понятно, что ничем хорошим моя поездка не закончится. Так нет же! Вбила себе в голову: надо Димке помочь. Друг все-таки. Вот и помогла. Промоталась полдня без толку, теперь еще полдня на обратный путь потрачу.

Как только я представила себе обратную дорогу, настроение тут же упало еще на несколько градусов. Воспоминания о грязевой трясине у самого выезда из районного центра отбивали всякое желание куда-то двигаться. Надо поискать дорогу в объезд. Не может быть, чтобы местные жители не знали обходного пути. Добравшись до машины, я заняла водительское кресло и направила колеса своего «боливара» к ближайшему магазинчику.

Старинное здание постройки довоенных советских времен выглядело не ахти. Избушка на курьих ножках, по-другому и не назовешь. Стены обшиты досками, крашенными масляной краской ядовито-зеленого цвета. Крыша крыта листовым железом, насквозь проеденным ржавчиной и кое-как залатанным нынешними хозяевами. Радовала глаз только вывеска над добротным крыльцом. И крыльцо и вывеска были современными, новенькими, блестящими. Видимо, новые хозяева придерживались поговорки «белое лицо семь изъянов скрывает». Подремонтировали фасад и успокоились.

Искать место пофешенебельнее ни сил, ни времени не было. Мне ужасно хотелось поскорее убраться из поселка. Для того чтобы узнать объездной путь, магазин подходил лучше всего. Если продавец помочь не сможет, покупатели подскажут. Так или иначе, а необходимую информацию я там точно получу.

Я вошла в магазинчик, ожидая увидеть там деревянные совдеповские прилавки из выщербленных досок, покрашенных все той же ядовито-зеленой краской, и была приятно удивлена внутренним убранством. Шикарные прилавки, стеллажи и витрины блестели стеклом и хромом. Современные холодильники были доверху заполнены широким ассортиментом товаров. Веселые продавщицы пересмеивались с покупателями, отпуская товар. Я подошла к кассе, намереваясь задать кассирше вопрос, как только она освободится. Кассирша заметила меня сразу. Не удивительно. В таких населенных пунктах любой новый человек привлекает к себе внимание.

– Девушка, вы купить что-то хотели? – спросила она, поворачивая ко мне улыбчивое лицо.

– Нет. Покупать я ничего не собиралась. Мне бы дорогу узнать, – улыбаясь в ответ, сказала я.

– Ищете кого? – снова поинтересовалась она.

– Уже нашла. Теперь вот в обратный путь собираюсь, да решиться не могу, – призналась я.

– Неужто так у нас понравилось? – вступил в разговор молодой человек, которого до этого обслуживала кассирша.

– Не хочу показаться невежливой, но причина не в моем желании задержаться в Целинном подольше, – ответила я ему.

– Что же тогда? Постойте, не говорите. Похоже, я догадался, – засмеялся молодой человек. – К нам вы с трассы Р225 попали? А там снова «Бельдюжина трясина» разлилась. Познакомились с местной достопримечательностью, теперь в обратный путь страшно собираться, так? Я угадал?

– В точку, – улыбнулась я. – Конечно, название вашей достопримечательности мне известно не было, а вот повоевать с ней довелось. Есть хоть малейшая возможность избежать повторной встречи с вашим монстром? Боюсь, второй раз за день мне этого испытания не выдержать.

После моих слов веселым смехом закатилась вся очередь. Громче всех смеялась кассирша. Я из вежливости поддержала смех, хотя и не чувствовала того же веселья, что и жители поселка. Насмеявшись вволю, народ начал успокаиваться. Кассирша продолжила работу, потеряв ко мне интерес. Молодой человек расплатился за покупку и отошел в сторону, складывать продукты в фирменный пакет. Я ожидала, что кто-то из очереди расскажет мне, как избежать повторной встречи с трясиной, но обо мне, казалось, все забыли. Странные товарищи. Наржались, как лошади, наевшись сладкого, а помочь человеку никто не спешит.

Отойдя от кассы, я приблизилась к молодому человеку, который рассказывал о «Бельдюжиной трясине», и вполголоса спросила:

– Что, продолжения не будет?

– О чем вы? – не понял он.

– Смех – это хорошо. Только вот неплохо было бы помнить о том, что кому-то сейчас не до веселья, – укорила я его.

– Вы о трясине? – догадался молодой человек. – Не обижайтесь. Это у местных прикол такой. К нам приезжие нечасто заглядывают. Но каждый из них в эту трясину попадает. Так в поселке что-то вроде тотализатора устроили. Сколько человек за неделю в «Бельдюжину» попадется. Ставок, конечно, не делают, но угадать все пытаются. На этой неделе Ленка-кассирша все рекорды бьет. Вот народ и расходился.

– Поясните, – попросила я.

– Только без обид, идет? – предупредил парень.

– Идет, – согласилась я.

– Обычно за неделю к «Бельдюге» в лапы попадает от трех до десяти человек. Иногда бывает и ни одного, но это редко. А на этой неделе Ленка загнула аж двадцатку. Говорит, двадцать человек «Бельдюга» получит. Дожди-то весь месяц льют. Трясина просыхать не успевает. Сегодня последний день от той недели. И вы – двадцатая жертва, – закончил парень. – Сами понимаете, как вы всех нас рассмешили. Кто ж мог подумать, что Ленка выиграет? Из верного проигрыша в лидеры выбилась. И всего за каких-то два дня.

– Это что ж получается, за последние два дня в Целинный полвзвода приезжих пожаловало? – удивилась я.

– Вот и мы поражаемся, – ответил парень. – Будто Ленка сама их сюда вызвала, чтобы победу себе обеспечить.

– А что, и такое бывает? – поразилась я.

– Нет, конечно. Какой дурак ради простого интереса так стараться будет? Вот если бы спор на деньги шел, тогда другое дело, – возразил парень. – Просто совпало.

– Понятно. Ну, а насчет объездной дороги как? Имеется у вас другой въезд? – спросила я.

– А как же. Через соседнее село можно на трассу выехать. Там вообще дорога лучше. Вам сейчас до центральной площади добраться нужно. Там налево повернете и поедете вдоль посадок, никуда не сворачивая. Через Иваниху проскочите и на трассе окажетесь, – объяснил парень.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я.

– Не за что. На смех не обижайтесь. Вообще-то народ у нас беззлобный. Развлечений маловато, вот мы и выдумываем, чем себя развлечь, – извинился за всех парень.

– Переживу, – отмахнулась я и вышла из магазина.

Дорогу на Иваниху я отыскала легко. Новенький гладкий асфальт порадовал и меня, и мою уставшую от колдобин старушку. Я ехала вдоль посадок, никуда не сворачивая, как и советовал парнишка. Мысли были заняты составлением гневной обвинительой речи, которую я собиралась предъявить Димке по возвращении в Тарасов. Доберусь до места, устрою Кочневу головомойку. Выскажу ему все, что думаю и о нем, и о его закадычном дружбане Еремине, и обо всей ситуации в целом.

На горизонте показались первые домишки соседнего села. При въезде дорога значительно сужалась, дорожная насыпь поднималась на добрых полметра. Видимо, поселковые власти таким способом решали проблему образования трясины, подобной той, что терроризировала жителей Целинного. Я снизила скорость и ползла, как черепаха, опасаясь из-за сырости съехать в кювет. Миновав первый двор, я расслабилась. Опасность оказаться в канаве осталась позади. Здесь дорога шла вровень с землей, и улететь с нее было невозможно, даже если очень постараться. Постепенно набирая скорость, я ехала по Иванихе.

Внезапно задние колеса стали вести себя как-то странно. Сначала машину занесло влево. Я сумела выровнять руль, но тут же снова потеряла управление, так как на этот раз машину занесло вправо. Впереди показался поворот, но вписаться в него я уже не могла. Машина просто не слушалась меня. Резко затормозив, я с трудом остановилась. Обойдя автомобиль, я обнаружила причину его такого странного поведения. Задние колеса были спущены. Причем оба. Одновременно! Приглядевшись повнимательнее, я увидела на каждом колесе по три довольно заметных прокола. Вот подарок так подарок. А счастье было так близко. Трасса на Тарасов уже маячила на горизонте, но мечтам о теплой ванне и горячем крепком кофе сегодня сбыться было уже не суждено. Похоже, в Иванихе я застряла до утра. Сомневаюсь, что здесь я смогу найти магазин автозапчастей, а в нем необходимую мне вторую запаску. Придется искать народных умельцев и просить залатать дыры на покрышках так, чтобы я смогла добраться на них хотя бы до первой приличной автомастерской.

Интересно, как это меня так угораздило? У них тут автозаградители по всей дороге понаставлены, что ли? Для предотвращения массового вторжения фанатов деревенской жизни? Я прошла метров двадцать по трассе, пытаясь отыскать, на что налетела. Как ни старалась, ничего подозрительного мне обнаружить не удалось. Дорога чистая. Ни осколков, ни шипов, ничего, что могло бы послужить причиной возникновения проколов. Прямо мистика какая-то. На идеально гладком асфальте умудрилась заработать разрыв двух шин.

Вернувшись к машине, я кое-как откатила ее на обочину. Закрыв все двери, включила сигнализацию и пешком отправилась за помощью. Не успела я пройти и десяти шагов, как навстречу мне выскочила ватага ребятишек. Они гнали футбольный мяч к неизвестной цели, но радости от этого процесса получали, что называется, полные штаны. Я рискнула и остановила одного из них.

– Молодой человек, не могли бы вы мне помочь? – утрированно вежливо спросила я.

– Чего надо? – прогнусавил подросток, преисполнившись важности от моего взрослого обращения.

– В вашем поселке найдется специалист, владеющий основами шиномонтажа? – поинтересовалась я.

– А чего случилось-то? – встрял в разговор другой подросток, заинтересованно глядя на мою машину.

– Да вот, колеса проколола, – сообщила я.

– Так вы к Ерофеичу обратитесь, он вам вмиг поможет, – посоветовал парнишка.

– Чего лезешь, Тефтеля? Без тебя разберемся, – огрызнулся подросток, к которому я обратилась за помощью. – Не видишь, человек со мной советуется.

– Да ладно тебе, Серый, ты ж знаешь, что, кроме Ерофеича, ее тачку никто чинить не возьмется, – примирительно проговорил тот, кого называли Тефтелей.

– Тем более нечего со своими советами влезать, – не унимался Серый, мне же сказал: – Идите прямо по дороге до коричневых ворот. Войдете во двор, спросите Ерофеича. Он вам поможет. Если, конечно, деньги имеются.

– Спасибо за совет, – поблагодарила я.

Мальчишки помчались догонять своих приятелей, а я направилась разыскивать Ерофеича, скрывающегося за коричневыми воротами. Я прошла почти до самого конца улицы, пока не наткнулась на ворота нужного цвета. Заглянула во двор. Он был пуст, только в дальнем углу из открытого сарая слышался стук то ли молотка, то ли кувалды. Дойдя до сарая, я увидела там троих мужчин, усердно колдующих над искореженным кузовом отечественного производства. Вблизи шум стоял неимоверный. Мужчины в три руки отбивали железо, стараясь придать искореженному кузову первоначальную форму. Один из них увидел меня, положил киянку, вытер руки о штанины и, подойдя вплотную, спросил:

– Заблудилась, красавица?

– Пока неизвестно, – ответила я. – Вот если в вашей бригаде Ерофеича не найдется, тогда да.

– Так вам Ерофеич нужен? – обрадовался чему-то мужчина. – Что, с авто проблемы?

– Не то слово, – призналась я. – А вы, случаем, не Ерофеич?

– Я-то? Я – нет. Ерофеич вон тот, с усами, – мужчина ткнул пальцем в сторону работающих мужиков. – А я его помощник. Можно сказать, правая рука. Меня Данила зовут.

Мужчина протянул руку. Я пожала ее и пошутила:

– Значит, вы – Данила-мастер?

– А то нет! Я не просто мастер, я – ас в своем деле. У вас вот какая проблема? – заулыбался Данила.

– Колеса пробила, – ответила я. – Сразу два. А запаска только одна. Мне бы подлатать хоть одно, чтобы до автосервиса дотянуть.

– Как же это вас угораздило? Никак с «Бельдюжиной трясиной» знакомство свели? – присвистнул Данила.

– А трясина-то тут с какого боку? – не поняла я.

– Не в курсе, значит? – усмехнулся Данила.

Я вынуждена была признаться, что все нюансы трясины мною еще не изучены.

– Да ведь в «Бельдюге» место есть одно особо проблемное. Там на дне борона лежит. Прямо в асфальт закатана. Посуху-то ее сразу видно. Водители объезжают. А когда дожди зарядят, вот как сейчас, так трясину грязью завозит, и борону не видно. Только тот, кто в этой трясине после дождя завязнет, непременно на борону наскочит, – объяснил Данила.

– Не может быть! Я после этой вашей «Бельдюги» сколько еще по районному центру каталась, потом до вас добиралась. И ничего, слышите? Ничего, что подсказало бы мне о неисправности колес. Только когда вашу Иваниху покидала, тогда и начались проблемы с управлением. Остановилась, обнаружила проколы, – не веря словам Данилы, возразила я.

– И где же, по-вашему, в Иванихе место, благодаря которому мы с мужиками сможем озолотиться? Нет, красавица, Иваниха подобными местами не богата. Вот Целинный нам время от времени калым подбрасывает. Познакомится кто с «Бельдюгой», и к нам. Ведь во всей округе ремонтом автомобилей занимаются только три человека. Ерофеич, Эдик и я, – произнеся последнюю фразу, Данила гордо ткнул себя в грудь.

– Видно, придется вам поверить. Если вы говорите, что проколы я получила в «Бельдюжиной трясине», значит, так оно и есть, – не желая спорить, произнесла я. – Как быстро вы сможете произвести ремонт?

– А вот это, дорогая моя, вам лучше обсудить с самим Ерофеичем, – поднимая руки, открестился от ответственности Данила. – Ждите здесь, а я пойду, доложу.

Он подошел к мужчине с усами, пошептал ему что-то на ухо и поманил меня пальцем. Я протиснулась мимо проржавевшего кузова, которым занимались мужчины, остановилась напротив Ерофеича и, представившись, попросила:

– Скажите, не могли бы вы посмотреть мою машину?

– Можно, – согласился Ерофеич. – Подгоняйте к гаражу. И отправляйтесь гулять. Окрестные достопримечательности осматривать. Как освободимся – поглядим.

– Не могу выполнить ни одного пункта ваших требований, – произнесла я.

– Не понял! Вы хотите, чтобы я лично осмотрел авто? – спросил Ерофеич.

– Да, хочу, – коротко ответила я.

– Тогда не спорьте, не создавайте проблемы на пустом месте, – проворчал Ерофеич. – Подгоняйте машину, потом разговор вести будем.

И Ерофеич отвернулся, собираясь продолжить прерванное занятие. Я поспешно проговорила:

– Постойте. Я не могу подогнать машину. У нее задние колеса пробиты. Разве ваш помощник Данила не сообщил вам об этом? – стараясь удержать его внимание, воскликнула я.

Ерофеич выпрямился, пристально посмотрел мне в глаза и заорал на весь сарай:

– Даня! Срочно сюда!

От неожиданности я пошатнулась, но на месте устояла. Мне было непонятно, что Ерофеич собирается делать после того, как накричится вволю? Я ждала продолжения. Подбежал Данила. Ерофеич спросил его:

– Про колеса почему не сообщил?

– Промашка вышла, – сконфузился Данила. – Я девушке сразу сказал: хотите, чтобы наш лучший специалист машину осмотрел, гоните ее сюда. А колеса? Так что ж с того? Как-то ведь она до Иванихи на дырявых покрышках добралась? Ну, думаю, и до гаража докатит.

– Зубы не заговаривай. Отвечай, почему заставил клиента ждать? – орал Ерофеич.

– Да я ж сразу к тебе, – отбивался Данила. – Чего орать-то?

Я догадалась, что мужики изо всех сил стараются показать, насколько у них тут все серьезно. «Только провинциальных артистов мне не хватало», – подумала я.

– Простите, что прерываю столь содержательную беседу, но не могли бы вы действовать как-то пооперативнее? Скоро смеркаться будет, а мне еще ночлег искать. Я так понимаю, что сегодня мне из вашего села убраться не удастся, а ночевать на улице никакого желания нет, – устав от дешевого спектакля, разыгрываемого слесарями-умельцами, произнесла я.

– Так вам ночлег нужен? – в два голоса вскричали мужчины.

Пришлось кивнуть. Ерофеич заулыбался и предложил:

– К Зинаиде Тимофеевне пойдете? Она постояльцев принимает.

– Пойду, – согласилась я. – А насчет машины что решили?

– Говорите, где оставили. Сами заберем, – услужливо сказал Ерофеич.

– Предпочитаю проконтролировать этот процесс, – настойчиво проговорила я.

– Ваше право. Даня с вами пойдет, машину заберет. А потом вас к Зинаиде определит, – скомандовал Ерофеич. – Авансик небольшой оставите, и, считайте, дело в шляпе. К десяти утра все будет готово.

Данила завел старенький «Москвич». На нем мы смотались до машины. Кое-как дотолкали ее до ближайшего двора. Данила договорился с хозяином двора насчет присмотра, пока идет ремонт. Потом скрутил задние колеса, погрузил их в багажник и отвез в гараж к Ерофеичу. Обговорив сумму аванса, я расплатилась. После этого Данила на том же «Москвиче» отвез меня к Зинаиде Тимофеевне.

Если бы еще вчера мне кто-то сказал, что следующую ночь я проведу на русской печи, я только плечами бы пожала. Однако жизнь иногда преподносит сюрпризы и похлеще. Дом Зинаиды Тимофеевны, разрекламированный мне Данилой как лучший в Иванихе пансион, представлял собой нечто среднее между убогой сараюшкой и барским теремом. Со стороны дом выглядел добротно, солидно. Кирпичные стены, выложенные под расшивку, резное крыльцо из массива, черепичная скатная крыша. Забор, кстати, тоже не подкачал. А вот внутреннее убранство никак не соответствовало фасаду. Одна большая комната разделялась фанерными перегородками на несколько малюсеньких клетушек. Каждая клетушка была снабжена узкой панцирной кроватью, допотопной прикроватной тумбочкой и таким же старым светильником. Торчащие из стены гвозди, по всей видимости, призваны были заменять платяной шкаф.

Я стояла посреди всего этого великолепия, смутно подозревая, что хозяйка поселит меня в одной из этих клетушек. Данила прошел в глубь дома, договариваться с хозяйкой по поводу моего заселения. Мне же велено было ждать у порога. Из дальней клетушки вышла заспанная тетка в пестрой кофте. Потягиваясь на ходу, она прошла мимо меня в сени, погромыхала там ведрами и, судя по стуку входной двери, вышла во двор. Данила все не возвращался.

Я присела на узкую деревянную скамью. Чтобы скрасить время ожидания, я принялась рассматривать фотографии, висящие в рамках на противоположной стене. Снимки были многолетней давности, еще черно-белые. Народу на снимках – как на первомайской демонстрации. И молодые, и старики, и младенцы, и женщины в годах. Чаще всех попадалась смешливая веснушчатая девушка с белобрысыми косичками, торчащими в разные стороны. Я предположила, что именно она и есть нынешняя хозяйка пансиона Зинаида Тимофеевна. Вернулась тетка в пестрой кофте. Волосы у нее блестели от влаги. Глаза озорно сверкали и зыркали из стороны в сторону.

– Новая жиличка? – Тетка втиснула свой зад на узкую скамью и уставилась на меня в ожидании ответа.