Сувенир для олигарха Александрова Наталья

Попугай дремал на кухонном шкафу, прикрыв глаза, кот и Пу И, почувствовав аппетитные запахи, тотчас явились на кухню. Лола высыпала песику остатки миндального печенья, которое он обожал, а коту отрезала солидный ломоть ветчины. Удивленные такой Лолиной покладистостью, животные явственно пожали плечами и принялись за дело.

Отвязавшись от троглодитов, Лола съела яичницу, потом выпила большую чашку кофе со сливками и даже положила туда две ложки сахара, хотя обычно пила несладкий. Сахар нужен был для усиления умственной деятельности, что сейчас было Лоле чрезвычайно необходимо.

Однако то ли сахар попался некачественный, то ли Лола мало его съела, но просветления все не наступало, то есть Лола совершенно не представляла себе, что сейчас нужно ей делать. Мелькнула мысль оставить все как есть – понадеяться, что никто ее не видел, когда ночью она сломя голову в панике выбегала из той страшной квартиры, а водителю машины, что подвез ее к собственному дому, все, как говорится, по барабану. Однако не давало покоя то, что вырубилась Лола явно от снотворного; и вот кто и зачем ей подсыпал лекарство – волновало Лолу больше всего.

Она развернула валявшийся на полу в ванной мятый сверток, который еще вчера был шикарным костюмом от Живанши, и тяжко вздохнула. Костюм был вымазан кровью Глеба. Лола тут же устыдилась – человек умер, а ей жалко костюма!

Одним словом, Лола осознала наконец, что она вляпалась в очень неприятную историю, а учитывая присутствующий в деле труп, еще и опасную.

В какой криминал был замешан Глеб? Лола совершенно не представляла, чем он занимался. Как актер в Москве он не добился популярности, Лола бы узнала об этом. Но может быть, он давно уже бросил это занятие и зарабатывает деньги другим? В том, что Глеб был не бедным, Лола не сомневалась. Ведь она видела его вчера, близко общалась. Одет он был просто, но и плащ, и костюм, и белье куплено безусловно в дорогом магазине. Пахло от него очень дорогой туалетной водой, уж в этом-то Лола разбирается. Кроме того, повадки, тот внешний лоск и безмятежность во взоре, которые достигаются лишь тогда, когда долгое время в кармане находится плотно набитый бумажник. Свой своего видит издалека, усмехнулась Лола. Нет, Глеб вполне обеспеченный человек, в этом нет сомнения… Был, тут же вспомнила она, Глеб был обеспеченным человеком. Теперь же от него осталось только мертвое тело. Да еще Лолины воспоминания.

Внезапно Лола обрела решимость. Она должна во что бы то ни стало разгадать тайну смерти Глеба. В память о прошлом.

Самое трудное оказалось на что-то решиться. Лола приободрилась и стала торопливо собираться. Для начала хорошо бы съездить к тому дому, поглядеть, как там развиваются события. Лолу передернуло от мысли, что тело ее бывшего любовника будет лежать там долго-долго, и никто его так и не найдет. Что бы там ни было, а в той квартире Глеб жил совершенно один, в этом она уверена, присутствие женщины Лола угадала бы сразу. Лола смутно помнила адрес. То есть адреса она и не знала. Так что для начала нужно вспомнить, где же находится та квартира, где убили Глеба.

Итак, вчера они вышли из кафе, и Глеб поймал машину. Что он сказал водителю? Точно, «Черная речка». Теперь Лола вспоминает, что поехали мимо Адмиралтейства, по Дворцовой площади, через мост, потом выехали на Петроградскую… и в конце оказались… все правильно, Черная речка, улица Савушкина. Водитель высадил их недалеко от метро, а дальше они пошли какими-то дворами. Лоле тогда было все равно, она готова была сколько угодно идти за Глебом, несмотря на высокие каблуки. Да, вот если бы она еще запоминала дорогу… Короче, нужно определяться на месте, она обязательно найдет тот дом.

И Лола принялась собираться. Разумеется необходимо так изменить внешность, чтобы ни у каких соседей и мысли не возникло, что они видели вчера эту женщину. Загримироваться под старуху? Нельзя, обязательно пристанут с разговорами такие же бабушки, а уж у них-то глаз наметан, мигом распознают в неизвестной старухе самозванку! Это молодых можно обмануть, а бабушек на лавочке не проведешь! Лола перебрала еще варианты: черную кожаную куртку, темные очки, волосы убрать под крутую бандану… не пойдет, очень подозрительно. Те же бабушки мигом озаботятся, если неизвестная личность в таком прикиде будет бродить по двору.

Взять с собой Пу И? Тогда, конечно, никто не удивится, что дама гуляет с собачкой. Но уж больно приметный песик, ни к чему оставлять следы в человеческой памяти.

Внезапно Лолу осенило: беременная! Один раз в свой практике она уже использовала такой маскарад и знала, что к беременным женщинам все относятся неплохо, не ждут от них никакого подвоха, так как подразумевается, что будущие мамочки сосредоточены только на своей внутренней жизни, а именно: гадают, мальчик или девочка, и считают, сколько раз за день он шевельнулся.

Лола вытряхнула вещи из платяного шкафа и нашла невесть как затесавшийся туда джинсовый комбинезон, в котором ходят беременные, – в нем очень удачно размещается большой живот. Не менее удачно разместив в комбинезоне подушку, Лола наложила на лицо специальный «беременный» макияж – навела коричневые пигментные пятна и темные круги под глазами. Подретушировала лицо так, чтобы нос казался больше, щеки – слегка одутловатыми, у беременных вечно лицо распухает! Волосы зачесала гладко и завязала темной шелковой лентой, стерла маникюр – и пожалуйста, будущая мамаша перед вами. Только видно, что молодая, а уж какая – красивая, некрасивая, худая, толстая – это никого не волнует. Одно слово – беременная!

Наказав зверям вести себя прилично и оставив кота за старшего, Лола с большими предосторожностями выскользнула из квартиры. Сюда они переехали всего три месяца назад – Леня купил большую четырехкомнатную квартиру по просьбе Лолы, которой надоело вечно натыкаться на зверей, – так что с соседями были едва знакомы, но кто-то мог бы заинтересоваться, отчего вместо Лолы из квартиры выходит дама в интересном положении.

На улице Лола подняла руку. Остановились скромные «Жигули».

– До «Черной речки», там покажу, – сказала она, с кряхтеньем усаживаясь в машину.

– Не родишь? – подозрительно спросил пожилой водитель.

– Что вы! – Лола рассмеялась как можно счастливее. – Еще два месяца…

Водитель все-таки поглядывал на нее всю дорогу с опаской.

– Вот тут, пожалуйста, – сказала Лола, увидев знакомый проход между домами. Несомненно, вчера они с Глебом шли здесь.

Водитель покачал головой и вернул половину денег.

– Бери, бери, фруктов купишь, в твоем положении витамины требуются… – сказал он, перед тем как уехать.

Лола даже слегка усовестилась – уж больно симпатичный попался дядечка. Она не спеша пошла мимо гаражей вперед – беременные никогда не торопятся. Миновала один дом, потом двухэтажное кирпичное строение – не то бывший детский садик, не то дом пионеров, – после чего остановилась у серого пятиэтажного дома. Она была у цели, это был именно тот дом. И квартира находится вон в той парадной, третьей с краю. Квартира на втором этаже, от лестницы наискосок. Лола помнит точно.

У нужной парадной роились старушки. Скамейка была вся ими усижена, как мухами, затесался даже один старичок приличного вида. Лола подошла, чуть волоча ноги, и остановилась возле скамейки, тяжело дыша.

– Что, девонька? – немедленно всполошилась одна из бабулек. – Нехорошо тебе? Тошнит?

– Да нет, поясницу что-то ломит, – поморщилась Лола.

Старичок, как истинный джентльмен, тут же вскочил со скамейки. Лола благодарно улыбнулась и села, вытерев несуществующую испарину со лба.

– Вот я и говорю, – продолжала старуха прерванный рассказ, – спрашиваю я его, что случилось, мол? А он и говорит, сердитый такой: человек, мол, умер, а вам и дела нету! Мог бы тут проваляться не знаю сколько месяцев, если бы мы не приехали! Я и спрашиваю, а с чего вы-то приехали, «скорая»? Что ли, он сам успел позвонить, пока плохо не стало? Он мне отвечает: мы, мол, не «скорая», а «труповозка». Тому, говорит, жмурику «скорая помощь» уже без надобности, ему торопиться некуда. Вот как нехорошо выразился про покойника, а отчего умер, так и не сказал – с сердцем ли плохо стало или еще от какой болезни. Потом другой, что постарше, и говорит мне, что верно кто-то из соседей позвонил, потому что когда они приехали дверь была открыта.

– А милиция, – заикнулась Лола, – милиция была?

– А тебе, милая, про такое вообще лучше не слушать, – строго сказала бабушка и поджала губы, – ты о ребеночке лучше думай, а про покойников не надо… Не было никакой милиции. А ты из какого дома?

Лола поскорее поблагодарила вежливого дедушку за то, что уступил место, и пошла, думая, что все очень странно. Теперь она могла быть уверена только в одном: труп был. То есть вчера ей ничего не приснилось и не привиделось со страху, Глеб действительно мертв. Странно же было то, что не приехала милиция, странно было то, что санитар сказал, что человек умер, а не убит. И самое удивительное было то, что санитары попали в квартиру, потому что Лола твердо помнила, что когда она выскочила ночью на лестницу, дверь мягко захлопнулась за ней, и замок щелкнул.

Лола даже остановилась посреди дороги. Ну да, она просто слышит в ушах звук щелкнувшего замка. Значит, кто-то вошел в квартиру, обнаружил тело и позвонил. Но после такой находки человек должен прежде всего звонить в милицию. Они приедут и сами уже определят, кого еще нужно звать. Во всяком случае, разных служб понаехало бы на такой труп множество! Соседи бы обязательно заметили, кстати, их в понятые пригласили бы непременно. А тут – просто приехали и по-тихому увезли в морг.

Лола склонна была доверять старушкам на лавочке, обычно они очень наблюдательны. В полной прострации Лола подходила к метро. Рыжий красномордый мужик обогнал ее, обругал тетехой, толкнул и ударил локтем в живот. Лола расстроилась – а если бы и вправду она была беременной? Все-таки люди ужасно грубые.

От удара подушка перекосилась набок, что вызывало легкие недоумевающие взгляды у встречных прохожих. Лола кое-как пристроила подушку на место и поехала домой. Получалось, что ничего важного она не выяснила.

Тяжко вздыхая, она открыла дверь квартиры, и в это время чьи-то жесткие руки схватили ее за плечи, втащили внутрь и прижали к стене в прихожей. Лола хотела было заорать, но обнаружила, что это Маркиз собственной персоной стоит в прихожей и грозно сверкает на нее глазами.

– Ленечка, – пискнула Лола, – как же я рада… Договорить она не успела, потому что Леня рывком оторвал ее от стены, протащил в гостиную, бросил на диван и швырнул на журнальный столик перед диваном фотографию.

– Ну, – свирепо вопросил он, – что это такое?

– Ты как обращаешься с беременной женщиной? – капризно заговорила Лола, чтобы немножко потянуть время. – Вот рожу сейчас прямо на этом диване, тогда узнаешь!

– Заткнись, – проскрежетал Маркиз, – прекрати паясничать и погляди на снимок!

Лола осторожно скосила глаза на валявшуюся фотографию, тут же вскрикнула, соскочила с дивана так резко, что если бы и впрямь была в интересном положении, не миновать бы преждевременных родов.

– Осторожнее, – насмешливо посоветовал Леня, – а то еще действительно родишь ненароком…

Лола не обратила на его слова внимания, она впилась глазами в цветной снимок.

На фотографии были два человека: мужчина и женщина.

Точнее, женщина и мужской труп, потому что черная дыра во лбу, залитом темной густой кровью, как пишут в милицейских протоколах, была несовместима с жизнью.

Мужчина был Глебом Хованским, а женщина, безмятежно покоящаяся в объятиях мертвеца, была она сама, Лола.

Совершенно машинально отметив, что во сне она не слишком фотогенична, Лола отбросила фотографию, как будто это была ядовитая змея, и плюхнулась на диван.

– Ну? – в который раз грозно прорычал Маркиз. – Что ты можешь мне сказать по этому поводу?

– А ты? – огрызнулась Лола. – Что ты можешь сказать? Ты возвращаешься из Парижа и показываешь мне снимок. Как он к тебе попал? И откуда ты знаешь, что это не монтаж?

– Это не монтаж, – спокойно ответил Маркиз. – Люди, которые сделали этот снимок, не мелкие мошенники. Фотография подлинная, ты ведь не станешь отпираться? Кто этот тип, вернее, кем он был до того, как его застрелили?

– Дай закурить, – выдохнула Лола.

– Беременным нельзя, – хмыкнул Леня, но, заглянув Лоле в глаза, решил не ерничать и протянул ей сигарету.

Лола закурила и, отвернувшись в сторону, монотонным голосом рассказала ему обо всем, что произошло с ней вчера.

– Ну и ну! – Маркиз нервно ходил по комнате. – Слушай, у меня просто нет слов! Где были твои мозги? Хотя понятно где, можешь не отвечать. Но хотя бы элементарная осторожность должна быть! Идти с первым встречным!

– Ты что, не понял? – устало ответила Лола. – Мы с ним были знакомы черт знает сколько лет, просто очень давно не виделись. У меня не было никаких причин ему не доверять… И хватит меня воспитывать! Теперь ты расскажи, откуда взял снимок!

Леня откашлялся и коротко рассказал ей о встрече в Париже.

– Так, – медленно протянула Лола, когда он замолчал, – так-так…

Маркиз, безошибочно уловив зловещие интонации, на всякий случай отошел в другой угол комнаты. Но это не помогло, потому что Лола, быстро вытащив подушку, которая служила ей вместо живота, метнула ее в Леню. Он успел увернуться и подхватить подушку.

– Лола, – с упреком сказал он, – сейчас не время…

– Что? – Она вскочила с дивана и бросилась на него. – И ты еще вздумал меня воспитывать! Ты говорил, что у меня нет мозгов! А сам-то, сам! Подлец! Это из-за тебя убили Глеба!

– Вот еще, – слабо протестовал Маркиз, понимая в душе, к чему она клонит, – при чем тут я?

– Все из-за тебя! Меня подставили только из-за тебя! На самом деле им нужен был ты во что бы то ни стало! Скажите, какой незаменимый! Мошенник высшего класса!

– Ну да, – самодовольно подтвердил Леня.

– И чтобы заставить делать то, что им нужно, они решили тебя шантажировать!

– Конечно, они же знали, что я никогда не брошу тебя в беде!

– Ты меня в нее втравил! Из-за вашей возни убили совершенно постороннего человека! – надрывалась Лола.

– Вот в этом я не уверен, – Маркиз опасливо поглядывая на Лолу, рискнул подойти поближе. – Понимаешь, втравили конечно нас в очень серьезную и опасную историю, но вот что твой Глеб никак к ней не причастен и оказался без вины виноватый, я не верю. Сама же говорила, что подсыпать тебе какую-то гадость в вино мог только он. Значит, он был в курсе…

– В курсе чего, – насмешливо перебила Лола, – что его убьют? И сам на такое согласился?

– Ну, не перегибай палку, – поморщился Леня, – ты прекрасно понимаешь, о чем я. Его наняли, чтобы он встретил тебя, заманил в постель и усыпил. А дальше все пошло по другому сценарию.

– Не могу поверить… – пробормотала Лола, – и потом, мы встретились совершенно случайно! Я сама его окликнула…

– Дорогая, – снисходительно улыбнулся Маркиз, – ты же говорила, что он задел тебя и обогнал. Странно было, если бы ты его не узнала! Очевидно, он был уверен, что ты его окликнешь, иначе придумал какой-нибудь другой способ. И вообще, Лола, не обижайся, но если бы ты не пошла к нему и не…

– Он мой первый мужчина! – вздохнула Лола. – Я его так любила, я не могла не пойти…

– Связался черт с младенцем! – возмущенно заговорил Леня. – Ты же была еще школьницей!

– Вовсе нет, – возразила Лола, – мне было почти восемнадцать…

– Однако, дорогая, – с изумлением заговорил Леня, – как долго тебе удалось сохранять невинность! И это в наш распущенный век!

– А я, знаешь, до пятнадцати лет была гадким утенком, – нехотя призналась Лола, – такая неуклюжая и костлявая, что самой противно было в зеркало смотреть. Потом разрослась конечно, похорошела, но уже ни на кого не смотрела, кроме Глеба…

– Странно, – заговорил Леня, – а я почему-то думал, что ты все детство и юность была хорошенькой, этакая набоковская нимфетка…

– Такие обычно вырастают стервами, а я разве такая?

Лола обиделась, и Леня решил сменить тему.

– Слушай, о чем мы говорим? – сердито воскликнул он. – У нас грандиозные неприятности! Нужно думать, как выпутаться из этого дерьма, а мы удалились в воспоминания!

– Теперь я понимаю, отчего там было все так странно, – задумчиво сказала Лола, – просто приехали и увезли труп. Никакой милиции… как же в таком случае они намереваются нас шантажировать?

– Эта «труповозка» тоже, наверняка, была подставная, – заметил Леня, – нарочно сказали старухам, что человек умер, а не убит, чтобы оправдать отсутствие милиции. Что касается шантажа, то не беспокойся, найдут они способ. Пока труп у них…

– Значит, нужно выкрасть этот труп! – заявила Лола.

– Ты что, совсем рехнулась? – заботливо осведомился Леня. – Откуда мы его будем красть? Мы ни малейшего понятия не имеем, где он сейчас находится! Или ты думаешь, что притворишься безутешной вдовой и тебе его выдадут по первому требованию?

– Пока мы его не найдем, я не смогу спать спокойно! – заявила Лола.

– И очень хорошо! Если бы ты поменьше спала, то ничего бы и не случилось! – вспылил ее компаньон.

– Попробовал бы сам не спать после снотворного! – обиделась Лола. – Думаешь легко? И вообще, у меня стресс! Меня оскорбили в лучших чувствах. Что может быть ужаснее, чем поруганная первая любовь?

Она подобрала с полу подушку, уткнулась в нее и картинно зарыдала. Леня неожиданно успокоился: раз Лолка снова начала работать на публику, стало быть, все не так плохо. А то он уже начал волноваться, когда увидел ее, такую несчастную, в коричневых пятнах, с дурацкой подушкой вместо живота.

Он не стал подсаживаться к Лоле и пытаться ее успокоить, гладя по головке. Не стал он суетиться рядом со стаканом воды, заботливо лепеча, чтобы Лолочка успокоилась. Не стал он демонстративно кружить по комнате с мобильным телефоном наперевес, крича, что если Лола не прекратит истерику, он немедленно вызывает «скорую помощь», и тогда приедет строгий врач и вкатит три укола, которых Лола всегда ужасно боялась. Не стал он применять самое жестокое, но действенное средство: отлупить Лолу от всей души по щекам и выволочь под холодный душ.

Нет, Леня спокойно переобулся в прихожей, снял пиджак и повесил его в шкаф, подозрительно поглядев на попугая.

Попугай Перришон мог, рассердившись на Леню или просто из хулиганских соображений, обгадить одежду, причем выбирал исключительно безумно дорогие Ленины пиджаки.

Леня разобрал дорожную сумку, положил бритву на полочку в ванной, а грязное белье – в стиральную машину, неторопливо прошел на кухню и занялся кофе. Лоле наконец надоело рыдать, и она появилась там же, громко всхлипывая и сморкаясь. Леня был наготове и тут же предъявил ей зеркало. Лола охнула и резво побежала в ванную.

Она появилась оттуда через пять минут с чисто вымытым лицом, заколотыми волосами и без дурацкого комбинезона. Туго затянув поясок халата, Лола присела на табурет и придвинула к себе чашку с горячим кофе.

– Есть нечего, – ворчливо заметил Маркиз, – ветчины на один бутерброд осталось, обедом и не пахнет…

– До того ли мне было! – огрызнулась Лола, и Леня не мог с ней не согласиться.

– Серьезное дело, – сказал он, отхлебывая кофе, – с размахом люди работают. Сколько народу пристегнули – нужно было тебя заманить, этого твоего убить, про остальных я уж не говорю. У Бича внука похитили, у Вензеля еще кого-то…

– Это говорит только о том, что они ни перед чем не остановятся, им очень нужен тот самый чемоданчик. Ленечка, а что в нем, а? – У Лолы от любопытства заблестели глаза.

– Понятия не имею, – Леня пожал плечами, – могу только предполагать, но такая чушь в голову лезет, что даже тебе не скажу. А вообще-то это все говорит о том, что в деле замешано очень много народу. А когда много народу, то обязательно должна где-то произойти утечка…

– И мы можем попробовать… – Лола умоляюще поглядела на него, – Ленечка, ты же понимаешь, что если даже все удастся, операция пройдет успешно, и вы добудете этот проклятый чемоданчик, не будет нам покоя!

– Разумеется, не будет. Только дурак может думать, что в случае успеха каждому честно отдадут заработанный миллион и отпустят восвояси. Раз в дело замешан Хорек, хорошего ждать не приходится. Скорее всего, потом они намерены просто уничтожить всех четверых.

– Ой! – Лола зажала рот рукой.

– Не волнуйся, девочка, я ведь тоже не новичок в своем деле, – улыбнулся Леня, – как-нибудь выкрутимся. А пока давай-ка съездим на Черную речку, поглядим что и как. Все равно больше делать нечего.

Лола улыбнулась ему и поймала себя на мысли, что она больше не боится. Леня здесь, а значит она больше не одна. Вместе они справятся с любыми неприятностями.

– Вон, смотри, – Лола высунулась из машины, – вон тот серый кирпичный дом, третья с краю парадная, на третьем же этаже.

– Так-так, – сказал Леня, внимательно оглядев фасад дома, – какая, говоришь, квартира?

– На третьем этаже, наискосок от лестницы, а на площадке там четыре квартиры…

Они вышли из машины и обошли дом.

– Вот те окна и балкон, – сказал Леня, подсчитывая, – там был балкон?

– Не помню, – виновато призналась Лола.

– Чисто детский сад, – вскипел Маркиз, – сколько раз тебе повторял: в незнакомом месте сразу же определись! Где ванная, где кухня, куда окна выходят, есть ли балкон или лоджия, далеко ли пожарная лестница!

– О Господи, да я же не работать туда ходила, а… к любимому человеку! – Лола тоже рассердилась.

– Тем более! Раз твой любимый человек оказался подозрительным растленным типом!

Лола только махнула рукой и промолчала, потому что все равно крыть было нечем.

– Так-так, предположим, что это именно тот балкон, – бормотал Леня, – и что мы видим?

Балкон по летнему времени был раскрыт настежь, из комнаты слышался громкий голос радиодиктора, а на самом балконе топорщилось на ветерке сохнущее белье: женская блузка, полотенце и две пары розовых трусов весьма впечатляющего размера.

– Покойник устроил постирушку, – Леня вопросительно глянул на Лолу, – или ты перепутала дом?

– Ничего я не перепутала. Именно из этой парадной его утром увезли. И бабули тут сидели…

– Тогда устраиваем разведку боем, – решил Маркиз, – только нужно раздобыть два белых халата…

Леня несколько раз подряд надавил кнопку звонка. Из глубины квартиры послышалась резкая, требовательная трель, на которую тут же ответил пронзительный женский голос:

– Ну иду, иду, кого еще принесло!

Дверь распахнулась безо всяких вопросов, и на пороге появилась пышная молодящаяся дама зрелого возраста в бордовом плюшевом халате, едва сходящимся на обильных телесах, с накрученными на розовые пластмассовые бигуди волосами цвета «темный махагон», стыдливо прикрытыми прозрачной капроновой косыночкой.

Леня машинально прикинул размеры и определил, что розовые трусы на балконе именно ее, ничьи больше.

Увидев на пороге мужчину и женщину в белых халатах, хозяйка всплеснула руками и воскликнула визгливым голосом:

– Это «скорая», да? Так это вам наверное к Олимпиаде Самсоновне, к ней все время «скорую» вызывают! Это вам выше этажом надо, в семнадцатую квартиру! Там Олимпиада Самсоновна живет, она женщина пожилая и часто болеет! Это в семнадцатой квартире, на пятом этаже. Она с невесткой живет, вдвоем. Сын у нее в тюрьме, а она вдвоем с невесткой. Так что это вам к ней, наверное, она чуть что – сразу «скорую» вызывает…

Маркиз попытался остановить непрерывный поток красноречия и вклинился в монолог бордо-воволосой прелестницы:

– Мы, дама, по другому поводу! Проводится поголовная дератизация! У вас домашние животные имеются?

Хозяйка, услышав незнакомое слово «дератизация», растерялась и на мгновение замолкла, удивленно хлопая глазами. Затем она опомнилась и переспросила:

– Поголовная что?…

– Дератизация, – повторил Маркиз, – имеете собак, кошек?

– А это что такое? Нет, собак и кошек не имею! Не выношу их! Это вам наверное к Капитолине Антоновне, ниже этажом! Это у нее три кошки и собака, так это просто ужас какой-то! К ней если зайдешь за солью, или там просто так поговорить, так это просто кошмар, что делается! Пахнет как, извините, на вокзале, и всюду шерсть! А я этого всего не выношу, особенно когда шерсть или там, например, запах. А это у Капитолины Антоновны, в тринадцатой квартире, у нее собака и три кошки, так это вам к ней, наверное, нужно, на второй этаж, а у меня, слава Богу, ничего этого нету, ни кошек, ни собак…

– Дератизация проводится независимо от наличия домашних животных, – сурово отрезал Леня и поправил марлевую маску, закрывавшую нижнюю часть его лица, – проводится повсеместно и в обязательном порядке!

Он отодвинул хозяйку в сторону и решительно вторгся в ее квартиру. Лола двинулась следом, как корабль за ледоколом.

– Это что за деэротизация такая, – взволнованно проговорила хозяйка, догоняя незваных гостей, быстро обходивших ее квартиру. – Это что, эпидемия, например, надвигается?

– Возможно, – строго бросил Маркиз, оглядывая очередную комнату, – в Купчино обнаружена крыса, являющаяся носителем чумного сибирского энцефалита. Возможно распространение инфекции.

– Ужас какой! – всплеснула руками перепуганная женщина. – Так что, прививки делать будут?

– Возможно, – повторил Леня, – этот вопрос решается на высшем уровне. – И он значительно указал пальцем в потолок, в направлении квартиры болезненной Олимпиады Самсоновны.

– Ужас какой! – хозяйка схватилась за сердце, точнее за самую выдающуюся часть своей впечатляющей фигуры. – А что вы-то делаете?

– Обнаруживаем и ликвидируем очаги возможных распространителей! – строго пояснил Леня и повернулся к Лоле: – Сестра, обработайте пол в этом углу, мне кажется, здесь возможны очаги!

Лола кивнула и посыпала пол обыкновенной поваренной солью из плотного белого пакета с красным крестом.

– Домашних животных у вас нет, – снова обратился Маркиз к хозяйке, – но все равно будьте осторожны – это вещество крайне ядовито!

– Так что же, теперь и подметать здесь нельзя? – заметно огорчилась хозяйка.

– Три дня нельзя, а потом, конечно, можете подмести. Только соблюдайте крайнюю осторожность, во время уборки обязательно наденьте резиновые перчатки и респиратор.

– У меня нет респиратора! – в ужасе простонала женщина.

Леня посмотрел на нее в изумлении: должно быть, впервые ему встретился человек, у которого нет респиратора.

– Как можно жить без респиратора? Ну ладно, в крайнем случае можно обойтись марлевой повязкой…

– Хорошо, доктор, – хозяйка испуганно кивнула, – спасибо вам большое, доктор…

– Не за что, – твердо ответил Леня, – мы всего лишь выполняем свой профессиональный долг!

Они прошли во вторую комнату, и Лола схватила Маркиза за локоть.

– Здесь, – проговорила она вполголоса, – это… это лежало здесь.

– Вы хотите сказать, сестра, – нарочито громко произнес Маркиз, – что здесь наиболее вероятный очаг распространения? Ну что ж, давайте тщательно обработаем это место! У вас здесь спальня, – повернулся он к хозяйке, – вы спите на этой кровати?

– Нет, я здесь не сплю, – засуетилась хозяйка, – у меня гостил один родственник… – И она скромно потупилась.

– Как фамилия? – осведомился Маркиз, доставая планшет с прикрепленным к нему листом.

– То есть… – дама окончательно растерялась, – вообще-то не совсем родственник… Вообще-то я ему сдавала квартиру… Но ведь это сейчас уже разрешается…

– Разрешается, – подтвердил Маркиз, – если ставить в известность налоговую инспекцию. Так как фамилия этого вашего… не совсем родственника?

Дама захлопала белесыми ресницами и проблеяла:

– Вообще-то я не спросила у него фамилию… Такой приличный молодой человек, очень интеллигентный…

– Фамилию надо спрашивать, – строго заметил Маркиз, – всякие люди попадаются.

Он убрал планшет и снова повернулся к Лоле:

– Сестра, внимательно обследуйте очаг возможного распространения инфекции. Тем более что здесь ночевал неопознанный переносчик возбудителя.

– Вы думаете, – испугалась хозяйка, – вы думаете, он мог быть переносчиком?

– Дама, – раздраженно ответил Леня, – с виду вы – вполне интеллигентная женщина, а на поверку выходит – хуже бабки деревенской! Пускаете в квартиру невесть кого, а потом будете удивляться, когда заболеете! И ведь к нам тогда побежите, к врачам! Жаловаться станете – почему не лечим? А что там лечить, когда поздно уже?

Сначала хозяйка обиделась, что ее назвали деревенской бабкой, потом испугалась, что заразилась.

– Эта болезнь… ну, которая у той крысы… она очень опасна? – робко пролепетала она.

– В сорока пяти случаев из ста – летальный исход! – сурово ответил Леня и, видя, что лицо несчастной хозяйки приобрело цвет Лолиного любимого сыра рокфор, смягчился: – Но если вовремя захватить, то вполне возможно, что вылечитесь, и даже осложнений не будет… А осложнения, имейте в виду, могут быть самые что ни на есть тяжелые, вплоть до полного паралича!

Дама охнула и осела на руки подскочившей Лоле.

– Ну я так и знала, – простонала она, – так и знала, что будет несчастье! Покойника сегодня видела! Как раз прихожу утром, а его выносят! Это со второго этажа Федор Ефремович умер.

– Отчего? – спросила Лола.

– От старости, одинокий больной был старик, ну я так и знала, что не к добру! – И она залилась слезами.

– Доктор, успокойте больную! – вскрикнула Лола.

С помощью Маркиза расстроенную даму отволокли на диван. Леня строго спросил фамилию и вытащил из кармана чистый бланк. Разные нужные бумажки он всегда носил с собой.

– Значит, сестра вам выпишет направление на анализы, завтра с утра ступайте в свою участковую поликлинику, там они в курсе. И еще дайте координаты своего жильца, его обязательно нужно обследовать!

– Но я не знаю, как его найти! – жалобно возопила хозяйка. – Мне порекомендовал его Эдуард Семенович, я знаю его много лет!

– Адрес этого самого Эдуарда Семеновича! – рявкнул Маркиз.

Хозяйка дрожащей рукой записала адрес.

– Где у вас телефон? – Леня вышел в прихожую.

Лола в это время под предлогом обрабатывания всех щелей, тщательно обследовала помещение.

– Сестра, вы закончили? – Леня стоял на пороге. – Тогда едем, еще много работы…

И они отбыли, оставив хозяйку квартиры в расстроенных чувствах.

– Слушай, я ничего не нашла, никаких следов! – пожаловалась Лола в машине. – То есть квартира безусловно та самая, я узнала комнаты и мебель, но все чисто, никаких пятен!

– Да был ли он вообще? – ворчал Леня. – Раз «труповозка» увезла совершенно постороннего старика, то куда этот-то делся? Ладно, сейчас узнаем у Эдуарда Семеновича.

– Как бы она его не предупредила… – с сомнением проговорила Лола. – Не все же такие идиотки, как она, еще не пустит в квартиру…

– Не сможет она его предупредить, что я, по-твоему, у телефона делал? – буркнул Леня. – А ты тоже хороша, не могла утром выяснить, того ли покойника вывезли.

– Да какая разница, вывезли, не вывезли, – вскипела Лола, – главное, ночью он был, а потом пропал! И где его искать, понятия не имею!

Они сняли в машине белые халаты и появились у нужной квартиры уже в цивильном.

– Кто там? – спросили за дверью в ответ на звонок.

– Милиция, – гаркнул в ответ Маркиз, – уголовный розыск! – И сунул в глазок красное удостоверение, которое тоже постоянно носил с собой на всякий пожарный случай.

– Что еще такое… – заворчал Эдуард Семенович, но послышался звук отпираемого замка, – что еще за надобность до меня…

– Вы рекомендовали жильца Ангелине Сергеевне Кукушонок? – с места в карьер начал Маркиз, увидев перед собой тщедушного старичка с румяной лысиной.

– Да-а… – растерянно ответил старичок, – а в чем, собственно, дело?

– А в том, что ее сегодня обокрали! – припечатал Маркиз и добавил сурово: – Будем признаваться или будем запираться?

– Но-но-но, а я тут причем? – задиристо сказал старик, отступая, впрочем, в глубину квартиры, и добавил склочно: – А вы из какого отделения милиции – из девятнадцатого или из двадцать третьего?

Но Леня не попался на провокацию, не на того напали.

– Из городского, – веско произнес он, – из городского отделения! Отдел по борьбе с кражами в особо крупных размерах!

– Как, – удивился старикан, – неужели у Ангелины – в особо крупных размерах?… Да у нее и красть вроде нечего…

– Вопросы будем задавать мы! – находчиво ответил Леня и тут же задал этот самый вопрос: – Как фамилия человека, которого вы рекомендовали гражданке Кукушонок? Его координаты?

– А вы, простите, кто будете по званию? – поинтересовался упорный Эдуард Семенович.

– Капитан милиции Несгибайло, – сурово отчеканил Маркиз и помахал перед стариканом закрытым красным удостоверением, – а это – старший лейтенант Тузикова!

Лола заморгала глазами и раскланялась.

– Товарищ капитан, – заныл старик, – да я его фамилии-то и не знаю. Так, один тип, Мика его зовут…

– Кто таков?

– Честно говоря, темная личность, мелкий жулик, – признался старик, – но я его давно знаю… Жулик-то он жулик, но не полный дурак, не стал бы обносить квартиру, ведь на него сразу выйти можно…