Тайная победа Лэндон Лора
– Джесс, – опять сказал он, покрывая лоб и щеки поцелуями. – Открой глаза, любимая.
Но Джессика только едва слышно вздохнула и продолжала лежать, не шевелясь.
В темницу вошел Джон с двумя лампами. Он встал позади Саймона, и в маленьком каменном мешке стало светло как днем. Увидев Джессику, кучер тихо выругался.
– В карете есть одеяла, принеси их, – приказал ему Саймон. – А еще раздобудь воды.
– Сию же минуту, милорд, – произнес Джон и побежал вверх по лестнице.
А Саймон опять обратил все свое внимание на жену. Она была холодной как лед, губы побелели. Джессика находилась в этой мрачной сырой темнице три дня без еды и хоть какого-нибудь одеяла. Конечно, она промерзла до костей.
– Джесс, пожалуйста, открой глаза. Все будет хорошо. Сейчас я заберу тебя домой. – Саймон вложил ее маленькие руки в свои и поднес их к лицу.
Он нежно поцеловал ладони и запястья, израненные тугой веревкой. Джессика едва слышно застонала, но когда Саймон заглянул ей в глаза, то увидел, что те все еще закрыты. Потом он приложил ее руки к своим щекам и накрыл их, согревая своим теплом.
В гнетущей тишине темницы Саймон думал о том, что слишком много требовал от Джессики. Он женился на ней ради мести, использовал ее деньги, чтобы сохранить состояние. Потом заставил молодую жену войти в общество, хотя Джессика очень боялась, что люди обнаружат ее глухоту. А что она получила взамен?
Мучительная волна отчаяния затопила его с головой. Он нарушил единственное обещание, которое дал Джессике. Она просила защитить ее от Танхилла, но в итоге оказалась одна, в страшной холодной клетке, полной крыс и грязи.
Саймон посмотрел в покрытое синяками лицо Джессики, на руки в ссадинах и кровоподтеках, и его передернуло от ужаса. В эту минуту он ненавидел себя. Да, отметины на теле рано или поздно заживут, но боль от пережитого останется с Джессикой навсегда.
Жалость, любовь, отчаяние – все эти чувства теснились в его сердце, и когда он больше не мог сдерживать их, то спрятал лицо в израненных руках Джессики и заплакал по-настоящему.
Слезы, которые он так долго сдерживал, хлынули из глаз. Саймон не пытался их остановить и, дрожа от приступов сожаления и стыда, оплакивал те муки, которые пришлось испытать Джессике. Обняв ее за хрупкие плечи, Саймон вспоминал погибшего отца и женщину, которая его убила, а потом сама приняла мучительную смерть от его врага. Он вспоминал маленькую Джаю, которая любила всех вокруг, но прожила так мало и умерла от рук Танхилла.
Он никого не смог спасти. И ему оставалось только крепко держать Джессику в своих объятиях и молиться, чтобы она простила его.
Горячие горькие слезы обжигали его, сердце сжималось от боли, а Саймон думал о том, что эта юная леди доверилась ему, отдала ему все, лишь бы только он уберег ее от сводного брата. Но даже это у него не вышло. Танхилл чуть не убил Джессику. Если бы не жадность человека по имени Фриш, Саймон так и не смог бы найти ее.
В какой-то момент он почувствовал, что Джессика слегка зашевелилась. Саймон поднял заплаканное лицо и посмотрел на нее. Глаза Джессики были открыты. Она попыталась что-то сказать, но ей не хватило сил.
– Все хорошо, Джесс, я с тобой, – нежно проговорил Саймон. – Танхилл мертв. Больше он не причинит нам вреда.
Джессика медленно подняла руку и коснулась его мокрой щеки.
– Я люблю тебя, Джесс, – сказал Саймон. – Очень люблю. Пожалуйста, поверь мне.
Джессика спрятала лицо у него на груди. Саймон обнял ее и держал, согревая теплом своего тела, до тех пор, пока не вернулся Джон с одеялами и водой.
Саймон поднес кружку к ее губам. Она попыталась глотнуть, но закашлялась, и вода пролилась мимо. Саймон подождал, не выпуская ее из кольца рук, пока Джессика отдышится, а потом смочил водой свой носовой платок и коснулся им ее рта.
Она немного пососала его, проглатывая одну каплю воды за другой. И наконец смогла говорить, пока тихо и хрипло, но понятно:
– Я знала, что ты найдешь меня.
Саймон кивнул, проглатывая комок в горле.
– Да. Наконец-то мы вместе.
– Мне было страшно.
– Знаю, любимая. И мне тоже. Но сейчас все хорошо.
Саймон завернул Джессику в одеяло, потом повернул к себе ее голову и сказал:
– Я люблю тебя, Джесс. Без тебя мне нет жизни.
Джессика кивнула, и две слезы скатились у нее по щекам.
– Я тоже люблю тебя, – прошептала она.
Саймон прижал Джессику к себе и поцеловал ее запекшиеся губы. А потом он взял жену на руки, Джон накрыл ее еще одним одеялом, и они пошли вверх по ступеням, навсегда оставляя позади страшную темницу.
Джессика спрятала голову у него на груди. А Саймон мысленно поклялся, что больше никто не заставит его любимую страдать.
– Помойте и оденьте этих людей, – поднявшись наверх, приказал он женщине в грязном платье. – Я пошлю людей, которые приедут сюда утром и заберут их. И молитесь, чтобы сюда не нагрянула полиция. Вас всех надо упечь в тюрьму за то, как вы обращаетесь с больными.
Саймон понес Джессику к выходу из ада, в котором по плану Танхилла она должна была умереть. В карете он посадил ее к себе на колени и держал так весь путь до дома.
Саймон вспоминал, как чувство мести толкнуло его взять Джессику замуж. Как огромное желание разделаться с Танхиллом определяло все его действия.
Тогда он еще не знал, что за возможность отомстить ему надо будет заплатить очень высокую цену. Саймон глянул на лежащую в его руках Джессику. И он чуть ее не заплатил.
Эпилог
Саймон вошел в комнату и сел в большое кресло с высокой спинкой, которое по его приказу перенесли в мастерскую Джессики. Он провел весь день в порту и весь пропах морем. Но Саймон знал, что его любимая жена не будет возражать. Джессика всегда с такой радостью обнимала его, что он сразу чувствовал – жена с нетерпением ждала их встречи. Рядом с ней Саймон забывал обо всех проблемах, каким бы усталым он ни приходил домой.
Саймон все никак не мог привыкнуть к тому, что его жена оказалась тем знаменитым дизайнером, о котором говорили все дамы Лондона. Невероятно, но ей каким-то образом удалось провести весь высший свет.
И обман продолжался. Они были женаты почти год, но сплетники ничего не знали о ее секрете. Что ж, Саймон был не против и дальше держать это в тайне. А вот о том, как сильно он любит свою жену, ему хотелось кричать на всю страну.
Сейчас с Джессикой все было в порядке. Но сразу после того как он вытащил ее из той страшной лечебницы, были моменты, когда ему казалось, что жене не хватит сил выжить и оставить все в прошлом. Саймон боялся, что Танхилл даже из могилы сможет разрушить их жизнь. К счастью, Джессика оказалась крепче, чем он думал, и в конце концов пришла в себя.
– Над чем работаешь? – спросил Саймон, когда Джессика подняла голову. Она улыбнулась ему так искренне, так нежно, что у него сладко сжалось сердце.
– Это сюрприз.
Саймон встал и направился к столу, где лежал набросок. Но Джессика его остановила:
– Нет, не надо. Подожди, пока я не закончу.
Саймон послушно сел обратно в кресло и сказал ей:
– Хорошо, только не думай, что я стану хвалить рисунок, если он мне не понравится.
– Разве ты когда-нибудь так делал? – спросила она, игриво поднимая брови.
– Да, на прошлой неделе. – Саймон пытался спрятать ухмылку и выглядеть серьезно. – Когда увидел то ужасное фиолетовое платье для леди Вестфолд. Тебе должно быть стыдно за такие творения.
– Дело было не во мне, и ты это знаешь. Я сказала мадам Ламонт, что ей нельзя носить розовое и фиолетовое, но леди Вестфолд ее не послушалась. Само платье красивое, а вот цвет – настоящая катастрофа. Из-за него эта дама стала похожа на нелепую куклу.
Саймон рассмеялся, а потом глянул на стены, где множились рисунки нарядов. Джессика восхищала его каждый день.
Потом он посмотрел на ее полные рубиново-красные губы и едва сдержался, чтобы не подойти и не поцеловать их. Обычно это было началом любовной игры, которая заканчивалась очень нескоро. Джессика даже начала жаловаться, что не может работать, когда он к ней заходит, но Саймон только улыбался в ответ. Ему, наоборот, казалось, что в этой комнате он как раз трудится на славу.
Джессика глянула на него, не выпуская карандаш из пальцев, и сказала:
– Утром тут была Мелинда. Она пригласила нас на прием в эту пятницу. На этот раз ожидается нечто удивительное.
Саймон увидел, что Джессика слегка нахмурилась, и спросил:
– Тебя это пугает?
Джессика опустила голову к наброску и добавила еще несколько линий.
– Мелинда очень взволнована, – продолжила она. – В Лондоне сейчас выступает известный пианист Ференц Лист. Она позвала его к себе, и тот согласился исполнить свои «Венгерские рапсодии».
Саймон подождал, пока Джессика глянет на него, и спросил:
– И что тут страшного?
– Все в обществе знают, что я не слышу. Люди, наверное, станут показывать на меня пальцами, если я там появлюсь?
Саймон протянул ей руку.
– Иди ко мне, – сказал он.
Джессика послушалась, и тогда Саймон усадил ее на колени и обнял.
– Никто не станет этого делать. Люди и дальше будут восхищаться тобой, как это произошло в первый же день, как они узнали о твоей глухоте. Ты же знаешь, что все без исключения поражаются твоему умению читать по губам.
– Но я не услышу музыки.
– Тогда скажи всем, что ты пришла сюда не ради нее, а ради самого Листа. По слухам, он пользуется большим успехом у дам.
– А ты будешь ревновать?
Саймон наклонился и поцеловал жену.
– Без сомнения, – сказал он, проводя пальцем по атласной коже ее щеки. – Я слишком долго искал такую, как ты, и не позволю какому-то волоките увлечь тебя сладкой музыкой.
– Тебе нечего бояться. Ни один композитор не согласится сочинять музыку для женщины, которая не сможет ее услышать.
– Я бы согласился, – ответил Саймон. – Ради тебя я готов на все.
– А я бы отдала все созданные мной платья, чтобы услышать твой голос, смех. И твои стоны, – чуть покраснев, добавила она. – Я бы отдала свой талант, только чтобы слышать, как ты говоришь, что любишь меня.
Саймон взял ее лицо в руки и сказал:
– То, что ты не слышишь эти слова, не значит, что это неправда. Я люблю тебя, Джесс. И всегда буду любить.
Саймон стал целовать ее лицо, губы. Джессика сразу отозвалась на его ласки, которые с каждой секундой становились все более пылкими. В них была не только страсть, но и то редкое, драгоценное чувство, когда вместе сливаются и тела, и сердца. И Саймон, и Джессика обожали эту полную нежности прелюдию к настоящему взрыву любви.
Он целовал ее долго, обстоятельно, но вдруг Джессика отпрянула и, тяжело дыша, сказала:
– Подожди, сначала мне надо закончить рисунок.
– Прямо сейчас?
– Да. – Она соскочила с его колен и побежала к столу.
Саймон откинул голову на спинку кресла. Ему было очень жаль, что Джессика не слышала стон, который сорвался у него с губ, когда она внезапно сбежала к своему столу и оставила его мучиться от неутоленного желания. Жаль, что Джессика не знала, как плохо ему сейчас было.
Саймон немного подождал, потом встал и направился к ней.
– Ты все? – спросил он, когда Джессика подняла голову.
– Почти, – ответила жена, быстро проводя последние линии. – Вот, – и она подала ему рисунок, – что ты думаешь?
Саймон глянул на бумагу. Чувство, которое взорвалось в его сердце, было сложно определить. Счастье. Гордость. Любовь. Все они подходили, но не могли точно описать то головокружительное ощущение полноты жизни, которое он сейчас испытывал.
– Ну? – спросила Джессика, которую, видимо, слегка озаботило его молчание. – Тебе нравится?
– Да, очень. – От волнения голос Саймона дрогнул. – Ты знаешь, для кого это платье?
– Ну, на самом деле я придумала его для себя.
– Ты уверена, что оно скоро тебе понадобится?
– Да, – с улыбкой ответила Джессика.
Саймон шагнул к жене и обнял ее, только на этот раз не крепко, а очень нежно. От невероятного чувства близости у него перехватило дыхание. Такое он испытывал впервые в жизни.
– Я люблю тебя, Джесс, – опять повторил Саймон.
– Никогда не устану читать эти слова по твоим губам. Я тоже люблю тебя, Саймон.
Он опять поцеловал ее. Лист с наброском выпал у Джессики из рук и медленно опустился на пол. Оттуда на двух влюбленных с улыбкой смотрела женщина на последних месяцах беременности, одетая в очень милое домашнее платье.
Читать бесплатно другие книги:
