Перстень с трезубцем Теущаков Александр

После очередного свидания в лесу Ханги с Гергеем, Эрно все же удалось выследить приемную дочь, он не воспрепятствовал их встрече, зато вечером, разгневанный Эрно обрушил на Хангу такой поток обвинений, что девушка ужаснулась и не знала, что ответить. Она никогда не видела его в таком злобном состоянии.

Закрыв ее под замок, Эрно отправился к графу, чтобы поделиться с ним плохой, на его взгляд новостью.

Михал и Этель приняли его и, выслушав, решили тут же разобраться в ситуации. Графиня, как всегда, в свойственной ей манере, стала защищать Хангу. Граф пока, молча, слушал и не вмешивался в общий разговор.

– Метр Эрно, Ханга уже взрослая девушка и она вправе найти себе суженого, не станете же Вы опекать ее до самой старости.

– Уважаемая Этель, я желаю счастья своей приемной дочери и потому хочу, чтобы она не делала поспешных выводов. Молодой человек, с которым она тайно и бесстыдно встречается, ей точно не пара.

– Эрно, а ты узнал, кто он? – спросил граф.

– Это сын бедного пастуха Фехера, кстати, этот молодой человек служит у Вас граф.

– Кто же он? – удивился Михал.

– Немет Гергей.

– Михал – это же Герге, командир одного из твоих подразделений! – воскликнула Этель.

– М-да, когда этот парень успел опутать Хангу, – с улыбкой произнес граф.

– И чем же он Вам не понравился, метр Эрно? – спросила Этель.

– Графиня, я хотел сам устроить судьбу Ханги и для этого подыскал ей вполне подходящую кандидатуру.

– Как-то не хорошо Вы сказали Эрно, как будто перед Хангой выстроилась дюжина кандидатов. А Вы спросили девушку, хочет ли она пойти против своего сердца?

– Я растил ее, дал образование, обучил своему делу, так неужели я не имею права решить ее будущую судьбу.

– Метр Эрно, Господь решает людские судьбы, а мы люди, только вмешиваемся, а почему бы тебе действительно не спросить Хангу, пожелает ли она поступить так, как хочется тебе – предложил ему граф.

– Я не обязан спрашивать ее об этом, она должна уважать мои требования и чтить меня, как подобает воспитанной девушке.

– Эрно, по закону ты не имеешь никаких прав на Хангу, ты только добровольно взялся ее опекать, она не твоя собственность, – в голосе графа зазвучали железные нотки, – имей ты на нее права, я бы слова против не сказал. Не забывай – это я привез в городок Урсулу и Хангу, и между прочим у них тогда был выбор, они могли остаться у одной знатной особы, так что Эрно, советую тебе поступить со свободной венгерской девушкой справедливо.

Михал сделал особый акцент на слове «венгерской».

– Граф, не хотите ли Вы своими словами подчеркнуть мою принадлежность к саксонцам? – Эрно встал, давая понять, что затянувшийся разговор ему неприятен, и он хочет уйти.

– Метр Эрно, – мягко обратилась к нему Этель, – в нашем графстве любой человек, независимо от того, мужчина он или женщина, имеет право на свободное мышление, а если речь идет о выборе, то здесь он имеет полную свободу.

Метр, молча, поклонился.

– Предлагаю тебе Эрно пригласить к нам молодых и в твоем присутствии выслушать их. Что ты на это скажешь?

– Ничего граф, – холодно произнес лекарь, – я уже высказал свое мнение на этот счет, у меня есть, кого предложить Ханге в женихи.

Волна недовольства поднялась в груди графа, но он ощутил, как его руку накрыла ладонь Этель, пытаясь смягчить гнев. Михал, понимая жену, сдержанно спросил Эрно:

– И кто же этот счастливчик?

– Мой племянник.

– Что?! – возмущенно спросил Ласло. – Этот?!.. Который служит в войсках австрийского короля?

– Да граф, Генрих завтра приедет ко мне в гости. Он помогает набирать наемников в войска Фердинанда. Мой племянник видел Хангу уже не один раз и мое предложение стать ее женихом встретил с восторгом. Мне показалось, что и Ханга не осталась к нему равнодушной. Граф, а почему Вы так отреагировали на моего племянника?

– Эрно, пока ты занимался медициной, то выглядел в моих глазах непревзойденным мастером, но когда я услышал от тебя хвалебные речи в сторону Габсбургских королей, то мне в голову пришла одна мысль: «А не хотелось бы тебе видеть правителем моего замка какого-нибудь немецкого вассала?».

– Граф, простите меня, если я Вас растревожил напоминанием о своем племяннике-саксе, мне бы хотелось покинуть Вас незамедлительно. Извините еще раз, меня ждут дела.

И метр Эрно покинул гостиную залу.

– Вот сволочь саксонская! Пригрел я у себя под боком змею. Я к нему по-человечески, а он чем ответил, – кипятился Ласло.

– Михал, не нужно из-за поведения одного человека бросать тень на всех саксонцев, я думаю, необходимо поговорить с Хангой и если она согласится, то пусть живет в нашем замке.

– Кто бы знал, я ведь предлагал ей переехать в замок, так нет же, Эрно отговорил меня, пусть, мол, у меня живет, помогает мне. Знал бы я тогда, к чему он клонит, ни за что не согласился. Хорошо Этушка, я сейчас пошлю за ней своих людей. Хотя нет, постой, пусть ее привезет Гергей, я думаю, что в этом есть свой здравый смысл.

Не успел Михал отдать приказ, как вошел дежурный стражник и доложил, что по другую сторону рва графа ожидает барон Балинт с двумя, сопровождающими его воинами.

Вскоре граф и барон, обменявшись дружескими рукопожатиями, сидели в зале возле камина.

– Неужели Балинт ты так быстро соскучился по мне, – весело произнес Михал.

– О нет, граф, меня совсем другое дело привело к тебе и как ты догадываешься – безотлагательное, – озабоченно ответил он.

– Что-то серьезное?

– Да, мне стала известна примерная дата отбытия королевы в Силезию – это начало августа. Бейлербей Сокуллу скоро подведет свои войска к Темешвару. От тайных лазутчиков пришло сообщение, что турецкие войска под командованием паши Али и вице-визиря Ахмеда-паши, возможно, примут участие в военной компании этого года.

– Та-ак, – многозначительно произнес граф, – значит, мне уже сегодня следует ехать к королеве.

– Для этого я приехал к тебе, мы поедем вместе.

– О! Буду рад твоей компании. А где Габор?

– Он сейчас с людьми направился в Липпу, там укрепляют крепость на случай турецкого нашествия.

– Значит, решено Балинт, сейчас ты идешь к баронессе, она будет рада тебя увидеть, а ближе к вечеру мы отправляемся в путь.

Прошел час, Михалу доложили, что офицер Немет Гергей привез Хангу в крепость, и они оба ждут графа на площади перед часовней.

– Пригласите их ко мне.

Только дежурный закрыл дверь, как вернулся Балинт и Михал рассказал ему вкратце историю Ханги, правда не упомянул о медальоне, посчитав, что это не столь важно для барона.

Гергей отдал честь и пропустил вперед девушку. Она зарделась и, увидев перед собой господ, поклонилась. От какого-то предчувствия у нее сжалось сердце, она даже почувствовала, как пересохли в этот момент ее губы.

– Проходите, садитесь. Ханга, выпей напиток, – предложил граф, наблюдая, как девушка двигает пересохшими губами.

Барон Балинт уставился на Хангу и какое-то время даже не моргал, затем он перевел взгляд на ее слегка обнаженную грудь и заметил медальон. Поджав губы, он сдвинул брови и о чем-то думал.

– Ну, что, дорогие мои, – обратился открыто к молодым Михал, – может, вы сами объясните мне, почему я до сих пор не знаю, о ваших тайных встречах. Ханга широко открыла глаза, не в силах произнести ни слова. На выручку ей пришел Гергей.

– Господин граф, позвольте все объяснить, мы с Хангой любим друг друга.

– О-о! Смело заявлено, – улыбнулся граф, – и как давно?

– Уже больше года, господин граф.

– Ханга – это правда? – обратился к ней Михал.

Девушка опустила голову и слегка кивнула.

– Гергей, вы мечтаете пожениться? – переключился на него граф.

– Да.

– И что же вы не сказали о своем решении нам, а продолжаете скрытно встречаться и тем самым порождаете слухи. Нехорошо так поступать, – улыбался Ласло, – ну, а ты Ханга, что скажешь? Любишь Гергея?

Краска залила лицо девушки.

– Ну-ну, дорогая моя, не стесняйся, ведь теперь вашу тайну знаем мы, так что, можешь смело сказать об этом.

– Господин Михал – значит, Вы не против? – пролепетала взволнованная девушка.

– Против чего? Чтобы вы соединили свои сердца, – засмеялся Ласло, – да разве я, когда был против любви. – Но перестав смеяться, серьезно добавил. – Только нужно, как-то это по-людски сделать, узаконить перед Богом свои отношения и справить свадьбу.

– А мэтр Эрно? – спросила Ханга.

– Я знаю, что он против… – Михал немного помолчал и затем уверенно сказал, – Ханга, я обещал твоей бабушке, что ты не будешь ни в чем нуждаться и если ты действительно любишь своего Гергея, то я с превеликой радостью благословлю вас.

Девушка и парень одновременно поднялись и подошли близко к графу. Михал протянул руку, и Ханга поцеловала ее. Гергей припал на одно колено и тоже поцеловал руку графу и затем восторженно произнес:

– Господин Михал, мы так Вам благодарны…

– Полно молодые, вам не зачем теперь скрывать ото всех свою любовь, можете смело об этом заявить. Готовьтесь к свадьбе и как только осенью соберем урожай, отыграем на славу. А теперь можете идти, нам с бароном еще нужно кое-что обсудить.

– Гергей, ты иди, а девушка твоя пусть задержится, – попросил Балинт.

Молодые удивленно переглянулись, но просьбу барона выполнили.

– Скажи Ханга, откуда у тебя этот медальон? – спросил барон Балинт.

– Бабушка Урсула повесила мне его на шею.

– А кто была твоя бабушка?

– Так, – перебил их Ласло, – давай-ка барон, я расскажу тебе одну историю, чтобы ты не задавал лишних вопросов. – И граф передал ему все, что услышал некогда от Жомбор Илоны, каким путем маленькая Ханга оказалась у бабки-знахарки.

– Вот это да! – восхитился барон. Слушайте люди, да вы и представить себе не можете, я что-то подобное тоже слышал и могу смело вас заверить, что знаю начало этой истории.

Граф и Ханга, удивленно смотрели на Балинта.

– Да-да, не удивляйтесь и всему виной вот этот медальон!

– Тебе уже приходилось его видеть? – спросил Ласло.

– И, между прочим, не один раз, – интриговал он своих слушателей.

– Ну-ка, ну-ка, барон, поведай-ка нам свою историю, я весь сгораю от нетерпения! – воскликнул Михал.

– Прежде чем, я начну свой рассказ, пригласите сюда баронессу Кэйтарину и ее дочь Этель, им будет тоже интересно кое-что узнать, ведь речь пойдет о бароне Йо.

Ласло отдал распоряжение слугам и через некоторое время, удивленные мать с дочерью, приняли участие в таинственном разговоре.

– Граф, ты прекрасно знаешь, что с давних лет я дружу с семьей барона Йо. Дай мне Бог памяти, кажется, это было в 1527 году перед смертью Вашего мужа, – Балинт кивнул в сторону Кэйтарины, – по просьбе Йо Чонгора я не мог разгласить тайну, в которую он посвятил меня и потому я никогда не заводил об этом речь, – интриговал всех Балинт. – Однажды, когда я посетил Пресбург, барон Йо обратился ко мне с весьма странной просьбой:

– Балинт, обращаюсь к тебе, как самому близкому другу. Я хочу, чтобы ты помог одному человеку, а вернее женщине.

– Чонгор, я всегда рад помочь женщине.

– Не смейся, прошу тебя, это очень серьезно и тайна эта не только моя. Я поклялся одному человеку своей честью, что выполню его просьбу. Он просил после своей смерти позаботиться об одной девушке, живущей в Пресбурге, мало того, она должна вот-вот родить. Как не прискорбно это звучит, но человек этот пропал. Балинт, я сам скоро покину вас… – его вдруг разразил сухой кашель.

– Чонгор, ну что ты такое говоришь!

– Да-да, я вполне серьезно, я тяжело болен, и скрываю от своих родных, и чувствую, что дни мои сочтены.

В зале раздались всхлипы и все обратили внимание на Кэйтарину, она первая поняла, что речь идет о ее покойном муже и не могла сдержать своих слез.

– Простите меня, – тихо произнесла она, вытирая платком влажные от слез глаза.

– Чонгор, – продолжал рассказ Балинт, – кто эта женщина, и чем я могу ей помочь?

– Она незаконная жена моего друга, после его пропажи девушка осталась одна. Возьми деньги и письмо, передашь той женщине, ее зовут Бианка. Поклянись, что ты будешь хранить эту тайну.

– Да клянусь же!

– Балинт, я не могу тебе сказать, кто мой друг, но прошу тебя только об одном, найди ее и не бросай в беде.

Барон Балинт умолк.

– Ты нашел девушку? – спросил Ласло.

– Конечно, она жила в доме, адрес которого, указал мне Чонгор. Ей было лет двадцать с небольшим, она была хороша собой, статна, с великолепными, белокурыми волосами. К тому времени, как я нашел ее, она уже родила девочку…

Балинт, интригуя слушателей, замолчал и затем обратился к Ханге:

– Ханга, ты хорошо сидишь в кресле, держись крепче за подлокотники, иначе ты можешь упасть на пол. Я не знаю точно, тот ли это был медальон, но на шее родившегося ребенка я увидел точно такой же, как и у тебя.

Девушка вскочила с кресла, не смотря на предостережение Балинта. Она сняла медальон и, протягивая его к барону, умоляюще произнесла:

– Посмотрите барон, это точно он?

– Да-да! Я не мог его спутать, на том медальоне тоже был нанесен щит, а на нем рука с саблей.

Этель вскликнула:

– Но это же родовой герб графа Ласло.

– Подождите, подождите друзья мои, – пытался утихомирить всех граф. – Это еще ничего не доказывает, рука с саблей может присутствовать на любом родовом гербе венгерских дворян. Я, к примеру, знаю, что Тамоши Эсе тоже имеет такой герб. Нужно обратиться в геральдическую палату и только после этого делать выводы. И вообще, Балинт, ты не мог сначала сказать нам по секрету, а потом уже рвать сердце девушке, а вдруг это совпадение или ты ошибся и на медальоне совсем не то изображение, о котором ты нам поведал.

– Граф, я видел этот медальон столько раз, сколько бывал в доме Бианки, так что ошибиться я не мог. Как вы думаете, что больше всего ввергло меня в изумление, когда Ханга вошла в эту комнату? Вы думаете медальон?! Нет! Ее внешность! Если бы я не знал, что эта девушка Ханга, то настаивал бы на том, что она Бианка, хотя прошло с тех пор больше двадцати лет. Они очень похожи друг на друга.

– Ах! – воскликнула Ханга.

– Что же было дальше? – в нетерпении спросила Кэйтарина.

– Я не мог часто приезжать в Пресбург и на какое-то время дела задержали меня в Трансильвании. Спустя два месяца я снова пришел в тот дом, но, увы, Бианки и ее дочки Марии там не оказалось. Сосед по дому поведал мне неутешительную историю, Бианку неоднократно домогался какой-то дворянин – повеса. Прохода ей не давал, даже выглядывал девушку возле дома. Понятное дело, такую красавицу разве можно обойти мужским вниманием, тем более незамужнюю. Она уехала, продав наскоро дом. А куда? Никто не мог мне сказать. Вот так друзья, – вздохнул тяжело Балинт, – она пропала навсегда. Я пытался ее разыскать, ведь с ребенком ее было проще найти, но она видимо уехала из города.

– Барон, а ты уверен, что сможешь ее узнать спустя много лет? – спросил Михал.

– Вот ее отражение, – указал Балинт на Хангу, – разве можно их спутать.

– Да-а, барон, не веселый конец у этого рассказа.

– А Жомбор Илона не могла бы что-то добавить к этой истории? – спросил Балинт.

При упоминании графини, Этель неожиданно вздрогнула и спросила:

– Барон, а почему Вы вспомнили именно о ней?

– Этушка успокойся, – попросил ее муж, – в 1527 году граф Жомбор со своей дочерью Ребекой отбили у турок обоз, и в нем вместе с остальными пленниками находилась маленькая девочка. Теперь она сидит перед вами – это Ханга.

– Ханга, девочка! – воскликнула Этель. – Михал, но как ты мог держать все это в тайне, – с укором обратилась она к мужу.

– Меня просили об этом молчать, – с виноватым видом ответил Михал.

– Господа, так может та девочка Мария и есть наша Ханга, – с надеждой произнесла баронесса Кэйтарина.

– А кто же все-таки отец девочки? – изумленно спросила Этель, но уловив встревоженный взгляд Михала и прислоненный к его губам палец, умолкла.

– Ханга, ты можешь дать мне на время свой медальон? – попросил граф.

– Да господин Михал, – она протянула ему свою реликвию.

– Я предлагаю на сегодня закончить обсуждение, – вставая, сказал граф Ласло, – сейчас все в гостиную, там накрыли стол.

Он отдал распоряжение, чтобы к столу пригласили Гергея, нареченного жениха Ханги.

Так как ужин закончился поздно, Ласло предложил барону Балинту поехать к королеве утром. Затем, когда все разошлись, граф послал своих людей в сопровождении Ханги в дом метра Эрно, чтобы она собрала вещи и переехала в замок, ей выделили комнату на втором этаже. Для Эрно он передал письмо, в котором указал, что по согласию Ханги, граф до определенного времени берет над ней опекунство.

Михал уединился со своей женой в покоях и предупредил, что рано утром ему и Балинту предстоит ехать в замок к королеве. Половину ночи они провели в беседе. Этель и Михал, понимая, что о чем-то догадываются, решили высказать друг другу свои предположения.

– Михал, помнишь, ты мне рассказывал о своем отце, когда он скрывал свое лицо под черной повязкой. – Граф утвердительно кивнул. – А не мог ли друг барона Йо оказаться как раз твоим отцом?

– Я тоже об этом подумал, потому жестом попросил тебя не продолжать этот разговор. Если все выглядит так, как мы с тобой думаем, то Бианка могла оказаться женой моего отца, а ее дочь Мария…

– Твоей сестрой!!

– Ох! Этушка, не рви мое сердце. Все так непонятно складывается, я даже не знаю, верить ли мне во все или эта история, просто совпадение.

– Ну, кто еще мог быть близким другом моего папы и, сохраняя тайну, он поклялся своей честью? Черный гайдук, чувствуя, что его могут раскрыть, доверяет тайну моему отцу, а он в свою очередь, накануне своей смерти, обращается с просьбой к барону Балинту. Все сходится. Твой отец попадает в плен к туркам, а Бианка остается одна и ждет его. Потом в ее доме объявляется Балинт, передает письмо и деньги от моего отца.

– Может все и так, Этушка. Я сегодня пристально вглядывался в лицо Ханги, и ты знаешь, мне показалось, что ее глаза и губы чем-то похожи на отцовские.

– Давай утром пригласим ее в гостиную, постарайся поставить ее в такое место, чтобы ее лицо было на одной линии с портретом твоего отца. И тогда ты точно увидишь, похожа она на него или это просто твое воображение.