Сказки Перекрёстка Коробкова Анастасия

IV

– Стоять! – прогремел голос Королевы, и они замерли там, где очутились в тот момент.

– Почему? – крикнул Толя, когда тьма тьмущая в углу рассосалась и стало совершенно очевидно, что Аси на Острове уже нет.

– Потому что она так захотела, – невозмутимо откликнулась Королева. – Она может сама отвечать за свои поступки.

Толя был взбешен ее бесстрастием.

– Да это же все равно, что учить плавать, бросив на глубину! Что швырнуть котенка в клетку к голодным собакам!

Раздался тихий смех.

– Ну нет, Ася вполне способна себя защитить.

– Вот именно, – вполголоса подтвердил Стас.

– Прости, – растерянно проговорил Герман. – Я не предполагал, что она так сделает.

– Да? – издевательски удивилась Королева. – А я ни на минуту не сомневалась, что она сделает именно так!

– Сама отвечать за свои поступки! – продолжал причитать Толя. – Глупая девчонка, из кожи вон лезет, лишь бы на нее обратили внимание! Не так же наказывать за это!

– Ты про кого сейчас говоришь? – спросил Капитан-Командор. – Сколько Ася на Острове, никто ничего истерического за ней не замечал. Она скорее прячется, чем требует внимания.

Толя угрюмо сопел.

– Это просто ее способ требовать внимания… У нее даже «компаса» нет! Ваше Величество предлагает забыть о ней навсегда? А что я родителям скажу?

Королева не удостоила его ответом – он позволил себе недопустимо резкий тон.

Герман подошел к пульту и развернул свой реестр, потом быстро что-то высчитал на первом подвернувшемся под руку клочке бумаги.

– Тринадцать дней, – наконец сообщил он.

– Слишком много для первого раза, – без всякого сожаления резюмировала Королева.

– Сама она портал не найдет, – сказал Капитан-Командор и поймал на себе тревожный взгляд Германа. Им обоим было слишком хорошо известно, к чему могут привести поиски портала в незнакомом мире. – Может, пойдем кружными путями? Дня три продержится…

– Она продержится больше, – уверенно сказала Королева. – И вы обязаны дать ей возможность выжить самостоятельно. Таких, как она, воспитывают именно так, и они, кстати, за это только благодарны!

Это уже был приказ, с которым спорить бесполезно. Капитан-Командор думал, что опять поступает с Асей против своей совести, но на сей раз хотя бы не против нее самой. Он был бы согласен с Королевой насчет методов воспитания, если бы Ася не была девочкой, а к девочкам он уже привык относиться бережно. Кроме того, он отвечал за всех, кто попал на Остров.

Стас, у которого все еще ныло место ушиба, лучше кого-либо понимал, что к девочке, которая превращается в спецназовца вместо того, чтобы реветь, разбрызгивая слезы, нормальные правила неприменимы, и Королеве, безусловно, виднее.

Толя думал именно то, что сказал. Чертова младшая сестра и тут его достала.

Герман начал отсчет оставшихся дней. Нет, лучше часов, ведь у него вряд ли получится забыть об Асе хотя бы на минуту.

– Хорошо, – подвел итог Капитан-Командор, – через тринадцать дней отправимся за Асей.

– Тем, что от нее останется, – буркнул Толя.

В зал пульта вошли Тим с Денисом. Тим, только взглянув на мрачные лица Германа и Толи, замер на пороге.

– Что стряслось? – сглотнув, спросил он.

– Ася вошла в портал, – нехотя ответил Герман.

– Сбежала-таки! – радостно прокомментировал Денис.

Толя вперил в него злой взгляд.

– Ты что, не понял, Карский? Она в другом мире, одна, без «компаса», что это за мир, мы не знаем, может, там ядерная война, может, не ядерная, может, там дикие звери толпами ходят…

– … или не дикие, – закончил Стас.

– И незачем о них печалиться, – хмыкнул Денис. – Наслаждайся, Толя, ты же не хочешь, чтобы она была поблизости. – Потом, заметив похоронное лицо Германа, поспешил добавить: – Ася самодостаточна. Ей вообще никто не нужен. Она способна выжить даже на бескислородной планете.

Герман слабо улыбнулся. Денис, конечно, знает Асю лучше, чем ее родной брат, ведь именно он провел с ней почти неделю в море, значит, он прав. Но… хорошо ли это?

Денис тем временем подошел к огороженной камнями зоне.

– Итак, Ася вошла в портал, – повторил он. – А я чем хуже?

Тим, Капитан-Командор и Герман переглянулись.

– Нет возражений, – сказал Капитан-Командор. – Но ты один не пойдешь.

V

Это здорово, что Королева не пустила парней за мной. Чтобы спастись всем, понадобилось бы слишком много удачи.

До того, как заработало зрение, включился слух, и уловил он очень тревожный звук – свист рассекающей воздух стрелы, прямо у самого уха! Кончик уха обожгло, и я инстинктивно присела на корточки. Супер! Я попала в самую гущу боя!

Так. Тут ясный день. Прямо передо мной – высоченный частокол с огромными закрытыми воротами посередине. Кстати, я оказалась на склоне большого лесистого холма, так вот этот частокол сооружен был на его вершине, а по сторонам уходил в лес. За мной – закрытая щитами, ощетинившаяся копьями шеренга, движется в направлении частокола. Обалдеть! По всему видать, что мне надо за частокол, а не то эта компания меня просто затопчет. И побыстрее – атакующие перешли на бег.

Я вскочила на ноги и стремглав понеслась к частокольному палисаду, на вершину которого, сама не понимаю как, взвилась по воткнувшимся в него копьям. С внутренней стороны палисад окантовывал дощатый настил, и я спрыгнула на него с острой вершины. Оглядевшись, поняла, что не одинока в своем офигении от собственных перемещений: бормоча что-то нечленораздельное, меня со смесью ужаса и любопытства рассматривали воинственного вида мужчины и женщины. Ну да, с их точки зрения я, одетая в белую флисовую толстовку с крупной черной «молнией», голубые джинсы и кроссовки, выглядела эпатажно. Зато безоружно. Впрочем, у них не было времени удивляться: нападающие уже подпирали стену. Защитники частокола вскинули луки и разом выстрелили вверх. Задрав голову, я проследила траекторию полета стрел. Класс! Падая, стрелы металлическими наконечниками запросто пробили кожаные шлемы. Лучники тем временем успели выпустить еще по паре стрел. По воротам застучали топоры. А я чего стою? Прямо у моих ног нашелся ящик с камнями, и я стала по одному с размаху швырять их вниз, попутно обдумывая расклад.

А расклад был не в «нашу» пользу. Насколько я могла видеть, нападающие подступали плотным потоком, за одной шеренгой бежало еще десять, а палисад защищало человек сорок лучников. Я быстро огляделась. За частоколом укрывался поселок из одно- и двухэтажных домиков, которых я насчитала в видимом пространстве штук двадцать. Время от времени каждый лучник быстро оборачивался и пристально всматривался вглубь поселка, потом быстро говорил что-то соседям. Я отвлеклась от метания камней и тоже «всмотрелась». Все дома были пустыми. На краю поселка в один из них тянулась короткая очередь из мужчин, женщин и детей. Внутри дома они по одному спускались в погреб, а дальше… Похоже, там был подземный ход. Теперь ясно: лучники лишь прикрывают отступление, победить они даже не надеются.

Очередь в погреб иссякла.

Сухой деревянный треск внизу ознаменовал кончину ворот, и нападающие стали по одному появляться c внутренней стороны частокола. Несколько лучников встретили их меткими попаданиями, а вскоре развернулись и все остальные: стрелять вовне было уже бессмысленно. Я тоже начала кидать камни в тыл.

Становилось все хуже и хуже: в нас летели метательные копья, а у наших лучников заканчивались стрелы. Те, у кого запас стрел подошел к концу, хватались за камни из других ящиков, когда же и камни заканчивались, все, как по предварительно разработанному плану, бежали по настилу вдоль стены в сторону леса. Я побежала тоже, не обращая внимания на летящие в меня копья.

Прямо передо мной, охнув, упала лучница – ей в ногу вонзилось копье. Я, не раздумывая, выдернула копье из икры, перекинула девушку через плечо и помчалась дальше. В этом предприятии у меня был и шкурный интерес: чтобы знать, что делать дальше, необходим кто-нибудь местный. О языковом барьере я тогда не подумала. Девушка-лучница, вцепившись в мои плечи, напряженно смотрела вперед, а я, добежав до конца стены и настила, поняла, что мне с этой ношей придется еще и прыгать. Частокол резко обрывался, переходя в буреломные заросли, и настил тоже; лестницы, по понятным причинам, не было. Осторожничать не приходилось, ведь за мной по узкому настилу тоже бежали лучники, а по земле вдоль стены – атакующие. Я прыгнула, рассчитав так, чтобы на земле мы обе перекувырнулись через голову.

На нас сразу напали, но мне уже не было страшно, в меня опять вселился воин. Я схватила на лету брошенное в лучницу копье и ударила им в бронированную толстой кожей грудь напавшего мужчины, а когда он согнулся, ногой по голове достала следующего. Еще одного вновь одолела с помощью трофейного копья, и тут обнаружилось, что больше никого из врагов поблизости нет. Пока они не появились, я опять подобрала местную и побежала вдоль полосы бурелома. Девушка легонько постучала меня по плечу и показала рукой на маленький, наполовину просевший в грунт домик в ста метрах от нас. Я направилась туда и с разбегу влетела в незапертую дверь.

Внутри было сумрачно, но я скоро разглядела большой очаг посередине, разбросанную вокруг него посуду и крошечную кроватку в углу. В кроватке что-то пищало. Услышав этот писк, девушка-лучница застонала, слезла с меня и на одной ноге запрыгала к кроватке. Рывком выхватив из нее нечто спеленатое, она разразилась такой звучной тирадой, что я сразу поняла: мое знакомство со здешним языком началось с ненормативной лексики. Надеясь, что в эту землянку захватчики заглянут в последнюю очередь, я прикрыла дверь плотнее. Девушка рыдала и продолжала говорить, теперь жалобно. Поскольку я и так уже поняла, что произошло, до меня начало доходить значение произносимых ею слов. Так впервые проявился мой еще один чудесный дар – дар знания языков.

Родственники обещали позаботиться о ее ребенке, пока она будет защищать их спины на частоколе, но никто из многочисленной родни обещание не выполнил. Отец ребенка ушел из селения три дня назад вместе с армией племени, когда разведчики сообщили о нападении на какую-то их Долину Семи Племен… То ли разведка подвела, то ли нападение оказалось крупномасштабным, в общем, здесь, в поселке, оставшиеся без ополчения жители смогли только достойно сбежать. Ну, не очень достойно, раз уж бросили на чужой произвол беззащитного малыша.

– Что делать будем? – с трудом подбирая подходящие слова, спросила я.

Девушка всхлипнула, прижала к себе угомонившегося ребенка и ответила:

– Тут пересидим, сколько сможем. Тут раньше моя бабушка жила, она сделала хороший подвал. Только нога!..

Я решила, что нога подождет лучших времен, и открыла люк в подвал, замаскированный так, что можно было надеяться на временный покой. Он оказался гораздо больше единственной комнатки и настолько глубоким, что мне пришлось напрячь мозг, чтобы придумать, как спустить в него раненую женщину и грудного ребенка.

Все же мне это удалось, и первым делом хозяйка с помощью трута высекла огонь и зажгла свечу. Запас свечей, кстати, оказался изрядным, похоже, что прежняя владелица дома очень серьезно относилась к вопросам безопасности.

– Тоя, – наконец, представилась хозяйка.

– Ася, – согласилась я.

Младенца звали Маара, это была девочка.

Выяснив такие важные детали, я занялась Тоиной ногой, и, пока Маара наслаждалась материнским молоком, я промыла рану запасенной в приличных количествах водой, пальцами прижала друг к другу края и стала пропитывать импровизированный шов целебным теплом, проходящим через кончики моих пальцев. Это заняло много времени, и Маара уже заснула у Тои на груди и даже успела натворить там своих младенческих дел, когда я решила считать рану затянувшейся.

– Это чудо, – счастливо улыбнулась Тоя. – Спасибо, светлый дух леса! Теперь, я знаю, с нами ничего плохого не случится.