Сакура, свадьба, смерть Сивинских Александр

– Как ты не понимаешь?! Я тоже, как и ты, не особенно-то Поттером увлекался, а вот они, у Игоря в школе, и парни, и девчонки, все, напрочь зависли на этих книгах! Они и какие-то свои общества там создавали, и игры устраивали общегородские, и таких же, как они, сдвинутых, из Германии к себе приглашали! Не спали, не ели, для них самым главным в жизни были только Поттер, Поттер, Гермиона, и прочие персонажи!

– Ну, с примерами массовых помешательств, основанных на коммерческих интересах устроителей подобных мероприятий, я знаком. Хороший бизнес, системный. А к нашему-то случаю эти сказочники какое отношение имеют?

– Тис! Лабиринты там, в книгах про Поттера, все из тисовых деревьев; волшебные палочки у мудрецов тоже, из тиса выстроганы. Он у них самым жутким деревом является, по их легендам, из тиса ведьмы свой яд делали, а у кельтов тис – вообще, символ бессмертия!

– Ну, допустим, про братский народ кельтов и я начитан, а вот про остальное…. Серьёзно, говоришь, мальчики и девочки на этого Поттера подсели?

– Ого, ещё как! За уши не оттянуть было! Они на остальных одноклассников и смотреть-то не хотели, как будто у них какая отдельная каста, своя, верховная образовалась! А Игоря они очень уважали, потому что он похож на Гарри Поттера, в очках, темноволосый такой….

– Ладно, разберёмся. Информация весьма полезная. Кто ты есть, славный мальчик Игорёк, почти Поттер…?

Капитан Глеб Никитин хмыкнул, задумавшись ненадолго о чём-то далёком.

– Похороны в понедельник, в три. Руководи коллективом, если что – я на телефоне.

– Не переживай.

Отец и сын одинаково спешили.

Каждый хотел как можно быстрее выполнить свою работу.

Жара всегда казалась неприятной для капитана Глеба Никитина только в первые минуты общения с ней. Потом он никакую температуру просто не замечал, ему было всё равно.

Он шёл и думал.

Город раскалился за немногие послеполуденные часы, на мягкий асфальт с утра густо нападали из высоты уличных деревьев мелкие груши, под ногами медово плавились лужицы растоптанных слив и алычи. По-рабочему жужжали осы.

Люди и машины исчезли.

Обычно в выходные дни и в такую погоду они все жадно устремлялись к морю, с одинаковой целью покинуть чудовищно жаркий город, чтобы, в разное время и различными способами оставив его пыльные улицы, через несколько часов вновь встретиться на замусоренных и тесных пляжах местных курортов.

Заметно было, как ненавидят собственную варёную кукурузу лоточники.

– …И не надо так обиженно сопеть. У меня не было времени. Честно.

Отставив лопату, Иван медленно оглянулся.

В тени высокого дерева стоял улыбающийся капитан Глеб Никитин.

– Точно?

– Поцеловать крест – поверишь?

– Лучше бы пива принёс… Ладно, уговорил, давай перекурим.

По-прежнему голый по пояс, жилистый, потный, в драных рабочих штанах и в пыльных ботинках, Иван выглядел уже по-другому.

Сосредоточенный, тёмный острыми скулами и внимательными глазами.

«Побрился! Помнит, чёрт, о договорённостях-то…!».

Пару небольших бутылок минералки, которые Глеб предусмотрительно купил в магазинчике перед входом в ботанический сад, они разделили по-братски.

Иван прикончил свою воду залпом, Глеб не спешил, наслаждался мелкими холодными глотками.

– Я больше не хочу. Допьёшь?

– Давай…

Иван допил, размахнулся и точно зашвырнул бутылку в мусорный бак.

– Так будет с каждым.

Они лежали на траве одинаково молча, закинув руки за голову, прищурившись в уставшее от жары светлое небо.

Глеб жевал травинку, Иван беззвучно шевелил губами.

– Послушай…

– Не суетись, новостей пока нет.

– Ладно…

Наблюдая за низким полётом грузового шмеля, Глеб перевернулся на живот, попробовал даже достать длинной травинкой пушистого воздухоплавателя.

– …Он был осторожен и из осторожности подчас принимал дерзкие решения, а это величайшее достоинство в моряке. Инстинктом угадывая возможное, он меньше боялся вероятного…

Готовый к разговору, Иван тоже перевернулся спиной вверх.

– Хвастаешься?

– Это не обо мне. Он был плохим парнем…

– Тогда зачем вспомнил?

– А-а, просто так. Послушай…

Ощущая некоторое возбуждение в преддверии возможно интересного события, капитан Глеб Никитин бодро уселся перед Иваном.

– Это что такое красное у вас там валяется?!

– Где?

– Справа от трактора.

Всё ещё щурясь от мелких солнечных лучей, пробивающихся через густую крону дерева, Иван посмотрел в направлении, настойчиво указываемом ему Глебом.

– Это пластиковые мешки из-под мульчи. Какую-то специальную сосновую кору из Испании они тут весной получили, посыпали под редкие растения, ну, чтобы по науке всё было…. А что?

– Мешки чистые?

– Не знаю. Пустые, сложены аккуратно, дождиком несколько раз промытые.

– Забавно…. Если я пару штук использую в личных целях, никто шуметь не будет?

– Не, теперь это расходный материал. Мы их под разные нужды уже несколько раз брали, мусор собрать, ну, типа этого…. А ты что придумал?

– Как ты думаешь, мы имеем право немного похулиганить?!

Иван криво ухмыльнулся.

– Так, совсем немного! Не задевая чувств верующих и нисколько не разжигая межнациональной розни! Для возбуждения восторга некоторых дам…. Пошли. Нож есть?

Старый, криво обточенный ножик мягко щёлкнул в смуглой руке Ивана.

– Всегда.

– Дай мне!

Несколькими взмахами лезвия капитан Глеб располосовал три ярко-красных пластиковых мешка на несколько ровных, но разных по размерам треугольников.

– Притащи, пожалуйста, мне каких-нибудь тонких верёвок, твою лопату и ещё…, грабли! Имеются у тебя в заведовании грабли, Ванька?! Или просто пару черенков от лопат?

– Сейчас посмотрю.

Уже с заинтересованной усмешкой Иван обернулся, собираясь отойти.

– Ты, чудик! Чего мы с тобой тут сооружать-то будем?!

– Сказку, Ванька! Сказку!

Капитан Глеб суетился вокруг пустой рабочей тачки, прыгал из стороны в сторону с кусками красного пластика в руках, примерял их к длинным деревянным палкам, которые Иван притащил из сарая, и успевал при этом ловко вязать сложные узлы на кусках разнокалиберных верёвок.

– Появляться перед той, которая тебя очень ждёт, нужно всегда эффектно. Ты, Ванька, будешь сейчас моим Летикой, а общая схема нашего баловства такова…

К исходу рабочего дня в ботаническом саду обычно оставались самые почтенные и вдумчивые посетители. Время традиционно шумных экскурсий заканчивалось к обеду, терпение семейных прогулок тоже исчерпывались двумя-тремя часами, а вот примерно в пять сад застывал в хорошей тишине.

Старички дремали на скамейках в тени аллей, умные люди негромко рассуждали о преимуществах разных сортов очитков или об ароматах мелиссы, кто-то что-то рисовал, мамаши читали или вязали под густыми деревьями, отпустив детей меланхолично бродить по траве, собирая красивые листья.

Они орали от всей души.

Души у каждого было много и переживали эти люди в последние дни тоже сильно, поэтому им обязательно нужно было сейчас кричать.

Вниз, с горки, от невысокого здания администрации к цветникам и грядкам лекарственных растений, по ровной дорожке мчался корабль.

С алыми-алыми парусами!

На корабле гордо стоял капитан и пристально смотрел вдаль.

Блестящий от пота, смуглый и тощий Ванька, грохоча по асфальту огромными грязными башмаками, изо всех сил толкал перед собой тачку, в центре которой возвышался капитан Глеб Никитин.

Одной рукой Глеб держался за высоченную палку, которая была мачтой, а ладонь второй он приложил к глазам, рассматривая горизонт.

И мачта-палка, и привязанная к передку тачки лопата-бушприт, и два черенка от граблей символизировали такелаж, меж которого были прочно и красиво привязаны веревочками ровные треугольные куски красных пластмассовых парусов.

Иван всячески орал, изображая пароходную сирену, Глеб изредка кратко командовал ему «Право руля!» и дополнительно произносил слово «Кар-рам-ба!».

Немногие скромные посетители ботанического сада вместо того, чтобы поспешно уступить дорогу стремительному бригу, как нарочно массово сбегались с дальних аллей поглазеть на это почти литературное зрелище.

На огромной скорости корабль летел меж красивых цветов.

Ванька пыхтел, капитан Глеб был суров.

Маленькая женщина в странной панаме нисколько не испугалась чудовищно непривычного шума, с улыбкой навела объектив на двух великовозрастных балбесов, ожидая их окончательного прибытия и прочной постановки диковинного парусника на якорь.

– …Великая радость жаждет свидетелей! Радость любит толпу; она словно воспаряет, отталкиваясь от этой раздробленной, но единой опоры! Здравствуй, это я!

Марьяна в восторге подбросила вверх свою шляпу и вскинула руки, приветствуя капитана.

– Я так ждала! Тебя не было долго! Какие страны ты видел, мой милый?!

– Придурки. И я тоже…

Дрожа руками и зажигалкой в попытке прикурить, Иван сидел на траве, опёршись спиной на борт тачки, и тяжело дышал.

– Точно, идиоты…

Но глаза его только что повлажнели, то ли от дыма скверной сигареты, то ли от непривычных усилий, то ли ещё от чего, пока неизведанного….

– Думаю, что сейчас семнадцать часов одиннадцать минут.

Капитан Глеб Никитин произнёс это, не посмотрев на свои часы.

– Точно, десять минут шестого.

Удивившись, Марьяна покачала головой.

– Как тебе удаётся так угадывать время?!

– Это тайна. А тайны принято раскрывать исключительно под покровом ночи…

– Сегодня раскроешь?

– С этой целью я и прибыл из дальнего-дальнего плавания. У тебя есть водичка? Угости, пожалуйста, моего славного кочегара, а то, вижу, он уже не в силах вахту стоять.

Не поднимаясь, на коленках, Иван подполз к ногам Марьяны и с мольбой протянул руку.

– Воды….

– Вы что, действительно братья-клоуны?!

Марьяна расхохоталась.

– Конечно.

Капитан Глеб Никитин продолжал быть суровым.

– Он мне исключительно брат. Наличия такой чумазой сестрёнки я бы не выдержал. Короче, фотограф, когда ты будешь готова? Мы примчались за тобой.

– Я ждала. Теперь можно идти.

Они замолчали, держась за руки, и пристально рассматривая друг друга.

Она – ждала, а ему так было необходимо это ожидание.

Светлые свободные волосы рассыпались по плечам женщины, глаза мужчины были пристальны и глубоки.

– Хорошо. Побудь здесь ещё пять минут. Мы сейчас вернём казённое имущество на место, а я немного умою Ивана. Мы скоро…

И он поцеловал её.

Ванька закашлялся, отворачиваясь.

Все самые тяжёлые фотографические сумки и штативы Иван взгромоздил на себя.

– Вам же ещё руками нужно будет размахивать…

Где находится лучший в городе магазин мужской верхней одежды, Марьяна не знала. И мужчины не знали.

Капитан Глеб предложил проверенный веками вариант.

– Доверимся профессионалам.

На такси они добрались сначала до ближайшей парикмахерской.

Как ни пытался изворачиваться Иван, но тихие убедительные слова Марьяны быстро ослабили его волю и он был тут же, немедленно, помыт головой и пострижен.

Машина ждала.

Таксист взглянул на них, на таких весёлых, хмыкнул, не обнаружив типичных признаков даже лёгкого опьянения, улыбнулся и предложил им проехать в тот магазин, где покупал себе пиджаки директор его родного таксопарка.

– Валяй.

Капитан Глеб Никитин сидел впереди, рядом с водителем, изредка оборачиваясь, чтобы ответить на вопрос Ивана или увидеть блестящие глаза Марьяны.

На скорости в машине шумел приятный ветерок.

– А что это у вас тут такое ровненькое?

По одной стороне широкой улицы, занимая расстояние почти в два квартала, росли, очень точно и аккуратно высаженные, похожие на тоненькие зелёные метёлочки, деревца.

– Это новый сорт каштанов, они в позапрошлом году у нас в городе появились. Весной розовым цветут, так красиво!

Продавцы уютного модного магазина тоже не сразу поверили в серьёзность их намерений. Действительно, трудно было признать в трёх таких разноплановых персонажах достойных покупателей. Загорелая, конопатая Марьяна, в шортах, в разношенных кроссовках, в военной рубахе-хаки с закатанными рукавами, в панаме. Чёрный, худой, в простой чистой майке, но по-прежнему в своих чудовищных рабочих башмаках хмурый Иван. И Глеб. Улыбающийся, в лёгких тёмных джинсах, в тонко-полосатой рубашке, в дорогих кожаных мокасинах.

С первого взгляда разобраться в том, чего же можно ожидать от случайного визита разнузданной уличной группировки, типовым менеджерам было весьма трудно и видно было, что они страдали.

Капитан Глеб Никитин всегда вовремя приходил на помощь неплохим людям, точно так же он поступил и в этот раз.

– Кто из вас здесь главный?

Субтильный паренёк с надменным взглядом выступил вперёд.

– Я. Вы что-то хотели?

– Да. Мы хотели бы всё.

– А точнее?

– Точнее…

По-родственному тесно обняв паренька за плечики, хоть тот и сделал жалкую и безуспешную попытку освободиться от железной хватки, Глеб наклонился к нему и заговорил с участием.

– Во-первых, юноша, рассматривать нас с коллегами так подробно не совсем безопасно – мы на спецзадании. Второе – прекратите сейчас же сомневаться в моей платёжеспособности! Я этого не люблю. Вот моя карточка, она имеет опыт делать счастливыми многих продавцов, которые вовремя догадывались быть вежливыми со мной. Далее…. Да. Возьмите нашего почтенного господина и упакуйте его с ног до головы в качественную и стильную деловую одежду, достойную его возраста. А мы, вот с этой дамой в шляпке, ожидая эффектного результата вашей деятельности, не откажемся от чашечки кофе. У вас же принято угощать приятных клиентов кофе?

Паренёк-менеджер молча кивнул, соглашаясь со всем только что услышанным.

– Хорошо. Оказывается, с вами весьма удобно иметь дело. Идите.

И лёгким движением руки капитан Глеб показал всем продавцам, что он доверяет им немедленное исполнение ими их же обязанностей.

Иван попытался сделать тихую попытку сбежать из магазина, взмолившись взглядом, но Глеб показал жестом, как пристрелит его уже на пороге.

…Первым делом продавцы вставили Ивана в шикарные блестящие ботинки. Дальше было проще.

А Глеб и Марьяна уселись за низкий стеклянный столик и снова, каждое мгновение встречаясь радостными взглядами, принялись одинаково улыбаться.

– Ты как, сегодня не устала?

– Всё нормально, хорошо поработала! Это вчера было много суеты…

– Я тоже, без особых нервов.

– Ой! А что это у тебя такое?!

Испуганно приложив ладошку ко рту, Марьяна осторожно, пальчиками, прикоснулась к лицу Глеба.

– Ссадина какая-то…. Откуда она у тебя? Не больно?!

Капитан Глеб уже и позабыл про свои утренние физические упражнения. Челюсть, конечно, поначалу сильно онемела, но потом, по жаре, да в многочисленных заботах и разговорах, отошла. А вот люди, оказывается, всё замечали…

– Играл в сыщиков. Допустил оплошность, получил штраф в виде оплеухи.

– Кто тебя так?!

– Неважно. Я тут же и отыгрался. Смотри!

Глеб кивнул, показывая на Ивана, которого вели в следующую одёжную кабинку.

– Красавец!

– А он как? Из-за дочки-то?

– Молчит пока, особенно не психует. Приходится время от времени устраивать для него разгрузочные психотерапевтические сеансы…

– Так это ты с парусами, это…?! Ох ты!

В восхищении женщины обычно забавно округляют глаза.

– Совершенно верно. Ванька встряхнулся, заулыбался.

– Можно я тебя прямо сейчас поцелую?!

– А что скажут на это представители отечественной текстильной общественности?

Капитан Глеб озабоченно оглядел простор магазина, но Марьяна уже привстала, наклонилась над столиком и чмокнула его в щёку.

– Ты мой герой!

– Пока я – Ванькина заноза. Послушай, посиди тут немного одна, я загляну к нему, думаю, что испуганному человеку нужна моя скромная помощь…

К флагманскому продавцу, что-то записывающему в большой блокнот, Глеб подошёл скромно и вежливо.

– Ну, как протекает наш процесс?

– Всё подобрали, идёт окончательная подгонка и выбор аксессуаров.

– Классно! Аксессуары для Ваньки сейчас очень важны….

Капитан Глеб задумался.

– Так, приятель, сделай, пожалуйста, ещё одолжение – точно по таким же размерам подготовь полный комплект чего-нибудь такого летнего, лёгкого, ежедневного.

– Чтобы ваш коллега мог немедленно в этом выйти в город?

– Актуальнейшая мысль! Здешний сервис мне уже нравится – буду периодически прилетать сюда из Амстердама за шикарными носовыми платками.

Через пять минут Глеб тронул занавеску кабинки, где с сопением переодевался Иван.

– Тук-тук. Можно? Интим не предлагаю….

– Ну, ещё-то что надо?! Больше ничего я мерить не буду!

– Правильно – не меряй. Окончательно одевайся.

И, перебросив через занавеску стопку летней одежды, Глеб Никитин пнул по ровному полу в кабинку коробку с сандалетами.

– Я жрать хочу! Через мгновение жду тебя у выхода. Если не успеешь – догонять нас на улице будешь в одних трусах, понял?

– Угу…

– Угу, угу. Тоже мне, филин нашёлся.

Шевеление за занавеской почему-то затихло.

– Ванька, ты чего там…? Я загляну, не против?

Капитан Глеб осторожно отодвинул шторку.

Иван стоял перед зеркалом в чёрном костюме, в белой рубашке.

Огромными застывшими глазами смотрел на своё отражение.

– Вот так и на похоронах…

И плакал.

Руки по швам, не вытирая слёз, опасаясь хоть чем-то испачкать строгую одежду.

– Узнаю, кто это сделал, – убью!

– Согласен. Только ты сейчас так сильно не переживай…

Стройный, худой, высокий.

Загорелый, классно подстриженный.

В лёгкой, свободной одежде.

Растерянный.

Марьяна взяла Ваньку под руку. Оглянулась на Глеба.

– Никто же не против?

– Я сейчас…

Глеб незаметно ухмыльнулся, подошёл к старшему менеджеру.