Стражи Армады. Аксиома выживания Коротков Сергей

– Подожди, – вставил слово Верста, – а боеголовки здесь при чем? Местность же скопирована…

– А ты еще не заметил, что копировать она умеет практически все? Взять для примера Лунинск. Чем он, на ваш взгляд, отличается от обычного города? – посмотрел на Версту Алекс.

– М-м-м… – сталкер наморщил лоб и ненадолго задумался. – Да вроде ничем и не отличается… Хотя знаю! В Лунинске нет ни одного живого существа. Даже крыс.

– Вот! – майор поднял палец вверх. – А все остальное скопировано с изумительной точностью. Даже техника на улицах. Причем большая часть – при должном обслуживании вполне исправная, улавливаешь? А там, откуда создавалась копия местности, никакой эвакуации и не проводилось. Опасности же для ракетной базы не было.

– И значит, имеющиеся в хранилищах боеголовки вместе с ракетами там могут находиться в полной комплектации?! – настала пора изумиться Варежке.

– Вот то-то и оно! – выразительно произнес Алекс.

– Вот тебе и хабар для Харитона… – резюмировал Плакса. – Я когда-нибудь его убью… С каждым разом все изощреннее задания подкидывает… Он у вас там в спецуре случайно не в генеральском звании? А то под торгаша очень убедительно косит…

– Хех… – майор хохотнул. – Генералы, да будет тебе известно, такими мелкими партиями не торгуют. Если уж возьмутся, то эшелонами… Но мы отвлеклись. К делу. Пока все основывается только на предположениях, возможно, зарядов там и нет.

– Лучше бы не было, – Снайпер смотрел на спецназовца широко раскрытыми глазами, увеличенными сильными линзами очков. – Немыслимо, что может прийти в голову идиоту, в руки которому попадет несколько ядерных зарядов… Вдруг и правда ренегаты здесь золотишком промышляют? – кивнул он в сторону виднеющегося сквозь кустарник лагеря.

– Эти парни ковыряются тут уже полторы недели, ничего не выносят, а шлындают вверх и вниз регулярно, – продолжил Устинов. – Мыли бы золото – выносили бы, а так пустые ходят. Всего несколько раз какие-то ящики заносили внутрь. Для вида бурной добычи драгоценного металла и рабов набрали. Не самим же бегать, ноги стирая в кровь. Так что вы поаккуратнее со стрельбой, можете и невиновных завалить. Из зверья здесь только один Шалун, и тот – союзник. Это очень даже неплохо, не придется отвлекаться лишний раз от задачи. Ренегаты всех тварей в окрестности повывели, огородились, вышки состряпали наблюдательные, аж три штуки.

– Старые сведения, Алекс, я насчитал четыре, – поправил майора Лучник.

– Фьють! Вот как шустро работают. Но затевают они что-то очень скверное, возможно, от нас сейчас зависит спасение миллионов людских жизней…

– Опять нам мир выручать?! Скоро каждого можно Че Геварой звать, как спасителя всех угнетенных, – притворно возмутился Плакса.

– На этот раз пойдем не врозь, а вместе. Первым – Лучник, за ним попарно: Плакса – Снайпер, Верста – Варежка, мы с Глымом – замыкаем. Но сильно не рвитесь, если что, нас вперед пропустите, у нас оружие бесшумное, как и у Лучника с Плаксой. Помните, что лишние звуки могут погубить всю операцию на корню. Мало ли, что они там, под землей, сотворили. Вдруг какой-нибудь придурок сидит у кнопки подрыва боеголовки? Не сильно хочется прочувствовать на себе грибной вкус ядерных спор… Да, и не забудьте, вон в том сарае содержатся пленные, поэтому, когда стрелять начнете, по сараю не палите. Все, пошли помалу!

Едва заметные тени скользнули по траве в сторону ограждения.

Пробравшись между двумя постами охраны, находящимися на вышках, группа, едва различимая в высокой растительности, медленно двинулась по территории лагеря. Плакса, вооруженный «Винторезом», полз следом за Лучником. Снайпер, убрав за спину автомат, достал из набедренной кобуры ПМ с глушителем, страхуя напарника. Верста и Варежка следили за часовыми на вышках. Устинов двигался едва ли не задом наперед, прикрывая тылы, а Глым, прикрепив сбоку к бесшумной ВСС сканер движения, время от времени водил винтовкой из стороны в сторону.

Чтобы не создавать лишнего шума, часовых решили пока не убирать. Первоочередная задача – захват подземного бункера и арсенала базы, все остальное временно отходило на второй план.

Впереди показалось несколько зданий бывшего рудника: двухэтажная контора, экспериментальный и ремонтный цеха, развалившийся склад. Справа остался перекошенный автомобильный гараж, обшитый успевшими проржаветь рифлеными листами жести. Перед ним – остатки непригодных к использованию кузовов и кабин тяжелых грузовиков, скорее всего, работавших в свое время на карьере «БелАЗов», а быть может, и специально свезенные сюда для поддержания маскировки ракетной базы. Ярким оранжевым пятном старой покраски заметно выделялся корпус чешской «Татры». Жалкое напоминание о былой мощи человеческой техники.

После небольшой паузы Лучник уверенно повел группу в обход возвышающегося Эвереста терракотовой выработки – наваленной в кучу пустой породы, поднятой «на гора» из земных недр. Очень похоже, что разработка золотой жилы все же велась какое-то время, а возможно, специально не вывозился грунт, оставшийся от рытья подземных коммуникаций бункера.

Плакса, озабоченный навалившимися проблемами, все еще питал надежду, что аналитический ум Шелестова на этот раз выдал ошибку, но слегка развернувшийся к нему Лучник сокрушенно покачал головой, чем изрядно огорчил сталкера. Прозорливый командир «Рифа» вновь волновался не зря.

Кивнув Алексу на мрачный зев разверзшегося бетонного спуска с приоткрытыми массивными воротами, Плакса осторожно направился вперед, но после неожиданно громко прозвучавшего в почти полной тишине щелчка резко откатился вбок и прикрыл голову руками, сжавшись в комок. Сканер Глыма предупредительно мигнул едва заметным со стороны красным индикатором. Рванувшего было в противоположную сторону Алекса крепкой хваткой задержал на месте Лучник.

– Мина… – едва слышно выдавил из себя спец, но осекся, увидев спокойное лицо сталкера-телепата.

– Знаю, – Лучник скосил взгляд на лежащего неподалеку Плаксу. – Быстро ползи к ней и аккуратно выкрути взрыватель.

Майора, в любой момент ожидающего взрыва, удивила невозмутимость собеседника, она же не дала ему повода для колебаний. Поняв, что произошло нечто невероятное, привыкший к чудесам, творящимся в Зоне, Алекс поспешно выполнил команду и, уже держа в вытянутой руке устройство с торчащим запалом, вопросительно кивнул.

– Теперь просунь между бойком и капсюлем какую-нибудь щепку, только достаточно плотную.

– Так боек же до капсюля не достал…

– Конечно не достал! Давай быстрее, у меня тоже силы не бесконечные, устану его держать. И не удивляйся, сам не знаю, как это получилось…

Ловушку дезактивировали, опасность сняли, но сколько их еще предстояло встретить впереди – стоило только гадать.

– Не могу так!

– Что?

– Не могу, когда за спиной оставили врага – живого и вооруженного, да еще стерегущего единственный выход из базы на поверхность, – прошептал Плакса, утирая потный лоб боевой перчаткой, – нужно было снять их, зачистить периметр.

– А если тревога или на связь выйдут их подземные друганы? Тогда вообще конец операции и красный аврал! – ответил ему Алекс и нахмурился, обдумывая коррективы плана. Ему и самому не нравился расклад с охраной противника в тылу. Поймавший мысли майора Лучник успокоил:

– Я разберусь с ними. Двигайтесь дальше, я догоню вас чуть позже.

– Один?

– С другом, – улыбнулся тот в ответ и, поправив лук на плече, юркнул в темень лестничного пролета.

Оставшиеся мысленно пожелали ему удачи, переглянулись, смутно различая в сумерках катакомб лица друг друга, и двинули дальше.

Лучник выбрался наружу и замер у крайней левой эстакады шахты. Часы показали полночь, интенсивное движение по территории затихло, стрекотание сверчков нарушали лишь переминания с ноги на ногу часовых, находящихся на вышках, и скрип досок под ними. Да еще тарахтящий неподалеку дизельный генератор, вырабатывающий электроэнергию. Сам генератор был маломощный, скорее всего его энергия уходила на освещение внутренностей шахты, так как на улице горела единственная лампочка возле одного из зданий, да и то очень тускло. Как бы ни спешил противник к своей неизвестной цели, никто еще не придумал такого препарата, который позволял бы беспрестанно работать и работать. Отдых был необходим всему живому. А сменять посты никто не торопился, поэтому человеческий фактор сейчас подрывал надежность охраны периметра. Люди засыпали. Лучник ехидно усмехнулся и стал готовить оружие.

В запасе у группы майора было несколько часов до рассвета. Именно их и было решено использовать на полную катушку. Через десяток метров Алекс поднял сжатый кулак, все замерли, озираясь. Вход был хорошо забетонирован изнутри. По центру стояла люлька лифта, приглашающая распахнутыми створками дверей зайти внутрь. Но майор указал Плаксе на боковую лестницу.

– Если электричество только от генератора, лифт не работает…

Следом за ними по ступеням проскользнул Глым, показавший, что снаружи все тихо. Старший лейтенант продолжал прикрывать тыл. Мощная, основательная лестница оказалась тщательно забетонированной. Это радовало, так как деревянная или железная шумела бы при спуске, преждевременно выдавая группу. Спуск длился не так долго, как ожидалось. Дно оказалось всего в тридцати метрах. Что сразу навело на мысль о маскировке наружной поверхности шахты. Вертикальный ствол обычной шахты вел вниз как минимум метров на сто. Именно глубина навевала на мысли о правильности выводов командира спецназа. Широкий коридор и массивные стальные двери только подтверждали подозрения. Хотя коридором этот тоннель называть даже не поворачивался язык – пространство прохода позволяло проехать по нему даже грузовику. На стенах горели редкие плафоны освещения. Не зная, куда двигаться дальше, Плакса застопорил ход, вопросительно взглянув на Алекса. Тот решительно показал налево, тихо резюмировав:

– Эти шахты все похожи друг на дружку, почти везде все одинаково, – и уже хотел двинуться вперед, как вдруг Плакса его остановил и потянул к стене. Едва все укрылись в одной из темных ниш, мимо прошло шесть человек, направившихся к лестнице. Настала очередь Глыма, выразившего беспокойство:

– Это смена часовых с разводящим, сейчас сменятся на постах и обратно проследуют. А Лучник там один!

– Вышки раскиданы по территории на достаточно большом расстоянии, пока сменятся, с полчаса пройдет. Так что времени терять не будем, здесь таких ниш до черта и больше. В случае чего спрячемся, – вставил свое слово Алекс. – А Лучник… Сам справится. Я уверен в этом. Вот за него-то я меньше всего беспокоюсь.

– Он любой разум за километр чувствует. Точно не прозевает новую смену.

– Спра-авится!

Снова жест и выдвижение. Перебежками добрались до развилки, где тоннель продолжался тремя коридорами, но освещалось только два из них. Ведущим в темноту, похоже, не пользовались давно, поэтому первым решили обследовать именно его. Через двести метров уперлись в довольно массивные двери. Открыть подобные створки возможно лишь ядерной бомбой, это было ясно с самого начала, поэтому бойцам пришлось возвращаться к развилке. По словам Алекса, за дверями наверняка находилось хранилище боеголовок для ракет.

Часового в экипировке ренегата тихо снял Варежка, уложил уже бездушное тело в тени торчащего из стены шкафа трансформатора, быстро обобрал, делая акцент на боекомплекте, и дал сигнал остальным. Страхующий его Снайпер убрал от щеки приклад винтовки, облегченно вздохнул, поправил крепежную резинку очков и на корточках двинул дальше. Так же поступили еще с двумя охранниками тоннеля: Варежка как спец по холодному оружию, незаметно подбирался к врагу, ловко убирал часового, шмонал его и в сумерках подземелья цыкал от удовольствия. Редкие фонари в тоннеле не позволяли просматривать весь периметр шахты, но при этом удачно скрывали непрошеных гостей. Нужно было осмотреть все катакомбы, найти искомое и понять смысл тайных действий незнакомой группировки. В связи с чем возник вопрос о взятии «языка».

– Этим займусь я, – вызвался Варежка, уже доказавший свое умение подкрадываться к врагу незаметно, – мои рост и навыки более ваших годятся. И никаких «но»!

– Заметано, боец! – шепнул Алекс и отдал распоряжение остальным: – Страхуем тыл, ждем Лучника, ищем и находим ракетные шахты.

– А мы разве не в ракетной шахте?

– Нет еще, это подземная база. Сами шахты должны иметь выходы на поверхность, но хорошо замаскированные.

– Может, стоило наверху и порыскать? – предположил Верста, поправляя сдвинувшийся набок шлем.

– И? Нашли бы скорлупу бетонную, крышку стальную. А дальше? Ножом консервным ее вскрывать?

– Понял, сглупил, командарм! Буду исправляться…

– Еп-п… Все, Варежка работает, Плакса, ты «Винторезом» прикрой его, а то Снайпер, если выстрелит из СВД, перебудит здесь даже мертвых. Остальные – разбежались, и ищем шахты. Где же наш Робин Гуд, черт побери?..

«Робин Гуд» тоже не сидел сложа руки. Послав мысленную картинку Шалуну, он положил возле себя три стрелы, четвертую вставил в тетиву лука, изготовился к стрельбе. Ночь совсем некстати накатила абсолютным безмолвием и яркой луной, прожектором освещавшей угрюмую землю, но двух друзей, человека и зверя, это волновало мало – они чувствовали себя спокойно.

Один из дальних часовых, услышав внезапный рык мутанта под треногой дозорной вышки, очень удивился такому раскладу: что за хищник мог пробраться через колючку и минные заграждения и нарушить тишину периметра? И машинально высунулся за бортик. Тут же в его темечко вошла стрела и наконечником застряла в гортани. Охранник, зацепившись локтями, повис на ограждении, вниз побежала струйка крови.

Следующего стрела поразила через линзу ночных очков, точно в прищуренный глаз. Древко с композитным острием вместе с осколками стекла вошло в мозг часового, сразу погасив сознание и опрокинув уже мертвое тело на пол кабины.

Третий охранник, привлеченный шумом псевдорыси, ехидно чему-то улыбаясь, вскинул винтовку и стал ловить зверя в прицел. Не менее злорадная ухмылка только что исчезла с лица Лучника, слившегося с оружием. Пуск, тонкое дребезжание тетивы, свист в ночи. Ренегат распластался на своем наблюдательном пункте, окропив экипировку темной в сумерках кровью. Винтовка полетела вниз и едва не забрякала о железный настил основания вышки, но, зацепившись за перила лестницы, повисла на них, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. Не успевший на таком расстоянии импульсом телекинеза подхватить падающее оружие сталкер облегченно выдохнул и тут же прицелился в последнего дозорного. Этот никак не желал высовываться из будки, игнорируя рычание зверя и зловещую ауру ночи. Лучник напрягся, направляя ментальный посыл, но тут же скривился и даже сплюнул – охранник, сидя на полу и уткнувшись в глухое ограждение, спал.

Нужно было что-то срочно предпринимать, оставлять глаза, уши и ствол за спиной – не резон. Известно, что раз в сто лет и палка стреляет, а в Зоне она стреляет гораздо чаще. Да и товарищам в подземелье, скорее всего, требовалась помощь.

Шалун безрезультатно рычал и бесновался возле опор вышки, не имея возможности взобраться по отвесной железной лестнице наверх. Лучник, немного подумав, дал другу отбой, а сам поменял стрелу. В колчане, кроме простых, имелись и необычные стрелы: с пирозарядом, с титановым наконечником, отравленная и электрошоковая, собранная из микросхемы и кусочка артефакта «батарейка». Он выбрал со сверхпрочным титановым, вставил, натянул тетиву и… закрыл глаза. Послал ментальный импульс в сторону вышки, «просветил» обшивку сторожевой будки, нащупал, словно тепловизором, тело нерадивого часового…

Звонко сыграла струна выпрямившейся тетивы, прошуршало в воздухе вороненое оперение. Стрела пробила тонкий металлический лист ограждения, наполовину вошла острой, уже смятой титановой пластиной в спину часового, разорвав его мышцы и сосуды, раскрошив кости, и застряла в горле. Бедняга, пригвожденный к стенке, захрипел, забился в недолгой агонии и умер, даже не выйдя из дремоты.

– Шалун, держись недалеко. Следи. Я скоро.

– Хорошо. Брат. Жду.

Лучник убрал за спину бесшумное оружие и юркнул в зев бетонного хода. На помощь друзьям, которым она действительно уже была нужна…

– Ты не телка, прелюдий и прочих слюней не будет, – шепотом, но очень четко и доступно напомнил майор ренегату, только что скрученному Варежкой, – на повестке ночи три вопроса. Даешь точные выразительные ответы – остаешься жить и дальше пинать говешки по Зоне. Нет – достаешься на завтрак крысам. Как понял меня? Кивни.

– Угу, – буркнул пленник, лежа на мокром холодном бетоне возле ржавой рельсы. Глаза на испуганном бледном лице буквально вылезли из орбит.

– Первое. Сколько вас на базе?

– М-м… два отделения и звено часовых на выш…

– … Много текста. Я про подземную часть спросил, не нужно лишних междометий. Снаружи твоих дружков уже нет. Живых. Второе. Кто вы?

– Что? – вскинул брови охранник, но тотчас сморщился от пинка.

– Кто-о вы-ы? Группировка?

– Ренега…

Снова удар берцем по колену. Стон. Холод ствола на заросшей щетиной щеке.

– Раскольники мы. Оттуда.

– Оттуда? Странная группировка, как я погляжу. Прям секретная вся… – Устинов усмехнулся, переглянулся с Варежкой, стерегущим тыл, и задал третий вопрос: – И последнее… Где боеголовки?

– Тута они… в секторе «D», за шлюзом с красной полосой.

– Уверен? Или покажешь?

– Н-нет, не хотелось бы. С-страшно! – запричитал пленный, скорчился от тычка стволом в ухо. – Нельзя туда. Плохо там. О-очень пло-охо!

– Ракеты все там? Или стащили уже что-то? Куда?

– Это уже не три вопроса, командир…

Удар, стон, вздохи.

– Быстро схватываешь, гаврик! Ишь… – Алекс взглянул на Варежку. – Мясоруб, спроси ты его, раз он такой умный. А я пока поперчу и посолю ему клюшки, чтоб крысам, нашедшим его утром, вкуснее показался завтрак.

– Команди-и…

– … Слышь, ты, урод?! Я не твой командир и не имею желания слушать твои стоны. Мясоруб, он твой.

Варежка сначала наморщил лоб, вглядываясь в лицо Алекса, потом кивнул и занялся пленником. Майор отошел на два шага, развернул схему тоннеля, недавно снятую со стены на входе в базу, и стал искать сектор «D». Сзади послышался стон и голос:

– Один вопрос, чувак. Где пропавшая ракета?

– Откуда вы знаете, что одной боеголовки нету в шахте?

Глухой стук, мычание, шорохи.

– Вопросы задаю я, ты отвечаешь, дундук. Ясно?

– Ты Мясоруб? Это не тот, который…

Снова пинок, шлепки, стоны.

– Я самый, и ты знаешь, что я могу. Кликуха поясняет сполна. Мля, где ракета, уродец?

– А точно отпустишь, Мясоруб?

– Точнее некуда. Ну-у? – Варежка, про себя усмехаясь над новым прозвищем, зыркнул на Алекса и снова впился взглядом в пленника.

– Ее давно вынули. Из шахты номер три. Две другие были пустые уже, видать, еще до Зоны вывезли.

Варежка нахмурился, вникая в смысл информации, посмотрел на спецназовца, ища поддержку у него. Майор оторвался от схемы, вполоборота бросил раскольнику:

– А четвертая шахта? Только не свисти тут насчет незнаний и морду не пучь. Их по регламенту четыре шахты ракетные, что в последней?

– Гм… есть такое. Вот она-то нам и нужна. Шеф сказал, кровь из носу, но ее вытащить тоже. Ну, в смысле боеголовки начинку.

– Звиздец! Вам что, одной мало? Ядерную вакханалию решили устроить в Зоне?

– Зачем в Зоне… – промолвил пленный, но тут же осекся, поджав губы, и бросил мимолетный испуганный взгляд на майора.

– Ах, вон даже как?! Говори. Живей!

Варежка дернул раскольника, будто бы нечаянно нажав ему на голеностоп. Тот сморщился, скривился, но процедил сквозь сжатые зубы:

– Я не уверен, что вы оставите меня живым, поэтому мне нет резона рассказывать вам все. Тем более теперь я знаю твою кликуху!

Варежка сплюнул и сжал кулаки. Прикол майора при обращении к нему как к Мясорубу не сыграл нужной роли. Он сразу понял, что Устинов намеренно назвал его другим прозвищем, чтобы отпустить пленного восвояси и тем самым обезопасить товарища от возможного преследования раскольниками. А тут нате – все наоборот получилось!

– Значит, не Зону рвать собираетесь… Тогда Врата или караванщикам сплавить в другие земли? Говори, отпустим точно. Обещал же. А слово офицера – закон!

– Хы-ы, – пленный осклабился, скорчив ехидную мину, – насмешил. Какой, нах, офицер? Ты мне мозги тут не парь…

– … Я тебе щас их ваще по стеночке размажу, козел! Это тебе честь офицера не закон и ничто, хотя ты, раскольник, и должен знать, какие порядки были и есть в провоенных структурах. А уж в спецназе тем более. Так что молчи в тряпку, фраер недоделанный, а точнее, вали на хер отсюда. Я надеялся, ты скажешь все, тогда получишь сухпаек, ПДА и ствол, и уберешься прочь. Ты порешал по-иному, сморчок, поэтому…

Договорить Алекс не успел – в темноте тоннеля раздались выстрелы, крики и скрежет металла. Очень резкий и громкий. Варежка тут же вскочил и побежал на звуки стрельбы. Майор спрятал схему в карман, передернул затвор и зло посмотрел на пленного.

– Что там? Что ты не сказал еще нам? Говори, мудак!

Раскольник громко захохотал и плюнул под ноги спецназовцу:

– Иди и узнаешь! А мне по любасу кранты. Я уже мертвый. И ты, и все они тоже. Потому что там…

Его лицо перекосило, глаза моментально налились кровью, тело затряслось. Только что испуганный человек стал похож на зомби: иссиня-черная кожа, дикие красные глаза, неестественные движения. И тут он резким рывком разорвал путы на руках и начал вставать.

– Вот еп-п! – майор вскинул оружие, быстро оглянулся. Никого. Вдалеке шум боя, крики товарищей, лязг железа, тяжелый топот.

– А-а-о-ы-ы, – замычал пленный, нацелившись раскрытой ладонью на военного и шагнув к нему, – умри-и-ы-ы.

– Боеголовка должна взорвать что? – успел бросить в оскаленную физиономию Алекс.

– Та-а-ан-цы-ы-ы-а-а, – пробубнил раскольник и попытался схватить винтовку майора за ствол, но тихий выстрел заставил его отдернуть руку, замереть на секунду и издать утробный звук: – О-о-о! Ха-н-а-а тан-цы-ы…

Второй выстрел в голову навсегда покончил с безумным врагом. Тот упал, забился в конвульсиях, выгнулся дугой и застыл.

«Танцы? Хана. Кому? При чем здесь танцы? Танцы-манцы, зажиманцы, епэ-рэ-сэ-тэ!». Алекс, вызывая через гарнитуру связи Глыма, побежал в сторону затихающих звуков.

Три минуты назад Снайпер нашел дверь. Все бы ничего, но она была не просто закрыта и оказалась не просто дверью! Чуть выпуклая, с центральным колесом задвижки, массивная, она сияла желтым светом и, казалось, сдерживала изнутри напор миллиона горящих фейерверков. Провернувший было штурвал запорного механизма сталкер резко согнулся пополам, застонал и схватился за виски. Оружие выпало из рук, из ушей и даже глаз потекла кровь. Подоспевший на помощь Верста увидел ужасную картину: его друг скорчился в три погибели на фоне сияющей двери, истошно заорал, очки на перекошенном от боли лице разом лопнули и разлетелись на осколки. В стороны и в глаза. Верста и сам ощутил давление огромной силы, горечь во рту и пробежавший по спине озноб. Он сделал шаг к товарищу, явно умирающему в нимбе смертельного свечения, но не успел ничего предпринять.

Дверь шумно сорвалась с петель и вылетела наружу, сбив Снайпера с ног. Тело его с невероятной силой кинуло в противоположную сторону тоннеля, размазало по стене и прибило тяжеленной раскаленной дверью. Раздавшийся следом хруст костей окончательно подтвердил смерть сталкера.

– Беги-и, Верста-а! – закричал из тьмы тоннеля выбегающий на свет Плакса, начавший стрельбу на ходу.

Верста медленно, словно в невесомости, повернулся к свечению, будто загипнотизированный. Мелко завибрировал, вскинул руки, став подобием креста. Его долговязая фигура в снопе света выглядела каким-то истуканом, идолом небесного громовержца. Плакса, выпустив в сгусток таинственной энергии весь магазин, сбил Версту с ног, схватил его за шиворот и резкими рывками потащил прочь от опасного места. Голова сталкера раскалывалась от боли, тело постепенно переставало слушаться, но неимоверными усилиями он волочил друга по влажному грязному бетону прочь от гнетущего разум и волю воздействия.

Но и это еще было не все!

Сверху вдруг шумно лязгнула круглая плита и громко вздрогнула. Заскрежетали невидимые пневмоприводы, раздалось шипение, затрещали электротоки. Большой электромагнит активировался и вмиг поймал в свои объятия сталкеров. Металлические элементы снаряжения, оружие, бронежилеты, шлемы – все моментально обернулось против их хозяев. Люди оторвались от пола и, влекомые мощью магнита, взлетели вверх. Плакса, Верста, подоспевший Варежка и Глым, стреляющий в ослепительный сгусток на месте смерти Снайпера, оказались прилепленными к плите электромагнита на высоте около пяти-шести метров. Крики, ругань, стоны. И вдобавок мерцающая субстанция, описав полукруг, двинулась к ним.

– Фантом! Писец нам… – прошипел Плакса, болтаясь рядом с товарищами, и зло выругался.

Издалека начал стрелять Алекс, медленно приближаясь на полусогнутых ногах. Он только что вколол себе пси-блокаду, забросил в рот капсулу «антидота» и теперь уверенно двигался в сторону смертельно опасного монстра, выпуская длинные очереди, проворно менял магазины, снова стрелял и шел дальше.

– Май… ор-р… что ты-ы… не на… нет. Не-ет, майо-ор! – застонал Плакса, корчась в невидимой хватке магнита. – Стой. Сто…

Увлеченный боем, движимый затмившим разум адреналином Алекс приближался. Товарищи не в силах уже были кричать, повисли куклами и еле-еле трепыхались. Фантом вилял из стороны в сторону и, будто живой, уворачивался от пуль спецназовца.

– Мля-я-а, гранатой бы, но парни же… – шептал майор, сноровисто продолжая вести огонь и менять магазины.

Он уже понял, что чудо-юдо в виде светящегося сгустка не сможет миновать поле действия электромагнита, рискуя быть обесточенным. Но пули не особо причиняли вред бездушной мистической твари. «Бездушной?! Фантомом управляют. Он не может самостоятельно принимать решения. Телепат!»

– Ищи телепата, майор! Уничтожь кукловода.

Алекс мог поручиться, что он не говорил этого, и никто рядом не произнес этой фразы. Но губы прошептали те же слова, повторив их точь-в-точь. Потом он узнает, что их ему мысленно послал Лучник, спешащий по катакомбам базы к друзьям. А сейчас майор стал лихорадочно выискивать псионика, зыркать по сторонам, всматриваться вверх и вдаль, в темень тоннеля.

Никого.

Теперь он и сам стал терять силы, душевное равновесие сбилось, мозг поплыл. Средства пси-блокады не очень-то помогали, видимо, базу охраняли не только раскольники. «Неужели они подчинили себе телепата и фанто… Или эти уроды захватили власть над людьми?»

Алекс дернулся, упал, тяжело поднялся и попытался бежать обратно, подальше от влияния электромагнита. Но механический спрут уже завладел металлическими деталями снаряжения спецназовца, тянул и тянул к себе, норовя вздернуть к потолку. Фантом бесновался по ту сторону, искря и зловеще шипя.

Смертельный силок, выставленный телепатом, действовал четко. Сам охотник-мутант в грязно-белом халате, драных синих брюках, с ржавым сломанным вольтметром в руках сидел на крутящемся стуле в лаборатории, находящейся уровнем выше, за бетонной толщей, разделявшей кабинку крановщика электромагнита от инженерного помещения. Раньше здесь находился персонал, обслуживающий ракетную базу, следящий за исправностью электрообеспечения шахты. Теперь остался только жалкий очкарик-инженер, неизвестно как заброшенный Зоной, сделавшей из него сильного монстра, в этот подземный склеп.

Всего лишь одна стрела, выпущенная из темноты тоннеля Лучником, решила исход дела. Необычный снаряд. В наконечник его, выполненный в виде октаэдра, сталкер вживил конденсатор, часть микросхемы от пульта и элемент «батарейки». Попав в фантома, начинка сработала от его энерготоков и взорвалась. Раздувшийся кокон мутанта громко хлопнул и пропал, разбросав вокруг долго играющие искры. С одним врагом было покончено. Оставались электромагнит и телепат.

Лучник ловко скинул лук с колчаном, верхнюю экипировку, нож, шлем и боевые перчатки. Быстро прокачал местность и побежал по левому борту тоннеля. К пленникам магнита уже присоединился трепыхающийся Алекс, разбивший локоть о серую плиту механизма. Теперь они пассивно взирали на действия товарища и сетовали на свою глупость.

Постамент, пожарная лестница, направляющая балка крана, рельсы, кабинка управления. Рычаги и джойстик не поддавались, запыленные кнопки не нажимались, лампочки не мигали. Телепат скрупулезно охранял свою вотчину. Лучник сел на кресло крановщика, закрыл глаза, представил себе картину. Помещение, приборы, оборудование, офисная мебель, слой пыли и человеческих экскрементов, провода и… человек. Не человек, а мутант с уродливой грушевидной головой и выпученными до размера лопнувших очков глазами, восседающий на стуле в обнимку с прибором измерения напряжения. В синюшных белках черные прожилки, большие зрачки почти квадратной формы отливают желтым цветом.

Телепат!

Импульс, отправленный Лучником, вернулся обратно с удвоенной силой, не причинив вреда монстру, но больно ударив сталкера в правый висок. Лучник дернулся, стукнулся левым ухом о стекло кабинки, но выпрямился и до скрипа сжал зубы. Напрягся, навострил слух, собрал в сгусток мышление, виртуальный позыв, вообразил случайный момент из памяти последних минут. Фантом. Он маячил впереди, а стрела летела к нему беспрепятственно, проникала в субстанцию его негативной энергии, разрывала его сущность, выплескивая по сторонам содержимое ауры.

Теперь Лучник представил образ фантома, собрал его в сноп и резко послал вправо, прямо за бетонную стену рядом с кабинкой крановщика. За стеной раздался вопль, переходящий в вой и затихающий стон. Затем снова вопли и хриплый рык.

Вмиг пульт управления крана ожил, заработали рычаги и кнопки, а отключившийся магнит отпустил добычу. Сталкеры и спецназовцы кулями полетели вниз.

С трудом выбравшийся из кабины Лучник утер рукавом потное лицо, тяжело выдохнул и, шатаясь, побрел к рельсам крана. Сейчас он ощущал себя березовым веником, измочаленным множеством посетителей русской бани. Ноги подкашивались, тело налилось свинцом и норовило упасть. Не скоро он смог спуститься и присоединиться к охающим, но ликующим друзьям. Присев среди потиравших ушибы и ссадины товарищей, сталкер облизнул сухие губы и вяло улыбнулся. Такие финты ему еще в жизни выполнять не приходилось. Возродить мутанта и перенести его в другое место – это стоило много сил. «Вот Шалун удивится моим новым способностям, твою ж кочерыжку!» Лучник криво усмехнулся и отдался в объятия товарищей, сползающихся к нему с благодарными восклицаниями.

А в глухом, изолированном от внешнего мира помещении корчился в предсмертных судорогах телепат, потерявший свои способности и неоднократно обожженный носящимся по комнате фантомом.

Ракетную шахту с боеголовкой нашли быстро. ПДА, обычно используемый сталкерами для обнаружения и определения аномалий, засек радиационный фон за одним из четырех гермошлюзов. Раскольник не обманул. Вскрыли ее благодаря все тому же Лучнику, который прикоснулся к щитку управления воротами, помедитировал и сообщил пароль. Контролирующие тоннель сталкеры зашевелились, подобрались и сгрудились ближе к шахте, не опуская оружия. Сам медиум с Плаксой и Алексом занялись вскрытием ворот, предварительно натянув маски противогазов и включив фонарики.

Постоянно понукаемые друзьями, засевшими снаружи, майор и Лучник изучали ракету, Плакса рыскал по шахте. Провода, мотки алюминиевой и медной проволоки, транзисторы, гальванодетали, документы и даже аварийный набор инструментов и спецэкипировки – все собиралось им и набивалось в сидоры, а сумерки оглашались ликующими возгласами.

Алекс со знанием дела вскрыл корпус ракеты СС-400 и занялся потрошением ее страшной начинки. В спецназе и этому тоже учили, а не только колотить кирпичи лбами и жрать жуков. Луч фонаря высветил табличку на стене со словом «станция», причем первая буква была поедена ржавчиной и читалась лишь интуитивно. Спецназовца словно ударило током, он вскрикнул, чертыхнулся и одновременно дернулся, чуть не выронив плату от блока самонаведения. Вместе с ним ойкнул и нагруженный тяжелым рюкзаком Плакса, шарахнувшись в сторону:

– Леха, едрить тебя в дыхло! Фули ты пугаешь-то так?

– Звизде-е-ец… Я поня-ал. По-оня-ал! – громко воскликнул тот, вытирая пот со лба всей пятерней и застыв, будто истукан.

– Что-о? То, что ты в Зоне, а не титьку жены мнешь?

– Очень смешно, ага. Тот зомбак-раскольник мычал про танцы, я все не мог врубиться, про какую дискотеку он там ныл. А, оказывается, не танцы, а станция! СТАНЦИЯ! Он говорил про Станцию, что ее заминируют эти уроды и взорвут. Понимаешь, Ден?

– Думаешь? – вставил слово Лучник, массирующий пальцами затылок и темечко, которые еще не до конца отошли после схватки с телепатом. – А зачем взрывать то, что уже и так давно взорвано и вообще давным-давно не работает?

– Ну… так… ага, – майор нахмурился, аж глаза закрыл от раздумий. – Реактор там конченый – это правда. Глыба эта, бастионовская, якобы исполняющая все их прихоти, тоже канула в века. Остается…

– … Разлом! – закончил за спецназовца мысль Лучник.

– Точно!

– Охрене-еть! – Плакса бросил рюкзак на бетонный пол и замер. – Это что же получается? Все благополучно забыли про АЭС, а ее, оказывается, можно еще приспособить для поганых дел и шантажировать… гм… всю Зону?!

– Бери выше – и Зону, и всю страну. И вообще так можно угробить все вокруг, устроив Судный день, мать их за ногу!

Все трое переглянулись и загрустили. От ворот послышался злой шепот Глыма:

– Эй, космонавты! Вы там скоро уже? Кажись, гости у нас…

– Вот зараза! Парни, дуйте наружу и будем выбираться. Мне еще минут семь нужно. И уходим, – сообщил Устинов, продолжая ковыряться в боеголовке.

– И Снайпера тело забрать бы. А? – вздохнул Плакса, набивая рюкзак очередным мотком медной проволоки и разноцветными кабелями.

– Сделаем.

В глубине хода сначала застучала ВСС, потом издалека затрещал автомат. Сталкеры ответили огнем из всего имеющегося оружия. Началась перестрелка. И это в длинном глухом темном тоннеле, не имеющем почти никаких укрытий. Лучник вытащил стрелу и снял лук, Плакса закинул один сидор за спину, другой взял в левую руку. В правой зажал «Винторез». Оба нырнули в сумерки тоннеля и присоединились к друзьям. Майор вытер губы, протяжно выдохнул в сторону, будто бы боялся повредить этим микросхемы ракеты, и снова принялся за дело.

В тоннель спустилось звено раскольников, до этого работавшее на верхнем уровне с никак не желающей запускаться подстанцией энергоснабжения. К ним быстро присоединилась сменившаяся группа охраны периметра базы. Теперь десяток вооруженных и неплохо ориентирующихся в темноте тоннеля врагов атаковал горстку утомленных сталкеров. Правда, двое нападавших уже валялись на рельсовом пути, но другие стали осторожнее и ловко прятались в нишах. Очередь, смена позиции, очередь, перекат, уход, снова огонь. При этом напарник проделывал то же самое, но асинхронно, поддерживая товарища в перерывах выстрелами из своего оружия. Надо полагать, четыре пары постоянно стреляющих бойцов не давали спуску защитникам и доставляли им большие хлопоты.

Лучник выкрикнул что-то спецназовцу и, вскинув оружие, выстрелил в темень тоннеля, прореженную мутными островками настенных грязно-желтых фонарей. Стрела, снабженная пирозарядом, внесла сумятицу в ряды противника, оторвав ногу одному из бандитов. Следом из подствольника Глыма прилетела граната ВОГ, окончательно дезориентировавшая врага. В эти секунды Варежка и Верста молниеносным броском проскочили вперед и заняли оборону в следующем секторе. Под их прикрытием подтянулись и остальные. И снова стрельба, грохот, эхо во тьме тоннеля, короткие крики команд и отборный мат.

Оставшиеся в живых раскольники прочно засели за бетонными бордюрами депо и огрызались одиночными выстрелами, экономно расходуя боекомплект. Сталкеры понимали, что тянуть нельзя, иначе скоро сюда прибудут новые любители пострелять. Алекс понял, что настало время выйти на связь и вызвать подмогу, но из подземелья этого сделать никак не мог. Лучник выпустил еще одну стрелу, затем спрятался за распределительным щитком и стал мысленно искать Шалуна. Зверь не заставил себя долго ждать и через минуту уже мчался к другу и брату в одном лице, а спустя еще некоторое время налетел на неприятеля с тыла.

Что там началось! Ор, визг, рык, случайные выстрелы, треск раздираемой плоти и костей, топот и бряцание металла. Лучник, следивший за бойней визуально и телепатически, в один из моментов вскинул лук и тотчас спустил тетиву. Стрела, смазанная ядом, поразила в голень последнего карабкавшегося по пожарной лестнице раскольника. Тот застонал и припустил по карнизу депо прочь, а через несколько минут сталкер уже наглаживал зверя по мохнатой голове. Закрыв на время глаза, он улыбнулся:

– Все. Откинулся. Теперь на базе никого кроме нас нет. Только крысы пищат в канализации. Скоро им тут еды будет сполна. И кстати… Если крысы есть, они сюда извне попали? Ведь при копировании базы Зоной их быть не должно…

– Скорее, попали извне, ведь базы здесь раньше не было, – отозвался Глым. – Что там? Вперед идти можно?

– Мое право на добычу, брат? – прозвучало в голове Лучника.

Сталкер улыбнулся теперь по-другому, заглянул в глаза Шалуна и потрепал его уши-кисточки:

– Конечно, дружище! У тебя есть полчаса, пока мы еще тут. Беги! – и уже ко всем остальным: – Да, впереди чисто, выходим.

Сталкеры обнялись, поблагодарили друг друга за удачный исход боя и взаимопомощь, затем занялись обыденной рутиной: сбором хабара, проверкой оружия, равномерным распределением груза из шахты. Алекс связался с Шелестовым, доложил об операции и вызвал воинское подразделение для окончательной зачистки базы. Вскоре вдалеке послышалось стрекотание вертолетных турбин. На центральную площадку приземлилось несколько машин, посыпавшиеся из них солдаты быстро распределились по территории. Ракетная база снова ожила. Из сарая стали выводить по одному плененных раскольниками людей. Те жмурились от утреннего света и зябко ежились в клубящемся тумане. Остальное уже не интересовало уставшую группу, это было не ее дело. Пусть дальше разбираются специалисты.

Погибшего Снайпера аккуратно вынесли на поверхность и похоронили здесь же, уложив в бетонную нишу заготовленного раскольниками окопа для обороны. Хороший получился саркофаг… Респиратор погибшего товарища водрузили на могилу, Плакса из своего запаса уложил рядом с телом отпугивающий любую живность артефакт «чакра». Уж очень ему не хотелось, чтобы останки напарника вскоре достались вездесущим падальщикам. Молча постояли у могилы кружком, отхлебнули по глотку водки из фляжки майора, Варежка прослезился. Через некоторое время команда покинула мрачную территорию, тяжело вздыхая и ежеминутно оглядываясь на возвышающийся, заросший бурьяном террикон. Вскоре их догнал Шалун, перепачканный кровью раскольников, и степенно зашагал рядом с друзьями как настоящий боец после продолжительной битвы.

Он и был настоящим бойцом Зоны!