Лес за Гранью Мира (сборник) Моррис Уильям

Глава XIV

Ральфу рассказывают о том, что творится в Городе Четырёх Рек

Когда Ральф вошёл в зал гостиницы, там не горело ни одной свечи и потому было темно, но он сразу разглядел Роджера, расположившегося на табурете у камина. Напротив него на скамье* сидели двое мужчин: один высокий, крупного телосложения, второй, напротив, низенького роста. Роджер смотрел в сторону и насвистывал. Ральф подумал, что он, принимая такой отрешённый вид, пытается скрыть какую-то тайну, показать, будто ему нет никакого дела до незнакомцев. Когда Ральф вошёл, Роджер обернулся, поднялся и, приблизившись к юноше, начал расспрашивать, понравился ли ему город. Так как он говорил быстрее и громче обычного, Ральфу вновь пришло на ум, что Роджер просто разыгрывает его.

Ральф немного поболтал с ним, впрочем, поглядывая при этом на двоих незнакомцев. Они же какое-то время сидели в сумрачном зале, а потом, поднявшись, пошли к выходу. Вдруг, когда они были на полпути к двери, со свечами в руках вошёл управляющий, и свет, отразившись от шлема* на голове того из незнакомцев, что был повыше, осветил их. Высокий был в белом габардине*, и Ральфу показалось, что именно его он встречал на большой площади Хайема, а ещё до того – на дороге. Низкого же Ральф не узнал, да он почти и не мог разглядеть его лица. Этот человек был закутан в плащ, несмотря на то, что вечер стоял тёплый. На его голове была надета шляпа с широкими опущенными полями. Видны были лишь глаза, и они казались большими и поразительно светлыми.

Когда они вышли, Ральф спросил Роджера, не знает ли он этих людей или, может быть, он разговаривал с ними.

– Нет, – ответил Роджер. – Они подсели ко мне, потому что я был один, поели и не разговаривали даже друг с другом. Думаю, они не из Города Четырёх Рек. Да и, по правде говоря, я сомневаюсь в их честности.

В это время в гостиницу вошли горожане, немного весёлые и шумные, и попросили поесть, попить и зажечь побольше свечей. Им принесли стол, и вскоре всё в зале пришло в движение. Пока готовили ужин, эти люди разговорились с Ральфом и Роджером и задали кучу вопросов: откуда они да куда направляются. Впрочем, были они довольно вежливы. Роджер поведал им ту же историю, что до этого слышал Ральф, а сам Ральф рассказал им только малую часть, лишь то, что считал нужным.

Когда стол был накрыт, гости попросили Ральфа и Роджера присоединиться к ужину. Ральф подсел к ним сразу же, а Роджер собрался было прислуживать, но юноша попросил не делать этого и принудил его сесть рядом. Они вдвоём разместились чуть в стороне от горожан.

Когда все досыта наелись и с удовольствием потягивали принесённое вино, Ральф начал расспрашивать Роджера о женщинах, которых он видел на улицах, да о пленницах, которых привели воины. Он хотел узнать, принадлежали ли и те, и другие к одному народу или нет, хотя интересовало его всё, не только это. Он спросил довольно тихо, чтобы не мешать разговору горожан, но Роджер ответил ему громко, так, чтобы все могли слышать:

– Хорошо, милорд, я расскажу Вам о них такую историю, которая покажет и благоразумие, и великое милосердие жителей Города Четырёх Рек и их правителей.

Ральф спросил:

– Эти женщины тоже из Братства Сухого Дерева? Мне показалось, что они родились среди врагов Города.

Горожане прекратили свой разговор и вслушались в беседу чужеземцев. Роджер всё так же громко ответил:

– Нет, нет, это не так. Эти женщины, на самом деле, невольницы, захваченные на войне, но они не из Братства, поскольку в этом случае их сразу казнили бы, как казнят поутру тех четырёх пленных из ненавистного мне народа. А эти, которых ты видел, – они из народа в пшеничных одеждах. И те, кого ты видел среди пленных, – тоже. К этому народу Город Четырёх Рек относится с милосердием. Если городское войско отправляется в поход против них и побеждает (что случается почти каждый раз), эти достойные господа не убивают у них ни одной женщины, но только мужчин, не различая старых, молодых и детей. Женщин они приводят сюда и продают на рынке тем, кто даёт самую высокую цену. И этот товар ценят здесь! Все красивые пленницы, а это большинство молодых, продаются не за грош. И всё же я не стал бы приобретать такой товар. Они плохие служанки. Горды, не терпят побоев, с трудом выполняют тяжёлую работу и слишком уж хорошо умеют обращаться с ножом, если вдруг посчитают, что их оскорбили. Я правду говорю, господа? – спросил он, поворачиваясь к горожанам.

Один из горожан, постарше других, ответил:

– Ничего кроме правды. Мирные люди, по моему мнению, опасаются таких слуг. Ведь если кто-нибудь из этих женщин захочет поиграть с ножом или изменит своему хозяину, законы города не станут вмешиваться. Умные люди говорят, что этот народ подчиняется закону не больше, чем коровы, и за их проступки их бесполезно тащить к правителям или в суд, как и коров, поэтому если хозяин не наказал такую служанку за её проступок, то она останется без наказания, даже если её проступок – это убийство.

– Так и есть, – продолжил горожанин помоложе, – но всё же, бывает, им плохо живётся у наших женщин. Вот только что брат моего отца вернулся с войны и обнаружил, что невольница совершенно испорчена его собственной женой, а что он может поделать с женой? Деньги пропали, как если бы она подрезала поджилки его коню или лучшей корове.

– Ага, – вмешался третий, – куда лучше было бы без такой скотинки. Удар мечом и дело с концом – вот как с ними надо!

Ещё один добавил:

– И всё же эти женщины – хорошие ткачихи, и без них узорчатый шёлк пришлось бы привозить из дальних земель за высокую цену.

Следующим заговорил юноша в ярких одеждах, с презрением слушавший слова своих соседей:

– Господа, вы все лицемерите, словно вас сейчас слышат ваши законные жёнушки! Вы же прекрасно знаете, как хороши, а часто и покладисты эти невольницы. И вы почувствуете себя не в своей тарелке, если на заработанные вами денежки не приобретёте такую жемчужину. Кто из вас в следующую субботу не пойдёт ко Кресту и не присмотрит себе там жену помилее, чем смог бы найти из числа наших родов? Да ещё и такую, на чьи прихоти он должен обращать внимания не больше, чем на усталость борзой собаки или на норовистость кобылы, ведь поводок да хлыст могут сразу привести их в чувство.

Один-два слушателя улыбнулись при этих словах, но другие нахмурились, хотя вряд ли сделали это всерьёз. Разговор прервался, и Ральф больше не задавал вопросов. Он несколько упал духом, вспоминая искренних и свободных девушек Верхних Лугов, их дружелюбные слова и сердечные поцелуи. В этот момент ему показалось, что мир хуже, чем он представлял до сих пор.

Тем не менее, самый старый и самый трезвый из гостей, увидев, что чужестранец благородного происхождения, подошёл к нему, сел рядом и начал рассказывать истории о войнах между народом Города Четырёх Рек и народом в пшеничных одеждах. Он рассказывал о том, как в прошлом, когда город был слабо укреплён, народ в пшеничных одеждах взял приступом ворота, ворвался внутрь и учинил страшную резню, хотя тогда враги пощадили многих воинов. Правда, они сделали их своими невольниками и держали у себя три поколения. После этого времени сыновья сыновей народа Города Четырёх Рек вновь окрепли. Завоеватели доверяли многим из них, лишь слегка притесняя. И вот, как только подвернулся подходящий случай, невольники восстали. Это произошло зимой, во время святочного пира. Они убили всех своих бывших хозяев, кроме тех немногих, которым удалось спрятаться.

– После этих событий, – продолжал старик, – мы и укрепили город, чтобы его было сложнее захватить. Он стал таким, каким ты видишь его сегодня. И мы выбрали предводителем Владыку Леса, что до этого жил на полянах дикого леса. Он женился на Прекрасной Даме, дочери лорда, что управлял нами до вторжения народа, носящего одежду пшеничного цвета. Вот тогда мы, находясь в безопасности, вновь обрели свободу и могущество. При сыне Владыки Леса (его мы прозвали Кузнецом Войны) горожане уже вовсю предавались удовольствиям и безмятежно наслаждались спокойной жизнью. Тогда-то лорд, чтобы закалить наши сердца, и распорядился учить всех свободных жителей искусству войны, а женщинам, невольникам да чужестранцам позволил заниматься только ремеслом и торговлей. С тех пор так и повелось. И Вы узнаете, как закалились наши сердца, хотя, пожалуй, нет в них той радости, что могла бы быть при других обстоятельствах. По крайней мере, теперь нас не так-то просто захватить.

– Да, согласен, – ответил ему Ральф. – И всё же я хотел бы задать Вам один вопрос. А после того, как Вы ответите на него, – ещё один.

– Спрашивайте, – согласился горожанин.

Ральф спросил:

– Как же это так случилось, что вы, будучи настолько сильными, вынуждены терпеть Братство Сухого Дерева? Вы посылаете людей то в одно, то в другое место, тогда как можете уничтожить членов Братства.

Горожанин покраснел, прокашлялся и сказал:

– Сэр, Вы должны понять, что эти твари не могут навредить Городу Четырёх Рек. Всё, что они могут нам сделать, – это, как дворняжки, цапнуть за ногу. Человек, которого укусили, сильно огорчится, но собака будет убита. Вот такое огорчение они нам и доставляют иногда. За это мы расплачиваемся с ними тем, что выслеживаем и убиваем их. А это позволяет держать наших людей в хорошей форме и доставляет нам удовольствие. Если говорить кратко, это главное богатство нашего леса, вроде оленей.

Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

– По правде говоря, раздавить их, конечно, не так легко, как раздавить осу, потому что их охраняет волшебство и уловки той, что правит ими. Это самая коварная женщина из тех, что когда-либо отвергали благословенное Тело Господне, и всё же она сильная, как море, поглощающее души. Господи, спаси и сохрани! – и он перекрестился.

Ральф спросил:

– И всё же скажите мне ещё кое-что о тех, кто носит одежды пшеничного цвета. Вроде бы вы всегда побеждали их в битвах?

– За небольшим исключением, – ответил горожанин.

Ральф продолжил:

– Тогда для вас ничего не стоит собрать войско подавляющей численности, захватить их города и замки, обратить их в рабов и завладеть землёй, которую они называют своей? Тогда вы могли бы получить все их богатства, кроме той малости, что потребуется для их содержания в неволе.

– Думаю, это было бы легко, – ответил горожанин.

Ральф удивился:

– Почему же вы не поступите так?

– Это была бы плохая игра, – ответил горожанин. – Всё их богатство, что мы захотим иметь, может сейчас же стать нашим ценой нескольких битв. Они, начавшись в один час, закончатся на следующий. Но если бы мы были их хозяевами, окружёнными ненавистью и заговорами, то там, где эта ненависть пылала бы особенно сильно, битвы начинались бы с каждым восходом солнца, но не все из них заканчивались бы на закате того же дня. Ха, что скажете?

Ральф произнёс:

– Мне кажется, Вы абсолютно правы, и всё же это мало похоже на поступок могущественных людей. Почему тогда вы убиваете всех мужчин, которых встречаете, тогда как женщин уводите в рабство? Ведь вы приводите врага в каждый дом.

– Возможно, так оно и есть, – ответил горожанин. – Возможно, это не самое разумное из наших действий, но мы не можем поступать иначе. В этом мы поклялись самой страшной клятвой из тех, что существуют, в тот день, когда стряхнули с себя их иго, но ещё не были сильны. Теперь же это крепко соединилось с образом нашей жизни, так глубоко проникло в наши сердца и умы, что убить того, кто носит одежду пшеничного цвета, для нас сейчас проще, чем убить кролика или хорька. Но, смотрите, достойный сэр, мои друзья уже встают из-за стола, так что я желаю Вам спокойной ночи, а напоследок дам и хороший совет: не задавайте в этом городе слишком много вопросов, которые касаются наших врагов. Здесь на чужака смотрят с подозрением, если он не встаёт под боевые знамёна города или если ему нечего нам продать.

Ральф покраснел при этих словах, а собеседник пристально посмотрел на него, из чего Ральф заключил, что тот ему не доверяет. Эта догадка ещё больше укрепилась в нём, когда он заметил, что трое или четверо уже направившихся к двери горожан с подозрением оглянулись. Роджер в это время стоял, слегка улыбаясь и насвистывая обрывок старой песенки.

Когда все гости покинули постоялый двор, Роджер замолчал, повернулся к Ральфу и произнёс:

– Хозяин, кажется, они не доверяют нам, и, возможно, та беда, о которой я Вас предупреждал, ближе, чем мне казалось, когда мы утром въезжали в Город. Теперь я бы хотел, чтобы Вы покинули его и снова вернулись в весёлый зелёный лес. Я сожалею, что привёл Вас сюда.

– Нет, добрый друг, – ответил Ральф, – не беспокойся об этом. Кроме того, они сомневались во мне, а не в тебе. Завтра утром я покину этот город так же, как и пришёл сюда, и оставлю тебя искать здесь своего счастливого случая. Удачи тебе в этом.

Роджер внимательно посмотрел на него и произнёс:

– Нет, так не пойдёт, молодой лорд. Если уедете Вы, я отправлюсь следом, поскольку Вы завоевали моё сердце, уж не знаю как. Я охотно буду Вашим слугой и последую за Вами, куда бы Вы ни направились. Думаю, Вас ждут великие дела.

Эти слова пришлись по душе Ральфу. Он был молод, легко доверял словам людей, и ему нравилось, когда о нём думали что-то хорошее. Кроме того, юноша был рад доброму спутнику. Он произнёс:

– Это ты хорошо сказал. Благодарю тебя за такие слова. Я буду помнить о них, что бы ни случилось. Ты будешь достойно вознаграждён за них. Вот тебе моя рука!

Роджер взял его руку, хотя и несколько настороженно, но ничего не сказал. Ральф же добавил:

– Верно, я совсем не желаю встать под знамёна Города. Мне кажется, здесь живут суровые, жестокие и безрадостные люди. Служба у них скорее подходит для простолюдина, чем для рыцаря. Тем не менее, давай посоветуемся и подумаем обо всём завтра. А сейчас я сильно устал и хочу спать.

С этими словами Ральф позвал управляющего, и тот с восковой свечой в руке провёл его в комнату, где юноша снял с себя одежду, упал на кровать и тотчас же заснул, не задаваясь вопросом о том, где будет спать Роджер.

Глава XV

О том, как Ральф покинул Город Четырёх Рек

Ральфу показалось, что он не проспал и минуты, когда его разбудил тихий голос:

– Хозяин, хозяин! Проснитесь!

Ральф сел и так же тихо спросил:

– Кто это? Вот уж некстати! Что случилось? Ночь ведь ещё молода.

– Я твой спутник, Роджер, – послышался ответ, – а случилось то, что тебе надо быстрее одеться и как можно тише взять оружие, если не хочешь ещё до восхода солнца оказаться в городской тюрьме.

Ральф без дальнейших расспросов сделал всё, как сказал Роджер. Ещё когда он ложился спать, сердце подсказывало ему, что отдыхать он собрался далеко не в самом безопасном месте. Итак, Ральф убедился, что его оружие и доспехи не будут лязгать, и вдвоём с Роджером они сошли в зал, где выяснилось, что дверь заперта всего лишь на засов. Они вышли. Небо было чуть затянуто облаками. Луна уже села, и было темно. Лёгкий ветер доносил до Ральфа какие-то запахи. Только по ним да по едва различимым звукам юноша догадался, что уже скоро начнётся рассвет. И тут он услышал перекличку охраны на городской стене. Пришла новая смена. В тот же момент с колокольни, что стояла где-то поблизости, раздался чёткий и громкий звон колоколов. По крикам охраны и звону Ральф понял, что с полуночи прошло не более двух с половиной часов. Роджер молчал, и военный опыт подсказал Ральфу, что сейчас не время говорить. Он сильно хотел, чтобы с ним был его конь Сокол, но он понимал, что взять его с собой сейчас означало рисковать жизнью.

Так, в тишине, они и шли вперёд, пока с Большой площади не свернули на узенькую улочку, а с неё – на другую. Она привела их прямо к тому пустому пространству перед стеной, где Ральф видел пленниц. Роджер уверенно вёл Ральфа, словно хорошо знал дорогу, и через миг они уже пришли к калитке в стене на участке между Восточными и Южными воротами. Там стояли несколько человек. У Ральфа было острое зрение, а потому он различил в темноте, что ещё один человек лежал на земле без движения.

Роджер тихо спросил у стоящих людей:

– Свили верёвку?

– Нет, канатный мастер, – ответил один из них.

Тогда Роджер повернулся и прошептал Ральфу:

– Друзья. Достань меч!

В этот момент калитка открылась, все прошли в неё и встали над глубоким рвом у одного из углов квадратной башни. Тогда Ральф увидел, что несколько людей наклонились и перекинули массивную доску надо рвом, который в этом месте сужался. Все перешли по ней на другую сторону, последним, после Ральфа, шёл Роджер. С востока тусклая заря освещала небо, но всё ещё стояли сумерки, и все двигались молча. Они тихо ползли от куста к кусту и от дерева к дереву через поля, окружавшие город. Здесь, в отличие от других мест, прилегающих к городу, росло несколько деревьев. Так они достигли небольшого леса и прошли его, и тогда Ральф разглядел, что кроме Роджера было ещё шесть человек. В свете набиравшей силу зари он увидел перед собой просторы лугов, окружённых высокими живыми изгородями, и тусклый контур, который он принял за крышу сарая или амбара, а за ним тёмную массу деревьев.

Беглецы всё ещё торопились уйти и не разговаривали. Недалеко залаяла собака, прокукарекал петух, и совсем рядом с ними замычала на лугу корова. Они продолжали спешить по холмам, на которых росли высокие, не затоптанные ещё скотом лютики. Настал день, а они уже были у ворот сарая, который Ральф разглядел до этого. Поодаль виднелись крыши других сараев и слышалось блеяние овец. Теперь юноша мог получше рассмотреть своих спутников и заметил, что один из них был очень высоким, крупного телосложения. Другой же был маленьким и стройным. Ральф подумал, что это были именно те люди, что прошлой ночью сидели с Роджером за одним столом в зале «Геральдической лилии».

Как раз в этот момент к воротам сарая подошёл человек. Он заметил беглецов и сразу же, догадавшись о чём-то, ринулся назад с криком:

– Хью, Уот, Ричард, все вы там, сюда! Здесь люди! Остерегайтесь Сухого Дерева! Готовьте луки и алебарды! Луки и алебарды!

Услышав это, товарищи Ральфа не раздумывая бросились бежать к видневшемуся впереди лесу, что начинался уже на склоне, спускавшемся от амбара. Теперь они не старались не шуметь и не придерживали лязгавшее оружие. Ральф бежал со всех ног и оказался в лесу одновременно с вышеназванным стройным юношей, который не остановился там, а продолжил бежать дальше. Ральф же замедлил бег и оглянулся, чтобы посмотреть на происходящее сзади. Он увидел, что высокий был последним из их компании и, прежде чем войти в лес, обернулся, держа в руке лук. Он ещё не успел приладить стрелу, как из ворот амбара выбежали семеро с криками:

– Эй, разбойники! Эй вы, из Сухого Дерева! Подождите нас! Не убегайте от наших стрел!

Высокий в мгновение ока натянул до уха тетиву, сразу же отпустил и тотчас повторил это, не дожидаясь того момента, когда первая стрела долетит до цели. Ральф же увидел, что каждая из стрел вонзилась в людей, и те упали на землю. Больше он ничего не успел разглядеть, потому что высокий человек схватил его за руку и с криком «Третья встреча!» помчался за остальными, потянув за собой Ральфа, и так как один из них был длинноногим, а другой легко и быстро бегал, они скоро догнали остальных, которые всё ещё бежали, смеясь над жителями Города Четырёх Рек. Высокий человек крикнул им:

– Эх, ребята, то Сухое Дерево, что нынче выросло в Городе, теперь точно засохнет!

– И то верно, – сказал другой, – если мы не польём его кровью этих негодяев.

– Ну, ну, идите, – проворчал третий, – не тратьте силы на болтовню. Этим простолюдинам не потребуется много времени, чтобы сбегать к городским стенам, по крайней мере, намного меньше, чем потребовалось нам, чтобы доползти до этого места.

Высокий ухмыльнулся:

– Ты говоришь правду, хотя и болтаешь больше нас всех. Вперёд, ребята!

Они снова засмеялись и без лишних слов поспешили вперёд. Ральф подумал, что попал в странную компанию. Юноша уже точно знал, что высокий был тем самым человеком, которого он впервые встретил у церковных ворот деревушки под Медвежьим холмом. Всё же он решил, что сейчас ему ничего не остаётся делать, как только идти вперёд.

Вскоре они все немного устали и теперь уже не бежали, а только шли, хоть и быстро, по тропинкам через заросли. Ральф решил, что они уже в Гиблом Лесу, в той его части, что лежала к югу от Города Четырёх Рек. Теперь Роджер подошёл к нему и громко произнёс:

– Что ж, добрый хозяин, на этот раз ты избавился от смертельной опасности.

– Ты так уж уверен в этом? – спросил Ральф. – Кто все эти люди? Мне кажется, что от них попахивает Сухим Деревом.

– Ну да, или повстанцами и беглецами, – ответил Роджер с сухой усмешкой. – Впрочем, кем бы они ни были, ты увидишь, что они оставят нас, где мы захотим, если нам придётся не по нраву их компания. Это я могу тебе гарантировать.

– Кроме того, – продолжил Ральф, – я лишился Сокола, моего коня. Это очень большая потеря.

– Возможно, – отозвался Роджер, – зато ты спас свою шкуру. На земле много лошадей, а твоя шкура всего одна. Будь спокоен. Ты получишь что-нибудь взамен твоего коня.

Ральф улыбнулся в ответ, но улыбка вышла довольно кислой. Тут вблизи раздался пронзительный свист. Все остановились и замолчали (они уже снова начали было болтать друг с другом). Высокий вложил пальцы в рот и тоже свистнул. Ответом ему был третий свист. Все двинулись вперёд, и вскоре Ральф различил голоса людей. На небольшой лесной полянке, куда они вышли, стояли или лежали близ своих лошадей более двадцати человек, облачённых в белые доспехи и прикрытых белыми же габардинами. У них не было ни знамени, ни какого иного боевого знака. Рядом переступало с ноги на ногу, как сосчитал Ральф, несколько десятков лошадей, больше, чем нужно было самим воинам.

Радость от встречи была велика. Все бросились обнимать и целовать своих друзей. Ральф, впрочем, заметил, что стройного юношу никто не обнимал, он держался в стороне от остальных, и было похоже, что все относятся к нему с некоторым почтением.

Затем заговорил один из беглецов:

– Что ж, ребята, мы, все четверо, сегодня встретились с теми двумя, что по своей воле пришли нам на помощь, выручив из беды. И Роджер, тоже добрый помощник, прибился к нам. Да ещё и его товарищ, как я понял. Впрочем, его мы не знаем. Вот, полюбуйтесь на него.

Тогда вперёд вышел высокий воин и сказал:

– Этот прекрасный молодой рыцарь, как вы сами видите, поехал на поиски приключений. Роджер дал нам знать, что он, на свою беду, остановился в городе и что неплохо было бы его забрать оттуда, даже если он сам будет против этого. Мы решили, что так и поступим. Кроме того, мне показалось, будто я его знаю. Думаю, проницательный человек решил бы, что он может принести удачу.

С этими словами он повернулся к Ральфу и произнёс:

– Что Вы скажете, достойный сэр? Не соблаговолите ли некоторое время погостить у нас и посмотреть на то, как мы живём?

Ральф ответил ему:

– Конечно, я пойду туда, куда вы меня поведёте. И всё же, сдаётся мне, есть у меня одна цель, которой я смогу достичь, только свернув с вашего пути. Поэтому, если я пойду с вами, то вы должны следить за мной в оба глаза, так как я использую любую возможность, чтобы сбежать от вас.

Пока он говорил, стройный юноша ходил взад и вперёд по небольшому участку земли. Лица его не было видно, его всё ещё скрывали широкополая шляпа и плащ. Наконец, Ральф заметил, что он подошёл к высокому воину и что-то прошептал ему. Высокий кивнул головой и, когда юноша скрылся в кустах, вновь заговорил с Ральфом.

– Достойный сэр, – сказал он, – мы согласны даровать Вам то, что Вы просите. Кроме того, мы дадим Вам человека (да он и без нас приставил себя к Вам) – Роджера, канатного мастера. Он поможет Вам отыскать нужную дорогу, чтобы Вы случайно не вернулись в Город Четырёх Рек, где Вам придётся распрощаться и с Вашей целью, и с Вашей жизнью, да проследит, чтобы Вы не попали в какую другую ловушку. В Гиблом Лесу их полным-полно. Если же Вы решите, что Вам лучше будет остаться с нами, то приготовьтесь сразу же отправиться в путь, поскольку нам нет причины и дальше задерживаться на этом месте. Что бы Вы ни выбрали – вот Вам добрый конь. Мы дарим его Вам, поскольку своего Вы потеряли, а у Роджера, Вашего провожатого, свой уже есть.

Ральф внимательно посмотрел на высокого воина, который, пока говорил, поднял забрало. Ральф пытался разобрать, есть ли на его лице тень насмешки или злого умысла, но не увидел ни того, ни другого. Лицо воина было спокойное и серьёзное, приятное на вид, хотя и такое же огромное, как его тело. Скулы были высокие, глаза серые, небольшие, и смотрели они куда-то вдаль.

Ральф решил, что его излишне предупреждать о ловушках Гиблого Леса – в настоящий момент он уже угодил в одну из них. Ведь не стоит и говорить, что эти люди принадлежали к Братству Сухого Дерева. И Ральф понимал – завёл его в эту ловушку именно Роджер, хотя вряд ли со злым умыслом. Юноша подумал, что если и дальше он поедет с Роджером, то всё равно, пусть окольной дорогой, но опять попадёт в руки Сухого Дерева, поэтому вначале выбрал было остаться с отрядом. Но, поразмыслив ещё немного, юноша решил, что если он пойдёт с одним только Роджером, то вполне может подвернуться случай освободиться от этого спутника, а если же он останется со всеми, то такой случай может и не подвернуться, и, скорее всего, члены Братства Сухого Дерева прямиком доставят его в свою крепость. Приняв это последнее решение, Ральф, так же спокойно, как говорил высокий воин, ответил ему:

– Поскольку Вы предоставляете мне выбор, достойный сэр, я выбираю отправиться в путь с одним только Роджером. Правда, вы называете его моим другом, хотя мне кажется, что на самом деле он ваш друг. По крайней мере, он прямиком привёл меня в ваши руки, и, думаю, сделает это ещё раз.

– Всё верно, – отозвался высокий, по-прежнему без улыбки, – и это будет уже нашей четвёртой встречей. Вы сделали свой выбор – отправляйтесь в путь, достойный сэр, и запомните, что я желаю Вам только добра, а никак не зла.

Глава XVI

Ральф снова едет через Гиблый Лес

Роджер подвёл Ральфа к сильному коню чалой масти, снаряжённому для битвы. У самого Роджера был хороший серый конь. Они сразу вскочили в сёдла, и Ральф первым медленно поскакал через лес, прочь от отряда, повинуясь воле коня и размышляя обо всём, что с ним уже произошло, а также пытаясь угадать, что же ещё случится. Тем временем остальные не мешкали, а сразу же вскочили на коней и поехали через лес в противоположную сторону.

Ральф ничего не говорил, пока Роджер не нагнал его и не спросил:

– Куда же мы направимся, хозяин? Ты знаешь, какая дорога ведёт к твоей цели?

Ральфу послышалась насмешка в его словах, и он резко ответил:

– Я не знаю. Можешь вести меня, куда хочешь. Ты ведь и до этого ложью да россказнями заманил меня сюда. Думаю, ты поведёшь меня каким-нибудь окольным путём к крепости Сухого Дерева, но это неважно. Главное, чтобы ты не привёл меня обратно, в Город Четырёх Рек. Теперь, поразмыслив, я решил, что не стоило оставаться наедине с человеком, о котором знаешь, что он предатель и лжец. Наверное, мне надо было ехать вместе со всеми.

– Нет, нет, – сказал Роджер, – ты злишься, и я не удивляюсь этому, но, если возможно, уйми свой гнев. Не всё рассказанное мною о моей жизни и моих горестях – сплошная ложь. Не было ложью и то, что твоя жизнь находилась в опасности, когда тебя окружали бандиты Города Четырёх Рек. С твоей смелостью, неумением держать язык за зубами да ненавистью к жестокости и несправедливости ты недолго оставался бы на свободе в городе этих суровых воинов. Там ты быстро угодил бы в беду. Кроме того, ехать вдвоём лучше, чем с тем отрядом. Они наверняка поручили бы тебе какую-нибудь грубую работу. К тому же, пройдя весь путь с ними, я в конце концов был бы обязан отвести тебя в Хэмптон под Утёсом. Даже если бы ты не захотел туда пойти, а я желал бы проводить тебя в другое место, о котором ты сейчас умалчиваешь. И всё же я скажу тебе, что в Хэмптоне ты был бы и в безопасности, и на свободе. Наконец, тебе следует знать: что бы я ни сделал, я делал это, чтобы помочь тебе, а не причинить зло. Есть ещё один человек, имени которого я тебе сейчас не назову. Так вот, он ещё больше, чем я, желает тебе добра ради тех двух ударов, которые ты нанёс позавчера в Гиблом Лесу.

Когда Ральф услышал последние слова, в нём проснулась надежда, а вместе с ней появилось такое сильное желание увидеть женщину с развилки в Гиблом Лесу, что он забыл обо всём остальном и решил больше не ссориться с Роджером. Он боялся, что тот покинет его, и Ральф не сможет воспользоваться его помощью, необходимой, как теперь казалось юноше, чтобы увидеть ту, по которой он теперь тосковал больше, чем по кому-либо ещё. Поэтому Ральф, на этот раз спокойно и вежливо, сказал Роджеру:

– Что ж, мой спутник, ты видишь, что я ещё недавно был простым юношей, а теперь попал в опасную переделку, которая сулит мне гибель и из которой я не могу выйти, рассчитывая только на свои силы. Передо мной ведь нет реального противника. Я не могу подойти к нему близко, взглянуть в глаза и нанести несколько ударов. И я прошу тебя: веди меня, куда хочешь, а ежели ты замышляешь предательство, то пусть ты первый пострадаешь от своих дел. По правде говоря, я ничего не знаю об этом лесе. Я могу заблудиться и снова выйти к Городу Четырёх Рек, где живут те, кого ты сделал теперь моими врагами. И я поверю тебе на слово и положусь на тебя, не задавая лишних вопросов, кроме одного: в какую сторону нам следует направиться.

– Достойный сэр, – ответил Роджер, – сейчас, по крайней мере, нам надо уйти подальше от этого места. Здесь мы всё ещё слишком близко к городу и не можем быть в полной безопасности, а куда мы потом направимся, обсудим по дороге, в свободное время.

С этими словами он ударил коня пяткой, и, переведя его на рысь, поскакал вперёд. Ральф последовал за ним. Кони бежали быстро, так как были ещё свежи и полны сил, да и лес в этих местах рос буковый, и подлеска не было. Роджер, похоже, хорошо знал дорогу и не тратил времени на её поиски.

Прошло часа четыре или более. Лес начал редеть, буки уже не встречались. Теперь путники ехали через пустошь. Вокруг простирались низкие холмы, по большей части покрытые камнями, среди которых рос чахлый терновник, да временами попадались ягодные кусты, выросшие из семян, брошенных не человеком, а птицами. Здесь Роджер сказал:

– Думаю, теперь жители Города Четырёх Рек нам уже не страшны. Если они отправили за нами погоню и если эта погоня по следам дошла до того места, где мы разошлись с остальными, то вряд ли кто-то обратит внимание на нас. Пойдут за большим отрядом. Так что можно дать нашим коням немного передохнуть, хотя на этой грубой земле они найдут мало корма. А вот мы в гораздо лучшем положении: видишь, у меня на седле висят сумки? В них еда и вино.

Беглецы сошли с коней и пустили их искать себе корм, а сами сели есть и пить. Немного насытившись, Ральф снова спросил Роджера, куда они направляются. Роджер ответил:

– Я приведу тебя в добрую гавань, в благородный дом моего хозяина, где ты, если захочешь, сможешь остановиться на несколько дней. И, возможно, там ты немного развеешься.

– А хозяин дома, – спросил Ральф, – он тоже из Братства Сухого Дерева?

Роджер ответил:

– Даже не знаю, как сказать, чтобы не солгать тебе. Скажу так: оттуда он или нет – и то, и другое правда. В этом доме у меня есть и друзья, и враги. Судьба связала меня с ними на какое-то время.

Ральф покраснел и поинтересовался:

– А среди них есть женщины?

– Да, да, – ответил Роджер, слегка улыбаясь, – уж в этом не сомневайся.

– А леди Сухого Дерева, – спросил Ральф, ещё более краснея, но держа голову прямо, – та женщина, о которой горожанин говорил так резко, угрожая ей пытками и смертью, будь она у него в руках, что ты можешь мне рассказать о ней?

– Немногое, – произнёс Роджер. – Скажу разве, что ты желаешь встретиться с ней и что это твоё желание может осуществиться, если ты будешь следовать за мной.

Ральф слушал с таким видом, будто его мало интересовали слова Роджера. Он поднялся и прошёлся туда-сюда, нахмурив брови, словно решал сложную задачу, но ничего не сказал. Казалось, Роджер не обращал на него никакого внимания, хотя на самом деле он искоса поглядывал на юношу, пока, наконец, тот не вернулся и не лёг рядом. Спустя некоторое время Ральф произнёс:

– Уж не знаю, зачем я нужен вам в Сухом Дереве и что вы собираетесь со мной делать. Если бы не одна вещь, я бы прямо сейчас ускакал от тебя на поиски других приключений.

Роджер ответил ему:

– Обо всём этом ты узнаешь позже. Ты поймёшь, что всё довольно просто. Кроме того, я ещё раз повторю тебе, всё это ради твоей выгоды и удовольствия, так что, если хочешь, можешь уехать. Кто тебя держит? Уж точно не я.

– Нет, – сказал Ральф, – я сначала поеду с тобой в этот чудесный дом, а потом увидим, что произойдёт.

– Хорошо, – ответил Роджер. – Тогда предлагаю отправиться немедленно, чтобы прибыть туда если и не до ночной темноты, то хотя бы до утреннего света. Это место довольно далеко отсюда.

Глава XVII

Ральф прибывает в Замок Изобилия

Закончив на этом разговор, Ральф и Роджер вскочили на лошадей и поскакали прочь по каменистой земле. Реки поблизости не было, зато в низинах во множестве встречались озёра, куда впадали мелкие ручьи. Спустя некоторое время путники прибыли к довольно высокому хребту. По другую его сторону простиралась широкая, поросшая густой травой долина. Деревья там встречались редко, человеческого жилья тоже не было видно, зато посередине долины протекала широкая река. Было четыре часа после полудня. Роджер сказал:

– Время идёт, а мы должны добраться до нашего убежища до наступления ночи, даже если для этого нам придётся скакать во весь опор. Вы любите воду, милорд?

– Как дикая утка, – ответил Ральф.

– Это хорошо, потому что брод находится в полутора милях вниз по течению. Там многолюдно, и мы рискуем скорее встретить в этом месте врагов, чем доброжелателей. Во всяком случае, мы точно застрянем там, отвечая на праздные вопросы зевак: кто мы? откуда? да куда едем?

Ральф согласился:

– У нас нет времени, поэтому поехали к воде.

Так они и сделали и вскоре вошли в воду. Река была глубокой, но спокойной. Достигнув противоположного берега, путники забрались на вершину покатого холма и остановились, чтобы дать лошадям передохнуть. Ральф обернулся и посмотрел вниз, на долину. Юноша, как было сказано раньше, обладал острым зрением и далеко видел. Он обратился к Роджеру:

– Там внизу кто-то скачет. Кажется, они направляются к воде и у них с собой есть оружие. Посмотри, ты различаешь его блеск?

– Поверю тебе на слово, достойный сэр, – ответил Роджер, – и не премину удрать, поскольку это первые люди, которых мы увидели с тех пор, как вышли из лесу.

С этими словами он пустил коня в галоп, и Ральф без промедления последовал его примеру.

Путники спустились на травянистую долину, оставив позади холм, и скакали по ней до тех пор, пока снова не увидели лес. Только под прикрытием его ветвей они натянули поводья, так как лошади несколько устали к этому времени. Тогда Ральф сказал:

– Мы едем по прекрасной земле, но не видели ещё ни дома, ни стада, ни овчарни, ни пастуха. Мне это кажется странным.

Роджер ответил:

– Тебе это покажется менее странным, если я расскажу историю этих мест.

– Какую историю? – спросил Ральф.

– Историю войн и разрушений.

– Правда? – удивился Ральф. – Но ведь у этой земли должен быть хозяин, какой-нибудь смелый рыцарь или барон. Он может построить укрепление и собрать людей для защиты пастухов и хлебопашцев от расхитителей да поджигателей.

– Это всё верно, – заметил Роджер, – но в истории этой земли есть многое…

– Что же? – спросил Ральф.

Роджер ответил:

– Тщетная надежда, печаль, рука судьбы и сильное колдовство.

– А подлецы? – поинтересовался Ральф.

– И они тоже, – согласился Роджер, – хотя и вперемежку с доблестными людьми. История эта длинная, а солнце уже низко, так что поехали лучше вперёд. Теперь мы можем не бояться врагов. Этот лес, как и чащи вокруг Города Четырёх Рек, имеет недобрую славу, а потому редко кто заезжает сюда по доброй воле. И нам это только на руку. И ещё добавлю. Недавно ты мог покинуть меня, опасаясь лишь случайной встречи с несколькими всадниками из Города Четырёх Рек. Теперь же дорога в одиночку будет для тебя более трудной. Разве что святые на Небесах знают, куда ты выйдешь, если решишь проявить самостоятельность в поиске пути. Я, должно быть, слишком резок, зато всё это правда, помоги мне Господь и архангел Михаил! Что скажешь: ты со мной согласен? Или опять начнёшь ругаться?

Ральф теперь беспечно и радостно принимал всё, с чем сталкивался на своём пути. Так же беспечно и радостно он прощался с тем, с чем приходилось расставаться. И на вопрос Роджера он рассмеялся и ответил так:

– Конечно, я согласен с тобой, я был бы согласен, даже если бы меня не принуждали! Моё сердце подсказывает, что меня ожидают новые приключения, да такие удивительные и радостные, с какими мне ещё не приходилось сталкиваться.

– Твоё сердце не лжёт, – подтвердил Роджер. – Посреди этого леса стоит дом, где мы переночуем сегодня. И эта ночь, возможно, станет для тебя началом многих чудес, ведь именно здесь прежде искали ИСТОЧНИК НА КРАЮ МИРА.

Ральф резко повернулся к нему:

– За несколько дней, что я провёл в пути, я слышал это название уже много раз. Ты знаешь, что это за Источник? Сам я ничего не знаю о нём.

Роджер ответил ему:

– Ты знаешь столько же, сколько знаю я. Его ищут для того, чтобы обрести счастье. Но редко кто его находит. Хотя я слышал, что в поисках чаще везёт тем, кого любят женщины.

Ральф промолчал, а Роджер отметил про себя, что его спутник покраснел при этих словах. Так как до этого они спешились, чтобы дать коням отдых, сейчас они снова сели верхом и тронулись в путь.

Они всё ехали и ехали вперёд, и теперь Ральф больше не обижался на Роджера. Путь предстоял долгий, а временами им приходилось останавливаться. Они были ещё в лесу, когда наступила ночь. На небо сразу же взошла луна, и всадники решили не задерживаться на отдых. Они продолжили свой путь, и ехали, ехали до самого рассвета. Правда, из-за лесного сумрака не было видно, что занимается утренняя заря.

Наконец, путешественники выехали из лесной чащи на открытое пространство. Теперь, при свете раннего утра, они увидели, что их окружают широкие травянистые луга и вспаханные поля. Равнину, на которой они оказались, пересекала речка, а впереди, на зелёном холме, стоял белый замок, хорошо укреплённый и крепко построенный, хотя и не самый большой из тех, что видел Ральф.

Роджер указал на него:

– Ну вот мы и дома.

Он прикрикнул на своего усталого коня, который, казалось, тоже почувствовал, что близится конец пути. Подняв тучу брызг, всадники промчались через брод и уже к началу дня были у замковых ворот. Роджер протрубил в большой рог, висевший на воротах, пока Ральф оглядывался по сторонам. Он решил, что не видел ещё здания красивее этого замка. По крайней мере, та его часть, которую он мог сейчас разглядеть, была прекрасна. И в то же время, это была старая постройка. Ответа не пришлось ждать долго, но Ральф, сколько ни пытался заметить, так и не увидел ни вооружённых стражников, наблюдавших за ними из-за зубцов стены или бойницы, ни привратника, рассматривающего их из-за решётки.

Калитку почти сразу же им открыла высокая старуха, седая и сухопарая. Она вежливо поприветствовала их. Роджер спешился, и Ральф последовал его примеру. Они провели коней через ворота во двор замка. Старуха шла впереди, пока не привела гостей ко входу в высокий зал. Распахнув его двери, она взяла поводья и отвела коней в предназначенные для них стойла, а Ральф с Роджером вошли в зал, который оказался таким красивым, какой только можно было себе представить. Роджер подвёл Ральфа к столу, стоявшему на возвышении. На столе уже были расставлены блюда и бутылки в количестве, достаточном для двух путников. Ральф попросил своего провожатого сесть рядом с ним, и они приступили к еде. Им не прислуживал ни слуга, ни простой человек, ни кто-либо ещё. Только та самая старуха, вернувшись из конюшни, служила им за столом. Когда она обходила их, то долго разглядывала Ральфа, так что ему показалось, что она хотела заговорить с ним, но она только смотрела на него и так и не произнесла ни слова.

Когда же путники наелись, Ральф сам заговорил со старухой. Он спросил её:

– Лорд или леди этого замка, возможно, находятся в постели, и мы увидим их чуть позже?

Но прежде чем старуха успела что-либо ответить, в разговор вмешался Роджер:

– В этом замке не будет ни лорда, ни леди, ни сейчас, ни завтра. Вернее говоря, не будет до следующего полудня. Так что теперь лучше позволь этой даме отвести тебя в постель и проведи ближайшие несколько часов беззаботно.

– Пусть так и будет, – согласился Ральф, который к тому времени действительно сильно устал. – Мы ляжем в одной комнате?

– Нет, – коротко ответила старуха. – Спальня для хозяина и спальня для слуги – две разные вещи.

Роджер рассмеялся, но промолчал. Ральф пожелал ему доброй ночи и с радостью последовал за старухой. Она привела его в великолепную комнату, расположенную там, где обычно располагается комната хозяина замка. Ральф лёг в прекрасную постель, не заботясь о том, где поместят Роджера, да и вообще ни о чём не заботясь. Этой ночью ему ничего не снилось: ни Город Четырёх Рек, ни лес, ни замок… Не снились ему ни мужчины, ни женщины… Ральф лежал бездвижно, словно был изображением своего деда на раскрашенном саркофаге на хорах церкви святого Лаврентия в Верхних Лугах.

Глава XVIII

О том, как Ральф жил в Замке Изобилия

Когда Ральф проснулся, солнце уже освещало долину. Он соскочил с кровати и выглянул из окна (комната находилась у самой стены замка). Июньский день только что перевалил за полдень. Сегодня Ральф спал долго, как и положено спать молодому человеку. Легкий ветерок приносил в комнату душистые запахи раннего лета. На широких лугах крестьяне и крестьянки уже начали убирать сено, и аромат свежескошенной травы ощущался особенно сильно. Так как стоял день, несколько дроздов пели в кустах замкового парка. Ещё до того, как Ральф вспомнил, где он и что с ним произошло, он сделал глубокий вдох, наслаждаясь жизнью. Потом, всё ещё рассматривая луга, открывавшиеся из окна, Ральф вспомнил о своих приключениях, и вздохнул ещё глубже. На этот раз в сердце его зародилась мысль о том, что ему чего-то не хватает. Хотя рядом никого не было, юноша чуть смущённо улыбнулся. Он спросил себя, есть ли среди жниц такие же красавицы, как те невольницы в жёлтых платьях из Города Четырёх Рек. Когда же он отвернулся от окна, новая надежда заставила его сердце биться сильнее. У него возникла одна мысль, будто в этот дом его привели именно для того, чтобы он мог встретить здесь кого-то, кто изменит его жизнь и сделает его новым человеком.

Решив так, Ральф оделся и спустился в зал. Он поискал там Роджера, но не нашёл его, да и вообще никого не нашёл, кроме старухи, выходившей из кладовой. У неё-то юноша и спросил, где Роджер. Старуха ответила:

– Он ушёл часов шесть назад, но просил передать Вам, милорд, чтобы Вы подождали его хотя бы два дня. После этого можете поступать, как Вам захочется. Что же касается меня, – с этими словами она попыталась изобразить на своём старом морщинистом лице нежную улыбку, – я бы посоветовала Вам ждать и дольше, даже если Роджер не вернётся. Всё это время я позабочусь о том, чтобы Вы ни в чём не нуждались и всегда были веселы. Кто знает, может быть, Вас и здесь ждут интересные приключения. С храбрыми рыцарями многое случалось в этом замке и в его окрестностях.

– Благодарю тебя, матушка, – ответил Ральф. – Думаю, я подожду здесь дольше двух дней, даже если не произойдёт ничего интересного. По крайней мере, обедать сегодня я намерен тут.

– Хорошо, милорд, – сказала старуха. – Если Вы желаете, то можете прогуляться по окрестностям. Через полчаса всё будет готово. По правде говоря, всё уже было приготовлено, но я ждала, когда Вы спуститесь в зал, поскольку не хотела Вас будить. Хвала небесам, что даровали Вам долгий и сладкий сон, окрасивший румянцем Ваши нежные щёки! – И она поспешила в кладовку, оставив смеющегося над её комплиментами Ральфа.

Юноша вышел из зала, а потом через незапертую дверь и из замка. Ни внутри, ни снаружи никого не было, поэтому Ральф решил прогуляться по лугу. Он смотрел на стада коров, пасущихся там, и на работавших поодаль жнецов, звук голосов которых доносил лёгкий ветерок. Юноша подумал, что если бы он остался таким, каким был до своего путешествия, то был бы не прочь поговорить с кем-нибудь из работников. Между рекой и лесом Ральф заметил множество покрытых соломой опрятных домиков, которые принадлежали крестьянам. Среди домиков белела маленькая аккуратная церковь. Ральфу захотелось искупаться, и он направился к реке, пониже того места, где её пересекал деревянный пешеходный мост. Над водой склонялись ивы, ветви которых никто не подрезал уже лет восемь, а сама вода была чистой, как стекло. Дно оказалось песчаным. Ральф зашёл в воду и, пока он весело плескался там, ему вспомнились длинные ровные берега реки, протекающей в Верхних Лугах. Вспомнилось и то, как он ранним июльским утром под пение овсянок плавал между длинными качающимися водорослями. Когда он вышел из воды на траву, то ясная погода, прекрасная долина, освежающее купание, долгий сон и надежда на грядущее приключение заставили его почувствовать такую большую радость, какую он никогда ещё не ощущал в своей жизни. Как будто какой-то тяжкий груз свалился с его плеч. Его не касалась больше военная суматоха жителей Города Четырёх Рек, членов Братства Сухого Дерева, народа в пшеничных одеждах, как не касались рабство, побои, поджоги и вся суровая жизнь за укреплённой оградой городских стен, наполненная борьбой и погоней за добычей.

Когда он вернулся, у замковых ворот стояла старуха и, оглядываясь по сторонам, ждала его, чтобы пригласить к обеду. Она, заметив его весело сверкавшие глаза и счастливую улыбку, сама обрадовалась и произнесла:

– Действительно жаль, что здесь нет прекрасной девушки, которая могла бы увидеть Вас сегодня таким и полюбить. Многие согласились бы даже прийти издалека, чтобы поцеловать Ваши губы, милый юноша. Зато здесь есть обед, и пообедав, Вы станете ещё прекраснее и согласитесь подождать подольше.

Ральф весело рассмеялся и пошёл за старухой в зал. В помещении теперь стояли скамьи, задрапированные узорчатой тканью, а на стенах висели гобелены, изображающие историю Александра Великого. Ральф сел за стол. Все блюда и напитки были отменны. Старуха прислуживала ему, продолжая в то же время так льстиво его расхваливать, что он, наконец, начал жалеть о её присутствии.

После обеда Ральф немного отдохнул, а затем позвал старуху и попросил принести его меч и шлем.

– Для чего они Вам? – спросила она. – Куда Вы направляетесь?

– Хочу прогуляться да подышать свежим воздухом, – ответил юноша.

– Вы решили пойти в дикий лес? – спросила она.