Мы родом из СССР. Книга 1. Время нашей молодости Осадчий Иван

Об авторе

Автор книги – известный ученый, доктор исторических наук, профессор, Заслуженный работник культуры РСФСР, советник юстиции 1-го класса. Комсомолец с 1943 года. Коммунист с 1947 года.

Солдат последнего военного призыва. Многие годы отдал работе в комсомоле на Украине и Дону, в Приморье и на Кубани; во время военной службы в Советской Армии. Впоследствии – редактор городской газеты, секретарь горкома КПСС. Почти четверть века на преподавательской работе в Кубанском Государственном Университете: доцентом, профессором, заведующим кафедрой. На протяжении четырех десятилетий входил в состав правления Краснодарской краевой организации Общества «Знание», возглавлял научно-методический совет по общественно-политической тематике, вел активную лекционную пропаганду.

В качестве представителя Краснодарской краевой организации КПСС был избран в состав Подготовительного Комитета по созыву и проведению Российской партийной конференции и Учредительного Съезда Компартии РСФСР. Беспощадно разоблачал ренегат-предательскую политику Горбачева. Выступал с содокладом на Учредительном Съезде КП РСФСР. Руководил работой Подготовительного Комитета по проведению 2-го этапа Учредительного Съезда КП РСФСР, на котором был избран членом ЦК КП РСФСР. Работал в качестве консультанта и заместителя руководителя Центра научного анализа и политического прогнозирования при Секретариате ЦК КП РСФСР. После прекращения деятельности КПСС и КП РСФСР был инициатором создания и бессменным руководителем Общественного Объединения «В защиту прав коммунистов». Являлся координатором работы по подготовке к процессу в Конституционном Суде по делу о конституционности указов Президента РФ о приостановлении и прекращении деятельности КПСС и КП РСФСР. Выступал на процессе в качестве эксперта коммунистической стороны.

Возглавлял экспертно-консультативный Совет при фракции «Коммунисты России» Съезда народных депутатов РСФСР.

Входил в состав оргкомитета по подготовке и проведению II-го (восстановительного) Съезда Компартии Российской Федерации. Руководил программной комиссией Съезда. Неоднократно избирался членом ЦК КПРФ.

Один из инициаторов создания Общероссийской Общественной Организации «Российские ученые социалистической ориентации» (РУСО) и её руководитель в 1994–2005 гг.; одновременно являлся редактором газеты РУСО «Буревестник» и книг, издаваемых учеными РУСО в эти годы.

В настоящее время – Почетный Председатель РУСО.

Мы родом из СССР (От автора)

Многие годы, готовясь к написанию книги об удивительном времени, в котором родился и жил, о великой и прекрасной стране, в которой прожил большую часть жизни, я вынашивал её название. Множество было вариантов, «хороших и разных». Но все они казались мне не выразительными, не отражающими самую суть советской эпохи.

Родился я в год десятилетия Великой Октябрьской социалистической революции и пятилетия Союза Советских Социалистических Республик. Эти два всемирно-исторических события, знаковые для всех поколений советских людей, жизнь которых была освещена идеалами Великого Октября, Советской власти, братства и дружбы народов, составлявших великую советскую семью, – Союз Советских Социалистических Республик.

С безмерной гордостью советский человек, держа в своих руках «краснокожий», «молоткастый», «серпастый» советский паспорт, восторженно говорил строками великого советского поэта:

На моих глазах, за годы жизни моего поколения, советская страна своими гигантскими достижениями во всех областях экономики, социальной сферы, науки, культуры, образования удивила и потрясла мир.

Фантастический взлёт советской державы уже за годы двух первых советских пятилеток вывел её по общему объёму производства на первое место в Европе и на второе место в мире, обеспечил лидерство по производству многих важнейших видов промышленной продукции.

Изумлённый мир назвал это «советским чудом».

В 1936 году была принята новая Конституция СССР, по праву названная именем её главного автора «Сталинской». Весь мир признал её самой демократической во всей человеческой истории.

Во всемирную историю навсегда вошёл немеркнущий подвиг Советского Союза, разгромившего фашистскую Германию и её союзников, отстоявшего не только свою свободу и независимость, но и спасшего всё человечество от фашистского порабощения.

Союз Советских Социалистических Республик стал в глазах человечества бастионом мира и безопасности, светочем свободы и прогресса. Возродив за одну пятилетку из руин и пепла огромную территорию, опустошённую фашистским нашествием, советский народ твёрдой поступью двинулся вперёд, к новым великим свершениям, к новым высотам своего развития.

Ярчайшим свидетельством этого стало событие, вновь изумившее мир: советский гражданин Юрий Гагарин первым в истории человечества вывел в космос космический корабль Советского Союза…

Но не только героическими трудовыми и ратными подвигами раскрашена советская история, жизнь советского народа.

Преобразования великой державы были не самоцелью, а в интересах и во имя человека.

Уже в первые годы первой пятилетки была полностью ликвидирована безработица – позорнейшее наследие антагонистического, буржуазно-помещичьего строя, доставшееся нам от самодержавной России. Во всей своей последующей истории советское общество не только не знало безработицы, но и испытывало дефицит рабочих рук.

«Виной» тому – грандиозное преобразование нашей великой державы, строительство сотен новых городов, многих тысяч промышленных гигантов, заводов, фабрик, гидроэлектростанций, железных дорог, водных каналов, освоение целинных земель и новых подземных сокровищ.

В дореволюционной самодержавной России 4/5 населения было неграмотным. В среднем на образование жителя страны тратилось сорок копеек в год.

В Советском Союзе уже в первое сталинское пятилетие была ликвидирована неграмотность и введено всеобщее обязательное семилетнее образование. Впоследствии советская страна перешла к осуществлению всеобщего обязательного среднего образования.

В Советском Союзе были гарантированные права каждого гражданина на труд, отдых, бесплатное образование всех уровней и бесплатное медицинское обслуживание. На протяжении фактически всей советской истории в СССР была самая низкая плата в мире за жильё и жилищно-коммунальные услуги.

Особую заботу советское государство проявляло о создании условий для счастливого, жизнерадостного детства и достойной обеспеченности старости.

В СССР была создана жизнеспособная система детских лечебно-оздоровительных учреждений, спортивных школ и пионерских лагерей. Лечение и отдых советских людей обеспечивала широчайшая сеть санаториев, домов отдыха, пансионатов, туристических баз, путёвки в которые предоставлялись бесплатно или за символическую, доступную цену.

После окончания второй мировой войны, в СССР, в первой из всех стран, принимавших в ней участие, уже в 1947 году была отменена карточная система на основные продовольственные товары, и, в последующем, на протяжении ряда лет сталинской эпохи ежегодно снижались цены на продукты питания и промышленные товары первой необходимости. На протяжении всей своей истории советское государство проявляло заботу об улучшении благосостояния советских людей, росте их заработной платы и реальных доходов.

Каждый гражданин СССР был абсолютно уверен в своём завтрашнем дне, спокоен за будущее своих детей и внуков.

Неудивительно, что советский народ среди всех народов мира выделялся стойким социалистическим оптимизмом, жизнерадостностью и жизнелюбием. Показателем этого был стабильный рост продолжительности жизни советских людей и народонаселения советской страны.

Можно называть новые и новые факты, свидетельствующие об огромных достижениях советского государства во всех областях общественного развития и жизни советского гражданина, о советских реалиях, советском образе жизни, нравственном облике советских людей. Но лучше всего об этом сказал замечательный советский поэт-песенник Василий Иванович Лебедев-Кумач в своей знаменитой песне – величественной оде советской стране, любимой песне многих поколений советских людей:

Упаси Бог, кому-то подумать, что в советской стране текли «молочные реки», были «кисельные берега», и падала «манна с неба»… Или что нам, советским людям, всё доставалось легко и просто, подносилось на «блюдечке с голубой каёмочкой».

На долю советского народа, особенно первых советских поколений, выпали неимоверные трудности, тяжелейшие испытания, невзгоды и утраты.

Все гигантские успехи, немеркнущие подвиги и победы были достигнуты величайшим напряжением всех сил, самоотверженным трудом, невиданным героизмом и самопожертвованием советских людей. Даже полного достатка, необходимого для нормальной жизни, не было. А о роскоши мы и не думали, и не мечтали. Да и зачем она нам?

Мы думали и заботились о том, чтобы жила наша родная советская страна, наша любимая Советская Отчизна, чтобы она была свободной и счастливой. Для нас было неписанным законом, что «выше счастья Родины нет в мире ничего».

Повторю ещё и ещё раз, советский народ, особенно его первое старшее поколение, вошёл в историю как «народ-труженик», «народ-воин», «народ-герой», «народ-победитель». Разве это звание не самое гордое и самое достойное, о котором можно только мечтать?! Стиснув зубы и сжав кулаки, мы, советские люди, без стона, ропота и хныканья решали сложнейшие задачи нашего времени, одолевали жесточайшие трудности и преграды на своём пути и потому добились тех величайших достижений, которые не раз изумляли и потрясали мир.

Каждый, кто причастен к советским свершениям, особенно к бесподобному, романтическому времени сталинской эпохи, с непреклонной гордостью говорит:

Сложная, трудная, жестокая судьба досталась советской стране, нам, советским людям, – первопроходцам в созидании самого светлого и справедливого социалистического общества, да ещё в состоянии «осаждённой крепости», в условиях постоянной военной угрозы со стороны хищнических империалистических государств. Но мы выстояли, «устояли против всех…»

Потому что мы жили одной судьбой со своей единственной и незаменимой матерью – Советской Родиной, Союзом Советских Социалистических республик.

Мы были слиты воедино. И потому были «радость общая и горе общее у моей земли и у меня».

И потому каждый нормальный, обыкновенный советский человек умом и сердцем вторил строкам замечательной советской песни:

Не могло не прийти самое верное, самое точное и самое гордое название моей книги: «Я родом из СССР». Но когда об этом узнала моя семья, сестра, родные и близкие друзья-побратимы, многочисленные «товарищи по оружию», единомышленники, живущие одной судьбой, одними думами, – они решительно воспротивились: «Почему – „Я родом из СССР“? Ведь все мы родом из СССР». Железная логика! И я уступил. Вот так и родилось название «Мы родом из СССР».

И памятью своей, и сердцем своим мы живём в том трудном, но удивительно прекрасном и счастливом советском времени, в той удивительно жизнерадостной и счастливой жизни, в той неповторимо прекрасной и счастливой стране, которую мы потеряли, – в Советском Союзе…

И каждый из нас вслед за Валентиной Кичко повторяет заветные строки:

Время нашей молодости (Предисловие к первой книге)

• Вспомним молодость – время трудное.
• Мы плечом к плечу шли вперед,
• И поэтому наша молодость
• Раньше нас с тобой не умрет…[1]

Книги с таким названием могло не быть. По моему первоначальному замыслу, «времени нашей молодости» отводилась одна глава «Юность комсомольская моя». В своей основе она уже была написана. Но… в сентябре-октябре 2008 года пришлось отступить от этого плана и взяться за написание отдельной книги «Время нашей молодости», как первой части трехтомника «Мы родом из СССР».

О том, что побудило меня круто изменить первоначальный замысел, и пойдёт речь ниже.

В сентябре-октябре 2008 года в мою жизнь вторглись один за другим несколько телефонных звонков. Из разных мест нашей страны. И все по одному и тому же поводу – о предстоящем 90-летии Ленинского Комсомола. В большинстве своём на связь выходили старые комсомольцы – люди моего поколения, рядом с которыми прошла моя комсомольская юность. В их числе и те, с которыми мне не доводилось встречаться в последние два десятилетия.

Первый звонок раздался 24 сентября 2008 года.

– Я хотел бы поговорить с Иваном Павловичем или Ниной Тимофеевной.

– Здравствуйте, дорогой Иван Васильевич. Очень рад Вашему звонку. Слушаю Вас…

Я сразу узнал по голосу, что звонит Иван Васильевич Кулинченко, хотя не слышал и не видел его два десятилетия.

– Я к Вам с поручением старых комсомольцев. Приглашаю Вас на 90-летие комсомола.

– Сердечное спасибо. Всей душой с Вами, но приехать не смогу. Виной тому – недуги, «спеленавшие» Нину Тимофеевну. Да и меня тоже.

Потом мы говорили с ним ещё почти полчаса: мне хотелось узнать о судьбе наших общих друзей и товарищей по работе в комсомоле, о его семье, о жизни. Несколько раз прощались и тут же снова продолжались вопросы – расспросы. Наконец, по-братски обнялись и простились…

А я уже жил тем временем, когда свела меня судьба с комсомолом Брюховецкого района Краснодарского края. Первым секретарём райкома ВЛКСМ был тогда Дмитрий Денисович Матрошилов. Иван Васильевич руководил комсомольской организацией совхоза «Лебяжий остров», но вскоре был избран вторым секретарём райкома комсомола.

Это было в 1955 году. Я тоже на той же районной комсомольской конференции был избран членом бюро райкома ВЛКСМ. Впрочем, об этом рассказано в книге. Здесь же скажу лишь, что работал я в Брюховецкой всего один год. Но какой это был год по насыщенности комсомольскими делами! Я и сейчас всё хорошо помню. И, как говорит об этом звонок Ивана Васильевича, – и меня помнят…

Спустя сутки, позвонил сын Коля. Хотя для всех он уже давно Николай Иванович. Многие годы возглавляет Краснодарский краевой комитет КПРФ и депутатскую фракцию коммунистов в краевом законодательном собрании.

А в юные школьные и студенческие годы, да и после, – активно работал в комсомоле. В моём архиве вместе с моими Почётными Грамотами комсомола, по чистой случайности, хранится и его Почётная Грамота, которой он награждён Краснодарским крайкомом комсомола в 1988 году, – к 70-летию ВЛКСМ.

…Рассказал Коля о подготовке к комсомольскому юбилею в крае. Одно омрачает: нынешняя власть хочет «приватизировать» историю и славу комсомола, а нынешнюю молодёжь «приручить» к своим идеям и делам. Вот и «единороссы» готовятся к юбилею комсомола. Но только выхолащивают из него самую суть – Ленинскую, коммунистическую.

Как тут быть? Ответ очевиден: бороться за историческую правду, за сердца, души и сознание молодёжи. За Ленинский Коммунистический Союз молодёжи…

Вслед за сыном – мой «младший брат». Сразу возникает вопрос: какой брат? Ни в одной моей биографии, ни в одной анкете или книге нет даже упоминания о брате. Всегда называлась только сестра. Не было. А вот теперь есть. И объявился он в жесточайшие годы ельцинского безвременья, в самые мрачные годы жизни, когда у нас отнимали нашу Советскую Родину, советскую Жизнь, утверждая циничной ложью, произволом и кровавой диктатурой алчные, буржуазные «общедемократические ценности», отвергнутые трудовым народом России в октябре 1917 года.

Зная, что мне трудно продержаться в этой жизни без братской помощи, он сказал: «Я буду Вашим младшим братом и постараюсь по-братски сделать всё, что в моих силах и возможностях, чтобы Вы смогли выстоять, выжить в этой смертоносной жизни».

Я был до глубины души взволнован и благодарно принял руку «младшего брата». Одной строкой о нём не скажешь. Поэтому я решил написать специальный сюжет «Слово о „младшем брате“». Он – старый ленинградский комсомолец и в его биографии – работа секретарём райкома комсомола и в Ленинградском обкоме ВЛКСМ. Уже два десятилетия Виктор Осипович Лучин, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, – мой верный и надёжный друг-единомышленник. Он и есть мой «младший брат».

В тот же день ещё один звонок: Чибиряев Станислав Архипович. Старый комсомолец. Секретарь райкома комсомола в Нижегородской области. Потом – заместитель председателя Комитета молодёжных организаций СССР. Был на партийной работе. Затем – ректором полиграфического института. Возглавлял Всесоюзное издательство «Юридическая литература». В постсоветское время – декан юридического факультета Московского государственного университета землеустройства; ректор Академии водного транспорта. Сейчас – президент этой же академии. Доктор юридических наук, профессор. Учёный-марксист. Директор издательства «Былина», которым издано много учебников, книг, монографий, сборников научных работ российских учёных социалистической ориентации; более десяти лет являлся сопредседателем Центрального Совета РУСО – Общероссийской Общественной Организации «Российские учёные социалистической ориентации». Заслуженный работник культуры РСФСР, Заслуженный юрист РСФСР.

…И я задумался: чем же мне отметить Юбилей Комсомола? Девяностолетие. Доживу ли до 100-летия? Всякое может случиться. Значит, надо сейчас отложить все дела и засесть за книгу о юности комсомольской моей, о времени нашей молодости…

…Вспомнилось, как десять лет назад меня звали старые комсомольцы Приморья и нынешний первый секретарь Приморского Крайкома КПРФ В. В. Гришуков на 80-летие Комсомола. Даже все расходы брали на себя. Уговаривали: «Приезжай. Прилетай». Не смог. Тогда дел было невпроворот. А сейчас жалею… Теперь при нынешнем нашем с Ниной Тимофеевной нездоровье, такие расстояния уже не под силу.

В 1954-м году я с непреходящей болью в душе уезжал из Приморья. А вот помнят же по сей день. Бывший первый секретарь крайкома комсомола Л. П. Шадрина (Субочева) навещает письмами, рассказывает о старых комсомольцах, живых (их всё меньше) и о тех, кого уже нет. Тот же Владимир Витальевич Гришуков постоянно напоминает о Приморье, приглашает, рассказывает о крае, о старых комсомольцах – ныне уже ветеранах КПРФ. Не забывает поздравить с советскими праздниками, с днём рождения.

Трудно передать то волненье, которое я испытал, получив от Л. П. Шадриной, спустя сорок лет после моего вынужденного отъезда с Дальнего Востока, письмо-поздравление с Новым 1995 годом. Вот несколько строк из него:

«От имени единомышленников-комсомольцев 40-50-х годов поздравляю Вас с Новым 1995 годом!..

Рады были увидеть Вас по телевизору, когда Вы выступали на Съезде Компартии России, узнать, что Вы ведёте общественную работу, что Вы доктор наук и полны энергии и комсомольского задора. Рады за Вас и гордимся своим земляком…

Привет от В. Д. Ключника, А. К. Перебейноса, Н. И. Костиной…»

Приятно было узнать, что помнят о тебе, добрый след в памяти старых комсомольцев, оставшихся и в нынешние мрачные годы единомышленниками-коммунистами, что всё, сделанное тобой, принимается ими с пониманием и одобрением.

Спустя немного времени я встретился с Лидией Павловной на Съезде российских учёных социалистической ориентации и был несказанно рад. Это была невероятно трогательная встреча.

Председательствуя на Съезде, я предоставил слово делегату от Приморского отделения РУСО, учёному-коммунисту Лидии Павловне Субочевой (Шадриной). Только мне да В. В. Гришукову было известно, какие чувства испытывали мы, старые комсомольские друзья.

Я остановил Лидию Павловну на пути к трибуне, у стола президиума Съезда… И мы обнялись… Более трёхсот делегатов и гостей Съезда замерли в недоумении. Понимая это, я обнародовал, что, сорок лет спустя, встретились старые друзья-товарищи по работе в комсомоле…

Съезд взорвался громом аплодисментов…

Ещё нагрянули воспоминания. Моя дальневосточная жизнь начиналась в Анучинском районе, в райкоме комсомола. Проработал там всего год. А спустя три десятилетия меня навестил в Краснодаре бывший первый секретарь Анучинского райкома комсомола Григорий Петрович Бойко. Заехал, возвращаясь из сочинского санатория. Какая волнующая, желанная, незабываемая встреча…

Помнит далёкое Приморье. Работал там менее семи лет. А помнят более полувека…

В Барвенково, моём родном городе, в 1944-м, уходя в Советскую Армию, простился я с бывшим фронтовиком-коммунистом, ставшим первым секретарём райкома комсомола, – Иваном Павловичем Пащенко и с его сестрой Зоей, моей соученицей-девятиклассницей, школьной комсомолкой. Но не забыли. Навестили после двадцати лет разлуки – уже в Туапсе…

В конце 1948 года, на перроне Харьковского железнодорожного вокзала, отправляясь на Дальний Восток, я прощался со своими лучшими друзьями – курсантами Харьковского Военно-Политического училища пограничных войск Володей Кириковым и Николаем Воробьёвым, может быть, навсегда…

Однако нет. Двадцать лет спустя, весной 1967 года, когда я работал секретарём Туапсинского горкома партии, в кабинет вошёл молодой генерал пограничных войск в сопровождении хорошо знакомого мне заместителя начальника КПП по политчасти, майора Суховея Ивана Афанасьевича:

– Генерал-майор Кириков. Назначен начальником Новороссийского погранотряда, знакомлюсь со своим «хозяйством».

Без помощи партийных органов в нашей работе не обойтись, – чётко, по военному, представился генерал.

– Володя, дорогой, – только и смог сказать я.

И мы надолго остались в крепких объятиях. Я пригласил его домой в гости, чтобы познакомить с женой и сыном, да и встречу отметить. Но он, тепло поблагодарив, ответил: «Не могу. В другой раз. Служба. Но с женой твоей, Ниной, я зайду познакомиться. Майор Суховей сказал мне, что она работает на хлебозаводе, рядом с КПП… А твоего десятилетнего сына я уже видел на КПП в окружении пограничников…»

В тот же день Володя побывал на хлебозаводе, учинил там «девичий переполох» среди молодых работниц:

– Нина Тимофеевна, какой молодой и красивый генерал приходил к Вам. Кто это? – долго восторгались они.

…Рассказал Володя и о нашем общем друге – Николае Воробьёве: «Он тоже генерал, Начальник Политуправления пограничных войск Закавказского округа».

Володя ещё несколько раз приезжал в Туапсе, но, к горькому сожалению, я уже ушёл «в науку», работал в Краснодарском пединституте, вскоре преобразованном в университет.

Володя тоже недолго пробыл в должности начальника Новороссийского погранотряда. Его забрали в Главное Управления пограничных войск СССР, кажется, на должность начальника интендантского управления. А потом я узнал от пограничников горестную весть: «Генерал Кириков трагически погиб…» Обстоятельства гибели мне так и не удалось прояснить.

На втором году моей работы в Туапсе в редакции городской газеты «Ленинский путь», в 1957-м году меня разыскал Иван Силионов, – в недавнем прошлом первый секретарь Ленинского райкома комсомола города Владивостока. После комсомольской работы, он ходил первым помощником капитана на кораблях дальнего плавания. По «ремонтным делам» его корабль бросил якорь в Туапсинском порту. И он при каждой возможности приходил ко мне в редакцию. Рассказчик он был необыкновенный, и журналисты с упоением слушали его изумительные рассказы о дальних плаваньях, виденных им странах и континентах, о тамошней жизни. Напоследок оставил нам «Странички из дневника», которые мы опубликовали в нашей газете.

Я даже не помню, у кого он узнал моё местонахождение, но вот же разыскал старого комсомольского друга, чем очень порадовал меня…

Во время одной из поездок в Кисловодск, в горкоме КПСС, куда я зашёл по каким-то «лечебным» делам, лицом к лицу встретился с бывшим первым секретарём Находкинского горкома ВЛКСМ, а затем заведующим отделом рабочей молодёжи Приморского крайкома комсомола Юрой Матвиенко. Мы были очень дружны в те далёкие комсомольские годы. И потому, спустя полтора десятилетия, оба были несказанно рады такой неожиданной встрече. Юра работал директором Кисловодского завода минеральных вод. И каждый раз, бывая на Кавминводах по «делам» сердечным или желудочным, я непременно навещал его. Воспоминаниям о былых комсомольских годах и последующей жизни и работе не было конца…

Далеко не с каждым старым комсомольским другом судьба дарила мне встречи. Тогда на помощь приходила почта. Многие годы шли письма из Гродеково от Миши Клещевникова, бывшего второго секретаря Хасанского райкома комсомола. Из Лесозаводска, а впоследствии из Владивостока писал Володя Нахабо, в своё время сменивший меня на посту первого секретаря Хасанского райкома комсомола, после моего перехода на работу во Владивосток, в Приморский крайком ВЛКСМ…

Во Владивостоке я жил в однокомнатной квартире с Мишей Избенко, журналистом «Тихоокеанского комсомольца». После, в должности редактора многотиражки китобойной флотилии «Слава», он бороздил моря и океаны. И слал письма и телеграммы со всех концов света…

Георгий Семенович Новицкий, старый сибирский комсомолец, опытный дагестанский журналист, убежденный, несгибаемый коммунист и прекрасной души человек приехал в Туапсе несколько лет спустя после моего отъезда в Краснодар.

Но память города обо мне навела его на мой след. В своих публикациях в городских, районных, краевых и центральных коммунистических газетах он рассказывает о многих героях и подвигах в истории Туапсе, особенно в годы Великой Отечественной войны. Роднит нас и комсомольская биография, и преклонение перед неповторимым подвигом всей жизни Николая Островского. Потому он часто навещает меня и письмами, и по телефону. В свои 88 лет продолжает жить идеалами комсомольской юности, верности социализму. Естественно, и в юбилейные дни ВЛКСМ мы обменялись с ним сердечными поздравлениями и добрыми пожеланиями.

Двадцать девятого октября 2008 года из Туапсе позвонила моя единственная родная и любимая сестра Маруся – Мария Павловна:

– Поздравляю с юбилеем Ленинского Комсомола. Мы вступили с тобой в комсомол в один и тот же день – в день рождения Сталина, 21 декабря 1943 года. Помнишь?

– Отлично помню. На 101-й день после освобождения Барвенково от фашистов. Очень рад твоему звонку и поздравлению. И тебя сердечно поздравляю с 90-летием Комсомола. Хорошо бы дожить до его столетия. Этого желаю тебе! И сам буду стараться…

– Передаю тебе поздравления от многих старых туапсинских комсомольцев. От Валентина Николаева – бывшего секретаря горкома комсомола и от Нины Петровны Бобченко – бывшего секретаря райкома комсомола. Они остались стойкими коммунистами.

– Большое спасибо. Им тоже сердечные поздравления с юбилеем Комсомола от меня и Нины. Самые добрые пожелания всем, кто нас помнит…

Но время безжалостно уносит из жизни моих старых и верных друзей.

Двадцать девятого октября 2009 года сестра моя снова позвонила, чтобы поздравить уже с 91-й годовщиной Комсомола. И сообщила: девятого октября, за двадцать дней до очередной годовщины комсомола и своего 79-летия умер Валентин Николаев.

С непреходящей болью в душе, пока живы, будем помнить его как руководителя Туапсинской городской комсомольской организации в 50-60-е годы и как настоящего коммуниста до последнего мгновенья жизни…

В канун юбилея комсомола я получил книгу Ивана Григорьевича Шурыгина «Воспоминания о времени и о себе». Она имеет подзаголовок «Краткая история Краснодарского Главнефтеснаба РСФСР». Это объяснимо, ибо большую часть жизни Иван Григорьевич отдал нефтеперерабатывающей промышленности.

Но автор посвятил книгу не только 70-летию Краснодарского управления Главнефтеснаба РСФСР, но и 90-летию Ленинского Комсомола. Это меня по-хорошему взволновало: только старый, истинный комсомолец и убежденный коммунист мог в нынешнее время сделать такое посвящение, отдавая дань Ленинскому Комсомолу за все, что дали ему комсомольские годы, что жило в нем на протяжении всей жизни. И я в два-три дня с глубоким интересом прочел книгу Ивана Григорьевича, чтобы найти в ней сюжеты, связанные с ВЛКСМ.

Поскольку я уже жил «временем нашей молодости», то нельзя было оставить без внимания комсомольскую судьбу Ивана Григорьевича. Вступил он в комсомол в 1948 году, в год его тридцатилетия. И, значит, более полувека жил идеалами комсомольской юности. Строки книги Ивана Григорьевича высветили суть его души, которая в полной мере созвучна тому моему состоянию и настроению, с которым я писал книгу о времени нашей молодости. Не могу удержаться, чтобы не «тиражировать» в своей книге «исповедь» Ивана Григорьевича о комсомоле:

«У воспоминаний есть одна особенность: как бы они ни были точны, вчерашний день все-таки всегда видится нам в свете дня сегодняшнего.

Сейчас, когда в людях стало меньше доброты и сострадания, мы всё чаще и чаще вспоминаем своих товарищей по работе, по комсомолу, друзей, просто знакомых. Сколько в них было самоотверженности, доброты, сострадания к людям, как свято они понимали свой долг; чем больше трудностей, тем дружнее мы жили, делились всем, что у кого было, жили целеустремленно и плодотворно работали.

Какая сила и поныне заставляет бывших комсомольцев ежегодно 29 октября, в день рождения комсомола, собираться тесным и родственным кругом. Сила прошедшей молодости, ностальгия по утраченному времени. Чудачество?

Это сила общности и надвозрастного признания друг другу, сила комсомольского братства, крепкой дружбы и взаимного доверия.

Комсомол привносил в нашу жизнь романтику, неистребимое желание помочь Родине во всем: покорении космоса, освоении целины, строительстве заводов и фабрик, прокладке новых железнодорожных магистралей, нефтепроводов, газопроводов, линий электропередач, самоотверженном труде на хлебном поле.

Они были ключиками счастья, которыми часто открывали двери не только в неизведанное, но и в души тысяч юношей и девушек, способствовали… получению путевки в жизнь. И это не просто риторические, припудренные патриотическим пафосом слова, – это сама жизнь, которой без остатка отдали себя люди ушедшего века.

Комсомолу, даже с учётом прошедшего времени, не в чем винить себя, ибо это был слепок партии, её „помощник и резерв“ и ему не в чем каяться».

Сколько раз за два года моей работы над этой книгой, я вынужден был дописывать горестные строки: «Когда эти слова уже были написаны, пришла печальная весть о смерти…».

Вот и сегодня, 5 июня 2010 года, я узнал, что 31 мая 2010 года, после тяжёлой болезни, на 77-м году жизни скончался Иван Григорьевич Шурыгин.

Смерть, чаще всего, бывает неожиданной. Такой была она и на этот раз.

С какой безграничной любовью и гордостью всегда рассказывал и писал в своей книге Иван Григорьевич о своей жене Людмиле Сергеевне, тоже «родом из комсомола», о детях своих – Лене и Сереже, о зяте Александре и невестке Наташе, о внучках Полине и Маше, о внуке Ване…

Осиротели не только они, но и все мы, кто многие годы и десятилетия знал Ивана Григорьевича, и память о котором будет жить всегда в нашей памяти и сердцах наших…

В последние годы в моей жизни нежданно-негаданно объявился «коллективный побратим», внимание и забота которого приносят мне радость, вдохновенье; умножают силы в борьбе за «выживание» с многочисленными бедами, недугами и проблемами нынешнего сложного, многотрудного, беспросветного времени.

Таким «коллективным побратимом» стало для меня «Кубанское Землячество» – общественное объединение земляков-кубанцев в Москве. Мне было приятно от самого факта, что они вспомнили, нашли и «пригрели» меня. Я не коренной кубанец, но отдал этому прекрасному краю три с половиной десятилетия, лучшие годы своей жизни. Да и сейчас живу его тревогами и заботами. Ведь там – часть моей души: там сестра и сын, внучка – самые близкие и самые дорогие мои люди; там бесчисленное множество моих верных друзей – «товарищей по оружию»; там и могилы многих соратников моих – побратимов, имена и образы которых всегда со мной, – в памяти, в сердце, в душе…

В «Кубанском Землячестве» много знакомых и знатных людей, работавших при мне в крае.

Назову лишь несколько имён. И в первую очередь – бывших первых секретарей Краснодарского крайкома ВЛКСМ, ставших впоследствии партийными и государственными работниками: Александр Качанов, Леонид Зверковский, Николай Голуб, Виталий Сыроватко. Здесь и бывший первый секретарь Тимашевского райкома комсомола, а затем первый секретарь Брюховецкого райкома КПСС Анатолий Александрович Власенко, многие другие. Одни мне лично известны и причастны к моей судьбе – А. И. Качанов, В. Г. Сыроватко, А. А. Власенко. Других знал по должности, по их делам. Их трогательные поздравления в дни большого комсомольского юбилея очень взволновали меня…

Можно вспоминать и вспоминать о друзьях-товарищах из той далёкой, незабываемой и прекрасной комсомольской юности. И о встречах с ними, многие годы спустя, как с самыми родными и близкими. Ибо такими остаются настоящие друзья-товарищи на всю жизнь.

Замечательно сказал Константин Симонов:

В подтверждение верности этих слов я уже назвал много примеров, но вспоминаются всё новые и новые имена.

И я решил поведать о времени, в котором прошли мои комсомольские годы, о тех, кто был рядом со мной в той незабываемой жизни.

Историю комсомола я знаю не понаслышке и не только по книгам и кинофильмам.

Из 70 лет истории комсомола советской эпохи – 50 прошло при мне, с моим участием. Десятилетним пионером, председателем совета пионерской дружины семилетней школы, я прочёл лучшую книгу о комсомоле «Как закалялась сталь» Николая Островского, о первом поколении комсомольцев. И с того дня моей главной мечтой стало желание подготовить себя к вступлению в комсомол, в ряды корчагинцев. В 16 лет, в 1943 году, я был принят в члены ВЛКСМ. Два десятилетия активно работал в комсомоле на профессиональной или общественной основе, да и вся советская жизнь неразрывно, прочно-напрочно, связана с комсомолом. И в постсоветское время не стоял в стороне от возрождения комсомола и его деятельности.

Я не совершил необыкновенных подвигов и не имею особых наград, кроме многочисленных Почётных грамот различных комсомольских комитетов, включая ЦК ВЛКСМ, – за активную многолетнюю работу по коммунистическому воспитанию молодёжи. Это же записано и в моём комсомольском билете, оставленном на память в день снятия меня с комсомольского учёта…

Но и после этого я не расстался с комсомолом. Последнюю комсомольскую награду – Почётную Грамоту Краснодарского крайкома ВЛКСМ получил в 1987-м году, – в день своего шестидесятилетия.

И эта книга – свидетельство того, что и сейчас не расстаюсь с комсомолом, живу памятью о нём, о моей комсомольской юности, о времени нашей молодости.

И хотя сейчас совсем другое время, другая жизнь, другая страна, да и годы совсем не малые. Всё равно мы живём (да разве только мы) памятью о нашей комсомольской юности, о жизни, которой жили, о Прекрасной Стране, которую потеряли…

Не знаю, что и как будет со мной завтра, но сегодня, и пока продолжается жизнь, – буду сражаться против любой фальши, цинизма, подлости, в какие бы одежды они ни рядились. Так мне сердце велит и совесть.

Так «велит сердце» и моей родной сестре Марусе. Ей исполнилось 85 лет. Но она продолжает оставаться в коммунистическом строю, продолжает жить идеалами, ставшими нравственными ориентирами в далёкие, но незабываемые комсомольские годы, – годы нашей комсомольской юности.

Так «велит сердце» и моему сыну Николаю. Горжусь тем, что моя комсомольская и коммунистическая эстафета – в его надёжных руках, достойно им продолжается.

Теми же нравственными ценностями живёт и четвёртая комсомолка из нашей семьи – из нашего «рода-племени» – Нина, рядом с которой мы прожили непростой и беспокойной жизнью уже более полувека.

И это «родство душ» – родство самых близких людей, – особо радует и вдохновляет, помогает жить и надеяться на лучшее.

Верю, убеждён, что история непременно когда-то сделает новый крутой поворот. И возродится Наша прежняя Жизнь и Наша Великая, Могущественная, Счастливая Советская Страна.

Может, уже без нас. Ну что ж… Как там у поэта:

Хронологические рамки книги «Время нашей молодости» – сорокалетний период моей жизни – 1927–1967 годы.

Содержательно это время не только той комсомольской юности, но также детские и школьные годы, прерванные и опалённые войной, годы журналистской и партийной работы, когда я «штатно» уже не работал в комсомоле, но принимал активное участие в его жизни, в коммунистическом воспитании молодёжи. И не только. Мне пришлось далеко выйти за «время нашей молодости».

Необходимость этого продиктована тем, что, спустя многие годы, уже в «ново-русской», «демократической» России мне пришлось основательно заниматься комсомольскими сюжетами. В этой связи потребовалась новая глава. В ней отражена моя многотрудная работа по организации коммунистического просвещения и воспитания молодёжи, подготовке молодых коммунистических политиков; борьба за спасение нашей святыни – мемориального комплекса на месте подвига Зои Космодемьянской в Петрищеве; борьба с клеветническими измышлениями «сочинителей» от литературы о легендарном Николае Островском – правофланговом всех поколений комсомольцев и главном комсомольском писателе.

…Не мог я оставить без внимания и старых комсомольцев – моих верных побратимов, которые в эти трудные и жестокие годы – рядом со мной, в одном строю, плечом к плечу в борьбе за правду и справедливость. И завершает книгу небольшой сюжет «После точки» – о 90-летии Ленинского комсомола.

На работу над книгой ушло почти два года. Главным тормозом были многочисленные недуги, спеленавшие и меня, и супругу. Были заминки и по другим причинам: рождались новые сюжеты, требовалось осмысление и переосмысление написанного. Немало времени ушло и на поиск человека для компьютерного набора рукописи. А это, с учетом нашего места жительства и моего «труднопроходимого» почерка, да еще усложненного полиартритом, оказалось далеко не простым делом. За два года (шутка сказать!) сменилось четыре компьютерщика. Время уходило, а работа над книгой продвигалась очень медленно. В конце концов, и эта проблема разрешилась.

В 2010 году, к 65-летию немеркнущей Победы советского народа в Великой Отечественной войне рукопись была готова к изданию. Но при последней ее вычитке возникли вопросы, потребовавшие уточнения некоторых фактов и сведений об упоминаемых в книге лицах.

Думал, за месяц управлюсь. Но ушло в пять раз больше. И не только из-за сложностей, вызванных устранением «белых пятен» и необходимости внесения некоторых уточнений и дополнений.

Месяц ушел на работу над статьями о 20-летии образования Компартии РСФСР и ее драматической судьбе. Затем наступила двухмесячная аномальная жара, побившая все прежние температурные рекорды. При таком положении все силы уходили на то, чтобы выжить.

Вслед за этим нежданно-негаданно пришли новые жесточайшие испытания: супруга оказалась на два месяца прикованной тяжкими недугами к постели. И на меня обрушились все заботы по уходу за ней, все домашние хлопоты, каких всегда невпроворот. Что и говорить, уставал безмерно, буквально валился с ног. О работе над рукописью не могло быть и речи.

Но не ради стонов о превратностях погоды и судьбы потребовалось писать это «дополнение к предисловию». В эти же месяцы (июнь-октябрь 2010 года) я получил несколько таких непредвиденных ударов, от которых нелегко было сохранить самообладание, не впасть в отчаяние. Время неумолимо приносит такие горестные «сюрпризы», которых невозможно избежать. О них и пойдет здесь речь.

В предисловии к рукописи этой книги рассказывается, что побудило меня взяться за ее написание. Идея родилась под влиянием телефонного звонка из Кубани от старого комсомольского друга Ивана Васильевича Кулинченко. Он позвонил, чтобы пригласить меня в край на юбилейные дни, связанные с 90-летием Ленинского Комсомола. Вслед за этим было еще много других звонков по этому же поводу из различных мест, где мне довелось жить и работать в комсомольские годы. Они и побудили меня отложить все другие творческие планы и безотлагательно засесть за «Время нашей молодости». Но как ни старался поскорее написать и издать её, – не получилось.

В ответ на волновавшие меня вопросы из разных мест пришли горестные вести. Они оказались хуже самых грустных предположений.

Вслед за сообщениями из Владивостока о множестве утрат, понесенных моим поколением комсомольских работников Приморья, пришли столь же печальные вести из других мест.

Двадцать девятого июня 2010 года позвонила Алла Кулинченко – жена Ивана Васильевича. На вопрос о его здоровье она уклончиво ответила: «Да вот приболел». Она же сообщила, что уже несколько лет как нет в живых его сестры Зои и ее мужа, тоже Ивана Васильевича, которого я знал многие годы только заочно. Что касается судьбы других наших общих комсомольских друзей-побратимов по работе в Брюховецком районе, то она посоветовала созвониться с Мирой Васильевной Марьяненко (Бондаревой), которая постоянно жила и живет в Брюховецкой. Там работала в комсомоле, там же являлась секретарем райкома партии по идеологии. После многих неудачных попыток дозвониться, наконец, услышал в телефонной трубке ее голос. Она очень обрадовалась моему звонку, но затем в каждой новой ее фразе зазвучали обескураживающие горестные вести. Одна горше другой.

Первым и самым невероятным явилось сообщение о том, что совсем недавно, после тяжелой болезни, ушел из жизни мой верный друг Дмитрий Денисович Матрошилов, с которым мы многие десятилетия были связаны поистине братскими узами. Вслед за этим Мира Васильевна проговорилась и об очень тревожном состоянии здоровья Ивана Васильевича Кулинченко.

Роковой час для него пробил в ночь с шестого на седьмое октября 2010 года. Мне об этом стало известно 29 октября 2010 года, в день 92-й годовщины Ленинского Комсомола. Эту горестную весть мне сообщила тоже Мира Васильевна.

От нее же узнал, что уже нет в живых Тамары Ладыгиной, бывшей заведующей отделом пионеров и школьников Брюховецкого райкома комсомола. Ушли из жизни член бюро этого же райкома ВЛКСМ Дмитрий Михайлович Елецкий, инструктор райкома комсомола Андрей Сторчак. Безвременная смерть оборвала жизнь Лени Горбача, бывшего секретаря комитета комсомола колхоза имени Сталина (на Гарбуз-Балке), многих других комсомольских активистов тех лет, когда я работал в Брюховецком районе.

Так неумолимо редеют ряды комсомольцев моего поколения, моих друзей-побратимов, с которыми прошли годы нашей молодости и которые навсегда останутся в памяти и в сердцах всех тех, кому они дороги и незаменимы.

Быстротечно время человеческой жизни. Не успеешь оглянуться, как уже на пороге «могилевская губерния», – как однажды с грустью пошутил Вячеслав Михайлович Молотов.

Справедливо гласит народная мудрость: «Встречаться надо с живыми». К горестному сожалению, мы очень часто вспоминаем её только тогда, когда получаем известия о безвременном уходе из жизни родных, близких, верных друзей. Так получилось и у меня. Я узнал имена многих ушедших из жизни близких и родных мне людей уже в дни работы над книгой. Буду бесконечно рад, если книга найдет тех, о ком я с любовью пишу, кого всегда помню и сохраню в памяти до последнего часа.

Глава 1. Годы великих свершений и подвигов

• Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…
• Нам нет преград ни в море, ни на суше,
• Нам нестрашны ни льды, ни облака.
• Пламя души своей, знамя страны своей
• Мы пронесём через миры в века.

(Строки советских песен 30-х годов XX века)

Барвенково – моя колыбель, корни всей моей жизни

Что сохранила память, что вспоминается, живёт во мне, пройдя сквозь толщу десятилетий, через всю прожитую жизнь?

Детство и юность мои прошли в небольшом украинском городке Барвенково, на Харьковщине. Статус города Барвенково получило где-то в начале 30-х годов. К тому времени оно являлось административным центром одноименного района. А прежде входило в Изюмский уезд Харьковской губернии. В пору становления городом, в Барвенково жителей было тысяч двадцать-двадцать пять.

Переименование в город мало что изменило в его облике. Типичное большое село, каких немало в Левобережной Украине, протянувшееся километров на десять, шириной чуть поменьше. Естественно, «мерил» я город вдоль и поперёк только несчитанными шагами да временем, потраченным на дорогу.

Барвенково находится на полпути между крупным железнодорожным узлом Лозовая и Славянском-Донецким. Почти поровну город разделён мелководной речушкой Сухой Торец, впадающей в Северный Донец.

…Родился и рос в крестьянской семье. Память сохранила одну-две туманные картинки выезда с родителями в поле. Было мне тогда годика три-четыре. Не больше. Хлеба уже были скошены. Значит, по времени это было ранней осенью в начале 30-х годов. Запомнилось: в поле дедушка угощал нас мёдом и арбузом. И ещё сохранила память: на обратном пути колесо нашей «брички» (телеги) сломалось, и она опрокинулась набок, застряла в глубоком рву, не дотянув несколько десятков метров до нашего подворья.

Мне кажется, это был последний крестьянский год моих родителей. И не только их, но и родителей отца – дедушки, бабушки, прабабушки. Отец и дедушка отправились на заработки в Донбасс, на заводские новостройки. Домой наезжали нечасто, когда выпадала возможность. Расставшись с землёй, поменяли крестьянскую жизнь на «заводскую» и мамины родители, её братья и сестра.

В доме оставались одни женщины – прабабушка, бабушка, мама и моя единственная сестренка Маруся, старшая меня на два года.

Сколько себя помню, с сестрой у нас были всегда очень добрые отношения. Я всегда любил её братской любовью и гордился ею. Человек она необыкновенной душевности, щедрости, скромности, отзывчивости. И ещё – высочайшей нравственности. Такой она была всю жизнь. Такой остаётся и сейчас…

Прабабушка, бабушка, а чуть позже и дедушка, до середины 30-х годов один за другим ушли из жизни. И в доме полноправной хозяйкой стала мама. Да мы с сестрёнкой. Отец был редким гостем. Запомнился он мне строгим, но справедливым. Отец с отличием окончил трехгодичное реальное училище. Редкость в крестьянской семье. Затем – бухгалтерские курсы. И пошёл по «писарской», «конторской» службе. Был счетоводом, бухгалтером, старшим бухгалтером. И нас, детей своих, хотел видеть служащими в какой-нибудь канцелярии. А потому в воспитании особо налегал на нашу прилежность в учёбе и каллиграфию почерка. У него он был отменный.

Ещё отец обладал отличным музыкальным слухом, играл на всех струнных инструментах. Он очень хотел, чтобы дочь и сын тоже пристрастились к ним. Вслед за балалайкой в доме появилась гитара, а затем и мандолина. Они были послушны ему, великолепно звучали в его руках.

Оркестр, однако, не сложился. И виной тому я: дальше «первого колена» мелодии песни «Выйду я на реченьку» продвинуться мне не удалось, несмотря на все старания отца и мои собственные. А вот Маруся, как мне казалось, легко справилась с гитарой. Так что музыкальный дуэт отца и дочери мог вполне состояться. Не разразись война…

Отец – Осадчий Павел Андреевич 1906–1944 (?) (Снимок 19 января 1937 года)

В особом почёте в доме были книги и газеты. Радио дошло к нам только в предвоенные годы. О телевидении, естественно, и понятия никто не имел: оно, как позже мы узнали, только зарождалось, находилось в зачаточном состоянии, переживало период «утробного развития». И слава Богу…

Весь набор наших детских игрушек можно сосчитать с помощью пальцев одной руки: картонная коровка на колесиках, резиновый баран, тряпичная кукла, мячик, игрушечный пистолетик. Вот, пожалуй, и всё. Так что весь детский интерес был сосредоточен на книгах. Брали их преимущественно в городской библиотеке. Мне кажется, весь её запас мы с сестрёнкой почти полностью осилили без труда. Чуть повзрослев, где-то лет с десяти, я очень полюбил газету. И на всю жизнь. До самой «триклятой» горбачёвско-яковлевской перестройки.

Отец выписывал «Социалистическую Харьковщину», и я не просто прочитывал её до последней строчки, но отдельные материалы заучивал наизусть. И когда к отцу приходили приятели, отец звал меня и просил рассказать, что нового в мире, о чём пишут в газете. И я, вызубрив содержание газеты, в течение получаса мог рассказывать о прочитанном, поражая своею «осведомлённостью» отцовских друзей. Это и было началом моей информационно-пропагандистской деятельности, которой довелось заниматься всю жизнь.

Бурно ворвалось в нашу жизнь кино и оказало невероятно сильное влияние на наше воспитание: мировоззрение, поведение, поступки. «Чапаев», «Весёлые ребята», «Цирк», «Волга-Волга», «Трактористы», «Богатая невеста», «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году», «Большая жизнь», «Оборона Царицына», трилогия о Максиме и трилогия об А. М. Горьком, «Семеро смелых», «Великий гражданин», «Путёвка в жизнь»…

Каждый фильм был большим праздником. И его непременно старались все посмотреть. В Барвенково, в центре города, до войны были небольшие зимний и летний кинотеатры. Туда и шли по предварительным заявкам и не без труда «добытым» билетам коллективы школ, предприятий, колхозов, учреждений. Шли семьями, улицами, в любую погоду-непогоду, в метель и в дождь, утопая «по колена» в грязи и в снегу. Шли с радостным волнением. Возвращались вдвойне счастливыми, одухотворенными…

Чем мне запомнилось довоенное детство?

И дома, и в школе, и в кино, и всей жизнью у нас воспитывали трудолюбие, чувство долга, целеустремлённость, любовь к людям, верность Родине, смелость, честность, стойкость, мужество.

Уже в младших классах, начиная с первого, мы ходили в поле собирать «колоски», уничтожать «клопа-черепашку». Это были наши первые «общественные» дела.

В 5–7 классах, в летние каникулы, мы уже рядом со взрослыми трудились на колхозных полях: складывали в копны снопы, подавали их в «барабан» молотилки, очищали на веялке зерно, подвозили воду.

А дома тоже забот хватало. Маме одной было трудно управляться с огородом: надо было его вскопать, несколько раз прополоть, в засушливую погоду ежедневно поливать, убирать. И это не всё.

Добрую часть выращенных в огороде овощей и фруктов из домашнего сада отвозили на рынок. И не только на свой, барвенковский. Но и в Славянск, в Краматорск, в другие города Донбасса. Держали свинью и кур. С ними тоже хлопот было немало. Добыть корма. Утеплить и почистить сарай; несколько раз в день покормить. Без всего этого прожить, пропитаться, одеться, обуться на одну отцовскую зарплату было невозможно. Материнская домашняя работа давала больший доход, чем отцовский заработок…

Сознаюсь, на «общественных» работах, в колхозе и в школе я работал самозабвенно, с большим желанием и полной отдачей. Иное дело – дома. Мальчишка – есть мальчишка: хотелось побегать, попрыгать, поиграть со сверстниками, почитать книгу, сходить в кино. А мама звала на помощь, нуждалась в ней. Здесь уже того энтузиазма, что в школе и в колхозе, не было. Но, превозмогая себя, надо было помогать маме управляться с нехитрым, но хлопотным домашним хозяйством.

Чем ещё запомнились довоенные, детские годы? …Любовь к школе, к учёбе. Она зародилась раньше, чем я был принят в первый класс. Задал я родителям хлопот своим «рёвом»: «хочу в школу!», как только начала учиться сестрёнка. Бегал вслед за ней к школе, заглядывал в окна; даже, помнится, на какой-то урок пустили в класс. Маруся пошла в школу восьмилеткой, мне же тогда было на два года меньше.

Ходили мы с сестрёнкой и дома, и на улице в одинаковых цветных платьицах, сшитых родственницей. Модистка (швея) она была невесть какая: шить прямые платьица, без всяких «уборок», могла, а вот штанишки – не получалось. Любимое цветное платьице я носил до самой школы, до шести лет. Оно оказалось последним препятствием при решении вопроса о приёме в школу. Когда все «аргументы» о невозможности шестилетку принять в школу были исчерпаны, в ход был пущен самый последний и самый болезненный для меня: «Мальчишек в платьях в школу не берём». И как ни жаль было расставаться с платьем, «тяга» к школе победила. Родители срочно купили полусуконные брюки, рубашку, преобразили мой внешний вид в «мальчишеский», и в школу меня стали пускать, не зачисляя.

Официально же меня приняли в первый класс только с первого сентября 1934 года, когда мне исполнилось семь лет.

Прежнее «незаконное» посещение школы и копирование всего, что учила сестрёнка, позволили мне без труда освоить чтение, правописание, арифметику и тем самым «облегчить» свою школьную жизнь.

Правда, трудности возникали при освоении математики, физики, геометрии, особенно при решении мудрёных или оригинальных задач. Они не раз были причиной слёз. Но чаще всего проливал их из-за каллиграфии. Сколько ни учил отец каллиграфическому почерку, сколько ни «водил» руку, сколько ни «лупил» за мои «каракули», – каллиграфия осталась не взятой «крепостью». Главный довод отца был ясен и прост: «Пойдешь поступать на работу, – надо писать заявление. Посмотрят: хороший почерк – возьмут писарем в контору; плохой – отправят чистить свинарник».

Потому, желая добра, и били меня родители за плохую каллиграфию. Узнав об этом, учительница вынуждена была ставить мне по каллиграфии «5» или, в крайнем случае, «4», чтобы избавить меня от отцовского или материнского «воспитания». Но не сбылся «прогноз» отца. Десятки раз пришлось мне за прожитые годы писать заявление о приёме на работу своим корявым почерком, но всякий раз определяли в «контору».

Главным условием всё-таки была грамотность, а не почерк. Хотя и почерк, конечно, хорошо иметь красивый. Умаление «каллиграфии», а затем удаление этого предмета из школьного учебного плана привело к тому, что давно уже стало проблемой встретить человека с каллиграфически правильным, красивым почерком. В этом убедился лишний раз совсем недавно, когда надо было выписывать билеты членам РУСО – российским учёным социалистической ориентации…

Страницы: 12 » »»