Лис, который раскрашивал зори (сборник) Уайт-Смит Нелл
Мой муж, пряча в голосе слёзы и глотая возрастающее негодование произнесла старая женщина, скончался лишь несколько дней назад, и сегодня, юноша, были его похороны, так имейте же…
Знаете что, дамочка, вспылил я, вскочив и обвиняюще указав пальцем на её сияющее черными кристаллами траурное платье, сейчас тут только что два десятка механоидов чуть не скончалось. Из-за того, что Вы не смогли подумать об элементарном! заканчивая фразу, я уже сам «подумал об элементарном», и понял кто передо мной. Опустил палец. Она посмотрела на меня разочаровано и горько так резюмировала:
Кай.
Я прочистил горло, и заложив руки за спину для имитации пущей важности, стал продвигаться к выходу из моторного. Проходя мимо неё, я отдал ей знак скорого прощания, и она проследовала за мной по гондоле к выходу. На ходу она достала чековую книжку, отписала там и протянула мне:
Вы и ваша команда испытали неудобства морального, скажем так, характера и моя честь требует их компенсировать некоторой суммой.
Воспитания я был невысокого, и потому сразу изучил чек. Сумма и впрямь была «некоторой».
Ну что ж, спасибо.
Она остановилась, и в её осанке ненавязчиво читалось возрастающее чувство благородного оскорбления:
Вам мало?
Я не смог сдержать добродушного смеха, который так меня и пробивал:
Мне вас уже много. Возвращайтесь домой, ради Сотворителя.
У самого выхода, она поглядела красноречиво на застывшие в заключительном аккорде танца здания, и спросила:
Вы получили отложенный подарок моего супруга?
Да.
Он считал, что в цветах заложено всё, что только…
Я понял смысл этого подарка, ответил я громче, раздраженнее и куда как более обиженно, чем собирался, отчего? Отчего вы, госпожа, не узнав меня и не поговорив со мной сразу решили, что я не понимаю смысл этой вещи, что у меня нет и никогда не было связи с отцом?!
Вместо ответа она окинула пренебрежительным взглядом и Лёгкую, и мой потрёпанный плащ, который я купил ещё до встречи с Сайрикой, и заштопанную многократно её механическими пальчиками рубашку, и сношенные сапоги, досталось и непрезентабельной роже Река.
После, уже не прощаясь, она спустилась на землю, отошла немного, и перекинулась в бурую лисицу. Я видел, как это выглядит со стороны в первый раз. Лисица взглянула наверх, обнажая рыжие подпалины на шее, и расправила механические черные c золотой гравировкой… крылья?!
Я с открытым ртом глядел, как мама воспаряет вверх, и мне первый раз в жизни от жгучей обиды захотелось начистить харю генетике.
Привет, ты как? это подоспел Дивен, мы некоторое время обменивались взглядами, а позже он меня как всегда успокоил, это протезные крылья. Ломаются всё время, должно быть. И вообще, как я понял, жена твоего отца не обязательно твоя мать он ведь мог и второй, и третий раз жениться, а что до лисиц… у всех свои слабости.
Я хлопнул его что было сил сбоку по плечу:
Точо! и отправился к останкам Энкорры, оставив его потирать ушиб.
Ты куда? уточнил тоном «на всякий случай» Дивен.
Проводить переговоры о запасных частях. И мастера обрадую, у него будет новое судно за счёт моей почтенной вероятной матушки.
А у тебя?
Ещё не решил: сапоги себе куплю или ногу кому-нибудь сломаю. И то, и то может ох и долго согревать!..
Мотор Лёгкой мы перебирали в восемь рук: я, мастер Кейрик, механик мастера Кейрика и Дивен. Рек ходил вокруг нас и дулся, но рисковать мотором я не мог. Через три часа дело было сделано, и мы могли отправляться в путь, но я принял решение переночевать в Угольных Спиралях, ведь весь экипаж не спал уже почти сутки, да и дирижаблю нужно было успокоиться, передохнуть.
Странно, но когда мы вышли на улицу, ни фельдшеры ни огнеборцы к месту крушения Энкорры ещё не прибыли. Здания тоже не опустились. Я, интереса ради, подошел к ближайшей цепи, попинал её немного, и по итогам этого исследования, был готов поклясться, что сила натяжения у неё больше нормальной. Пожав плечами, я выгреб бар Лёгкой почти под чистую оставив там только водку, и раздал спиртное страждущим.
Мы с Дивеном устроились в сторонке, где он у меня мой стаканчик и отобрал мол, всё ещё нельзя. Мы грустно смотрели в черное обычное… ничего особенного.
Я не привык сидеть так низко, признался я.
Что ты будешь делать, когда вернёшься? начал гнуть свою нудную житейскую линию Дивен.
То же самое, что делал… пожал я трезвыми плечами.
А Сайрика?
Не надо о ней. Сайрика… пусть она будет счастлива. Я желаю ей всего наилучшего. Понимаешь… я правда хочу, чтобы она была счастлива.
А если она не сможет этого без тебя?
Дивен, не глупи. Она же выбрала другого механоида, произнёс я медленно и успокоительно, всё уже… я зачем-то посмотрел на свои не слишком чистые пальцы, всё уже кончено.
Ты не спрашивал себя, почему она сделал это именно сейчас? У неё было семь лет для того, чтобы разочароваться в тебе.
К чему ты клонишь, а, друг мой?
Знаешь, я вообще не должен бы подобного говорить о… женщине, которая, по крайней мере, была твоей, но, по-моему, это всё гормональные всплески. Товарки за станком семь лет ей всё пели одну песню, Руртом этот тоже много лет уже ей предлагал…
Чего? Ты-то откуда знаешь?
Да пока тебя не было, он неуютно провёл по шее и поморщился, в общем, он перебрал разок, но там нормально всё закончилось.
Так, а что…, я поймал себя на полуслове, ладно. Уже это всё дело прошлое. Если бы я хотел быть с ней, я бы женился.
Ты не мог бы сделать для ваших отношений ничего хуже, чем жениться на ней.
Прости, что?
Ну погляди, как ты себя ведёшь, когда возвращаешься: идёшь в банк, заказываешь там… реагенты, запчасти, потом мне две бутылки пива купил хоп! На стол. Потом ночью к Сайрике. Она покормит. Утром диагностика, дозаказ чего вам там не хватает, и дальше профилактика-ремонт…
К чему ты это всё? оборвал я его словоохотливые излияния.
Ты ставишь галочки, как я в технологической карте новых часов. Все галочки на месте отдавать заказчику. Но я и Сайрика, и твои визиты в Изразцы это не часы. И вот ты бы женился на ней, точно также, поставив галочку. Ничего не решив, ничего не определив для себя.
Я не могу совместить её и небо, ответил я серьёзно, что я, во имя Сотворителя, должен, по твоему мнению, для себя решить?
Не знаю, Кай. Я… не знаю, но пора что-то делать, куда-то уже двигаться. Так, как ты… так нельзя.
Я не могу бросить то, что делаю. От ПОРЗа зависит больше!
Кай, Сотворителя ради, я умоляю тебя ну что зависит от ПОРЗа? Вы просто раскрашиваете…
…зори. Мы раскрашивает зори, Дивен! Мы даём механоидам ту частичку нужного, тот оттенок необходимого, которого им без нас никогда и нигде не добыть. Ну, ты же часовщик ты должен понимать, как это важно чтобы всё, каждая малость была на своём месте.
Как часовщик я понимаю, что часов без погрешности хода не бывает.
Как часовщик ты должен понимать, что сделать эту погрешность меньше в наших силах! Ты должен понимать, что нельзя пренебрегать малостью одно слово, одно движение рук, один взгляд могут изменить и меняют всё я на своём месте. Мне суждено Сотворителем быть там, я ткнул пальцем в дрейфующую громаду, и дочертить то, что Сотворитель не дочертил и докрасить то, что он не докрасил, и сделать этот мир в радиусе тысячи километров вокруг Изразцов счастливее, а само счастье полнее и многоцветнее, Дивен, многоцветнее! И тогда шестерёнки завертятся быстрей, и эти твои спиральки все и маятники…
Ты правда в это веришь?
А ты нет?
Нет, я не верю в эту религиозную чушь, при этих его словах, я снова опустил руку в карман, но открыть письмо опять не решился. Хотя теперь я подумал, что там непременно что-то хорошее. А Дивен продолжил: Случай, ты береги себя, и выздоравливай скорее.
В смысле?
В смысле двинуть тебе хочется хорошенько, а нельзя. Ты купил информацию о моём происхождении, чтобы бросить меня.
Ну ладно тебе…
Я просто не верю тебе больше, Кай.
Я закатил глаза. Не относиться же к этому, в конце, концов, серьёзно…
А в меня веришь?
Дивен усмехнулся:
Это да…
А мне можно вермута? мы обернулись на Река. Я хлопнул его по плечу.
Можно.
Иди, возьми себе, сказал Дивен, обнаружив, что ту бутылку, которую мы взяли с собой, он ненароком прикончил (впрочем, она была уже початой).
Не давай ему поручений на земле, нудно напомнил я.
Да что может пойти не так? раздраженно отмахнулся от меня Дивен, я проследил за Реком глазами. Тот направился к Лёгкой, но на полпути упал, как будто его что-то ударило по голове. Я бросился к парню так и оказалось волосы в крови, паренёк без сознания, в темноте я не мог определить, что случилось, но вскоре наткнулся на осколки стекла. Бутылка!
Слушай, может ему в церковь сходить, а? Порчу, что ли, снять попробовать… растеряно произнёс Дивен, подойдя к нам. Я стремительно поднялся во весь рост:
Я! Тебе! Велел! Ничего! Не! Поручать! Реку! Когда! Он! На! Земле!
Да ладно тебе, что я ему поручил?
Налить себе!
Дивен сокрушенно вздохнул, и оправдался:
Пойми, Кай, он просто бедовый парень.
Он парень, которому я в воздухе доверю свою жизнь не задумываясь! А что я могу доверить тебе?
Кай, хватит, ведь в этом никто не виноват…
Я толкнул Дивена и надвинулся на него:
Кто виноват в урагане? Кто виноват в резком похолодании? Это случилось и ты труп! В воздухе не ищут виноватых! Это земля, а это небо! Это две разные вещи! И такие как ты своими правильными мозгами никогда не этого поймут!
Уймись, холодно сказал он, но я только начал:
Если бы не ты, я не расстался бы с Сайрикой! Если бы не ты, не сломался бы двигатель! Рек теперь может умереть из-за тебя! Из-за твоего дурацкого никому не нужного кулона! Твоей придурочной уверенности, что всё вокруг тебе понятно и должно быть по-твоему правильно! А всё не так! Ты идиот, и твои идиотские убеждения калечат жизни!
Дивен подошел ко мне опасно близко. У него что-то блестело в глазах, но в этой темени, которую мы развели посреди белой ночи, я не мог понять, что именно. Я осёкся, он промолчал, а потом развернулся и ушел куда подальше.
Я всплеснул руками, и вернулся к ране Река. Как раз подоспела парочка крепких ребят из экипажа Энкорры. Выяснилось, что на борту, оказывается, был медик при аварии он глотнул угарного газа, но сейчас уже пришел в себя настолько, чтобы помогать другим. Мы перенесли парня на Лёгкую, и там в его каюте было нормальное освещение.
Поскольку и медик, и аптечка и раненый скучковались, то я в узкой комнате только мешался. Поэтому покинул помещение, и собрался, было, выйти на воздух, но столкнулся с Кейриком. Рядом с ним стоял высокий (почти одного роста со мной) механоид в дорогой одежде. В тёмных волосах и бороде у него проседь прочертила пару линий.А со взглядом у него было что-то не то: может, слишком внимательный, может слишком спокойный, но, чтобы глядеть ему в глаза, сначала нужно было набраться определённой доли смелости.
Позвольте вас познакомить, быстро проговорил Кейрик, словно спешил куда-то, и выполнял формальности, это молодой Кай, оператор этого судна, а это мастер сердца Угольных спиралей…
Кай, нам нужна ещё одна услуга ПОРЗа, оборвал Кейрика мастер сердца, и я отметил, что он единственный, кто официально обратился ко мне именно так, как я считал правильным, не прибавив к этому ни высокомерного указания на возраст, ни подхалимажной отметки статуса, которого я не имел. Мимо прошла Вай-Вай, сказавшись, что пойдёт спать. Я поставил точку у себя в голове, что она даже не заглянула к Реку, и что, если мы будем взлетать немедленно, искать её не будет нужно.
Мы всегда рады принять заказ, ответил я, предположив, что о плачевном состоянии наших дирижаблей добрый господин осведомлён. Я пригласил их в кают-кампанию.
Мастер сердца рассказал нам суть проблемы: система, с помощью которой здания поднимаются и опускаются вниз дала фатальный сбой. Сила, тянущая их вверх, продолжает расти, не смотря на то, что устройство, позволяющее им подниматься в настоящий момент деактивировано.
Таким образом, подытожил сказанное через некоторое время мастер, нам следует проанализировать ситуацию и попытаться найти способ её разрешения. При возможности, следует учитывать, что средствами эвакуации мы практически не располагаем и не справимся с паникой, если она возникнет.
Я положил ноги на стол, пожевал губы и высказался:
Может быть дело в реагентах?
Маловероятно, вы понимаете это, отозвался мастер Кейрик. Если честно, в тот момент мы уже ждали пока запустятся моторы Лёгкой, чтобы лететь к инженерам сердца города, а не просто переливали из пустого в порожнее. На Лёгкой было уже полно народа из экипажа Энкорры, и они справлялись не хуже Река, я им «ценных» указаний не давал за ненадобностью. Хотя понятно было, что судно моё, и руководитель всего балагана я, как водится. Другие судоводители руководят слаженно работающими экипажами, но не я. Я всегда чем-то, уникальным и удивительным.
Поглядев на своих собеседников, которые, в отличие от меня, расположились на своих местах более, чем скромно, я попытался объяснить своё высказывание:
Я понимаю, что после не значит «из-за», но с другой стороны если происходит что-то странное, смотри что изменилось а изменились две вещи: магнитное поле и состав атмосферы над городом. Реагентов в воздухе полно, и они удерживаются вместе магнитными линиями, иначе никакой темени бы не вышло. Кроме остаточных магнитных линий от воздействия наших пушек, здесь есть и другие «естественный фон» города от разработок, и «искусственный фон» от работы механизмов подъёма домов.
Это верно, кивнул мастер сердца.
Есть и ещё кое-что завтра здесь будет магнитное сияние, добавил я.
Откуда такая уверенность? спросил Кейрик, и я странно взглянул на него поняв, что ему это не очевидно. Как объяснить свою догадку я не знал, и потому сослался на опыт и чутьё, поспешив резюмировать, газы реагируют на магнетизм, которого здесь в избытке. Возможно, есть и обратный эффект? Мастер Кейрик, вы ведь выпустили все реагенты пока падали? уточнил я на всякий случай.
Всё под чистую, ожидаемо подтвердил он, и я пояснил нашему гостю:
Так и должно было быть сжиженные газы весят много, а выпустить их быстро, и к тому это же безопасно для окружающих. В случае опасности, лучше стравить невидимые глазу летучие соединения, чем выкинуть из окна кому-то на голову обеденный стол, а потом вновь обратился к мастеру Энкорры, уходя вверх, реагенты нагрелись от горящего баллона как от спиртовки, и, вероятно, вступили друг с другом в реакции… что и сколько у вас было?
Я напишу на бумаге. И рассчитаю возможные химические реакции. Мы попытаемся понять нынешний состав атмосферы в границах межей.
Хорошо…, я откинул голову назад и поглядел на потолок, который и тут и там хранил на себе следы попыток Река приготовить или вкусить еды и напитков пока у нас были стоянки. Комната для реактивов имела настоящие шрамы это Рек пытался что-то куда-то отнести, или (упаси Сотворитель) перелить… парочка рубцов и на мне осталась. Я повернул голову в сторону коридора. Интересно, как он?
Реактивы со временем рассеются сами собой, осторожно произнёс мастер сердца, видимо приняв этот мой жест за знак невнимательности, но если цепи не выдержат, и дома неконтролируемо пойдут вверх…
Да. Что случится тогда? встрепенулся я, не скрывая своей любознательности.
Достигнув самого верха действия магнитных линий, они выйдут за их пределы и упадут.
Вы сможете нарисовать для меня эти линии?
Мастер сердца принялся за работу, уточнив для меня:
Будет похоже на эллипсоид…
Я поставил ноги на пол, перегнулся через стол и стал смотреть… эллипсоид, немного напоминает развернутую вверх оболочку дирижабля…. Вот дом идёт вверх, выходит за линии и происходит катастрофа… дом и его жители гибнут, а вот другой ещё только поднимается и задевает другие дома. Жуткая картина.
Тот, кто режиссировал этот танец должен многое нам рассказать об этом магнетизме, прокомментировал рисунок я.
Но есть ли у нас время слушать эти рассказы? мрачно высказал свои опасения мастер Кейрик, мы, тем временем, поднялись в воздух.
Вероятно нет, я вздохнул, собирая в себе все остаточные знания о порядке цивилизованного обсуждения научных проблем, и изрек, давайте вернёмся к первому тезису, и предположим, что дело в реагентах, в таком случае, это вопрос не физики, а химии их нужно нейтрализовать, пушки Лёгкой справятся.
Уже давно должно было стать светлее, заметил Кейрик, и я понял, что он прав, реагенты что-то удерживает на месте, они не сносятся естественным ветром. Быть может поступить проще, и отключить межи?
Межи уже отключены, сообщил нам мастер сердца. Мы погрузились в мрачное молчание, которое снова прервал Кейрик:
Знаете, что я заметил ещё? Когда Лёгкая потеряла мотор, вас стало нести прямо на Энкорру, но не должно было. Более того, Энкорра больше Лёгкой, и я чувствовал, что управляемость дирижабля существенно снизилась. Это место влияет на живую механику.
И эта лисица летала…
Магнитные линии влияют только на то, в чём есть ликра, подтвердил наши догадки мастер сердца, к примеру, големы, как и оборотни в своих механических ипостасях, могут парить в воздухе так же, как и дома.
Кейрик задумался, и ушел в расчёты. Мне было не по себе я не знал, нашли мы решение, или просто-напросто утешили себя. В этой штуке в этом странном магнетизме, кроме моего отца никто толком не разбирался. Мой отец мёртв, и город вот-вот последует за ним. Этот заносчивый богатенький город…
Я обернулся назад, и увидел, что с другой стороны комнаты на нас смотрит, помахивая хвостом, Дивен. Ага, так я и знал. Страшно ему тут оставаться одному. Позлорадствовав, я признался себе, что, увидев его успокоился. Какую-то странную тревогу как рукой смело. Смело… уже который раз.
Занятно, как она незаметно каждый раз нарастала во мне: эта странная неизвестно откуда взявшаяся тревога. Я закрыл лицо руками, голова тут же принялась кружиться во всю, но я попытался справится с навалившейся усталостью. Не спали здесь все, многие ещё и перенесли пожар. Нужно было собраться, и я собрался.
Мы продолжили разговор, и скоро уже точно сошлись на том, что предыдущие наши предположения были верны нужно было срочно нейтрализовать реагенты. Как это сделать ясно. Но, как выяснилось чуть позже, не все нужные химические реактивы были в городе в виде, готовом к использованию.
Новую проблему мы с Кейриком обдумывали уже вдвоём: мастер сердца обещал подготовить для нас варианты решения от своих химиков так быстро как это возможно, и покинул Лёгкую. В принципе, можно было собрать совет и обсудить всё большой кампанией, но ни я, ни мастер Кейрик такие обсуждения не лбили, считая их лишней тратой времени и лишней нагрузкой. Некоторые могли терять на подобных действах и часы и сутки, и целые свои жизни, но мы были парнями более прикладного характера.
Тем временем медик сказал мне, что Рек будет в порядке и порекомендовал оставить парня в госпитале здесь (тем более, мастер сердца выразил готовность города принять парня здесь за свой счёт), но я не согласился что он тут один станет делать, когда придёт в себя? Нет уж лечится будет дома.
Кейрик сидел за столом и составлял список бытовых вещей, которые обычно содержат нужные нам химические составы в пригодном для использования виде. Как у него в голове все эти формулы умещались не понятно. У него что-то выходило, но все эти реакции проходили очень медленно, мы могли потерять на них часов шестнадцать, а то и все двадцать. При таких сроках неизбежно нужно было объявлять эвакуацию.
Я ходил туда-сюда, чтобы не уснуть голова не работала, как ватой набитая. Дивен дремал, поспавшая немного Вай-Вай варила нам кофе. И тут мне так сердце защемило будто далеко-далеко с Сайрикой случилось несчастье. Я аж дар речи потерял, я ощутил так явно, так реально, что с ней произошла беда, а меня рядом нет. Аж бросило в пот.
Стеклянными глазами я смотрел за окна гондолы, а за ними была самодельная ночь. Рыжие бусинки фонарей горели на парящих в воздухе островках жизни. Слышно было, как по дешевой бумаге блокнота двигалось перо покрытой серебряной филигранью ручки Кейрика, оставляя за собой чернильные росчерки.
Сотворитель, я уже потерял Сайрику. Я отпустил её вверх, как воздушный шарик такая она сейчас кругленькая, такая милая, что это сравнение к ней очень подходит. И там, высоко-высоко у неё было своё счастье, не со мной…
Духи! выкрикнул я.
Кейрик посмотрел на меня, Дивен встрепенулся, навострив шерстяные уши.
Легче всего получить катализатор из женских духов, парфюмированной воды, ароматной воды что добавляют для стойкости запахов?
Верно, мастер Кейрик отложил автоматическую ручку, и откинулся назад Расход будет сравнительно большим, но у нас нет другого выхода. Давайте команду, господин Кай.
За работу! Что расселись?!
Глава 6. Рукотворный рассвет
В целом, я с большим терпением отношусь к чужим привычкам, но некоторые, порой даже самые обычные, вещи терпеть совершенно оказываюсь. В частности, я не переношу пьяных женщин. Абсолютно не переношу. Категорически. К моему глубокому сожалению, в Угольных Спиралях в ту ночь других практически не имелось.
Передвигаясь на специальных металлических платформах, которые перемещались по натянутым между дворами тросам, я и мои многочисленные помощники, ходили по богатым домам, и оставляли женщин без их духов. Если честно, я готовился к панике на зависших в воздухе домах, боялся требований объяснения: как именно с помощью парфюмерии я планирую спасти целый город. В своих фантазиях я ожидал, что отбирать ароматизированные воды придётся чуть ли не силой, но в действительности всё оказалось совершенно иначе: мы с парнями и девушками из Центра просто курсировали от вечеринки к банкету, а оттуда удалялись на праздник.
Тот самый город, который только что был в трауре, сейчас гулял на полную катушку: окна были ярко освещены, дорогие портьеры впитывали запахи ароматного табака, а хрустальные люстры ловили на своё безупречно выточенное стекло брызги игристых вин.
Здесь были гости города: экономисты, инженеры, металлурги, банкиры, архитекторы, и все они прекрасно проводили время, не беспокоясь о том, что в любой момент цепь, удерживающая стремящийся к верхней границе атмосферы дом, может лопнуть, не выдержав нагрузки.
«Зори, с вашим ароматом», мямлил время от времени я, стоя в очередной сверкающей зале с мешком, который по заполнению отдавал помощнику, чей задача было спешить со всех ног на химическую станцию, где мастер Кейрик следил за верностью приготовления реагентов.
Формально, в команде Лёгкой сейчас были весь молодняк Центра и сердца, а также целый химический цех, что, если честно, меня не слишком радовало, хотя я не мог объяснить себе отчего.
И вот, я стоял в очередном богатом доме, и очередная женщина, которая была ненамного старше меня, с готовностью опустила в мой мешок изящный флакончик, выточенный из стекла стоимостью в кулон Сайрики, выразительно мне подмигнув. Для них это было как запланированное развлечение: бывает выступают акробаты, танцоры или остряки, а у них тут весь вечер на арене крутилась Лёгкая, а моё старое пальто с нашивкой ПОРЗа на плече, видимо, было за клоунский наряд. Я улыбнулся кое как, стерпев при этом запах спиртного, долетевший до меня стоило ей, тоненькой и ухоженной, выдохнуть. Великий Сотворитель, это ж хуже липкой грязи…
Я поглядел на мешок почти полон и это, должно быть один из последних.
Мастер Кай, я в вашем распоряжении, отрапортовался паренёк из мастерских сердца, передав мне записку от Кейрика. Реагенты были почти готовы.
Отправь за мной Лёгкую, велел я посланцу, и вручил мешок. Отдав знак подчинения, тот быстрым шагом покинул зал, наполненный лёгкой музыкой струнного квартета, который незаметно примостился в углу, робко поблескивая хрустальными инструментами.
Я видел, как подмастерье дошел до края двора и прыгнул в тёмный зев неба, обернувшись по дороге механической птицей. Угольные спирали притягивали оборотней словно магнит я видел сегодня уже пятерых. Я по горло насмотрелся на то, как легко они скользят в здешних магнитных линиях, от двора к двору, мне было это пробовать некогда, хотя хотелось нестерпимо.
Покидая освещённый бликами хрусталя и полнящийся весёлыми разговорами зал, я начал, грешным делом, думать, о том, чтобы попробовать полетать хоть немного пока Лёгкая ещё не приплыла, и видно потому не заметил, кто передо мной появился, и не успел вовремя свернуть.
Я чуть не столкнулся со своей вероятной матерью нос к носу. Она была в компании какого-то лысоватого старикашки с необычайно живым взглядом, но сразу заметила меня:
Выпей с нами… Кай, я хотел отказаться, но это были заказчики, и, вынуждено, я подошел, она взяла меня под локоть, легонько, но очень цепко. Задала мне вопрос, глядя при этом, почему-то на своего дряхлого собеседника, скажи, как ты оценил моего Сойвина?
Я тупо на неё уставился, не забыв при этом подобострастно улыбнуться:
Кого?
Художественных дел мастера Сойвина Родом из Золотых Крон, снисходительно сообщила она, кивнув мне на картину, которая висела себе в богатой раме, «Закат над Золотыми Кронами». Я думаю, эта картина должна быть тебе духовно близка.
Тщетно попытавшись соотнести себя со словом «духовно», я бросил взгляд на всемирно известно полотно и выдал свой вердикт:
Это восход.
Это великий Сойвин! парировала она в притворном ужасе.
Не отрицаю, госпожа, но на ней восход.
Что же, полагаю, в работных домах шестой ступени не преподают изобразительное искусство, снисходительно резюмировала лисица, но старичок весело потрепал меня по плечу:
Как приятно встретиться с ценителем! Вы знаете, милочка, зачирикал он в сторону моей потенциальной родительницы, это известный художественный конфуз. Любому энтузиасту истории искусств известно, что по цветовой гамме закат и рассвет разные…
Старуха, тепло улыбаясь привлекла к нашему разговору дрейфовавшую мимо парочку заскучавших гостей словами:
А вы знали, что на картине «Закат над Золотыми Кронами» в действительности изображен восход? и искусствовед полностью переключился на них. Лисица снова снисходительно улыбнулась мне, подытожив:
Пойдём, я хочу поговорить с тобой, она уже была пьяна, я легко заметил, что она и перевозбуждена, и переутомлена, а хуже всего то, что в глазах её читалось желание получить удовольствие за мой счет, но, счёт мой на её беду был теперь, как и всегда, пуст.
Я порой имел дело с личностями её круга главы городков и небольших (а иногда и больших) предприятий часто становились моими заказчиками, и я их, по-своему, юбил: мне нравилось обнажать под их профессиональной черствостью и скупостью десятилетних мальчиков и девочек, восторженных светом низких звёзд. Но, оказывается, не всем в жизни было десять лет. Некоторые, как эта бурая лисица, уже родились стариками.
И вот, я обнаружил себя по пути к смотровой площадке ровно в том виде, в каком она хотела меня в тот момент времени лицезреть. Выйдя на воздух, женщина облегчённо вдохнула прохладный осенний воздух и произнесла:
Я была рада с тобой познакомиться… Кай, мой мальчик. То, что оба моих сына сегодня провожали своего отца так символично, так правильно…
Госпожа, я на службе в данный момент.
Отдохни от своей службы. Послушай, меня, старую умную женщину ты сын гениального механоида. Твой отец…
Вы не очень похожи на скорбящую вдову, не выдержал я, убирая её руку со своего локтя, и собираясь уходить, чтоб не натворить беды. Заказчики же…
В последние годы он впал в маразм, Кай, произнесла она чуть громче, чтобы меня задержать, а потом добавила будто ласково, он сошел с ума. Это безумный старик, которому приходилось напоминать поменять исподнее, послал тебе вместо прав на патенты и денег, цветные мелки. Знаешь, мне очень, очень жаль, говорила она с той приторной притворной горечью, которые некоторые считают укоризненным и мудрым тоном, что ты…
Всего хорошего, я торжественным жестом вручил ей бокал, и развернулся, удаляясь.
Я очень надеялась на тебя… Кай.
Не сорвись я парой часов раньше на Дивена, она получила бы желаемое, но не тут-то было. Остановившись, я медленно развернулся и улыбнулся ей:
А я знаю такой тип, как вы. Вы дельцы. Вы покупаете и продаёте. Ведь вы следили за моей жизнью, верно? Вы могли бы меня купить себе, но вот беда ваш сын оказался неудачником. А неудачник, который стоит гроши это всё равно не выгодная сделка. Какая досада, какое разочарование. Ох, эта ситуация совершенно неуместна в приличном обществе. Будьте здоровы.
Наверное, я получила то, что заслужила, всё с той же лживой, но теперь вроде как покаянной интонацией произнесла она, Сотворитель не дал мне учеников, и при двух сыновьях, Сотворитель не дал мне наследника.
Что здесь делают все этим механоиды? напрямки спросил я, понимая, что всё равно лезу в её ловушку, но остановиться уже не мог.
Они покупают технологию моего мужа: Девятая гора, Стальные Степи, Восходящая Луна!.. Здесь лунные инженеры, Кай.
А вам это всё общество льстит, не удержался я вновь, и сам себя одёрнул. Пора уходить. Хоть куда-нибудь, Лёгкая найдёт.
При жизни, он не позволял мне отчуждать технологию. Постоянно твердил, что не закончил, что она недостаточно апробирована, опасна. Он упускал такие деньги!
А вы его выжимали до капли, да? Как половую тряпку от грязной воды выворачивали день за днём, лишь бы работал, приносил вам то, что можно будет продать, когда он сдохнет?
Она чуть больше выпрямилась. Угадал. Вот пропасть. Хорошо, что я не додумался в своё время написать ей. Ведь она могла ответить, и я попался бы, я бы всю жизнь ей служил, выпрашивая похвалу, как подачку.
Ты должен иметь уважение…
И знать своё место? спросил я, будучи очень довольным тем, что так и не собрался в своё время черкнуть пару строк.
Твой отец был гений, а ты нищий. Ты топтун. Ты пустой цикл. Такие, как ты ворочаются внизу, плодятся и мрут даже…
Из похорон собственного мужа вы устроили балаган.
Это История.
Чушь. Это ярмарка вашего эго.
Это величие и инвестиции в будущее его любимого города.
А рассказать всем что я тут делаю? спросил я, понимая, задним умом, что меня понесло, но поздно: разговор встал на рельсы, про безопасность технологии рассказать?
Кай, мне на плечо в каком-то похожем на дружеское объятие жесте легла рука мастера сердца, дело к тебе есть по вектору ПОРЗа. Тебя можно отвлечь?
Вполне, ответил я, и отдал матери знак прощания.
Она улыбнулась моему спасителю наигранно светски, и пошла снова в дом, взглянув на нас обоих с какой-то неподдельной грустью. Этот искренний взгляд спрятался среди её профессиональной наигранности так, как среди осколков стекла может спрятаться алмаз. Я проводил её взглядом. Нет, она не остановилась, чтобы смахнуть слезу. Доказала себе что-то, что хотела доказать и всё на этом. Стоило ей отвернуться, как мастер отошел на почтительное расстояние от меня. Я почесал нос.
Не думал вас тут увидеть.
Главный инженер города должен быть на виду, ответил он, давая понять, что не в восторге это этого долженствования. В небе появилась Лёгкая, можно спросить тебя?
Да.
Сильно изменилось небо, когда ты начал с ним работать? спросил он, и внимательно на меня посмотрел.
Интересуетесь небом? было начал уходить от ответа я, но потом решил, что мне не стоит с ним так себя вести. Ощущение гадливости ещё оставалось в моей душе, но оно начало проходить, мы не меняем небо, нет, мы меняем тех, кто ходит под ним. Мы даем им повод поднять глаза вверх, а это, в свою очередь, меняет всё. Первый раз тот, кто раньше никогда не замечал зорь, посмотрит вверх потому, что там праздник, там что-то нарочитое, яркое, а второй потому, что там будет просто красивый закат. И тогда он вспомнит, как однажды был счастлив.
Но когда они поднимают глаза, то видят оптическую иллюзию, ложь.
Они видят красоту, мастер. Немногие из моих клиентов раньше смели её видеть.
И тебе не страшно давать им надежду?
Я посмотрел на него, и мне показалось, что он знает о чём спрашивает. Что мне волноваться? Он стоит на принципиально иной социальной ступени чем я. Он не такой как я во всём. Я больше никогда его не увижу. Поэтому я честно ему сказал:
Мне очень страшно.
С Лёгкой мне уже вовсю махала Вай-Вай.
Попрощавшись, я пошел к дирижаблю, и, оказавшись на борту, скоро обо всём забыл, окунувшись в работу с головы до кончика хвоста. Я первый раз чувствовал себя не в дуэте с Реком, а во главе слаженной (пусть и не мной) команды. Я как-то украдкой глянул на Кейрика и опустил глаза. Я тоже хотел иметь такую команду и такой дирижабль, как Энкорра. Я хотел идти вперёд, но в «Северном сиянии» это было невозможно, а уйти оттуда значит бросить и участок и Сайрику. Я не мог. И снова меня затянули краски будущей зари.
Читать бесплатно другие книги:
