Роман с героем Степанычев Виктор

– И не случись с вами того, что случилось, вы бы сейчас честно трудились грузчиком в своем родном Одинцове на какой-нибудь продовольственной базе и потихоньку спивались. – Перебив Станислава, Бес нарисовал возможный и, в принципе, реальный путь, по которому могло пойти развитие его жизни. – А то, что не было у вас выбора, так любой из нас часто встречается с подобными коллизиями. Что там в песне поется? «Мы выбираем, нас выбирают, как это часто не совпадает...»

– Допустим, что это так, – не стал спорить Стас. – А зачем было устраивать спектакль со стрельбой, похищением, каким-то таинственным Консулом-Фантомасом за зеркалом? Это что, изощренная форма мести? Игра кошки с пойманной мышью? Придушить, отпустить, поймать, снова придушить и снова отпустить... Это вместо того, чтобы на месте шлепнуть. Извращенная у вас фантазия, Евгений Серафимович.

– Вы можете не поверить, Станислав, разрешите я к вам без отчества по старой памяти буду обращаться, так как-то проще... Так вот, можете верить, можете не верить, но, говорю откровенно, я не питаю к вам не то что ненависти, даже мелкой неприязни. Более того, я искренне рад, как никто другой, что разгромлена преступная организация, которую вы называете Синдикатом. И лично вы в этом сыграли не последнюю роль.

– Считайте, что я верю вам, Евгений Серафимович, – ехидно засмеялся Стас. – Но как быть с потерей прибыли, кругленькой суммы в зеленых бумажках, которая вам шла с каждого завербованного рекрута, будущего киллера? Вы еще скажите, что вас гложет совесть за безвинно погубленные души. Я имею в виду не только обреченных на смерть русских парней, которых вы обманом заманили в Синдикат, но и тех, кто пал от их рук. Просыпаетесь ночью в холодном поту, рыдаете...

– Поспешу вас огорчить: не просыпаюсь и не рыдаю, – холодно уточнил Белявский. – Потому что не чувствую за собой большой вины. И поясню почему. Начну с того, что обманом мы заманили в этот самый Синдикат не многих. Да, кое-кого, так же, как вас, поставили перед выбором: тюрьма или наемничество. Но основная масса тех русских парней, о которых вы горюете, прекрасно понимала, на что они идут. Бывшие десантники и спецназовцы желали заработать большие деньги любым способом. Они не раз на своей шкуре испытали, что такое смертельный риск, да и не умели ничего другого делать, как убивать. Их этому обучила Родина, а потом выкинула на обочину, как использованный материал.

– А еще, кроме того, что они были обучены убивать, искренне хотели умереть, – хмуро уточнил Станислав.

Он понимал, что Белявский по-своему прав. Действительно, многие из тех, с кем его сводила судьба в Синдикате, не испытывали мук совести за то, что делали. Более того, кое-кто из них уже не мог жить без постоянного впрыскивания адреналина в кровь, без запаха смерти...

– Теперь обратимся к вопросу кругленьких сумм, заработанных мною на рекрутинге наемников. Да, кое-что я получил, однако больше потерял. Эта работа отнимала у меня столько времени, что шла в ущерб основной деятельности, где я действительно много зарабатывал.

– А почему же вы, Евгений Серафимович, не отказались от такой ущербной работы? – усмехнулся Станислав.

– Господин Анчар, на которого я работал, не тот человек, чью команду можно было проигнорировать или не исполнить его просьбу. И эта просьба-приказ не в декларации, а на деле являлась законом для подчиненного. Если бы я отказался выполнять его команды, тогда бы он отказался от меня. Со всеми вытекающими последствиями...

– То есть разгром Синдиката и тяжелая болезнь Анчара не стали для вас трагедией, а, наоборот, развязали руки? – недоверчиво спросил Стас. – Хочется верить...

– Представьте себе, Станислав, что дело обстоит именно так и никак иначе, – убежденно сказал Белявский. – Я будто тяжелый груз с плеч сбросил.

– Ладно, ваши отношения с Анчаром и Синдикатом меня мало беспокоят. Но я хочу знать, с какой целью вы устроили на меня охоту в жанре пародии на плохой детектив.

– Чтобы проверить, не потеряли ли вы профессиональные навыки.

– Вот как? Ну, хорошо, убедились, что я еще не скис. И что за этим последует?

– Ваши действия произвели на меня приятное впечатление. Если не принимать во внимание мелкие помарки, то вы, Станислав, вполне годны, как раньше говорили, к труду и к обороне. И даже к наступлению. Вы достойно выдержали испытание.

Станислав внимательно наблюдал за Белявским. С одной стороны, ему не хотелось верить ни одному слову этого хитрого иезуита, с другой, он видел, что Бес не блефует.

– Надо полагать, коли я выдержал экзамен на профпригодность, вы мне предложите работу по основной специальности, как точно заметил Консул, вернее, Павел Ефимович... От него мне поступило предложение «обнулить» некоего крутого бизнесмена. И деньги сулили большие.

– Забудьте ту встречу, – небрежно отмахнулся Белявский. – Заказ бизнесмена не более чем наполнение разговора. Мы хотели вас прощупать, спровоцировать на действия...

– Значит, не удастся мне подкалымить, – едва не с искренним сожалением произнес Стас. – А так хотелось!

– Все поправимо, – успокоил его Белявский. – Об этом мы еще поговорим. Кстати, не желаете ли кофе?

– С удовольствием выпью, – принял предложение Стас. – Надеюсь, это будет не та бурда, которой меня поили в гараже.

– Кофе будет хороший. Но и я надеюсь, что вы не станете плескать его мне в лицо.

– Заметано! Кстати, а как вам, Евгений Серафимович, удалось уйти от правосудия? Вам же серьезные обвинения предъявляли.

– Не смешите меня, Станислав. О какой серьезности может идти речь? Что касается вербовки рекрутов в Синдикат, то я лишь выполнял указания господина Анчара, своего непосредственного начальника. И понятия не имел о том, чем будут заниматься эти люди за рубежом. Да, они бывшие сотрудники силовых ведомств, но предложение им работы не является криминалом. Во всем мире в дефиците квалифицированные специалисты. Их можно использовать в охране, для сопровождения ценных грузов...

– Хороший у вас адвокат, Евгений Серафимович, – усмехнулся Станислав. – Все стрелки повернули на господина Анчара. А с больного человека что взять? К тому же и его коллеги по Госдуме решили не выносить сор из избы. Классный расклад! Но как же вы ушли от обвинения в контрабанде в особо крупных размерах? Я слышал, вас задержали с партией бриллиантов, которые тянули на три миллиона долларов.

– Это, конечно, неприятный момент, – поморщился Белявский. – Но на реальный срок дело не тянет. Во-первых, я их не украл, доказательств этому нет и быть не может. Камешки – моя собственность, я их собирал в течение всей жизни...

– Экономили на школьных завтраках, – помог Бесу Станислав.

– И на завтраках тоже, – добродушно согласился Евгений Серафимович. – Во-вторых, я чистосердечно признался в данном правонарушении и искренне раскаялся в содеянном. Результатом явилось освобождение меня под подписку о невыезде до суда. Думаю, наш самый гуманный суд в мире примет к сведению все вышеизложенное, учтет, что это первая судимость, а также, что оступившийся гражданин имеет государственные награды. Я надеюсь, что все закончится штрафом, максимум – условным сроком.

– Я же говорю, у вас отличный адвокат.

– И гонорары у него отличные... от других, – признался Белявский. – К тому же и само дело выеденного яйца не стоит. Это для рядового обывателя одно упоминание о бриллиантах и трех миллионах долларов вызывает нервный тик. Через границу такие капиталы утекают, что мои камни даже каплей в море не назовешь. Если идти в ногу со временем, то это скорее уровень нанотехнологий контрабанды. Три «лимона» долларов – это всего лишь фура с «серыми» мобильниками или компьютерами. А их ежедневно через границу сотнями гонят.

– Остается только порадоваться за вас, Евгений Серафимович, – грустно признался Станислав. – И за себя, что зла на меня вы не держите. Тогда, может, перейдем к делу. Вопрос, зачем я вам понадобился, так и повис в воздухе.

– К делу так к делу, – одобрительно кивнул Белявский. – Мне необходимо, чтобы вы, Станислав, помогли мне. Работа предстоит достаточно сложная, опасная, но при всем этом высокооплачиваемая.

– Предстоит? – Стас удивленно поднял брови. – Вы говорите так, будто я уже дал согласие. Признаюсь откровенно, что у меня нет ни малейшего желания, как вы изволили сказать, помогать вам, Евгений Серафимович.

– Я понимаю, но у вас другого выхода нет.

– Опять станете меня шантажировать Анной Анчар, семьей моей сестры...

– Избави бог! – всплеснул руками Белявский. – Я же сказал, Станислав, забудьте тот разговор с Консулом в гараже. Ни вашим близким, ни тем более Анне ничего не грозит. Дело обстоит намного сложнее, чем вы можете себе представить.

– А я ничего и не представляю. Я просто не желаю иметь с вами ничего общего.

– А вот это зря. Я еще вам могу пригодиться, Станислав, – хитро глянул на собеседника Белявский. – Как вы думаете, откуда мне стало известно, как вы сейчас выглядите?

Станислав чертыхнулся про себя. Действительно, эта важная тема как-то выскользнула из общей канвы беседы. А ее никак нельзя было упускать. Но и показывать крайнюю заинтересованность в этом вопросе не стоило.

– Да не все ли равно, – равнодушно сказал Стас. – Не иначе кто-то из моих бывших соратников по Синдикату язык за зубами не держит.

– Вам известен человек по имени Горан? – спросил Белявский и остро глянул на Станислава, видимо, интересуясь реакцией собеседника на свои слова. – Это он передал мне ваш портрет в компьютерном исполнении. Кстати, рисунок и оригинал очень схожи.

– Горан, конечно, знаком, – спокойно ответил Стас. – Начальник контрразведки Синдиката, мой бывший наставник и куратор. Если вас интересует его характеристика, могу доложить, что это жестокий человек, который не остановится ни перед чем для достижения своих целей.

– Я не слишком хорошо знаю Горана. Видел его раньше всего пару раз. Года четыре назад он приезжал в Москву, встречался с Анчаром, решал какие-то важные вопросы. И полгода спустя мы с шефом по своим делам были в Австрии, он посетил нас в гостинице. Третий раз я общался с Гораном месяц назад.

– Он в Москве? – настороженно спросил Станислав.

– Не знаю, – пожал плечами Белявский. – Был в Москве, я имел честь беседовать с ним в моем офисе. А где Горан сейчас, известно только ему самому. Вы догадываетесь, зачем этот человек появился в России?

– Разгадать эту загадку ума большого не надо. Горан искал меня, – криво усмехнулся Стас. – У него ко мне серьезные претензии.

– Вы совершенно правы, мой друг, – задумчиво произнес Бес. – И это была главная тема нашего разговора.

Станислав принял к сведению и «моего друга», и то, что не только его персона интересовала Горана-Славича. Если была главная тема, значит, имелись и второстепенные...

– Он попросил меня найти вас, Станислав. Естественно, не бесплатно.

– Можно поинтересоваться, какое вознаграждение назначил Горан за мою голову? Безумно интересно, сколько я сейчас стою.

– Он предложил сто тысяч долларов, – спокойно сообщил Белявский. – Я просил двести. Сторговались на ста пятидесяти.

– А я думал, моя голова дороже стоит, – разочарованно протянул Стас. – Хотя и это неплохая сумма. По расценкам Синдиката, я тяну на солидного европейского бизнесмена.

– Откровенно говоря, я не очень надеялся, что выйду на вас, Станислав. Без всякого сомнения, работая под прикрытием ФСБ, вы приобрели в лице этой могущественной конторы надежного защитника.

– «Крышу», значит, – уточнил Станислав.

– Называйте как хотите ваше сотрудничество, – небрежно отмахнулся Белявский. – Так вот, согласившись с предложением Горана, я слукавил. Категорический отказ мог обернуться для меня серьезными неприятностями. Вы сказали, что хорошо знаете Горана, и определили его как крайне жестокого типа. Я мог это только предполагать. И я редко ошибаюсь в людях. У меня поначалу был план создания видимости ваших поисков с гарантированной неудачей. Однако, хорошенечко поразмыслив, я решил, что должен обязательно найти того, кто раньше был Станиславом Гордеевым.

– И, в свою очередь, предложить мне поработать на вас или вашу контору.

– Вы совершенно правы, Станислав, – согласно кивнул Белявский. – И я практически уверен, что вы пойдете на это.

– Нет и еще раз нет, – твердо сказал Стас. – Если вы думаете, что сможете задержать меня, надавить, испугать...

– Перестаньте молоть чепуху, молодой человек, и дослушайте, наконец, меня, – раздраженно повысил голос Белявский. – Я знаю, что вы сейчас скажете. Что ваши друзья из органов в курсе, куда вы отправились, и если через полчаса не выйдете из офиса «Армады», то сюда прискачет отряд «Альфа» в полном составе и, согласно Жванецкому, разнесет эту халабуду вдребезги.

– Примерно так все и обстоит, – несколько неуверенно сказал Станислав. – Насчет «Альфы» не обещаю, но некоторые люди в курсе моего вояжа в «Армаду». Вы, кстати, не исключаете, что сейчас я у вас нахожусь не как частное лицо, а по служебной необходимости?

– Исключаю. Я навел справки. У меня есть такая возможность. Вас восстановили на службе, присвоили очередное звание в качестве утешения и сразу же уволили по собственному желанию. Так что ваш нынешний статус можно определить максимум как недействующий резерв.

– Все-то вы знаете, Евгений Серафимович, – уныло пробурчал Станислав. – Ладно, давайте дальше, выкладывайте козыри.

– Давно бы так. Перейдем к обоснованию моего утверждения, что я не услышу из ваших уст отказа помочь мне. Предложение Горана разыскать вас и сдать ему было не единственным, – Белявский сделал многозначительную паузу. – Он настаивал на возобновлении сотрудничества с ним в плане поставки рекрутов. Горану вновь понадобились боевые специалисты.

В кабинете на короткое время воцарилось молчание. Стас переваривал полученную информацию, а Белявский с интересом за ним наблюдал.

– Неужели этот подонок решил создать новый Синдикат взамен разгромленного? – На лице Станислава отразилось искреннее негодование. – Как жалко, что тогда в Испании он ускользнул из моих рук! До сих пор виню себя в этом.

– Еще не поздно все исправить, Станислав, – вкрадчиво сказал Белявский. – Меня преступное сотрудничество с Гораном никак не устраивает. Только освободился от опеки и хлопот господина Анчара, а тут, на тебе, на шею тот же хомут взгромождают. Из огня да в полымя... Поэтому я готов сдать Горана вам лично, Стас, или вашим покровителям.

– И платой тому – моя работа на вас.

– Увы, мой друг, но мы живем в эпоху рыночных отношений.

– А если я сообщу о нашем разговоре своим, как вы выразились, покровителям из органов безопасности? И тогда уже не я, а они будут с вами, Евгений Серафимович, разбираться, кому на кого работать.

– Я им, как на духу, скажу то же самое, что сказал вам, Станислав. Меня пытаются втянуть в криминал, чему я искренне сопротивляюсь. Разве же это преступление? Почему сразу не обратился в соответствующие структуры? Виноват, в следующий раз исправлюсь. Склонял вас к взаимовыгодному сотрудничеству? Извините, жадность заела. Сдать Горана? Да никаких проблем. Вот только не знаю, смогу ли это сделать. Вдруг он снова неожиданно выйдет на меня, а оперативно сработать, известить о его появлении правоохранительные органы мне не удастся. Ну и где здесь состав преступления?

– То есть вы гарантируете, что, в случае моей покладистости, сдадите лично мне Горана. А органам безопасности подобных гарантий представить не можете, – с вызовом произнес Стас.

– Ваши слова угроза или констатация факта? – спокойно спросил Белявский.

– Пожалуй, второе, – немного подумав, сказал Станислав. – Похоже, вас трудно напугать, Евгений Серафимович. У вас все ходы расписаны. С вами невозможно играть.

– Ну что вы, какая игра? Это жизнь! Согласно теории дедушки Дарвина, выживает сильнейший, – наставительно произнес Бес. – Соглашайтесь с моим предложением, Станислав. Так всем будет лучше.

– Похоже, у меня действительно нет выбора, – после долгой паузы неохотно выдавил Стас. – Аргументы слишком сильны, чтобы с ними не согласиться. Так какую работу вы хотите мне предложить? Очень хочется узнать, стоит ли игра свеч...

– Вот это уже другой разговор, – оживился Евгений Серафимович. – В детали я вас пока посвящать не буду. Скажу только, что вы должны будете получить некий груз в точке «А» и доставить его в точку «Б».

– Наркотики? – Станислав вскинул глаза на Белявского.

– Ну почему вы, молодой человек, обязательно хотите загнать меня под статью уголовного кодекса? – сделал кислую физиономию Евгений Серафимович. – Уверяю вас, груз, который вам предстоит перевезти, не будет содержать ни наркотиков, ни оружия, ни радиоактивных материалов. Сравнительно небольшая посылка, в ней нет ничего, что могло бы заинтересовать правоохранительные и прочие контрольные органы. И ценность ее равна нулю.

– И в чем же тогда проблема? Почему транспортировку этого безобидного груза вы хотите поручить именно мне? Вы же, Евгений Серафимович, в самом начале разговора сказали, что работа будет опасной и, кстати, высокооплачиваемой.

– Я и не отказываюсь от своих слов. Могу даже уточнить, что задание будет не опасным, а сверхопасным. По дороге из точки «А» в точку «Б» вас постараются убить, чтобы завладеть грузом, который вы повезете. И опасность будет подстерегать вас на всем протяжении пути, а это не одна тысяча километров. Я не знаю, кто и сколько человек будет охотиться на вас, однако уверен: чтобы доставить посылку по месту назначения и остаться живым, вам придется сильно потрудиться.

– Чем больше я узнаю, тем меньше понимаю, – тряхнул головой Станислав. – Странный расклад получается. Я должен перевезти какой-то дерьмовый груз, из-за которого непонятно кто захочет снести мне голову. Может, Евгений Серафимович, все же разгоните туман, внесете хоть какую-то ясность...

– Вы абсолютно верно оценили ситуацию. И груз никчемный, и охотники неизвестны. Но стрелять в вас будут не холостыми патронами, и убивать не понарошку. А вот для того, чтобы я посвятил вас, Станислав, в детали дела, необходимо ваше принципиальное согласие на участие в этой акции. Пейте кофе, а то он уже остыл. Заодно и обдумайте хорошенько то, что я вам сказал. Я вас, Станислав, сильно не тороплю. Пять минут вам, надеюсь, хватит, чтобы принять верное решение.