Когда падают яблоки Ярошинская Ольга

– Где ж я ей возьму такого до пятницы, – растерялась Валя.

– Это вопрос, – согласилась Зинаида. – А вот твой друг бы ей не подошел, как считаешь?

– Павел? Он хороший, только…

– Вижу, только работать над ним и работать. Откормить для начала… Если б еще помоложе был, а после сорока мужика уже не перевоспитаешь. А как вы с ним подружились? – она пытливо посмотрела на девушку.

– Мы дальние родственники, – соврала Валя.

– Что обсуждаете, девушки? – Игорек изящно облокотился на Валин стол. Вчерашнее свидание завершилось не вполне удачно, но сдаваться он и не думал. В конце концов, отбивать ее у того бугая он не собирается, а о случайном перепихоне Валя своему хахалю рассказывать не станет – не совсем ведь дура, так что можно продолжить флирт.

– Мужчин обсуждаем. Чай будешь? – предложила Эля.

– Да, сделай, пожалуйста. Кстати о мужиках. Ты бы хоть предупреждала, что твой парень такой ревнивый, – с претензией заявил парень Вале.

– Ну–ка, ну–ка, – оживилась Зинаида. Эля тоже подвинулась к столу, протянув чашку Игорьку.

– Решил я сводить новую сотрудницу в кафе, – Игорек отхлебнул чай и поморщился. – Эль, а сахар? – девушка подала ему сахарницу. – И вот пьем мы с ней кофе, как цивилизованные люди, разговариваем, о работе, конечно, – парень многозначительно посмотрел на Валю. – И тут вваливается шкаф два на два и начинает предъявы лепить.

– Жалко, что он тебе еще физиономию не начистил, – влезла в разговор незаметно подкравшаяся Алла.

– Откуда столько агрессии? – возмутился Игорь.

– А что, шрамы украшают мужчин.

Парень демонстративно обиделся и ушел на свое рабочее место, за ним потянулись остальные сотрудники, кроме Аллы. Она заварила себе кофе и замешкалась у Валиного стола. Алла не призналась бы в этом даже самой себе, но дружить с женщинами она могла, лишь чувствуя над ними превосходство. Она окинула цепким взглядом фигуру новой секретарши, с легкой досадой не обнаружив никаких изъянов. Светлые волосы схвачены в скромный хвост, но все равно выглядят здоровыми и блестящими. Идеальная ровная кожа. Темные густые ресницы отбрасывают тень на пол щеки. А глаза… Если глаза – зеркало души, подумалось Алле, то душа у Вали необыкновенной чистоты. Валя постучала ручкой по столу, изучая буклет, потом, задумавшись, прикусила кончик ручки.

– Названия у этих шампуней – весь мозг сломаешь, – пожаловалась Валя. – Чандрамахта Бундрахай. Что это вообще?

Алла не смогла сдержать улыбки – на губе у Вали расплывалось чернильное пятно. Симпатичная, но простушка – вынесла вердикт Алла. Провинция. Чувство стиля отсутствует напрочь. Такую фигурку прятать под свитер… Что–что, а подать себя Алла умела. Она прекрасно знала все свои выигрышные стороны и не забывала их подчеркивать: высокая прическа, чтобы ценители классической красоты заметили ее профиль и длинную шею, аккуратные сережки в маленькие ушки, обязательно каблуки, чтобы ноги, слегка полноватые, казались стройнее, на талию ремешок, в ложбинку декольте – украшение, приковывающее взгляд…

– У тебя пятно на губе, – сказала Алла. – Вымазалась ручкой.

– Да? – Валя достала из полки салфетки для монитора и вытерла ими губы. – Фу, горько, – сморщилась она.

– Зато теперь порядок.

– Алла, почему ты не любишь Игоря? – в лоб спросила девушка.

– Его не за что любить, – нахмурилась женщина. – Не связывайся с ним.

Валя не стала говорить, что у нее у самой от одного его вида изжога.

– Он симпатичный, обходительный… – произнесла девушка вместо этого.

– Знаешь, когда я была еще маленькой, меня каждое лето отправляли к бабушке. Сразу как звенел последний звонок, папа клал в багажник сумку с заранее собранными вещами, вез меня в деревню и оставлял на три месяца. Мне там нравилось. Солнце, озеро с пологим песчаным дном, компания детей того же возраста – все, что надо для счастья ребенку. Но мою радость постоянно омрачали попытки бабушки привлечь меня к сельхозработам. А я с детства не любила в земле ковыряться, городской ребенок, – хмыкнула Алла. – И вот представь себе удивление бабушки, когда на грядках, которые она мне поручила, ничего не взошло. Вообще ничего. На всем огороде буйно зеленели всходы, сорняки перли даже на тропинках, исхоженных тысячу раз за день, а мои грядки выглядели как свежевскопанные могилки... Я к чему это рассказываю, Игорек – как те грядки, – пояснила он. – Может, когда–то в него и пытались посеять доброе, хорошее, вечное, да только не взошло ничего. Он пустой, мертвый.

– И что бабушка? Сдалась?

– Как же, – улыбнулась Алла, – она меня к прополке приспособила. Сказала, у меня рука убийцы – к чему прикоснусь, то дохнет. И с тех пор не разрешала мне кормить цыплят. А я так любила выйти на крыльцо с мисочкой пшена и заголосить на всю округу «цыпа–цыпа». Даже соседские куры прибегали. И не принимай на веру слова и комплименты Игорька, – посоветовала женщина, – он ко всем сотрудницам приставал в свое время, разве что Зинаиду обделил вниманием.

– Ко всем? – Валя почувствовала знакомый шепоток интуиции. – И к той сотруднице, что умерла?

Алла нахмурилась и хотела уйти, но передумала.

– Да, к Любе тоже. И я почти уверена, что у них все зашло достаточно далеко.

– Вы ведь с ней дружили? – уточнила Валя. – Почему ты не сказала ей все то же, что и мне?

– Я говорила, но она не слушала. Муж изменил ей когда–то, и она никак не могла с этим смириться. Вообще–то Люба была умной женщиной, а тут повела себя как дурная баба.

– Ты не думала, что это Игорек мог ее убить? – осторожно спросила Валя. – Из ревности.

– Брось, – отмахнулась Алла. – Я же тебе говорю, он пустой. Он не способен на сильные чувства и поступки.

Алла ушла, а Валя повернулась к компьютеру. Значит, Игорь? Алла уверена, что это не он, но кто знает, какие демоны могут крыться за смазливой оболочкой. Люба переспала с ним из мести изменившему ей мужу, потом отказалась продолжать интрижку, а любовник из оскорбленного самолюбия и ревности убил ее? И с этим человеком она вчера сидела в кафе, пила кофе, держалась за руки. Девушка вздрогнула, к горлу подкатила тошнота. Павел, выходивший из кабинета, заметил, как она побледнела.

– Валя, все в порядке?

– Игорь, – она кивнула в сторону кабинета. – По словам Аллы, он был ее любовником.

– Чьим? – не понял Паша. – Аллы? Любы? Любы?! – он повторил имя жены громче, а потом бросился назад в кабинет и схватил Игоря за шкирку. – Ты убил ее? Отвечай!

Эля вскочила со своего места, но Павел смел ее не глядя. Зинаида Петровна и Лев Семенович, прибежавшие на шум, застыли в дверях кабинета. Паша возил Игорька рожей по столу, заломив тому руку.

– Я никого не убивал, – прохрипел тот. – Помогите, люди! Он же псих!

– Ты с ней переспал, а потом убил?

– Да с кем? О ком ты говоришь? – Игорь чуть не плакал. – Что я, всех своих девок помнить должен?

– О Любе!

– Ее муж убил. Узнал, что она ему со мной изменила, и прирезал.

Павел соскреб Игорька со стола и от всей души вмазал тому в челюсть. Игорек шваркнулся об стену, а Валя подлетела к Паше и, схватив его за руку, жарко зашептала в ухо:

– А может это и не он, Паша, успокойся, а не то все поймут, кто ты и почему здесь. Ну, переспала она с ним, так что с того, ты лучше всех знаешь, почему она это сделала. Дыши, дыши, ровнее.

Павел, до которого постепенно доходили ее слова, походил на раненого быка на арене. Казалось, он ждал неверного движения или слова парня, готовый разорвать его в клочья, истоптать в пыль. Рука нестерпимо болела. Он растревожил рану, и теперь даже плечо пульсировало от боли, возвращая Павла в сознание. Игорек поднялся, вытер рукой разбитую губу, а потом посмотрел на кровь, оставшуюся на пальцах, и вдруг побледнел и упал в обморок, перевернув стул. Паша обескуражено посмотрел на девушку.

– Похоже, это не он, – произнесла Валя.

– Я думал, он убийца, – растерялся Павел, поднимая стул.

– А тебе–то что? – недоверчиво посмотрела на него Зинаида. – Есть на то милиция, пусть и разбирается. А то ты видишь какой, и продавец непроплаченный, и мент забесплатно.

– А я считаю, Паша молодец, – Алла поднялась со стула. – Давно надо было рожу начистить этому Казанове недоделанному. Конечно, Любу не Игорь убил. Наш герой–любовник одного вида крови боится как девочка. Но наказание он заслужил – нечего с замужними женщинами шашни заводить.

– Можно подумать, он ее насиловал, – бросилась Эля на защиту Игорька. – Если у нее самой порядочности не было ни на грош…

– Так, закрыли тему, – неожиданно властно приказал Лев Семенович. – О мертвых или хорошо, или никак. Я смотрю, у нас энергия то болотом застаивается, то вулканом извергается, – переменил он тему в своем любимом ключе. – Надо, Зинаида, переставить мебель, как я тебе показывал, чтобы по фэн–шую было.

Игорек застонал, приходя в себя, и сел на полу, обхватив голову руками. Валя наклонилась к нему, потрогала все еще кровоточащую губу и поднесла палец к его глазам. Игорек с трудом сфокусировал взгляд на окровавленном пальце, побледнел еще сильнее и снова потерял сознание, с громким стуком приложившись затылком об пол.

– Что ты делаешь? – возмущенно крикнула Эля.

– Просто проверяю, – смутилась девушка.

– Павел, ты уволен, – объявил директор. – Можешь быть свободен. Прямо сейчас.

Паша обвел взглядом своих коллег. Зинаида Петровна смотрела на него с плохо скрываемым злорадством, директор смущенно отводил глаза, Эля хлопотала возле Игорька. Во взгляде Аллы сквозило удивление, или это было восхищение? Павел почувствовал приятное волнение, на него давно так никто не смотрел. Валя незаметно пожала ему руку, выражая поддержку.

– Я договорился о выделении нашей продукции стенда в «Бьюти–хаус», – выпалил Павел название самого крупного в их городке магазина.

– Как? – первым пришел в себя от этого известия Лев Семенович. – Сколько?

– За процент от выручки. Если не будет продаваться, то и убытков никаких. Договорился по знакомству. Если вы одобрите, конечно.

– Я знал! – Лев Семенович вскинул сжатые в кулачки руки в победном жесте. – И вода, и дерево, теперь бизнес попрет! – он повернулся к Зинаиде. – А ты говорила, что фэн–шуй – это чушь и … не буду даже повторять, что ты говорила.

– А с этим что делать? – уборщица потыкала бесчувственного Игорька шваброй. – Может, врача ему вызвать?

Игорек слабо застонал и сел с помощью Эли.

– Да я тебя засужу, – пригрозил он Павлу, придя в себя. – У меня свидетели… Упеку за решетку, гад.

Лев Семенович нахмурился. Терять перспективного сотрудника не хотелось.

– Значит так, Игорь, ты нарушил корпоративную этику. Подашь в суд на Павла – я тебя уволю. А если простишь его, от чистого сердца, то выпишу премию. Нам здесь не нужны склоки и вражда.

Все уставились на Игорька. Тот с ненавистью посмотрел на коллег. Пожалуй, Эля была единственной, проявившей сочувствие. Хотя, в глазах Вали тоже виднелось что-то похожее на жалость. Он автоматически прикинул, что можно будет попробовать разыграть с ней эту карту. Некоторые женщины любят утешать мужчин, выступая в роли жилетки, и, сами того не замечая, оказываются у них в постели.

– И мне нужна неделя оплачиваемого отпуска, чтобы восстановить здоровье, – Игорек решил, что не лишним будет выбить еще бонусов, пользуясь моментом. – А еще новый монитор…

– Обойдешься, – прервала его мечтания Зинаида. – Ишь, по морде разок получил, а теперь замки хрустальные ему подавай. Монитор может подороже будет, чем физиономия твоя.

– Три дня к отпуску накину, так и быть, – милостиво согласился Лев. – А если дела у фирмы пойдут, то и все компьютеры обновим. – Он заметил свирепый взгляд Зинаиды и добавил. – Со временем. А сейчас все за работу. Игорь, на сегодня ты можешь быть свободен. Павел – ко мне в кабинет, обсудим детали.

***

Вечером в кабинете Павла проходило собрание следственной группы в составе его самого, Андрея и Вали.

– А я считаю, что Игорька полностью отметать нельзя, – возразил в который раз Андрей. – Вдруг у него боязнь крови появилась как раз в результате совершенного убийства.

На самом деле детектив так не думал, но ему хотелось ликвидировать соперника на любовном фронте. Вряд ли Валя согласится еще раз пойти на свидание с возможным убийцей.

– Кто знает, – задумался Павел. – Боязнь крови в результате шока… Человеческая психика такая непредсказуемая… А может он вообще притворился? Стоит повторить следственный эксперимент, как считаешь? – подмигнул он Вале.

Девушка укоризненно на него посмотрела.

– Ладно, ладно, – Павел миролюбиво поднял ладони и тут же спрятал их под стол – бинт насквозь пропитался кровью. – Не буду больше его бить.

– А вот я этого пообещать не могу, – пробурчал себе под нос Андрей.

– Кстати, как ты пробился в «Бьюти–хаус»? – поинтересовалась Валя.

– Это магазин моего бывшего одноклассника, – пояснил Павел. – Дело пяти минут. И мой испытательный срок сразу закончился, Лев попросил принести трудовую и паспорт. Что делать? Менять фамилию?

– Соври, – посоветовала девушка. – Скажи – потерял, или украли.

– А лучше – сгорели документы, – подал идею Андрей.

– Ладно, неделю–другую, думаю, продержусь. Андрей, я распустил слухи о новом проекте, который наверняка привлечет внимание конкурентов.

– Вот как?

– Сайт по продаже компьютерных игр. Пользователь заходит на сайт, выбирает понравившуюся ему игрушку, скачивает и играет в нее полчаса. Потом игра блокируется. Если ему хочется продолжить – он отправляет платную смс, ему приходит пароль для разблокировки.

– Но ведь Аслан в компьютерах ничего не понимает? – уточнил Андрей.

– А там и не надо ничего понимать, – отмахнулся Павел. – Я отправил себе письмо от американской конторы, занимающейся таким бизнесом, с предложением русифицировать их сайт. Получается, игровая база есть, надо лишь перевести диалоги, игровое меню, сделать сайт на русском языке – и вперед, косить бабло. Затрат почти никаких, а прибыль пополам. От такого щедрого предложения у кого хочешь слюнки потекут.

– И как об этом письме узнает Аслан? – не понял детектив.

– О, это самое интересное, – Павел выдержал театральную паузу. – Я нашел шпионскую программку Жеки на своем рабочем компьютере. То есть кто-то сливает Аслану инфу. И уже сегодня вечером я получил от Аслана письмо на свой вымышленный американский е–мэйл. В котором он предлагает услуги по продвижению их сайта в России, всего за сорок процентов от общей суммы. На десять процентов меньше, чем у меня.

– Шустро, – подметил Андрей.

– Ага, – согласился Павел. – Завтра отправлю ему ответ, мол, не хотим нарушать договоренность, а вот если наши русские партнеры сами откажутся, тогда мы рассмотрим ваш вариант. А еще отправлю себе же письмо с приблизительными расчетами прибыли, которое автоматически попадет в скрытую папку с помощью Жекиной программы. Нарисую ноликов – у Аслана крышу снесет. Посмотрим, что он будет делать.

Валя наблюдала за мужчинами, воодушевленно строящими планы, и чувствовала себя лишней. Она понятия не имела, что ей дальше делать. Интуиция молчала. Или она просто не могла слышать ее подсказок, когда рядом был Андрей, и все ее мысли вертелись вокруг того, какие у него сильные руки, и широкие плечи, и красивые губы, которые так страстно ее целовали совсем недавно…

– Валя!

– А? Что? – девушка повернулась к Павлу.

– Я говорю, как бы нам выяснить, из–за чего возник конфликт у Любы и Льва Семеновича.

– Постараюсь выведать у директора, – кивнула Валя. – Но он пресекает разговоры о Любе, ты заметил?

– Да, – Павел помрачнел.

– Знаешь, я подумала, а что, если убийство Любы было ритуальным, – вспомнила случайно пришедшую ей на ум мысль Валя. – Эля всегда такая угрюмая. Что если она состоит в какой–нибудь секте?

– Это вряд ли, – подал голос Андрей. – Ритуальные убийства проводят в специально подготовленных местах. Я сталкивался с таким. Потеки воска, странные знаки, перевернутые звезды – остается хоть что-нибудь, указывающее на культ.

– Ладно, время позднее, – прервал его Павел. – А нам завтра рано на работу.

Андрей попытался замешкаться, чтобы пообщаться с Валей наедине, но Павел, как радушный хозяин, провел его до выхода, похлопал на прощание по плечу и закрыл за ним дверь. Андрей услышал, как поворачивается за ним ключ, вздохнул и направился к своей тарантайке.

Павел собирался ложиться спать, когда в его спальню вошла Валя.

– Могла бы постучаться, – укоризненно сказал мужчина, натягивая на себя одеяло. – Не то чтобы я сильно стеснительный… – Он вдруг понял, что девушка в сорочке. Простая белая ткань скрывала все ее изгибы, но он почувствовал понятное волнение.

– Не бойся, – улыбнулась девушка и направилась к другой стороне его кровати. – Я не буду к тебе приставать.

– А что ж тогда? Твоя кровать неудобная? Я могу спать в той комнате, если хочешь, – Павел недоуменно наблюдал за тем, как девушка удобно устраивается на второй половине кровати.

– Сегодня мы будем спать вместе, – заявила Валя. Она потянулась к мужчине и легонько дотронулась пальцем до его лба. – Тебя мучают кошмары. Каждую ночь. Я побуду с тобой, и больше сны не будут тебя тревожить. И тебе не надо будет больше истязать самого себя.

Девушка прикоснулась к его руке, и Павел отпрянул. Ему отчего–то стало неприятно, что его страшная сокровенная тайна не секрет для Вали. Как будто она влезла во что-то интимное. Он попытался придумать, как бы аккуратно выпроводить девушку, но она отвернулась от него на другой бок и, кажется, уже задремала. Так и не подобрав нужных слов, мужчина отвернулся от нее и выключил свет. Ее ровное дыхание убаюкивало и успокаивало. Павел закрыл глаза и тотчас заснул.

Проснувшись, Павел долго не открывал глаза, наслаждаясь легкостью и энергией, струящейся по телу. Он уже и забыл, как себя чувствует выспавшийся человек. Но вдруг знакомый холодок пробежал по спине, испарина мгновенно покрыла лоб. Павел боялся открыть глаза, снова увидеть себя в луже крови. Он потянулся к порезу на руке, чтобы привычной уловкой обмануть самого себя, но вдруг ощутил легкое прикосновение ко лбу. Девушка что-то прошептала, про траву, воду и вешний снег, и он вдруг с уверенностью понял, что никогда больше не увидит тот страшный сон. Кровавый кошмар остался в прошлом, стал черно–белым, как кадры старого кино.

– Спасибо, – тихо сказал он, не открывая глаз.

– Не за что, – Валя вышла из комнаты. Мужчина открыл глаза и встал с кровати. Рана на ладони затянулась тоненькой корочкой, впервые оставшейся нетронутой. Начался новый день, и Павел был полон сил, чтобы найти убийцу, разоблачить конкурентов, продать тонну мыла и мимоходом свернуть пару–тройку гор.

Дорогие читатели, как вы считаете, какая обложка лучше: с девушкой-змеей или прежняя, с блондинкой в белой майке, джинсах и с пистолетом?

Часть 11

Валя так и не переехала в Пинск. Перед началом школьных занятий Мария исчезла. Девочка предчувствовала, что так и будет. Уж больно мрачной была мать в последние дни, в каждом движении сквозила напряженность. Она все чаще срывалась то на Валю, то на бабушку, так что когда мать уехала, девочка вздохнула с облегчением. Мария отсутствовала дольше чем обычно, бабушка стала волноваться, она все чаще выходила на берег реки, всматриваясь в даль. Но первой мать увидела Валя.

Августовский вечер был теплым и ароматным. Валя задержалась на лугу, хотя Пеструха вытягивала шею к дому, а вымя ее налилось и набухло. Девочка присела в траву, сплела венок из васильков. Бабушка говорила, что ее глаза кажутся синими, когда она украшает волосы васильками. Кузнечики стрекотали, вдалеке квакали лягушки, теплое дыхание коровы успокаивало. Как вдруг вечер прорезал низкий стон. Валя подхватилась, вскочила на ноги, она замешкалась, собираясь побежать за бабушкой, когда стон повторился, и девочка помчалась к роще. Она наткнулась на мать почти сразу же. Мария не дошла до луга всего несколько шагов. Она лежала на земле, скрутившись, как змея. На руках и лице ее была кровь. Валя присела, осторожно прикоснулась к матери.

– Не трогай меня! – закричала та. – Не прикасайся. Ты испачкаешься в зле. Тебе нельзя.

Валя замерла, а потом решительно просунула руку матери под плечо. Она помогла ей встать, и вдвоем они добрели до дома. Бабушка выбежала им навстречу, подхватила Марию на руки. И только тогда губы девочки задрожали, плечи затряслись в рыданиях.

– Так, баню растопи, – приказала бабушка. – Не хнычь. Нужна твоя помощь.

Валя пошла в баню, она то и дело роняла дрова, спотыкалась на ровном месте. Бабушка привела в парную мать. Та была белой, как мел, губы, обычно яркие, побледнели до синевы. Валя взяла безжизненно повисшую руку и одернула ладонь. Она будто прикоснулась к куску льда.

– Принеси веников, воды столько ведер, сколько найдешь, наполни таз, – бабушка командовала девочкой, и Валя на автомате выполняла ее поручения. Бабушка раздела мать догола, девочка стыдливо отвела взгляд, но успела заметить кровоподтеки у нее на боках.

– С ней все будет в порядке?

– Да, не волнуйся. Она быстро поправится. Пару синяков, ушибов, трещина на ребре, – бабушка водила руками над распростертым телом. – Ничего страшного.

А потом ее руки замерли над головой Марии, задрожали. Бабушка держала ладони с явным усилием, кончики пальцев покраснели. Она одернула руки и подула на них, будто из костра вытащила. Бабушка нахмурилась, накрыла дочь полотенцем, потом устроила ее голову у себя на коленях и закрыла глаза. Валя таскала ведра с водой, расставляя их по углам тесной баньки. Спина у девочки взмокла от пота, у бабушки над губой тоже выступила испарина, а мать по–прежнему походила на покойницу. Ноги, высовывающиеся из–под полотенца, покрывали царапины, несколько ногтей посинели, но Вале было проще смотреть на них, чем на бледное безжизненное лицо.

– Выйди ненадолго, – попросила бабушка, открыв глаза.

Валя послушно вышла из парной, замерла за дверью. В щелочку она видела, как бабушка распростерла ладонь над маминым лбом, потом медленно ее опустила. Она бормотала странные слова, которые отпечатывались у девочки в памяти.

– Через омут, через брод, из–за леса, из–под вод, явись радость, приди в дом, пусть растает черный ком. Это было, да прошло, с вешним снегом все ушло. Затянулось, заросло и травою поросло. Травою–травичкой, свежей водичкой, ласковым цветком, теплым ветерком…

И через какое–то время мать прерывисто задышала, закашлялась. Щеки порозовели. Она открыла глаза и всхлипнула.

– Мама, мамочка, я опоздала. Он их всех убил, мама.

Мария рыдала, покачиваясь в объятиях матери. А та успокаивала ее, как маленькую, гладила по голове. И постепенно Мария успокоилась, заснула.

– Заходи, – прошептала бабушка. Валя скользнула в приоткрытую дверь, уселась в ногах у матери.

– Бабушка, что она говорила? Кто убил? Кого?

– Я же говорила тебе выйти, – нахмурилась бабушка.

– А я и вышла.

– Ладно, надо было четче выражаться, сама виновата. Но подслушивать нехорошо.

– Зато полезно. Расскажи, что случилось?

– Во время обряда к твоей маме приползла гадюка, – бабушка зажмурилась, прогоняя вспыхнувшее воспоминание. – У Маши особый дар, не такой, о котором мечтают. Она видит в людях зло, яд, темноту.

– И во мне?

– И в тебе, – кивнула бабушка. – И во мне. Во всех есть тьма. В ком–то капелька, в ком–то ложка. Есть, конечно, и абсолютно светлые люди. Но таких пару человек на весь мир. Совсем черных людей тоже мало, но и они есть. Маша, она… убирает таких людей.

– Убирает? – Валя поняла, что имела в виду бабушка, и поежилась.

– Не бойся. Лично я горжусь ею. Я бы вряд ли смогла. А в твоей матери куда больше внутренней силы, чем во мне. Наверное, поэтому ей и досталась такая тяжкая ноша.

– И сейчас она тоже…

– Да, – кивнула бабушка. – Но поздно. Он уже успел сотворить зло. Но больше не сможет.

– А как она это делает?

Бабушка посмотрела на Валю, и девочка устыдилась своего вопроса.

– Это неважно, – все же ответила бабушка. – А теперь помоги мне.

Вдвоем они провели Марию из бани в дом. Женщина едва переставляла ноги, но рука, за которую Валя ее поддерживала, была теплой.

Следующие несколько дней Мария почти не вставала с постели. Валя пару раз видела, как бабушка сидит у ее изголовья, гладит лоб, повторяет слова заговора. Синяки проходили, раны затягивались, и однажды Валя увидела мать на ее излюбленном месте – на валуне у реки. Ветер трепал ее волосы, на порозовевших губах блуждала улыбка.

– А ты хочешь переехать? – спросила мать, не поворачиваясь.

– В Пинск? Нет, не хочу, – выпалила девочка. – Давай останемся.

– Ладно, – согласилась мать. – Тем более мне сейчас там лучше не показываться.

– Почему?

– Много будешь знать – скоро состаришься, – мать повернулась к Вале, и девочка почувствовала, как тоска сжала ее сердце. На висках матери появились серебристые пряди, резко выделяющиеся на фоне черной гривы. – Посиди со мной.

Она похлопала по камню возле себя, и Валя пристроилась рядом, прижимаясь к теплому боку. Мать обняла ее одной рукой, склонила голову к дочери, поцеловала в макушку.

– Может, и вправду, от судьбы не уйдешь, как считаешь?

Валя не отвечала. Во–первых, она не знала ответа, а во–вторых, ей было так хорошо просто сидеть рядом с мамой. По поверхности воды, спокойной и гладкой, как натянутый шелк, пробежала рябь.

– Валя, погляди, что это, – насторожилась мама.

– Рыба, наверное.

Волна приближалась к берегу, и над водой появилась вытянутая голова. Желтые глаза сверкали как драгоценные камни.

– Это же мой ужик! – обрадовалась девочка.

– Боже мой, – прошептала Мария, прижав к себе дочь крепче.

Уж выполз на берег прямо рядом с валуном. Он пополз в сторону луга, оставляя за собой глубокую канавку на песке. Брюхо раздулось после удачной рыбалки. Мария взяла пальцами чешуйку, прилипшую к камню, поднесла к глазам. Она была размером с пятак и переливалась на солнце иссиня–черным цветом. Мария всхлипнула, уткнулась дочке в макушку.

– Ужик, – рассмеялась она, но Валя почувствовала, как на ее шею капнула горячая слеза.

***

Андрей так увлекся сюжетом очередного детектива, что чуть не проворонил Аслана, который пулей выскочил из дома и направился к джипу.

– Проверь еще раз! – кричал он кому–то в трубку, находясь в страшном возбуждении. – Точно миллион?

Услышав ответ, Аслан остановился, достал из кармана носовой платок и промокнул лоб.

– Сейчас буду! – гаркнул он и нажал на отбой.

Андрей бросил книжку на соседнее сиденье, пригнулся, когда джип пролетел мимо, и последовал за ним на приличном расстоянии. «Клюнул на крючок, – понял детектив. – Он бы сейчас и эскадрилью не заметил, так переволновался. Чужие барыши подсчитал и аж вспотел, бедняга. Посмотрим, что ты будешь делать». Вскоре Аслан припарковал машину возле неприметного производственного здания советской постройки. Пахло дрожжами. «Пивзавод, что ли?» – поморщился Андрей. Когда–то в детстве его братья подшутили, налив пиво в бутылку из–под лимонада. Было жарко, Андрей взахлеб выпил полбутылки, а потом долго не мог избавиться от мерзкого привкуса во рту. С тех пор он пива на дух не переносил.

Аслан проторчал в здании несколько часов. Детектив успел дочитать книжку, подбить баланс личных доходов и расходов, и даже попытался сочинить в честь Вали стих, но все время скатывался на что-нибудь неприличное. Аслан остановился на крыльце, достал сигарету. Он несколько раз щелкнул зажигалкой, а потом в раздражении швырнул ее об стену. Выплюнув сигарету, мужчина снова сел за руль, но долго не двигался с места. Андрей видел, что он кому–то звонил. Наконец, джип тронулся. Маршрут оказался незнакомым, и детективу пришлось приложить все усилия, чтобы не потерять Аслана из виду и в то же время не попасться тому на глаза. Один раз Аслан проскочил поворот, ему пришлось разворачиваться и возвращаться. В конце концов, он припарковался у большого кирпичного здания, окруженного высоким металлическим забором, и скрылся внутри.

– Эй, парень, – Андрей подозвал одного из мальчишек, игравших за забором в футбол.

Долговязый вихрастый пацан нехотя подошел к забору.

– Чего тебе, дядя?

– Что в этом здании?

– Интернат. А че, решил усыновить кого? – мальчишка сплюнул в щель между зубами. – Ты, дядя, имидж сначала подрихтуй. А то машина – говно, рожа подбита. Не доверят тебе ребенка. Даже такого как я, – он хитро подмигнул Андрею и убежал к друзьям.

Андрей оторопел от неожиданной новости. Он сел в машину и положил широкие ладони на руль. Значит, Аслан приехал в детский дом. Вполне возможно, что здесь он прятал Динку все это время. Одной сироткой больше – одной меньше. Динка мало что могла объяснить в два года, да и кто стал бы ее слушать? Аслан спрятал девочку, а сейчас приехал за ней, чтобы шантажировать Павла. Андрей вытер взмокшие ладони о штаны. Неужели его план сработал? В душе мужчины пели фанфары. А вдруг Аслан сейчас выведет Динку? Что делать? Пытаться сразу отбить ребенка или проследить, куда он ее отвезет? Детектив достал пистолет из бардачка, но потом передумал и положил его обратно. Кругом дети, лучше не рисковать. Он вышел из машины, повел плечами, разминая затекшие мышцы. «И без пистолета справлюсь», – решил он. Его переполняла уверенность в своих силах. Андрей спрятался за одной из елей, росших по периметру забора. «Небось, специально елок посажали, чтобы дети по деревьям не лазали», – неодобрительно подумал он. Детектив следил за входом, но взгляд его постоянно устремлялся к мальчишкам, азартно гоняющим мяч. Они выглядели вполне счастливыми и довольными жизнью. Один из мальчиков споткнулся и упал. Поморщившись, он потер ушибленную коленку и побежал дальше. Наверняка, медсестра из детского дома профессионально обработает ссадину. Но кто поцелует все шишки и синяки? Кто вымоет вихрастую голову, расскажет сказку перед сном, выслушает и ответит на все вопросы…

Аслан вышел из детдома один. Выглядел он мрачнее тучи.

«А вдруг Динку усыновили? Наверняка маленькая, здоровая, красивая девочка привлекла внимание приемных родителей», – Андрей поморщился. Тогда ему грозило тесное общение с органами опеки. Он представил себе кучу бумажной волокиты и тяжело вздохнул. Гораздо проще было бы навалять Аслану, отобрать девочку и отвезти ее Павлу. А там пусть сам разбирается. Андрей на миг представил, как бы смотрела на него Валя, привези он сегодня Динку. Аслан поехал прямиком домой, и детектив, решив, что на сегодня достаточно информации, рванул к Павлу.

***

Валя бродила по рынку, растерянно рассматривая товары на прилавках. Сегодня ей приснился дом – бревенчатая изба, выросшая на холме как плавник на спине гигантской рыбины. Из трубы шел дым, в воздухе витал аромат свежеиспеченного хлеба. Дверь отворилась, и на порог вышла бабушка. Она вытирала руки, обсыпанные мукой, о передник и щурилась, высматривая внучку... После этого сна Валя чувствовала себя особенно одинокой. Конверт с деньгами, выделенными директором на подарок Алле, жег карман. Девушка понятия не имела, что купить. Она двигалась в людском потоке, сталкиваясь с чужими плечами, уворачиваясь от прущих напролом теток, улавливая обрывки чужих фраз. Больше всего сейчас ей хотелось оказаться на родной земле, вдохнуть запах реки, услышать лягушачий хор, сесть на большой валун на берегу и слушать шепот камышей.

И вдруг она увидела вещь, которая будто явилась сюда прямо из ее родного дома. Валя просияла – то, что надо! Алле понравится!

Часть 12

Павел сидел перед ноутбуком, якобы изучая ассортимент товаров, предлагаемых фирмой, а сам исподволь любовался Аллой: строгий профиль, брови вразлет, жемчужины мягко мерцают на маленьких розоватых мочках.

– И долго вы будете меня рассматривать? – спросила Алла, не поднимая глаз.

– До тех пор, пока не увижу вашу улыбку.

Женщина удивленно на него посмотрела и неожиданно для себя самой улыбнулась. Уж больно потешно выглядел Павел в дурацких круглых очках. Она не могла отделаться от ощущения, что он кого–то ей напоминает. Интересно, сколько ему лет. И почему он до сих пор не женат. Если его приодеть и откормить, то он, пожалуй, ничего.

– С днем рождения, Алла, – тепло произнес Павел.

– И все? – решила она повредничать. – Что ж вы мне даже ничего не пожелаете?

– А чего не хватает такой красивой женщине? Наверняка у вас есть и счастье, и любовь.

Она натянуто улыбнулась. Ну, конечно. Что еще он мог подумать. Может, и ей нацепить поломанные очки, глядишь, у кого–то сердце дрогнет и пожалеет ее, одинокую и никому не нужную. Алла уткнулась в монитор. Не нужна ей ничья жалость. И никто ей не нужен. С утра позвонили родители, старая школьная подруга, крестная и несколько приятелей со студенческих времен. Она покосилась на молчавший мобильник. Вот и весь день рождения. Скоро Лев толкнет прочувствованную речь, приплетет набивший оскомину фэн–шуй, потом вручит банальный подарок – вазу, которую она кому–нибудь передарит, или, не дай Бог, набор продукции их же фирмы. Она откроет купленный магазинный торт и бутылку шампанского, несколько тостов и по домам. А дома одно и то же – тишина, скука и одиночество. Мобильник коротко звякнул. Алла нажала на кнопку и прикусила нижнюю губу. Смс от Николая. «С Днем рождения. Счастья, здоровья, удачи. Целую.» Она смотрела на коротенькое поздравление. Он ее целует. Женщина попыталась вспомнить, как это было. Кажется, его поцелуи ей нравились. Она в нерешительности покрутила телефон в руках. За этим «целую» наверняка кроется возможность возобновить отношения. Может, стоит поблагодарить его за поздравление? Пригласить в гости? И снова борщи? Ей захотелось плакать.

– Итак, – зычно начал Лев Семенович. – Сегодня у нас знаменательный день!

Все сотрудники как по команде встали со своих рабочих мест и окружили Аллу плотным кольцом. «Началось», – с тоской подумала она.

– У нашей Аллочки День рождения. Именно в этот день звезды встали в ту уникальную комбинацию, которая подарила ей и красоту, и ум, и благородство души. Алла не только красивая женщина, верный друг, но и ценный сотрудник…

«Угу, кролики – это не только ценный мех…» – на душе у Аллы становилось все печальнее. Она рассматривала коллег. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK. Лев преисполнен восторга, как юный пионер перед статуей Ленина, Зинаида по–хозяйски расставляет тарелки, Эля мрачно слушает речь директора, научить ее краситься, что ли? А то с этими фиолетовыми тенями она похожа на енота. Игорек сидит на краю стола, вальяжно закинув ногу за ногу. Алла отметила, что парень выбрал самое отдаленное от Павла место. Валя выглядывает из–за плеча Льва, у нее в руках что-то большое, завернутое в яркую обертку. Наверное, ваза. Пронесло. Она перевела взгляд на Павла. Он хмурился, внимательно глядя на нее. Неужели понял, что на душе у нее сейчас совсем не радостно? Алла попыталась улыбнуться как можно искреннее.

– Прошу всех к столу, – пригласила она коллег.

– Погоди, а подарок! – Валя протиснулась мимо Зинаиды Петровны и вручила имениннице объемный сверток, который оказался неожиданно легким.

Алла оборвала яркую бумагу и оторопела от неожиданности. Сито?! Она с изумлением посмотрела на Валю. Все остальные коллеги тоже воззрились на девушку с недоумением.

– Когда у меня будет день рождения, Валю за подарком не отправляйте, – первым нашелся Игорек. Он спрыгнул со стола и взял в руки нож. – Так что, я разрезаю торт?

– Это хорошее сито, – промямлила девушка. – Смотрите, какие меленькие ячейки. И деревянный ободок гладкий, тяжелый. Ручки по краям удобные. Я себе такое купила пару лет назад. Пироги получаются пышные, блины вкусные…

Алла покрутила в руках громоздкую вещь.

– Глядишь, и в самом деле печь начну, – улыбнулась она Вале, гадая, когда секретарша успела ее, Аллу, возненавидеть и главное – за что. – Лев Семенович, открывайте шампанское.

Директор долго вертел в руках бутылку, приноравливаясь к пробке.

Страницы: «« « 23456789 » »»