Сокровища Третьего рейха Низовский Андрей
После торопливого обеда “Си Дайвер” опять утюжит море. Уже в темноте Линк расшифровывает одному ему понятные каракули. Он очерчивает “зоны плюс” и «зоны минус», после чего произносит приговор: “Все в норме”. Он очень доволен: пусть даже вместо слитков желтого металла на дне окажется ржавое железо, главное, что его “Протон” докажет свою чувствительность.
Подводные магнитометры, конечно, вещь хорошая. Жаль только, что, когда их тащит по дну, начинаются неизбежные поломки. Именно это случилось на третий день с “Протоном”. Пока Линк возился с ним, я продолжал поиски на маленьком “Риф Дайвере” с портативным магнитометром Ферстера.
Название “Рифовый ныряльщик” исчерпывающе объясняет его назначение: большое судно не может вести разведку на мелководье, а шестиметровому “Риф Дайверу” это вполне доступно. У него нет винта, который может поранить водолаза или порвать трос, нет и руля. Мощный дизель выбрасывает струю воды, и суденышко движется на реактивной тяге. Два иллюминатора ниже ватерлинии позволяют следить за дном.
Итак, я перешел на “Риф”. Вокруг красного буя, отметившего “горячую точку”, пусто. Но немного южнее – сигнал. Медленно, метр за метром, прохожу эту зону. Вижу, как черная стрелка маленького магнитометра колеблется от нуля до –10, потом к +15 и вновь к –20. Пока я лихорадочно уточняю координаты, стрелка подпрыгивает до +20.
– Стоп, Майкл, назад.
Меня гложут сомнения. В момент пика “Риф” выходил из поворота. В таких случаях очень часто “рыбка” вздрагивает. Поэтому я не мог поручиться, что цилиндра магнитометра находился в вертикальном положении – единственном, при котором прибор дает правильные показания.
Надо проверить. Облачаюсь в мои подводные доспехи: ласты, грузила, нож, трубка, маска, часы, батометр, компас. Всё? Плюхаюсь спиной в воду, переворачиваюсь и сильными ударами ласт иду вниз. Течение слегка тянет на юго-восток. 25 метров – по-прежнему светло. 35 – все та же голубизна. Подо мной – светлые пятна. Это – дно. От движения ласт песок взвивается маленькими смерчами. Видимость хорошая. Но вокруг пусто. Отсчитываю от лота 15 метров к северу и начинаю описывать круги. Взгляд налево, взгляд направо. Увы, только песок и кораллы.
Как выглядят предметы после нескольких лет пребывания на дне, мне хорошо известно. Даже если контейнеры опустились рядом, теперь в этом месте должен быть единый предмет причудливой формы. Но ничего похожего нет.
Смотрю на часы: прошло одиннадцать минут. Успею сделать еще один тридцатиметровый круг. Опять пусто. Надо подниматься. Обидно, что предстоит разочаровать моих товарищей. Ведь в глубине души у каждого теплится надежда, что спуск окажется не напрасным.
Клада нет, но зато есть важные наблюдения: здешние донные отложения должны были быстро засосать контейнеры. Перед экспедицией мы гадали, не могли ли сокровища случайно попасть в сети к рыбакам. Теперь ясно, что нет. Первые несколько лет после войны корсиканский рыболовный флот восстанавливал силы, потому что гитлеровцы, уходя, сожгли все шаланды. А в начале пятидесятых годов, когда рыбаки вновь начали выходить в море, тяжелые металлические ящики уже погрузились в песок.
…“Протон” починен. Ровная поверхность моря напоминает озеро в безветренную погоду. С шести утра до семи вечера “Си Дайвер” без устали ходит взад и вперед. Охота за сокровищами, вообще-то, бесконечно скучная рутина… в ожидании сюрприза. И судьба преподносит его.
В тот день небо с утра было затянуто облаками. Неожиданно сквозь окна в тучах проглянуло солнце. Яркий луч словно прожектором высветил на берегу характерное здание, служившее главным ориентиром на карте Шмидта. Совершенно случайно я навел на него бинокль. Сюрприз действительно оказался потрясающим: мы ошиблись зданием! Потребовалось необычное естественное освещение, чтобы воочию убедиться в этом.
Обидно, но придется все начинать сначала. А это требует времени. Но вот буи передвинуты. Наша вероятностная зона переехала на полмили. “Си Дайвер” начал столь же прилежно утюжить море на новом месте.
…Шли часы, дни. Вначале мы водили магнитометр на буксире за яхтой, потом искали в “горячих точках” на “Риф Дайвере”. Пытались вести два магнитометра разом, взаимно контролируя их показания. Подняли со дна богатый урожай: мотки троса, якоря, железные кошки, которыми кто-то, видимо, пытался искать сокровища. С каждым днем зона поиска сужалась. Несколько раз звучала ложная тревога. Я нырял и обнаруживал все ту же песчаную пустыню. А потом случилось нечто неожиданное.
Я стоял у штурвала “Рифа”. Майкл дежурил у магнитометра. Мы двигались короткими галсами на север от яхты. Вначале прибор регистрировал большую массу судна, потом интенсивность импульсов падала. Внезапно, когда мы удалились на приличное расстояние от яхты Линка, стрелка заметалась как угорелая.
Я вновь прошел это место с севера на юг. Та же картина. Сделал круг, чтобы войти в “горячую зону” с востока. Тот же сигнал. Значит, мы что-то нашли. На дне или в донных осадках находится большой предмет или группа предметов, вызывающих возмущение магнитного поля. Бомба? Самолет? Затонувший катер? Или “наши” контейнеры? Сонар показывал именно ту глубину, что значилась на карте Шмидта.
Нырять? Бесполезно: это лежит под слоем песка. Взять металлоискатель? Зона поиска все еще слишком обширна. Ладно, будь что будет, ныряю.
И ничего не нахожу.
Магнитометр “Протон” выполнил свою задачу. Теперь день за днем мы рыщем с магнитометром Ферстера. Но он засекает лишь предметы, лежащие неглубоко – не глубже двух метров. А остальные приборы еще слабее.
Так в нашей, казалось бы, безупречной системе обнаруживается провал. Нам не хватает промежуточного прибора – нужен либо более точный магнитометр типа «Протон» либо более мощный Ферстера. Досадно, но пока нет ни того, ни другого.
По двенадцать часов в сутки “Си Дайвер” ходит с севера на юг и с юга на север, словно пахарь, которому нужно подготовить для сева большое поле. Дело в том, что с самого начала Линк поставил предел поискам – две недели. Остается три дня, за которые должно свершиться чудо.
Но его не происходит. Мы торчали на солнцепеке до последней минуты. Вечером “Си Дайвер” поднял якорь, выбрал поплавок-радар и красный буй. Раскаленное солнце садилось в море. Я до рези в глазах вглядывался в маленький белый циферблат. Стрелка металась по шкале, когда поднимали последний буй.
Мы потерпели поражение. Впрочем, так ли это? Мы знаем, что нечто металлическое находится в том самом месте, где, как утверждал Фляйг, затоплены шесть контейнеров с золотом и драгоценными камнями на сумму десять миллионов фунтов стерлингов. В ту ночь, когда мы оставили за кормой огни Бастии, Эдвин Линк сказал:
– Мы вернемся сюда. Магнитометры еще переживают младенческий период. Уверен, со временем появится прибор, который нам нужен. Причем это произойдет еще на нашем веку. Раньше нас здесь никто ничего не найдет. Мафия привыкла действовать кастетом, а не электроникой.
В следующем году у Эдвина Линка трагически погиб сын, и он прекратил работу над совершенствованием магнитометра. А мы, его спутники, связаны обетом молчания».
Новые поиски, новые версии
Таким образом, экспедиция закончилась неудачей. Лорд Джон Годли Килбракен, кажется, больше не возвращался к этой теме. Он умер в 2006 году в возрасте 85 лет. Однако его поиски, хотя и неудачные, а также предпринятое им расследование, давшее много ценной информации, вдохновили других искателей сокровищ. Одним из них стал Клаус Кепплер, предприниматель из Фрейбурга (Германия). Поискам «золота Роммеля» он посвятил более тридцати лет. В его распоряжении оказалась некая карта, которая, как считается, не то принадлежала самому Петеру Фляйгу, не то была вычерчена с его слов. На ней были якобы указаны точные координаты места, где спрятаны сокровища. Правда, этих мест почему-то оказалось два: одно – в устье реки Голо в 40 км к югу от Бастии, другое – у побережья мыса Корсо на севере острова. Как бы то ни было, в одном из этих мест Кепплеру с помощью гидролокатора и магнитометра удалось обнаружить сперва обломки неизвестного корабля, а потом, что гораздо более любопытно, – американский истребитель времен Второй мировой войны, лежащий на глубине около 50 м. Если бы удалось доказать, что этот самолет был сбит или потерпел аварию именно в сентябре 1943 года, – то есть тогда, когда предположительно были укрыты искомые ящики – то это стало бы подтверждением показаний Фляйга о воздушных налетах союзников в момент укрытия клада. Следовательно, сокровище должно лежать где-то в непосредственной близости от обломков самолета.
После долгих поисков магнитометр действительно показал наличие крупного металлического объекта на морском дне, лежащего под слоем песка толщиной в метр. Дело грозило обернуться сенсацией, и в феврале 2006 года немецкая телевизионная компания ZDF, согласившаяся финансировать поиски Кепплера, отправила вместе с ним на Корсику свою съемочную группу, которой предстояло снять документальный фильм о поисках «золота Роммеля». Деятельность этой команды была, однако, прервана французской морской полицией, так как охотники за сокровищами занимались поисками без соответствующего разрешения властей. В результате им пришлось выплатить штраф и отправиться восвояси.
Между тем в июле 2007 года с сенсационным заявлением выступил Терри Ходкинсон – английский телевизионный сценарист, автор популярного телесериала «Убийства в Мидсамере» (в России он известен под названием «Чисто английское убийство»). Ходкинсон, который, по его словам, пятнадцать лет занимался тайной «золота Роммеля», сообщил, что теперь он знает наверняка, где находится сокровище, и в самое ближайшее время планирует – с согласия французов – отыскать его. Жена Ходкинсона – француженка, у него самого есть дом на Корсике, так что он не видит трудностей в отношениях с французскими властями и уже ведет переговоры с морским археологическим отделом в Марселе. Он также рассматривает предложения от ряда телевизионных компаний относительно съемок фильма о поиске сокровищ.
Уверенность Ходкинсона строится отчасти на материалах, собранных его предшественниками, а отчасти – на его собственных разысканиях. Идя по следу «золота Роммеля», он провел пять месяцев в Тунисе, изучал архивы английской и американской контрразведки. Ходкинсону удалось восстановить многие ранее неизвестные факты: в частности, он узнал, что Кирнера-Фляйга в свое время допрашивали и американцы, и англичане (причем протоколы этих допросов сохранились), однако отыскать «золото Роммеля» на основании его показаний так и не удалось. Но Ходкинсону неожиданно повезло: он отыскал в архивах старую фотографию, измятую и местами порванную, на которой был запечатлен молодой немецкий солдат в обнимку со своими родителями. Казалось бы, фотография как фотография, ничем не отличающаяся от миллионов ей подобных, хранившихся в годы Второй мировой войны в карманах солдатских мундиров. Однако именно эта фотография, по мнению Ходкинсона, и таит в себе ключ к разгадке тайны «золота Роммеля»: на ней изображен некто иной, как Вальтер Кирнер, он же Петер Фляйг.
Фотография сделана, когда Кирнеру было 20 лет и он только-только вступил в ряды лейб-штандарта «Адольф Гитлер», основанного в 1933 году как полк личных телохранителей Гитлера. По всей видимости, она хранилась у Кирнера очень долго и точно была с ним в те месяцы, когда бывший эсэсовец сидел вместе с военным преступником Шмидтом в лагере для военнопленных. Похоже, что именно тогда в уголке фотографии появились какие-то цифры, написанные расплывающимися синими чернилами… Координаты места, где укрыт клад?
«Я уверен, что это так! – говорит Ходкинсон. – Похоже, что сам Кирнер действительно ничего не знал о местонахождении клада и ему рассказали о нем только в лагере. Тогда же ему были названы точные координаты этого места, и он, чтобы не забыть их, записал эти цифры на семейной фотографии, постоянно хранившейся у него в кармане. Это – удивительный факт. Теперь мы должны действовать как можно быстрее. Мы надеемся уже в ближайшее время найти финансирование для экспедиции. Пришло время разрешить эту давнюю тайну раз и навсегда».
Судя по координатам, клад находится на дне моря в районе Бастии на расстоянии, меньшем чем одна навигационная миля от побережья. Однако за прошедшие годы, море, очевидно, немало потрудилось над тем, чтобы надежно укрыть стальные ящики с сокровищами. Сегодня они глубоко погружены в песок, и для того, чтобы извлечь золото со дна морского, потребуется достаточно дорогостоящее оборудование. Но и прибыль в случае успеха должна быть немалой – по разным оценкам, «золото Роммеля» может стоить сегодня около 10 млн фунтов стерлингов. Впрочем, как уже говорилось выше, это золото лишь условно связывается с именем фельдмаршала Роммеля. Реальным его хозяином был штандартенфюрер СС Вальтер Рауфф. Удивительно, но этот человек благополучно пережил войну и избежал причитающегося ему возмездия. В первые месяцы после войны он находился в американском лагере для военнопленных в Италии, но сумел оттуда бежать, затем нелегально перебрался в Сирию, а оттуда – в Южную Америку, и наконец обосновался в Чили. Правительство генерала Пиночета несколько раз отклоняло требования Германии о выдаче Рауффа как военного преступника, а сам Рауфф вполне цинично требовал от Германии платить ему офицерскую пенсию. Этот неисправимый, нераскаявшийся нацист умер от сердечного приступа в 1984 году.
Что же касается фельдмаршала Роммеля, то он в декабре 1943 года был назначен командующим группой армий «B» во Франции и организовывал оборону атлантического побережья перед лицом ожидавшегося вторжения союзников. 17 июля 1944 года Роммель был тяжело ранен в голову осколком бомбы. Казалось, что он не протянет и ночи, но фельдмаршал все-таки выжил. К этому времени он уже участвовал в антигитлеровском заговоре, который закончился неудачным покушением на Гитлера 20 июля 1944 года. 8 августа Роммеля перевели из французского госпиталя в Херлинген, где он был помещен под домашний арест. Фельдмаршалу была предоставлена возможность самоубийства. Альтернативой служило публичное разбирательство с ним, как с предателем, что влекло за собой большую опасность для его семьи и близких людей. 14 октября 1944 года Роммель был переведен в госпиталь в Ульме, где он умер, собственноручно приняв яд. Официальной причиной его смерти было названо кровоизлияние в мозг. 18 октября Роммель был похоронен со всеми воинскими почестями, а Гитлер объявил этот день днем национального траура.
Парадоксально, но с периодом пребывания Роммеля на посту командующего германскими силами во Франции связана еще одна легенда о сокровищах. Она исходит от некоего Павла Саде, поляка, уроженца Силезии, в годы войны призванного в ряды вермахта. В августе 1944 года, находясь в окрестностях города Кан в Нормандии (Франция) он вместе с несколькими другими людьми принял участие в укрывании «клада Роммеля». Несколько эсэсовцев и несколько солдат вермахта, в том числе Саде, приехали в какое-то заброшенное хозяйство в окрестностях Трувийи и Шамона, где выкопали двухметровой глубины яму. В нее были сложены 13 ящиков, в которых находились документы штаба Роммеля, 4 ящика с личным имуществом фельдмаршала и дубовая бочка с какими-то ценными предметами. По мнению Павла Саде, это были церковная утварь и другие предметы, награбленные немцами из окрестных церквей. Насколько известно, за все послевоенное время была сделана всего лишь одна попытка отыскать этот тайник, предпринятая одним из редакторов польского телевидения, однако найти «клад Роммеля» не удалось.
Тайны старинных замков
Тайник в Штеховице
Земля Чехии, по слухам, таит немало загадок, относящихся к периоду Второй мировой войны. В те годы южные склоны Судет стали свидетелями разработок новейших военных технологий и укрывания нацистских секретов. Одна из этих тайн связана с небольшим селением Штеховице, расположенным в 20 километрах от Праги…
В конце апреля – начале мая 1945 года Центральная Чехия стала последним полем битвы Второй мировой войны. Миллионная немецкая армия под командованием генерал-фельдмаршала Шернера продолжала оказывать здесь упорное сопротивление советским войскам даже после падения Берлина. Между тем еще в начале 1945 года, в преддверии близящегося поражения, в правящих кругах Германии начали строиться планы спасения нацистских сокровищ, политических, военных и технологических секретов, в надежде на то, что когда-нибудь с их помощью удастся воссоздать новый, «Четвертый рейх». Секретные архивы, ящики с награбленными сокровищами и культурными ценностями спешно вывозились из Берлина под защиту армии Шернера. В дальнейшем их предполагалось переправить в Австрию, в «Альпийскую крепость». Но с начала февраля 1945 года все главные автомобильные и железные дороги в большинстве центральных и юго-восточных областей Чехии оказались в зоне действия американской авиации. 18 апреля союзники завершили освобождение Австрии и пересекли чешскую границу.
Генерал-фельдмаршал германской армии Фердинанд Шёрнер
21 апреля 1945 года гитлеровский наместник Чехии и Моравии группенфюрер СС Карл Герман Франк получил из Берлина приказ, отменяющий более раннее распоряжение об эвакуации секретных грузов к австрийской границе. Вместо этого предписывалось укрыть их в тайниках в Центральной Чехии. О каких именно грузах идет речь? Кое-что на этот счет можно почерпнуть из более ранних документов. Например, некий капитан Риннебах в своем рапорте на имя оберштурмбанфюрера СС Фишера, датированном 1 июня 1943 года, сообщает о завершении первой стадии аккумуляции материальных ценностей, собранных в замках Богемии и Моравии. В конце рапорта он пишет, что «в замке Збраслав устроено большое хранилище, где собраны наиболее ценные в художественном отношении предметы из чешских и моравских замков (Конопиште и другие)». Кроме того, в замке Збраслав еще ранее были собраны значительные культурные сокровища, награбленные нацистами в Чехии и Моравии. Другой документ, датированный 16 июня 1943 года, уточняет характер этих ценностей: «…приблизительно 3500 картин, миниатюры, скульптуры, гравюры на меди, предметы мебели, гобелены, около 1000 книг и документов из разных библиотек и архивов». В этот перечень входили 85 картин и графических работ, конфискованных из замков Ославаны и Габрованы, в числе которых – произведения Дюрера, Рембрандта, Брейгеля, Ван Дейка, Лукаса Кранаха, Паоло Веронезе, Фердинанда Георга Вальдмюллера и других известных художников (часть этих полотен была переправлена нацистами в Вену). Рапорт заканчивается сообщением о том, что в ближайшее время хранилище в Збраславе пополнится еще приблизительно 50 объектами…
Замок Збраслав
22 апреля 1945 года Франк вызвал в свою пражскую резиденцию в Чернинском дворце оберфюрера СС Эмиля Кляйна и поручил ему организовать эвакуацию из Праги неких ценных грузов, до поры до времени хранившихся в подвалах Чернинского дворца и в замке Конопиште. Конечным пунктом эвакуации должно было стать тихое и относительно изолированное селение Штеховице, расположенное в 30 милях от Праги. С 1943 года здесь располагался учебный технический центр СС, которым руководил Эмиль Кляйн. В окрестностях Штеховице функционировал трудовой лагерь, узники которого сооружали какие-то секретные подземные объекты. Именно этим тайным бункерам теперь предстояло стать хранителями сокровищ и последних тайн Третьего рейха.
Истинные размеры и характер груза, доставленного Кляйном в Штеховице, до сих пор остаются загадкой. Личный адъютант Карла Франка позже показал, что он, в частности, контролировал доставку в Штеховице из замка Конопиште по крайней мере 56 ящиков с ценностями и документами. В этой акции также принимал участие офицер СС Гюнтер Ашенбах (или Ахенбах). После войны этот последний оказался в лагере для военнопленных в Мюлузе (Франция), и в обмен на свободу предложил союзникам указать место укрытия «пражского груза» (таких историй, происходивших в первые послевоенные месяцы, известно очень много).
В феврале 1946 года специально для отыскания таинственного клада в Чехию отправилась особая группа офицеров американской и французской разведки под командованием капитана Стивена Ричардса. Чехословакия в то время находилась в советской зоне, но шефу военной миссии США в Праге майору Чарльзу Катеку и другим американским дипломатам удалось добиться от чешских государственных органов и советских военных властей разрешения на двухнедельное пребывание спецгруппы на территории Чехии. Официальной «легендой» послужила версия о том, что люди Ричардса будут искать в районе Штеховиц останки американского летчика, самолет которого был сбит немцами в последние дни войны.
Спецгруппа быстро добралась до Штеховице. Здесь, руководствуясь указаниям захваченного с собой Ашенбаха, американцы обнаружили один из бункеров, тщательно замаскированный и заминированный. Проделав проход в сплошном минном поле, Ричардс и его люди проникли в бункер и извлекли оттуда 30 ящиков размером 1008070 см и весом 160 кг каждый. Сохранились фотографии, на которых запечатлено это событие: на одних можно видеть офицеров спецподразделения с миноискателями, на других – этих же людей, вытаскивающих ящики из засыпанного снегом бункера и грузящих их на машины. На всю операцию потребовалось около 36 часов (11 и 12 февраля 1946 года).
Попавшие в результате этой успешной операции в американскую зону оккупации материалы оказались чрезвычайно ценной добычей – настолько ценной, что ради этого стоило идти на риск международного скандала и конфликт с советскими военными властями. Дерзкие действия группы Ричардса быстро вышли наружу: местные жители, разумеется, сообщили чехословацким полицейским, что американцы вовсе не искали останки летчика, а занимались совсем другими делами. Спустя некоторое время в Штеховице приехали представители чешских властей. Изучив все обстоятельства, чехи потребовали возврата вывезенных ящиков. После недолгого колебания американцы согласились отдать вывезенные материалы. 2 марта 1946 года в Прагу вернулись грузовики, нагруженные возвращенным добром. Среди документов, оказавшихся в ящиках, были личные архивы и дневники Карла Германа Франка и Рейнхарда Гейдриха, секретные рапорты гестапо и списки 70 тысяч чешских коллаборационистов, сотрудничавших с гитлеровским режимом.
Чешская сторона, однако, не была уверена в том, что получила назад все материалы, вывезенные американцами из тайника в Штеховице. Кроме того, до сих пор в точности неизвестно, что именно содержалось в ящиках, вывезенных американцами. По слухам, Эмиль Кляйн укрыл в Штеховице не только секретные нацистские документы, но и золото, алмазы, драгоценности и произведения искусства, а также научно-техническую документацию института кайзера Вильгельма, специалисты которого, в частности, занимались разработкой ядерного оружия (директором института в 1930–1937 годах был известный физик Макс Планк; последний директор, Альберт Фёглер, 14 апреля 1945 года покончил жизнь самоубийством). Основываясь на документах, найденных в 1993 году в окрестностях Веймара, некоторые специалисты полагают, что в Штеховице могла быть даже укрыта знаменитая Янтарная комната.
К 1946 году в живых оставались только два человека, посвященные в тайну Штеховице Гюнтер Ашенбах и Эмиль Кляйн (последний к тому времени находился в чешской тюрьме, но категорически отказывался давать какие-либо показания). Все другие возможные свидетели – эсэсовцы и узники концентрационного лагеря, участвовавшие в укрытии сокровищ, – как предполагается, были физически устранены.
Между тем чешское правительство прилагало немалые усилия к тому, чтобы установить местонахождение пропавших в годы нацистской оккупации художественных ценностей из замков и музеев Чехии и Моравии. В конце июня 1945 года была создана специальная комиссия по реституции, в которую вошли представители министерств иностранных дел, обороны, образования и культуры. Эта комиссия работала в тесном сотрудничестве с американской организацией MFA&A, занимавшейся поисками похищенных нацистами культурных ценностей по всей Европе. В 1946 году большая часть художественных сокровищ из замка Конопиште – старинное оружие, картины, гобелены – была обнаружена в Австрии. 14 ящиков с чешскими культурными ценностями были найдены в соляных шахтах в Альт-Аусзее, еще 28 – в Зальцбурге. На этом, однако, поиски не остановились. Чешские власти имели все основания полагать, что часть художественных сокровищ, а также документы Третьего рейха могут оставаться в тайниках, рассеянных на территории Центральной Чехии и в Судетах. Власти Восточной Германии помогли в этом вопросе своим чешским коллегам, предоставив им список 25 мест, где предположительно располагаются гитлеровские тайники. «Главным подозреваемым» оставалось селение Штеховице, внимание к которому не ослабевало со времен успешного американского рейда в 1946 году.
«Дело Штеховице» имело неожиданное продолжение в 1950-х годах, когда здесь появлялись представители израильской разведки «Моссад». В 1960–1970-х годах в Штеховице побывали агенты КГБ и восточногерманской «штази». Неизвестно, однако, что все эти люди искали здесь. А в 1968 году в свет неожиданно вышла загадочная книга «Пражская связь», автор которой утверждал, что ему точно известно, что именно нацисты спрятали в Штеховице, а также то, что далеко не все тайны здешних подземелий стали известны союзникам…
Человека, написавшего эту книгу, звали Гельмут Гейнзель. Судетский немец, родившийся в 1934 году, он встретил окончание войны еще ребенком, однако спустя десять лет судьба столкнула его лицом к лицу с одной из неразгаданных тайн, относящихся к последним дням Второй мировой. В 1961 году Гейнзель, работавший шахтером на урановых рудниках в Яхимове, попал по какому-то незначительному делу в тюрьму в Валдице, где отбывал свой срок бывший оберфюрер СС Эмиль Кляйн, приговоренный народным судом в Праге к 20-летнему заключению. Как позже утверждал сам Гейнзель, в тюрьме прямо из первых рук, от самого Эмиля Кляйна, он получил точную информацию о кладе в Штеховице и вычерченную от руки карту местности с указанием всех тайников. Совершенно непонятно, каким образом удалось до такой степени войти в доверие к бывшему эсэсовцу (бытует мнение, что Гейнзель работал на чехословацкие секретные службы, а возможно, и не только чехословацкие). Как бы то ни было, после 1964 года судьба Гейнзеля резко изменилась: он уехал из Чехословакии в ФРГ, оттуда – в Соединенные Штаты, стал владельцем золотых рудников в Боливии, а потом владельцем серебряных рудников в Монтане (США). В Южной Америке он отыскал несколько осевших там бывших высокопоставленных эсэсовцев, одним из которых было некое «очень важное лицо»…
В 1964 году произошло и еще одно примечательное событие: из тюрьмы был освобожден Эмиль Кляйн. По интересному совпадению, его освобождение совпало по времени с обнаружением в Черном озере, вблизи чешско-австрийской границы, 15 ящиков с секретными документами гитлеровской службы безопасности. Много позже разговорившийся Гейнзель рассказал, что вся операция с Кляйном была разработана чешскими секретными службами, а руководил ею Ярослав Клима – заместитель министра внутренних дел, одна из наиболее влиятельных фигур в Чехословакии 1960-х годах. В тюрьму Гейнзель попал по заданию спецслужб. Изображая из себя западногерманского шпиона, разоблаченного чешской контрразведкой, он должен был втереться в доверие к Кляйну и выведать у него тайну Штеховице. Однако старый эсэсовец не повелся на этот избитый прием. Он выдвинул свои условия: информация в обмен на досрочное освобождение. В чьи руки попала эта информация – непонятно, так как освобождение Кляйна было осуществлено совсем другим способом: чешские органы санкционировали поездку Гейнзеля в Западную Германию, в Дюссельдорф, где тот встретился с бывшим штурмбаннфюрером СС фон Дресслером, казначеем подпольной нацистской организации «ОДЕССА». С его помощью Гейнзелю удалось собрать 150 000 марок, и в канун Рождественского сочельника 1964 года, спустя семнадцать лет после ареста, Эмиль Кляйн оказался на свободе… В дальнейшем он поддерживал контакты с Гейнзелем, и в 1964–1967 годах последний бывал в доме Кляйна в Нюрнберге по крайней мере три раза.
В 1970–1980-х годах чехословацкое министерство внутренних дел предприняло несколько новых попыток отыскать новые нацистские тайники в Штеховице, и всякий раз безрезультатно. Последняя такая попытка была сделана в 1989 году. После падения коммунистического режима в Чехословакии поиском сокровищ занялись частные лица.
В 1991 году в Штеховице появился некто иной, как… Гельмут Гейнзель собственной персоной. Его сопровождала целая команда поисковиков, геологов, специалистов по минно-взрывному делу и даже экстрасенсов. За немалые деньги он арендовал у местных властей 39 акров земли в шести различных местах и начал поиск (некоторые из этих мест, как говорили потом, использовались просто для отвлечения внимания). Работы велись в обстановке повышенной секретности: арендованые участки были огорожены колючей проволокой, высокими глухими заборами, их денно и нощно стерегли вооруженные охранники со сторожевыми псами. Из-за заборов доносился гул тяжелой бурильной и землеройной техники. По мере того как поисковики все глубже вгрызались в землю, интерес общественности к поисковым работам возрастал. Весной 1996 года, расчистив засыпанную старую шахту 15-метровов глубины, поисковики обнаружили берущий начало у самого ее дна туннель, ведущий в направлении штеховицкой дамбы. У входа в туннель были найдены обрывки электрического кабеля, детонаторы, деревянные ящики со взрывчаткой и полуистлевший эсэсовский китель. Все это выглядело довольно любопытно и, пожалуй, многообещающе, однако дальнейшие поиски пришлось прекратить: против их продолжения выступили городские власти, озабоченные находкой взрывчатки в непосредственной близости от жилых построек. Экспедиция вынуждена была возвращаться практически ни с чем, а между тем на трехлетние работы было затрачено около 1,8 миллионов долларов США.
Гейнзель возвратился в Штеховице весной 1997 года, с новыми силами и с новыми надеждами. И снова его поиски были остановлены в самом разгаре – на этот раз из-за протестов экологов…
Однако искатели сокровищ не собирались складывать оружия. В начале 2004 года группа поисковиков во главе с Иозефом Музыком, посвятившим последние тринадцать лет своей жизни разгадке тайны Штеховиц, заявила, что близка к полному успеху. Кладоискатели собрали огромное количество архивных документов и изучили всю доступную информацию о так называемом «сокровище Штеховице». Им даже удалось найти в окрестностях Штеховице четыре ящика, наполненных различными документами, относящихся к эпохе Второй мировой. Здесь, в частности, были финансовые документы и сберегательные книжки, эвакуированные гитлеровцами из городов Северной Германии, расположенных на Балтийском побережье. В зону особого внимания исследователей попали три участка, где, по их мнению, со 100-процентной вероятностью находятся тайники нацистов. И эти утверждения вовсе не следует считать бредом сумасшедших – например, профессор Владимир Налевка из Карлова университета в Праге полагает, что под ними имеется вполне реальная почва: «Точно известно, что архивы гауляйтера Карла Германа Франка, включая конфиденциальные документы гестапо, были укрыты в Штеховице. Нет ничего невероятного в том, что там могут отыскаться и другие тайники». Однако после многолетних безрезультатных поисков чешская публика в значительной степени утратила интерес к этой истории, так что кладоискателям все труднее находить новых спонсоров для своих целей. Тем не менее поиски продолжаются.
Таинственный колодец замка Збирох
Расположенный приблизительно в 40 километрах от Праги замок Збирох славится своей неоготической архитектурой и работами известного чешского мастера ар-нуво Альфонса Мухи. А еще – окутывающей его тайной, связанной с мрачной эпохой нацизма. Рассказывают, что где-то в подземельях замка укрыты легендарные сокровища Третьего рейха, отыскать которые пока никому не удалось…
Перед войной замок Збирох принадлежал аристократической семье Коллоредо-Мансфельд. Гитлеровцы, оккупировав Чехию, превратили замок в секретный военный объект. Здесь располагалась станция радиоконтроля и перехвата, следившая за радиоэфиром всей Центральной Европы. За несколько дней до окончания войны местные жители стали свидетелями странного события: на расположенном поблизости аэродроме приземлился германский самолет. Команда эсэсовцев принялась разгружать из него большие стальные ящики. Затем самолет улетел, а ящики эсэсовцы на грузовиках повезли в замок. Спустя какое-то время эти же люди покидали замок уже в штатской одежде и без какого-либо груза…
Что находилось в загадочных ящиках и куда они делись? Никто никогда так и не отыскал их следов, и никто не знает, что было в них. После войны замок продолжал использоваться в военных целях (здесь располагался радарный центр), он был полностью закрыт для доступа посторонних лиц и тем более для поисков. Впрочем, в 1965 году чешские военные водолазы предприняли первую за все послевоенное время попытку исследовать некоторые из затопленных подземных галерей замка, связанных с глубоким центральным колодцем. Им удалось извлечь с одного из ярусов галерей ящик, наполненный нацистскими документами и отчетами, связанными с деятельностью находившейся здесь станции слежения за эфиром.
Радарный центр в замке был закрыт в 1994 году, спустя пять лет после того, как коммунистический режим в Чехословакии был сметен «бархатной революцией». Приблизительно десятилетие спустя замок в обветшалом состоянии был передан властям города Збирох. Столкнувшись с необходимостью значительных затрат, требующихся на восстановление и содержание замка, городской муниципалитет решил продать замок в частные руки. Покупатель нашелся в лице Ярослава Паха, бизнесмена и искателя сокровищ. Он приобрел полуразрушенный замок в 2001 году и сразу же развернул здесь масштабные поисковые работы. Ему удалось установить, что в замке, первое упоминание о котором относится к 1195 году, существует разветвленная система подземных галерей, многие из которых были замурованы или засыпаны сравнительно недавно – лет 40–50 назад, скорее всего, в последние годы войны. Толщина бетонной замуровки в некоторых местах достигает 6 м! Другие галереи оказались затопленными. Наибольший интерес представлял вырубленный в скальном основании замка колодец, сооруженный еще в XII столетии и уходящий на глубину 165 м. Колодец оказался практически полностью засыпанным землей и щебнем, и на то, чтобы извлечь этот мусор, искателям сокровищ потребовалось почти два года. Их труды оказались не напрасны – на глубине около 60 м исследователи наткнулись на сваленные в кучу нацистские документы, содержание которых, как оказалось, не представляло собой большой ценности. Здесь же было найдено оружие XVII–XIX веков – около двадцати различных предметов, – до войны входившее в состав художественной коллекции, размещавшейся в стенах замка.
Этот явный успех окрылил кладоискателей. К 2005 году они полностью раскопали колодец, и здесь их ждало еще одно открытие. Достигнув глубины 165 м, они обнаружили дно, выложенное местным камнем – яшмовидным кремнем. Неужели это всё, тупик? Однако совершенно неожиданно обнаружилось, что под камнем находится… ложное дно из железобетона, по-видимому, скрывающее вход в секретный туннель!
Дальнейшие поиски грозили опасностью: при расчистке дна колодца были найдены четыре ручные гранаты. Кроме того, имелись все основания полагать, что вход в туннель заминирован или защищен какой-либо иной системой ловушек. В любом случае к работам требовалось привлечь специалистов по разминированию. Таким образом, разгадка тайны вновь была отложена на неопределенный срок. Пока же владельцы замка в большей степени рассчитывают не на призрачные нацистские сокровища, а на привлечение туристов, что сулит гораздо большие прибыли…
Загадка замка Фюрстенштайн
Нижнесилезский замок Фюрстенштайн (польск. Ксёнж) ждала удивительная судьба: он должен был стать штаб-квартирой Гитлера. Расположенный в безопасном месте, вне досягаемости самолетов союзников, этот замок представлял собой идеальное место для штаб-квартиры канцлера Третьего рейха. Однако история распорядилась иначе – Гитлер так и не смог расположиться в переоборудованных специально для него покоях старинного замка. Памятником той эпохи осталась гигантская система подземных сооружений, с которыми молва связывает самые невероятные легенды…
Замок Ксёнж
Замок Фюрстенштайн был построен в 1288–1292 годах и имеет богатую историю. На протяжении многих веков он неоднократно перестраивался. С 1628 по 1941 год замком владела графская семья Хохберг. Последний владелец замка, Иоганн Генрих XVII фон Хохберг, с началом войны покинул Германию и перебрался в Англию, где вступил в ряды британской армии. Этот поступок гитлеровские власти сочли изменой, и в 1941 году замок был конфискован. За два последующих года отсюда было вывезено большинство произведений искусства, мебель, библиотека.
В 1941–1943 годах в замке Фюрстенштайн, официально принадлежавшем ведомству германских государственных железных дорог, функционировал секретный учебный центр СС. Замок был окружен кольцом полевых укреплений и противотанковых рвов, его круглосуточно охраняли подразделения эсэсовцев. Интересные сведения о замке можно почерпнуть из материалов, хранящихся ныне в Российском государственном военном архиве в Москве. Из этих материалов, в частности, следует, что в замке Фюрстенштайн с 1943 года хранились архивы и документы СС (вопросами их хранения ведал VII отдел РСХА). И в том же самом году замок неожиданно оказался в центре грандиозных событий…
С 1943 года в скале, на которой стоит замок, начали рыть туннели, протяженность которых к концу войны достигла одного километра. Они уходят в глубину на 55 м. Для этих работ привлекались узники расположенного поблизости отделения концентрационного лагеря Гросс-Розен. В недрах горы было устроено несколько бункеров. Комплекс в Фюрстенштайне носил в гитлеровских документах кодовое имя «Brabant I» и сооружался в рамках более широкого плана «Riese» («Великан»). Под этим криптонимом скрывался крупнейший в истории Третьего рейха строительный проект, предусматривавший создание в 1943–1945 годах на территории Нижней Силезии, на северных склонах Центральных Судет, огромного комплекса подземных сооружений, включающих в себя ставку Гитлера в замке Фюрстенштайн, подземные склады, лаборатории и военные заводы, связанных сетью автомобильных дорог и узкоколейных железных дорог, частично проложенных под землей. К этому проекту осенью 1943 года была привлечена компания «Industriegemeinschaft Schlesien AG», в распоряжение которой было предоставлено несколько тысяч узников концлагерей и лагерей военнопленных. Из-за того что работы шли медленно, недостаточными темпами, на рубеже марта – апреля 1944 года руководство работами было передано организации «Тодт».
Из воспоминаний Николаса фон Белова, адъютанта Гитлера: «…В плане […] была постройка большой новой главной квартиры фюрера в Силезии, в районе Вальдебурга (польск. Валбжих), в состав которой должен был также войти замок Фюрстенштайн».
Решение перенести штаб-квартиру фюрера из постоянно подвергавшегося бомбардировкам Берлина в Фюрстенштайн молва связывает с именем гауляйтера Нижней Силезии Карла Ханке. Он был одним из людей, имевших влияние на Гитлера. Другим инициатором перестройки старинного замка в «волчье логово» был Гюнтер Грундманн, главный хранитель памятников Нижней Силезии. В 1943 году адъютант Гитлера Николас фон Белов предпринял инспекцию замка, после чего началась его перестройка. Охрана замка была еще более усилена после того, как в начале 1944 года поблизости был сооружен трудовой лагерь, куда перевели часть узников концлагеря Гросс-Розен. Этот лагерь продолжал действовать до 8–9 мая 1945 года.
Об адаптации замка под квартиру Гитлера известно из нескольких источников. Один из них – воспоминания Гюнтера Грундманна, другим являются показания Антони Грая, который как сотрудник фирмы «Teichmann» (подведомственной организации «Тодт») принимал участие в строительных работах в замке Фюрстенштайн. Грай занимался монтажом электрической сети на верхних этажах замка, однако во время этой работы он стал свидетелем деятельности и других технических служб. Грай подтверждает факт ведения в замке масштабных подземных работ, выполнявшихся в том числе и узниками лагеря Гросс-Розен (в большинстве своем это были евреи из Австрии, а также поляки – участники Варшавского восстания).
О переустройстве замка в штаб-квартиру Гитлера рассказывал после войны (в 1946 году) и один из бывших служащих графа Хохберга по фамилии Вавржишек. Он, в частности, уверял, что подземелья под замком должны были не только стать убежищем от авианалетов союзников и местом хранения каких-то секретов и, возможно, ценностей Третьего рейха, но и… убежищем Гитлера на случай возможной атомной бомбардировки. Высокопоставленные нацисты, руководившие реконструкцией замка, говорили Вавржишеку, что устраиваемый под горой бункер должен будет противостоять «очень мощному оружию».
Подземелья Фюрстенштайна, как считается, соединяются с комплексом «Riese», а также с таинственными штольнями, пробитыми в скале под так называемым «старым замком». Назначение этих подземных сооружений неясно. Считается, что они предназначались для подземного военного завода, который предполагалось здесь разместить. Что там строилось в реальности, никто так и не выяснил, так как документы, относящиеся к этим объектам, исчезли.
Работы велись на высшем доступном в ту пору технологическом уровне. Адъютант Гитлера Николаус фон Белов дважды инспектировал строящиеся объекты. Планы строительства несколько раз менялись и были реализованы только частично. Силами узников «арбайтслагеря Фюрстенштайн», устроенного у подножия замковой горы, была проложена узкоколейная железная дорога. По замыслу строителей, она должна была заканчиваться подземным туннелем, уходящим в глубь горы. Через другой туннель была проложена автомобильная дорога. Под землей было устроено два яруса галерей и бункеров, соединенных с надземной частью замка. Первый ярус расположен на глубине 15 м, второй на глубине 53–55 м. Их соединяет туннель шириной 5,5 и высотой 5 м. В толще скалы, на которой стоит замок, был вырублен глубокий туннель, в котором был смонтирован специальный подъемник для автомобилей.
Сохранилось на удивление мало свидетелей тех событий. Что касается узников концлагеря, то их уже с конца февраля 1945 года начали вывозить отсюда. Судьба этих узников неизвестна; очевидно, они были уничтожены гитлеровцами. Работы в замке продолжались вплоть до последнего дня войны и прекратились только 8 мая 1945 года. Перед приходом Красной армии большая часть подземных сооружений была взорвана, входы в них засыпаны.
Первые попытки исследования и инвентаризации подземных сооружений под замком начали предприниматься уже в конце 1940-х годов. Руководителем первой группы, исследовавшей подземелья, был капитан Юзеф Невенгловский из инженерно-саперного отдела Нижнесилезского военного округа. Составленный им «паспорт объекта N IV/6085» описывает подземный комплекс под замком Фюрстенштайн как бомбоубежище, включающее в себя «капитальный бетонный бункер». По данным Невенгловского, бункер построен на рубеже 1944–1945 годов.
В последующие годы исследователи выявили под замком Фюрстенштайн около 950 м подземных туннелей и помещений общей площадью 3200 кв. м и объемом 13000 куб. м. Предполагается, что часть подземелий до сих пор остается не найденной – они были тщательно замаскированы гитлеровцами. По воспоминаниям одного из свидетелей, например, под горой строилось нечто, что напоминало своими масштабами подземный вокзал. Другие свидетели вспоминают о таинственном поезде-призраке, который отправился со станции Свебодзице (нем. Фрейбург-им-Шлезиен), но так и не доехал до следующей станции, Шчвенка. Куда исчезли два бронированных вагона, которые тянули два локомотива? Может быть, на 62-м километре железнодорожной линии Бреслау (Вроцлав) – Вальдебург (Валбжих) была построена замаскированная ветка, уходящая внутрь замковой горы? Характерно, что это таинственное исчезновение целого поезда совпадает по времени с наиболее интенсивными работами в замке Фюрстенштайн.
А вот другая тайна. Уже после войны Тадеуш Словиковский, шахтер из Валбжиха, а по совместительству – историк-любитель, поисковик, посвятивший себя разгадке тайн Третьего рейха, наткнулся в подземельях Фюрстенштайна на останки нескольких человек. Первоначально предполагалось, что это заключенные, трудившиеся над созданием подземных сооружений. Однако судебно-медицинская экспертиза однозначно показала, что эти люди в момент смерти (а они были убиты выстрелами из автоматического оружия) по своему физическому состоянию не могли быть узниками концлагеря – незадолго до гибели один из них, например, лечился у высококлассного немецкого дантиста…
Многие верят, что замок Фюрстенштайн скрывает еще не одну тайну. Его до сих пор не обнаруженные подземные туннели и бункера могут таить, например, ракеты «Фау-1» или «Фау-2», ящики с технической документацией или сокровищами, награбленными гитлеровцами в разных странах мира.
Секреты затонувших субмарин
Гитлеровское руководство использовало свой многочисленный подводный флот не только по прямому назначению – для решения чисто военных задач – но и для осуществления различного рода секретных операций диверсионного, политического и даже экономического характера. Последнее включало в себя переброску стратегических грузов из нейтральных стран и союзной, но, увы, столь далекой Японии. Например, на борту подлодки U-843, которую в 1958 году подняли со дна пролива Каттегат норвежские водолазы, был найден груз олова, молибдена и каучука. Кстати, на этой операции кладоискатели заработали 35 миллионов крон, причем одна только продажа корпуса субмарины принесла им целый миллион. В других поднятых со дна моря подводных лодках находили валюту, уран, даже опиум.
Весной 1945 года, когда стало ясно, что капитуляция не за горами, нацисты использовали подводные лодки для вывоза из Германии в Латинскую Америку различных ценностей, партийных бонз и высокопоставленных военных. На одной из субмарин, сдавшейся американцам 18 мая 1945 года у побережья США, по слухам, были обнаружены трупы трех германских генералов, покончивших жизнь самоубийством. Кроме того, на подлодке был обнаружен груз ртути стоимостью шесть миллионов долларов по тогдашним ценам.
В сентябре 2007 года лондонская «Таймс» опубликовала рассекреченный доклад британских спецслужб, в котором говорится о попытке эвакуации в Аргентину золота, иностранной валюты и других ценностей, предпринятой нацистскими лидерами в годы войны. В 1943 году английская контрразведка арестовала в Гибралтаре германского агента Эрнста Хоппе по кличке «Герольд» – аргентинца немецкого происхождения, который должен был сыграть ключевую роль в задуманной гитлеровцами операции. На допросах Хоппе всячески изворачивался, отказывался давать показания и даже предпринял попытку к бегству, однако был пойман. Прижатый к стенке, нацист заговорил. По его словам, свое задание он получил от полковника люфтваффе по фамилии Розентретер, близкого к Герману Герингу. Секретная миссия Хоппе состояла в том, чтобы переправить в Аргентину на подводной лодке груз ценностей стоимостью 10 миллионов рейхсмарок. Хоппе категорически отказался выходить в море на подводной лодке, и тогда план был изменен: германскому агенту предстояло отправиться в Аргентину обычным транспортом и там в указанном месте дожидаться прихода подводной лодки. Хоппе должен был принять с борта субмарины 40 ящиков с ценностями, погрузить их на трехтонный грузовик и доставить на виллу Балестро, расположенную в окрестностях Буэнос-Айреса и принадлежавшую двум братьям – тайным нацистам. В дальнейшем ценности по частям должны быть зачислены на различные счета в аргентинских банках.
Эта история – не единственный пример того, как гитлеровцы использовали подводные лодки для различных секретных операций. Многие из нацистских субмарин, оставшихся лежать на морском дне, унесли с собой загадки, которые сегодня с разной степенью успешности пытаются разгадать охотники за сокровищами и тайнами Третьего рейха.
Тайная миссия подводной лодки U-234
Подводная лодка U-234 являлась одной из восьми субмарин серии XB, построенных на судоверфи в Киле на базе более ранней модели 1939 года. Она вступила в строй 23 декабря 1943 года. Подводное судно 90-метровой длины развивало скорость до 17 узлов, могло погружаться на глубину до 220 м и несло на борту 60 человек экипажа. Кроме того, субмарина могла дополнительно принимать на борт около 2000 тонн груза. На вооружении лодки имелось 15 торпед, одно 105-мм и одно 37-мм орудие, и два зенитных орудия 30-мм калибра. Командовал субмариной капитан Иоганн Генрих Фелер.
В конце марта 1945 года перед экипажем подводной лодки была поставлена ответственная задача: U-234 следовало принять на борт группу японских и германских военных специалистов, секретные конструкторские документы и технологические материалы, и доставить их в Японию. Миссия была окружена строжайшей тайной. 25 марта 1925 года лодка покинула базу и взяла курс на норвежский порт Кристиансанн, где ее уже ждали участники операции и предназначенный к отправке секретный груз. 15 апреля все приготовления были закончены, и U-234 вышла в открытое море. Ей предстояло обогнуть мыс Доброй Надежды и через Индийский океан и Южно-Китайское море добраться до Японии.
Экипаж подводной лодки U-234 сдается в плен. 14 мая 1945 г.
В числе двенадцати пассажиров, поднявшихся 15 апреля 1945 года на борт субмарины, были четыре высокопоставленных офицера Кригсмарине, несколько чиновников, инженеров и ученых, два японских офицера высокого ранга. Старшим по званию являлся генерал военно-воздушных сил Германии Ульрих Кесслер, который отправлялся в Японию для того, чтобы помочь японским летчикам овладеть немецкой авиационной техникой и, в частности, познакомить их с новейшими модификациями истребителя «Мессершмитт». В числе других пассажиров были лейтенант Эрих Ментцель – специалист по радарам, лейтенанты Генрих Хеллендорф и Фритц фон Зандрарт – специалисты по вопросам организации противовоздушной обороны, капитан-лейтенант Герхард Фальке – инженер-судостроитель, корветтен-капитан Рихард Булла – специалист по новейшим военно-морским вооружениям, юрист Кай Нишелинг, доктор Хайнц Шлике – специалист по радарам и инфракрасной технике, Август Брингевальде – авиационный инженер, один из создателей истребителя Me-262, первого в мире боевого самолета с турбореактивным двигателем, Франц Руф – специалист по аэронавигационным приборам, японские военные моряки – капитан Хидэо Томонага и командор Гензо Сёйдзи.
Ульрих Кесслер
Груз субмарины был не менее внушителен, чем список пассажиров: на ее борту имелись образцы новейшего германского вооружения – ракетный истребитель-перехватчик «Мессершмитт Me-163» (в разобранном виде), известный под названием «Comet», ракета класса «воздух – земля» «Henschel Hs 293», реактивные двигатели «Юнкерса», десять авиационных пушек, а также 560 кг урана-235 (этого количества хватило бы на то, чтобы изготовить две атомных бомбы). Кроме того, на лодке находились дипломатическая почта и большое количество технической документации, в частности, конструкторские и технологические документы, связанные с производством реактивных истребителей «Мессершмитт» Me-163 и Ме-262, ракет «Фау-1» и «Фау-2», подводных лодок и эсминцев новейших типов. Таким образом, субмарина U-234 представляла собой настоящую плавучую сокровищницу, до отказа набитую военными секретами Третьего рейха.
В конце войны нацисты потратили массу усилий на то, чтобы эвакуировать из гибнущего рейха в какое-нибудь спокойное место научную и технологическую документацию, связанную с перспективными разработками в военной сфере. После войны даже ходили слухи о каких-то тайных базах нацистов в Антарктиде! Но миссия подводной лодки была более прозаична и более реалистична: ей предстояло переправить секретную документацию и образцы новейшей военной техники в Японию, последнее государство «оси», еще продолжающее оказывать сопротивление союзникам.
Итак, субмарина U-234 шла курсом на Японию. И если для ее экипажа и пассажиров сменявшие друг друга дни и ночи мало чем отличались друг от друга, то в «большом» мире события развивались с калейдоскопической быстротой. 8 мая 1945 года, менее чем через месяц после выхода подлодки в море, гитлеровская Германия капитулировала. Таким образом, задание, полученное капитаном Фелером, теряло всякий смысл. Старшие офицеры, находившиеся на борту субмарины, собрались на совет: как быть дальше? Как поступить с подводной лодкой и секретным грузом, что делать экипажу и пассажирам? Прозвучало предложение затопить судно, а людям спасаться на подручных средствах, однако капитан решил поступить иначе: своей волей он распорядился взять курс на канадский порт Галифакс и там сдаться союзникам. Это решение вызвало протесты части команды и пассажиров. Оба японца, не желая сдаваться врагу, покончили жизнь самоубийством. Торжественно похоронив их останки в море, немцы решили заодно избавиться и от военных секретов: за борт были брошены коробки с технической документацией и микрофильмами.
15 мая 1945 года субмарина U-234 сдалась британскому эскортному миноносцу «Sutton». Под конвоем англичан лодка пришла в Портсмут, где к тому времени уже стояли на приколе сдавшиеся ранее германские субмарины U-805, U-873 и U-1228. Экипаж и пассажиры U-234 оказались в лагере для военнопленных, где подверглись многократным допросам: британских и американских разведчиков крайне интересовала тайная миссия подводной лодки. Сама субмарина была тщательно обыскана, но, к разочарованию союзников, оказалось, что большая часть секретного груза отсутствует… Куда исчезли 560 килограммов урана? Какие еще тайны хранила подводная лодка U-234? С уверенностью можно сказать, что это были очень важные технологические секреты, которые могли оказать влияние на ход продолжающейся войны на Тихом океане. Шла ли речь о создании немцами и японцами атомной бомбы? Если нет, то для чего немцам понадобилось отправлять в Японию такое огромное количество урана? Что знали об этом два японских офицера, унесшие свои тайны с собой в могилу? Сегодня в исторической науке господствует мнение, что в 1945 году немцы были еще далеки от создания ядерного оружия, однако в первые послевоенные месяцы, идя по горячим следам событий, разведка союзников почему-то считала иначе…
В заключение стоит сказать, что большая часть «секретных» пассажиров подводной лодки U-234 в дальнейшем сделала успешную карьеру в американской военной промышленности. Доктор Хайнц Шлике посвятил свою жизнь созданию новых акустических приборов для обнаружения подводных лодок, Франц Руф много и плодотворно работал в области реактивной авиации. Ну а что касается субмарины U-234, с которой началась вся эта история, то 20 октября 1947 года она была потоплена двумя торпедами, выпущенными британским эсминцем «Greenfish».
U-534 идет на прорыв
Когда датский любитель-дайвер Оге Енсен решил заняться поисками затонувших кораблей, у него не было какой-то определенной цели. Ее подсказал журналист Тор-стен Квист: ищи подводную лодку U-534! «Почему именно ее?» – удивился Енсен. И тогда Квист рассказал ему о том, что он сумел узнать из старых газет и архивов…
761-тонная подводная лодка U-534 типа IXC/40 с максимальной дальностью плавания 11 400 навигационных миль была спущена на воду 23 декабря 1942 года и наряду с другими немецкими подлодками участвовала в операциях на путях союзных конвоев в Атлантике. С ноября 1944 года лодка входила в состав 33-й флотилии субмарин, базировавшейся во Фленсбурге. 1 мая 1945 года командир субмарины, 26-летний капитан-лейтенант Герберт Ноллау, получил приказ отправиться в Копенгаген. На следующий день лодка встала у пирса копенгагенского порта. 4 мая, по слухам, капитан Ноллау принял на борт 11 тяжелых алюминиевых ящиков, как предполагают – с золотом или другими ценностями. В этот же день, 4 мая 1945 года, все 223 немецкие подводные лодки, находившиеся в этот момент на своих базах, были затоплены по приказу адмирала Карла Дёница, командующего военно-морскими силами Германии (так называемая операция «Радуга»).
Подводная лодка U-534 под атакой
В ночь на 5 мая подводная лодка U-534 вышла в море, став, таким образом, последней в истории Второй мировой войны германской субмариной, отправившейся на боевое задание (по немецким сведениям, в этот рейс U-534 отправилась не одна, а в составе тактической группы, состоявшей из подводных лодок U-534, U-3017, U-3503 и U-3523). По одним сведениям, она направлялась к берегам Норвегии, по другим – в Южную Америку. Капитану Ноллау удалось благополучно провести лодку через пролив Малый Бельт и выйти в пролив Каттегат, отделяющий датский полуостров Ютландия от Швеции. Утром 5 мая, когда лодка находилась в 13 милях от острова Анхольт, в небе появился английский бомбардировщик В-24 «Либерейтор». Командир лодки скомандовал срочное погружение, однако было уже поздно. Одна из глубинных бомб взорвалась у самого днища лодки, и субмарина пошла на дно. (По немецким сведениям, налетов было два. Первый налет экипажу U-534 удалось отразить, сбив при этом один британский самолет.) Экипажу (на борту лодки в тот момент находился 51 или 52 человека) в полном составе удалось покинуть гибнущее судно, но позднее трое моряков умерли в воде от переохлаждения. Остальная часть команды была спасена.
В чем заключалась миссия U-534, вышедшей в море, напомним, уже после гибели всего подводного флота гитлеровской Германии? Сразу после войны сотрудники британской разведки допрашивали спасшихся подводников с U-534 относительно содержимого таинственных алюминиевых ящиков, поскольку ходили слухи, что в них было золото. Однако немцы в один голос утверждали, что там находились 37-миллиметровые зенитные снаряды. На этом официальное расследование закончилось, не дав ответа на многие важные вопросы. С какой целью лодка выходила в море? Ведь со дня на день должна была последовать капитуляция гитлеровской Германии, а между тем капитан Ноллау берет на борт такой боезапас, словно собирается активно участвовать в боевых операциях (если предположить, что в алюминиевых ящиках действительно находились снаряды). Может быть, U-534 на самом деле должна была доставить в Южную Америку золото или какие-то нацистские секреты?
Подводная лодка U-534 во время транспортировки
Новый всплеск интереса к таинственной истории с субмариной U-534 произошел в 1976 году, когда некоторые средства массовой информации сообщили о том, что бывший командир подводной лодки капитан Герберт Ноллау покончил жизнь самоубийством. Уж не «убрали» ли его бывшие нацисты, заинтересованные в том, чтобы тайна U-534 так никогда и не выплыла бы на свет? Видимо, кто-то опасался, что тот может проговориться, если журналисты возьмутся за него… (По немецким сведениям, Герберт Ноллау умер своей смертью в 1986 году.)
История U-534 вызвала у Оге Енсена большой интерес. Более десяти лет он потратил на то, чтобы отыскать лежащую на дне моря подводную лодку. Обнаружив в 1976 году лежащую на морском дне неподалеку от острова Анхольт немецкую субмарину, он уже было решил, что удача улыбнулась ему, однако это оказалась меньшая по размерам U-251, потопленная союзниками в апреле 1945 года. Наконец, осенью 1986 года усилия Енсена увенчались успехом.
Хорошо сохранившаяся лодка лежала на дне на шестидесятиметровой глубине, покрытая толстым слоем ила и водорослей, в саване из оборванных рыбацких сетей. Во время последующих погружений Енсен тщательно обследовал и сфотографировал ее, и даже поднял на поверхность части гирокомпаса и перископа, проникнув в командный пост лодки через развороченную взрывом бомбы рубку. Однако установить, есть ли внутри корпуса лодки ящики с золотом, можно было, только подняв ее со дна моря. А это работа не одного дня… Но даже если на борту лодки не было сокровищ, все равно она представляла собой несомненную историческую ценность: во всем мире к тому времени сохранилась только одна-единственная субмарина этого класса. Во время войны она была захвачена военно-морским флотом США и ныне находится в музее в Чикаго.
Подводная лодка U-534 в музее
В поисках необходимых средств для проведения подводных работ Енсен и Квист обращались за помощью к различным потенциальным спонсорам. В конце концов им удалось заинтересовать этим проектом крупного датского бизнесмена и издателя Карстона Рее. Однако прошло семь лет, прежде чем в августе 1993 года начались работы по подъему U-534 на поверхность. Два огромных плавучих крана, принадлежащих голландской спасательной фирме «Smit Tak» из Роттердама, после долгой возни вытащили со дна моря ржавую 76-метровую тушу затонувшей за полвека до этого подводной лодки. Что таится в ее чреве? Ящики с золотом, стальные кейсы с секретными нацистскими документами, а может, и то и другое? Однако, прежде чем начать поиск сокровищ, датским и голландским специалистам предстояло обезвредить четыре сохранившиеся торпеды и другие боеприпасы – всего на борту лодки находилось около 6 тонн взрывчатых веществ. В числе 60 участников этой захватывающей экспедиции были восемь еще остававшихся к тому времени в живых членов команды U-534 и четыре британских ветерана – те самые летчики, что полвека назад отправили субмарину на дно морское.
Когда наконец доступ в отсеки подводной лодки был открыт, кладоискателей ждало разочарование: золота в ней не оказалось. Единственной важной находкой стал сейф капитана Ноллау, набитый документами. Его даже вскрывать не пришлось: в замочной скважине так и остался торчать ключ, на котором, прицепленные к брелоку, висели еще три ключа и свисток. Искатели сокровищ ожидали, что по крайней мере из этих документов удастся узнать многие, ранее неизвестные тайны Третьего рейха, однако после того, как их тщательно восстановили и изучили эксперты, оказалось, что это обычная судовая документация. Сенсации не произошло: на борту субмарины U-534 было найдено только, что могло находиться на ней согласно штатному расписанию…
Впрочем, разочарованы были далеко не все участники экспедиции: ведь, как бы то ни было, в их руках оказался редкий памятник недавней истории. В 1996 году, после разрешения всех спорных вопросов, подводная лодка U-534 отправилась в Ливерпуль, где заняла свое место в Историческом музее военных кораблей в Биркенхеде.
Охота за «Восходящим солнцем»
В начале Второй мировой войны гитлеровская Германия поставляла в Японию военную технику и приборы: радарные установки, торпеды, бомбардировочные прицелы. Взамен немцы получали от своего дальневосточного союзника стратегическое сырье: вольфрам, олово, каучук для военной промышленности, а также опиум для фармацевтической промышленности. Эти грузы шли через СССР по Транссибирской магистрали протяженностью более 9 тыс. км. Но после того, как Германия напала на Советский Союз, для этих перевозок остался лишь длинный морской путь – 22 тыс. км.
Немцы маскировали свои караваны под чужие, якобы принадлежавшие нейтральным государствам. Но такая маскировка не помогала, и к началу 1944 года Германия потеряла половину своих транспортных судов. Гораздо эффективнее оказалось использование для дальних трансокеанских рейсов подводного флота.
Подводная лодка I-52
В годы Второй мировой войны японские судостроители наладили серийный выпуск транспортных подводных лодок, которые были на 30 м длиннее обычных боевых субмарин. Эти гиганты без дозаправки преодолевали расстояние в 34 тыс. км. Они стали в буквальном смысле связующим звеном между странами «оси», при помощи которого они вели интенсивный обмен стратегическими материалами и технологиями.
В разгар войны Германия все острее стала ощущать нехватку некоторых видов промышленного сырья. В 1943 году положение было уже почти катастрофическим. Японии же как воздух были нужны последние разработки немецких специалистов. Благодаря транспортным подводным лодкам союзникам удалось наладить взаимовыгодный «бартер»: в обмен на немецкое «ноу-хау» японцы поставляли в Германию сырье – прежде всего каучук и металлы.
В марте 1944 года военно-морскую базу Куре (остров Хонсю) тайно покинула подводная лодка I-52. После остановки в Сингапуре, где на борт был принят груз каучука и олова, субмарина пересекла Индийский океан, обогнула мыс Доброй Надежды и продолжила плавание в Атлантике. На борту подлодки находилось почти 300 т груза (в том числе 2,8 т опиума и 54 т каучука), полный боекомплект, 95 человек личного состава и 14 инженеров – специалистов по оптическим технологиям. Во французском порту Лорьян японскую подлодку дожидалась немецкая субмарина со «встречным» грузом на борту. Немцы приготовили для своих союзников радарные установки, вакуумные приборы, шарикоподшипники и, возможно, окись урана для ядерных исследований.
Американская разведка знала об этой операции абсолютно все. Ни японцы, ни немцы не догадывались, что союзникам уже давно удалось расшифровать секретные коды, при помощи которых велись все передачи в эфире, так или иначе связанные с «бартером». Так что, когда I-52 отправилась в рейс, ни маршрут следования, ни содержимое грузовых отсеков японской лодки не были тайной для союзного командования. И уже вскоре после отплытия из Куре навстречу I-52 из Норфолка (штат Вирджиния) вышла оперативно-тактическая группа военных кораблей во главе с авианосцем «Будж». Приказ, полученный командиром перед самым выходом в море, был более чем кратким: перехватить и уничтожить лодку. Поскольку у японцев поход «I-52» проходил под кодовым обозначением «Операция «Восходящее солнце», союзники окрестили свой контрвыпад «Охотой за «Восходящим солнцем».
Аппарат «Мир» исследует подводную лодку I-52
В ночь с 23 на 24 июня лодка I-52 в полном соответствии с намеченным планом встретилась посреди Атлантики с немецкой субмариной U-530. С помощью немцев японским подводникам предстояло пополнить изрядно истощившиеся запасы воды и продовольствия. Кроме того, немецкие специалисты должны были установить на борту японской лодки, а затем настроить радары, что позволило бы ей практически беспрепятственно пройти через Бискайский залив – один из самых опасных участков маршрута.
Трое немецких моряков подошли на шлюпке к I-52, передали радар и вернулись. После этого немецкая подлодка сразу начала погружение. До сих пор неизвестно, почему японцы не последовали ее примеру: огромная туша японской субмарины безмятежно возвышалась над мелкой рябью океана. Это была роковая ошибка.
Американские корабли прибыли в этот квадрат на два дня раньше и уже поджидали свою жертву. Над местом встречи подлодок патрулировали четыре самолета, которые засекли I-52 и сбросили осветительные ракеты на парашютах и буй с гидролокатором. На лодке пробили тревогу, прозвучала команда «Срочное погружение», но было уже поздно. «Мы засекли лодку, сбросили пару бомб, зафиксировали попадание и то, как она пошла ко дну», – рассказывал позднее командир американской эскадрильи капитан Джесси Тэйлор. На следующий день нефтяное пятно на поверхности океана показывало место гибели субмарины. Американцы выловили из воды 1350 кг каучука…
В 1990 году, когда многие документы военных лет были рассекречены, американский исследователь Пол Тайдуэлл отыскал в Вашингтонском архиве документы, относящиеся к судьбе подводной лодки I-52: сообщения разведки, выписки из судовых журналов и расшифрованные тексты радиоперехватов. Из документов следовало, что на борту подлодки имелось, среди прочего груза, около двух тонн золота: 146 слитков, упакованных в металлические ящики. Драгоценный металл предназначался для разрабатывавшихся в то время в Германии оптических технологий (потому-то среди пассажиров лодки была и группа японских специалистов-оптиков, командированных в Германию для обмена опытом с немецкими коллегами).
У Тайдуэлла – профессионального историка и не менее профессионального ныряльщика – уже имелся скромный опыт поиска подводных сокровищ: несколькими годами раньше он нашел неподалеку от берегов Флориды несколько старинных испанских золотых монет. Заинтересовавшись историей затонувшей субмарины, он на протяжении следующих пяти лет кропотливо работал в архивах разных стран. С помощью американских, японских, немецких данных он сумел в мельчайших подробностях восстановить маршрут подводной лодки I-52, вплоть до момента ее роковой встречи с американским бомбардировщиком. И, тщательно взвесив все «за» и «против», пришел к выводу: лодку можно найти!
Надо сказать, что до этого немало весьма квалифицированных экспертов, включая людей из военно-морского ведомства, брались за поиски I-52, но так ничего и не нашли. Однако расчеты Тайдуэлла выглядели более чем убедительно, и это сломило скепсис потенциальных спонсоров. Энтузиасту удалось собрать около миллиона долларов на организацию экспедиции и заручиться поддержкой нескольких крупных компаний. Неоценимую помощь оказали специалисты фирмы «Меридиан Сайенс Инк.». Внимательно изучив все добытые Тайдуэллом данные, они скорректировали гипотетический курс подлодки I-52, и уточнили, где именно может находиться затонувшая субмарина. Расхождение с координатами, которые показали в свое время военные эксперты, оказалось весьма значительным: целых 32 километра!
Для поисков подводной лодки Тайдуэлл арендовал российское океанографическое судно треста «Южморгеология». В апреле 1995 года экспедиция вышла в море, держа курс на точку, расположенную примерно в 1600 км от островов Зеленого Мыса. Район поисков общей площадью в 500 кв. км был условно разбит на квадраты. Судно прочесывало их один за другим, прощупывая дно сонаром. Имевшееся на борту оборудование позволяло одновременно «захватывать» по тысяче метров по обе стороны от корабля. Но проходил день за днем, а лодка оставалась недосягаемой – всякий раз многообещающее пятно на экране сонара оказывалось всего лишь еще одной «неровностью рельефа»…
Подходила к концу пятая неделя экспедиции. Перерасход первоначально запланированной сметы составил к тому моменту 250 000 долларов. Топливо было на исходе. Тайдуэлл уже склонялся к мысли, что с поисками, пожалуй, пора заканчивать. Утром 2 мая он решил, что даст самому себе и всей команде еще один шанс. И два часа спустя стало очевидно: исследователи достигли своей цели!
На этот раз ошибки быть не могло – на очередной распечатке данных сонара появились вполне узнаваемые очертания I-52. Все еще не веря собственной удаче, исследователи более детально «прощупали» найденный объект, после чего опустили на глубину 5100 м камеру с дистанционным управлением. Да, это была она – затонувшая полвека назад I-52, с более чем явными следами точного попадания! При этом она стояла совершенно прямо. «Как будто не на дне морском, а на приколе в доке» – скажет потом Тидуэлл.
Эксперты из «Меридиан сайенс» не подвели: лодку обнаружили менее чем в километре от того места, которое они указали. Такая погрешность, по морским меркам, – сущий пустяк. Впрочем, как заметил один из специалистов компании Дэвид Уайатт, дело здесь не только в их филигранной работе, но и в невероятном везении. «Лодка села на более-менее ровном участке дна, неподалеку от откоса. Окажись она где-нибудь в другом месте – не исключено, что мы так ничего и не нашли бы».
Тайдуэлл начал готовиться к подъему ценного груза. Для выполнения такой сложной операции ему потребовалось заполучить российский корабль «Академик Мстислав Келдыш», который успешно работал на месте гибели «Титаника». 8 ноября судно, оснащенное двумя глубоководными аппаратами «Мир», вышло из Лас-Пальмаса, что на острове Гран-Канария. Оборудование аппаратов не позволяло обследовать лодку изнутри, но Тайдуэлл полагал, что слитки лежат вокруг корпуса, развороченного взрывами.
2 мая 1995 года «Келдыш» достиг точки, расположенной в 2400 км от побережья Африки, и с его борта спустили на глубину 5100 м оба «Мира». Через четыре часа от начала погружения Тайдуэлл и его помощники разглядели на дне причудливо громоздившиеся металлические обломки и ящики. Носовую часть субмарины разнесло взрывом, позади рубки зияла огромная пробоина, но открытый входной люк не имел видимых повреждений. Корма уцелела и даже не покрылась донными отложениями.
С помощью роботов-манипуляторов ящики удалось поднять на поверхность. Тайдуэлл вскрывал их в своей каюте, без посторонних глаз, и позже заявил, что во всех ящиках находится опиум. Большинство членов экспедиции не поверили боссу. Люди Тайдуэлла открыто роптали, но работу не бросили и добросовестно обшарили большой участок дна вокруг лодки. Однако вместо золота всякий раз поднимали олово.
Каждое погружение «Мира» обходилось инвесторам в 25 тыс. долларов, и они начали терять терпение. Наконец команда Тайдуэлла добралась до металлических слитков под днищем лодки. Они высыпались из грузового отсека, устроенного с внешней стороны корпуса ради экономии места внутри лодки. Под водой эти аккуратные брусочки выглядели многообещающе. Но на поверку оказалось, что и это олово…
Проникнуть внутрь корпуса оказалось невозможным. В итоге экспедиция закончилась провалом и принесла ее участникам одни долги. Но Тайдуэлл уверен, что две тонны золота по-прежнему ждут искателей приключений в одном из грузовых отсеков I-52…
Золото союзников Гитлера
Где сокровища Муссолини?
Бенито Муссолини был совсем не бедным человеком. Свое богатство он собирал, как и каждый диктатор, – денежка к денежке, с любовью. Примером для него в этом отношении являлся Герман Геринг. К середине 1940-х годов итальянский дуче являлся одним из богатейших людей в мире, его состояние оценивалось в 10 миллиардов лир (в тогдашних ценах). Это богатство включало в себя движимое и недвижимое имущество, счета в банках, драгоценности любовницы Муссолини – Кларетты Петаччи. Однако всему на свете приходит конец. Пробил час расплаты и для Муссолини.
В конце апреля 1945 года фашистский режим доживал свои последние дни. Муссолини, как затравленный зверь, прятался на севере Италии. Он прекрасно понимал, что если он попадет в руки врагов, то его казнят: в лучшем случае – после суда, в худшем – без всякого суда. В любом случае расправы не избежать. Муссолини панически боялся смерти и вовсе не собирался кончать жизнь самоубийством. Он видел только один путь спасения: как можно быстрее пробраться в Швейцарию.
Озеро Комо, Италия
В этом отчаянном броске на север Муссолини сопровождало лишь несколько преданных ему офицеров и Кларетта Петаччи. На трех грузовиках они отправились на север, к озеру Комо. Багаж Муссолини состоял из нескольких саквояжей, набитых швейцарскими франками, американскими долларами и золотом.
26 апреля 1945 года бывший диктатор и его спутники прибыли в небольшой городок Менаджо. Здесь они присоединились к немецкой автоколонне, состоявшей приблизительно из 40 грузовиков, в которых находились около 300 немецких солдат. Командовал колонной капитан Отто Кизнатт. Пробиться дальше на север не удалось: на следующий день беглецы попали в руки итальянских партизан, а 28 апреля 1945 года Муссолини и Кларетта Петаччи были расстреляны.
Но какова судьба сокровищ Муссолини? Часть их попала в руки партизан, однако другая часть, по слухам, была укрыта в окрестностях озеро Комо еще до того, как дуче оказался в партизанском плену. Командира немецкой автоколонны Отто Кизнатта, а также его солдат партизаны не тронули – они просто разоружили их и отпустили восвояси. Именно эти солдаты стали впоследствии источником слухов о том, что часть золотого груза – два больших чемодана – по распоряжению Муссолини были брошены в озеро Комо 26 или 27 апреля 1945 года. Эта задача якобы была поручена нескольким солдатам из охраны Муссолини. Об этом в 1957 году рассказал западногерманской и итальянской полиции некто иной, как бывший капитан Отто Кизнатт. Официальные власти немедленно предприняли поиски, однако никаких чемоданов в озере найти не удалось. Может быть, их там никогда и не было: согласно другой версии легенды, дуче приказал укрыть часть своих сокровищ в своей родной деревне Предаппио.
Бенито Муссолини
Сегодня достаточно трудно установить, что в реальности произошло с сокровищами Муссолини, находившимися в кузове по крайней мере одного из трех грузовиков, на которых дуче пытался прорваться в Швейцарию. Нельзя исключать того, что немецкие солдаты, прознав о драгоценном грузе, попросту выдали Муссолини итальянским партизанам, получив взамен золото дуче (или, по крайней мере, часть его). В послевоенные годы неоднократно находились и желающие проверить легенду о том, что сокровища Муссолини покоятся на дне озера Комо. Вскоре после окончания войны на озеро приезжал даже бывший премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль. Говорили, что его будто бы тоже весьма интересовала загадка золота дуче. Впрочем, по другим сведениям, Черчилль искал совсем другой клад – тайную корреспонденцию Муссолини, проливающую свет на многие загадки Второй мировой войны…
Золото Итальянского банка
Таинственная история с золотом Итальянского банка, как это часто бывает в таких случаях, распадается на две составляющих – почти реальную и почти легендарную. Обе эти истории берут свое начало в сентябре 1943 года, когда фашистская Италия капитулировала перед лицом высадившихся на юге Апеннинского полуострова союзников, а гитлеровцы поспешили немедленно взять под свой контроль часть итальянской территории и принять под свою опеку остатки рухнувшего режима Муссолини. 20 сентября 1943 года, спустя десять дней после того, как немцы заняли Рим, эсэсовские парашютисты во главе с полковником Гербертом Капплером и майором Карлом Хассом окружили штаб-квартиру Национального банка Италии на Виа Национале. В его подвалах хранился золотой запас страны, составлявший к тому времени 120 тонн золота: 90 тонн в слитках в 626 ящиках и 30 тонн в золотых монетах, упакованных в 543 мешка. Сотрудники банка не пытались, да и не имели физической возможности воспротивиться реквизиции; напротив, управляющий банком Винченцо Адзолини дал согласие на изъятие ценностей. Эсэсовцы погрузили золото на грузовики, и автоколонна отправилась на север Италии, в Милан.
Герберт Капплер
По сей день остается неясным, кто отдал приказ Капплеру осуществить эту операцию. Согласно одной гипотезе, эсэсовцы выполняли инструкции Вальтера Функа, президента Рейхсбанка, а непосредственно курировал акцию представитель Рейхсбанка в Риме, Максимилиан Бернхубер. Другая версия считает ответственным за проведение акции штандартенфюрера СС Эугена Дольманна, личного представителя рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера в Италии.
Золото Итальянского банка оставалось в Милане до февраля 1944 года. Его окончательную судьбу предстояло решить после того, как представители банка договорятся со своими швейцарскими партнерами. Дело в том, что швейцарский Банк международных расчетов (BIS) из Базеля начиная с 1930-х годов активно кредитовал режим дуче, и общая сумма выданных кредитов к концу 1943 года была эквивалентна приблизительно 16 тоннам золота. После того как войска союзников летом 1943 года высадились в Сицилии, базельские банкиры встревожились: крах фашистского режима грозил обернуться для них потерей астрономических сумм. В конце ноября 1943 года генеральный секретарь BIS Рафаэле Пилотти отправился в Италию, где был принят управляющим Итальянского банка Винченцо Адзолини. Встреча проходила в спокойной и деловой обстановке. Адзолини пообещал приложить все усилия к тому, чтобы как можно быстрее переправить золото в Швейцарию, и отдал Пилотти 60-страничный список, в котором перечислялись номера и точный вес золотых слитков, предназначенных к отправке. В то же время Адзолини пояснил, что золото не будет отправлено в Швейцарию до того момента, пока Рейхсбанк не даст этому зеленый свет.
Обсудив вопрос с долгом базельскому банку, Адзолини показал Пилотти письмо, только что полученное им от Национального банка Швейцарии (SNB): в нем руководство банка просило срочно решить вопрос о возврате кредита в размере 53 миллиона франков, выданного Италии накануне войны швейцарским банковским консорциумом для нужд итальянской военной промышленности. Как и в случае с BIS, этот кредит также был гарантирован золотом. Адзолини попросил Пилотти, чтобы тот по возвращению домой встретился с президентом Национального банка Эрнстом Вебером и передал ему на словах, что Банк Италии готов отправить в Швейцарию 7 тонн золота для SNB в дополнение к тем 16 тоннам, которые предстояло отправить для BIS. Удовлетворенный итогом переговоров, Пелотти вернулся в Базель.
23 декабря 1943 года Пилотти встретился в Цюрихе с Эрнстом Вебером. Понимая, что ключи от сделки находятся в руках берлинского Рейхсбанка, оба банкира договорились объединить свои усилия по возврату итальянского долга. С помощью Пауля Хехлера, директора германского отделения BIS, Пилотти вошел в контакт с президентом Рейхсбанка Вальтером Функом и попросил его ускорить решение вопроса о переправке в Швейцарию 23 тонн итальянского золота. Функ ответил согласием и в январе 1944 года отправил в Италию своего представителя Эмиля Пуля. Встретившись с Адзолини в маленьком городке Мольтрасио на севере Италии, на озере Комо, Пуль совместно с руководством Итальянского банка определил маршрут транспортировки золота из Милана в Кьяссо, швейцарский городок, расположенный на итало-швейцарской границе.
Имелся, однако, человек, категорически возражавший против передачи золота Швейцарии: Джампьетро Доменико Пеллегрини, министр финансов итальянского фашистского правительства в Брешии. Ему удалось заручиться поддержкой неведомых, но, несомненно, очень влиятельных немецких покровителей, вес которых намного превышал вес президента Рейхсбанка Вальтера Функа. В начале февраля 1944 года Пеллегрини в сопровождении отряда эсэсовцев появился в миланском отделении Итальянского банка, где хранились ящики и мешки с золотом. Под его руководством все эти ценности были погружены на грузовики и вывезены в неизвестном направлении…
Вскоре пункт назначения, куда доставили золото Итальянского банка, стал известен: горная крепость Фортецца (Франценфесте) близ Брессаноне (Бриксена) в Южном Тироле, построенная австрийскими военными в 1830-х годах для защиты дороги, ведущей через перевал Бреннер. Как бы то ни было, отгрузка золота в Швейцарию, запланированная на февраль 1944 года, сорвалась. Пилотти рвал на себе волосы. В конце февраля 1944 года он вновь встретился с Адзолини, который пообещал сделать все, что в его власти. Никакой власти у него, однако, уже не было. Пилотти отправился в Брешию, чтобы повидаться с Пеллегрини. С юридической точки зрения никто не возражал, да и не мог возразить против его требований, однако конец войны был уже не за горами, и в преддверии наступающего хаоса выполнять условия ранее заключенных контрактов многим казалось необязательным.
Как бы то ни было, Пилотти удалось добиться своего: 20 апреля из Италии в Швейцарию отправились четыре железнодорожных вагона, в которых находилось 23,3 тонны золота. Правда, по слухам, это было вовсе не золото Итальянского банка: в 1941 году Италия, вместе с Германией, разграбила золотой запас оккупированной Югославии, и именно «трофейное» югославское золото пошло в уплату итальянского долга. Что же касается собственно золота Итальянского банка, то основная его часть была вывезена в Берлин, а другая – меньшая – осталась в подвалах Фортеццы. В 1945 году золото, отправленное в Берлин, было практически нетронутым обнаружено американцами в соляной шахте Меркерс.
Судьба золота, хранившегося в Фортецце, более туманна. Весной 1945 года солдаты 88-й американской пехотной дивизии обнаружили в подвалах этой старой австрийской крепости большое количество золота на сумму около 25 миллионов долларов. Однако до сих пор остается неизвестным, сколько именно ценностей хранилось там в последние месяцы войны и какая их часть реально принадлежала Итальянского банка, а какая происходила из других источников. Луиджи Эйнауди, первый послевоенный управляющий Итальянским банком, обвинял американцев в том, что они конфисковали часть золота, хранившегося в Фортецце, и отдали его югославам в качестве компенсации за утрату золотого запаса Югославии, похищенного нацистами и их союзниками в 1941 году (другая часть золота Фортеццы была честно возвращена Италии в 1947 году). Однако кроме этих заявлений, Банк Италии не смог предъявить каких-либо документов, подтверждающих реальность этого факта. В то же время югославское правительство утверждало, что итальянские оккупанты конфисковали золото Югославского банка, вывезли его в Италию, и никакой компенсации страна за это не получила. Таким образом, в истории с золотом Итальянского банка возник некий «зазор» размером в несколько десятков миллионов неизвестно куда пропавших долларов. И из этой начавшей стремительно разрастаться трещины немедленно повалил густой туман легенд…
…В феврале 1944 года в долине реки Тикоса (Северная Италия) двигалась колонна немецких военных грузовиков. Машины с трудом преодолевали горную дорогу – в кузовах явно везли что-то очень тяжелое. Необычной была и охрана колонны: впереди двигались два танка и бронетранспортер, за ними следовал грузовик, битком набитый вооруженными эсэсовцами, а замыкал колонну еще один бронетранспортер.
Оберштурмбаннфюрер Руди де Магистрис задремал в теплой кабине грузовика. Разбудили его выстрелы и крики:
– Партизаны!..
Сон как рукой сняло. Офицер выскочил из кабины и бросился к кювету, на ходу вытаскивая из кобуры парабеллум. Но воспользоваться оружием он не успел: здоровенный итальянец в обмотках подбежал к Магистрису, и последнее, что успел увидеть отпрыск знатной саксонской фамилии, – это занесенный над ним приклад карабина…
Когда Магистрис очнулся, бой уже закончился. Преодолевая подступающую тошноту, офицер подполз к краю кювета и увидел лежащие вдоль дороги трупы эсэсовцев. Еще он увидел, как партизаны быстро перегружают ящики из машин на откуда-то взявшиеся телеги. Перед тем как потерять сознание, Магистрис услышал таинственное слово, которое повторяли партизаны:
– Баргальи!.. Баргальи!..
Так начинается одна из историй о загадочном исчезновении золота Итальянского банка в горах Северной Италии. Считается, что в феврале 1944 года охраняемая эсэсовцами автоколонна, возглавляемая оберштурмбаннфюрером бароном Руди де Магистрисом, должна была доставить из Италии в Швейцарию часть золота Итальянского банка. В долине Тикосы колонну перехватили итальянские партизаны, большинство из которых были уроженцами деревни Баргальи. Перебив эсэсовскую охрану, итальянцы перегрузили золото на подводы и ушли, не подозревая, что один из эсэсовцев чудом остался жив. С тех пор о судьбе этого золота ничего не известно. А после войны в Баргальи начались таинственные убийства. Только за несколько лет, с 1945 по 1950 год, здесь погибли 13 человек. Все они так или иначе были причастны к нападению на немецкую колонну.
Первой жертвой стал полицейский Кармине Скотти, которому поручили расследовать дело об исчезновении трофеев. Через несколько дней после начала расследования его изуродованное тело нашли на окраине деревни. Перед смертью полицейского подвергли чудовищным пыткам.
Еще через два месяца, в апреле 1945 года, четверо партизан, участвовавших в налете на немецкую золотую колонну, были расстреляны из автоматического оружия. Говорили, что их казнили за какое-то предательство, но кого предали эти несчастные, осталось тайной.
Пятидесятые годы прошли спокойно, и многим в Баргальи стало казаться, что давняя история с золотом канула в Лету. Но в декабре 1961 года погиб 72-летний Джузеппе Муссо – он свалился с моста в ров и раскроил себе череп. Спустя 8 лет, в декабре 1969 года, в собственном доме была до смерти забита 64-летняя Мария Валетто. В ноябре 1972 года на пустынной ночной улице обнаружили изуродованный труп 76-летнего Джероламо Канобио. За пару часов до этого его видели в местной таверне: пьяный, он хвастался, что знает, где закопано золото…
В марте 1974 года кто-то камнем разбил голову 74-летней Джулии Вичаве. 27 июля 1974 года в собственном доме расстрелян 78-летний парикмахер Сальваторе Ленарди. В марте 1976 года 54-летнего Пьетро Чеваско нашли в лесу повешенным. В июне 1978 года страшной смертью погиб 69-летний Карло Спаллароза: сначала он сломал себе позвоночник, «упав» со скалы, а потом кто-то отрубил ему голову. Характерно, что все 17 мужчин и 4 женщины, ставшие жертвами неизвестного «маньяка из Баргальи», в 1945 году были партизанами.
В 1974 году в этой истории неожиданно появился новый персонаж: баронесса Анита де Магистрис, вдова того самого оберштурмбаннфюрера СС, который в феврале 1944 года возглавлял «золотую колонну». После смерти мужа она поселилась на вилле в окрестностях Баргальи, часто приезжала в деревню и о чем-то подолгу беседовала со стариками. Местные жители ее уважали: пожилая синьора аккуратно посещала церковь и даже стала руководить церковным хором. О дальнейших планах баронессы никто никогда не узнает: в июле 1983 года она стала жертвой нападения неизвестного преступника, ударившего ее дубинкой по голове. Таинственного убийцу (или убийц) из Баргальи так и не нашли. Возможно, это дело рук кого-то из бывших партизан, знавшего тайну исчезнувшего золота…
Другая легенда связывает местонахождение пропавшего золота с горой Монте-Соратте, расположенной милях в тридцати в северу от Рима. Рождение этой легенды относится к 1950 году, когда руководство Итальянского банка неожиданно получило полуанонимное письмо от неких «синьоры А. М.» и «синьора Антонио», которые за большое вознаграждение предлагали указать местонахождение тайника с золотыми слитками из Банка Италии, исчезнувшими в годы Второй мировой войны. Расследованием этого дела занимались агенты итальянской секретной службы «Сервицио информациони форца армате риунити» («Объединенная информационная служба вооруженных сил», сокращенно СИФАР). Им удалось узнать, в частности, что помимо золотого запаса Италии немцы в конце войны вывезли из Рима ценности, награбленные у еврейской общины. Этой операцией руководил уже упоминавшийся выше штандартенфюрер СС Эуген Дольманн. Очевидно, что загадочные информаторы, скрывшиеся под псевдонимами «синьора А. М.» и «синьор Антонио», имели в виду именно эти сокровища, но никак не золото Итальянского банка, поскольку было известно, что последнее в сентябре 1943 года эсэсовцы полковника Капплера вполне благополучно доставили в Милан.
Вскоре в газете «Глобо» появилось обусловленное в письме невинное объявление с номером телефона, по которому «А. М.» и «Антонио» должны были связаться с Итальянским банком; под видом банковских служащих выступали агенты СИФАР. Им предстояло установить личности авторов письма и попытаться самостоятельно раскрыть их тайну. Вслед за объявлением последовал долгожданный звонок: «синьора А. М.» назначала местом встречи базилику Санта Мария Маджоре. При свидании с «доверенным лицом управляющего Итальянского банка», в роли которого выступал сотрудник СИФАР, она заявила, что выступает лишь в качестве посредника своего близкого друга Антонио. Место тайника знает только он. Он немец и проживает в Западной Германии…
Агенты СИФАР без особого труда установили личность «синьоры А. М.»: ее звали Эмма Морлупо. Точное местонахождение тайника она, по-видимому, действительно не знала, однако ей было известно, что он расположен где-то в районе горы Монте-Соратте. Туда были немедленно посланы несколько агентов СИФАР.
Гора Монте-Соратте еще едва ли не в римские времена использовалась для добычи полезных ископаемых, и ее недра за много веков оказались пронизаны системой штолен и горных выработок. В конце 1939-х годов, накануне войны, здесь началось сооружение секретного подземного командного пункта для руководства итальянской армии. Летом 1943 года, после высадки союзников в Анцио, сюда перебрался со своим штабом командующий немецкими войсками в Италии фельдмаршал Кессельринг. В первые годы после войны Монте-Соратте окружили тучи слухов: говорили, например, о таинственных «туристах», которые по ночам якобы появляются на горе с фонарями, картами и лопатами… 83-летний священник дон Джермино Аббалле рассказал, что ночью в начале мая 1944 года на Монте-Соратте слышалась сильная стрельба, а приблизительно через месяц, тоже ночью, раздался мощный взрыв. Это же подтвердил и Антонио Пьермарини, возглавлявший во время войны фашистскую организацию в деревне, а затем сидевший в союзническом лагере для военнопленных. Он отлично помнил, что новозеландские войска захватили их деревню 5 июня (в этот день его и арестовали!), а накануне ночью к нему заходили пятеро эсэсовцев – трое офицеров и двое солдат, до этого, видимо, прятавшихся на горе.
Во время следующей встречи агенты СИФАР заявили Эмме Морлупо, что Итальянский банк принимает ее условия. На следующий день по полученному от нее адресу в Германию – в Мюнхен – выехали два сотрудника итальянской секретной службы. Таинственным «сеньором Антонио» оказался 42-летний Вильгельм Фогт, по его словам, – бывший военнослужащий полка СС «Адольф Гитлер». Как рассказал Фогт, в мае 1944 года он оказался свидетелем и участником невероятного события. 3 мая 1944 года в десять часов вечера его взвод внезапно подняли по тревоге и отправили с колонной из пятнадцати грузовиков в Кастельнуово-дель-Порто. Там во дворе какого-то старинного дворца эсэсовцам приказали погрузить на машины множество железных и деревянных ящиков. Затем колонна двинулась на север и вскоре свернула с шоссе на проселочную дорогу. Впереди на фоне ночного неба вырисовывались очертания горы Монте-Соратте. Фогту уже приходилось бывать здесь, и он решил, что грузовики везут в штаб фельдмаршала Кессельринга какие-то секретные документы, а может быть, даже то самое секретное гитлеровское «чудо-оружие», о котором в ту пору ходило много всяких слухов.
Автоколонна остановились у входа в один из тоннелей, ведущих в недра горы. Оттуда вышли три офицера СС. Солдатам было приказано построиться, и старший из офицеров – он был в звании оберштурмбаннфюрера – объяснил им задачу: привезенный груз предстояло перетащить через подземные галереи вглубь горы, где располагался бункер с бронированной дверью. Работа продолжалась до самого утра. Когда дело подошло к концу, оберштурмбаннфюрер приказал солдатам наверх пока не подниматься, а построиться в нише, недалеко от пересечения главных галерей. Там, как сказал офицер, они получат указания, что им делать.
По словам Фогта, его спас инстинкт самосохранения – его смутили автоматы, висевшие на груди офицеров, и сомнения в необходимости этого странного инструктажа в самой глубине подземных выработок. Перед тем как отправиться в последнюю ходку в недра горы, Фогт, пока солдаты разбирали ящики, успел юркнуть в кабину одного из грузовиков и затаился там. Он видел, как в галерее скрылась последняя пара солдат. Минут через двадцать из галереи послышались автоматные очереди. Фогт выскочил из кабины и бросился бежать… Ему повезло: он благополучно пробрался в Монте-Арджентарио, где жила его подруга-итальянка. Почти год Фогт скрывался у нее, а после войны вернулся в Германию. Дальнейшая судьба укрытых в недрах горы сокровищ ему неизвестна – по слухам, нацисты взорвали вход в туннель, так что подземные галереи теперь завалены тоннами скального грунта.
Руководствуясь указаниями Фогта, агенты СИФАР и итальянские военные попытались отыскать таинственный клад, якобы таящийся в недрах горы Монте-Соратте. Однако шло время, росло число обследованных коридоров и тупиков, разобранных завалов, но результатов не было. Наконец в 1958 году поиски были прекращены. Тогда на смену спецслужбам пришел частный охотник за сокровищами – депутат парламента Спаллини. 18 мая 1959 года он получил официальное разрешение на поиски «любых ценностей» в районе горы Монте-Соратте. Наблюдая за его деятельностью, сотрудники итальянских секретной службы с удивлением обнаружили, что Спаллини одно время был близким другом уже покойной к тому времени Эммы Морлупо. А в 1964 году депутат скоропостижно скончался. Ходили слухи, что он был близок к успеху и его устранило эсэсовское подполье. Кстати, единственный свидетель в этом деле, Вильгельм Фогт, был, по слухам, застрелен сразу же после того, как дал показания агентам СИФАР.
Сейчас, спустя годы, трудно с уверенностью сказать, что именно было спрятано в недрах горы Монте-Соратте и было ли спрятано вообще. Единственное, что можно предположить – так это то, что вся история была затеяна не полумифическим Вильгельмом Фогтом, а штандартенфюрером СС Эугеном Дольманном, личным представителем Гиммлера в Италии, который лучше, чем кто-либо, мог знать все (или большинство) тайн, связанных с исчезновением золота Итальянского банка и награбленного эсэсовцами золота итальянских евреев. И не только эти – Дольманн, например, участвовал в знаменитых переговорах эсэсовского генерала Карла Вольфа с Аланом Даллесом, ведшихся в апреле 1945 года по заданию Гиммлера.
В августе 1946 года Дольманн и бывший адъютант генерала Вольфа Эуген Веннер бежали из американского лагеря для военнопленных. В конце 1946 года их поймали. Опасаясь предстать перед трибуналом в качестве военного преступника, Дольманн дал согласие работать на американскую разведку. В начале 1948 года офицеры американской военной разведки тайно перебросили Дольманна в Италию. Здесь он вел скромный образ жизни, занялся писанием мемуаров, однако эта деятельность не принесла ему больших денег, и к 1950 году Дольманн попал в крайне тяжелое финансовое положение. Тогда он занялся торговлей различными секретами Третьего рейха, которые были ему известны или якобы известны. Именно в это время и выплывает на свет история с тайником в горе Монте-Соратте…
Впрочем, и этот род бизнеса не принес Дольманну желаемых плодов. В 1951 году он, по слухам, имел итальянский паспорт и жил в Лугано (Швейцария) под именем Эудженио Амон. В феврале 1952 года власти Швейцарии выслали его из страны. Отто Скорцени, глава эсэсовского подполья, взял бывшего соратника под свое крыло, и в 1952 году Дольманн обосновался в Испании. К тому времени от него отказалась даже американская разведка: в ее рассекреченном досье отмечается, что Дольманн – абсолютная пустышка, склонная к вранью, шантажу и лицемерию. Хотя, может быть, бывший личный представитель Гиммлера в Италии просто играл в свою игру…
Тайна золота усташей
Странная история с золотом усташей представляет собой отдельную главу в истории поисков сокровищ нацистских преступников, исчезнувших в последние месяцы войны. В апреле 1941 года усташи – хорватские фашисты – при поддержке Гитлера и Муссолини установили свой режим в обретшей независимость Хорватии. На фоне других пронацистских государств этот режим выделялся своей особой жестокостью: как и в Германии, здесь были организованы концентрационные лагеря и лагеря смерти, где усташи в массовом порядке уничтожали своих противников, а также сербов, цыган и евреев. Конфискованные у жертв произвола ценности поступали в распоряжение главарей усташского режима. К концу войны эти сокровища оценивались в целых 80 миллионов долларов (в тогдашних ценах)!
Замок Целье
С поражением Гитлера в мае 1945 года лидеры хорватского пронацистского режима во главе с Анте Павеличем бежали в Италию, а оттуда – в Южную Америку. Судьба золота усташей неясна. По крайней мере часть сокровищ, как считается, была переправлена из Хорватии в Швейцарию в последние месяцы войн. 21 октября 1946 года в руки американских военных разведчиков попала секретная записка. Ее автор, сотрудник британского государственного казначейства Эмерсон Бигелоу, утверждал, что после падения пронацистского режима в Хорватии в 1945 году 150 миллионов швейцарских франков, принадлежавших усташскому правительству, были конфискованы британскими властями в австро-швейцарской границе. Эти средства были зачислены на один из номерных счетов в Швейцарии. Попытки американских и югославских властей выяснить дальнейшую судьбу этих денег не принесли сколько-нибудь значительного успеха.
Во второй половине 1990-х годов родилась еще одна версия о судьбе золота усташей.
Шли последние дни войны. Под ударами частей Народно-освободительной армии Югославии и Красной армии остатки разгромленных германских войск и их союзников поспешно отступали в Австрию. В начале мая 1945 года остатки небольшого подразделения домобранов (армии Независимого Хорватского Государства), которым командовал капитан Августин Гавран, вышли к полотну железной дороги неподалеку от словенского города Целье. На рельсах стоял длинный, в 35 вагонов, эшелон, на открытых платформах которого стояли орудия и пулеметы. Судя по форме солдат, суетившихся вокруг эшелона, это была какая-то зенитная воинская часть усташей, игравших в Хорватии сороковых годов ту же роль, что в нацистской Германии играли эсэсовцы. Поезд только что подорвался на партизанской мине, и паровоз и два головных вагона, изуродованные взрывом, валялись под откосом…
Глава независимого государства Хорватии Анте Павелич
Усташей было более сотни. Одни из них находились в боевом охранении, другие окапывались на поросшем травой лугу между железнодорожной линией и шоссе, а третья группа на расстоянии четырех-пяти метров от шоссе копала глубокую яму шириной около метра. Из двух закрытых вагонов усташи выносили и складывали в яму светло-серые алюминиевые ящики, ярко блестевшие на солнце. Ящики имели длину около 80 сантиметров и ширину около 20 сантиметров. Сложив ящики в яму, солдаты закопали ее и тщательно замаскировали, ликвидировав все следы…
Что же было в этих ящиках?
«Усташский полковник, командир части, сказал мне, что поезд вез золотой запас и государственные деньги, которые должны были быть использованы для финансирования усташского движения в эмиграции».
Это сенсационное заявление Августин Гавран, 82-летний житель Загреба, сделал в 1997 году, тем самым нарушив молчание, длившееся более полувека. Бывший домобранский капитан уже не помнит, сколько было всего ящиков с драгоценностями, помнит только, что они находились в двух вагонах, были сложены в три ряда и занимали пространство от пола до потолка.
После сообщения Гаврана средства массовой информации Словении и Хорватии охватила «золотая лихорадка». Действительно, во время войны в казну усташского Независимого Хорватского Государства (НХГ) поступило немалое количество золота и различных драгоценностей, в основном награбленных у евреев и конфискованных во время «акций устрашения». Нередко жертвы усташей пытались откупиться от своих палачей драгоценностями, чтобы спасти жизнь, однако случалось, что их все равно отправляли на тот свет. В 1945 году части руководителей НХГ удалось эмигрировать из страны, а вместе с ними исчезло и «золото усташей»…
Признания Гаврана пролили первый луч света на тайну «золота усташей». Постепенно стали появляться новые подробности. Бывший капитан припомнил, например, такую деталь: неподалеку от ямы с таинственными ящиками тогда же были похоронены погибшие от взрыва партизанской мины машинист паровоза, кочегар, один офицер-усташ и еще какой-то человек, – кто именно, Гавран уже забыл. Зато он хорошо помнит, как полковник, командир усташей, сказал ему тогда, что эшелон должен был идти через Марибор, но вынужден был свернуть на Целье, так как появились слухи о том, что вблизи Марибора видели советские танки.
В поисках свидетельств и подтверждений слов Гаврана кладоискатели и журналисты немедленно кинулись в Целье. Место, указанное Гавраном, было тщательно осмотрено, но определить, где находится клад, не удалось. После опроса местного населения появились новые свидетельства. Рассказ жительницы села Прожинска Васа Антонии Гаешек почти дословно совпал с рассказом домобранского капитана, кроме одного: она не видела ящиков с золотом. Впрочем, даже если они и были, окрестные жители не могли бы их увидеть, так как усташи, которые три дня простояли в их селе, разгружая вагоны, никого не подпускали к подорванному поезду, огородя его заграждением из веревок. Действительно, взрыв партизанской мины уничтожил паровоз и два вагона, в результате чего, по словам крестьян, погибли машинист и два солдата, которых усташи и похоронили где-то около железнодорожной линии. Некоторые жители Прожинской Васы знали о том, что партизаны заминировали железнодорожный путь и заблаговременно ушли в лес, чтобы обезопасить себя от возможных неприятностей.
Старожилы припомнили и тот факт, что позднее территория вдоль железной дороги в этом месте была засыпана шлаком. Впрочем, среди местного населения бытовало мнение, что усташи заминировали сокровища, поэтому никто не рисковал искать яму с таинственными ящиками.
Тем не менее поиски продолжаются. Правда, высказываются опасения, что в случае если рассказ Гаврана окажется истиной и сокровища будут найдены, то это может вызвать трения между Хорватией и Словенией. По мнению хорватской прессы, клад является государственным достоянием Хорватии и принадлежит хорватскому народу. Хотя чего делить шкуру неубитого медведя…
Призрак «японского золота»
Пока в Европе энтузиасты ищут следы «нацистского золота», на другом конце света, в Юго-Восточной Азии, ведутся не менее интенсивные поиски «японского золота», легенды о котором рассказывают на Филиппинах и Тайване, в Индонезии и Вьетнаме…
«Тигр Малайи» генерал Томоюки Ямасита
Имя легендарного японского генерала Томоюки Ямаситы, прозванного «Тигром Малайи», со времен Второй мировой войны прочно связано с загадочным «кладом Ямаситы», вот уже полвека будоражащего воображение искателей приключений.
Его звали «Тигром Малайи» за коварство и агрессивность, проявленные при оккупации британских колоний в Индокитае. Ямасита, чья блестящая операция по захвату Сингапура вошла в военные учебники, в годы войны был фактическим правителем всех захваченных Японией территорий Юго-Восточной Азии. Огромный поток реквизированных японцами сокровищ из буддийских монастырей, подвалов сингапурских торговых контор и гонконгских банков, лавок филиппинских торговцев, сокровищниц брунейских и малайских правителей стекался в подвалы «Форта Сантьяго» в Маниле на Филиппинах, где располагался штаб генерала Ямаситы. Отсюда сокровища должны быть отправлены в Токио.
Читать бесплатно другие книги:
