Японская молитва Данилова Анна

Лена чуть не выронила сумку. Эта девушка словно читала ее мысли. Действительно, как это можно наслаждаться видом цветущей вишни, когда у тебя на поясе длинный меч, призванный убивать? Как можно улыбаться этой милой девушке, зная, что у нее будут колоссальные неприятности, когда выяснится, что она отдала пакет с пятью тысячами долларов не той постоялице? Возможно, та, которой был предназначен этот пакет, появится здесь с минуты на минуту. Нет, медлить нельзя было ни секунды… Попрощавшись с Олей и поблагодарив ее за гостеприимство, Лена выехала с территории мотеля, развернулась и покатила по трассе. Мысль о московском женихе показалась ей еще более приятной и обнадеживающей. Уж в Москве-то ее точно никто искать не будет.

По дороге она заехала на заправку, залила полный бак бензина, там же ей повезло разменять пятьсот долларов у хозяина кафе, улыбающегося беззубого азербайджанца в белом костюме и в смешных узконосых белых же башмаках. Он предлагал ей попробовать яичницу с помидорами, но она и слышать ничего не хотела о еде. Мысли ее метались от Тахирова к незнакомке «Н.», благодаря которой она так легко обогатилась на целых пять тысяч долларов. Наверняка девушка на «Фольксвагене», та самая, которая должна была оказаться на месте Лены и получить пакет, находится уже в мотеле и разбирается с перепуганной насмерть Олей, возможно, обвиняет ее в том, что та украла деньги. Но Лену это теперь касаться не должно – с каждым часом она отдалялась от этого злосчастного мотеля все дальше и дальше. Ветер, врывающийся в окна, разметал волосы и, казалось, выдул из головы последние мысли. Она просто летела навстречу ветру, дороге и неизвестности. Мелькали поля, леса, поселки, убогие деревни, бросались под колеса гуси и утки, болтались на ветру ряды белых шерстяных носков с розово-зеленым орнаментом – маленький бизнес местных женщин, пеклись на солнце притулившиеся на сложенных на траве пиджаках и кофтах продавцы яблок под Мичуринском…

Когда вечером у дороги показался уютный мотель – белоснежное двухэтажное строение с изумрудно-зеленой черепичной крышей, Лена поняла, что смертельно устала и что у нее просто нет сил ехать дальше. Во-первых, она была страшно голодна, во-вторых, у нее кружилась и болела голова. Ей предоставили одноместный номер, в котором имелось все необходимое: душ с теплой водой, туалет, диван, шкаф, журнальный столик, два кресла и холодильник. Немолодая женщина в цветастом платье без стука вошла в номер и, даже не извинившись, прошла и бросила на диван стопку белья.

– Вот, постелите, – буркнула себе под нос и ушла, явно думая о чем-то другом. Даже дверь прикрыть забыла.

Эта хайку родилась сама собой. Оказалось, что сочинять подобные стихи совсем нетрудно. Особенно если у тебя хорошее настроение и ты готова прощать окружающим тебя людям все, даже невежливое обращение. Что стоило, к примеру, этой женщине не швырнуть белье, а самой аккуратно застелить, ведь мотель не дешевый, и за те деньги, которые здесь берут за ночлег, можно не только застелить постель, но вымыть несколько раз полы, проветрить номер, вычистить душевую кабину с унитазом, протереть зеркало… Ну да ладно, это же Россия, а не Германия, по которой так сходит с ума Мила Белоус. Лена знала это со слов Тахирова и сама в душе мечтала посмотреть эту страну. Вот так мысли ее перескакивали с одной темы на другую, пока не натолкнулись на возможный брак с неизвестным ей московским парнем. «Если я выйду замуж, то уже никуда не поеду. Мне придется отчитываться перед мужем за каждый свой шаг, объяснять, на что потратила деньги… А если родится ребенок?»

Вот с Тахировым в этом плане было бы проще: он не любит детей да и к деньгам относится легко, не считая. В сущности, они были бы прекрасной парой. Интересно, где он сейчас, о чем думает, злится ли на исчезнувшую Лену, разыскивает ли ее?

Лена помылась, выстирала белье и развесила сушиться на кем-то заботливо натянутую поперек душевой кабины тонкую леску, переоделась и спустилась в кафе, где заказала жареную рыбу с рисом, салат и яблочный сок. Пожалуй, впервые она почувствовала себя по-настоящему свободной. После сытного ужина ее потянуло в сон. Она поднялась в номер. Сил на то, чтобы постелить постель, не было. Накинув на диван простынку и даже не удосужившись надеть на подушку наволочку, Лена быстро разделась и рухнула в постель. Сон мгновенно поглотил ее. И почти тотчас она оказалась кем-то разбуженной. Она, не открывая глаз, ощущала, как кто-то трясет ее за плечо.

– Проснитесь!

Она поняла, что боится открывать глаза. Это был уже не сон, нет, она чувствовала запах пыли – так пахло в гостиничном номере. Это все было явью, и какой-то женский голос звал ее по имени.

– Кто это? – спросила она как можно спокойнее, боясь выдать волнение. – Ну, чего вам?..