Девушка, прядущая судьбу Калинина Наталья
– Вы – Мастер… – еле слышно выдохнула Инга.
Дядя Саша тихо и по-домашнему уютно засмеялся:
– Ну, может кто-то так меня и зовет… Пашка, да Анечка звала. А для тебя я – просто дядя Саша. Какой я тебе Мастер? – Он удивленно наморщил лоб и улыбнулся. Если бы не абсурдность ситуации и ожидание чего-то ужасного, радушие дяди Саши можно было бы принять за душевное гостеприимство.
Инга обвела взглядом место, где находилась. Это была небольшая комната или, вернее, нежилое помещение наподобие чулана или сарая с деревянными бревенчатыми стенами и крашеным потолком. Краска на потолке большей частью облупилась, и местами проглядывали подгнившие доски. Из мебели здесь были только лавка, на которой лежала Инга, и старый стол. На столе стояли какие-то миски и зажженные свечи в граненых стаканах вместо подсвечников. Окна в помещении отсутствовали, свечи были единственным источником света. Остальные лежавшие на столе предметы Инга рассмотреть не смогла.
– Я у вас дома?
Удивительно, находясь в опасности, она не впала в истерику, а пребывала в странном блаженном спокойствии. Будто смирилась с уготовленной ей участью.
– Да нет, что ты! Зачем мне привозить тебя в свой дом? Ты бы крик подняла, а там у меня – соседи, люди, туда-сюда. Лишние хлопоты и помехи! А здесь – тишь да благодать. Это – заброшенный дом, сюда никто не сунется.
Дядя Саша отвернулся к столу и принялся что-то толочь в миске. Казалось, гостеприимный хозяин готовит для дорогой гостьи свое коронное блюдо. Инга, наблюдая за ним сквозь опущенные ресницы, закашлялась и попросила:
– Дайте попить…
– Конечно-конечно, моя хорошая!
Дядя Саша подошел к ней с кружкой и снова помог напиться. Из него получилась бы отличная заботливая нянька или сиделка.
– Значит, вам нужная моя Сила…
– Ты умная девочка, правильно поняла. Да, мне нужна твоя Сила – вся, без остатка. К сожалению, придется пожертвовать твоей жизнью ради этого. Сама понимаешь…
– Если вы опустошите меня, вы оставите в покое Лизу? Девочку Лизу, за которой вы охотились?
Дядя Саша тихо и добродушно рассмеялся и склонился над девушкой:
– Солнышко мое, не хочу тебя расстраивать, но ты сильно переоцениваешь свои возможности. Да, она мне очень поможет, твоя Сила. У тебя ее много – своя собственная и та, которую передала тебе бабушка. Но мне этого будет мало. И мне нужна другая Сила – девственная и кристально-чистая, как горный ручей с хрустальной водой талых ледников. Такая, какая есть у Лизы – этой непорочной девочки.
– Но… зачем вам?
– Жить хочу, родная моя. Не просто жить – короткий срок, а вечно. Я знаю, как это сделать. – Дядя Саша развел руками и весело подмигнул. – К сожалению, я болен, и почти вся моя собственная Сила ушла из меня, как вода сквозь сито. С твоей помощью я избавлюсь от болезни, а уж с помощью Лизочки обрету вечную жизнь и молодость. Все так просто…
– Вы сумасшедший.
– Нет, я – гений! – просто ответил мужчина.
У Инги от ужаса при виде того спокойствия, с которым он делился с ней страшными вещами, кожа покрылась мурашками.
– Если бы твоя бабка в свое время не отказала мне в помощи, все бы сложилось по-другому. Иначе. Я долго искал донора, пока не вышел на эту девочку. Благодаря Анне. Какое-то время я просто следил за девочкой с помощью моего человека Павла. Нелегко было устроить его на службу к подозрительному Чернову, но все же это нам удалось. Хороший он парнишка – Паша, исполнительный… Да только способностей у него маловато.
Дядя Саша отошел к столу и поправил одну покосившуюся свечку, а затем снова вернулся к Инге и присел на корточки рядом с лавкой.
– Паша должен был следить, чтобы с девочкой не случилось ничего плохого там – в другой параллели. Он просто засекал время, когда она отправлялась по коридору в библиотеку, в которой он еще раньше испортил камеры наблюдения, и терпеливо ждал. Лиза всегда бывала там только определенное время. Быть там, это все равно что, задержав дыхание, нырнуть под воду. Долго не пробудешь. Ну да ты это уже знаешь.
– Зачем вы мне все это рассказываете?..
– А тебе разве не интересно? – искренне удивился дядя Саша. – Мне казалось, что ты – довольно любопытная девушка.
Инга не нашла, что ответить, и прикрыла глаза.
– Я живу один, милая моя, и мне иногда так хочется поговорить по душам с кем-нибудь, кто бы меня понял…
– Павел покинул свой «наблюдательный пост» и помчался сообщать вам, что Лиза попала в беду, – сказала девушка, вновь открывая глаза и в упор глядя на старика.
– Это входило в его обязанности – сообщать мне о любых, даже незначительных событиях.
– И вы, когда Лиза оказалась спасена, приняли решение, что ее пора забрать.
– Я больше не мог так рисковать моей дорогой девочкой!
– И приказали Павлу испортить машину Алексея.
– Ну ты просто умница, – с умилением произнес дядя Саша и даже, расчувствовавшись, по-отечески поцеловал девушку в лоб. – Обо всем сама догадалась! Интересно, сейчас догадалась или раньше? Наверное, раньше, да? Потому что поставила Чернову охранку. Хитрюга!
Дядя Саша засмеялся и погрозил девушке пальцем, словно в шутку выговаривая ей за шалость.
– Я просто восхищен тобой, моя сладкая! До чего же сильные ты умеешь делать обереги… Твой Чернов теперь словно в тройной броне – ничто ему не повредит. Ну да ничего, сниму я с него твою охранку – с помощью твоей же Силы. А никак иначе и нельзя… Ну все, миленькая моя, хватит. Хорошо мы с тобой поговорили, душу я отвел в разговоре с тобой, да только пора к делу приступать.
Дядя Саша взял со стола бобину широкого скотча и вернулся к девушке.
– Прости, придется попросить тебя помолчать. Помешают разговоры ритуалу! Да и вдруг ты укусить меня вздумаешь… А я не люблю, когда женщины кусаются, – простодушно поведал он и, отрезав ножом нужной длины полоску, бесцеремонно заклеил засопротивлявшейся Инге рот. – Жаль мне тебя. Вот искренне жаль, веришь? Да только, девочка моя, жить я очень хочу. Да нахожусь во власти собственного интереса – а получится ли у меня Дело, в которое я столько сил вложил?
Дядя Саша, продолжая непринужденно болтать, занимался какими-то своими приготовлениями: что-то опять толок в миске, пробовал на язык порошок, в который только что растер неизвестные ингредиенты, поправлял свечи. Инга наблюдала за ним со смирением, понимая, что ее уже ничто не спасет. Конечно, можно было бы тешить себя нелепой надеждой, что кто-то («кто-то» – не кто иной, как Чернов) ворвется в это помещение и спасет ее от чудовищных экспериментов сумасшедшего. Но нет, хеппи-энды такого рода свойственны только голливудским фильмам.
Дядя Саша, бормоча вполголоса заклинания, поджег в миске порошок и окуривал помещение сладковатым дымом, от которого у Инги защекотало в носу.
Когда все помещение наполнилось едким одурманивающим дымом, мужчина вылил в миску стакан воды и помешал содержимое палочкой. Продолжая нашептывать, он обрызгал зажмурившуюся девушку получившейся смесью и пальцем начертил на ее животе какой-то знак.
– А теперь, сладкая, придется тебе немного потерпеть… – С этими словами он взял в руки нож. Инга в ужасе зажмурилась, представив, что сейчас острое лезвие вонзится ей в грудь или живот. Но дядя Саша быстрым и ловким движением, будто занимался этим постоянно, полоснул ее по запястью. Инга дернулась от боли и глухо застонала.
– Ш-ш, хорошая моя, ш-ш-ш… – почти касаясь губами ее уха, с нежностью прошептал сумасшедший. И почтительно поцеловал девушку в порезанное запястье. – Я выпустил твою Силу. Скоро я заберу ее себе. Спокойной ночи, моя девочка. Пусть твой вечный сон будет сладким. Спокойной ночи… Спокойной вечности.
Инга, не раскрывая глаз, безмолвно заплакала: умирать было страшно. Старик провел языком по ее щеке, слизывая слезы, и девушка поморщилась от отвращения.
– Это – тоже часть твоей Силы. Не плачь, милая. Вечность – это сладкий сон. Это – беспроблемность, это – умиротворение… Я буду помнить тебя тоже вечно – в моей вечности, в другой, которая тебе будет уже недоступна.
Он подставил ладони под стекающие на пол струйки крови из ее порезанного запястья.
– Уже скоро, моя хорошая, скоро…
Инге казалось, будто она проваливается в мягкую вату, одурманенная сладковатым дымом и ослабленная потерей крови. А ведь дядя Саша прав в чем-то. Вечность – это не так страшно. Смерть – это сон. Глубокий сон. Беспроблемность. Жаль только, что близкие ей люди будут страдать… Их – жалко.
Ее сознание подергивалось дымкой – мягко, постепенно. Так спускается ночь на город – словно сходит по ступеням лестницы, ведущей из неба. Так странно… Совсем недавно, сколько-то месяцев назад, она тоже умирала – и боролась. Но в этот раз бороться не сможет. Дядя Саша, радушный и приветливый сосед, в чьем саду растет такая вкусная и сладкая, как нектар, черешня, заберет у нее всю ее силу. Ее жизнь.
Инга услышала рядом с собой тихий шорох и с трудом подняла веки. Мужчина, приговаривая что-то себе под нос, снял с себя всю одежду и, дотронувшись пальцем до кровоточащего запястья девушки, мазнул испачканным в ее крови пальцем себя по впалой груди. А затем осторожно лег на девушку сверху, вдавив ее в жесткую деревянную лавку. Инга даже не почувствовала отвращения: ей уже было все равно. Она не была собой, она была частью Вечности, гостеприимно принимающей ее в свои мягкие объятия.
– Скоро, моя девочка, скоро. Ты отдаешь мне свою Силу. Ты отдаешь ее мне…
Ее Сила послушно, словно загипнотизированная змея – за дудкой, следовала за этим зовом. Она не скапливалась в порции, не свертывалась, как кровь, она текла ровно и вливалась в дядю Сашу, как река – в море.
– Ты – моя сладкая. – Дядя Саша любовно гладил Ингу по волосам, и эти прикосновения казались девушке невесомыми.
Между их двумя вечностями уже наметился разлом, который скоро превратится в безнадежно разделившую их бездну.
– Я чувствую твою энергию в себе. Она разливается по моему телу. Как же ты хороша, девочка! Как сладка и нежна твоя Сила! Почти непорочная, светлая и чистая… Ее еще мало во мне. Но скоро она наполнит мое тело.
Убаюкивающий, как колыбельная, голос дяди Саши еще касался сознания девушки, но постепенно становился все тише и тише. Инга уже не чувствовала на себе тяжести чужого тела. И ее собственное тело стало легким, как воздушный шарик.
Губы дяди Саши почти соприкасались с ее губами, но не было и намека на похоть или страсть, его желания были куда выше примитивного совокупления.
Короткая, почти счастливая мысль, заблудилась в затуманенном сознании девушки: «Бабушка, я скоро буду с тобой… Я скоро буду с тобой…»
– Проклятие!!!
Неожиданно резкий и громкий крик дяди Саши отрезвил, как пощечина. Инга даже сумела приоткрыть глаза – на короткое, как вспышка, мгновение. И увидела, что пожилой мужчина, обхватив себя руками, с воем катается по полу.
«Что с вами, дядя Саша?» – спросила бы она, если бы смогла.
– Про-оклятие-е-е… – Старик уже мог только протяжно стонать. – Ве-едьма-а-а… Твоя-я-я… Бабка-а-а-а…
Под протяжные стоны дяди Саши Инга плавно погружалась в сон. Вечность не обманула, она все равно ждет ее.
«Ну здравствуй, моя милая! – Бабушка встречала ее с ласковой улыбкой. – Как тебе мой фокус, Инночка? Знала я, знала, что рано или поздно этот ничтожный человек найдет тебя. И заговорила тебя немножко… Чтобы ни один дрянной человечишко не смог воспользоваться твоим сокровищем в своих грязных целях. Сделала так, чтобы твоя Сила, без твоей воли попав в чужое тело, разъела бы его изнутри, подобно кислоте. Жестоко, но что поделать…»
Бабушка сокрушенно вздохнула и строго добавила: «Но это справедливое наказание ворам. Как ты думаешь?»
«Я думаю как ты, бабушка».
«Понравился тебе мой фокус?» – хитро улыбнулась бабушка, и в каждой морщинке на ее лице тоже отразилась улыбка – озорная, как после удачной проказы.
«Понравился», – слабо улыбнулась в ответ Инга. И, шагая в вечность, еще услышала какой-то посторонний, отдаленный шум в помещении.
XXI
Дядя Саша не обманул: вечность и правда оказалась сном. В ней не было суеты – дядя Саша и здесь оказался прав. Это было умиротворение. Сладкий сон без сновидений.
Но иногда ее слуха застенчиво касались голоса, вызывающие недоумение: ведь она же умерла, почему тогда слышит не умерших людей – бабушку, родителей, дядю, – а тех, кто остался там, в другом мире? Ей слышался то голос Лизы, читающий какую-то книгу, то голос Алексея, произносивший что-то с заботливыми и тревожными интонациями. Инге приятно было слышать их голоса, но в то же время она с горечью понимала, что, раз слышит Алексея и Лизу, значит, Мастер добился своего – убил их. Но здесь можно встретиться. Инга верила в это и терпеливо ждала, когда однажды не только услышит Лизу и Алексея, но и увидит их. И в то же время начинала волноваться, что здесь – в вечности – Алексей и Лиза воссоединятся не с ней, а с Кристиной, блуждающей по «зеркальным параллелям».
В какой-то момент ей послышался голос брата, но она постаралась убедить себя в том, что ошиблась. Брат не должен быть здесь, он остался там, в жизни. У него ребенок и молодая жена. Ему еще нельзя сюда, рано.
Но когда она уже почти привыкла к вечности и собралась обвенчаться с ней, вечность, как сумасбродная невеста, предала ее. Выпустила из своих объятий, оттолкнула, отвергла.
Инга открыла глаза и с непониманием уставилась на сидевшего рядом с ней брата.
– Доброе утро, спящая царевна! – как ни в чем не бывало, с улыбкой поприветствовал ее Вадим и с усмешкой спросил: – Выспалась?
Инга осторожно села, морщась от сильного головокружения, и огляделась. Она с удивлением обнаружила, что находится в комнате, показавшейся ей смутно знакомой… Ах да, это – гостевая комната в доме Алексея Чернова, здесь ей уже доводилось ночевать. Но как она здесь оказалась? И что здесь делает Вадим?
– Ты без сознания пролежала больше суток. А после того, как ненадолго пришла в себя, уснула еще почти на два дня: врачи накачали тебя лекарствами. В общей сложности ты проспала более трех дней. Доктора сказали, что ничего страшного, восстановишься ты быстро, только тебе требуется постельный режим, – отчитался, как пионер на линейке, Вадим и ласково потрепал Ингу по волосам. – Дала ты, в общем, шороху, барышня…
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Алексей:
– Я услышал голоса…
– Правильно услышал! Спящая красавица соизволила открыть глазки.
Алексей торопливо вошел и с радостной улыбкой поздоровался:
– Ну, здравствуй, принцесса!
Он почему-то смущался и перетаптывался с ноги на ногу, мало сейчас напоминая уверенного человека с жестким характером. Инга невольно улыбнулась: Алексей снова вызвал у нее ассоциацию с добродушным неуклюжим медведем. Видимо, он стеснялся ее брата. Удивительно!
– Привет, – слабо улыбнулась Инга.
– Зря ты села, – неодобрительно покачал головой Алексей. – Врач велел тебе лежать несколько дней. У тебя небольшое сотрясение и какие-то ушибы. Допрыгалась, козочка… Я сейчас попрошу Нину Павловну принести тебе бульон. Выпьешь его и ложись. Поняла?
– Да.
Когда Алексей вышел из комнаты, Инга торопливо поинтересовалась у брата:
– Ты-то откуда тут взялся?
– Вчера прилетел, – пояснил он.
Инге вдруг до невозможного захотелось броситься Вадиму на шею, тискать в объятиях и визжать от радости – так она рада была его видеть!
– Я несколько дней назад позвонил тебе на мобильный, а мне ответил мужчина, который представился Алексеем. Он сказал, что с тобой произошла какая-то неприятная история и ты лежишь больная. Он был очень встревожен. Я тут же взял билет на самолет и прилетел. Алексей любезно пригласил меня остановиться в его доме. И вот я тут… Жду, когда ты поправишься.
– А как же Лариса?
– А Лару выписали, она сейчас с родителями – временно, пока я в отъезде. С ней и малышом все в порядке!
Дверь приоткрылась, и в комнату снова вошел Алексей с бульонной чашкой в руках.
– Нина Павловна порывалась принести тебе бульон сама, чтобы радостно тут причитать. Но я сказал ей, что ты нуждаешься в отдыхе и все свои восторги по поводу твоего пробуждения она сможет выразить потом.
Он протянул Инге чашку с бульоном и присел на краешек кровати:
– Как ты? Как себя чувствуешь?
– Жить буду, – улыбнулась она двум любимым мужчинам, взирающим на нее с искренним беспокойством. И спросила, где Лиза.
– Ее сейчас нет дома, ушла на пляж с Машкой. Лизка тут возле тебя все сидела, книжки тебе читала, – охотно пояснил Алексей. – Маша уволилась из своего магазина и теперь будет работать у меня. Она хотела получить должность помощника бухгалтера, что ж, я согласился взять ее на испытательный срок. Завтра приступит к новым обязанностям, а пока вызвалась отвести Лизу и своего сына на пляж.
– Чувствую, новостей за эти дни накопилось… – ухмыльнулась Инга и сделала глоток теплого бульона. Аппетита не было, но бульон оказался удивительно вкусным. – Расскажите все. Как вы меня нашли, как я тут оказалась. Что вообще произошло?
– Да уж… – Алексей поскреб пальцами затылок и наморщил лоб. – Про твои приключения мы уже почти все выяснили. Только вот непонятно, что за «жертвоприношение» с тобой тот старикашка устроил?
– Он хотел забрать мою Силу… – вздохнула Инга и, поколебавшись, призналась: – И Лиза нужна ему была для того же.
Алексей в гневе вскочил на ноги, а Вадим нахмурился:
– Вернемся в Москву, и я строго-настрого запрещу тебе заниматься всякой магией. Хватит уже! Доигралась. Во второй раз чуть на тот свет не отправилась из-за своих игр.
– Ничего себе! – Инга с возмущением брякнула чашкой о прикроватную тумбочку. – Да если бы не мои «игры», как ты выразился, ты бы сейчас не сидел тут и не умничал! И носили бы мы с Ларкой тебе цветочки к памятничку, прости за циничность. Ради тебя, неблагодарного, я пожертвовала собой в первый раз!
– С характером у тебя сестричка, – с ухмылкой заметил Алексей, обращаясь к Вадиму. – Знаком я с ней не так давно, но уже в полной мере испытал на себе ее нрав.
– Да, ангельской кротостью она никогда отличалась. Советую хорошенько подумать, прежде чем связывать свою жизнь с моей сестрой. Я вот с ней поневоле связан… – Вадим с деланым сокрушением развел руками.
Инга бросила на него негодующий взгляд, а Алексей, стараясь сохранить серьезность, задумчиво произнес:
– Пожалуй, я и правда над этим подумаю.
– Так, вы, оба! Быстро рассказывайте, как я здесь очутилась, и выметайтесь! У меня – постельный режим. Я – болею. Врач наверняка прописал мне тишину и покой!
– Да тут и были тишина и покой, пока ты не проснулась, – парировал Алексей, а Вадим фыркнул от смеха.
– Я жду! Кого благодарить за мое чудесное спасение? Ну, Чернов?
– Машку. Пустовалову. Она приходила к тебе в тот вечер. Потом сказала мне, что хотела извиниться за какие-то гадости, которые тебе наговорила. Это уже ваши женские дела, сами разберетесь! Когда Маша подходила к дому, где ты снимала жилье, она увидела, как ты садишься в машину с каким-то парнем. Ты громко с тревогой спрашивала у него про Лизу. Мария поняла, что с моей дочерью что-то случилось и ты едешь сюда, и, когда машина уехала, позвонила мне. Я, конечно, удивился, потому что не вызывал тебя, а с Лизой почти все было в порядке после похода в Зазеркалье. Но Машкин рассказ встревожил меня. Я спросил, что за парень тебя увез. Она сказала, что парень представился моим охранником, а ты назвала его по имени – Павел. У меня только один Павел-охранник. В общем, нашли мы его… К стене прижали и заставили его отвезти нас – меня и еще пару ребят – туда же, куда он отвез тебя. И застали там «расчудесную» картину. Чуть не опоздали. Ты уже без сознания была и вся в крови. Мало того, что ты на ходу выпрыгнула из машины и расшиблась, так еще эта сволочь старикашка тебе зачем-то вены вскрыл. Слава богу, мы не слишком поздно приехали!
– А что с этим… старикашкой?
– Да все уже, нет его… Он еще до нашего приезда отошел.
– Ясно, – лаконично ответила Инга. Не получилось у дяди Саши дело его жизни, ушел он не в ту вечность, о которой мечтал.
– Слушай, а что ты все про какую-то вечность бормотала? – нахмурившись, встрял Вадим. – Я пока тут с тобой рядом сидел, много чего наслушался.
– Считай, что это был просто мой бред. Бред больного человека, – улыбнулась она и прикрыла глаза, чувствуя себя очень утомленной.
Алексей понял ее:
– Мы тебя оставим пока одну. Поспи. Ты еще очень слаба.
И поманил за собой Вадима.
Через несколько дней Инга и Вадим возвращались в Москву. Все то время, что шла регистрация и посадка на самолет, Инга не проронила ни слова, и Вадим, понимая ее грусть, не тревожил ее разговорами. И лишь когда они уже заняли свои места в самолете, он ласково взъерошил сестре волосы:
– Ладно, барышня, не грусти! Для любви расстояния не помеха!
Инга вздохнула и, положив голову брату на плечо, с надеждой спросила:
– Как ты думаешь, он приедет? Не просто в Москву, а именно ко мне?
– Приедет, – ответил серьезно Вадим. – Мне показалось, что твой Чернов – человек слова. И раз он так сказал…
Инга улыбнулась и закрыла глаза. Она не открыла их, даже когда самолет оторвался от земли, хотя любила момент взлета и всегда старалась в это время смотреть в иллюминатор.
– Взлетели, – еле слышно произнес Вадим – то ли себе, то ли Инге. В отличие от сестры, он не любил самолеты.
Инга, думая о своем, снова улыбнулась.
«Я за тобой приеду. Нет, мы за тобой приедем – я и Лизка».
Алексей в аэропорту не сказал ей «до свидания», тем самым дав понять, что не прощается с ней.
«Я буду ждать». – Инга, приняв его правила, тоже не произнесла слов прощания.
Город детства подарил ей бесценный подарок – любовь. И сейчас, как залог любви, она увозила с собой воспоминания о поцелуе, пахнущем морем. Он немного отдавал горечью расставания, но оставил на губах сладкое послевкусие надежды на новую встречу.
Читать бесплатно другие книги:
