Колесо судьбы Стил Даниэла
— Я люблю тебя, Расс, — оказалось вдруг, что ей так легко произнести это. — О, я так тебя люблю.
Она смотрела на него снизу вверх со слезами на глазах, а он улыбался ей с высоты своего роста.
— Я тоже люблю тебя. Ну а теперь будь хорошей девочкой и исправь свою жизнь.
— Это не займет много времени.
Они медленно пошли к Сити-Холл. Ей нужно было вернуться на работу.
— Вот и хорошо. Дня два хватит? — Оба засмеялись. — Мы могли бы поехать на каникулы в Мехико.
Тана съежилась от страха. Она уже обещала Джеку поехать с ним кататься на лыжах. Но надо же было что-то делать, прямо сейчас.
— Дай мне время до начала нового года, и, обещаю, я все исправлю!
— Тогда, может быть, мне поехать в Мехико одному? — Он задумчиво нахмурил брови. Тана с беспокойством взглянула на него. — О чем ты беспокоишься, малышка?
— Что ты еще в кого-нибудь влюбишься.
— Тогда поторопись. — Расс рассмеялся, снова поцеловал ее, прежде чем она вошла в здание суда.
И всю вторую половину дня Тана сидела на судейской скамье со странным выражением в глазах и блуждающей улыбкой на губах. Она не могла ни на чем сосредоточиться, а когда встретилась этим вечером с Джеком, у нее перехватывало дыхание при всяком взгляде на него. Он хотел знать, есть ли у нее лыжная экипировка. Уже был арендован коттедж, и они собирались ехать с друзьями. Вдруг, где-то в середине вечера, она вскочила и посмотрела на Джека.
— Что происходит, Тэн?
— Ничего… Все… — Она зажмурилась. — Мне надо идти.
— Сейчас? — Он был взбешен. — Обратно в город?
— Нет. — Она села и заплакала. С чего же начать? Что она могла сказать? В конце концов, он сам ее оттолкнул, не принимая ее работу и ее успех, ее горечь, своим нежеланием связывать себя. Сейчас она жаждала того, чего он не хотел и не мог ей дать. Тана знала, что поступает правильно, но это было так трудно. Она в отчаянии пристально смотрела на Джека, уверенная в правильности того, что сейчас делает. Она почти ощущала присутствие Расса рядом с ней и Гарри с другой стороны, подбадривающих ее. — Я не могу.
Она все еще смотрела на Джека, а он в изумлении уставился на нее.
— Не можешь — что? — Он был озадачен. Не было никакого смысла в таком поведении Таны. И это было так не похоже на нее.
— Не могу больше так продолжать все это.
— Почему нет?
— Потому что это не дает ничего хорошего нам обоим. Весь последний год ты измывался надо мной, а я была так несчастна… — Она встала и зашагала по комнате, разглядывая привычные вещи. Этот дом был ее частью целых два года, а теперь казался чужим. — Я хочу большего, Джек.
— О господи! — Он сел, взбешенный. — Ну, и чего же большего?
— Чего-нибудь постоянного, как это было у Гарри и Аверил.
— Сколько раз тебе говорить: ты никогда не найдешь ничего подобного. Они — это они. А ты не Аверил, Тэн.
— Это не причина, чтобы отказываться. Я все еще хочу, чтобы кто-то был моим до конца моей жизни, кто захочет встать перед богом и людьми и взять меня до конца моих дней.
Джек в ужасе смотрел на нее:
— Ты хочешь, чтобы я женился на тебе? Я думал, мы все давно обговорили и пришли к соглашению…
Он выглядел до смерти перепуганным, но Тана покачала головой.
— Успокойся. Мы действительно когда-то пришли к такому соглашению. Это совсем не то, чего я хочу от тебя, Джек. Я хочу свободы. Думаю, что пришло время.
Он хранил долгое-долгое молчание: он тоже знал это, но тем не менее это было болезненно. И это испортило его планы на праздник. Он посмотрел на нее:
— Вот почему я уверен в том, что делаю. Потому что рано или поздно всему приходит конец. И так гораздо легче. Я упакую свои вещи, ты — свои, мы скажем друг другу «до свидания», немного пострадаем. Но, по крайней мере, мы никогда не лгали друг другу и не тащим за собой хвост детишек.
— Я даже не уверена, что это было бы так уж страшно. В конце концов, мы же оба знаем, как дороги были друг другу. — Тана была опечалена, как будто она потеряла кого-то очень дорогого ей, да так оно и было. Он был дорог ей долгое время.
— Мы очень дорожили друг другом, Тэн. И это было хорошо. — В его глазах стояли слезы. Он подошел к ней и сел рядом. — Если бы я был уверен, что поступаю правильно, я женился бы на тебе.
— Для тебя это не было бы правильным, — Тана взглянула на него.
— В любом случае, Тэн, ты никогда не будешь счастлива в браке.
— Ну почему нет? — Ей не хотелось, чтобы он так говорил. Не сейчас. Нет, не сейчас, когда за спиной стоит Расс, жаждущий жениться на ней. Это звучало как проклятие. — Ну почему ты так говоришь?
— Да потому, что ты не тот тип женщины. Ты слишком сильная. И вообще тебе не надо выходить замуж. — Джек горько улыбнулся. — Ты повенчана с юстицией. Вот это твоя всепоглощающая любовная связь.
Она знала, что сильнее его. Но понимать это Тана стала недавно, главным образом с тех пор, как познакомилась с Рассом. Он так отличался от Джека! Расс был намного сильнее любого из тех, кого она знала до него. И сильнее, чем она сама. Гораздо сильнее.
— А что, нельзя иметь и то, и другое?
— Некоторые могут. Ты — нет.
— Я так сильно обидела тебя, Джек? — Она горестно посмотрела на него, а он улыбнулся, встал, открыл бутылку вина и протянул ей бокал.
У Таны возникло чувство, что она никогда не знала этого человека. Все было так мелочно, так горько. В нем не было ничего глубокого, и она теперь дивилась, как могла так долго оставаться с ним. Но это же ей подходило когда-то! Ей и не хотелось никакой глубины все эти годы. Она так же, как и он, хотела быть независимой. Только теперь она повзрослела. И как бы ни пугало ее предложение Расса, она хотела этого, хотела больше всего на свете, как ничего не хотела до сих пор. Тана посмотрела в глаза Джеку и улыбнулась ему. Он провозгласил тост:
— За тебя, Тэн! Удачи!
Она выпила и тут же, поставив бокал, посмотрела на него.
— А теперь я ухожу.
— Да-а. Позвони как-нибудь.
Он повернулся к ней спиной, а она почувствовала такую боль, будто ее пронзили ножом. Она хотела броситься к нему, но было слишком поздно. Тана прикоснулась к его спине и прошептала два слова:
— До свидания.
А потом она с невероятной скоростью мчалась домой; потом приняла ванну и вымыла голову, как будто смывала все разочарования и слезы. Ей было тридцать восемь. Она все начинала заново. Но на этот раз так, как никогда раньше, и с таким мужчиной, каких не встречала до него. Она подумывала о том, чтобы позвонить ему в тот же вечер, но ее мысли все еще были заняты Джеком. Вдруг она испугалась говорить Рассу, что свободна. Она так ничего и не говорила ему до самого обеда в день его отъезда в Мехико. А во время обеда вдруг посмотрела на него и загадочно улыбнулась. — Чему ты радуешься, шутница?
— Просто жизни, полагаю.
— И это тебя забавляет?
— Иногда… Я… э-э… м-мм… — Он смеялся над ней, а она вспыхнула от возмущения. — Ох, черт! Не осложняй мне все.
Он взял ее за руку и улыбнулся:
— Что же ты порываешься сказать?
Он никогда раньше не видал ее такой начисто лишенной красноречия.
Тана набрала побольше воздуха:
— Я все уладила на этой неделе.
— С Джеком? — Он был поражен, когда она кивнула, застенчиво улыбаясь. — Так быстро?
— Но это не могло больше продолжаться. Я бы не выдержала.
— Он очень огорчился? — Расс выглядел обеспокоенным.
Тана кивнула, взгрустнув на минутку.
— Да. Но он ни за что не признался бы в этом. Он любит, чтобы все получалось легко и свободно. — Она прерывисто вздохнула и добавила:
— Он говорит, я никогда не буду счастлива, за кого бы ни вышла замуж.
— Вот это мило! — Расс улыбнулся и не выказал никакой обеспокоенности. — Переезжая, спали дом дотла. Таков древний обычай некоторых мужчин. Поверь мне, все это яйца выеденного не стоит. Я воспользуюсь случаем. Спасибо. — Расс сиял, почти в экстазе.
— Ты все еще хочешь жениться на мне? — Она не могла поверить, что все это происходит с ней, и на минутку… только на минутку… возник соблазн сбежать обратно в прежнюю жизнь. Но прошлого она больше не хотела — хотела того, что сейчас… И его… Она хотела и выйти замуж, и продолжать карьеру, как бы это ее ни пугало. Нельзя упускать такой шанс. Теперь Тана была готова. Это заняло у нее много-много времени, но она пришла к этому и гордилась собой.
— А как ты думаешь? Конечно, хочу. — Он мгновенно ее убедил, глаза его улыбались ей.
— Ты уверен?
— А ты? Это более важно.
— Может, мы немного поговорим об этом? — Тана вдруг занервничала при этой мысли, а Расс смеялся над ней.
— Как долго? Полгода? Год? Десять лет?
— Лучше пять… — Она засмеялась тоже, а потом взглянула на него. — Ты не хочешь детей, не правда ли? — Она не заходила так далеко. Она слишком стара для этого, но Расс только покачал головой и подмигнул.
— Ты беспокоишься обо всем, правда? Нет, я не хочу детей. В следующем месяце мне стукнет пятьдесят, и у меня уже есть двое. Но нет, я не буду стерилизоваться, благодарю покорно. Однако я сделаю все, что ты хочешь, чтобы гарантировать, что не обрюхачу тебя. Ладно? Хочешь, чтобы я подписался кровью?
— Да! — Они засмеялись.
Расс оплатил счет, они вышли из ресторана. Он держал ее так, как ни один мужчина в жизни, проникая прямо в душу и сердце. Никогда раньше Тана не была так счастлива. Вдруг он взглянул на часы и быстро потащил ее к машине.
— Что ты делаешь?
— Нам надо успеть на самолет.
— Нам? Но я не могу… я не…
— Твой суд распущен на каникулы?
— Да, но…
— Паспорт в порядке?
— Я… да… Думаю, да…
— Мы все проверим, когда я доставлю тебя домой… Ты летишь со мной. Свадьбу можно спланировать там… Я позвоню девочкам… Как насчет февраля?.. Скажем, через шесть недель? Валентинов день? Достаточно жестко для тебя, Тэн?
Он сошел с ума, и она была без ума от него. В тот вечер они попали на рейс в Мехико и провели там божественную неделю, впитывая солнце и наконец занявшись любовью. Он ждал, пока она навсегда покончит с Джеком. А когда они вернулись, он купил ей обручальное кольцо. Они оповестили всех друзей. Джек позвонил, когда узнал о событии из газет. То, что он сказал, задело ее за живое.
— Так-так. Вот, значит, как обстоят дела? Вот из-за чего весь сыр-бор. Почему ты не сказала мне, что трахаешься с кем-то еще? Тоже мне справедливость! Должно быть, для тебя это еще один шаг наверх.
— Это гнусно, то, что ты говоришь… И я не трахалась с ним.
— Рассказывай сказки кому-нибудь другому. Да, мне пришло в голову, — он горько рассмеялся, — расскажи это судье.
— Ты сам знаешь, что всю свою жизнь был так чертовски занят тем, чтобы не влипнуть с кем-нибудь в историю, что теперь не можешь отличить собственную задницу от любой дырки в земле!
— По крайней мере, я знаю, кто одурачил меня, Тэн.
— Я не дурачила тебя.
— А что же ты делала, трахаясь с ним во время обеда? Или до шести вечера не считается?
Тана бросила трубку, сожалея, что все кончилось так безобразно. Она написала также Барбаре, объяснив, что ее брак с Рассом был скоропалительным, но что он прекрасный человек. Когда Барбара приедет навестить отца в следующем году, двери дома Таны всегда открыты для нее, как прежде. Она не хотела, чтобы девочка подумала, что ее отвергли. И как же много всего еще надо было сделать! Она написала Аверил в Лондон. А когда Тана позвонила матери, у той чуть не случился сердечный приступ.
— Ма, ты сидишь?
— О, Тана, с тобой что-то случилось? — Мать была на грани истерики. Ей было всего шестьдесят, но по умственному развитию казалось вдвое больше. Артур совсем одряхлел в свои семьдесят четыре, что тоже очень тяжело на ней сказывалось.
— Это кое-что очень приятное, мама. Нечто, чего ты ожидала долгие-долгие годы.
Джин слепо уставилась на противоположную стену, сжимая трубку.
— Не могу даже представить, что это такое.
— Через три недели я выхожу замуж…
— Ты… Что? За кого? За того мужчину, с которым жила эти годы?
Она никогда не ставила его слишком высоко, но пора уже было им занять подобающее место в мире. Особенно теперь, когда Тана стала судьей. Но Джин была в шоке.
— Нет. За другого. Он судья в апелляционном суде. Его имя Рассел Карвер, ма. — Она продолжала рассказывать все остальное, и Джин плакала, и улыбалась, и хохотала, и снова плакала.
— О, дорогая… Я так долго ждала этого.
— Я тоже, — Тана сама и смеялась, и плакала. — Но ожидание стоило того, ма. Подожди, пока увидишь его. Ты приедешь на свадьбу? Мы женимся 14 февраля.
— Валентинов день… О, как прелестно… — Это все еще смущало Тану и смешило их с Рассом. — Я бы не пропустила такое событие ни за что на свете. Правда, боюсь, Артур не сможет приехать из-за его состояния, так что я не смогу остаться надолго.
Джин нужно было предусмотреть тысячи мелочей до отъезда, и она еле могла дождаться, когда освободится от телефонного разговора. Энн только" что вышла замуж в пятый раз, да кого это теперь волновало? Тана выходит замуж! И за кого — за судью апелляционного суда! И она сказала, что он еще и красив! Джин слонялась по дому остаток вечера в полной прострации. А ей надо завтра съездить в город к «Саксу». Необходимо купить платье… нет, костюм… Она все еще не верила, что наконец это случилось. Всю ночь Джин шепотом молилась.
Глава 18
Свадьба была безупречно прекрасной. Они сыграли ее в доме Расса. Пианино и две скрипки играли что-то изящное из Брамса, когда Тана медленно спускалась по ступеням в простом платье из белоснежного крепдешина. Ее светлые волосы были распущены и покрыты широкополой очень красивой шляпкой с легким намеком на вуаль. Атласные туфельки были цвета слоновой кости. Присутствовало около сотни человек. Джин стояла в уголке и почти весь день проплакала от избытка чувств. Она купила прелестный бежевый костюм от Живанши и выглядела такой гордой, что у Таны каждый взгляд на нее вызывал слезы.
— Ты счастлива, любовь моя? — Расс так смотрел на Тану, что сердце ее готово было вырваться из груди.
Казалось невероятным, что именно ей так повезло: найти такого мужчину, и она никогда даже в самых смелых мечтах не могла представить всего того, что получила от него и вместе с ним. Как будто она была рождена для него. Тана поймала себя на мыслях о Гарри, когда шла к алтарю. «Ну, старая задница? И как я тебе теперь?» Она улыбалась сквозь слезы. «Ты все сделала великолепно!» Она знала, что Гарри безумно полюбил бы Расса, и эта любовь была бы взаимной. Она просто чувствовала Гарри рядом. Гаррисон и Аверил прислали телеграмму. Дочери Расса с мужьями были здесь. Обе они были стройными, привлекательными, приятными женщинами. Их мужья тоже понравились Тане. Эту четверку очень легко было полюбить. Они, в свою очередь, от души приветствовали ее. Ли особенно тепло приняла Тану в качестве мачехи, хотя разница в возрасте составляла всего двенадцать лет.
— Слава богу, у него хватило ума подождать, пока мы вырастем, прежде чем снова жениться, — смеялась Ли. — Во-первых, в доме теперь в тысячу раз спокойнее и тише, а во-вторых, тебе не придется возиться с нами. Он так долго был одинок. Мы с Бет чертовски рады, что вы вышли за него замуж. Мне было ненавистно думать, как он одинок в этом доме.
Она была слегка сумасбродна, но одета удивительно красиво, по своей собственной модели. — Она была явно без ума от Расса и как сумасшедшая любила своего мужа. Бет тоже очень любила всю семью. Вся группа выглядела просто идеально. Когда Джин посмотрела на них, она вдруг почувствовала благодарность, что Тана в свое время не сглупила и не запала на Билли, когда сама Джин толкала ее на это. Ну до чего же разумна была Тана, молодец, что дождалась этого исключительного мужчину. И что за жизнь! Этот дом был самым роскошным из всех когда-либо ею виденных. И ее Тана чувствовала себя абсолютно свободно с дворецким и горничной, которые уже много лет служили у Расса. Она плавно переходила из комнаты в комнату, развлекая его друзей. Гости обращались к ней «Ваша честь», а кто-то еще прочел шутливые стихи о судье-женщине и судье-мужчине.
Это был удивительный вечер. Потом Тана и Расс уехали в Мехико, через Ла Джолла и Лос-Анджелес, провести медовый месяц. Тана взяла на работе месячный отпуск, а когда вернулась, ее новая фамилия каждый раз вызывала у нее улыбку. Судья Тана Карвер… Тана Кар-вер… Тана Робертc Карвер… Она везде добавляла его фамилию. Нет, эти феминистские заскоки не для нее! Она ждала его тридцать восемь лет, почти тридцать девять, и сопротивлялась браку почти два десятилетия, и если уж сейчас она в него погрузилась, надо извлекать из этого все выгоды! Каждый вечер она возвращалась домой умиротворенная и счастливая от встречи с ним. Настолько, что Расс даже подшутил над ней как-то ночью:
— Когда же ты начнешь вести себя как настоящая жена и ворчать на меня хоть немножко?
— Думаю, я забыла, как это делается.
Он улыбнулся ей, и они снова заговорили о ее доме. Она подумывала сдать его в аренду. Он был такой прелестный, что ей не хотелось продавать его. Однако она знала, что никогда больше не будет в нем жить.
— Может быть, следует его просто продать, в конце концов?
— А что, если я арендую его у тебя для Бет и Джона, когда они вернутся домой?
— Это было бы восхитительно, — улыбнулась она. — Дай подумать… Ты можешь получить его за два поцелуя и… путешествие в Мехико…
Он засмеялся, и наконец они решили оставить дом, сдав его в аренду. Тана была как никогда счастлива. Это был один из тех редких периодов времени, когда все в полном порядке, все идет так, как тебе хочется. И вдруг однажды она на полном скаку столкнулась с кем-то. Она торопилась из зала заседаний на обед с Рассом и неожиданно обнаружила, что стоит лицом к лицу с Дрю Лэндсом. У него сделалось такое лицо, будто кто-то плеснул нефтью на газон перед его домом, когда увидел, с кем столкнулся. Они постояли, дружески болтая, пару минут. Просто невероятно было осознавать, сколько боли он ей причинил когда-то. Глядя на него теперь, она едва могла представить себе это. Гораздо более поразительно было обнаружить, что Джулии было уже восемнадцать, а Элизабет — двадцать два.
— Великий боже, неужели это было так давно?
— Должно быть, так, Тэн, — его голос звучал ровно. Вдруг она почувствовала раздражение. По его глазам Тана видела, что он уже загорается надеждой, для нее неприемлемой, причем давным-давно. — Мы уже шесть лет в разводе с Эйлин.
Да как он смеет говорить ей это… как он посмел развестись после того, как причинил Тане столько боли!
— Это просто ужасно, — ее тон был холоден. Ей вдруг стало неинтересно, что он там говорит. Она не хотела опаздывать к Рассу. Она знала, что Расс работает над очень важным делом.
— Эй, полагаю, если… может быть, мы могли бы иногда видеться. Я живу теперь в Сан-Франциско…
Она улыбнулась ему:
— Мы были бы рады как-нибудь повидаться с тобой. Но сейчас мой муж просто похоронил себя заживо в огромном деле. — Ее улыбка была почти злорадной, она помахала ему на прощание с какими-то ничего не значащими словами и исчезла.
А Расс увидел торжество в ее глазах, все еще переполнявшее ее, когда они встретились за обедом в «Хейс-Стрит-Гриле». Это было одно из их любимых убежищ. Тана часто встречалась здесь с Рассом, чтобы поцеловаться за столиком в углу и счастливо посидеть в объятиях друг друга, в то время как посетители улыбались им.
— Что же тебя так обрадовало? — Он очень хорошо ее знал.
— Ничего… — Однако у нее не было секретов от Расса, не могла она хранить и этот. — Я только что столкнулась с Дрю Лэндсом, впервые за семь лет. Какой же он мерзавец! Думаю, он всегда был таким, маленький кусок жидкого дерьма.
— Ай-яй-яй! Что же такого он натворил, чтобы заслужить столько эпитетов?
— Это тот самый женатик, о котором я тебе рассказывала…
— А-а! — Расс веселился, видя огонь в ее глазах. Он знал, что ни в коем случае она никогда ни на кого его не променяет, не потому, что так уж был уверен в себе, а потому что верил в ту любовь, которая их соединяет. Такая любовь — большая редкость в жизни. Он был благодарен судьбе за нее. Никогда ни с кем не было у него ничего похожего.
— И знаешь что? Он в конце концов развелся со своей женой!
— Этого следовало ожидать, — улыбнулся он. — А теперь он снова хотел приударить за тобой, так?
Она засмеялась:
— Я сказала ему, что мы были бы рады как-нибудь увидеться с ним, и смоталась.
— Ты маленькая стервочка. Но все равно я люблю тебя. Как прошел день в суде?
— Неплохо. Мне предстоит интересное дело. Промышленный ущерб. Оно будет запутанным, но возникнут некоторые интригующие моменты и технические проблемы. А как продвигается твой монстр?
Он улыбнулся ей:
— Я таки загоню его обратно в клетку. И, — он как-то странно смотрел на нее почти минуту, — мне звонила Ли.
— Как она?
— Прекрасно. — Он смотрел на жену, она на него. Что-то странное витало в воздухе.
— Расс, что случилось? — Тана была встревожена: он выглядел каким-то странным.
— Это случилось! Наконец-то они сотворили это со мной. Я буду дедушкой! — Он выглядел довольным и подавленным одновременно.
Тана засмеялась над ним.
— О, нет! Как она могла так поступить?
— Именно это я ей и сказал. — Потом он опять улыбнулся Тане. — Нет, ты можешь себе это представить?
— С трудом. Нам придется купить тебе седой парик, чтобы ты соответствовал моменту. Когда это произойдет?
— В январе. Очевидно, к моему дню рождения. Или на Новый год, что-то около того.
Получилось, что ребенок родился в первый день нового года. Расс и Тана решили, что будет забавно слетать в Нью-Йорк и навестить Ли. Он сгорал от нетерпения увидеть своего первого, вернее, первую: это была девочка. Расс зарезервировал место в «Шерри Незерланд», и они улетели. Счастливая Ли набиралась сил в нью-йоркском роддоме, в самой лучшей палате. Ребенок был розовым и прелестным. Рассел издал все приличествующие случаю возгласы, произвел много шума, а когда они вернулись в гостиницу, занялся любовью со своей женой с необычной страстью.
— По крайней мере, я еще на высоте. Ну, и как тебе любовь и секс с дедушкой, любимая?
— Даже лучше, чем раньше.
Однако в ее глазах было какое-то странное выражение, когда она посмотрела на него. Он моментально это заметил, затих и притянул ее к себе. Их обнаженные тела соприкасались. Он любил ощущать бархатистость ее кожи, но сейчас был обеспокоен. Временами, когда что-то имело для нее огромное значение, она замыкалась в себе. Сейчас у нее было именно такое состояние.
— Что случилось, родная? — он сказал это шепотом прямо в ухо, она повернулась к нему с удивленным выражением.
— Что навело тебя на такую мысль?
— Я тебя знаю гораздо лучше, чем ты думаешь. Ты не одурачишь старика. Во всяком случае, не такого, который любит тебя так, как я.
Она долго пыталась отрицать все, но потом, к его изумлению, сдавшись, разрыдалась. Когда она увидела счастливую Ли с ребенком, что-то переполнило все ее существо невыносимой болью, пустотой… Пустотой более жуткой, чем что-либо испытанное ею раньше. Расс сидел, глядя на нее, пораженный выплескивающимися эмоциями. Она сама была этим поражена, чуть ли не больше его. Никогда она не испытывала ничего подобного.
— Ты хочешь ребенка, Тэн?
— Я не знаю… Я никогда не бывала раньше в таком состоянии, а мне ведь почти сорок лет, я слишком стара для этого… — Но внезапно она захотела этого больше всего на свете. И тут же была застигнута врасплох воспоминанием о словах Гарри.
— Почему бы тебе не подумать об этом? Мы еще поговорим.
Весь следующий месяц видение Ли с ребенком преследовало ее. Вдруг после их возвращения домой Тане везде стали попадаться беременные женщины и грудные младенцы в колясках, буквально на каждом углу. Казалось, у всех, кроме нее, были дети… В ней поселились такая зависть, такое чувство одиночества, которые она не могла даже описать. Рассел все читал по ее лицу, но не заикался об этом вплоть до годовщины их свадьбы. Тана была резка с ним, что было ей несвойственно. Даже говорить об этом было мучительно.
— Ты говорил, что слишком стар для этого. Да и я тоже.
— Нет, если это так много для тебя значит. Сначала мне это показалось глупостью, но я мог бы это пережить. Многие заводят новые семьи в моем возрасте, даже будучи старше меня, гораздо старше, — улыбнулся он.
Расс и сам был поражен, насколько затронуло его чувства зрелище Ли с ребенком на руках, а уж когда он сам взял его на руки… Он ничего не имел бы против. А ребенок Таны заменил бы ему весь мир. Она же становилась все более и более чувствительной к этим разговорам, так что он перестал даже заикаться о ребенке. В марте они снова поехали в Мехико и замечательно отдохнули. Они плавали, ловили рыбу, валялись на пляже. Тана легко ощутила себя «туристкой» на этот раз, хотя, когда они вернулись обратно, почувствовала себя нехорошо.
— Думаю, ты слишком много работаешь.
Три недели у нее был перемежающийся грипп. Расс настаивал, чтобы она пошла наконец к врачу.
— У меня нет на это времени.
Но она чувствовала себя такой усталой и разбитой и к тому же ее так часто тошнило, что в конце концов она обратилась к врачу. Вот тут-то Тана и получила самый большой шок в жизни. Это было именно то, чего она так отчаянно жаждала. И вот, на тебе, это случилось сейчас. Тана пришла в ужас. Да у нее просто нет времени на это! У нее важная работа. Она будет выглядеть нелепо… Она никогда не хотела этого… Расс будет недоволен ею…
Она так ужасно себя взвинтила, что до семи вечера не показывалась домой. Расс сразу понял, что произошло что-то страшное, едва взглянул на жену. Но на какое-то время оставил ее в покое, налил выпить, к обеду открыл «Шато Латур». Тана не выпила ни капли.
А когда они пошли наверх в спальню, она все еще была в напряжении, а в глазах оставалось все то же странное выражение. Он действительно очень беспокоился за нее и, как только она села, придвинулся к ней.
— Ну, хорошо, теперь расскажи мне, что же такое ужасное случилось с тобой сегодня? Ты потеряла работу или умер твой лучший друг?
Она лукаво улыбнулась и явно расслабилась, когда он взял ее за руку.
— Ты слишком хорошо меня знаешь.
— Тогда сделай одолжение и облеки меня своим доверием.
— Не могу, — она уже все для себя решила. Она не оставит ребенка.
Но Расса нелегко было одурачить. Он угрожающе повысил голос, появилась знаменитая сердитая морщинка на лбу. У нее затряслись бы поджилки, не знай она его так хорошо. Так что она только рассмеялась.
— Знаешь, когда ты смотришь так, ты можешь перепугать до смерти.
Он раздраженно засмеялся, доведенный до белого каления.
— В том-то все и дело. А теперь давай рассказывай, черт возьми! Проклятье, что с тобой происходит?
Тана долго-долго пристально смотрела на него, потом опустила глаза, снова подняла:
— Ты ни за что не поверишь, любимый.
— Ты хочешь развестись.
— Нет, ну конечно же, нет, — она улыбнулась мужу. Как бы там ни было, ему всегда удается сделать ситуацию не столь ужасной. Весь день она была в истерике, а сейчас он опять рассмешил ее.
— У тебя любовник.
— Опять не то.
— Тебя вышвырнули с работы.
— Хуже, хуже… — Она опять посерьезнела, потому что именно так воспринимала случившееся. Как она сохранит свою работу в нынешнем положении? Слезы вдруг подступили к глазам. Она взглянула на Расса. — Я беременна, Расс…
На какой-то момент все вокруг застыло, а потом он схватил ее в объятия и смеялся, смеялся, смеялся… Словом, вел себя так, будто это был повод для торжества, а не для самоубийства.
— О, любимая… Я так рад! — Он просто весь сиял, а Тана удивленно уставилась на него.
— Ты действительно рад? Я думала, ты не хочешь детей, — она была просто парализована. — Мы же договорились…
— А, это неважно. Наш ребенок будет таким прелестным… Маленькая девочка, точная твоя копия…
Никогда он не выглядел более счастливым, крепко прижимая ее к себе, тогда как Тана хмурилась с несчастным видом. Она давно хотела этого, но теперь, когда это случилось, не могла представить, что будет дальше. Все ей рисовалось в черном цвете.
— Но это же все погубит… — Она опять была готова расплакаться, а ему не терпелось успокоить ее.
— И что же это погубит?
— Мою работу, например. Ну, как я могу быть судьей с грудным ребенком?
Он рассмеялся, представив нарисованную в ее воображении картину.
— Будь практичной. Работай до дня рождения ребенка, а затем возьми полгода отпуска. Мы найдем хорошую няню, и ты вернешься на работу.
— Так просто? — Тана была потрясена.
— Это может быть так просто, как ты пожелаешь. Нет же никаких причин, по которым ты не могла бы иметь и семью, и карьеру. Иногда потребуется немного ловкости, но все можно уладить с некоторой долей находчивости.
Расс улыбался жене, и осторожно, медленно в ее глазах стала расцветать улыбка. Ну конечно, есть же надежда, что он в этом прав, а если он прав… если… Ведь это было именно то, чего она хотела больше всего на свете: она хотела иметь и то, и другое. Многие годы она была уверена, что можно обладать только одним из двух… Но она хотела большего, чем только работа. Она хотела Расса, хотела ребенка — она хотела все… И вдруг та пустота, которую она ощущала последние месяцы, эта боль ушли…
— Я так горжусь тобой, любимая.
Читать бесплатно другие книги:
