Жизнь после брака Жукова-Гладкова Мария
– Но не все идут на шантаж!
– А чем он шантажировал этих дам?
– Тех, с которыми я говорил, ему было нечем шантажировать. Обе – бизнес-леди. Снимали мальчика. Платили за услуги определенного рода. Куда он пойдет с этой информацией? К деловым партнерам? Так для тех обычное дело пользоваться платными сексуальными услугами. У одной есть муж-иждивенец, ровесник дамы. Так тот на все глаза закрывает и готов все терпеть, только бы не идти работать. А вот та, которая за границей, как раз замужем за богатеньким. Конечно, ничего не доказано. И навряд ли кто-то согласится в чем-то признаться. Но это одно из направлений расследования. Варламова могли убить как шантажиста, а способ избрали как показательный для других шантажистов.
Однако в клубе оказалось, что близких друзей у Варламова не было. Да, приятельствовал, но при вопросе о шантаже все делали большие круглые глаза. Я ожидала этого. Кто признается? Не исключено, что и другие парни этим грешат или теперь будут, получив подсказку.
В общем, зря потратив время, мы снова сели в машину, и я повезла следователя домой, но на ближайшем светофоре вдруг поняла, что машина меня не слушается…
– Что случилось?! – воскликнул следователь в панике.
Хорошо, что я ехала в крайнем правом ряду… и скорость уже была низкой… Я направила машину на клумбу.
Звук удара, какой-то скрежет, треск… Следователь грязно ругался, но мы оба остались живы и, можно сказать, не пострадали.
Я вытерла со лба выступивший холодный пот.
– Варвара…
– Коллегам своим звоните. По-моему, что-то тут с тормозами…
Сама я позвонила Ларисе и уточнила, точно ли проверяли эту машину. Моя старшая обалдела, услышав, что со мной произошло, и обещала приехать к месту аварии, а также вызвать туда одного из автослесарей, который занимался тремя унаследованными нами машинами.
Я передала содержание разговора следователю.
Вскоре у несчастной клумбы собралось множество народу. Автослесарь давал показания под руководством Ларисы, бегавшей вокруг машины, как разъяренная фурия. Затем мужики всей толпой стали обсуждать, что могло произойти с машиной. В это время работал один автослесарь, которого привезла и опять же заставила работать Лариса. Остальных она заставить не могла, потому что они не находились у нее на содержании, если только опосредованно, через налоги.
Обсуждение становилось все более громким, подходили простые граждане (не из органов) и тоже подключались. Работать продолжал один автослесарь. Версий было великое множество. Тем, кто не знал ситуацию в нашей семье, рассказывали в подробностях.
Все считали, что хотели убить Родионова. Ну не меня же? Кто знал, что я вообще сяду в эту машину? Я сделала это вчера, в воскресенье, сегодня на ней приехала на работу. Но ведь приехала же. И до стриптиз-клуба доехала. Тормоза работали! А вот потом…
– Нашел! – оповестил всех автослесарь.
Мужики по очереди бросились смотреть тормозные шланги. Автослесарь тем временем объяснял, что все сделано специально, причем очень хитро – чтобы не сразу дало результат. Сколько-то я могла ездить на этой машине и на самом деле ездила – и ничего не происходило. А потом должна была случиться авария – и случилась.
– То есть «сюрприз» могли готовить для Родионова? – уточнил следователь.
– Нет, – твердо заявил автослесарь. – Я лично проверял машину. Это сделали после. Думаю, что сегодня.
– Где сегодня находился этот автомобиль? – спросили меня сотрудники органов.
Я пояснила, что он целый день стоял на стоянке перед оздоровительным центром, после работы мы со следователем поехали в стриптиз-клуб, а когда я повезла его домой, отказали тормоза. К счастью, поблизости оказалась клумба.
– Значит, днем, – сказала Лариса. – Ты же не проверяла машину.
– Может, ее с чьей-то перепутали? – робко выразила надежду я.
– Как раз нет, – жестко заявил следователь. – Теперь нацелились на вас, Варвара Игоревна. Кто-то видел, что вы приехали на новой машине, а потом вполне мог ее куда-то перегнать для проведения этой работы и вернуть обратно. Я так понял, что на ней можно было безопасно ездить какое-то время? – уточнил он у автослесаря.
Тот кивнул.
– Дежурный на вашей стоянке еще не запомнил ваш новый автомобиль, Варвара Игоревна, – продолжал следователь. – И не обратил внимания, что в него садится другой человек. Какое-то время автомобиль отсутствовал, потом его вернули на место. У вас почти все клиенты приезжают на своих машинах. Они периодически меняются. Все машины не запомнить. Соотнести их с владельцами просто невозможно. Физически невозможно. Операцию можно было провернуть. Да, на стоянке, конечно, мухлевать с тормозами никто бы не решился. Но где-то поблизости…
Я закрыла глаза. Значит, убийца теперь нацелился на меня. За что? Что я такого сделала?! Кому я в этой жизни принесла столько зла, что меня хотят убить? Кому я так мешаю?
Я не знала ответов на эти вопросы.
Механик тем временем вызвал буксир, и машину отправили в тот же автосервис, где находилась моя верная старушка. Как только ее починят, буду снова ездить на ней. Кстати, надо будет попросить внимательно посмотреть, что там у меня за треск был в последнее время… Теперь ведь подумаешь что угодно…
Я села к Ларисе, и мы поехали домой. Остальные доберутся без нашей помощи.
– Может, тебе отпуск взять? – спросила Лариса. – Отдохнуть съездишь. Например, на Кипр. Посмотришь на унаследованную недвижимость. Мама, тебе опасно здесь оставаться.
– Я должна найти убийцу, – твердо заявила я. – Пока он не добрался до меня. До тебя. До Ольги. До мамы.
– И как ты собираешься его искать? – спросила старшая.
Я сказала, что для начала думаю встретиться с любовницами Родионова, упомянутыми в завещании. Завтра позвоню нотариусу и выясню адреса и телефоны.
Лариса хмыкнула, но никак не стала комментировать мои планы.
Глава 24
По возвращении домой я приняла душ и позвонила Игорю. Должна была ему сказать, что на меня покушались, поработав над моей машиной. Правда, я считала, что дело связано не с Игорем, а с Родионовым и наследством, но мне просто хотелось ему позвонить…
Игорь был пьян. То есть совершенно лыка не вязал.
– Что случилось?!
– Андрюша… – только и смог промычать Игорь.
– Жив?! – заорала я так, что к аппарату тут же прибежали две мои дочери и Гришенька с лаем.
Из несвязной речи Игоря я поняла, что Андрюшу украли. Никаких требований от похитителей не поступало. Больше он ничего сказать не смог. В трубке послышались короткие гудки.
Лариса посмотрела на часы.
– Так, поехали к нему, – объявила старшая дочь. – Оля, ложись спать.
– Нас не пустят к нему в квартиру, – заметила я.
– Пустят, – твердо заявила дочь.
И нас в самом деле пустили. Консьерж уже знал про исчезновение ребенка. Весь дом и весь квартал знал. Мобильный телефон мальчика, по всей вероятности, выкинули, зная, что теперешняя техника позволяет по трубке определить местонахождение человека.
Игорь немного опоздал к поезду – Андрюша вместе с одноклассниками возвращался из Финляндии. Мальчик ждал отца у первого вагона – как они и договаривались на тот случай, если произойдет какая-то накладка. Дети, у кого родители опаздывали, тоже ждали у первого вагона. С ними стояла учительница.
Подошла миловидная женщина-блондинка и сказала, что ее прислал Игорь Сергеевич, и сразу направилась к его сыну. Андрюша знал, что отец очень занятой человек, и все в его классе знали, и учительница знала. Андрюша ушел с женщиной. Больше его никто не видел.
Сам Игорь появился не больше, чем через пять минут. Часть одноклассников еще ждала родителей. Учительница чуть не лишилась чувств. Тут же вызвали милицию. Составили фоторобот похитительницы. Игорь подключил к поискам и свою службу безопасности. Все считают, что дело в его бизнесе. Скоро будет выдвинуто требование.
– Я ему недавно звонила. Он пьян, – сказала я консьержу.
– Русский мужчина, – развел руками консьерж.
– Но надо же действовать! – воскликнула Лариса. – Бутылка-то не поможет искать ребенка! А если сейчас позвонят?! С требованиями? А он лыка не вяжет?
– Попробуйте привести его в чувство, – предложил консьерж.
Мы отправились на этаж, долго звонили в дверь, вышел сосед, стал в нее колотить, потом предложил взломать. Мы были готовы согласиться – мало ли что там с Игорем? Но тут с другой стороны повернулся замок, щелкнула защелка, и нашим взорам предстал Игорь в совершенно расхристанном виде.
Отрезвляли Игоря Лариса с соседом. Командовала Лариса. И где же она этому научилась? У нее не было отца-алкоголика или отчима-алкоголика, которого требовалось приводить в чувство. Я тем временем проводила ревизию холодильника, но пришла к выводу, что наилучшим яством сейчас будут яички всмятку с маслицем. К появлению Игоря на кухне они его ждали. На завтра я поставила варить бульон. Ему будет хорошо его выпить с утра. Сосед сказал, что кружку бульона принесет сейчас. У него есть – жена сготовила. Вскоре он вернулся, и Игорь выпил бульона.
– Больше не буду пить, – сказал он. – Я просто сорвался. Нервы не выдержали. Одно за другим… И потерю Андрюши я не перенесу… Не знаю, кто эта змея, которая его утащила…
– Она – явно нанятое лицо, – заметил сосед.
– Нет, она должна быть из членов банды, – заметила Лариса. – Она очень рисковала. А если бы ее арестовали? Если бы вы приехали вовремя? Если бы Андрюша с ней не пошел?
– А вообще почему он с ней пошел? – спросила я. – Неужели ты ему не внушаешь…
– Я сказал, что его, возможно, встретишь ты, – поднял на меня красные глаза Игорь. – Еще до отъезда. Ну, я думал, что мы, может, вместе встретим. Ведь воскресенье, у тебя выходной… Я звонил вам домой, никого не было дома.
– Мы в Пушкин ездили, – сказала я.
– А потом меняли маме машину, – добавила Лариса и рассказала, чем все закончилось. – Так что сейчас обе мамины машины в автосервисе. Она безлошадная.
– Я отвезу куда надо, – сказал Игорь. – И шофера пришлю.
– У нас есть шофер, – сказала Лариса. – Бабушке машина двадцать четыре часа в сутки не требуется. Хотя она считает, что требуется.
Сосед явно понял, что у нас пошли семейные разговоры, очень внимательно меня осмотрел, пожелал всем спокойной ночи (хотя какое спокойствие?) и ушел.
– Если ты хотел попросить меня встретить Андрюшу, то позвонил бы на мобильный и… И вообще почему ты не звонишь мне на мобильный, а только на домашний?
– Варвара, по мобильному я веду деловые разговоры, а с тобой я хочу говорить по домашнему, сидя в любимом кресле. Я, как и ты, из того поколения, которое росло без мобильных телефонов.
Лариса хмыкнула.
– Я должен звонить любимой женщине на домашний и из дома… Не могу иначе. Дело – это дело, а дом – это дом. Я по мобильному звоню из машины, на бегу. Не хочу, чтобы ты думала, что я звоню тебе на бегу.
– Боже, какие сложности! – воскликнула Лариса. – Да мне бы такое никогда в голову не пришло. И никому из моих знакомых.
У меня же на глаза наворачивались слезы. Я не из поколения Интернета. Игорь взял мою руку в свою.
– В общем, я хотел Андрюшу подготовить, что мы приедем вместе. Что ты можешь заменять меня. Он, конечно, и так все понял…
– Но ведь пришла же не я! Он же меня видел! Почему он с ней пошел?!
– Я могу только догадываться, – вздохнул Игорь. – Может, он решил, что у меня появилась другая женщина. Может, она представилась моей секретаршей. Секретаршу он никогда не видел. Может, менеджером… Она нашла какие-то слова, чтобы притупить его бдительность!
– А на вокзале их никто не видел? – спросила Лариса.
Игорь покачал головой. На вокзале все спешат и свидетелей найти трудно. Кто-то уже уехал из Петербурга, кто-то побежал на такси, метро. Продавцы газет и журналов, мужчины, предлагающие услуги такси, не обратили. Их опросили. На вокзале, в толпе легко затеряться. Вероятно, у женщины был сообщник или сообщники. Андрюше могли сделать какой-то укол. Потом, вероятно, они сели в машину и укатили в неизвестном направлении.
И женщина может быть не блондинкой, а брюнеткой, шатенкой или рыжей… Это мог быть парик, а без него видевшие ее мельком на вокзале люди ее никогда не узнают.
– А почему вы опоздали? – спросила Лариса. – Вы же – деловой человек. Вы прекрасно знаете, что опаздывать нельзя.
– Это мой грех, – вздохнул Игорь и печально улыбнулся. – Я всегда опаздываю. Варвара, учти это и не обижайся! Я ничего не могу с собой поделать. Это знают все мои партнеры и знакомые. Я время встречи в электронную записную книжку обычно забиваю на полчаса раньше. Ну не могу я приехать вовремя! Будильник ставлю на полчаса раньше, чем мне нужно. Я по часам многократно засекал, сколько я моюсь, сколько бреюсь. Но…
Игорь развел руками.
– Бывает, – сказала Лариса. – Если это – ваш единственный недостаток, то можно смириться.
– Единственный, – подтвердил Игорь.
– А пьянство?
– Это я сорвался. С горя. Но рядом с твоей мамой горя не будет. Будет радость.
– Мама убийцу собирается искать. Проводить собственное расследование, – сообщила Лариса.
– Ниндзя?
– Всех, – ответила вместо меня Лариса. Я решила не выступать с комментариями.
Игорь сказал, что уже дал задание своей службе безопасности – рассказал все, что произошло с ним, со мной, вокруг нас.
– Да, Лариса, а где ты научилась приводить в чувство пьяных мужчин? – спросила я.
Лариса пояснила, что до сегодняшнего дня знала это только в теории. Давно хотела попробовать на практике, но случая не предоставлялось. В школе рядом с нашим домом, куда она пошла после моего развода с Родионовым, ее подружки постоянно обсуждали, в каком состоянии пришел домой папа, отчим, дедушка или старший брат. Лариса только слушала. У нас никто в таком состоянии не приходил хотя бы потому, что приходить было некому. Девчонки делились рецептами приведения папы в чувство, готовились к семейной жизни, обсуждали действенность того или иного способа.
– Я и не знал, о чем современные дети говорят в школе, – признался Игорь.
– Ваш-то наверняка в элитной школе учится, а я в простую ходила после переезда от Родионова. Кстати, в простой мне учиться нравилось гораздо больше. Никто не выпендривался.
Игорь сказал, что Андрюша ходит в нечто среднее между простой и элитной школой, по мнению Игоря – самый оптимальный вариант.
– Никогда не знаешь, какой вариант окажется оптимальным, – заявила Лариса. – От учителей многое зависит, от того, какие цели ставишь перед собой. От того, чего хочешь добиться в жизни. И вообще главное – это самообразование. Если не будешь учиться сам, ничего не добьешься.
«Это говорит моя двадцатилетняя дочь, – подумала я. – Какая же она взрослая! Взрослая, состоявшаяся личность, которая точно знает, чего хочет от жизни».
Я еще раз подумала, насколько же Лариса похожа на Родионова. Он был таким же целеустремленным, он быстро сориентировался в девяностые годы, оказывался в нужных местах в нужное время. Он-то никуда не опаздывал… Он всегда заранее просчитывал ситуацию, заранее готовился. И он преуспел в жизни. Я была уверена, что преуспеет и Лариса.
А Ольга… Пока об этом сложно говорить. Но, наверное, пусть она тоже лучше будет похожа на Родионова, чем на меня. И пусть они обе будут счастливы и не повторят мою судьбу брошенной жены олигарха. Пусть им не придется в тридцать восемь лет начинать жизнь с нуля.
– Ладно, я поехала домой, – сказала Лариса. – Я так понимаю, что вы вдвоем тут останетесь.
– Ты тоже можешь остаться, – заметил Игорь. – Места всем хватит.
– Дома Ольга.
– Да… – вспомнил Игорь. – Может, тогда все к вам поедем?
– А если тебе позвонят похитители? – спросила я.
– Ну, мобильный-то я возьму с собой! И вряд ли они будут звонить среди ночи… Поехали к вам! Лучше нам всем находиться вместе.
Я подумала о том, не придется ли Ларисе утром развозить нас всех. Правда, Игорь с успехом решил этот вопрос.
Глава 25
Уже из оздоровительного центра я позвонила нотариусу и попросила адреса и телефоны двух дам-наследниц Родионова.
– Варвара Игоревна, дорогая, вы считаете, что будет разумно… – начал витиеватую речь нотариус.
– Вы считаете, что я настолько неразумна, что не могу решить, с кем мне следует встречаться, а с кем нет?
– Тогда начните с Надежды, – печально сказал нотариус, вроде как смирившись с неизбежным. Хотя ему-то какое дело до наших встреч? – С Анжеликой будет тяжелее. Но, может, вам хватит Надежды.
Я позвонила Надежде, представилась, она хмыкнула. Я сказала, что хочу встретиться, но могу это сделать только поздно вечером или в воскресенье днем. Надежда ответила, что живет одна в купленной моим мужем квартире и я могу приезжать туда поздно вечером. Она будет рада компании. Я предупредила Игоря, куда за мной заезжать.
Надежда оказалась той любовницей, которая у нотариуса явно радовалась наследству.
– Пить будешь? – спросила хозяйка очень миленькой квартирки. – Или ты на машине?
Я сказала, что вчера произошло с машиной, на которой я ехала.
– Я не поняла, кого убить хотели, Родионова или тебя?
– Вроде меня, – пожала плечами я и спросила, кто, по ее мнению, мог желать смерти Родионова.
– Катька со сводным братцем Федей. Родионов собирался гнать Катьку с голым задом. Ты же в курсе, что он делал экспертизу, чтобы убедиться в своем отцовстве? Убедился, что он не может быть отцом Катькиного ребенка. Этим двоим – Катьке с Федей – нужно было срочно прикончить Родионова, чтобы Катька, как жена, унаследовала имущество. Хотя бы часть. А он им сделал козу.
Надежда захохотала.
– А еще кто?
– Вроде никто. Он со всеми договаривался. Что ты, мужа своего не знала? В плане бизнеса у него всегда все тип-топ было. Тут однозначно какая-то баба замешана. Может, он еще кого-то в дополнение к нам с Анжелкой завел? Он же с Катькой разводиться собрался, значит, ему требовалась новая жена. У них же сейчас положено быть семейным человеком. На ряд мероприятий нужно ходить с супругой, а есть такие, куда с любовницей. – Надька осушила бокал мартини. – Может, кого-то и приглядел.
Я не понимала логики. Если Родионов приглядел себе новую жену или даже нескольких кандидаток на эту роль, среди которых собирался проводить кастинг, то зачем кому-то из них его убивать ДО того, как они получили свидетельство о браке? В таком случае они точно ничего не получают!
– Я и не говорю, что это они, – усмехнулась Надька. – Это опять указывает на Катьку с Федей.
– Про них я поняла. А еще кто?
– Знаешь, кого больше всего на свете боялся твой муж? То есть на свете живет единственный человек, которого твой муж боялся. Ты в курсе, кто это?
Я покачала головой.
– Твоя мама, – сообщила Надежда. – Я с ней лично не знакома, видела один раз в жизни, в нотариальной конторе, но наслышана… Надежда закатила глаза. – Родионов про твою маму рассказывал мне при каждой нашей встрече. Ни одна женщина не производила на него такого впечатления. На меня, признаться, тоже.
– Ты хочешь сказать, что моя мама убила Родионова? Или заказала Родионова?! Зачем?!
– Ну вы же получили наследство. Она, ты, твои дочери. Она, кстати, оторвала нехилый кусок.
– Она не могла знать про завещание!
– Твоя мама? Не смеши меня. Она все знала. Всегда все знала. Родионов ее ценил. Она работала на него.
– Ходила в стриптиз-клуб. Это я слышала.
– Если бы только в стриптиз-клуб… Это лучший частный детектив в нашем городе! Если мне когда-нибудь потребуются услуги частного детектива, я упаду к твоей маме в ножки! Правда, теперь она руководит газовой компанией… Но, может, детективная работа останется ее хобби?
Я спросила, за кем следила моя мама.
– За мной. За Анжелкой. Это было разумно. Женщина понимает больше, чем мужчина. Видит больше, чем мужчина. Догадывается о том, о чем мужчине не догадаться никогда. Может зайти в такие места, куда не может мужчина. И твоя мама способна дать людям очень точную характеристику, предсказать их действия в той или иной ситуации. Составить психологический портрет.
Это я слышала не в первый раз и поражалась тому, насколько я плохо знаю свою маму. Или со мной она была другой? Играла роль? Но могла ли она убить Родионова? И зачем?! Из-за денег? Власти? Не может быть! Не верю!
Надежда еще что-то говорила, но я не слушала. Я думала о своем. Надежда осушала один бокал за другим. Она же сопьется!
Но ее прощальные слова я услышала.
– Родионов поражался, насколько ты не похожа на свою мать. Он жалел о разводе. Ему было с тобой комфортно. После развода он искал этот комфорт с другими женщинами и не находил. Посмотри: я даже внешне похожа на тебя. И Анжелка похожа. Он пытался заменить тебя нами, и не только нами. И другие женщины были. От них он отказался. Он оставил нас с Анжелкой просто потому, что мы лучше других играли тебя.
– Как вы могли меня играть, если мы не были знакомы?!
– Родионов говорил, какая должна быть женщина. Я очень внимательно слушала. Я делала все, как он хотел, потому что хотела оставаться в его любовницах. В его содержанках! Я поняла, что он будет меня содержать – будет кого-то содержать, – только если я стану такой, как нужно ему. Я ездила к твоему дому – хотела посмотреть на тебя.
– И что? – тихо спросила я.
– А то, что вскоре после развода он стал очень гордиться тобой. Ты сделала карьеру. Сама! Так, как он не ожидал. Он следил за твоими успехами, а мне пришлось еще ходить в ваш долбаный оздоровительный центр!
– Он не долбаный, а очень хороший, – улыбнулась я. – И у нас предлагается много приятных процедур.
– Но я-то предпочла бы на своем диване лежать, а мне нужно было тебя копировать, раз ты в браке с Родионовым в этот центр ходила и фигуру приводила в порядок после рождения второй дочери! В общем, гордись собой. Муженек-миллионер рвал волосы после развода с тобой и всех любовниц заставлял подстраиваться под тебя.
Я не могла определиться, с какими чувствами уходила от Надежды. Гордости я точно не испытывала. Радость? Удовлетворение? Пожалуй, больше всего было грусти. Почему Родионов не пришел ко мне? Почему он даже ни разу не позвонил? Не позволяла гордость? Мужское самолюбие? Вместо этого он заставлял женщин изображать меня… Как глупо!
Из услышанного я сделала вывод: если хочешь быть с человеком, то гордость и самолюбие нужно задвинуть подальше. Если не задвинешь – точно будешь несчастной и будешь страдать. А если задвинешь – есть шанс. Конечно, тебя могут не пустить в свою жизнь, но это другой вопрос. По крайней мере, не будешь жалеть, что не попыталась.
Глава 26
Сведений об Андрюше так и не поступало. Никто не звонил, ничего не требовал. Мне показалось, что на голове у Игоря прибавилось седых волос. От фингала на лице почти ничего не осталось, заметить синеву можно было, только зная, что она там была. Эта синева скорее напоминала мешки под глазами. А они появились! Да, на его лице были написаны невероятная усталость, тревога. Как же ему, наверное, плохо!
Я представила, что было бы со мной, если бы одну из моих девчонок… Нет, даже представлять не буду! Это ужас для родителя. А Игорь, как я видела, очень привязан к Андрюше. У него же, кроме него, никого нет…
– Твои родители живы? – спросила я.
Он покачал головой:
– Тетка жива. Живет в деревенском доме. Ни в какую не хочет перебираться в город. В деревне осталось только пять жилых домов. Летом, конечно, народу побольше, но все равно не особо… Я люблю на недельку туда выбраться, с удочкой посидеть, за грибами походить. И Андрюша с удовольствием ездит. Я его туда на пару месяцев отправляю. И этим летом собирался…
– Ехать далеко?
– Далеко. В прошлом году Андрей ездил с женой шурина. Никто из нас не мог вырваться, чтобы на машине их отвезти. Девять часов на автобусе! Жена шурина сказала, что больше никогда в жизни… Ох, что это я… – Игорь явно вспомнил, что она на самом деле никогда в жизни больше не поедет в деревню – ни на машине, ни на автобусе.
– А Андрюша как автобус выдержал? – быстро спросила я.
– Отлично. Ему понравилось. Даже какое-то время говорил, что хочет стать водителем автобуса. Он же на них не ездит. Ему все в диковинку было. И в деревне ему очень нравится. И всем нам нравится. Я там отдыхаю душой и телом. Один минус – комары.
– А шурин себя как чувствует? – спросила я. – Ему ничего не нужно завезти? Сготовить?
Игорь на мгновение задумался.
– А давай-ка мы к нему сейчас заглянем? Хоть на полчасика? Ты не против?
Я, конечно, была согласна. Мы заехали в супермаркет, купили нарезки, хлеба, вафельный торт, спиртное не стали. Игорь сказал, что пить уже достаточно.
На звонок в дверь нам никто не открыл. Тогда Игорь позвонил к соседям. Открыла молодая мамаша с карапузом на руках. Из-за спины показался муж.
– Не спит? – спросил Игорь и улыбнулся. Малыш улыбнулся в ответ.
– Зубы идут, – сообщил молодой папаша. – Уже какую ночь гуляем.
Игорь спросил про родственника. Молодая мамаша сказала, что сегодня его не видела. Вчера вечером был какой-то шум – вроде как сосед на мебель натыкался. Сегодня тихо. Может, спит пьяный?
– Вытащили бы вы лучше его на работу, – заметил молодой муж. – С делами закрутится, будет полегче. И когда люди вокруг – полегче.
– Ой, а как ваш-то мальчик?.. – вспомнила молодая мамаша. – Я же фоторобот похитительницы по телевизору видела. И фотографию вашего мальчика. Что-нибудь известно?
Игорь покачал головой. Я молчала.
– Просто рок какой-то преследует вашу семью. Одно несчастье за другим. Как сглазил кто.
В сглаз я не очень верила, а вот в чью-то злую волю…
Теперь я также задумывалась, как могли быть связаны Родионов и семья Игоря. Связи не находила. Если бы я сама начала встречаться с Игорем до убийства Родионова, то связь была бы через меня. Пусть опосредованная, но была бы. Но мы познакомились, уже когда Родионов был мертв. Бизнес у них совершенно разный, не пересекается. Или они были знакомы? Ведь практически ровесники, Игорь на два года старше. Могли даже в советские времена пересекаться. И вообще, Питер – город маленький, люди из делового мира все друг друга знают или по крайней мере друг про друга.
Игорь сказал, что придется заехать к нему домой – там у него лежат запасные ключи от квартиры родственников.
– Правильно, – сказал молодой папаша. – Не дай бог еще захлебнется блевотиной… Когда я в институте учился, во время одной пьянки в общежитии..
Супруга ткнула его локтем в бок.
– Извините, – сказал молодой папаша. – В общем, если помощь потребуется, звоните. Мы все равно не спим.
Мы заехали в квартиру Игоря, которая на этот раз показалась мне нежилой. Продукты оставили у него. Если потребуется, перевезем шурина сюда. Сколько дней он уже в запое? И Игорь закрутился из-за исчезновения Андрюши. Не до шурина ему было.
Когда мы вернулись в дом шурина, Игорь с удивлением обнаружил, что дверь закрыта только на один замок, который срабатывает при захлопывании. Второй замок на первой двери и вторая оставались незапертыми. Цепочка болталась.
– Может, его нет дома? – высказала предположение я. – Он мог поехать к кому-то из друзей? К женщине? Ах, да… – я поняла, что сморозила глупость. Хотя женщина могла быть, несмотря на любимую жену.
Игорь осматривал вешалку, но на ней висело много одежды. Зимнюю в этом доме еще не убрали в шкаф. Возможно, вообще не убирали, так как вешалка была большой и вмещала и зимнее, и демисезонное. И по обуви ничего определить было нельзя. Хотя я бы в случае своих девчонок определила.
Не придя ни к какому выводу у вешалки, Игорь отправился в гостиную. Там валялась пара стульев, журнальный столик стоял косо, на него явно наткнулись. В комнате давно требовалось вытереть пыль. Хотя кому было убираться после того, как хозяйка попала в больницу?
Всего комнат было три – еще кабинет и спальня. Хозяина квартиры мы нашли в спальне.
– Не смотри! – крикнул Игорь, пытаясь заслонить от меня жуткую картину. Но заслонить было невозможно.
Его родственник повесился на каком-то проводе, прицепив его к спинке кровати…
«Это же надо было так изловчиться…» – почему-то подумала я и посмотрела на люстру. Или решил, что сорвется?
Я стала звонить знакомому следователю, Игорь – своим знакомым в органах. Вскоре квартира заполнилась людьми. За последний месяц мне не в первый раз пришлось наблюдать за работой следственной бригады.
После фактически формального допроса мы с Игорем удалились на кухню. Я понимала, что ему страшно хочется напиться. Но он сдерживался. Я решила, что за руль сяду сама. Пустит он меня за руль своей машины? Знаю, что мужчины это очень не любят, но тут такая ситуация…
Вскоре на кухне появился мой знакомый следователь. Вид имел не менее усталый, чем Игорь, а выпить хотел, пожалуй, даже больше.
– Где в этой квартире спиртное? – спросила я у Игоря.
– Бар в гостиной.
– Что вы будете? – спросила у мужчин.
– Мне все равно, – ответил Игорь. – Что-нибудь покрепче.
– Что принесете, Варвара Игоревна, – сказал следователь. – Я все пью.
О том, что был при исполнении, забыл.
Я принесла водку и текилу. Следователь решил попробовать текилу. Вероятно, раньше никогда не доводилось. В холодильнике нашлась открытая банка огурцов. Текилу, конечно, пьют не под огурец, но у мужчин пошло.
Игорь корил себя. Мы со следователем его успокаивали. Не мог он все время находиться рядом с родственником, тем более раз у него самого украли ребенка. И кто мог предположить, что взрослый состоявшийся мужик повесится после смерти жены? Не он же в этом виноват?
– Он считал себя виноватым, – заявил Игорь.
– Ну мало ли кто что считал… – сказал следователь. – Разумом-то должен был понимать… И он также должен был понимать, что вам сейчас требуется его помощь. Вы же были близки, как я понимаю? Вам нужна поддержка. И он явно знал, что может рассчитывать на поддержку с вашей стороны. Ведь вы же были в такой ситуации и не полезли в петлю!
– У меня был Андрюша. И… нет, я вообще не полез бы. И я на самом деле не думал, что он полезет! Мне такое в голову не могло прийти! Он сильный мужик, он… Я не могу поверить, что он покончил жизнь самоубийством.
И Игорь оказался прав.
Вскоре к нам вышел судмедэксперт, проводивший осмотр тела, и однозначно заявил, что хозяину квартиры «помогли».