Придорожная трава Денисова Ольга

Видимо, они и сами хотели того же, потому что ныть не стали. Когда ливень погасил пожар, их решимость бежать на помощь заметно поутихла.

На этот раз Нике не пришлось долго ждать, пока они угомонятся: монотонный шум дождя за окном сделал свое дело. Да и время было позднее, близняшки уснули минут за десять-пятнадцать.

Она вышла в коридор, но на полпути остановилась. А что если чудовище притаилось и ждет, когда она появится в своей комнате? При свете Ника почти не сомневалась в том, что кто-то разыгрывает ужасный спектакль, но стоило оказаться в темном коридоре, как эта мысль тут же показалась ей абсурдной. Чудовище было настоящим, самым настоящим. И теперь поджидало ее, спрятавшись в ее комнате! Зачем она погасила свет, когда уходила?

Она на цыпочках двинулась вперед, стараясь не дышать. Дождь кончился, но на крышу капало с деревьев, поэтому Ника, сколько ни прислушивалась, не могла разобрать, нет ли в комнате посторонних звуков.

Кралась и прислушивалась она напрасно: в спальне никто ее не подстерегал. Ника с облегчением зажгла свет и осмотрелась хорошенько - ни чудовищ, ни привидений. Надо заснуть, чтобы скорей наступило утро. Она побоялась остаться в темноте и включила бра над кроватью. Лучше спать при свете, чем трястись от каждого шороха, а после дождя они слышались отовсюду.

Ника снова огляделась и скинула халат на спинку кровати. Сколько бы она себя ни успокаивала, тревога и страх не оставляли ее. Кто-то находился рядом с ней, она чувствовала чье-то присутствие, только никого не видела. Когда ей пришло в голову, что кто-то прячется под кроватью, она невольно отступила от нее в сторону, а потом нагнулась и посмотрела на пол.

Какая глупость! Разумеется, под кроватью никто не прятался.

- Кто здесь? - смело спросила она, чтобы услышать собственный голос.

За прозрачной шторой, прикрывавшей балконную дверь, тоже никого не было. Ника отбросила ее в сторону и сдавленно вскрикнула: к стеклу прижималось бледное узкое лицо. Тонкий клык поблескивал в свете бра, а огромные глаза светились мертвым белесым светом.

Ника отступила на шаг, и взгляд ее заметался по комнате. Бежать? Призрак в белом саване прислонил вытянутые синие ладони к стеклу и слегка надавил на дверь. Ника отошла еще на шаг, дверь распахнулась, и в спальню шумно дохнуло холодом.

Существо зашипело, неспешно перешагивая порог, и выбросило вперед длинные худые руки. Ника снова попятилась, запнулась о край ковра и навзничь повалилась на спину, но тут же подобрала ноги и отползла на два шага, стараясь добраться до кровати.

- Верни чужую вещь, - прошипел вдруг призрак и оскалился. И неизвестно, что было страшней видеть: тонкий клык с желтой каплей на конце или голые десны, обнажившиеся под поднятой верхней губой.

Ника отползла еще чуть-чуть, но призрак приближался быстрей. Она вскрикнула и заслонилась руками. Призрак нагнулся и зашипел ей в лицо:

- Верни чужую вещь!

- У меня нет чужих вещей, - в испуге прошептала Ника.

- Ты лжешь.

- Нет, я не лгу, у меня ничего нет… - Ника почувствовала, что из глаз сами собой потекли слезы. Она закрыла их ладонями, чтобы не видеть узкого лица с синим румянцем, клубка спутанных волос и оскаленного беззубого рта.

- Синяя тетрадь, - призрак схватил ее за запястья и с силой оторвал ее руки от лица, - ты забрала синюю тетрадь.

Цепкие пальцы, державшие за руки, были сухими и очень холодными, почти ледяными. Ника почувствовала, как в эти пальцы уходит ее живое тепло, уступая место мертвенному оцепенению.

- Я не хотела, мне дети принесли, - зашептала Ника, даже не пытаясь освободиться, - я не хотела ее брать…

- Если не хотела брать, то зачем взяла? - огромные глаза гневно сверкнули.

- Я отдам, я отдам… Я хотела отдать… - шептала Ника. - Я сейчас отдам.

Призрак с отвращением откинул ее руки от себя. Она тут же повернулась к тумбочке и распахнула дверцу. Вот он, толстый синий ежедневник плотника, зачем она вообще прикасалась к нему? Для чего ей это понадобилось?

Как только тетрадь оказалась у Ники в руках, призрак вырвал ее, прижал к груди и отступил на шаг, тряхнув головой. По его плечам рассыпались черные густые волосы, а лицо на миг застыло, и Ника увидела, что перед ней женщина удивительной, неземной красоты. Тонкие черты, бледная фарфоровая кожа, глубокие глаза, совершенный изгиб рта - в лице не осталось ничего напоминавшего череп животного, как показалось Нике вначале. Голубая кровь… Вот что такое голубая кровь… Ника и не подозревала, что за этим выражением может скрываться какой-то буквальный смысл. Она сама на фоне женщины-призрака показалась себе выскочкой, тщетно пытающейся выдать себя за аристократку. Как, наверное, смешно и нелепо это выглядит…

Женщина глянула на Нику сверху вниз со снисходительным презрением.

- Ты хотела знать, кому хозяин написал последнее стихотворение? - она легко улыбнулась одними губами - так улыбается королева кухаркиной дочке, которую вдруг нашла забавной. - Он написал это для меня. И я бесконечно благодарна ему за это.

Она царственно кивнула, словно отдавая дань уважения плотнику. Хозяину. А через секунду лицо ее исказилось, снова приобретая звериные черты. Темные провалы глаз вновь напомнили пустые глазницы черепа, из которых струится фосфоресцирующий бледный свет. Женщина резко повернула голову в сторону и вверх, как будто выстрелила взглядом в дальний угол комнаты. Ника непроизвольно повернулась туда же и увидела, что бревна вспыхнули, как будто на них плеснули бензином.

Женщина быстро перевела взгляд на тумбочку перед зеркалом, и та тут же запылала ярким пламенем. Следом полыхнули занавески, стоило ей только коротко глянуть на них; со звоном разбилось бра, свет погас, и Ника почувствовала, что у нее над головой горит стена. Теперь призрака освещало только пламя пожара, широкими сполохами лизавшее стены спальни. В открытую балконную дверь влетел ветер, раздувая огонь, а Ника не могла шевельнуться, с пола глядя на хрупкую фигурку с развевавшимися от ветра волосами. Лицо призрака уже не казалось бледным - чернота тления проступила сквозь фарфоровую кожу, рот раскрылся в глумливом хохоте, в глазах металось оранжевое пламя. Привидение раскинуло руки в стороны, и белый саван захлопал на ветру, словно флаг. Едкий дым пополз на середину комнаты со всех сторон, и ветер закружил его, образуя вокруг призрака темную воронку.

Ника закричала и закашлялась, чувствуя спиной жар огня, лижущего стену. Она сгорит! Она сейчас потеряет сознание, задохнется и сгорит! Дети! Надо выводить из дома детей!

Воронка из черного дыма, вращавшегося перед глазами, вдруг развеялась, и Ника поняла, что призрак исчез, она одна в горящей комнате, и огонь воет вокруг нее, и дым наполняет комнату, несмотря на сквозняк. Она вскочила и кинулась к двери, и не подумав прихватить халат, - дверной косяк горел вовсю и грозил вот-вот рухнуть и перегородить ей выход из комнаты.

- Марта! Майя! - Ника зашлась кашлем - коридор заполнился дымом, в нем невозможно было дышать. А ведь дверь в детскую распахнута, значит, туда тоже добрался дым!

Она добежала до их дверей, и в этот миг ей на голову хлынула вода. Она вскрикнула от неожиданности, остановилась, накрывая руками голову, и только потом сообразила, что сработала пожарная сигнализация.

- Девочки! - крикнула она.

В детской дыма было немного, сквозняком его оттягивало в гостиную. Ника растормошила сперва Майю, а потом быструю и сообразительную Марту.

- Скорей, девочки, скорей! Держитесь за меня! - Ника поволокла их к выходу - все равно надо пройти через задымленный коридор, чтобы выбраться из дома, - не дышите, задержите дыхание!

Близняшки закашлялись, не очень-то вняв ее предупреждению. Вода хлестала из-под потолка, дым, смешанный с паром, из ее спальни валил горячей стеной - сигнализация сработала и там. Ника тащила детей в гостиную, они спотыкались, спросонья не понимая, что происходит, и, оказавшись на лестнице, обе зарыдали в голос.

В гостиной дыма тоже оказалось предостаточно, Ника не остановилась, стаскивая девчонок вниз, и надеялась, что никто из них не упадет и ног не переломает. Здесь хотя бы на голову не лилась вода. Нормально вздохнуть им удалось только в прихожей. Ника распахнула дверь на крыльцо и вытолкала детей на свежий воздух.

- Мама! Мамочка! - выли обе, продолжая кашлять. Пижамы их насквозь промокли, а на улице было хоть и не холодно, но и не жарко. Ника обняла обеих и усадила на ступеньки.

- Ничего страшного, - прошептала она, вытирая слезы, - сейчас все потухнет. У нас хороший дом, он не может сгореть. Видите, нам тоже не нужны пожарные. Мы проветрим и пойдем спать. Все будет хорошо.

Тишина, прерываемая только всхлипами близняшек, окружила их со всех сторон. Долина спокойно дремала в предрассветных сумерках. В лесу послышалась негромкая птичья трель - поднималось солнце.

Весь следующий день Илья «лечил» избушку. Нижние венцы служили ей фундаментом, но выгорел только верхний слой дерева, и Илья решил просто счистить уголь.

Конечно, свинцовый блеск после чистки пропал, цвет изменился, и, когда Илья закончил, вместо черных пятен низ избушки покрыли пятна намного светлей, чем бревна наверху. Он отшлифовал дерево и поразился: вместо мрачного свинца дерево сияло серебром. Что ж, стоило почистить все стены, снизу доверху, чтобы выровнять цвет.

День выдался жарким, что для начала июня было редкостью, и Илья решил, что Сережке можно искупаться. Вода, конечно, до конца не прогрелась, но одно дело лезть в холодную воду зябким вечером, и совсем другое - купаться в прохладной воде в полуденную жару.

Сережка обрадовался, а Мишка спасовал - он не жарился на солнце, а читал в прохладной спальне.

Они, как и в прошлый раз, благополучно перемахнули через забор, огораживающий пляж, и подошли к воде. Илья снял кроссовки и потрогал воду ногой - ребенку купаться можно. Он скинул футболку и, швырнув ее на песок, заметил за кустами какое-то движение.

- Погоди-ка, Серый, - остановил он ребенка, который собирался снимать брюки, и присмотрелся.

Он замер не напрасно - через секунду из-за кустов навстречу им вышла Вероника. На ней был маленький купальник бирюзового цвета, соломенная шляпка с широкими полями и темные очки бабочкой. Илья настолько не ожидал увидеть ее в неглиже, что несколько секунд стоял, открыв рот и хлопая глазами, - она была ослепительна.

- Вы видели табличку у калитки? - насмешливо спросила Вероника, глядя на Илью свысока. Только услышав ее надменный тон и заметив пристальный снисходительный взгляд, он вспомнил про тетрадку, - очарование как ветром сдуло.

- Нет, - честно ответил Илья.

- Там написано, что это частная территория и посторонним вход на нее запрещен, - Вероника элегантно кивнула головой.

- Вы предлагаете мне убираться отсюда? - хмыкнул Илья.

- Ну, пока я этого не говорила. Напротив, мне интересно повстречаться с таким талантливым человеком.

Насмешка в ее глазах выглядела столь откровенно, что не заметить ее было невозможно. Илья вдохнул и выдохнул:

- Пошли, Сережка. Не будем осквернять частную территорию своим присутствием.

Он поднял кроссовки и футболку и, не глядя по сторонам, направился вдоль берега к забору.

- Как знаете, - рассмеялась ему вслед Вероника.

Сережка догнал его, они вместе перелезли через забор. Илья, вспомнив о словах водяного, хотел крикнуть ей, чтобы купалась осторожней, но подумал, что достаточно предупреждал ее, с него хватит.

За территорией пляжа росла высокая осока, и дно песком тоже никто не посыпал, заходить в воду пришлось бы по скользкому, вязкому илу. Они отошли метров на двадцать от «частной территории».

- Ну что, будешь здесь купаться, или пойдем на общий пляж? - спросил Илья.

Общий пляж находился примерно в километре от Долины вниз по реке, и у него был только один недостаток - дно резко уходило вниз. Впрочем, Сережка занимался в бассейне и плавал отлично.

- А ты? - спросил парень.

- Мне и здесь нормально, - ответил Илья.

- Тогда и мне нормально. Пошли?

- Погоди-ка, - Илья увидел, что Вероника, сняв шляпку и очки, медленно заходит в воду (не очень-то ему хотелось пересечься с ней на середине реки), - может, подождем минут пять?

- Хоть десять! - Сережка сел в осоку и выдернул травинку со сладким кончиком.

Вероника зашла в воду по пояс и поплескала себе на плечи водой. Ну до чего же красавица! Жаль, что такая стерва.

- Пап, она же нас не прогоняла, почему мы ушли?

- По кочану, - лаконично ответил Илья.

- Слушай, а как ты думаешь, избушку нарочно подожгли или она сама загорелась?

- Думаю, что подожгли, - Илья не мог оторвать взгляда от Вероники, которая все глубже заходила в реку, пока не поплыла, высоко поднимая голову над водой.

- И что, ты не пойдешь в милицию?

- Не-а.

- Пусть поджигают, сколько хотят, что ли?

- Ну примерно так.

Он сел рядом с Сережкой и тоже выдернул себе сладкую травинку.

- Видишь ли, мне будет не доказать, что избушку кто-то поджег. И даже если я скажу, кто это сделал, никто мне не поверит. А если и поверят, то ничего поджигателю не сделают. Тогда зачем огород городить?

- Значит, ее могут опять поджечь?

Илья пожал плечами.

- И ведь если бы не гроза, она бы сгорела? - снова спросил Сережка.

- Наверное, - Ильи передернул плечами.

Вдруг над водой разнесся громкий, отчаянный крик. Илья вскочил на ноги, будто только этого и ждал. И увидел, как голова Вероники ушла под воду, появилась над водой снова, а потом опять исчезла.

Он кинулся к забору - бегал он все-таки быстрей, чем плавал - перемахнул его одним прыжком и изо всех сил рванул к воде. На поверхности мелькнула ее рука, будто Вероника хотела схватиться за что-нибудь, и снова пропала. Илья с разбегу прыгнул в реку и поплыл в ее направлении. Ему казалось, что он четко запомнил место, где видел ее в последний раз, но на воде потерял ориентацию. И почему он не снял джинсы, когда пришел на пляж? Не успел? Теперь штаны мешали, тянули вниз и замедляли движения.

Всплеск, громкий судорожный вздох - Вероника показалась на поверхности метрах в пяти от него, и совсем не там, где он надеялся ее увидеть. Илья рванулся, но она исчезла под водой, и тогда он попробовал нырнуть. Вода была темной и мутной - на метровой глубине почти ничего не нельзя было разглядеть. Он не столько увидел, сколько почувствовал под собой какое-то движение, ушел в воду поглубже, туда, где сгущалась тьма, и различил внизу два темных силуэта. Один из них принадлежал Веронике, а второй имел рыбий хвост.

Илья чувствовал, как вода выталкивает его вверх, и выдохнул воздух - двигаться в глубь стало легче, но дыхания не хватало. Он потянулся и ухватил Веронику за развевавшиеся в воде волосы - первое, что подвернулось под руку. Теперь вверх, быстрее вверх, потому что мучительно хочется вдохнуть!

Выплывал он долго, Вероника оказалась не такой уж легкой, она была выше его ростом и по весу недалеко отстала. Тем более что кто-то явно пытался удержать ее на глубине. Но этот кто-то с рыбьим хвостом уступил Илье, и в конце концов, с шумом в ушах и с мушками перед глазами, Илья вдохнул.

Теперь - к берегу, и очень быстро! Он выдернул голову Вероники на поверхность, она шумно вздохнула и забилась, как бабочка, попавшая в сачок, продолжая спасать свою жизнь.

- Черт возьми! - рявкнул Илья, получив локтем по губам. - Спокойно!

Он так и не понял, увидела она в нем спасателя или подумала, что он тоже хочет ее утопить, но сперва Вероника рвалась из его рук, а потом начала хвататься за него. Он, как мог, освобождался от ее захватов, но нахлебался изрядно, тем более что она обладала такой силой, которой он в ней и не подозревал.

В конце концов Вероника повисла у него на шее, плотно обхватила его ногами, и Илья пошел под воду - медленно, но верно. Вокруг постепенно темнело и сильно хотелось дышать. В панике Илья оттолкнул ее от себя: руки ее расслабились, он ухватил ее покрепче, повернул к себе спиной и вынырнул, отплевываясь и ругаясь.

Она кашляла и судорожно втягивала воздух, но все равно сопротивлялась и хотела вырваться, молотила по воде руками и ногами, изредка задевая Илью, извивалась и мотала головой. Тут Илья проявил твердость, сжимая ее шею как можно сильней - не хватало только позволить себя утопить! - перевернулся на спину и двинулся к берегу.

Скоро она успокоилась и расслабилась - то ли поверила ему, то ли поняла, что жизни ее ничто не угрожает. Илья вздохнул с облегчением: наконец-то!

Внезапно примерно в метре от него на поверхности воды появились два лягушачьих глаза, а потом показалась и широкая прорезь рта. Вероника чуть повернула голову, услышав всплеск, и попробовала закричать. Получилось очень тихо и жалобно.

- Хозяин! Я так долго ее караулил! - печально сказал водяной. - Тебе что, жалко, что ли?

- Она мне самому нравится, - буркнул Илья, шумно дыша.

- Ладно, - водяной вздохнул, - забирай. Потом разберемся.

Илья ничего не ответил - грести к берегу и держать Веронику было тяжело. Лягушачьи глаза исчезли под водой.

- Что это было? - прошептала Вероника.

Илья не стал отвечать и ей. Он не смотрел назад и заметил, что доплыл до берега, только когда плечами лег на песок. Вероника тоже почувствовала под собой твердую почву и пропищала:

- Да отпустите же меня!

Илья с трудом расслабил и разогнул руку, откинув ее в сторону. Вероника поднялась неловко, опираясь руками то на дно, то ему на грудь. Похоже, она отдышалась раньше, чем он, но как только встала на ноги, так сразу зашаталась и повалилась в воду рядом с ним.

- Папка, - услышал Илья и запрокинул голову назад, - тебе помочь?

- Не надо, - хмыкнул он и встал, - я хотел отдышаться.

Он протянул руку Веронике - вид у нее был жалкий: красные испуганные глаза, усталое, неожиданно осунувшееся лицо, спутанные волосы. Она схватилась за его руку и повисла на ней всей тяжестью, пытаясь подняться. Пришлось подставить ей плечо.

- У меня просто кружится голова, - сказала она в свое оправдание, опираясь на Илью.

- Ага, - кивнул Илья.

- Пап, а это был водяной? - спросил Сережка.

Илья кивнул, поднимая Веронику:

- Да, это был водяной.

- Теперь купаться нельзя?

Они прошли несколько шагов по берегу, и Илья заметил, что невдалеке на песке лежит аккуратно расстеленное полотенце. Наверное, надо усадить туда Веронику, не тащить же ее так до дома.

- Тебе можно, - ответил он Сережке.

- Зачем вы морочите ребенку голову? - не удержалась Вероника.

- А как, по-вашему, назвать ту тварь, которую вы видели с минуту назад? - усмехнулся Илья.

Вероника ничего не ответила, но Илья заметил, как она вздрогнула.

- А можно я пойду купаться? - спросил сын, выдержав паузу.

Ну вот, из-за Вероники Илье теперь совсем не хочется снова лезть в реку, а ведь они с Сережкой собирались купаться вместе. Он нахлебался воды, нахватал «огурцов», так что в носу и в горле до сих пор было противно, и порядочно застыл, поскольку так и остался в мокрых джинсах. Нет, купаться не хотелось. Он усадил Веронику на полотенце, а сам присел рядом на песок.

- Ну, пап…

- Можно, конечно можно, - кивнул Илья.

Сережка с криком кинулся к воде и плюхнулся в реку, поднимая тучи брызг.

- Вы не боитесь отпускать ребенка в воду одного? - спросила Вероника.

- Он отлично плавает, - пожал плечами Илья.

- Я имею в виду ту тварь, которая хотела меня утопить.

- Ага, значит, вы все-таки заметили, что какая-то тварь хотела вас утопить? - тихо рассмеялся Илья. - А я думал, вы и это проигнорировали.

- Он всплыл прямо перед моим лицом, - Вероника втянула голову в плечи и вздрогнула, - а потом схватил за руки и потащил вниз.

- Это был водяной, - с улыбкой сообщил Илья, - он не хотел вас утопить, он хотел взять вас в свой гарем, русалкой.

- Вы шутите? - она глянула на него испытующе.

- Наверно, - Илья пожал плечами. - Ведь если я не шучу, то я сумасшедший, а если шучу - то милый собеседник, разве нет? Считайте, что я рассказываю вам сказку.

- Не слишком ли страшная сказка?

- У меня другой нет.

- Ну хорошо, пусть будет сказка. Так почему эта тварь хотела утопить меня и не захочет утопить вашего сына?

- Ему в гареме мальчишки не нужны. Вы когда-нибудь слышали про мальчика-русалку? А если серьезно, водяной не причинит вреда ни мне, ни моему сыну.

- Вы в этой сказке на особом положении? - Вероника подняла брови.

- Я хозяин избушки, страж Долины.

- Ах вот как? - Вероника рассмеялась. - Так вот кто, оказывается, здесь хозяин! А я-то, наивная, думала…

- Я не хозяин Долины, у Долины не может быть хозяина. Она общая, для всех. Я хозяин избушки.

- А если вы все-таки решите ее нам продать, мы станем ее хозяевами и стражами Долины?

- Я не продам вам избушку, поэтому вы никогда не станете ее хозяевами. К тому же Долина сама выбирает, кто будет ее сторожить.

- Вы совсем нас не боитесь? - Вероника улыбалась.

- Почему же? Боюсь, наверное. Я же не сумасшедший. Только вы находитесь в гораздо большей опасности, чем я.

Она помолчала немного, а потом сказала:

- Вчера у меня дома был пожар…

- Надо же, какое совпадение! У меня тоже! - Илья скривил лицо. - И как же вы с ним справились?

- Сработала пожарная сигнализация. Почти весь второй этаж залило, паркет дыбом встал. Только… Это был не просто пожар, понимаете?

- У меня тоже был не просто пожар, - Илья приподнял верхнюю губу, вспомнив черные ожоги, опоясавшие избушку.

- Эта «синяя тетка», как вы ее назвали… Она приходила ко мне. Я видела ее несколько раз. Скажите, неужели это не плод моего воображения? Мне кажется, что я схожу с ума.

- Ну, в таком случае, у нас с вами одинаковые галлюцинации. И у ваших дочерей тоже. Кстати, ее зовут Мара.

- Она отобрала у меня вашу тетрадку…

Илья потупился и тихо спросил:

- А зачем она вам понадобилась?

Вероника смутилась тоже и ничего не ответила.

Сережка заплыл довольно далеко, когда Илья увидел, что рядом с ребенком по воде ударил огромный чешуйчатый хвост. Он привстал - может быть, не стоило обольщаться насчет того, что Сережке ничего не угрожает? Какие бы они ни были, в них все равно таится опасность. Вслед за рыбьим хвостом над водой появилась голова с лягушачьими глазами. Илья всмотрелся, готовый в любую секунду кинуться в воду. Но прошло несколько секунд, и ничего страшного не случилось. А потом он увидел, как руки водяного вытаскивают Сережку из воды и ставят себе на плечи. Грузное тело, обросшее водорослями, поднялось вверх, и Сережка с криком ласточкой нырнул в воду. Да они играли!

- Я бы не стала позволять ребенку играть с такими тварями, - заметила Вероника.

- Своим вы это позволяете делать каждую ночь. Только моему это, похоже, нравится, а вашим - вовсе нет.

- Вы и вправду считаете, что они не выдумали все это? - удивилась Вероника.

- Вы видите, с кем играет мой сын? Вы вообще своим глазам верите? Гораздо проще объявить сумасшедшими всех вокруг, и себя саму в том числе, чем признать то, чего не хочется признавать.

Над водой несся Сережкин смех и радостные вскрики.

- Но это противоречит здравому смыслу, этого не может быть!

- Если на клетке слона прочтешь надпись «буйвол», не верь глазам своим? - Илья рассмеялся.

- Вам вчера очень повезло, что пошел дождь. Я вас уверяю, в следующий раз такого совпадения не случится, - сказала Вероника.

Илья презрительно оскалился:

- Вы меня пугаете? Вам не показалось, что это несколько… варварски - поджечь дом, в котором спят люди? Ребенок в том числе?

- А я этого не делала, - повела плечом Вероника.

- Вы говорите об этом с таким удовольствием, как будто считаете это правильным.

- Вы тоже радуетесь, если со мной что-нибудь случается.

- Я только хочу, чтобы вы поверили в то, что для вас опасно здесь жить.

- Да? - усмехнулась Вероника. - Я хочу убедить вас в том же. Только мне угрожает нечто абстрактное, то, что вы называете Долиной, а вам - нечто совершенно конкретное.

- И это конкретное - ваш муж?

Вероника помолчала, глядя на него изучающе.

- У вас лицо обгорело на пожаре? - спросила она.

Илья кивнул.

- И губу вы там же разбили?

Он хмыкнул и потрогал губы - да, наверное, это заметно со стороны.

- Нет, это вы.

- Что я? - она даже привстала.

- Разбили мне губу, в воде, когда я вас вытаскивал.

- Правда? Не может быть, - она засмеялась, - неужели я такая сильная?

- Вы меня чуть не утопили. Вообще-то это нормально, утопающие всегда хотят зацепиться за того, кто их спасает.

- Вы не сердитесь на меня?

Он покачал головой и улыбнулся.

Они впервые расстались мирно, и Илья подумал, что напрасно считал ее стервой - нормальная женщина, милая и приятная. Когда не кричит.

Ника вышла с пляжа, не зная, что ей думать. Как ни странно, разговор с плотником больше успокоил ее, чем заставил нервничать. Если те существа, которых она видела, не плод ее больного воображения, значит, ей не нужно больше сомневаться и искать объяснений их существованию. Может быть, это проще, чем пытаться притянуть за уши версию со спектаклем, которая лопается по всем швам после истории с пожаром. И легче принять все как есть и что-то делать, чем напрасно ломать голову.

Интересно, эти твари всерьез хотят ее уничтожить или пытаются напугать, чтобы выжить отсюда? Пока еще ни одна из них не причинила ей серьезного вреда, что бы ни говорил об этом плотник. Даже если нечистая сила и вправду существует, должны найтись способы борьбы с ней.

Вечером приедет Алексей, и она расскажет ему все как есть. Кто, как не муж, должен защитить ее от кошмарных тварей, населивших Долину? Пока ее спасает только плотник. Напрасно она говорила с ним про эту тетрадку. Зачем она пыталась уязвить его? Выставила себя в дурном свете, только и всего. Хорошо, что он не стал держать на нее зла… Иначе Ника и вправду сейчас покоилась бы на дне реки, в гареме водяного.

Она вдруг вспомнила женщину-призрака, внезапно показавшуюся ей прекрасной и грозной царицей. Мара. Плотник сказал, что ее зовут Мара. От слова «кошмар»? Он говорил о ней, как о своей доброй знакомой, одной из подружек. И это неземное существо, облеченное властью, говорит о плотнике с уважением и благодарностью? Как она его назвала? Хозяин, точно, она назвала его хозяином! Ничего себе хозяин! Может, Ника недооценила его? Может быть, он совсем не тот, за кого себя выдает?

А водяной? Как к нему обратился водяной? Он ведь тоже назвал его хозяином. Плотник еще ответил, что Ника ему самому нравится (что не ускользнуло от ее внимания). И водяной безропотно уступил плотнику свою добычу!

Может быть, и чудовище, оставившее следы на стене, тоже считает плотника своим хозяином? Кто же он тогда такой, если эти твари смиренно ему подчиняются? Злой колдун, наделенный силой и властью? Но тогда зачем он полез за ней в воду, если ему достаточно щелкнуть пальцем, чтобы водяной сам вынес Нику на берег?

Да только одна цель могла быть у плотника при этом - снять с себя подозрения! Притвориться чудаком, милым собеседником, не имеющим ко всему этому отношения. Чтобы Ника не догадалась, что в нем таится корень зла. Только его собственные слуги выдали его, называя хозяином.

Что же ей делать? Как бороться с тем, кто легко управляется с нечистой силой? Стоило только поверить в ее существование, и все события последних полутора месяцев тут же обрели логичное объяснение. И падение балки, и кошмарные сны, и поведение покупателей! Если этот человек - злой колдун, ему не надо опаивать ее зельем, чтобы заставить всю ночь мучиться кошмаром. Ему не надо распускать сплетни среди состоятельных людей в городе, ему достаточно внушить им, что участки покупать не следует, и этого будет вполне достаточно! Что уж говорить о бедном Фродо, раздавленном бревном!

А поджог избушки? Не успела она вспыхнуть, как на Долину обрушился такой сильный дождь, что пожар потух. Неужели он может управлять и погодой? Или это была случайность? Нет, на случайность не похоже. Чересчур много совпадений и случайностей, чтобы в них верить.

Надо рассказать об этом Алексею: если все так страшно, как ей представляется, он должен что-нибудь придумать! И тут Ника вспомнила, как Алексей избегал разговоров о плотнике, как прятал глаза и пытался убедить ее в том, что тот не причастен к событиям в Долине…

Неужели? Неужели он знал? Или только догадывался? Вот почему он не стал разбираться с плотником, хотя ему это ничего не стоило. И как Алексей требовал по телефону, чтобы люди не пострадали при пожаре? Значит, он лишь делал вид, что хочет сжечь избушку, а на самом деле знал, что у него ничего не выйдет! Он делал это исключительно для отвода глаз! Он нарочно велел поджигателям позвонить именно в то время, когда находился рядом с ней!

Ника остановилась. Этого не может быть. Она и вправду сошла с ума, у нее паранойя! Она всех подозревает в заговоре, даже собственных детей! Вечером приедет Алексей, и она все выяснит. А может… может, вовсе не для нее Алексей разыгрывает спектакль с плотником? Может быть, он знает о его могуществе, но не хочет ее пугать, а действия предпринимает, чтобы инвесторы не поняли, что проект провалился? Это куда более логично.

Алексей, выслушав ее, смеялся. Прижимал к себе, целовал в шею и все равно смеялся. Его не убедили ни следы когтей на стене, ни пожар в спальне, ни рассказ о том, как она чуть не утонула.

- Милая моя девочка! - сладко говорил он. - У тебя расшатаны нервы! Хочешь, я пришлю тебе самого лучшего в городе врача? Тебе попросту снятся кошмары, они так утомили тебя, что ты не можешь отличить снов от реальности.

- Ты считаешь, что я сошла с ума? - Ника высвободилась из его объятий.

- Нет, разумеется нет! Я думаю, ты устала. Столько всего на тебя свалилось, а тут еще выдумки Надежды Васильевны, детские фантазии, кошмары, да еще и пожар! Есть от чего испытать шок! Тебе надо отдохнуть, просто отдохнуть от всего этого!

- Но не могла же моя спальня загореться сама по себе?

- Конечно не могла. Я нисколько не сомневаюсь, что это был поджог. Я думаю, кто-то пробрался в дом, когда ты спала. А эти ужасные царапины на бревнах могла оставить обычная огородная сапка. Хорошо, что ты проснулась, иначе вы с девочками могли задохнуться! И, уверяю тебя, я этого так не оставлю! Ничего не бойся и не смей даже думать, что я мог испугаться какого-то плотника! Я довольно с ним церемонился, обещаю, он больше не будет тебе мешать. Но, прости, дорогая, я очень сомневаюсь в том, что он злой волшебник! - Алексей снова рассмеялся. - И, надеюсь, ты в этом скоро сама убедишься.

- Но, Алеша, кто-то пугает нас, кто-то поджег спальню, кто-то хотел меня утопить, наконец!

- С поджогом я разберусь, тем более что подозревать мне, кроме плотника, некого. А для того, чтобы защитить тебя от него, не нужно нанимать охрану, уверяю, все гораздо проще. Так что ничего не бойся, через два-три дня он перестанет тебя тревожить.