Скрытая угроза Москвин Сергей

Игорь улыбнулся в ответ.

– А моя специальность широкого профиля – математическое обеспечение вычислительных комплексов.

– Тогда эта задача как раз для тебя. – Егоров раскрыл папку и вынул оттуда показанную ранее Маслову фотографию. – Сможешь установить его личность?

Игорь с интересом взял в руки фотографию.

– А кто это?

– Международный террорист, – ответил Егоров, отметив про себя, что подполковник Маслов не задал ему такого вопроса. Он вообще не заинтересовался, что за человек запечатлен на фотографии.

– Серьезно?! – удивление Колесникова было неподдельным. Он перевернул снимок и, убедившись, что он сделан цифровым фотоаппаратом, сказал: – Вам надо было принести карту памяти или диск, с которого напечатана фотография, чтобы сразу загнать изображение в компьютер.

Егоров растерялся. Об этом он совершенно не подумал, хотя у Вероники, кроме отпечатанных фотоснимков, наверняка была и карта памяти.

– Ладно, не переживайте, – обнадежил его Игорь. – У нас хороший сканер.

Он положил фотографию под крышку сканирующего аппарата, нажал несколько кнопок, и через полминуты изображение высветилось на экране компьютера.

– Ну, погнали!

Игорь пробежался пальцами по клавиатуре и, демонстративно нажав клавишу Enter, откинулся на спинку стула. Изображение исчезло, и экран погас.

– Да вы присядьте, товарищ полковник, – обратился он к Егорову, в ожидании смотрящему на темный экран. – Это надолго.

– Насколько долго? – уточнил Егоров.

– Ну, – Игорь неопределенно пожал плечами. – Часа на два может затянуться.

Егоров опешил:

– Два часа?!

– А что вы хотели? – усмехнулся Игорь. – У нас тут не «гибсоны». И потом сравнительный поиск изображений – длительная процедура.

– Гибсоны? – вслед за ним повторил Егоров незнакомое слово.

– Ну да, «гибсоны» – суперкомпьютеры, используемые в качестве корневых серверов Интернета.

– Я, пожалуй, пойду, – обращаясь к Егорову, заметил оставшийся не у дел подполковник Маслов. – Если понадоблюсь, я у себя в кабинете.

– Вы тоже можете пойти передохнуть, Андрей Геннадьевич, – предложил Егорову Колесников, когда его начальник вышел за дверь. – А как программа закончит работу, я вам позвоню.

– Спасибо, – по лицу Игоря Егоров понял, что парень не хочет, чтобы он уходил. – Если ты не возражаешь, я подожду здесь.

– О чем разговор?! – Игорь поспешно вскочил со стула и, выкатив из-за соседнего стола другой стул, придвинул его Егорову. – Вот, присаживайтесь.

Все его внимание переключилось на нового знакомого, и, когда Егоров занял предложенный стул, Игорь с интересом спросил:

– А вы в каком году «Вышку» оканчивали, Андрей Геннадьевич?

– В восемьдесят пятом, – ответил Егоров и, указав взглядом на экран, на который Игорь даже не смотрел, в свою очередь спросил: – А выполнение программы контролировать не надо?

– Да что ей сделается? – Игорь беспечно махнул рукой в сторону компьютера. – Параметры поиска заданы. Сама справится, без нашей помощи.

Он говорил о компьютерной программе как о живом человеке, и это показалось симптоматичным Егорову. В его представлении именно таким и должен был быть настоящий программист-виртуоз.

– Игорь, а ты почему решил поступать в нашу академию? По каким причинам?

Парень остро взглянул в глаза Егорову и ответил:

– Да если честно, Андрей Геннадьевич, в посредственный вуз идти не хотелось, а чтобы поступить в МГУ или физтех, надо такие бабки платить, каких моим родителям в жизни не заработать. А тут к нам в лицей кадровик из Конторы приходил, ну и предложил трем парням, кто на олимпиадах выступал, в том числе мне, поступать в Академию ФСБ. Парни, правда, сразу отказались – у их родаков в Бауманке и МГУ блат был. А я прикинул: вуз серьезный, образование на уровне, опять же в армию не заберут, ну и согласился. Так и поступил.

Столь откровенный ответ Игоря изумил Егорова, однако он не мог не оценить его честность.

– Ну, а сейчас увольняться не собираешься?

– Так я же перед выпуском контракт подписал на пять лет. Год прослужил, еще четыре осталось. Там видно будет, – беззаботно ответил Игорь и тут же сменил тему: – Вы лучше о себе расскажите, Андрей Геннадьевич. – Он придвинулся ближе к Егорову и даже понизил голос. – У вас в управлении интересная служба? Часто террористов захватываете?

– Реже, чем следовало бы, – помрачнев, ответил Егоров.

– Хорошо маскируются?

– Что? – наивный вопрос молодого коллеги на время поставил Егорова в тупик, и он не сразу нашел, что ответить. – Все гораздо сложнее. Терроризм многолик и разнообразен. А в последнее время принимает и вовсе ранее не известные формы. Вот ты, например, слышал об информационном оружии? – Егоров с любопытством взглянул на Игоря.

– Вы про компьютерные «вирусы», «логические бомбы» и «троянских коней»?

Егоров пристыженно замолчал. Из всего перечисленного он имел более-менее общее представление лишь о компьютерных «вирусах». Молодой программист владел вопросом явно лучше его.

– А можешь объяснить, что означает само это понятие?

– Вообще-то, под «информационным оружием» принято понимать совокупность средств, предназначенных для уничтожения информационных ресурсов. Отсюда и название, – как при ответе на экзамене начал Игорь. – К ним относятся: «вирусы» – специальные программы, прикрепляющиеся к программному обеспечению компьютеров и разрушающие его. В отличие от других программ такого рода «вирусы» способны самостоятельно размножаться, то есть копировать себя на различные носители информации и передаваться по сетям передачи данных, «заражая» другие компьютеры и даже целые сети. Еще одна разновидность информационного оружия «логические бомбы» – это специальные программные закладки, по сути те же «вирусы», которые заранее внедряются в программное обеспечение, чтобы по сигналу или в установленное время начать действовать. Причем они могут быть «зашиты» прямо в микросхемы и не обнаруживаться программными средствами. Далее, «троянские кони» – программы, которые, помимо одного, выполняют другое, скрытое действие, как правило, связанное с несанкционированным доступом к закрытой информации… Преднамеренно созданные и скрытые от обычного пользователя интерфейсы для входа в систему. Они создаются, как правило, программистами-разработчиками… Различного рода ошибки, сознательно вводимые в программное обеспечение… А из числа аппаратных средств – всевозможные малогабаритные устройства, способные генерировать электромагнитный импульс высокой мощности, выводящий из строя отдельный узел, блок или всю аппаратуру… Вот, кажется, ничего не забыл, – закончил Игорь и довольно посмотрел на собеседника.

Егоров восхищенно покачал головой. Паренек не переставал его удивлять.

– Ты что, все это наизусть учил?

Игорь рассмеялся.

– Можно сказать и так. Мы же защиту информации в «Вышке» проходили. Даже специальный вопрос на госэкзамене был.

– А террористы, на твой взгляд, могут овладеть информационным оружием?

– Да запросто, – развел руками Игорь. – Написать простенький «вирус» любой толковый программист сможет, а уж про серьезных хакеров и говорить нечего.

– И ты бы смог? – недоверчиво спросил Егоров.

– Да я и писал, когда на третьем курсе по «технологии программирования» курсовик делал.

– А какой может быть ущерб от применения информационного оружия?

– Ущерб? – задумавшись, Игорь прищурил один глаз и поскреб пальцами щеку.

У него вообще была очень богатая мимика. Во время разговора он то и дело морщил лоб, кривил рот или сводил к переносице брови и при этом беспрестанно жестикулировал. На этот раз он задумался надолго, и Егоров мог наблюдать все многообразие его ужимок и жестов.

– Так сразу и не скажешь. Смотря какой объект будет выбран для хакерской атаки. – Внезапно Игорь приободрился и, хлопнув себя ладонью по колену, воскликнул: – Знаете, вам надо встретиться с нашим преподавателем из «Вышки», подполковником Трусовым Александром Витальевичем! Фамилия, конечно, не героическая, но мужик мировой! Доцент на кафедре защиты информации. Я у него диплом делал. Он вам и про информационное оружие, и про способы защиты от него все-все расскажет.

Заметив боковым зрением какое-то изменение на экране монитора, Игорь крутнулся на стуле, разворачиваясь к компьютеру.

– О! Вот и наша программа отработала! – с энтузиазмом воскликнул он, но, прочитав с экрана полученный ответ, заметно погрустнел. – Среди установленных международных террористов, чьи фотографии имеются в нашей картотеке, вашего субъекта нет. Что ж, отрицательный результат – тоже результат.

– Но только не в данном случае, – мрачно заметил Егоров.

– Недостаток параметров, – виновато развел руками Игорь. – Может быть, вам еще что-то о нем известно?

Егоров грустно усмехнулся.

– Только то, что он ярый сторонник широкого применения информационного оружия.

– Да-а, – Игорь снова наморщил лоб. – Такой учет мы не ведем.

– Ладно, Игорь. Спасибо за помощь, – Егоров поднялся со стула и, прощаясь, протянул лейтенанту руку.

– Какая уж там помощь, Андрей Геннадьевич, – глядя в сторону, вздохнул Игорь. – Только зря со мной время убили.

– Вот это ты брось! – резко ответил Егоров. – Разговор с тобой оказался для меня очень полезен!

– Правда? – Игорь недоверчиво взглянул на Егорова и, поняв, что он не шутит, просиял. – Я действительно рад был вам помочь.

Он вскочил со стула и от души стиснул крепкую ладонь Егорова.

Дождавшись семи вечера, Вероника снова позвонила Астахову. Очевидно, за день он так ничего и не придумал, потому что пригласил ее в телецентр. Это было лучше всего. У себя в студии Астахов хранил массу рабочих материалов: всевозможных интервью, репортажей, вплоть до узкоспециальных, некогда секретных записей, бог весть как полученных им в военных и прочих архивах, для уже выпущенных и еще только готовящихся к выпуску передач, среди которых вполне могли оказаться и материалы, касающиеся проблемы компьютерного терроризма. Во всяком случае Вероника очень на это надеялась.

Точно к оговоренному сроку она подъехала в телецентр, но вопреки ожиданию восседающие за стойкой вестибюля охранники внутрь ее не пустили, объявив, что пропуск на ее имя никто не заказывал. Разозлившись на Астахова за его забывчивость, Вероника снова набрала его номер.

– А, это ты, Ничка, уже подъехала? – как ни в чем не бывало ответил тот. – Ну, подожди минуту, я сейчас спущусь.

Ждать пришлось не минуту, а добрых полчаса, пока, наконец, звезда телеканала Максим Астахов не соизволил выйти к ней. Он издалека окинул критическим взглядом ожидающую его девушку и, видимо, остался доволен результатом осмотра, потому что, подойдя ближе, по-хозяйски обнял Веронику за плечи и чмокнул ее в щеку.

– Привет, Ничка. Клево выглядишь.

От такого проявления чувств какая-нибудь из многочисленных поклонниц Астахова наверняка завизжала бы от восторга. Веронике же захотелось сбросить его руку со своих плеч, оттолкнуть Астахова, развернуться и уйти, чтобы больше никогда его не видеть, но вместо этого приходилось улыбаться и терпеть.

– Ты тоже, – произнесла она в ответ, продемонстрировав ему ряд ровных жемчужных зубов.

– Ну что, куда двинем? – поинтересовался он, тесня девушку к выходу. – Ты не голодна? А я, знаешь, чертовски жрать хочу. Поехали, тут неподалеку есть один клевый барчик.

– А как же интервью? – растерялась Вероника. – Ты же обещал поговорить.

– Ну, так там и поговорим. Давай, Ничка, двигай. Шевели ножками.

Пришлось подчиниться. Увлекаемая Астаховым Вероника вышла во внутренний двор, заставленный по периметру автомобилями. Астахов подвел ее к серебристому внедорожнику «БМВ Х5» и, сняв машину с сигнализации, проворно забрался за руль.

– Ну а ты что встала? Давай ныряй, – скомандовал он застывшей возле машины девушке и кивком головы указал на соседнее сиденье.

Вежливость и элементарная предупредительность всегда были чужды Астахову. Проглотив очередную обиду, Вероника обошла машину, сама открыла дверь и уселась на пассажирское сиденье.

Внутри комфортабельный баварский внедорожник выглядел даже шикарнее, чем снаружи. Кожаный салон, удобные эргономичные сиденья, многофункциональная приборная панель с многочисленными кнопками управления и мерцающим голубоватым светом индикатором встроенного проигрывателя компакт-дисков. «Осталось только поменять прокладку между рулем и сиденьем», – вспомнила Вероника и улыбнулась старой водительской шутке.

Астахов расценил ее улыбку по-своему.

– Клевая тачка, – включив зажигание, заметил он. – Я ее в прошлом году взял, а все как новая. Музончик послушаем? Ты какой предпочитаешь?

Не дожидаясь ответа девушки, он ткнул пальцем в панель управления проигрывателя компакт-дисков. По ушам сейчас же ударили рваные ритмы зарубежного диско. Вероника поморщилась. Разговаривать в таком грохоте было совершенно невозможно. Но Астахов, похоже, и не собирался этого делать. Дергая головой в такт музыке, он лихо выехал со стоянки и погнал вперед по освещаемой мощными фарами дороге. Зачем нужно было так нестись, Вероника не поняла, потому что буквально через пару минут Астахов затормозил возле горящей неоновой вывески «Пивная рапсодия».

– Здесь и перекусим, – объявил он.

Не надеясь, что ее спутник снизойдет до того, чтобы подать ей руку, Вероника самостоятельно выбралась из машины и вслед за Астаховым направилась к бару.

Его здесь знали. Как только они вошли в зал, к Астахову мгновенно подскочила разбитная официантка в ярком переднике.

– Максим Леонидович, добрый вечер, – прощебетала она, заискивающе улыбаясь. – Вы вдвоем? Желаете перекусить?

Официантка повернулась к Веронике, и под ее слащавой улыбкой отчетливо проступило выражение откровенной зависти. Астахов этого не заметил, а скорее просто не обратил внимания.

– Точно, Катя. Подыщи нам какое-нибудь тихое местечко.

– Понимаю, – Катерина вновь улыбнулась и, плавно покачивая широкими бедрами, направилась в глубь зала.

Практически все места в баре были заняты, но вдоль стены располагались четыре столика, отделенные друг от друга и от остальной части зала декоративными деревянными перегородками. За одним из них расположились трое дородных мужчин. Три других оставались свободными. Как поняла Вероника, их держали для привилегированных гостей, к числу которых, безусловно, относился и Максим Астахов. Усевшись за столик, он отодвинул протянутое официанткой меню, по памяти привычно сделал заказ и, когда та удалилась, повернулся к Веронике.

– Значит, говоришь в «Новостях» не удалось закрепиться. А чего так?

– Да… – Вероника презрительно скривилась. – Интриги.

– А ты, Ничка, чего хотела? – усмехнулся Астахов. – Так устроен мир. Ты же толковая девчонка. Я это сразу заметил. Опять же внешность. Все при тебе. Но с твоими принципами карьеру не сделать. Если хочешь в этой жизни чего-то добиться, надо быть гибче.

– В постели? – холодно прищурилась Вероника.

Когда два года назад под легендой студентки факультета журналистики МГУ она проходила свою первую оперативную стажировку в съемочной бригаде программы «Актуальная тема», Астахов не развивал перед ней свою теорию карьерного успеха, а просто и без затей предложил ей переспать с ним. Как она потом узнала от коллег по съемочной бригаде, подобных предложений со стороны Астахова не избежала ни одна смазливая практикантка. Судя по всему, прежде он не получал отказа, потому что ее твердое «нет» немало удивило его. Удивило, но не смутило. Не смутился он и сейчас.

– И в том числе. Это правило, Ничка, не знает исключений. Так что, если ты готова пересмотреть свою прежнюю позицию, могу взять тебя к себе в команду по старой дружбе.

Вероника покачала головой.

– Боюсь, твоя секретарша будет против.

– Жанна? Ты что, с ней разговаривала? Не обращай внимания. Ревнует меня ко всем. Надоела, – Астахов презрительно махнул рукой. – Давно пора менять.

К столику вернулась официантка, принесшая заказ: два бокала светлого «Гессера» и большое блюдо обжаренных на гриле гигантских креветок, в центре которого располагалась розетка с острым соусом, но Астахов даже не подумал прерваться или хотя бы сбавить тон. Лишь когда официантка спросила у него:

– Максим Леонидович, шашлык когда подавать? – он обратил на нее внимание.

– Потом. Я скажу, – отмахнулся от нее Астахов и снова обернулся к Веронике. – Ну, так как, хочешь у меня работать?

Вопрос был задан таким тоном, словно речь шла о предложении возглавить один из ведущих мировых телевизионных каналов. Но Вероника отказалась даже от «столь лестного» предложения:

– Спасибо, Максим, но я рассчитываю добиться признания не «гибкостью», а своей работой, в том числе и по теме, которую мне поручил редактор.

– Как знаешь, – Астахов пожал плечами, сделал крупный глоток из бокала и смачно зажевал хрустящей креветкой. – А что хоть за тема?

– Компьютерный терроризм.

– Ничего себе! – Астахов явно был поражен. – Вот уж не ожидал, что тебе поручат такую тему.

– Думаешь, не потяну? – прищурилась Вероника.

– Да нет, почему. Ты девчонка толковая. Занудная, правда, до ужаса… Ладно, не обижайся, – пошел на попятную Астахов, заметив, как вспыхнули глаза его собеседницы. – А тема, правда, интересная. Особенно сейчас, когда ФБР по всему миру ищет хакеров, обрушивших авиадиспетчерскую службу во время терактов 11 сентября.

Вероника напряглась. Это было то, ради чего стоило терпеть хамство и откровенное издевательство Астахова. Но откуда он знает то, что неизвестно ей, старшему лейтенанту внешней разведки.

– Ты это точно знаешь? – стараясь не выдать голосом своего волнения, спросила она.

– Про хакеров? – Астахов высокомерно усмехнулся. – Сведения надежные.

Вероника мысленно укорила себя за несдержанность. Судя по его реакции, ей так и не удалось скрыть своего волнения. Но отступать было уже нельзя. Оставалось надеяться на помощь «коллеги по ремеслу», правда, Вероника не помнила случая, чтобы Максим Астахов помог кому-нибудь бескорыстно.

– Но откуда у тебя эти сведения?

Вместо ответа Астахов только поцокал языком.

– Я, Ничка, не выдаю свои источники информации. Вот побегай, поработай ножками и еще кое-чем, – хохотнул он. – Может, тогда и у тебя свои источники появятся.

Вероника сделала вид, что пропустила мимо ушей его пошлый каламбур.

– Подскажи хоть, где искать такие источники? И вообще, к кому по этой теме можно обратиться?

– Для начала загляни в Интернет. Там полно всяких форумов, где разные ученые умники и прочие чудики о чем только не высказываются. Наверняка найдешь, что тебя интересует. Так что дерзай, Ничка. Мне даже самому интересно, что у тебя получится. Когда соберешь материальчик для своей статьи, звякни я, так и быть, прорецензирую по старой памяти.

– Спасибо, – гордо улыбнулась Вероника. – Но проанализировать материал я могу и сама.

Она поняла, что от Астахова больше ничего не добиться, и решительно поднялась из-за стола.

– Куда это ты? – удивился он.

– Побегу собирать материал по твоему совету. Спасибо за ужин.

Вероника развернулась и гордо направилась к выходу.

– Обиделась?! Ну и зря! Журналист не должен обижаться! – крикнул ей в спину Астахов. – Учишь тебя, учишь, да все без толку, – раздраженно пробормотал он и снова взялся за пиво.

Но его последнюю фразу Вероника уже не услышала.

Подъезжая к Академии ФСБ – огромному зданию из красного кирпича, занимающему целый квартал, Егоров почувствовал, как на него накатывает волна ностальгии. Здесь прошли интереснейшие и бесспорно самые богатые впечатлениями пять лет его юношеской жизни, и отсюда он двадцать лет назад вышел молодым лейтенантом, сверкая новенькими золотыми погонами.

В действительности учебный центр ФСБ состоял из нескольких корпусов, соединенных многочисленными переходами, но за общим фасадом непосвященному человеку они казались единым зданием. Корпус, где располагался технический институт, отличался от остальных отсутствием наружных окон. Все его окна выходили во внутренний двор учебного центра, превращенного в плац, где проводились строевые смотры и проходил ежегодный торжественный парад выпускников. Фасад корпуса технического института представлял собой сплошную голую стену, в разное время породившую у обывателей немало слухов то об особорежимной тюрьме, предназначенной для содержания особо опасных государственных преступников, то о специальном полигоне, служащем для испытаний сверхсекретных образцов оружия.

Проехав вдоль фасада, Егоров свернул на отведенную под автостоянку площадку напротив главного входа. Прежде здесь ставили свои машины исключительно одни преподаватели. Да и то, несмотря на более высокие, чем у коллег из гражданских вузов зарплаты, тех, кто имел собственный автомобиль, было не так уж много. Их «Москвичи», «копейки», «тройки», «шестерки» занимали всего один ряд, а большая часть автостоянки пустовала. Сейчас число машин на стоянке заметно прибавилось, причем отечественные автомобили среди иномарок составляли явное меньшинство. Правда, как определил Егоров, большинство иномарок были далеко не новыми – приобретенный у перегонщиков европейский секонд-хенд.

Поставив свою «Шкоду» возле припорошенного снегом «Опеля», Егоров направился к центральному подъезду. Оттуда как раз вывалила дружная компания слушателей в курсантской форме. Шумно переговариваясь между собой, молодые парни двинулись к автобусной остановке. Егоров замедлил шаг, с интересом разглядывая своих будущих коллег, но те прошли мимо, даже не взглянув в его сторону. К своему удивлению, Егоров ощутил нечто похожее на разочарование, но тут же улыбнулся сам себе. Судя по лицам ребят, в канун Нового года их мысли занимали куда более приятные вещи, чем учеба и тем более будущая служба.

Внутренний интерьер центрального вестибюля практически не изменился: стены по-прежнему украшали барельефы Государственного герба и эмблемы ФСБ, неизменный часовой из числа нынешних слушателей академии все так же стоял в почетном карауле возле знамени, только пожелтевшие и стершиеся от времени мраморные плиты на полу заменили новыми. Егоров предъявил дежурящему на входе прапорщику свое служебное удостоверение и, уточнив у него, где находится технический институт, отправился туда. Он без труда нашел нужный корпус, но попасть внутрь оказалось непросто. Дежурный прапорщик, проверяющий документы у всех входящих, взглянув на служебное удостоверение Егорова, заявил, что по такому документу не может его пропустить, и Егорову пришлось с КПП звонить директору института. К счастью, тот оказался на месте и после того, как Егоров объяснил ему цель своего визита, отдал дежурному распоряжение пропустить его.

Технический институт удивил Егорова обилием перегораживающих коридоры стеклянных дверей с предупредительными надписями «СК №… проход запрещен». Встретив первую такую надпись, Егоров поднялся на этаж выше, но и там вскоре наткнулся на аналогичную запрещающую надпись. Проигнорировав предупреждение, он попытался открыть дверь, но она оказалась заперта на замок, открываемый специальным магнитным ключом. К счастью, мимо проходил один из слушателей, который и объяснил Егорову, что аббревиатура СК расшифровывается, как специальная кафедра, а интересующая его кафедра защиты информации – это СК №7, которая находится на третьем этаже. Поблагодарив паренька за подсказку, Егоров поднялся на третий этаж и, отыскав там нужную дверь, настойчиво позвонил в звонок. Прошло не менее трех минут, пока из ближайшего кабинета не вышел молодой капитан и с явной неохотой направился к двери. Когда он все-таки открыл ее, вид у него был такой, словно Егоров своим звонком оторвал его от чрезвычайно важного дела.

– К доценту Трусову? – поинтересовался капитан, даже не взглянув на служебное удостоверение Егорова, которое тот попытался ему показать. – Тридцать восьмой кабинет, в конце коридора.

Тридцать восьмой кабинет отличался от остальных железной дверью и единственной фамилией на привинченной к двери табличке. Доцент Трусов определенно пользовался привилегиями, в то время как большинство сотрудников кафедры делили кабинеты с одним или несколькими своими коллегами. Как Егоров и предположил, кабинет оказался заперт, и ему пришлось снова позвонить в специально выведенный наружу звонок. Но на этот раз ждать пришлось гораздо меньше. Дверь почти сразу открылась, и Егоров увидел перед собой еще довольно молодого мужчину в форме, если не считать отсутствия погон на его армейской рубашке.

– Вы ко мне? – спросил он, удивленно уставившись на Егорова.

– Александр Витальевич? – на всякий случай уточнил Егоров и, после того как Трусов утвердительно кивнул, протянул доценту руку. – Егоров Андрей Геннадьевич из управления по борьбе с терроризмом. Уделите мне несколько минут?

– Из управления по борьбе с терроризмом?! – еще больше удивился Трусов. – Очень любопытно. Проходите.

С неменьшим любопытством Егоров переступил порог незнакомого кабинета, но ничего особенного или необычного для себя там не обнаружил. Два стола – компьютерный и письменный, с подвешенными над ними книжными полками, средних размеров сейф, вращающееся офисное кресло да несколько стульев составляли всю обстановку кабинета. На зацепленных за край сейфа плечиках висел подполковничий китель хозяина кабинета, на столах стояли два персональных компьютера: один с плазменным, другой с электронно-лучевым монитором, а на одной из книжных полок, потеснив книги, расположились электронный осциллограф и еще какой-то незнакомый Егорову небольшой прибор.

– Слушаю вас?

Егоров повернулся к Трусову, который присел на край своего письменного стола. Глядя на сидящего на краю стола доцента, Егоров невольно вспомнил Веронику Богданову, которая несколько дней назад точно так же расположилась в его собственном кабинете.

– Хотел бы проконсультироваться у вас, Александр Витальевич, по одному известному вам вопросу… – начал Егоров.

– Значит, вас интересуют возможности информационного оружия? – подвел итог Трусов, выслушав его.

– Скорее, угроза, которую оно может представлять, оказавшись в руках террористов, – уточнил Егоров.

– Что ж, угроза вполне реальна, – доцент утвердительно кивнул, при этом на его лице возникла непонятная Егорову ироничная усмешка. – С помощью информационного оружия и различного рода хакерских атак действительно можно воздействовать на информационные системы, в первую очередь на Интернет, препятствуя их нормальной работе и даже разрушая целые массивы данных, но лишь на ограниченное, как правило, весьма непродолжительное время. Получение же некой абстрактной группой хакеров полного контроля над информационной системой, тем паче государственной системой управления, представляется мне совершенно нереальным. В первую очередь из-за того, что хакерам, ставящим перед собой такую задачу, пришлось бы столкнуться с необходимостью преодоления не только компьютерных механизмов безопасности. Что, удивил я вас? – закончил Трусов, с усмешкой глядя на своего гостя.

– Признаться, да, – Егоров покачал головой. – А на чем основана ваша убежденность?

– На опыте предыдущих кибератак и материалах зарубежных исследований, – уверенно заявил Трусов. – В США даже проводились специальные учения под кодовым названием «Цифровой Перл-Харбор». Во время этих учений группа экспертов сымитировала широкомасштабную информационную атаку на национальную сетевую инфраструктуру США. Им удалось вывести из строя ряд систем связи в отдельных районах страны, но уже в течение нескольких часов вся связь была полностью восстановлена. У нас таких экспериментов не проводилось, но из-за куда меньшей информатизации наших систем связи результат оказался бы еще менее заметным.

Егоров на несколько секунд задумался.

– Ну, а каков может быть ущерб, если компьютерным террористам все же удастся повредить работе информационной системы?

– Если вести речь о материальном исчислении такого ущерба, то в зависимости от загруженности поврежденной информационной сети он может составить до нескольких десятков или даже нескольких сотен миллионов долларов. Но в любом случае такой ущерб нельзя назвать катастрофическим, потому что сами пользователи сети при этом не пострадают.

– Понятно, – Егоров снова кивнул. – Хотя, признаться, я не ожидал услышать такое.

Трусов от души рассмеялся.

– Наверное, думали, что я буду пугать вас страшилками о грядущем компьютерном апокалипсисе. В таком случае извините, что не оправдал надежд. Просто я ученый, а не досужий журналист, который ради рейтингов и собственной популярности готов раздуть любую сенсацию. А как ученый, занимающийся интересующей вас проблемой, я повторяю, что компьютерный терроризм представляет угрозу в первую очередь для циркулирующей в сетях информации.

– Что ж, спасибо за исчерпывающий ответ.

Трусов на секунду задержал руку Егорова в своей ладони.

– А скажите, Андрей Геннадьевич, почему вы обратились именно ко мне? Или это секрет?

– Отчего же, – Егоров широко улыбнулся. – Мне посоветовал обратиться к вам ваш недавний ученик Игорь Колесников.

– Игорь?! – Трусов изумленно вскинул брови. – Вот уж никак не ожидал. Кто бы мог подумать. Где он сейчас служит?

В глазах доцента Егоров прочитал живой интерес.

– В информационном центре.

– Да-да, – Трусов задумчиво покачал головой. – Он же получил распределение в центральный аппарат. Толковый парень. – Взглянув в глаза Егорову, он доверительно заметил: – Мы ведь хотели его в аспирантуре у нас на кафедре оставить. Жаль, не получилось. Мозги у парня что надо и интуиция отменная. Вы ему при случае привет передайте, скажите, чтобы заглядывал, не забывал альма-матер.

– Передам, – Егоров утвердительно кивнул. – Спасибо за консультацию, Александр Витальевич.

– Пустое. – Трусов снисходительно махнул рукой. – Всегда рад оказать практическую помощь.

Именно этот жест куда в большей степени, чем все предыдущие слова доцента, убедил Егорова, что опасность компьютерного терроризма сильно преувеличена.