Погоня за парнем мечты Мазаева Ирина
– Спрашивала, тогда – помнишь? – уезжают ли у меня родители… Ну? Бываю ли я один? Так вот я один!
Ярцев, не вставая, закинул ногу на ногу.
Оля в ужасе вспомнила Гальку Сивцеву с ее пунктом 6: парни со свободными квартирами и/или дачами. Тогда она не поняла, зачем Сивцевой нужны парни со свободными квартирами, а сейчас ее осенило. А она-то – наивная! – выспрашивала. Не понимая, что спрашивает.
– Я не к этому!!!
– А зачем ты тогда пришла? – спросил Ярцев.
– Новый год отмечать! – Оля не могла прийти в себя от чудовищной ошибки, от того, что они не поняли друг друга!
– А для чего это ты спрашивала про родителей? – удивился Ярцев.
Оля встала в тупик.
– Ласточка моя, надо думать прежде, чем говорить. А говоришь – отвечай за свои слова.
– Я сболтнула глупость, – Оля решила признаться в глупости, лишь бы не выглядеть доступной. – Чужую глупость.
– А-а… – как-то скучно протянул Ярцев. – Я пойду выпью шампанского.
И ушел, не пригласив ее с собой.
Оля была готова сквозь землю провалиться. Ей было так обидно. Так больно, что слезы сами собой навернулись на глаза. Она отчаянно уставилась в потолок, стараясь сдержать рыдания. Меньше всего ей хотелось, чтобы Ярцев увидел ее плачущей. Что делать, она не знала.
Справившись с чувствами, Оля прошла в прихожую и дрожащими руками нашарила в сумочке телефон.
– Мне нужно позвонить, – сказала она.
– Звони, – донеслось из гостиной.
Оля заперлась в ванной комнате и набрала номер Ленки.
– Ленка, ты где?!
– Собираюсь. Как там у вас?
– Лена, Леночка, приходи скорее! Приходи! – И тут Оля не выдержала и разрыдалась.
Ей пришлось смыть косметику. Сходить за сумочкой и накраситься заново: выглядеть униженной и уродливой ей не хотелось. В дверь позвонили, и, судя по голосу, пришел Антипов. Оля же по-прежнему сидела на краю джакузи среди изумрудно-зеленых стен в ослепительном блеске зеркал, мрамора и никелированных поверхностей. Но сейчас ей казалось, что все кругом – уродливое. Какой смысл был во всем этом великолепии, если среди него жил парень, который смог так поступить с нею?
Нужно было взять себя в руки и выйти. Оля разрывалась между желанием выйти не только из ванной, но и из квартиры и желанием остаться и доказать Ярцеву, что она достойна совсем другого отношения. Время шло, а она так и не решалась. Вот-вот должны были собраться остальные гости. Что они могли подумать про нее, запершуюся надолго в ванной? Но, пожалуй, впервые ее не волновало чужое мнение.
Снова хлопнула входная дверь, и Оля с облегчением услышала голос Ленки. Она открыла дверь и быстро, под удивленными взглядами Антипова, вдернула подружку внутрь.
– Ничего себе! – ахнула та, оказавшись между джакузи и прозрачной раковиной в виде причудливо изогнутого зеленого стекла.
– Он – чудовище! – возопила Оля и быстренько рассказала обо всем произошедшем.
Ленка ошарашенно молчала.
– Скажи же что-нибудь! – взмолилась Оля.
– Я не знаю… Он, конечно, не прав, но ведь и ты зря стала расспрашивать про то, бывает ли он дома один…
– Это все Сивцева с ее дурацкими пунктами, по которым она оценивает парней!
– Но ведь это ее пункты. Ты-то зачем решила следовать ее инструкциям? Мы же вывели ее на чистую воду!
– Но я тоже хочу, чтобы мой парень был красивым, богатым, чтобы у его родителей были связи и машина!
– Тогда о чем ты переживаешь? – пожала плечами Ленка. – Вот ты и получила богатого и красивого.
– Но он не должен был так поступать! – возмутилась Оля. – Он должен быть влюбленным, нежным, добрым… Не знаю… Хорошим. Хорошим человеком.
– То есть у тебя есть какие-то свои пункты?
Оля задумалась на минутку, а потом созналась:
– Да… Я такая дура, Леночка. Я все испортила… – Оля снова была готова разрыдаться.
– Подожди, не переживай раньше времени. – Ленка обняла ее, поправила выбившуюся прядь. – Может, он, наоборот, оценил твой порыв. Понял, что ты – не такая, что ты уважаешь себя. Ему нужно пересмотреть свое отношение к тебе. Подожди, еще весь вечер и вся ночь впереди.
– Думаешь, я ему по-прежнему интересна?
– Теперь ты ему еще интереснее стала! Парень должен добиваться девушки, а не получать все на блюдечке с голубой каемочкой. Так что выше нос. Давай, мы должны выйти к компании как королевы!
И они вышли из ванной комнаты как королевы.
…На коленях у Ярцева сидела Галька Сивцева.
– А-а, ты не ушла… – разочарованно протянул он.
Глава 15
Жизнь кончена
Или нет?.
Оле казалось, что вот-вот – и случится страшное. Например, небо упадет на землю. И начнется землетрясение. Или еще что-нибудь похуже. Слезы душили ее. Жизнь была кончена.
Ленка догнала ее во дворе.
– Ты с ума сошла! Сапоги надень! Снег же!
Оля и не заметила, что, накинув шубку, забыла переобуть туфли. Ноги и правда отчаянно мерзли. Но, понимая, что подруга права, все-таки стала возмущаться:
– Какие сапоги?! У меня сердце разбито!
Ленка, не слушая, усадила ее на скамеечку и, как маленькой, помогла обуться. Оля не сопротивлялась – рыдала навзрыд.
– Как он мог так поступить со мной? Как могла Сивцева залезть к нему на колени? У нее же Звягинцев! Ее вообще не должно было быть здесь! Я не хочу жить! – выла она.
– Не говори глупостей, – оборвала ее Ленка. – Этот Ярцев совсем не стоит твоих слез. Ты же сама сказала – он чудовище. Зачем тебе чудовище? Тебе нужен принц! А не этот самовлюбленный придурок.
– Я его люблю! – не сдавалась Оля.
– Ты все себе придумала!
– Мне больно!
– Я знаю, я понимаю… – Ленка села рядом на скамеечку и обняла Олю.
Оля еще много чего говорила, но Ленка больше не спорила с ней – просто гладила по голове. Мало-помалу Оля успокоилась.
– Я замерзла, – пожаловалась она.
– Конечно! Чай не весна на дворе. Что будем делать?
– Домой пойдем… – вздохнула Оля. – Никого не хочу видеть. Всех ненавижу. И Новый год ненавижу. Не зря ведь я его так не любила. Видишь, я была права! А ты мне доказывала, что я все придумываю. А я так и знала, что какая-нибудь гадость случится!
– Ты что – с ума сошла?! – Ленка чуть со скамеечки не свалилась. – Как это – домой пойдем? Новый год ведь!
– А нам что – есть куда пойти?..
– Мы пойдем… в детский садик!
Они еще только за ворота на территорию зашли, а уже слышно было и музыку, и смех, и песни. Но не успели подружки усомниться в правильности своего решения – малознакомая компания, их не звали… – как им кто-то уже закричал в форточку:
– Эгей, девчонки, заходите!
В актовом зале детского сада была наряжена елка, вокруг которой толпилась самая разная публика: и неформалы, и вполне цивильно одетые люди, и малышня какая-то, и совсем взрослые парни… Оля с Ленкой растерялись было, но тут их заметила Вилли и, активно работая локтями, протолкалась навстречу:
– О, привет, какими судьбами?
– Мимо проходили…
– Ну и правильно, что зашли. А у нас тут, как обычно, джем. В смысле, собрались самые разношерстные музыканты и пытаются что-то сыграть.
Вилли махнула рукой в сторону рояля, на котором играла какая-то неизвестная подружкам девчонка, рядом с ней, заглушая все и всех, наяривал Сакс, а вокруг прыгал Горшок, стуча по обыкновенному пластмассовому ведру.
– Располагайтесь! – предложила она. – В двенадцать откроем шампанское.
Оля с Ленкой робко расположились в углу на детских стульчиках. Они с интересом рассматривали компанию. Около елки, подпрыгивая и кривляясь, танцевали два не то шести-, не то семиклассника-панка, с ног до головы увешанные железом. Вот уж кто точно чувствовал себя здесь как дома, так это они.
Слева от подружек стояла компания из двух девиц, может, на год их постарше, совершенно обычно одетых, и длинноволосого парня с гитарой, которому на вид было за двадцать. Елка скрывала еще одну компанию, в которой постоянно происходило брожение: кто-то подходил, кто-то уходил. В основном там были неформалы. А в дальнем углу были накрыты столы: стояло несколько бутылок шампанского, на тарелках были разложены бутерброды и шоколадки.
– Ой, – спохватилась Ленка, – я же наш пакет с едой от Ярцева прихватила. Не им же оставлять?
– Правильно, – согласилась Оля, но при упоминании несостоявшегося возлюбленного у нее тут же слезы на глаза навернулись: она едва не расплакалась, но Ленка быстро увлекла ее к столу:
– Пойдем, вложимся!
Они сходили за своим пакетом, а потом добавили к содержимому стола бутерброды с красной рыбой, а также апельсины, яблоки и виноград.
– Ништяк! – обрадовалась Вилли, хлопотавшая у стола. – Молодцы. О, смотрите, наш Кузя пришел! Кузя, иди сюда! – И пока парень шел, добавила: – Его, вообще-то, не Кузей зовут, но мы все зовем его Кузей. – И уже ему: – Кузя, пообщайся с девчонками!
– Девчонки, пошли! – Кузя, которого звали вовсе не Кузя, тут же увлек подружек за собой. – Что я вам покажу…
И показал им… балалайку.
– Все надо мной смеются, а мне нравится балалайка. Это национальный русский инструмент. Вы, надеюсь, понимаете всю ценность балалайки?
Кузя был совершенно рыжий, лохматый и смешной. Ленке с Олей ничего не оставалось, как заулыбаться в ответ и признать, что они понимают всю ценность балалайки. Потом Кузя потащил их знакомить со взрослым парнем-гитаристом Славиком, который все так же болтал с двумя девчонками. Девчонки – Катя и Женя – оказались десятиклассницами из той школы, куда подружки ходили на дискотеку.
– А вы из школы, откуда Сивцева? – хором спросили они.
– Да, а что?
– Она такая противная… – дружно поморщились девчонки.
– Она очень противная! – охотно подтвердила Оля, снова с трудом сдержав слезы.
Ленка быстро перевела разговор на другую тему.
Группа, активно мучающая инструменты, неожиданно сыгралась и выдала романтичный вальс.
– Пойдем, потанцуем, – Славик тут же пригласил Женю. – Не все же малолетним панкам веселиться…
Катя сказала, что пойдет покурить. Кузя робко подошел к Ленке, и она сама смело потащила его под елку. А Оля осталась сторожить русский национальный инструмент. Настроение у нее было отвратительное. Легко сказать – забудь его! Ярцев все никак не выходил у нее из головы. И он, и тот позор, что ей пришлось пережить. Здесь, конечно, все было хорошо: и люди хорошие, и место хорошее… Но чего-то не хватало. Оля села на стульчик, взяла балалайку и дернула за одну струну, за другую… И тут она увидела среди всех голов… знакомую ушастую шапку с выбившейся из-под нее зеленой прядью.
– Вы что?! – весело крикнул вошедший Никита. – Знаете, сколько времени? Новый год через десять минут!
И все бросились к столам. Кто-то открывал шампанское, кто-то ставил строем одноразовые стаканчики… Все гудели, веселились… А Оля стояла пень пнем и смотрела на Никиту. Кто-то подтащил ее к столу. Кто-то включил радио. Начали бить куранты. Будто сам собой у нее в руке материализовался стаканчик.
«Я хочу срочно тут же забыть Ярцева и встретить своего настоящего принца!» – загадала Оля и с двенадцатым ударом быстро выпила шампанское.
– Ура! – закричали все и бросились обниматься друг с другом.
И Оля впервые за последние годы вдруг обрадовалась празднику. Тоже закричала и стала обниматься с теми, с кем уже успела познакомиться, и с теми, кого видела первый раз в жизни. Включая малолетних панков.
– Я так рада, так рада! – через двадцать минут приплясывала она на снегу.
– Ты мне что-то хочешь сказать или хочешь, чтобы я ангину заработала? – поинтересовалась Ленка, ежась от холода на крыльце детского садика, куда ее вытащила Оля.
– Я не знаю! – отмахивалась Оля.
– А я Никиту зеленоволосого видела!
– Я тоже!
– Уж не из-за него ли ты так отплясываешь?
– Я не знаю!!!
– Погоди, погоди… – начала соображать Лена, – так это ты из-за Никиты так обрадовалась? Ага! А кто говорил: он странный, он так глупо выглядит, у него дурацкие зеленые волосы? А кто по Ярцеву страдал?
Оля задумалась. И даже танец на снегу прекратила. Неужели же она из-за Никиты теперь отплясывает? А ведь она же сама рассказывала подружке, какой Никита нелепый, как странно он и все его друзья одеваются… Или ей просто срочно понадобилось поднять свою самооценку после фиаско с Ярцевым?
– А не знаю! – она неопределенно махнула рукой. – Может, и говорила, может, и не говорила. Про Никиту. Может, рада ему, может, не рада. Я просто жизни радуюсь. И про Ярцева забыть пытаюсь.
Это была истинная правда: Ярцев и все произошедшее у него в квартире вдруг показалось ей чем-то совершенно не стоящим внимания. Ей было хорошо.
– Это тебе шампанское в голову ударило? – поинтересовалась Ленка.
– Не бурчи! – Оля подбежала к ней и сдернула с крыльца на снег. – Смотри, как красиво!
– Красиво, но холодно! Ты просто спятила от горя, Смирнова. Как хочешь, а я пойду внутрь.
– Ну и иди!
Ленка, которая уже снова забралась на крыльцо, тут же вернулась:
– И тебя заберу! Еще не хватало, чтобы ты простудилась.
И она затащила упирающуюся подружку в тепло.
В актовом зале за роялем сидела Вилли и играла песни «Beatles». Вся толпа дружно подпевала.
- All you need is love,
- Love is all you need.
– Все, что нам нужно, – любовь, – подпела Оля, толкая в бок Ленку. – Ты срочно должна влюбиться!
– В кого?! Нет, ты однозначно спятила с горя. А может, у тебя уже температура после сидения на скамеечке? – Ленка попыталась приложить ладонь ко лбу подружки.
– Нет у меня температуры! – вывернулась Оля. – У меня душа поет. Ты сама говорила, что Новый год – это чудесно. Вот я это и поняла. Мне плевать на Ярцева. И на Сивцеву тоже. Подожди немного – и тебя догонит!
– В смысле?.. – не поняла Ленка, но Оля уже вырвалась и растворилась в толпе.
– Что догонит? – вслух, не боясь, что в этом гвалте кто-нибудь ее услышит, спросила она.
- Love, love, love,
- Love, love, love! —
хором грянули припев в толпе.
И тут же у Ленки в сумке завибрировал мобильный. Сердце ее оборвалось: мама ее сейчас догонит. И домой загонит. Испуганно она посмотрела на дисплей, но там высветился совершенно незнакомый номер. Любопытство перевесило, и Ленка, выскользнув в коридор, где было потише, рискнула ответить.
Оля же протолкалась к роялю и вместе со всеми запела:
- Nothing you can know that isn’t known.
- Nothing you can see that isn’t shown.
Кто-то проделал тот же маневр и встал рядом с ней, фактически прижав ее к инструменту.
- Nowhere you can be that isn’t where you’re meant to be.
– Ничего, если я тебя немного придавлю? Тесно…
Оля недовольно покосилась на присоединившегося… Это был Никита, и она почему-то не смогла сказать ничего, кроме продолжения песни:
– It’s easy.
А потом все снова грянули припев:
- All you need is love,
- Love is all you need.
Оля пела, но мысли ее скакали с одного на другое. Она совершенно не могла понять, что с ней творится. И понимать почему-то не хотелось. Наверное, потому, что ей было хорошо. И тут она заметила Ленку у дверей, делавшую ей отчаянные знаки. Ленка закатывала глаза, махала руками, хватала себя за горло и складывала на груди руки, как будто ее душа уже была на грани того, чтобы отлететь в другие миры. Оля отчаянно рванулась, но поняла, что просто так ей из гущи компании не выбраться.
«Эх, была не была», – подумала она и под изумленным взглядом Никиты, который даже все слова забыл, нырнула под рояль.
– Он сейчас придет! – взвыла Ленка, едва они оказались снаружи. Теперь Ленка подпрыгивала на снегу, а Оля стояла на крыльце.
– Кто?! Ярцев?! – чуть не упала в обморок Оля.
– Какой Ярцев? – обиделась Ленка. – Антипов!
– Какой Антипов? Куда придет? Зачем?
– Он с Ярцевым поругался, и тот его выгнал. А родители его отпустили на всю ночь, и он собирался ночевать у Ярцева. А теперь ему некуда идти – у него все в другой город к бабушке уехали!
– А ключей у него нет?
– Не знаю… – растерялась Ленка. – Я как-то не подумала про ключи…
– А я не поняла: а чего это он к тебе напрашивается?
Ленка опустила очи долу и покраснела.
– Ага! – осенило Олю. – Так он к тебе неровно дышит! Я так и знала! Я же тебе говорила! А ты отнекивалась!
– Ничего я не отнекивалась!
– Ты вела себя как старая дева!
– Я – старая дева? – и Ленка быстро слепила снежок и запустила его в Олю.
– Ах так? – та, недолго думая, тут же соскочила с крыльца и ответила тем же.
Ленка снова скатала снежок, метнула его… И заехала в глаз Никите, который выскочил на крыльцо со словами:
– Что-нибудь слу…
– Ой… – растерялась Ленка.
А Оля расхохоталась – до того смешно он растерялся! – и тут же кинула в него снежком, приготовленным подружке.
– Значит, так? – угрожающе спросил Никита, спрыгнул с крыльца и пошел в атаку.
Подружки бросились врассыпную, но обеих тут же догнали холодные комки.
Следующие минут пятнадцать они с визгами и хохотом носились друг за другом среди качелей и лазилок. Пока на дорожке не показался Антипов, про которого подружки совершенно забыли.
– Вы что тут де… – начал было он, но в него тут же полетели три метких снежка.
– Сиди тут! – почти приказал Никита, усадив Олю к батарее и натянув на нее свое пальто и шапку-ушанку. – Я сейчас чая горячего раздобуду.
Оля чуть в обморок не упала, представив, во что превратится ее укладка после этого чудовищного головного убора, но вовремя взяла себя в руки. Какая разница, как будет выглядеть ее прическа, главное ведь – о ней заботится парень!
Сакс наигрывал какие-то длинные красивые мелодии, и большинство народа, разбившись на пары, романтично танцевало вокруг елки. Вилли, вся в черном, танцевала с рыжим Кузей, Женя из соседней школы – с гитаристом Славиком, Катю пригласил один из малолетних панков, и они выкидывали теперь разные смешные па… Ленка с Антиповым куда-то уединились. Оля, с одной стороны, сгорала от любопытства – что у них? – с другой – сама вся то краснела, то бледнела в ожидании Никиты.
И еще она чувствовала огромную благодарность своей «англичанке» Валентине Николаевне за то, что та, сама обожавшая «Beatles», еще в пятом классе разучила с ними песни группы. Сейчас ливерпульская четверка казалась ей самой замечательной группой всех времен и народов. Потому что знание их песен дало Оле возможность показать всем этим музыкантам, что она – своя. Пусть у нее не было ни огромных ботинок, ни яркого шарфа, а были джинсы со стразиками на попе – она была своя, такая же увлекающаяся и любящая музыку!
Вернулся Никита с чаем в одноразовом стаканчике:
– Вот, выпей!
Он сел рядом, и они вместе сидели и дули на кипяток.
Глава 16
Чудеса случаются
Но ненадолго
Едва проснувшись первого января, подружки тут же бросились названивать друг другу и на мобильные, и на стационарные телефоны. Встретились у Ленки, потому что ее родители с утра отправились поздравлять всех родственников.
– Я люблю его! – хором выдохнули они, но Оля, как наиболее активная и неуступчивая, быстро перебила подругу:
– Я забыла про Ярцева, про Сивцеву – представляешь? Все это мне показалось таким мелким и малозначимым. А Никита такой… такой… И он уже не кажется мне нелепым. Мне кажется глупой и неинтересной Сивцева. И не потому, что она увела у меня парня и я ей мщу, а потому, что я все поняла. Я ВСЕ ПОНЯЛА.
– Ты все поняла? – рассмеялась Ленка. – Людям жизни не хватает, чтобы все понять!
– Ну… может, я не совсем все поняла… Но про то, что все пункты Сивцевой – полная ерунда, на это у меня ума хватило. И образ ее жизни – банален. И идеалы – пошлы. И сама она – пустышка. И я – полная дура, что мечтала стать ее подругой. У меня уже есть настоящая подруга – это ты. Ты мне пыталась растолковать это, а я не слушала. Прости меня, пожалуйста!
– Я рада! Ты теперь тоже хочешь стать неформалкой?
– Я хочу стать собой. Я поняла, что дело не в том, кто как одевается, кто какую музыку слушает, а в том, что человек из себя представляет. Мы пришли вчера в садик безо всяких драных джинсов, а нас все равно приняли в компанию. Никита даже сделал мне комплимент, как я стильно и оригинально одета!
– А что у тебя было с Никитой?
И обрадованная интересом подруги, Оля пустилась в долгий – со всеми подробностями – рассказ, о чем они говорили с Никитой, как танцевали, сколько раз он коснулся ее руки и так далее и тому подобное.
Ленка тоже в долгу не осталась:
– А мы с Женькой Антиповым целовались!
– Что?! – Оля даже с дивана свалилась. – Ну ты даешь! То на парней не смотришь, а тут – целовалась она!
– А мне давно Женька нравится. И я ему, оказывается, тоже.
– Как это: давно? А почему ты мне ничего не говорила? – обиделась Оля.
– А ты не спрашивала. Ты мне все уши прожужжала своим Ярцевым. Это – во-первых. А во-вторых, что было говорить? Ничего ведь не происходило. Вот произошло – я и сказала.
– Ты мне не доверяла? Ты скрывала от меня?!
– Ты – человек открытый, ты экстраверт, у тебя все чувства напоказ. А я – нет, я предпочитаю хранить свои переживания в себе. Мне трудно признаться. Тем более когда я ни в чем не уверена.
– Да?… – озадачилась Оля.
– А Антипов, кстати, тоже в Ярцеве разочаровался. Знаешь, что он сказал? Он сказал, что искал дружбы Ярцева, потому что думал, что таких, как он – шибко умных, ботаников, несовременных, – никто не любит. И терпел командирские замашки Гришки. И его наставления, как одеваться, какую музыку слушать, как кадрить девчонок. У Ярцева – представляешь?! – целая коллекция советов с разных сайтов, как «клеить» девчонок. «Pick up» это у них называется.
– Вот гад! – не выдержала Оля.
– Конечно, гад. Он потом у девчонок фото просит и собирает коллекцию.
– Фу! Не говори мне об этом!
– Еще чуть-чуть. Он Женьке как раз в Новый год похвастался. И не только Женьке, а всей компании. Вот Женька с ним и разругался. И все к лучшему. Потому что мы с ним, что называется, нашли друг друга. Он – ты только представь! – тоже скрипач. Да-да, не смейся. И тоже бросил музыкальную школу, как и я. Я ему сказала, что пойду снова учиться. А он сказал, что хотел бы быть ударником. И мы вместе пойдем после каникул в музыкальную школу!
– Ну вы даете! – только и смогла выдать потрясенная Оля. – Расскажи еще про Женьку. Что у вас было? Он тебя до дома проводил? Меня Никита проводил!
– Проводил, проводил. Мы в моем подъезде и поцеловались. – Ленка немного покраснела, замолчала, а потом продолжила: – Я думала, он… постесняется. Как все ботаники. А он… А он – представляешь – сам!
– Вот бы не подумала, что я когда-нибудь с тобой буду парней обсуждать!!! – обрадовалась Оля. – Наконец-то! Я тоже целовалась с Ярцевым. Он целуется… ОТВРАТИТЕЛЬНО.
– А Никита?..
– А с Никитой мы не целовались. Ему, представляешь, восемнадцать лет! Он на меня как на маленькую смотрит… – Оля погрустнела. – Не знаю, что и делать.
С каждым часом очарование ночи мало-помалу спадало, и Олю потихоньку начали посещать обычные для всех влюбленных девчонок сомнения: любит – не любит.
– Он у тебя телефон взял?
– Да.
– Так о чем же ты переживаешь? Он тебе обязательно позвонит! – ободрила ее Ленка.
– Ленка, а давай сыграем на твоем фоно?
Они перебрались в комнату родителей, подтащили к инструменту второй стул.
– Фа-диез, ми-бемоль, до-диез, си-бемоль – начали! – И Ленка лихо ударила по клавишам.
И Оля стала импровизировать – сочинять собственную мелодию.
– У меня сердце поет! – и Оля запела:
- Every night in my dreams
- I see you, I feel you
- That is how I know you go on.
Ленка тут же подхватила:
Читать бесплатно другие книги:
