Оборотень следов не оставляет Байкалов Альберт

Глава 1

Сидя в вагоне электрички, рослый молодой мужчина безразлично смотрел в окно. Проносящиеся мимо пейзажи напоминали черно-белое кино. Сквозь порванное весной покрывало снега кое-где проглядывала пожухлая трава. Чернели ветками деревья и кусты. Даже сосны в дымке тумана казались серыми. Низкие, набухшие влагой свинцовые облака ползли над самой землей.

Начиналась рабочая неделя. То и дело навстречу проносился новый состав. Накачивая столицу жившими в Подмосковье людьми, поезда на восток были забиты до отказа.

Двери с грохотом откатились, и в вагон вошла контролерша. У многих пассажиров несоответствие шума и ее габаритов вызвало улыбку. Она совсем не походила на своих коллег, в большинстве суровых и полных женщин, со слегка простуженными голосами и острым, словно рентген, взглядом. Невысокого роста хрупкая девушка, напоминающая угловатостью солдата-первогодка, с деловой непосредственностью проверила билеты у пассажиров напротив и развернулась к мужчине. Отчего-то выражение его серых глаз смутило девушку. Она вдруг покраснела и шагнула дальше по проходу. Он сдержанно улыбнулся и убрал проездной в карман. Было заметно – пассажир знал об особенности своей внешности оказывать подобный эффект на слабый пол.

Подполковник Антон Владимирович Филиппов, командир группы спецназа ГРУ, ехал в учебный центр. Он выбрал электричку вместо мощного джипа «Тойота Ленд Крузер» для того, чтобы провести испытания нового кандидата на должность разведчика-диверсанта. Ничего не подозревающий старший лейтенант Вишняков сидел в середине вагона спиной к Антону. Этот офицер, сам того не ведая, уже сдал часть экзаменов и сейчас направлялся в Солнечногорск для участия в конкурсе по полевой выучке, который якобы там был организован силами Московского военного округа. Аналогичные мероприятия проводились в дивизии и армии. На них он показал высокие результаты. Около ста отобранных в частях офицеров разных родов войск в течение нескольких дней на одном из полигонов Таманской дивизии соревновались в умении стрелять, водить боевую машину пехоты, бегать, решать тактические задачи – всего и не перечесть. Троих, показавших лучшие результаты, негласно проверили психологи, военная контрразведка и медики. Одного отсеяли по состоянию здоровья. Выбор пал на Вишнякова и Гущина. Теперь с ними будет работать личный состав группы. Им с ними воевать. Проверка негласная. На каждого отводились сутки.

Вишняков имел опыт боевых действий, хорошо знал английский язык, был мастером спорта по офицерскому многоборью еще с четвертого курса Московского общевойскового института. Сам родом из Сибири. Родился и вырос в глухой деревушке под Иркутском, с тринадцати лет ходил на охоту в тайгу. В девятом классе, чтобы лучше подготовиться к поступлению в вуз, переехал в Санкт-Петербург к брату. Всесторонне развит, ориентируется в любой обстановке, имеет практически феноменальную память. Вредных привычек нет. В войсках служит два года – сначала командиром мотострелкового взвода, а недавно – разведывательной роты полка. Сейчас Антон со своими разведчиками-диверсантами должен проверить Вишнякова в экстремальной ситуации. Но и после того как он узнает истинную цель своей командировки, ему придется ответить на несколько сотен вопросов, от вполне закономерных до абсурдных, рассчитанных на сообразительность. Причем задавать их будут в самое неожиданное время. Антон помнил, как его в свое время разбудили среди ночи и спросили, сколько ступенек на лестничном пролете общежития. Ничего не сделаешь – это спецназ ГРУ…

Электричка замедлила ход. Антон посмотрел в окно. Мимо проплывала платформа, на которой маялись в ожидании пассажиры. Станция Ложки. Двери снова открылись, и в вагон вошел Василий Дорофеев. Смуглолицый, с озорным взглядом майор расстегнул пуговицы черного пальто, снял кепку и уселся напротив командира.

– Ну что? – одними губами спросил Антон.

– Джин уже на месте, – слегка наклонившись к нему, доложил майор. – Девушка в соседнем вагоне.

– Хорошо, – Антон откинулся на спинку сиденья и сунул руки в карманы куртки.

Дрон выходил в тамбур, чтобы позвонить Джину – Вахиду Джабраилову. Угрюмый, со сросшимися на переносице бровями и квадратным подбородком чеченец должен был сегодня играть роль бандита. Ему помогали еще двое его земляков. Капитан Шамиль Батаев, имевший позывной Шаман, чуть выше среднего роста, со слегка вытянутым лицом, и старший лейтенант Истропилов, с легкой руки Дрона получивший кличку Стропа, приехали в учебный центр на машине Антона и сейчас заняли позицию недалеко от вокзала, куда прибывала электричка. По сценарию, когда Вишняков сойдет с поезда, ехавшая в соседнем вагоне сержант батальона обеспечения учебного процесса Лия Хворостянская двинется впереди. На полпути офицеры-чеченцы должны имитировать попытку ее похищения. Цель – проверить, как будет действовать Вишняков. И вообще – попытается заступиться или нет.

– Как наш клиент? – спросил Дрон.

– А что с ним будет? – удивился вопросу Антон. – Едет.

Дрон посмотрел назад и снова развернулся к Антону:

– Жалко парня.

Было непонятно, сказал он это в шутку или действительно сочувствует офицеру.

– Ничего, – отмахнулся Антон, – лучше вспомни, как чеченцев проверяли.

– Досталось горцам, – соглашаясь с ним, кивнул Дрон.

Прежде чем попасть в ГРУ, офицеры служили в милиции: Джин с Шаманом – в Курчалое, Стропа – в Гудермесе. Для проверки было инсценировано их похищение боевиками. Чеченцев даже пытали, принуждая к «сотрудничеству».

Антон отвернулся к окну, всем своим видом давая понять, что не расположен поддерживать беседу. Он вообще не любил говорить в электричке. Нужно повышать голос, чтобы собеседнику было слышно. Дрон же, наоборот, отличался чрезмерной общительностью. Антон даже подозревал, что если Василию завязать рот, он не выдержит дня и умрет.

Поезд стал сбавлять ход. За окном потянулась почти пустая платформа.

Антон дождался, когда основная масса пассажиров покинет вагон, и только после этого направился к выходу. Вишняков вышел через другой тамбур. На перроне Антон быстро отыскал лейтенанта взглядом и направился следом. Дрон шел сбоку.

– А где Лия? – спросил Антон.

– Впереди него идет, в красной куртке, – пояснил Дрон.

Антон увидел девушку и успокоился.

Они спустились по ступенькам с перрона и вышли на привокзальную площадь. Народ быстро растекался, кто к автобусной остановке, кто к припаркованным у тротуара такси.

Вишняков замедлил шаг, огляделся по сторонам и направился через дорогу. На той стороне останавливался его автобус. Антон увидел свой джип. Он стоял у выхода из сквера. За рулем сидел Джин. Двигатель был заведен. Шаман и Стропа направились навстречу девушке. Джин тронул машину с места и покатил им наперерез. Когда до Лии оставалось несколько метров, она сделала вид, будто узнала чеченцев. Лия вскрикнула, резко встала и попятилась назад. Вишняков обратил внимание на странную реакцию девушки и замедлил шаг. Тем временем машина набрала ход. Стропа и Шаман подскочили к Лии с двух сторон и схватили ее за руки. Джип встал поперек пешеходного перехода.

– Нет! – закричала Лия и поджала под себя ноги. – Помогите!

Не обращая внимания на вопли, чеченцы потащили ее к машине. Свободной рукой Шаман открыл заднюю дверцу. Девушка расставила ноги в стороны, и чеченцы не смогли с ходу втолкнуть ее в салон. Антон знал – они уже отрепетировали этот момент и все делали специально.

В то же время поразила реакция прохожих. Они ускорили шаг, стараясь как можно быстрее пройти мимо. Люди, стоящие на тротуаре, демонстративно отвернулись. Конечно, вмешательство со стороны могло спутать все карты. Именно для того, чтобы избежать подобных накладок и в случае чего оттеснить или нейтрализовать заступников, Антон с Дроном шли рядом с Вишняковым.

– Отпустите! – неожиданно громко рявкнул Вишняков и устремился к машине.

– Иди, куда шел! – обернувшись, бросил Стропа.

Вишняков схватил его свободной рукой за плечо.

– Э-ээ, нэ понял, что тебе сказали?! – со страшным акцентом прохрипел Шаман.

– Уйди! – сквозь зубы процедил Джин в открытое окно и выскочил из машины. В руке у него был пистолет.

Вишняков метнул в Джина сумку. Тяжелый баул угодил в грудь чеченца. Джин отшатнулся, ударившись спиной об открытую дверцу, но тут же шагнул вперед. Вишняков присел, выпрямил ногу и, резко развернувшись, опрокинул Джина на асфальт. Тут же выпрямился, схватил Шамана за шиворот и рванул на себя. В следующий момент не ожидавший такой прыти чеченец охнул от рубящего удара ребром ладони по правой ключице. Антон поморщился. В любой момент может возникнуть необходимость использования группы, а этот парень просто калечит офицеров. Конечно, они работают вполсилы, щадя Вишнякова. Но он-то принял их за настоящих бандитов и не жалеет.

Тем временем Стропа отпустил Лию, развернулся и бросился на Вишнякова. Воспользовавшись моментом, девушка побежала. Вишняков попытался ударить Стропу ногой под колено. Однако чеченец отскочил, тут же вернулся назад и просто толкнул Вишнякова в грудь. Он поймал момент, когда «кандидат» будет стоять на одной ноге. Расчет оказался верным. Мгновение – и заступник рухнул на спину. На него сверху прыгнул оправившийся после удара Шаман. Джин поднялся с асфальта и не теряя времени даром бросился к Вишнякову, пытавшемуся сбросить с себя Шамана. Его удар носком ботинка в бок старшему лейтенанту решил исход борьбы. Антон уже поравнялся с машиной. Он боковым зрением успел заметить, как чеченцы скрутили несчастного офицера, подхватили на руки и закинули в салон джипа. Следом Шаман забросил сумку. Машина сорвалась с места. На все потребовалось чуть больше минуты.

Антон дошел до тротуара. Почти сразу рядом затормозил «Опель» Банкета. На пару с Дроном они быстро забрались внутрь.

– А где Лия? – Антон посмотрел назад.

– Она, не останавливаясь, прошла через сквер, – пояснил Дрон. – Там у нее машина.

– Ну что? Как наш абитуриент? – спросил, не отрывая взгляда от дороги, Банкет.

– Пока ничего сказать не могу, – пожал плечами Антон. – Посмотрим, как будет вести себя дальше.

Вскоре впереди замаячил джип Антона. Чеченцы ехали в учебный центр. Там, в боксе для легковых машин, было небольшое подсобное помещение, где складировали колеса и выполняли разного рода несложный ремонт деталей машин. Чеченцы на время оборудовали в нем импровизированную камеру.

Встречный грузовик забрызгал мутной жижей лобовое стекло. Банкет зло выругался и включил дворники. За городом чеченцы оторвались.

– Грохнет тебе Джин машину, – цокнул языком Банкет.

– Не каркай, – предупредил его Антон, про себя уже решив устроить чеченцам взбучку. Дорога до учебного центра была плохой. Асфальт здесь клали заплатками от случая к случаю. Джин же несся со скоростью больше ста шестидесяти километров в час.

– Рожа нерусская, в роль вошел, – усмехнулся Дрон, глядя, как Джин лихо вписался в поворот.

Как правило, у КПП машины в обязательном порядке останавливались для проверки документов и осмотра багажа. На этот раз наряд был предупрежден и ворота открыты. Они проехали между бетонными блоками, миновали специальный шлагбаум, который мог остановить даже БТР, и покатили по центральной дороге. В кармане у Дрона заработал сотовый.

– У аппарата, – картинно развалившись на сиденье, ответил Василий. – Понял... Подъезжаем.

С этими словами он убрал трубку в карман пальто и посмотрел на Антона:

– Горцы напялили на голову Вишнякова пакет, поэтому можно присутствовать при разговоре.

– Хорошо, – кивнул Антон.

Банкет остановился возле приоткрытых ворот хранилища машин и заглушил двигатель.

– Пошли, – Антон выбрался наружу.

В хранилище было сумрачно. Пахло маслом и бензином. Они миновали с десяток «уазиков» и оказались в небольшом подсобном помещении. Часть его была занята сложенными в штабеля колесами и ящиками с разным хламом. У стены напротив, под лампой дневного света, сидел на корточках Вишняков. Руки его были пристегнуты наручниками к закрепленным на верстаке тискам. На голове – пластиковый пакет черного цвета. С удостоверением личности в руках перед ним стоял Джин. Стропа восседал на перевернутом ящике. Вишняков почувствовал появление новых людей и закрутил головой. Пакет зашуршал.

– Сиди, не дергайся! – пригрозил Стропа и стукнул Вишнякова ладонью по темени.

– Старший лейтенант Вишняков Сергей Иванович, – почти по складам прочитал Джин. – Значит, ты офицер?

– А что, там не написано? – вопросом на вопрос ответил Вишняков.

– Нет, – хмыкнул Джин. – Только то, что старший лейтенант. А офицер или нет, непонятно.

– Да, – протянул Вишняков. – Медицина бессильна.

– При чем тут медицина? – продолжал дурачиться Джин.

– Понимай, как знаешь, – обреченно проговорил Вишняков и отвернулся.

– Это он хочет нам сказать, что мы глупый, – специально с акцентом проговорил Стропа. – Давай его убивать? Зачем время тратить на пустой разговор? Он нам помешал дела делать, а мы с ним чикаемся.

– Ты зачем за девушку заступился? – спросил Джин. – Знакомая твой?

– Нет, – покачал головой Вишняков, отчего пакет снова зашелестел.

– А ты знаешь, что ее папа нам деньги должен?

– Не знаю и знать не хочу, – фыркнул Вишняков. – А вообще с папой и разговаривайте.

– Мы теперь твою голову отрежем и ему бросать на балкон будем, – пообещал Стропа. – Раз такой смелый.

– А при чем тут я? – Голос Вишнякова стал выдавать сильное волнение. Еще бы – редко когда обещают так просто убить, да к тому же таким способом.

– Слушай, погоди резать его, – вступил в разговор Шаман. – Он военный. Нам надо такой человек.

– Будешь нам помогать? – Джин наклонился к Вишнякову.

– Что? Женщин ловить? – с сарказмом спросил Вишняков. – Нет, не буду. Я со слабыми не воюю.

– А с сильными? – Джин ударил его ногой по щиколотке. – Может, ты был у меня на родине?

– Воевал против наш народ, а?! – Стропа поднялся с ящика и присел перед Вишняковым на корточки. – Почему молчишь?

– Потому что трус! – резюмировал Джин.

– Ты зачем в этот город приехал? – Стропа ткнул Вишнякова ладонью туда, где, по его мнению, находился под пакетом лоб. – Живешь здесь?

– Какая разница? – вопросом на вопрос ответил Вишняков.

Стропа резко встал и неожиданно двинул ему ногой в бок. Вишняков охнул и вскочил, но тут же ударился плечом о крышку верстака. С шумом втянул в себя воздух, снова присел:

– Почему бьешь связанного? Слабо силами помериться?

– Зачем? – удивился Стропа. – Я и так знаю, что ты сильный.

– Давай! – наседал Вишняков.

– Что будет, если соглашусь? – спросил Стропа.

– Если проиграешь, то отпустите меня. Нет – убивайте.

– Ладно, пусть пока посидит. Как стемнеет, разберемся, – сказал Джин и отправился к выходу.

Его примеру последовали остальные. Стропа закрыл массивную железную дверь, и они вышли на улицу.

– Ну как? – Джин посмотрел на Антона.

– Я думаю, можно прекращать измываться над парнем, – заговорил Банкет. – Он себя показал. С характером. Не писал под себя, не скулил. Что еще надо?

– А вы как планировали? – Антон выжидающе уставился на Дрона.

– Там у верстака есть проволока, гвозди, – пожал плечами Дрон. – По идее он должен попытаться бежать.

– Хорошо, пойдем, посмотрим, что он делает, когда рядом никого нет, – Антон направился в учебный корпус.

В этот раз он не занимался разработкой и организацией теста. Всем заправляли Дрон и офицеры-чеченцы. Лишь попросили подыграть представительницу слабого пола из взвода связи батальона обеспечения учебного процесса. Целью этого мероприятия была не только проверка морально-психологических качеств кандидата, но и оценка его действий в экстремальной ситуации – умеет или нет нестандартно мыслить, убедительно лгать, симулировать. Дрон заранее установил в комнате, где они оставили Вишнякова, видеокамеры и «жучок».

В кабинете Антона, за столом, сидел Родимов. Антон уже не удивлялся причудам генерала и давно предлагал ему оборудовать в учебном центре отдельные апартаменты. Невысокого роста, седой, со слегка заостренным носом, генерал своими манерами напоминал полководца Сувороа. Он не любил работать в главной резиденции ГРУ на Хорошевском шоссе и при любой возможности выезжал оттуда.

– Разрешите? – Антон шагнул через порог.

– Проходи, – продолжая что-то писать на стандартном листке бумаги, кивнул Родимов.

Антон прошел к столу для совещаний, показал Дрону рукой, чтобы тот следовал его примеру. Василий положил на стол небольшой кейс, сделанный из прочного пластика, открыл его, отвернул небольшую антенну, постучал по клавишам клавиатуры. На крышке был размещен жидкокристаллический экран, на котором появилось изображение комнаты, где они оставили Вишнякова. Старший лейтенант уже сумел освободиться от пакета и ковырял замок наручников куском проволоки.

– Шустрый, – Дрон покосился на генерала.

– Кто? – Родимов вскинул на него удивленный взгляд.

– Да вот новенький, – Антон развернул кейс к генералу.

– Понятно, – Родимов откинулся на спинку стула. – В чем успел себя проявить?

– Хлопот горцам доставил, когда те пытались имитировать похищение человека, – уклончиво ответил Антон.

– На какую оценку тянет? – продолжал засыпать вопросами генерал.

– Пока на «тройку», – честно сказал Антон. – Но боец.

– Что же вы его до сих пор маринуете? – удивился генерал.

– Пусть для общего развития посидит, – пояснил Антон.

– Чем занимаются остальные? – Родимов навалился грудью на стол и уставился в экран.

– Все были задействованы на тесте, – Антон пожал плечами.

– Завтра по плану что? – прищурился Родимов.

– До обеда – тактико-специальная подготовка, – на секунду задумавшись, ответил Антон.

– А потом? – генерал махнул рукой, давая понять Дрону, что его больше не интересует происходящее в подсобке, и перевел взгляд на Антона.

Василий тут же развернул кейс монитором к себе.

– Чистка оружия, – стал перечислять Антон. – Тренировка по рукопашному бою и медицинская.

– Если сегодня все пройдет нормально, Вишнякова с утра ставь в строй.

– Не получится, – возразил Антон. – Еще пару дней его будут мурыжить психологи и врачи.

– Это как водится, – согласился с ним генерал. – Только я решу вопрос, чтобы они свои тестирования проводили параллельно занятиям. Мешать не будут.

– Хорошо, – кивнул головой Антон.

– Что с тобой, Дрон? – неожиданно спросил Родимов.

Антон обернулся. Василий тряс портативным телевизионным устройством, трогал соединительные провода, крутил настройку антенны.

– Изображение пропало, – Дрон отодвинул прибор от себя и обреченно посмотрел на Антона: – Старье.

– Наверное, батарея сдохла, – выдвинул предположение Антон.

– Не знаю, – пожал плечами Дрон.

– Иди, проверь у связистов, – посоветовал Антон.

– Может, Вишнякова выпустить? – спросил генерал.

– Я против, – возразил Дрон. – Ничего с ним не случится. Пусть до вечера помучается, а потом Джин даст ему шанс.

– То есть? – не понял Родимов.

– Создаст условия для побега, – пояснил за Василия Антон.

– Условия для побега, – с сарказмом, словно эхо, повторил генерал. – А куда он побежит? Мы его потом отловить сможем?

Антон лишь развел руками, давая понять, что в разработке плана теста не участвовал – это не его проблема.

Дрон тем временем свернул комплект и вышел.

– Ты не боишься, что доведенный до отчаяния офицер кого-то из вас пришьет? – продолжал наседать генерал.

– Не позволим, – покачал головой Антон. – Хотя я как раз и хочу, чтобы он на это решился.

– Смотри, – Родимов вновь стал что-то писать.

Халид Батукаев вышел из землянки и огляделся. Погода была пасмурная. Промозглый ветер гнал по низкому, свинцовому небу сорванные с гор клочки белесого тумана, постепенно превращая их в облака. С нежно-зеленой листвы и веток на землю скатывались крупные капли. Несколько из них сразу попали на Халида.

Халид поежился, провел по бороде ладонью и посмотрел на стоявших возле костра Омара Магомедова и Анзора. Оба моджахеда развернулись в его сторону.

– Ну, где Амирбек? – Халид расправил на камуфлированной куртке складки и подошел к ним.

– Он выходил недавно на связь, – словно ища подтверждения, Омар посмотрел на Анзора. – Сказал, будет к десяти.

Писк лежащей в нагрудном кармане станции заставил Омара отойти в сторону.

– Омар, Сату говорит. Как слышишь? – раздался с хрипотцой голос.

– Да, слушаю тебя! – Омар покосился на Халида.

– Вижу Герата. С горы спускается. Скоро будет.

– Понял, – Омар кивнул и посмотрел на Халида: – Амирбек идет.

С чувством исполненного долга он отключил радиостанцию и сунул ее обратно в нагрудный карман разгрузочного жилета.

Халид догадался, что о приближении командира доложил находящийся в охранении боевик.

– Почему у Амирбека такой позывной – Герат? – спросил Халид вернувшегося к костру Омара.

– Это не позывной. Когда еще был Советский Союз, он воевал в Афганистане.

– Да? – удивился Халид и пожевал губами. – Сколько же ему лет?

– Сорок два, – сходу ответил Омар.

Раздался шум полетевших на землю капель. Кто-то задел ветку. Все обернулись на звук. Скучающий сбоку от выхода из землянки боевик вскочил с брошенного на землю куска прорезиненной ткани.

– Свои! – из зарослей кустарника появился Амирбек.

Рослый, еще сравнительно молодой чеченец стремительным шагом подошел к Халиду и протянул руку:

– Ну, здравствуй, брат!

– Здравствуй, Амирбек, – боевики обнялись по исламскому обычаю. Халид взял Амирбека за плечи, немного отстранил от себя и оглядел с головы до ног.

– А я помню тебя совсем мальчишкой!

– Годы берут свое, – Амирбек улыбнулся.

У него был прямой нос, сросшиеся на переносице брови, заостренный подбородок.

– Тебе скорее дают, – продолжал восхищаться своим подопечным Халид. Неожиданно улыбка сошла с его лица. – Ты ходил домой?

– Надо навещать семью, – подтвердил его предположение Амирбек.

– Это опасно! – тут же предостерег Халид.

– А что делать? – развел руками Амирбек и подхватил сползший по мокрой одежде ремень висевшего на плече автомата.

– Я пришел к тебе, чтобы рассказать, какие планы у нас на лето, – Халид заглянул в глаза Амирбека.

– Пока на нашей земле хозяйничают кяфиры, у нас один план – убивать неверных и предателей, – ответил Амирбек.

Они подошли к костру. Халид посмотрел на небо, потом на боевиков:

– Не боитесь разводить огонь под носом федералов?

– Пока туман, не опасно, – пояснил Омар.

– Как сейчас у вас дела? – Халид с деланным интересом посмотрел на Амирбека.

– Тяжело стало воевать в Чечне, – честно признался Амирбек. – Люди неохотно теперь помогают нам. Ахмадов запугал живущих на равнине братьев. В свою очередь Москва присылает в республику большие деньги. Грозный стало не узнать. У людей появилась работа.

– Я пришел к вам, чтобы рассказать, как надо действовать, – Халид обвел взглядом стоящих вокруг боевиков. – После пребывания под игом кяфиров мусульмане запутались и уже не знают, где наша религия, а где религия неверных. В Коране есть предупреждение для нас: «О те, которые уверовали! Если вы подчинитесь неверующим, то они обратят вас вспять, и вы вернетесь потерпевшими убыток». Сейчас люди говорят о намазе, уразе и шариате, а сами празднуют Новый год, день рождения, ссылаются на международное право и ООН. Чеченцы кормятся со стола русских! Это не дело.

Халид замолчал, давая возможность задать вопросы.

Этим не преминул воспользоваться Амирбек:

– Скажи, эмир Дока Абу-Омар объявил Эмират Кавказ. А где границы? И кто будет управлять ими?

– Пока по нашей земле ходят неверные и продавшиеся им чеченцы, мы не прекратим борьбы. Джихад не может возглавлять президент. Только имам или эмир. Что касается территории… – он обвел взглядом подступившие к костру деревья. – Пока Эмират – это лес и горы от моря до моря. У кяфиров и вероотступников есть относительный контроль за равнинной частью. Нам нужно прогнать неверных за реку Кубань.

– Тяжело это будете сделать, – сокрушенно вздохнул Амирбек. – Много сил сейчас на равнине.

– Согласен с тобой, брат мой, – с горечью в голосе заговорил Халид. – На территории Ичкерии больше шести крупных частей. Внутри и вокруг почти триста тысяч военных. Но как сказал эмир Абу-Омар, крупные гарнизоны и все русские военные вместе с их семьями – сейчас не сила, а уязвимая цель. Любая регулярная армия во время партизанской войны становится почти беззащитной. В момент серьезного кризиса эти большие воинские части вообще окажутся заложниками и неизвестно кому достанутся. Вспомни, когда к власти пришел Дудаев, сколько техники ему оставили русские.

Халид практически слово в слово повторял сказанное Абу-Омаром. В принципе, его миссия как эмиссара эмира и заключалась в этом.

– Сейчас мир потряс экономический кризис, – продолжал Халид. – Не обошел он и Россию. Путинский режим уже с трудом сводит концы с концами. Закрыто много предприятий, но это не предел. Растет недовольство среди людей. Средств не хватает. Цены на все стали очень большими – из-за того, что в мире идет спад производства, упала цена на нефть. Скоро в казне закончатся деньги, и тогда России нечего будет давать чеченцам. Везде плохо. Нам надо использовать этот момент. Чем больше цинковых гробов полетит в Россию, тем сильнее будет недовольство русских политикой нынешней власти. Нам надо сделать так, чтобы пожар войны охватил весь Кавказ. Ингушетия, Кабардино-Балкария, Ичкерия, Дагестан, Северная Осетия... Для России сейчас наступили тяжелые дни. Ей нужно подготовиться к Олимпиаде в Сочи. В наших силах сорвать ее.

– Халид, – снова воспользовался паузой Амирбек. – Ты сказал, идет экономический кризис. Он везде сейчас. Я знаю. Скажи, а если русские не смогут платить продажному правительству, то наши братья и друзья тоже перестанут нам помогать?

– Нет, – покачал головой Халид. – Как раз наоборот. На Западе знают и хорошо понимают, что нужно использовать шанс. Нам не откажут в помощи.

– Ты много говорил о том, что для мусульманина большой грех брать деньги у неверных, – Амирбек выставил ладони над огнем. – А сами мы живем за счет американцев и англичан.

Халид улыбнулся. Он был готов к этому вопросу.

– Кто сказал тебе, что мы уподобились прислужникам кяфиров и берем деньги у неверных? Большая часть идет от наших братьев мусульман из Эмиратов. Кроме этого, ты, наверное, забыл, что в той же Англии живет много выходцев из Чечни. Все они шлют средства на джихад. А сколько чеченцев день и ночь работают в русских городах? Они и заставляют неверных платить, чтобы делиться с нами. Да, нам помогают и Америка и Англия. Мы – маленький народ и примем любую помощь. Тем более что никто из европейцев не причинил нам столько зла, как русские. Сколько бед принесли эти собаки на нашу землю! Двести лет идет война! Она то затухает, то обретает новую силу. Что только ни делали кяфиры, чтобы освободить Кавказ от нохчей! Мой дед умер в Казахстане. Отец родился в степи, в кошаре. Их, как скот, вывозили в товарных вагонах. Кто не мог ехать, тех убивали прямо дома. А сколько жизней унесла последняя война? Скажи, разве хоть у одного из твоих моджахедов никто из родственников не погиб или не пропал без вести с начала девяностых годов? – Халид, не мигая, уставился на Амирбека в ожидании ответа. Не дождавшись, продолжил: – Правильно, нет таких. Война заполнила наши села и города покалеченными и больными. Кяфиры применяют против нас танки и самолеты, поэтому сейчас все меры хороши для борьбы с ними. Они сами развязали нам руки, и увидите – рано или поздно мы победим! Да, нам помогает Англия, ну и что здесь такого? Вместе с Америкой она также помогла нашим братьям-албанцам. Все вы знаете, что теперь в Косово новое государство. Разве после того, как оттуда изгнали неверных, там остались иностранные части? Нет. Миротворцы, которые следят за порядком, не мешают албанцам. Запад, напротив, приложил все усилия, чтобы русские совсем покинули Балканы. Вот увидите, мы тоже победим!

– Никто не сомневается в этом, – соглашаясь с ним, кивнул Амирбек.

– Сколько у тебя сейчас моджахедов? – спросил его Халид.

– Шестнадцать, – на секунду задумавшись, ответил Амирбек.

– Мало, – покачал головой Халид. – На прошлой неделе от тебя к Амиру приходил человек, который сказал, что если будет нужно, ты поставишь в десять раз больше. Это так? Или он просто хвастун?

– Он не хвастун, – Амирбек насмешливо посмотрел на стоявшего рядом Омара. – Это он был у Амира и передал мои слова. Сейчас часть моджахедов дома. Нет смысла всем сидеть в лесу.

– Ты не подумал, что когда они уйдут из своих сел, чтобы снова взяться за оружие, это заметят продажные чеченцы, и их семьям придется туго?

– Нет, – покачал головой Амирбек. – Все давно продумано до мелочей. Разве не может человек уехать к родственникам или на заработки? Сейчас так лучше воевать.

– Хорошо, – Халид скрестил на животе руки. – Моджахеды шалинского сектора на следующей неделе должны провести ряд операций на территории Дагестана. Туда уже ушли две группы. Амир желает, чтобы и вы не отставали. Пока еще рано выступать единым фронтом, но, чтобы держать в напряжении врага, необходимо провести в Ингушетии несколько акций. Будет больше пользы, если все произойдет одновременно. Поэтому, – он вынул из нагрудного кармана записную книжку и протянул Амирбеку, – прочитай, подумай и через час скажи, что тебе будет нужно для того, чтобы претворить в жизнь этот план. Здесь все расписано.

Пока Дрон разбирался с некстати вышедшим из строя оборудованием, Антон успел написать конспект проведения занятия по тактической подготовке, который тут же утвердил у Родимова. Небольшие учения запланированы на следующий день. Группа должна совершить марш в район Чкаловска, проникнуть на территорию аэродрома и разместить муляжи взрывных устройств на самолетах. Еще неделю назад командование расквартированной там воздушной дивизии военно-транспортной авиации поставили в известность о планируемом мероприятии. Был проинструктирован караул, усилено патрулирование жилой зоны и прилегающего к летному полю лесного массива. Все усугублялось тем, что инфраструктуру и самолеты охраняли солдаты, вооруженные боевым оружием, которое было заряжено отнюдь не холостыми боеприпасами. Это явилось одной из причин, по которой Антон не хотел выпускать сегодня Вишнякова из хранилища машин. Он опасался, что Родимов вдруг пожелает без подготовки «обкатать» офицера. А так он утром выпустит его, объявит, что это своеобразный розыгрыш, объяснит цель и отправит на беседу с психологом.

В дверь постучали, и на пороге вновь появился Дрон. Вид его был удрученным.

– Разрешите? – Василий виновато посмотрел на Родимова.

– Входи, Вася, – с сарказмом проговорил генерал. – А теперь скажи, что угробил оборудование.

– Не гробил я его, – Дрон развел руками. – Такое было. Новое ведь не дают. Ждут, когда на складах состарится.

Антон посмотрел на часы, потом на Дрона:

– Значит, Вишняков почти полтора часа без контроля. А если парень сейчас с ума там сошел?

– Да уж… – Дрон усмехнулся. – Ничего с ним не случилось.

– Ладно, пойдем, – Антон встал и вышел из-за стола.

Неожиданно двери открылись, и на пороге возник майор со значком дежурного по части.

– Я могу видеть подполковника Филиппова? – спросил он.

– Что случилось? – почувствовав недоброе, насторожился Антон.

Майор вошел в кабинет и только после этого увидел Родимова, которого закрывали Антон и Дрон.