Контрольный взрывпакет, или Не сердите электрика! Скрягин Александр
– Сережа, ты пельмени по-кормиловски не пробовал? – спросил он у бывшего коллеги.
– Нет. Тут шашлык хороший.
– Шашлык везде хороший. Давай закажем пельмени. Не пожалеешь!
Пельмени по-кормиловски были совсем маленькими, с виноградину. В мясной фарш добавлялся сырой картофель и корень травы под названием «медведиха», напоминающей по вкусу сладкий ялтинский лук. Варили их в крепком курином бульоне, разумеется, из настоящей курицы, а не из сухих кубиков, пахнущих новыми джинсами. В результате получалось особое блюдо, дарящее радость жизни и побеждающее простуды.
Конечно, в качестве холодной закуски заказали сыр.
Это был «Кормиловский мягкий с травами». Кольца толстого рулетика были пересыпаны слоем толченых таежных травок. Вкус его был терпким и словно бы тревожащим.
К пельменям Часовских заказал графинчик водки.
Но сам выпил одну рюмку. Ермолай вообще воздержался. Пельмени подтвердили свою высокую репутацию. И позволили как-то сгладить повисшее над столом молчание.
Бебут рассматривал залитую мягким солнцем улицу. И вдруг ему показалось, что рядом с киоском по ремонту обуви он снова увидел знакомое щекастое лицо бандита, напавшего на него по дороге в Кормиловск. Он попытался вглядеться, но человек проскользнул между кустами акаций и исчез.
Когда они уже пили кофе, Часовских посмотрел на Бебута в упор и, по своему обыкновению тихо произнес:
– Мы завод «Агротресту» не отдадим. Вчера наш генеральный приехал. Спартак Ефимович Дилингаров. Сегодня договор о покупке контрольного пакета акций подпишем и баста. Завод наш!
– Слушай, Сережа, а это не вы случаем агротрестовский автомобиль на переезде сожгли, а? – для порядка спросил Ермолай.
– Нет. Зачем нам с нашими деньгами в такие игры играть? – как и ожидал Ермолай, ответил бывший коллега. – Это – не мы… Да, я слышал, он вроде как сам загорелся. От электропроводки.
– А что много джипов от электропроводки загораются? – спросил Бебут.
– Ну, в жизни всякое случается… – раздвинул губы, изображая улыбку, Часовских. Но глаза у него оставались неулыбчивыми и недобрыми.
«Мог человек с такими глазами сжечь машину конкурентов?» – спросил себя Бебут.
«Вполне! – уверенно ответил он на свой вопрос. – Только вот, действительно, зачем это ему и его процветающей фирме?»
7. В городской библиотеке
Городская библиотека находилась на Центральной площади.
Она размещалась в старом одноэтажном здании, сложенном из круглых стволов сибирского кедрача. Они почернели от времени, но приобрели каменную крепость.
Не смотря на пролетевший век, в воздухе, казалось, еще угадывался запах сосновой смолы. К нему примешивался одеколоновый запах свежей типографской краски и сладковатый – высыхающей старой бумаги. Бебут ходил в эту библиотеку с детства, и тогда ему казалось, что так пахнет сама Наука. Самая лучшая вещь, которая была создана людьми.
Ермолай открыл дверь, вдохнул знакомый аромат и на несколько секунд закрыл глаза.
– Что глаза закрыл? Стыдно? – услышал он знакомый голос.
Конечно, он принадлежал заведующей городской библиотекой Кире Найме.
Майор открыл глаза.
Кира стояла напротив него, у барьера, отделяющего читальный зал от книгохранилища.
Кроме нее в читальном зале никого не было.
– Что у своей Полиночки уже успел побывать? – с сахарной женской ядовитостью осведомилась она.
У Киры были эстонские корни. Она была полновата и бела лицом. На коротком носу удобно устроились большие каплевидные очки.
Бебут подошел к заведующей библиотекой и поцеловал ее в мягкую щеку.
– Не подлизывайся! Говори, был у Теплинской? Только не ври! Я же видела, твоя машина около ее дома стояла!
– Я у Профессора был. Пообедал с дороги. – взял он ее за плечи и попытался притянуть к себе. Но Кира демонстративно отстранилась.
– Господи! И чего в ней хорошего? Почему она всем нравится? Неужели, деньги для вас мужиков – это все?
– Нет, не все. – попытался остановить Кирину атаку Бебут, но женщину не так легко сбить с выбранной дороги. Ведь дорога эта всегда выбрана не случайно.
– Подумаешь, главный сыровар!… – продолжила Кира. – Если хочешь знать, она не главный сыровар, а главная городская ведьма! Только мужиков с толку сбивает! Уж пора внуков няньчить, а туда же!… В свое время семьи не завела, так теперь по сторонам и смотрит! Прямо стрижет! Как бы чужого мужика увести! Колдует! Подманывает! Я-то знаю! Я чувствую!
– Кира! Прекрати! Мне ты нравишься! А для большинства мужиков, женские деньги, это – ничто! – вкладывая в голос максимум искренности, произнес Ермолай.
– Ой ли? – Кира продолжала играть обиду, но, судя по тому, что перестала отстраняться, внутренне все же смягчилась.
– Поверь мне! – закреплял успех Бебут. – Мужчинам в женщинах нравится совсем другое! Я имею в виду настоящих мужчин.
Ермолай добрался до Кириных губ.
Но библиотекарша на поцелуй не пошла.
– Ермолай, я должна сказать тебе одну вещь… – со значением в голосе произнесла она.
– Да? – Бебут предполагал, что услышит.
Кира помолчала, поднимая значения того, что собиралась сообщить, повздыхала, поднимая грудь под тонкой белой блузкой, и внимательно посмотрела на Ермолая сквозь большие линзы.
– Я выхожу замуж. – наконец веско произнесла она.
Бебут понял, что не ошибся. Он не без основания считал себя знатоком женской психологии. В ответ он ничего не сказал.
Видимо, Кира посчитала, что его молчание вызвано эмоциональным потрясением, Это соответствовало ее ожиданиям, и она перешла ко второй части атаки.
– Ну, сам посуди, как я могу не выходить? – спросила она Бебута, будто он отговаривал ее от этого шага. – Ведь мне уже тридцать! Я – нормальная женщина! Я хочу иметь нормальную семью! Мужа! Детей!
Кира сделала паузу и ожидающе взглянула на Бебута. Но тот ее надежды не оправдал.
– А кто он? Я его знаю? – поинтересовался он вместо того, чтобы сразу предложить в качестве кандидата в супруги более достойного и давно любящего ее человека. Например, некоего майора Бебута.
– Ты его не знаешь! – сердито отвернулась она. – Он не местный.
– Ну, что ж… – с грустью произнес Ермолай. – Главное, чтобы он тебе нравился.
– И это все, что ты мне можешь сказать?
Бебут решил ничего больше не говорить, а лишь печально засопел носом, изображая человека, раздавленного внезапно обрушившимся известием. Но ожидаемого собеседницей варианта не предлагал. Бебут уже был в прошлом женат, пережил развод и заново влезать в этот бьющий током бункер пока не хотел.
Кирина грудь возмущенно поднялась, она собралась выдать что-то гневное, но в это время за дверью, в коридоре послышались громкие уверенные шаги.
– Ко мне читатель. – не смотря на майора, сухо произнесла Кира. – Иди за стеллажи… Почитай там книги, пока я его обслужу…
Ермолай зашел за деревянный барьер и скрылся среди дырчатых металлических полок. Они были до потолка забиты разноцветными книжными корешками. Бебут двинулся вглубь бумажных джунглей и остановился у зарешеченного окна. Под ним находился письменный стол. На столе – компьютер, лакированный ящичек с библиотечными карточками и пластмассовый электрочайник. Меж ними лежало зеркальце с ручкой и прятался маленький флакончик духов.
Когда-то для Бебута попасть сюда, в тайные недра библиотеки, казалось высшим счастьем. Наверное, также, как Али-Бабе, проникнуть в набитую драгоценностями пещеру. Книги для Ермолая казались тогда самыми большими сокровищами на свете.
– Здравствуй, Кира. – произнес невидимый визитер.
Но Бебуту и не нужно было его видеть. Он прекрасно знал этот голос. И совсем недавно беседовал с его хозяином.
– Так как, моя просьба? Удалось тебе что-нибудь найти?
– Представьте, Роман Григорьевич, удалось! Я нашла нужную вам статью в областной библиотеке! И знаете, где?
– Где же? – почти вскрикнул Профессор.
– В сборнике «Электричество и электротехника» за восемьдесят второй год! Его уже списали, только выбросить не успели. А я нашла!
– Надо же! Какая ты молодец! – похвалил Ненароков.
– Я его из макулатурного ящика вытащила и вам привезла!
– Ну, Кира! Не знаю даже, как тебя благодарить!
– Да, ну что вы, Роман Григорьевич! Не за что! Это же моя работа!
– К работе можно по-разному относиться. Можно формально, а можно, как ты, с душой! Чтоб я без тебя делал!
– Когда нужно будет, обращайтесь, Роман Григорьевич… Я для вас всегда все сделаю! – обрадованная похвалой, пообещала библиотекарша.
– Еще раз спасибо тебе, Кира!! Я вот сушеных грибов принес! На, возьми. Это белые! Духовитые! Вот понюхай! А вкусные! Хорошо суп варить! Или зажарить с картошкой! Только, если жарить, лучше предварительно на часок в воде замочить, чтобы они расправились…
– Ну, что вы, не надо, Роман Григорьевич! – запротестовала Кира.
– Надо! Они знаешь, какие полезные! Ты только попробуй! Не пожалеешь! Еще у меня просить будешь! Ну, пока, Кира! Пойду! Счастливо тебе оставаться!
Раздались шаги. Стукнула дверь читального зала, а через некоторое время и входная в библиотеку.
Бебут постоял в глубине стеллажей, посмотрел через окно на залитую солнцем площадь. По ней неторопливо шествовал Профессор с книгой под мышкой. Он направлялся к своему дому на другой конец площади. За ним увязалась рыжая собачонка. Она обегала его то с одной, то с другой стороны и даже, подпрыгивала от веселого настроения.
Майор понаблюдал за удаляющимся профессором, обвел глазами остальную часть площади, и его взгляд зацепился за одинокую мужскую фигуру. Мужчина неторопливо прогуливался в ее дальнем конце, там, где к площади вплотную подходила лесополоса, идущая вдоль железнодорожной ветки.
Этот человек был майору хорошо знаком. Более того, он состоял у него в списках агентов-информаторов. Звали его – Дима Пилау. Бебут подумал, что встретиться и поговорить с ним совсем не мешает.
Ермолай собрался выйти в читальный зал, но этого не сделал. Он увидел, как на крыльцо библиотеки поднялся еще один посетитель.
Негромко стукнули сначала одна, потом вторая дверь. Шаги были шелестящие, совсем тихие.
Бебут подошел ближе к читальному залу, но остался за стеллажами, так, чтобы посетитель его не видел.
– Добрый день, Кира Людвиговна! – услышал он.
– Здравствуйте, Евгений Иванович! – ответила заведующая библиотекой.
– Как моя просьба? Удалось что-нибудь обнаружить? – голос Жени Ожерельева был по обыкновению полон мировой грусти.
– Удалось!
– Неужели? И где нашлась?
– В сборнике «Электричество и электротехника» за восемьдесят второй год. Его, оказывается, списали давно. Только выбросить не успели! Я его у девчонок из хранилища и выпросила!
– И привезла?
В почти безразличном голосе Ожерельева хорошо знающий его Бебут различил эмоциональный всплеск. Такой всплеск для Жени был вещью чрезвычайно редкой.
– Привезла! Только я его Роману Григорьевичу отдала! Он тоже эту статью просил найти… Он до вас здесь был, и я ему отдала.
– Роману Григорьевичу? – голос Ожерельева снова стал безразличным.
– Ну, да! Вы его попросите дать почитать. Вам же он не откажет…
– А больше ничего этого автора не обнаружилось? – словно бы через силу спросил Женя.
– Больше ничего… Я все каталоги просмотрела… И девчонок просила в Новосибирскую научно-техническую библиотеку запрос сделать… Ответили: больше ничего нет…
– Ну, спасибо вам большое, Кира Людвиговна!
– Да, не за что, Евгений Иванович! Так, вы у Романа Григорьевича попросите, он же никогда не отказывает…
– Конечно, попрошу… До свидания, Кира Людвиговна… – едва колебля воздух, попрощался Женя.
– До свидания, Евгений Иванович!
Прошелестели негромкие шаги. Стукнула дверь. Сначала одна. Затем другая. В библиотеке повисла тишина.
Ермолай вышел из своего укрытия и подошел к деревянному барьеру.
– Слушай, Кира, а что ты для них такое интересное искала? – спросил он из любопытства.
– Да, какая-то ерунда про электричество… – продолжая демонстрировать обиду, недовольно ответила библиотекарша.
– А все-таки? – не отступал Бебут, ведомый темным инстинктом.
Кира поискала на письменном столе, стоящим у барьера, нашла библиотечную карточку и протянула ее Ермолаю.
Он прочитал, отпечатанное на принтере название статьи:
«Т. С. Тукеев. К вопросу о воздействии электрических полей, биологических организмов, на поведение шарообразных самозамкнутых электрических разрядов (шаровых молний)».
Прочитанное удивило Ермолая. Точнее, поразило.
И автор и название статьи не были для него пустым звуком.
Он задумался. Все, происходящее в Кормиловске, возможно, было куда более серьезным, чем представлялось ему в начале.
Бебут настолько ушел в себя, что даже не сразу почувствовал, что Кирина голова лежит у него на груди.
– Знаешь, Ермолай, у нас последнее время что-то такое происходит… мне даже не по себе… – прошептала женщина.
– Что происходит? – насторожился майор.
– Ну, вот, машина эта взорвалась… Никогда ничего такого в городе не было.
– Подумаешь, машина взорвалась… Помнишь, в прошлом году тепловоз на деревянном доке горел?…
– Нет-нет! Я чувствую… Ты же знаешь, какая у меня интуиция… Что-то вокруг изменилось… Ощущение такое, как перед грозой… Вот-вот что-то случится…
– Что может случиться?
– Даже не знаю, но мне вечерами почему-то так страшно…
Вообще, Ермолаю в прошлом, действительно, приходилось убеждаться в том, что интуиция у Киры, это – не обычный женский самообман. При всей неконкретности ее ощущений, она, в самом деле, могла слышать что-то недоступное остальным людям.
После только что прочитанного названия статьи, женские предчувствия еще больше встревожили Ермолая.
Он обещал Кире зайти к ней вечером домой и покинул библиотеку, в гораздо более неспокойном настроении, чем пришел в нее..
8. Бывший младший научный сотрудник
Майор сошел с библиотечного крыльца и окинул взглядом залитую солнцем пустынную площадь.
Фигура Димы Пилау мелькнула там, где он увидел ее из окна библиотеки – у лесополосы, идущей вдоль железнодорожной насыпи.
Ермолай направился через площадь к лесополосе.
Когда-то Дима работал в должности младшего научного сотрудника в филиале Новосибирского института электротехники, размещенного в Кормиловске. Филиал давно закрылся. Но не это сыграло роковую роль в его судьбе. Дима выпал из нормальной жизни еще до его закрытия. С ним что-то произошло во время работы в институте. Его то ли ударило током, то ли он еще как-то пострадал во время пожара в лаборатории.
С тех пор он стал другим. Не то, чтобы совсем уж ненормальным, но странным точно. Он нигде не работал. Жена не смогла с ним жить и уехала от него в родительский дом.
Дома Дима показывался редко. Где ночевал – неизвестно. Легче всего его было найти бродящим по городским улицам, и, чаще всего, у лесополосы, идущей вдоль железнодорожной насыпи.
При этом выглядел Дима на первый взгляд вполне прилично. Не новые, но не слишком и потрепанные джинсы. Не особенно заношенная камуфляжная куртка. Старые, но не рваные башмаки. Более того, на его носу красовались очки с целыми стеклами. Лицо было не истощенным, и даже вполне упитанным. Тугие щеки и короткий вздернутый нос обгорели на солнце до малинового цвета, но так бывает и у вполне благополучных профессоров, если супруга заставила их в выходные дни ремонтировать крышу дачного домика или у младших научных сотрудников, провалявшихся все воскресенье на пляже.
И только, если рассматривать Диму более пристально, ощущалось – что-то не так. Одежда была какая-то не домашняя, будто пропитанная холодной дождевой водой и покрытая лесной пылью. Пахло от него дымом костра, и в глаза ему смотреть почему-то не хотелось. Хотя человек он был совсем не агрессивный и ничего плохого о нем никто сказать не мог.
Даже, наоборот, однажды он, увидев, как захлебывается в воде маленькая девчонка, которую подхватило и понесло течением, бросился в реку и вытащил ее на берег. И все же, обыватели боялись бывшего научного сотрудника и старались обойти его стороной.
– Здравствуйте, Дима! – подходя, подал ему руку Бебут. – Как ваши дела?
– Здравствуйте, Ермолай Николаевич! – вежливо и с достоинством ответил Дима. – Спасибо, неплохо. Прошу, в мой кабинет.
Дима сделал шаг к зеленой стене и, протиснувшись между кустами, нырнул во тьму лесопосадки. Ермолай раздвинул ветки и последовал за ним.
Здесь было сумрачно, кроны деревьев над головой сошлись так плотно, что образовали сплошной свод. Пахло грибами. Устланная листвой земля под ногами слегка пружинила. Через десяток шагов они оказались на маленькой прогалине между деревьев. На ней стоял большой. ровно спиленный пень. На пне – бутылка водки, буханка черного Бородинского хлеба и соленая килька в полиэтиленовом мешочке.
– У меня сейчас полдник, Ермолай Николаевич. – степенно произнес Дима, указывая на пень. – Прошу вас, присоединяйтесь!
– Спасибо, Дима. С удовольствием. – ответил майор.
Дима достал откуда-то из-под пня два граненых стакана. Подул в них, посмотрел, поместив в пробивающийся сквозь листья солнечный луч, и удовлетворенно кивнул.
Вытянув из кармана куртки медицинский скальпель, он аккуратно отрезал от хлебной буханки несколько тонких ломтиков.
– Немного водки? – светским тоном осведомился он.
– Благодарю вас, Дима, я – на службе. И у меня еще масса дел. Прошу понять меня правильно. – в таком же стиле ответил Ермолай.
За два года знакомства он хорошо узнал Диму Пилау и понимал, как с ним нужно разговаривать.
Дима взял кусочек хлеба и положил сверху кильку без головы.
Затем, он, не морщась, выпил налитый на два пальца стакан, выдохнул и поднес ко рту пряно пахнущий бутерброд.
Беря с него пример, Бебут взял горбушку, приладил к ней серебряную рыбку и откусил. Вместе с бутербродом в рот попал и свежий пластик зеленого воздуха, настоянного на кленовой листве и травяных зарослях. Это было так вкусно, что Ермолай с удивлением понял, – ничего лучшего он в своей жизни и не пробовал.
– Хочу сказать, что вы, Ермолай Николаевич, приехали в наш город вовремя. – произнес Дима, закончив жевать и, наливая себе новую порцию кормиловской водки.
– Почему, вам так кажется, Дима? – спросил Ермолай, делая себе еще один бутерброд.
– В нашем городе появился Он.
– Кто Он? Дима. Вы не могли бы высказаться яснее? – попросил майор.
– Электрик. – ответил бывший младший научный сотрудник.
– Электрик? – удивленно приподнял брови Бебут.
– Он. Я видел многочисленные знаки. – внимательно посмотрел на Ермолая своими нездешними глазами Дима.
– Какие знаки? – спросил майор.
– Сгоревшая машина, сломанные электрическим ударом деревья, насквозь пробитые силовым разрядом бетонные стены.
– Машина, это та, что два дня назад на переезде сгорела?
– Да. Дело рук Электрика.
– Почему вы так думаете, Дима? Есть мнение, что машина загорелась от неисправной электропроводки…
– Мне представляется это мнение ошибочным. – сказал Дима.
По мере того, как он пил, лицо его разгоралось, но ни в мимике, ни в голосе не было даже следов опьянения.
– А вы что, видели этого Электрика, Дима?
– Нет. Не видел.
– А почему же, вы так уверены, что этот Электрик сжег машину?
Дима помолчал, сосредоточился, пожевал губами и сказал:
– К сожалению, я не могу привести общепринятых аргументов. Рассматривайте мое мнение, как экспертную оценку по предложенному вопросу.
За время общения с Димой Пилау, Ермолай убедился, – бывший младший научный сотрудник никогда не говорит пустого. Но он также знал, что Дима говорит только то, что хочет. Или может. И пытаться вытянуть из него что-то сверх того не возможно.
– Э! Дима! – вдруг раздалось из листвы, и меж ветвей просунулась темная небритая физиономия. – Ты што жа меня-то не дождался? Я фруктик принес.
Из кустов вынырнул небольшого росточка мужик и вытянул перед собой ладонь, на которой весело светилась желтыми боками маленькая дынька.
– Сева, подожди в парке! – строго взглянул на него Дима.
Сева положил дыньку на пень и тут же растворился в лесополосе.
– Простите меня великодушно, но я не могу сообщить вам ничего дополнительного к тому, что уже сказал! – повернулся Дима к Ермолаю. – Впрочем, я не уверен, что мне вообще нужно было говорить об Электрике.
– Почему?
– Потому, что, все равно, остановить его невозможно. Электрика может остановить только сам Электрик. В сущности, все зависит от его убеждений и моральных качеств. Если они не противоречат данной нам свыше морали, то нам нечего опасаться. Напротив, обладая такой силой, он может стать Защитником. Если же нет, если его внутренние убеждения не включают в себя моральных норм, Он уничтожит все вокруг. Но, может быть, так и надо.
– Кому надо?
Дима подумал.
– Судьбе. Я бы не стал употреблять слово Провидение. Это слишком ответственно.
Майор вынул бумажник, отсчитал несколько денежных купюр и вручил их агенту, носящему в секретных списках внештатных сотрудников псевдоним «Мистик».
Мистик с достоинством взял деньги и спрятал их в карман своей пахнущей диким лесом камуфляжной куртки.
Разговор с Димой ничего не прояснил, но только усилил появившиеся у Бебута подозрения. Майор знал, за всем, что говорит Мистик обязательно кроется какая-то реальность. Димино сознание может ее неузнаваемо изменить, извратить, деформировать. Все так. Но все-таки в основе его сообщений всегда лежит нечто, имевшее место в действительности.
И это было хуже всего.
9. В Казачьих казармах
Весь Кормиловск можно проехать минут за пять.
Добравшись до места, где улица кончилась, Бебут вышел из машины и запер дверцу. Перед ним высился заросший травой пологий холм. На его вершине белела длинная, побеленная известью кирпичная стена с черными провалами пустых окон.
Читать бесплатно другие книги:
