Пираты офшорного моря Сухов Евгений
–Ну, вот и поладили. У тебя ведь сейчас есть в работе похожие дела?
–Да. Три похожих случая.
–Так что попробуй выжать из этого дела максимум. Ладно, иди, работы у тебя много, а меня начальство ждет.
Кивнув на прощание, Кузнецов ушел. Вадим, оставшись один, почувствовал некоторое облегчение.
Перед дверью квартиры, в которой проживал убитый, стоял сержант милиции. Ретиво распахнув перед старшим оперуполномоченным дверь, он вновь занял прежнее место.
Перешагнув порог, Шевцов оказался в небольшой комнате. Обыкновенная холостяцкая конура, где можно укрыться от тягот окружающего мира. Если покопаться в шкафу, то можно было бы отыскать пару женских вещичек, оставшихся от девушек, что находили в этой квартире недолгое пристанище.
Вот так оно и бывает: каких-то несколько часов подряд он был нужен очень многим, возможно, что был даже любим женщинами, а сейчас бездыханный лежит на кафельном полу в подъезде. Вряд ли те же самые женщины вспомнят о нем через год. Обзаведутся новыми любовниками, а прежние чувства безжалостно затрут свежие впечатления. Оно и понятно: живые думают о живых, и обвинять их в этом не стоит. А сейчас в комнате витал аромат каких-то дорогих духов, вот, собственно, и все, что осталось от беспечной жизни. Через какой-то час исчезнет и этот запах, а вместе с ним затрутся воспоминания о Ефиме Викторовичем Егорове.
В какой-то момент запах женских духов показался Шевцову невыносимым. Он подошел к окну и распахнул створку, в комнату ворвалась свежесть.
Немного полегчало.
И тут на подоконнике, за занавеской, он увидел любительскую фотографию совсем молоденькой девушки в красивой декоративной деревянной рамочке. Подняв фотографию, он глянул на обратную сторону, там было написано: «Дорогому Ефимушке от Клары». Шевцов с интересом стал рассматривать снимок. О таких девушках обычно говорят – блондинка. Но по одному ее взгляду было понятно, что она была из того «сословия», ради которого можно было пожертвовать многим, включая личное благополучие. Чего только стоили широко распахнутые темно-карие глаза в сочетании со светлым цветом волос!
Эта была единственная женская фотография в холостяцкой квартире. Надо полагать, что через эти квадратные метры прошло немало девушек, однако это не заставило Ефима швырнуть именно эту фотографию в мусорную корзину.
Подоконник был покрыт тонким слоем пыли, и только на небольшом кусочке, там, где стояла фотография, осталась короткая светло-серая полоска, свободная от налета пыли.
Надо узнать, что это за девушка. Не исключено, что после навалившихся неприятностей Егоров намеревался направиться именно к ней. Так бывает. Мечешься порой, ищешь чего-то особенного, а потом вдруг начинаешь осознавать, что путь, по которому столь долго шел, ведет в никуда. И нужно набраться мужества, чтобы пуститься в обратную дорогу. На перепутье даже на самого бесчувственного человека нисходит откровение, и он принимает решение, от которого круто меняется жизнь. Возможно, нечто подобное произошло и с Ефимом несколько часов назад, когда он взял в руки портрет некогда любимой девушки. Последнее время портрет стоял в одиночестве, почти забытый, покрываясь слоем пыли, и вот, сдунув со стекла серый налет, Ефим Егоров незадолго до своей смерти, взяв в руки портрет, принимал какое-то важное для себя решение.
Вадим интуитивно почувствовал, что истина находится где-то поблизости. Он подошел к телефону и нажал на кнопку воспроизведения последнего номера. Еще через секунду раздался встревоженный женский голос:
–Ефим, это ты? Почему ты не отвечаешь, я тебе звонила…
Душу покоробило, как если бы кто-то прошелся по ней грубой наждачной бумагой. Шевцов невольно поежился: не самое подходящее время, чтобы говорить правду.
–Это Клара? – спросил Шевцов наудачу.
–Да, это я, – прозвучал в ответ взволнованный и одновременно удивленный голос. – Это не Ефим?
–Нет.
–А с кем я говорю? – Ее беспокойство усиливалось.
–Это майор Шевцов из уголовного розыска…
–А в чем дело?
–Вы были знакомы с гражданином Ефимом Викторовичем Егоровым?
Шевцов ненавидел себя за казенные интонации, но они прорывались в его голосе всякий раз, когда он сообщал трагическую новость.
–Что значит была? Неужели…
Вадим ожидал невольного вскрика, повышенного тона, готов был к тому, что Клара попросит его вновь задать вопрос, но никак не был готов к подобному тихому возгласу.
Шевцов зажмурился до боли в глазах. Ну не следует быть таким чувствительным! Беречь себя нужно, а иначе надолго не хватит.
–Дело в том, что Ефим Егоров был засрелен в подъезде собственного дома около трех часов назад.
–Боже мой, – услышал он сдавленный женский голос, – ведь он же собирался приехать ко мне.
Вадим невольно представил, как темно-карие девичьи глаза наполняются страданием, веки разбухают от слез, а тонкие губы, перекосившись, отнимают у девушки значительную долю очарования.
Смятение продолжалось всего-то несколько секунд. Ему на смену пришел профессионализм, выкованный в десятках, а то и сотнях подобных диалогов. Вадим понимал, что сейчас наступил самый подходящий момент для откровенной беседы. В горе люди испытывают острую необходимость выговориться, поделиться. Позже, когда произойдет осмысление случившегося и когда мысли примут прежнюю упорядоченность, а душевная рана затянется, они уже начнут выбирать, о чем следует рассказать, а что оставить при себе.
Никакого цинизма, просто голый профессионализм. Должен же он отыскать этого треклятого убийцу!
–Знаете что, мне с вами нужно переговорить.
–Когда бы вы хотели сделать это?
–Немедленно. Есть надежда, что мы сумеем раскрыть преступление по горячим следам. Я очень надеюсь на ваше понимание и помощь. От нашего разговора будет зависеть, как долго преступнику гулять на свободе.
Секундная пауза, показавшаяся майору Шевцову невероятно длинной.
–Ну, хорошо… Приходите. Если дело обстоит именно таким образом. Вы знаете, где я живу?
–Уточните, пожалуйста, адрес.
–Улица Мытная, семнадцать, квартира двадцать семь.
–Понял. Я скоро подъеду. Никуда не уезжайте.
Уже через полчаса Шевцов был по указанному адресу.
Первое, что мимоходом отметил он про себя, когда дверь распахнулась после короткого звонка и на пороге предстала Клара: на фотографии девушка была немного моложе, смотрелась более наивной, что ли. Значительную часть очарования отнимали покрасневшие от слез глаза. В какой-то момент где-то в глубине ее зрачки вспыхнули надеждой: может, все-таки произошла ошибка и убит кто-то другой!
Шевцов смотрел на нее сочувственно, отнимая последнюю надежду.
–Извините, – подобрал наконец Шевцов подходящее слово. – Я звонил вам…
Девушка некоторое время стояла у порога, словно дожидалась продолжения, после чего отступила в сторону.
–Входите.
Вадим прошел в комнату. Видно, так и должна выглядеть девичья светлица. Аккуратная. Прибранная. Каждая вещь на своем месте. О каком-то достатке говорить не следовало, типичный набор, украшающий гостиную: небольшой раскладной диван, на котором аккуратно были расставлены мягкие игрушки (очевидно, подарки поклонников), два мягких кресла, покрытые какой-то тканью ручной работы. Сразу видно, что вещь дорогая и труда в нее было вложено немало. Для усиления ощущения не хватало еще прялки с мотком ниток.
Вадим сел на указанное ему место. Девушка устроилась напротив, спрятав под стул ноги. В какой-то момент ему показалось, что Клара разрыдается; но нет, закусив губу, она уверенно и даже как-то с некоторым вызовом посмотрела на Вадима.
Следовало начинать разговор. Первый вопрос должен быть по возможности нейтральным, чтобы вызвать в собеседнике определенное доверие, иначе девушка может замкнуться, и тогда ее уже не разговорить.
–Как давно вы были знакомы с Ефимом? – нашелся Шевцов.
Взгляд у девушки слегка затуманился: невольно Вадим задел струну, приносящую страдание. Что поделаешь, без этого нельзя.
–Три года уже…
–Это много.
–Да… Но наши отношения не были безоблачными. Первое время, когда мы только познакомились, то просто не могли обойтись друг без друга. Не было даже дня, чтобы мы не увиделись. А потом вдруг поссорились из-за какой-то ерунды, как это часто случается между молодыми людьми. Возникло взаимное охлаждение, и мы расстались. У него была какая-то своя жизнь, у меня своя… Некоторое время я о нем вообще ничего не знала, а потом мы случайно встретились на улице и поняли, что не можем друг без друга.
–А вы были в курсе его дел?
В глазах девушки мелькнула настороженность (или ему все-таки показалось?).
–Что вы имеете в виду?
–Вы знали, чем он занимался в последнее время?
–Мне известно, что он был генеральным директором одной крупной компании. Очень прилично зарабатывал. Знаю, что у него все обстояло благополучно. – Голос прозвучал несколько громче, в какой-то момент Вадиму показалось, что девушка позабыла о произошедшей трагедии. Но уже в следующую секунду ее глаза наполнились слезами, и она, закрыв лицо ладонями, зарыдала. – Боже мой! Ведь я же предчувствовала, что все может закончиться именно таким образом!
–Что вы знаете, расскажите, пожалуйста, – и, переламывая колебание, плеснувшееся в глазах девушки, добавил: – Это очень важно, ваши показания помогут нам отыскать преступника.
Через приоткрытую дверь гостиной виднелась еще одна комната, столь же удобная. По всей видимости, это была спальная: на спинке стула висела отглаженная мужская рубашка. Хозяина ей уже не дождаться.
–Хорошо, – решительно произнесла Клара, оторвав лицо от ладоней. – Я расскажу вам все. Все началось около года назад, когда Ефим учился на четвертом курсе…
–А где он, простите, учился?
–В автодорожном институте.
–Понятно, – негромко сказал Шевцов. – Продолжайте.
–Впереди у него был диплом, он тогда хотел заняться собственным делом. Он ведь не москвич, был прописан в общежитии и хорошо знал, что такое жить впроголодь.
–А откуда он приехал?
–Из Челябинска… Всегда считал, что достоин лучшей участи. Ведь он был не хуже и не глупее своих однокурсников. Они подъезжают к институту на дорогих машинах, а у него зачастую нет денег даже на метро. Конечно, он где-то зарабатывал, случалось, что и много, ведь он неплохо разбирался в компьютерах. Но что такое Москва для молодого человека? Это в первую очередь куча всяких соблазнов. Так ведь?
–Разумеется, – поспешил согласиться Шевцов.
–Хочется куда-то сходить, отдохнуть, потанцевать. Он все время меня хотел удивить, он ведь никогда не был жадным. А тут как-то выходит из общежития, и к нему подошел молодой мужчина, представился управляющим холдинга и сказал, что ему для одного из филиалов нужен именно такой человек, как Ефим. Чтобы он был представительный, высокий, с видной и располагающей внешностью. Фима тогда спросил у него, что нужно будет делать. Тот человек ответил, что, собственно, ничего! Что ему от него нужны только представительские услуги. Оставил свою визитку и сказал, чтобы Фима пришел к нему по указанному адресу с паспортом.
–И он пришел?
Девушка вздохнула:
–Пришел. Уже на следующий день он числился руководителем фирмы.
–Числился или действительно работал директором?
Девушка отрицательно покачала головой:
–Нет, он только числился, но до дел фирмы его так и не допустили.
–А чем занималась его фирма, он вам не рассказывал?
Вадиму показалось, что в какой-то момент в ее глазах мелькнул страх, но уже в следующее мгновение его взгляд встретили потухшие глаза сломленного горем человека.
–Только мельком… Но я особенно у него не расспрашивала. Правда, он говорил о том, что его сильно обманули! Ему обещали, что он будет получать от каждой сделки до десяти процентов, но в действительности платили всего лишь по тысяче рублей. Этих денег едва хватало, чтобы немного приодеться и отослать кое-что родителям. Худо ли бедно, но ему все-таки платили.
–Понятно, – кивнул Вадим. – А вы не заметили каких-нибудь перемен в его настроении за последнее время.
–Конечно, заметила. Эти перемены начались около месяца назад. Он мне как-то даже намекнул, что фирма занимается какими-то противозаконными делами, и твердо намеревался уйти оттуда. Сказал, что о своем уходе уже сообщил руководству. Собственно, именно тогда у него и начались неприятности. Говорил даже, что за ним кто-то следит, что побывали у него в квартире. А потом решил переехать ко мне. И вот так получилось…
Вадим поднялся. В глазах Клары промелькнуло нечто похожее на облегчение: оно и понятно, девушке хотелось побыть со своим горем наедине.
Попрощавшись, майор вышел на улицу. Сл в автомобиль. Отгородившись от многошумной действительности тонированными стеклами, Шевцов откинулся на спинку мягкого кресла. В одиночестве думалось хорошо.
За последние две недели произошло три похожих убийства. Некто всемогущий и вездесущий нанимает в качестве директоров подставных фирм иногородних студентов, не всегда искушенных в финансовых вопросах, пообещав им за автограф на липовых документах до десяти процентов от сделки. А когда налоговые органы добираются до руководителя фирмы, то его просто устраняют как нежелательного свидетеля.
Если неизвестные работодатели отважились на убийство, значит, за их деятельностью стоят очень серьезные аферы, к которым стоит попристальнее присмотреться. Вадим припомнил, что на покойнике, обнаруженном на прошлой неделе, числилось около тридцати фирм-однодневок. Они закрывались тотчас, едва на них выходили налоговые органы. Парень был настолько активен, что лично регистрировал фирмы в налоговой инспекции, открывал расчетные счета, получал финансовые документы. Причем помещение офиса было в санатории для душевнобольных, в пристрое, где дворник обычно хранил всякую утварь – от черенков для лопат до скребков с ломами.
С задержанием студента опоздали всего лишь на несколько часов. В тот день, когда был выявлен подлинный адрес его проживания, он уже лежал в своей квартире с простреленным черепом. Причем почерк этого убийства полностью повторял сегодняшний. Если сравнить оба убийства, то можно предположить, что самым неожиданным образом на генеральных директоров однодневных фирм вдруг накатила волна суицидов.
Что само по себе странно.
С какой это стати молодым людям расставаться с жизнью? Да еще в тот самый момент, когда неожиданным образом произошло то, к чему они так долго стремились: определенный достаток, возможность обедать в дорогих ресторанах, не заглядывая в кошелек, и приглашать в упакованную барахлом квартиру понравившуюся девушку.
Вскоре стало известно, что за каждой такой фирмой-однодневкой тянулся бесконечный шлейф финансовых афер, которых хватило бы на многие уголовные дела.
Взяв телефон, Вадим набрал номер:
–Клара? Вы уж извините, но это майор Шевцов опять вас беспокоит. У меня к вам еще один вопрос. Ефим не называл вам человека, с которым ему приходилось работать?
–Называл.
–Та-ак. – В горле запершило. – Вы не вспомните, как его зовут?
–Его зовут Мухаджир. Фамилию его я не знаю. Совершенно случайно мы встретились с ним в ресторане.
–Так вы его видели? – попытался Шевцов погасить накатившие эмоции.
–Да, видела. Он подсел за наш столик, поговорил с нами минут пять, а потом опять отошел к своим друзьям. Там их была целая компания. Кажется, они что-то там отмечали.
–Как он выглядел?
–Выше среднего роста. Очень крепкий, широкоплечий. Представительный такой.
–Он кавказец?
–Хотя имя у него восточное, но на кавказца он совершенно не походил, у него даже волосы были светлыми. Мне тогда тоже показалось очень странным такое несоответствие. И говорил он без всякого акцента. Почему у него такое имя – не знаю: может, кто-то из его предков был с Кавказа?
–Спасибо, вы нам очень помогли.
Шевцов в задумчивости отключил телефон. Убийство, случившееся месяц назад, тоже было связано с неким человеком по имени Мухаджир. В управлении по экономической безопасности имелась перехваченная запись телефонного разговора начальника таможенной службы Владивостока с Мухаджиром. Аналитики-филологи сделали свое заключение: речь у него правильная, грамотная, ни малейшего намека на акцент выходца с Кавказа, скорее всего, так мог говорить человек, родившийся где-нибудь на просторах Среднерусской равнины.
Вот только металлические трубы, что отправлялись этим самым Мухаджиром из Владивостока в Дамаск, в действительности оказались не чем иным, как партией новеньких «АКМ», весьма востребованных во многих точках планеты. Именно после задержания этого груза начальник таможенной службы был застрелен.
Получается, что Кузнецов прав: за этими убийствами стоят весьма серьезные люди. Возможно, даже какие-то силовые подразделения.
Глава 5
Путь джихада
Леха Панкратов предложил встретиться на Пушкинской площади в недавно открывшемся там итальянском ресторане. Тимофей оценил выбор приятеля и обещал подойти в назначенное время.
Когда у тебя появляется некоторое количество денег, так тут же меняются приоритеты, а вместе с ними и шкала ценностей. То, что еще вчера казалось пределом мечтаний, вдруг неожиданно кажется до смешного убогим, и ты понимаешь, что существуют куда более приятные места отдыха, чем старая пивная на углу собственного дома. Вдруг начинаешь осознавать ничтожность прежнего существования. С ужасом начинаешь думать о том, что протянул бы до глубокой старости и так бы и не узнал цену настоящей жизни. А, в сущности, она складывается из небольшого количества приятных вещей: достойный заработок, приятное окружение, вкусная еда, неплохая квартира. И как бонус ко всему перечисленному – красивая женщина и приятный досуг.
Все это могло промчаться мимо, и за всю жизнь он так бы никогда и не узнал вкус настоящего коньяка. А сейчас имеется возможность обсуждать место для деловой встречи, где главной доминантой является кухня и вышколенность обслуживающего персонала.
Было решено, что итальянская кухня подходит к сегодняшнему веселому настроению. А кроме того, в этот бар любят наведываться центровые девчонки, так что в этом ресторане на расстоянии вытянутой руки их куда больше, чем где-нибудь в битве за корону на звание очередной «Мисс». Поэтому имелась большая вероятность, что остаток вечера удастся провести с понравившейся девушкой.
Тимофей пришел точно в назначенное время. Алексей уже сидел за сервированным столиком и, заметив приятеля, приветливо махнул ему рукой. Сервировка была богатой: кроме традиционной лазаньи, еще куча всяческих салатиков, от салата с романтическим названием «Солнце Италии» до совсем чудного – «Бугор Венеры» (нарезанные мидии, выложенные горкой). В центре – дорогое итальянское вино пятилетней выдержки. Однако все эти разносолы никак не вязались с унылой физиономией Алексея, поглядывающего в окно на снующих прохожих. Отчего-то невольно возникало ощущение, что он невероятно завидует всем тем, кто сейчас идет мимо ресторана, даже бородатому бездомному, что копается в мусорной урне на противоположной стороне улицы.
Ресторан был наполовину пуст. Небольшая компания сидела в центре зала, видно, офисные работники, забежавшие перекусить; еще какие-то пары позанимали углы. Внимание привлекали разве что три девушки, разместившиеся за соседним столиком. Особенно хороша была мулатка с распущенными длинными волосами. Понравился ее взгляд, каким она посмотрела на вошедшего Воропаева. Едва улыбнувшись, она вновь повернулась к подругам и что-то энергично принялась рассказывать.
Тимофей подсел к приятелю с таким расчетом, чтобы видеть девушек, сидящих за соседним столиком. Совершенно неизвестно, как будет складываться день, а потому нужно держать запасной вариант.
–Ты чего такой кислый, как будто бы уксуса отведал?
Тимофей поймал взгляд мулатки, усмехнувшейся на его откровенный интерес. Похоже, что у девушки не было предубеждений против случайного знакомства с понравившимся молодым человеком. Тревоги приятеля его занимали мало, внимание переключилось на соседний столик, за которым шла оживленная беседа.
Интересно, что это за девушки? Очень похожи на студенток: заглянули в ресторан, чтобы выпить по чашечке кофе и немного поболтать.
–Да куда ты все пялишься? – выразил неудовольствие Алексей.
Это было странным. Прежде Тимофей никогда не видел его столь раздраженным. Обычно Леха предлагал подсесть к понравившимся девушкам, предварительно обговорив, какую из них он берет на себя.
Да какая же муха его укусила?!
–В чем дело, Леха!? Что-то я тебя не пойму.
–А тебе не кажется, что мы влипли в скверную историю? – понизив голос, произнес Алексей, глянув в угол, где сидели двое молодых людей и о чем-то спокойно, не обращая внимания на присутствющих, беседовали. Во взгляде Панкратова было столько откровенного страха, как будто эти двое представляли для него нешуточную опасность.
–О чем ты?
–А о том, что мы сделали большую ошибку, когда приняли предложение этого Мещерского. Сколько он нам обещал, ты помнишь?
–А как же! Десять процентов с каждой сделки.
–Вот именно! А сколько мы получаем? Копейки!
–Послушай, Леха, ты что, голодаешь, что ли? Ты никогда так богато не жил, как сейчас. У тебя ведь прежде даже мелочи на сигареты не хватало. – Взяв вилку, Тимофей подвинул к себе салат. – А сейчас ты мне назначаешь встречи в дорогом ресторане. И поляна шикарно накрыта! В том, что у Мещерского серьезная контора, я нисколько не сомневаюсь. Нужно немного обождать, и он возьмет нас в долю.
–Чего ждать-то?
–Зарекомендовать себя, что ли. Нужно сначала сделаться своим, а потом уже нам начнут давать серьезные дела и деньги уже большие пойдут.
Как-то незаметно салат был съеден. На очереди был другой – крабовый. Надо отдать должное выбору Лехи, кухня здесь была неплохая. Если бы не заунывный вид приятеля, то можно было бы сказать, что день удался. А тут еще за соседним столиком добавляли настроения смеющиеся девичьи глаза.
Прищурившись, Панкратов заговорил вновь:
–Большие деньги, говоришь? А ты можешь мне хотя бы приблизительно сказать, сколько же денег проходит через наши однодневные фирмы? Не знаю, как ты, но я их открываю и закрываю едва ли не каждый день!
Пожав плечами, Тимофей безмятежно ответил:
–Я тоже открываю фирмы едва ли не ежедневно, но сколько денег проходит, не знаю. Как-то не задавался подобным вопросом. Чего считать чужие деньги?
–А ты бы посчитал! Все-таки они и твои, ты – генеральный директор.
–И сколько же?
–А вот ты послушай… На прошлой неделе только через мою фирму прошло семьдесят пять миллионов рублей, на позапрошлой неделе шестьдесят четыре и на этой уже двадцать пять. А неделя ведь только началась. Можно только представить, какие деньги проходят по всем каналам, на которых мы сидим!
Внутри Тимофея похолодело. А ведь где-то Леха прав. Он, конечно, подозревал, что дело, в которое они впряглись, весьма стремное, но вот только никак не думал, что их однодневные фирмы станут этаким насосом по перекачиванию неучтенной наличности.
Кто же он, этот Гурий Мещерский на самом деле?!
В какой-то момент Тимофей почувствовал, что на лбу выступила испарина. Хотелось, отложив вилку, просто вытереть ее рукавом, а с нею, возможно, стереть и все неприятные проблемы.
Во рту неприятно пересохло, надо бы глотнуть чего-нибудь. Взяв бутылку с минеральной водой, он налил в стакан до самых краев и выпил в три больших глотка.
–Откуда ты об этом знаешь?
–Я не хотел тебе говорить… Но неделю назад я встречался с Мещерским в кабаке. По делам… Возникли кое-какие проблемы…
–Что за проблемы?
Тимофей ковырнул крабовое мясо. Рука дрогнула – с конца вилки сорвался кусок, испачкав белую скатерть.
–Налоги.
–Ах, вот оно что… И чего там?
–Хотел спросить у него, что делать с налогами, а он так махнул рукой и сказал – забудь! Дескать, фирма завтра закрывается, так что же тогда деньги просто так выбрасывать. А потом вытащил из папки бумаги и показал, какие перечисления поступили на счета в последнее время.
–Зачем ему это было нужно? – удивился Тимофей.
–Сам не знаю, – пожал плечами Алексей. – Может, поддатый чуток был, расслабился. Вот язык и развязался.
–А дальше что было?
–А чего дальше-то… Да ничего, взял свою папку и ушел. А вот только с того времени я стал очень плохо спать.
–Да кому мы нужны! – отмахнулся Тимофей, отложив вилку в сторону. Аппетит отчего-то пропал. – Это у тебя все нервы. Ведь мы ничего собой не представляем. Пешки!
–Кому мы нужны, говоришь? – понизил голос Алексей. – А вот хотя бы налоговой полиции! Только за одно то, что мы не платим налоги, нам грозит реальный срок. Как ты объяснишь то, что мы не заплатили? Забывчивостью, так, что ли? Или ты думаешь, Гурий вместо нас в тюрьму будет садиться? Так и жди! Им нужны такие бессловесные бараны, как мы, чтобы потом отправить их на убой!
–Ты преувеличиваешь, – нерешительно ответил Тимофей, чувствуя в глубине души правоту друга.
–А в последний раз знаешь что было?
–Ну, рассказывай…
–Я подписал документы, по которым…
Неожиданно Алексей замолчал, даже в полумраке кафе было видно, что его лицо побледнело, взгляд был устремлен на входную дверь.
Тимофей невольно обернулся, посмотрел на вход. Дверь колыхнулась, будто бы потревоженная сквозняком.
–Ты чего?
–Я тебе не сказал… Ты можешь назвать это параноей или еще как-нибудь, но за мной кто-то наблюдает!
–О чем ты говоришь? Это же просто бред!
–Несколько раз я видел одного и того же человека, он шел за мной. А сейчас появился здесь, в баре. Открыл дверь, как будто хотел удостовериться – действительно ли я никуда не ушел, и опять скрылся.
–Как он выглядел?
–Неприметный такой. Одет в темное… Немного постарше нас. Знаешь, у меня такое ощущение, что меня хотят убить. Если они не сделали этого раньше, так только потому, что я им был нужен, точнее, моя подпись на документах. А потом, знаешь, я пробил те адреса, по которым отсылались деньги.
–И что?
–Это тоже подставные фирмы, некоторые из них находятся в офшорных зонах, другие на Украине. Уточнил адрес одной из них; оказалось, что она зарегистрирована на территории одной из воинских частей. Другой адрес – военный аэродром; третий – вообще женский туалет! Ну ничего конкретного! И так всюду! И вот я хочу тебя спросить, что делают эти фирмы-однодневки на военных объектах?
У Тимофея был подходящий ответ, вот только озвучивать его он не торопился. Не дождавшись ответа, Алексей произнес тихо:
–Вот я и думаю… А живы мы еще только потому, что им нужны наши подписи. Наверняка дожидаются какого-то крупного денежного транша. Но наступит день, когда они перекачают все деньги в офшоры, и мы им станем не нужны. Вот тогда они избавятся от нас, как от ненужного хлама. А заодно и как от свидетелей своих делишек. Тебе так не кажется?
Аппетит пропал окончательно. К горлу подступила тошнота. Не надо было делать вид, что ничего не происходит. Взяв вилку, Тимофей ковырнул ею очередной салат. Торжественно, на отдельном блюдечке, лежали три раскрытые раковины. Их содержимое подобало лопать сырым, но отчего-то расхотелось. Внешняя поверхность раковин была темно-зеленой, весьма невзрачной на вид, будто к ней пристали полоски темной тины, да и пахло от нее так, как если бы ее отыскали не на океаническом мелководье, а нашли в гнилом болоте, пропахшем лягушками и пиявками.
Тимофей никогда не предполагал, что итальянская кухня может быть столь омерзительной. Едва сдержавшись, чтобы не поморщиться, он сказал:
–И что же ты предлагаешь?
–Надо когти рвать отсюда, пока нас не грохнули!
–И куда? В неизвестность! Ты предлагаешь расстаться с заработком, которого у нас никогда не было… И вряд ли когда-нибудь еще будет.
–О чем ты говоришь! – громко сказал Алексей, обратив на себя внимание людей, сидящих за соседними столиками. – За этот заработок нам просто голову отвернут. Послушай, Тимофей, давай махнем вместе?
Тимофей нахмурился: подобного разговора он не предполагал. Он пришел в ресторан для того, чтобы расслабиться, и даже одобрил выбор Алексея (тот умел подбирать подходящие точки для общения, учитывая не только гастрономические пристрастия, но и количество девушек, что заглядывали в заведение). И в этот раз он рассчитывал на то же самое: на непринужденную веселую обстановку и совершенно не думал о том, что будет втянут в трудный бесперспективный диалог.
–И куда же ты предлагаешь махнуть?
–Туда, где не требуются визы. Возьмем билеты и слиняем отсюда! Даже не завтра, а сегодня! – горячо прошептал Алексей.
Тимофей отрицательно покачал головой, парня следовало опустить на землю.
–Так вдруг это не делается. Если ты хочешь уехать, то нужно хотя бы как-то подготовиться. А потом у насведь имеются определенные обязательства.
Алексей вдруг резко поднялся.
–Вижу, что ты так ничего и не понял. Ладно, я пойду. Приятного тебе ужина. Можешь не напрягаться, с официантом я уже рассчитался. Не забудь пригласить вот ту мулатку, кажется, она строит тебе глазки.
–О чем ты, Леша?
–Она не проститутка!
–Хм, ты в этом уверен?
–Абсолютно, на тех я насмотрелся… А у этой взгляд какой-то другой.
–Какой же?
–Не скажу. Что шальной, это точно, но какой-то другой. Есть над чем поломать голову, но это я предоставлю тебе. Ладно, не морщись и не строй из себя праведника, я пошел!
Кисловато улыбнувшись, Алексей ушел. Продолжать флирт отпало всякое желание, но уходить тоже не хотелось.
–Молодой человек, у вас есть зажигалка? – услышал Тимофей негромкий голос.
Повернувшись, он увидел рядом с собой приглянувшуюся мулатку. Сейчас, в полный рост, она показалась ему еще симпатичнее, а может, все дело было в полумраке, что скрывал ее лицо. Но как бы там ни было, фигура у нее была точеной, ноги слегка расставлены, словно призывали к более тесному контакту.
Грех отказываться от подобного знакомства, тем более если женщина первая проявляет инициативу.
Похлопав себя по карманам, он отыскал зажигалку и поднес трепещущий огонек к кончику сигареты, зажатой между двумя тонкими пальцами. Глядя на ее сложенные в трубочку губы, подумал о том, что эти губы способны на многое.
Неумело пыхнув дымком, девушка поблагодарила его сдержанным кивком. Воропаев понимал, что у него ровно секунда, чтобы пригласить девушку за свой столик, потом ситуация будет безнадежно упущена. Да и глупо будет подходить к ней, когда она вернется на прежнее место.
Пропадет кураж!
Будто бы догадываясь о раздумьях Тимофея, девушка ободряюще улыбнулась, показав ровный ряд белых зубов.
–Девушка, можно я вас угощу шампанским? – отважился Воропаев.
В какой-то момент Тимофей поймал себя на том, что очень расстроится, если девушка откажет.
Но этого не произошло. Посмотрев на подруг (Тимофею даже показалось, что в этом взгляде мелькнуло некоторое торжество), она коротко извинилась перед ними и, повернувшись к Тимофею, сказала:
–Хорошо.
Читать бесплатно другие книги:
