Магия-4. Заговоры на все случаи жизни Степанова Наталья

Снятие с креста

По Вуду, существует порча на крест. Не всякий мастер соглашается ее убрать, или, как иначе выражаются, «снять с креста».

Делают эту порчу в полнолуние. Куклу прибивают к кресту и отчитывают заупокойные. Перед этим куклу с заклятьями крестят, капая воском от свечи в область сердца, головы, рук и ног. Свечу эту по окончании ритуала относят в церковь и ставят на канон.

Куклу оставляют на кресте на задуманный срок. Если желают человеку скорой смерти, жгут куклу на девятый день. Но, как правило, оставляют ее на более длительный срок, чтобы насладиться муками того, кому такой крест уготован.

Человек, на которого навели порчу, начинает чувствовать постоянную, необъяснимую тревогу или мучительный страх. Боли перемещаются по всему телу: то в ногах начинает колоть, то в руках, то в сердце или же в голове. Постепенно нарастают раздражительность, неуверенность в себе, появляются мысли о смерти (независимо от возраста). В иные минуты ее боятся, но чаще неодолимо стремятся к ней, прокручивая в голове картины своих похорон.

Если такой человек обратится к врачу, все анализы могут быть в норме. Чтобы отделаться от назойливого пациента, его начинают направлять то к одному специалисту, то к другому, но результата все равно не будет. Кроме потери физического здоровья объект порчи жестоко страдает в моральном плане. Люди обычно невольно тяготятся им и стараются устраняться от всяких контактов. Все, буквально все, отворачиваются от «распятого на кресте». Все чаще случаются неприятности, деньги уходят сквозь пальцы, как вода. Вот коротко то, что влечет за собой порча на кресте.

А теперь я объясню, как снять с креста (термин мастеров).

Покупают сорок яиц в одном месте у человека, который на вид моложе вас. В три часа ночи яйца ставят варить, добавляя в воду яичные лупки, оставшиеся со дня Светлой Пасхи. Скорлупки должны быть в запасе у мастера, как и многие другие вещи, о которых я писала в предыдущих книгах.

Когда яйца закипят, в воду бросают соль с Великого Четверга и вливают кровь от только что зарубленной курицы (она должна стекать в кастрюлю из шеи курицы).

Читают трижды заклинание на снятие порчи с креста.

Одна звезда на западе,

Одна звезда на востоке.

Под восточной стороной стоит крест,

Кто эти яйца съест

И кто землю рукою одной обнимет,

Тот с креста раба (имя) и снимет.

Как правда, что это яйцо в курице было,

Так правда, что кровью своей

С креста крестовую порчу смыло.

Ключ. Замок. Язык.

Аминь. Аминь. Аминь.

Рано утром (надо успеть управиться до обеда! относят эти яйца на кладбище и раскладывают их на сорока могилах с именем больного. Если в этот день не успевают, придется все делать заново. После того, как все яйца будут разложены, заказывают в трех церквях годовую службу о здравии больного.

Снятие порчи «Западня»

Эту порчу навести нелегко, и снимается она тяжело. Обычно ее делают от большой обиды на врага.

Находят в лесу дупло, ловят паука, завязывают его в кусочек наговоренной ткани (пантаклю) с заклинаниями. Кладут этот узелок в дупло дерева и плотно его замуровывают. В заклинании указывают имя того, кому делается вред.

После этого три вечера кряду сжигают 12 свечей и едят кутью.

Через три дня человек, на которого навели порчу, начинает бояться выходить из дома, он как бы находится в западне. Страх растет с каждым днем: и дома страшно, и выйти страшно.

Постепенно объект порчи теряет рассудок, хотя на вид он еще долго будет казаться таким же, как и раньше, если не принимать во внимание чудачества со страхом. Однако рано или поздно родным становится невыносимо постоянно выслушивать рассказы о страхах. Больного ведут к психиатру, дают лекарства, от которых очень трудно отойти. В результате наступает привыкание к препарату, а болезнь все больше набирает силу.

Существует множество способов лечения. Сегодня я объясню вам один из способов снятия «Западни».

Ищут на кладбище дерево с дуплом, кладут туда кутью, а затем прямо у дерева съедают блин, поминают порчу и читают так:

Помяну я заупокой, не того, кто в дупле,

А кто у черта на помеле;

Не того, кто отпирал, а того, кто запирал.

Вода в реке, кутья в дупле,

Свеча в руке, а крест святой на мне.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Аминь.

После этого гасят свечу и кладут ее в дупло. Уходят, не оглядываясь.

Заговор на кольцо

(Снятие)

«…Каждое слово в моей истории правда… Клясться, чтобы поверили, не буду. Кто не хочет верить – пусть не верит. Возможно, если бы это произошло не со мной, а с кем-то другим, я бы тоже усомнилась. Мне просто необходимо об этом рассказать. Читая мою исповедь, не торопитесь меня осуждать, кто знает, как сложится ваша жизнь. Я тоже не предполагала, что когда-нибудь попаду в такую историю.

А ведь начиналась моя жизнь счастливо и удачно. Я родилась в хорошей семье, была единственным ребенком. Природа щедро одарила меня яркой внешностью. Далеко не у каждой такие густые и длинные волосы, нежная, чистая кожа, изящная фигура и василькового цвета глаза. Я себя не расхваливаю, просто так оно и есть. С раннего детства я привыкла слышать охи и ахи насчет себя. Плюс ко всему еще девочкой я начала играть на фортепьяно. Меня обучали музыке хорошие учителя. Примечательно и то, что здоровье у меня было прекрасным, я даже простудой никогда не болела. Парень, с которым я встречалась, тоже был музыкантом. Мы любили друг друга и хотели пожениться на Новый год.

В какой момент подкралась беда, точно не скажешь. Возможно, тогда, когда мое обручальное кольцо перемерила вся группа, в которой я училась. Говорят же, что нельзя до свадьбы свое обручальное кольцо в чужие руки давать, а уж мерить и подавно.

Из магазина, где мы купили кольцо, я сразу пошла на занятия, а там не выдержала, похвалилась колечком. Девчонки его схватили и давай примерять. Только одна из них сказала:

– Что вы делаете, дурочки?! Не мерьте ее кольцо! Нельзя этого делать!

У меня тоже мелькнула такая мысль, но не хотелось показаться жадной или смешной.

Роман, мой жених, на две недели уехал в Москву. В этот день, после занятий, я согласилась поехать к сокурснице на ее день рождения.

Когда мы, четверо девушек, ехали на электричке, я задремала и увидела сон: Роман прощался со мной. Значения этому я не придала. В нашей с Романом любви я была уверена абсолютно.

Домик, где жила именинница, был небольшим, в гости к ней пришло много местной молодежи. Впервые в жизни я выпила спиртное.

Смех, веселье, необычное ощущение от вина… Пол, казалось, качался под ногами, было очень хорошо. Мы выбегали во двор, бросались первым снегом и пили, чтобы согреться. Какой-то парень без конца со мной танцевал и говорил, что никогда еще не видел такой красавицы. Мол, он все бы отдал, чтобы у него была такая же девушка.

Стоял невообразимый шум и гам, звучала музыка, не прекращались тосты. Молодежь веселилась. У меня шевелились обрывки мыслей: может, не придется больше погулять. Я чувствовала, что сильно опьянела, и понимала, что пить больше не нужно. Порой мне было нехорошо и Саша (мой новый знакомый) выводил меня подышать. Он крепко держал меня, и мы, шатаясь, брели по улице. Его дом оказался рядом. Вошли…

Утром я тяжело просыпалась. Было около семи часов утра, еще не рассвело. Одежды на мне не было, где она лежит, я так и не разглядела из-за темноты. Слышно было, что в соседней комнате говорят мужчина и женщина. Я поднялась, накинула одеяло и тихонько подошла к двери. Вот что я услышала:

– Дурак ты, как можно влюбиться за один вечер? Пьян был, пройдет.

– Мама, помоги, ведь ты умеешь. Всем помогаешь, а я твой сын. Я без нее не хочу жить.

– Что за спешка, подумай, присмотрись. Где ты видел, чтобы на второй день после знакомства парень готов был жениться. Я ведь не отказываю, но не торопись, подумай.

– Как ты не понимаешь, я же тебе объясняю, что сегодня она уедет, а там ее жених вернется, у них свадьба назначена. Мне об этом ее подруга сказала. Вот, смотри, у нее в сумочке уже кольцо обручальное лежит и их фотокарточка.

При этих словах он открыл мою сумочку и выложил на стол нашу с Романом фотографию и футляр с колечком. Мне бы в тот момент крикнуть, возмутиться, что они в моей сумочке роются. Но представьте себе ситуацию: стоит голая девчонка, замотанная в одеяло, и что-то пытается доказать. Я только тряслась, не зная от чего: от похмелья или же от неприятной ситуации, в которую попала. Накануне свадьбы в чужом доме вылезла из постели голая и полупьяная…

Женщина тяжело вздохнула, выражая этим вздохом и осуждение и протест. Просьба сына ей явно не нравилась, но, покорная материнской жалости, она все же взяла его за руку и надела на мизинец мое кольцо, а затем, перекрестясь, сказала что-то вроде того:

– Благословляю, венчаю и закрываю. Аминь.

Потом она начала быстро делать какие-то пассы руками и что-то говорить. Мне стало плохо, чтобы не упасть, я пошла к кровати. Последние слова, которые я слышала, были:

– Положи все на место.

Голова, коснувшись подушки, потеряла способность мыслить.

То, что произошло дальше, не подлежит объяснению. Я не спала, но, как парализованная, не могла двинуть ни рукой, ни ногой. Я видела, как они вошли, сняли с меня одеяло и внимательно стали разглядывать мое голое тело, обнося его зажженной свечой.

– Да, действительно, хороша. Ладно, твоей будет, – сказала женщина. Затем вынула из-под меня простыню с моей кровью, перекинула через руку, как официанты перекидывают полотенце, и тихо произнесла:

– Она так до вечера пролежит, а завтра можешь из нее хоть веревки вить, никуда не денется твоя краля. – А потом она ушла, что-то бормоча.

До вечера мой новый знакомый играл со мной как с куклой: целовал, трогал, разговаривал, но я не могла пошевелиться, хотя все чувствовала. Страха я не испытывала, но состояние покоя мне претило.

Затем я уснула, а утром пришла в себя, смогла разговаривать и двигаться. Только мысли текли как-то вяло…

Он по-прежнему не отходил от меня, уговорил поесть. Я отвечала на его поцелуи. Руки мои обнимали и ласкали его. Казалось, что я знала его всегда. Мне не хотелось с ним расставаться.

Уезжая на день рождения, я позвонила маме и сказала, что останусь ночевать в деревне у подруги. Мама, зная меня как благоразумного человека, восприняла это спокойно, еще пошутила, чтобы я там больше деревенского молока пила.

То, что я увидела из-за двери, казалось мне сном. Наверное, так было запрограммировано.

Выходные прошли, и он проводил меня до самого дома. Когда мы с ним ехали в электричке, я плакала и говорила, что не хочу уезжать, спрашивала, когда мы снова встретимся. А он отвечал, что в любой момент я могу приехать к нему и мы будем жить вместе. При этом с лица его не сходила снисходительная улыбка – все, мол, в наших руках.

Из окна моей комнаты я смотрела, как он удаляется от дома. В эти минуты мне казалось, что жизнь покидает меня.

Мама решила, что я простыла в деревне и заболела. Естественно, я никому, даже маме, не проговорилась, что уже не девушка, умолчала и о том, что мне враз стал не нужен Роман, а тем более свадьба. Как по кругу, мои мысли вертелись вокруг Александра. Я сама ездила к нему домой. Чтобы сгладить навязчивые (с моей точки зрения) визиты, я заискивала перед его матерью: мыла пол, убирала, желая угодить ей. Хотя никогда не делала этого дома.

Я так и не решилась сознаться во всем маме, боялась объяснения с отцом. Рома ездил с концертами и при редких свиданиях нежно ухаживал за мной, но я смотрела на него и видела Сашу.

Однажды, вернувшись с занятий, я вошла в свою комнату и, увидев свадебное платье, неожиданно упала в обморок. Наверное, в тот момент я осознала, что на днях свадьба, а я ничего не сделала, чтобы ее остановить… Было ощущение, что невидимая петля затягивается на моей шее и никто не может мне помочь.

Побросав кое-какие вещи в чемодан, я написала записку маме. Просила простить меня за то, что выхожу замуж за другого.

Для чего-то подписала, что уезжаю далеко-далеко, поэтому искать меня не надо: придет время и я сама напишу.

Когда я пришла в дом Саши, его мать у порога сказала:

– Встань на колени, поклонись мне и мужу, попросись войти его женой.

Я так и сделала. Тогда она принесла плетку и отдала ее Саше:

– Вот, возьми и покажи ей, что ты муж и хозяин. Не смирится с этим, пусть уходит сразу.

К моему изумлению, он меня несколько раз ударил кнутом, но с каждым ударом я все больше укреплялась в вере, что всегда буду их рабой.

Свекровь спросила:

– Поняла, кто ты?

– Да, – ответила я.

Мы стали жить как муж и жена. Сашина мать каждый день учила меня уму-разуму. Я должна была снимать сапоги мужу, убирать, стирать, варить. Учиться мне запретили, да я и не хотела. Вечерами расчесывала свекрови волосы и пела песни, которые мне велели петь.

Раз в 12 дней она меня парила в бане и умывала. А однажды сказала, что было это в последний раз.

– Ты у меня, голуба, белу рыбу съела. Молчать будешь, радоваться каждому моему ласковому слову, как собака. – И засмеялась.

Не скажу, что у меня не появлялось противоречивых мыслей, но приходили они очень и очень редко, да и то, как у испуганного ребенка. Например, пару раз я думала о маме: как она там перенесла мой побег?

Я была безмерно счастлива. Саша не выходил у меня из головы 24 часа в сутки. Засыпая, я видела его во сне. Но он стал ко мне относиться совсем по-другому, пресытился, видно. Что ему моя красота и покорность? Даже самый вкусный торт, если есть его каждый день, опротивеет и захочется черного, кислого хлебца.

Прижимаясь к нему, я все чаще спрашивала: отчего не целуешь, не бьешь меня, разлюбил, что ли? А надо сказать, была у него такая слабость – побить меня, власть почувствовать, а потом приласкать. На мои слезы, если такие бывали, свекровь всегда говорила, что надо терпеть, на то он и мужик.

Однажды Саша пришел домой пьяный, сказал, что был у Любки и что Любка в постели нравится ему больше, чем я. Стала я плакать, уговаривать его, чтобы не гулял с другими, а любил меня. Говорила, что жизнь за него отдам, сделаю что захочет, только бы не гулял. Ревность губила меня, рвала на огненные части!

Казалось, он внимательно слушал меня, а когда я наконец иссякла, он сказал:

– Ты моя жена, должна делать как я захочу. Так вот слушай. Дед Егор, ему 72 года, мне все уши прожужжал, что отродясь не видел таких баб, как ты. он бы все отдал за час жизни с такой. Я его тут по пьянке спросил: «А машину отдашь?» Все равно, мол, она стоит без дела. Так он и ружье обещал в придачу. В общем, дед хочет, чтобы у него свадьба была с тобой, и все такое.

Я в ужасе говорю:

– Ты что, Саша, хоть думай, что говоришь! Как ты потом на людей смотреть будешь? Пьяный ты.

Тут он стал меня бить, а потом целовать и требовать, чтобы я доказала свою любовь или же уходила навсегда.

Я ему последнюю отговорку:

– А что скажет твоя мать?

Но он мне ответил, что ей, дескать, все равно. Напомнил, как она у порога дала ему кнут и как я поклялась быть ему рабой. Вот теперь, мол, и служи мне…

Я знаю, мой рассказ кажется бредом. Но все было именно так. У меня полностью забрали волю, я жила одной только мыслью: любой ценой остаться с Сашей. То, что происходило, напоминало страшную сказку…

При закрытых дверях и ставнях у старика отпраздновали свадьбу, мою и его. Дед потребовал, чтобы я была в фате и белом платье. Я жила с ним неделю, а потом вернулась к Саше. У ворот стояла машина, на этой машине он стал ездить к Любе.

Однажды, постояв у окна и не дождавшись мужа, я решила покончить с собой. Пошла в сарай, включила свет и стала искать веревку. В углу стояли грабли, висели шланги для полива. Я шарила везде, была полна решимости уйти из жизни. Нашла узелок и, не думая, развязала его. В узелке лежала тряпичная кукла. На ней было надето платье, сшитое из моего платья, а к голове приклеены мои волосы, которые, наверное, собрала из очесов свекровь. В грудь куклы, там, где у человека сердце, была воткнута игла, только ушко торчало наружу. Когда я взяла ее в руки, мне стало жарко и показалось, будто кто-то ходит вокруг сарая. Я замерла. Но никто не вошел. Потянув иглу за краешек, я вытащила ее. Можете не поверить, но мне вдруг стало легче дышать, я даже несколько раз глубоко вздохнула. Затем я поймала себя на том, что потягиваюсь, тянусь всем телом с невероятным наслаждением, до хруста в костях. Потом мне захотелось спать. Забрав куклу, я пришла к себе в комнату, легла и сразу заснула.

Ночью, впервые за эти годы, мне приснилась мама, а не муж. Я бежала по полю в белых туфельках, а на голове был венок из одуванчиков, а мама кричала: «Не упади!» – и смеялась.

Проснувшись, я снова достала куклу. Внутренний голос подсказывал мне: вот от чего зависит твоя жизнь.

Вначале я хотела ее сжечь, но побоялась, что мне станет плохо. Ведь кукла отождествлялась со мной: с моей душой и телом. И решила я превратить ее в то, чем была до этого: в обыкновенные кусочки ткани. Аккуратно вытащила ниточки, которыми была прошита кукла, отсоединила свои волосы. Ну, вот и все… Поколебавшись, я взяла кусачки и перекусила ими иголку.

Описать мое состояние после этого просто невозможно! Я озиралась по сторонам, пытаясь сориентироваться, где я и почему нахожусь здесь. В комнате свекрови что-то упало. Заглянув к ней, я обнаружила, что она лежит навзничь с открытыми глазами. Я не медик, но почему-то сразу поняла, что свекровь мертва.

…Муж заявился домой, когда ее отвезли в морг. Он был пьян и вряд ли понял, что произошло.

Я оставила ему записку, пожелав им счастья с Любкой. «Так как мы с тобой не регистрировались, жили без любви и детей, к счастью, не завели, считаю возможным уйти, не попрощавшись», – написала я. Внизу выразила соболезнование в связи со смертью матери.

Я вернулась к родителям. Роман давно женился. Жизнь продолжается, но я так и не вышла замуж.

Экстрасенсы говорят, что, по-видимому, был сделан обряд на кольцо. Пока мне помочь никто не может…»

Действительно, существует много способов воздействия на человека с целью поработить его волю. И названия этому тоже разные, например: «Петля рабства», «Обряд на рабство», «Кабала», «Оковы рабства», «Душа в рабстве», «Кольцо рабства», «Цепь раба», «Саван рабства» и так далее.

В зависимости от названия порчи, делают заклинания на аналогичный предмет.

Петля рабства. Делается на петлю, которую вешают на мертвую собаку. После этого человек становится преданней собаки, вечным рабом. Как снять такую порчу, будет разъяснено позже.