1001 заговор сибирской целительницы Степанова Наталья

Внимательно изучив объявления и не найдя нужного, я подошла к женщинам, сидевшим на лавке у подъезда. Те дали адрес одинокой старушки в двухкомнатной квартире.

Я шла и думала, что сейчас ее придется убеждать, что буду убирать всю квартиру, ходить в магазин и вовремя платить за комнату.

Перед тем как нажать на звонок, вытерла губную помаду, чтобы произвести впечатление приличной и скромной девушки. Неожиданно дверь открылась, как будто меня видели в окно и ждали, когда я приду. Бабка поразила меня своим необычным видом, а главное, тем, что произнесла: „Вот и квартирантка пришла“. Я решила, что ее часто атакуют предложениями сдать квартиру. Пожевав губы, она кивком пригласила меня зайти.

„Сколько думаешь платить?“ — спросила бабка.

„А сколько нужно?“ — вопросом на вопрос ответила я.

Бабка радостно захохотала: что, мол, с меня, нищей студентки, возьмешь? „У тебя ведь одно богатство — молодость. Когда есть молодость, есть все! И здоровье, и жизнь впереди, и парни, которых ты, кстати, сюда не води, да и подруг тоже — выгоню“.

Я старалась изо всех сил ей понравиться, чтобы не получить отказа.

Договорившись обо всем, а я ей, кстати, наобещала много чего: уборку, чистоту, плату вперед за три месяца и уход, как за родной мамой.

Вечером, перемыв все в ее квартире, я наконец осталась одна в своей комнате. Сидя на кровати и закручивая бигуди, я увидела, как в комнату зашел черный кот. Сел у дверей и уставился на меня. Надо сказать, что я терпеть не могу черных котов. Кошек-то я люблю, но черных просто боюсь. Вдруг у меня мелькнула мысль, что, выдраив все закоулки квартиры, я не видела никакого кота, а бабка никуда не уходила, это совершенно точно, я бы услышала. Осторожно встав, я стала ногой выпихивать кота за дверь, а он упирался. Наконец, закрыв дверь на шпингалет, я облегченно вздохнула и легла на кровать.

Ночью я проснулась, как будто меня кто позвал. Открыв глаза, я в темноте стала прислушиваться, что это за хрип около меня. Провела рукой и вскрикнула. Что-то лохматое было рядом с моим лицом. Включив свет, я похолодела: на моей подушке сидел черный кот. Открыв дверь и выдернув из-под него подушку, я стала его выгонять. Сон как рукой сняло. Как он попал ко мне в комнату? Я ведь закрывала дверь на шпингалет, и никто меня не убедит, что это мне приснилось. Заскочить в окно он не мог: рядом с моим окном не было балкона, чтобы он мог запрыгнуть в форточку. Кроме того, это шестой этаж. Дверь по-прежнему закрыта на шпингалет. Успокаивая себя, я старалась найти этому хоть какое-то объяснение. Ну, например, у бабки, возможно, не один кот, а два и они где-нибудь спали, когда я мыла в комнатах. Скажем, в шкафах. Лезли и еще разные подсказки, но первая версия меня успокаивала больше всего.

В полчетвертого я все же выключила свет, вспомнив, что обещала бабке экономить электричество.

Было еще темно.

Я снова проснулась от того, что меня звали, я слышала это сквозь сон. Еще не открыв глаза, я растворилась в ужасе от характерного для котов урчания. Со скоростью молнии я подлетела к выключателю и увидела спокойно сидящего на моей подушке кота, зажмурившегося после темноты. По нормальным меркам, он сам должен был вскочить, когда я так резко рванула к выключателю. Этот же кот сидел спокойно, его не волновало ничего.

Я чуть ли не бегом кинулась в бабкину комнату задать один-единственный вопрос: сколько же у нее котов? Я не думала о том, что бабка может разозлиться из-за того, что я ее разбудила среди ночи. Мне было плевать на это. Меня гнал страх. Я могла сойти с ума от страха. Но мне не описать моего состояния от того, что я увидела в ее комнате. Ее не было вообще!

В одно мгновение я заглянула везде, где только было можно: под кровать, в шкаф, в туалет, ванную, — и с визгом влетела в свою комнату, заскочив на кровать. Ни бабки, ни еще одного кота я не увидела нигде. Не знаю, что было дальше: провалилась ли я в сон или же потеряла сознание. Как будто меня, как радиоприемник, выключили за ненадобностью.

Утром я проснулась от шаркающих шагов за дверью моей комнаты, пахло жареным беконом с яйцами.

„Ну и дрыхнешь ты, — сердито буркнула бабка. — Все вы обещаете меня чуть ли не с ложки кормить, пока проситесь на квартиру, а в душе не чаете угробить. Да так, чтоб я еще завещаньице выписала. Я вас всех переживу“, — вдруг захохотала она, как при первой встрече. На языке у меня вертелся вопрос, но мой язык мне не подчинялся. Все же я сумела спросить ее: „У вас есть кот?“ Но ответа не получила.

Завтракали мы с ней за одним столом. Она настояла на этом, а я не спорила, и не только потому, что боялась ее разозлить, но и потому, что не могла возразить. Неожиданно бабка открыла свой рот и сделала движение пальцем к себе. Казалось, что на ее лице огромная черная дыра, а не рот. Меня затошнило и закружилась голова. Так же неожиданно все прекратилось: она спокойно ела.

Днем, столкнувшись со мной (случайно ли?) в коридоре, бабка резко ткнула меня пальцем в грудь и так же неожиданно открыла свою пасть и показала себе в рот. „Да нормальная ли она?“ — запереживала я. Ближе к вечеру у меня стал нарастать страх. Но бабка сменила тактику, голос ее был ласковый, она хвалила меня и говорила, что ей уже 90 лет, квартиру оставлять государству жирно будет, что видно по мне, что я девушка хорошая, и что она перепишет квартиру на меня. Уже совсем поздно она сказала, чтобы я шла в свою комнату, и, как тогда, широко открыв рот, ткнула себе пальцем в беззубую дыру. Этот жест мог означать приглашение заглянуть ей в рот или что-то еще, не знаю.

„Дура старая“, — подумала я, направляясь к себе.

Закрыв задвижку, я, подумав, подставила к двери еще и тумбочку. Потом осмотрела в комнате все, что можно: не прячется ли где-нибудь кот, которого я днем так и не увидела? Я лежала и слушала, как ворочается на своей панцирной сетке старуха, не то ворчит, не то читает молитву. Проснувшись ночью, я, как и в прошлую ночь, услышала мурлыканье кота рядом со своей головой. Страх полностью парализовал меня. Приподняв руку, я безвольно отвела кошачью морду от своего лица и провалилась в забытье. Третья ночь немногим отличалась от остальных. Кот лежал рядом. Утром я была как разбитая, все болело и ныло. Казалось, что я больна гриппом. „Надо бежать отсюда“, — вяло шевельнулась мысль. Я как попало совала в сумку свои вещи, но делала это медленно, тяжело.

„Уходишь, красавица? Бросаешь бедную старушку? — За моей спиной стояла бабка, и выглядела она удивительно помолодевшей и свежей. Потом сказала громко и четко: — Тебе стареть, а мне молодеть“.

Учиться я не стала, уехала в свое село. Я очень быстро состарилась. Уверена, что та бабка забрала мою молодость. Не сочтите меня за шизофреничку. Посылаю Вам свое фото и жду Вашей помощи».

Внимательно гляжу на фото и вижу лицо старого человека.

Как снять старость, я скажу ниже, а вышесказанной истории даю пояснение. Существует много способов омолаживания, отнятия успехов, удачи в торговле, разума, воли, молодости и жизни. Они разные по обрядам, ступеням, классам.

Иногда для какой-либо поставленной цели достаточно прочитать заклинание или заговор.

Чем сложней цель, тем тяжелее работа. Но всегда через определенный срок требуется поддел.

Вот случай из практики моей бабушки.

У девушки, обладавшей отменным здоровьем и красотой, стала резко меняться внешность: начали седеть волосы, появились все признаки старения. По утрам ныло тело, трудно было подняться, суставы скрипели. Согнувшись, она не могла разогнуться. Эту девушку привела к моей бабушке ее мать. По словам той девушки (я не помню, как ее звали), как-то она шла мимо одного дома и ее окликнула в окно бабка. Когда девушка к ней приблизилась, старушка сказала, что уже два дня не ела, так как не может держать ложку, дескать, руки отказывают, и ложка из рук падает. И попросила, чтобы девушка ее накормила, пообещав, что заплатит ей.

У девушки была не только хорошая внешность, но и добрая душа. Она стала заходить к бабушке, чтобы помочь убраться и покормить. Бабка говорила, что через недельку приедет ее сестра и тогда будет кому за ней присмотреть.

Уже на третий день внешность и здоровье девушки резко изменились. Но зато видно было, как буквально на глазах менялась «больная». На следующий день девушка зашла к ней, чтобы сказать, что не сможет больше приходить, так как неожиданно заболела. Но бабка не впустила ее и через дверь крикнула, что уже не нуждается в помощи. Не сказала даже спасибо. Вначале девушка не связала то, что с ней происходит, с бабкой. Врачи не могли помочь ей, и мать стала искать знахарей. При встрече знахарь сказал: «Явно сделана старость, видно, на ней кто-то подлечился, а заодно и младость подзабрал». Помучившись с месяц и заболев, знахарь написал моей бабушке записку и отправил к нам.

В этом случае бабушка делала зелье на трех кровях. Резала палец себе, девушке и ее матери, умывала и варила зелье. Велела через 40 дней сходить к той бабке и узнать, как она. Бабушка учила меня на примерах, как теперь я вас. Она зачитала мне письмо матери девушки. В письме сообщалось, что бабка, отобравшая молодость и здоровье у девушки, теперь при смерти. Значит, она знала, что помрет, и искала того, через кого себя может поправить. У нее все получилось, и она стала набираться сил. Но мать девушки вовремя забила тревогу. Бабушка моя сняла на трех кровях поддел с девушки, и та стала выздоравливать, и тут пошел обратный удар на ту же бабку.

Как я уже говорила, способов снятия очень много. Я приведу тот, с которым вам будет легче работать, а в дальнейшем будем изучать более сложные.

Кладут в медный таз задние копыта теленка, три железных ножа (ручки тоже металлические).

Кладут три ключа от висячих замков и пеленку от младенца. Все это заливают водой и ставят кипятить. Когда забурлит вода, следует произнести семь раз.

 Первый раз: родился, крестился, женился, состарился, исповедался, умер. Аминь.

 Второй раз: родился, крестился, женился, состарился, исповедался. Аминь.

 Третий раз: родился, крестился, женился, состарился. Аминь.

 Четвертый раз: родился, крестился, женился. Аминь.

 Пятый раз: родился, крестился. Аминь.

 Шестой раз: родился. Аминь.

 Седьмой раз: родился, Господи, благослови. Аминь.

Если вы заметили, в каждом следующем заклятии убирают по одному слову, так чтобы седьмой раз осталось слово «родился» и «Господи, благослови», чтобы человек заново народился. Если читать все наоборот, человека вгоняют в старость. Итак, вода с заклятием готова. Следует этой водой умываться утром, на восходе, в полдень и вечером, на заходе солнца.

Вырезку из газеты «НЛО» мне выслали ученики. В ней мужчина описывает произошедший с ним случай. Он увидел на обочине дороги женщину с охапкой цветов. Она махала рукой, прося остановиться. Он остановил машину, женщина сказала, куда ее подвезти. Вела она себя беспокойно, время от времени поглядывая на часы. Водитель, попробовав пошутить, спросил:

— На свидание опаздываете?

— Да, — ответила она. — Нельзя ли побыстрей?

— Не волнуйтесь, — сказал он, — если любит, подождет.

Или его доброжелательный тон и улыбка расположили ее к откровению, или же ей было необходимо кому-либо рассказать об этом, только она вдруг заговорила, словно оправдываясь перед кем-то:

— Дочь у меня умерла год назад. Ни дня, ни минуты про нее не забываю. Тоскую по ней, плачу без конца. За весь год ни разу она мне не снилась. А тут сегодня под утро вижу сон, дочь ясно так говорит: «Если ты, мамочка, и вправду не можешь без меня жить и хочешь со мной встретиться, приходи сегодня в 2 часа дня на такое-то место. Если ты не придешь, то мы тогда очень нескоро встретимся». Вы представляете, полдня я убеждала себя, что сон нельзя принимать близко к сердцу. А вот только на часах один час пробил, меня сами ноги понесли. Вот цветы зачем-то купила, и все в груди трепещет, как у ненормальной.

В этот момент они попали в пробку, в большое скопление машин.

— Я побегу, так будет быстрей, мне нельзя опаздывать.

Глаза ее лихорадочно блестели. Сунув водителю оплату за проезд, она выскочила из машины, не слушая уговоров.

Наконец машины тронулись с места и поехали. Затем движение снова прекратилось. Все, видимо, объезжали аварию. Когда водитель поравнялся с тем местом, он увидел разбросанные цветы и ту женщину, сбитую грузовиком. Автоматически он глянул на часы: было ровно два часа.

Конечно же, сны, как я уже писала, можно толковать и объяснять. Но бывают вещие сны, которые напрямую указывают день и час того, что должно произойти.

У нас в Новосибирске был такой случай. Мне рассказала его моя знакомая Ушакова С. И. Она сама была свидетелем произошедшего. Этот случай сильно ее поразил. И не только ее, но и весь штат больницы, в которой она работает.

Одна женщина, хороший хирург (имя не стоит называть), рассказала своей коллеге и приятельнице сон. Во сне она видела покойную мать. Та ей сказала: «Ты скоро умрешь, все будут за тебя бороться, но смерть к тебе уже идет. Ты умрешь в такой-то день и в такой-то час». Сон, мягко говоря, малоприятный, и подруга посоветовала не брать его в голову (та женщина была в коллективе самая здоровая). Объяснила ей, что с ней ничего не может случиться, а сон может быть к плохой погоде. За три дня до указанного срока женщина резко заболела. О внушении не могло быть и речи. Моча перестала отходить, тело стало раздуваться. Тщательное обследование выявило болезнь почек. Одно тянуло за другое, как будто организм по очереди выключал органы из работы. Болел человек из коллектива, хороший, уважаемый человек, прекрасный специалист, мать двоих маленьких детей. Как образно выразилась рассказчица, вся больница стояла на ушах, были приглашены лучшие специалисты, достали редкие, уникальные лекарственные препараты. Положение резко ухудшалось. Нужно было оперировать, а то потом могло быть поздно.

— Ты же сама хирург, все понимаешь, — говорила ей подруга.

Посмотрев на нее, больная сказала:

— Ты помнишь мой сон? Не надо никакой операции.

Когда остановилось ее сердце, был ровно тот час, который ей указала ее мать во сне, час ее смерти…

Если вам, не дай Бог, приснится то, что повергнет вас в страх, проснувшись утром, не забудьте произнести (до того как спустите на пол ноги):

Куда ночь, туда и сон.

Или же проделайте все то, что я советовала в других книгах, чтобы сон не сбылся.

«Меня сосватали ночью, и я не понимаю, как дала согласие. Дело в том, что я им всегда даже брезговала. В нашем классе его звали полудурок и дебил. Вечно ковырял в носу, а потом палец разглядывал, не обращая внимания на смех в классе и окрик учителя. В столовой мог громко издать неприличный звук и т. д. Пишу вам об этом, чтобы вы поняли и представили всю нелепость того, что со мной сделали. В каждом классе он сидел по два года. Поскольку я хорошо училась, школу я закончила с медалью, мне часто приходилось заниматься с отстающими. По характеру я мягкий человек и всегда заступалась за Леню. Может быть, в то время он и потянулся ко мне. Теперь я вспоминаю, что он таращил на меня глаза во время концертов и школьных вечеров.

Юность самое драгоценное, что отпускает земная жизнь. Я была счастлива, жизнь меня баловала; родители умные, непьющие, добрые люди, баловали и жили только для меня, своей единственной дочери. Я хорошо одевалась, много читала. Неплохо пела. Была победительницей на конкурсах. На чемпионате по шахматам я познакомилась с Костей. Дружба переросла в любовь. И вот тут начались проблемы. Как-то ко мне зашла подружка, мы попили чай, и вдруг она спросила: „Ты слышала, что „дебил“ все в доме переколотил и что-то там с собой хотел сделать? Говорят, из-за тебя. Психует. Узнал, что ты дружишь“. Я опешила: „При чем здесь я?“ — „Првет, все давно знают, что полудурок в тебя по уши влюблен, только ты не знаешь“.

Вскоре пришла мать Лени с какой-то старой женщиной. Стала уговаривать зайти поговорить с ее сыном. Я ей объяснила, что нам не о чем говорить и что я вряд ли смогу чем-нибудь помочь. Я отказывалась, а она умоляла. Тут заговорила молчавшая до сих пор старушка. Голос у нее был какой-то обволакивающий. На минуту мне показалось, что комната поплыла и стала вращаться. Голос! Я слышала только ее голос, в котором проскальзывало имя Ленечка.

Вам знакомо состояние души, когда дивная музыка заполняет все? Ведь порой от музыки мы впадаем в какой-то транс, выступают слезы грусти. От другой музыки хочется петь и летать. Вот такое состояние было у меня от голоса и слов, которые я, по существу, не воспринимала.

Втроем мы пришли к ним. Они уговорили попить чаю. Леня сидел и таращился на меня, оскалив желтые зубы. Он улыбался. Старуха, подойдя сзади, гладила меня по голове. И мне было неудобно откинуть ее руку. Все как во сне. Я отвечала на ее вопросы. Она спросила, как зовут того парня, которого я люблю, кто он, где живет. Я слышала ее утробный смех: нет, мол, Леня-то лучше.

Дома я почему-то не рассказала, что была у них, как будто кто гирю на язык повесил.

На другой день меня позвали, и я снова пошла к ним. В темных сенках Леня целовал меня, пуская слюни и урча от удовольствия. Я не чувствовала своего тела, вроде это не я, а ватная кукла и подглядываю за собой со стороны.

Когда же звонил Костя, я просила маму сказать, что меня нет дома. Потом он перестал звонить, а я и не думала про него.

Я думала о Лене, я желала его грубых поцелуев, от которых было больно губам, они опухали, но мне было сладко. Как только Леня позвонит, я бегом к нему. В душе я страстно желала ему отдаться. Я задыхалась от этого желания. Видения мучили меня и изводили истомой. Мать и бабка уходили, когда я к ним приходила. В один из таких дней он переспал со мной, и можно сказать, что я его изнасиловала сама, потому что желала его больше всего на свете. На другой день, когда я к ним пришла, его бабка шлепнула меня по заду и сказала: „Одной бабой больше стало? Давай, девка, мой пол“. Я вымыла, затем всем им вымыла ноги: ему, бабке и его матери.

Если говорить о моем состоянии души, то можно сказать так: я чувствовала себя в желанном рабстве.

Если бы они взяли плетку и стали меня бить, я была бы счастлива.

„Ну что, хочешь за Леню замуж?“ — спросила меня его бабка. „Хочу“, — ответила я. — „А чего выкобенивалась, медалистка? Еще плакать по Лене будешь, нам каждый вечер ноги мыть и сказки рассказывать“. — „А когда вы меня засватаете“, — спросила я, а в душе больно шевельнулся страх: вдруг скажут „никогда“. Бабка подумала и сказала, что сватать придут ночью, днем нельзя, сказала она, повернувшись к Лениной матери, и та покорно кивнула. „Может, сегодня придете?“ — спросила я. „Ну что ж, — сказала бабка, — можно и сегодня“.

Ночью позвонили в дверь. Мама открыла, ничего не понимая. На пороге стояли трое: Леня, его мать и бабка. Когда мама разобралась, зачем они пришли, стала возмущаться. Во-первых, ей и в голову не могло прийти, что я могу за него замуж пойти. Она ведь ничего до сих пор не знала. Во-вторых, почему ночью-то?

„Ну смотрите, мы ведь и уйти можем“, — заявила бабка и строго глянула на меня. „И больше не придем“, — добавил Леня.

У меня началась истерика. Я кричала, что давно люблю Леню и если мама будет против, то наложу на себя руки. Отец и мать были в шоке от этой сцены. Уговаривали не торопиться. Выдвигали предположения, что я, поссорившись с Костей, ему в отместку иду на это. „Я не люблю Костю! При чем он вообще?! — кричала я. — Папа, ты не понимаешь, я его люблю, я беременна от него“. В общем, я была выдана замуж за Леню. Отец через три месяца умер, поставили диагноз инфаркт. С мамой тоже случилось несчастье. Теперь я понимаю, что все это было не просто так. Их убрали колдовством.

Я осталась наследницей неплохого состояния, которое тут же перешло моим властелинам.

Каждый день для меня был раем, чем больше меня унижали, тем больше я им поклонялась. Для меня было наказанием, если я не могла вымыть мужу ноги. Я родила ему двух сыновей.

В тот день, когда умерла его бабка, меня будто разбудили, и я увидела, что проснулась непонятно где и с кем. Чары распались, как будто я 20 лет была под наркозом, в какой-то прострации.

У меня дети. Что делать? И как дальше жить?

Когда прочитала в Вашей книге про оморочку, все поняла. Обязательно опубликуйте мое письмо, может, оно послужит уроком. И объясните в книге, почему они пришли меня сватать ночью.

С уважением Н. К.».

В этом случае явно присутствует колдовство. При встрече с Ниной я узнала еще много подробностей из ее жизни. Нина нечаянно слышала разговор бабки с Леней, и та, жалея его, говорила: «Вот не станет меня, Нинка очухается от моих дел да бросить может». И даже на похоронах родителей, стоя у гроба, Нина думала о Лене, о том, чем он сейчас занимается, и рвалась домой, к нему. Много рассказала Нина, и это свидетельствует с том, что Ленина бабка много знала и все делала грамотно. Ведь не каждый мастер знает, как сделать так, чтобы девушка отвернулась от всего белого света, от отца с матерью. Даже смерть родителей прошла мимо как сон, не затронув ее душу. Бабка сделала грамотный приворот и напущение «хотения», т. е. возжелания, оморочку, послушание и многое другое. Оставила она и после себя «подарки» для Нины, и, чтобы развести их, мне много пришлось поломать голову.

Сватовство же ночью было необходимостью в этом деле. Если бы они засватали Нину днем, она бы сумела им отказать.

Если же к вам придут сватать ночью, следует взять соль (побольше) и высыпать жениху под ноги. Когда такие сваты уйдут, необходимо зачитать «Отче наш», «Богородицу», а затем «отсыл сватам».

«Отче наш» я уже выше приводила (стр. 274), если кто не помнит. Напоминаю вам также молитву «Пресвятой Богородице»:

Богородице Дево, радуйся,

Благодатная Мария, Господь с Тобою,

Благословенна ты в женах

И благословен Плод чрева Твоего,

Яко Спаса родила еси душ наших.

Отсыл сватам:

Господи, Боже мой,

Ангел мой со мной.

Отсылаю я черных сватов с моего порога

На чертову дорогу.

Пусть сватают болотную кочку,

А не мою рабу (имя) дочку.

Аминь. Аминь. Аминь.

Из письма: «Я надеюсь, что мое письмо не окажется в корзине. Почему-то я верю, что Вы не сочтете меня ненормальным. Все, что я опишу, абсолютная правда. Не буду ничем клясться. Если Вы тот человек, который написал эти книги, то заверения и клятвы не нужны.

Думаю, Вы все поймете, о чем я пишу. Если мое письмо понадобится Вам как пример, можете его напечатать, не называя моего имени. Впрочем, я полностью доверяю Вам, поступайте как сочтете нужным. В конце концов, нужно изучать подобные явления. Кто-то же должен это делать.

Наверное, мое письмо будет большим, но иначе просто не рассказать.

Было это очень давно, мне кажется, что прошло уже сто лет. Нас у мамы было двенадцать детей. В тот год отца парализовало, мою мать изнасиловал цыган, когда она возвращалась с рынка, где продавала овощи с нашего огорода. Так появилась я. Я стала тринадцатым и нелюбимым ребенком. Внешность моя была ужасной. Я была гадким утенком. Я не обвиняю мать за то, что она ненавидела меня. Ведь я была лишним ртом, да и родилась от насильника. Чтобы меньше получать тычков, я инстинктивно пряталась по углам. Думала, чем меньше меня будут видеть, тем меньше будут бить. Из всех братьев и сестер не обижал меня только брат Павлик, а остальные, подражая матери, издевались надо мной. В семье был вечный галдеж, грязь и беспорядок. Поэтому Павлик уходил учить уроки за сарай. Я сидела с ним и тихонько слушала, как он читает, смотрела, как пишет, мысленно повторяя задания. Он меня научил читать и писать к пяти годам.

В школе я училась очень хорошо. Мне все было интересно, но с каждым годом я выглядела все хуже: нескладная, худая, с темным и некрасивым лицом…

После десятого класса сельсовет помог мне уехать в город, где я легко поступила в институт.

Все было хорошо до тех пор, пока я не полюбила. Зачем, спрашивается, такой уродине, как я, любовь, но все-таки полюбила. Для него я была просто сокурсница, а он для меня всем. На вечера и танцы я не ходила, все равно никто не приглашал. Что бы я ни надела, какую бы ни сделала прическу, все равно выглядела как баба-яга. Праздники были для меня только тогда, когда я могла видеть Андрея, но он этого не замечал.

От института мы ездили в деревню на прополку. С детства привыкшая к работе на земле, я ловко справлялась с заданием. Мне казалось, что Андрей это видит. В те минуты я была почти счастлива. Еще бы! Природа кругом дивная: поле, лес… И он, Андрей, совсем недалеко. Я могла смотреть на него вволю.

В тот день я была дежурной и накрывала на стол к обеду. Из деревни нам привозили молоко, яйца и хлеб. А вечером в школе, где мы ночевали, нам давали горячий обед. Расставив тарелки, я стала звать всех, но Андрея не было. Не было и Галины… Не знаю зачем, но я пошла их искать. Предлог был простой — обед. На самом же деле во мне взыграла ревность. Я их увидела, они обнимались. С трудом сдерживая себя, я громко сказала:

— Идите ешьте.

Галина захохотала.

— Я любовью сыта, правда, Андрюшенька? — ответила она.

Я повернулась и пошла, но успела услышать, как моя соперница с брезгливостью сказала:

— Ну и уродина! На нее поглядишь — любой аппетит отобьешь.

Какой уж тут обед! Я ненавидела Галину, которая при моем любимом назвала меня уродом. Я ненавидела себя за то, что родилась такой некрасивой. Я ненавидела весь мир, который еще час назад казался мне прекрасным. Мне хотелось умереть. Зачем жить, думала я, рыдая как безумная. Я не боялась смерти. Если бы в этот момент мимо проходил поезд, я бы не задумываясь бросилась под него. Если бы был яд, я бы выпила его с радостью. Но у меня не было ничего, кроме слез. Я бежала без остановки, путаясь в ветвях. В чувство меня привел холодный дождь. Оглядевшись вокруг, я поняла, что заблудилась. Впрочем, мне было все равно.

Когда уже совсем стемнело, я неожиданно вышла к охотничьей избушке. Открыв дверь, обнаружила в комнате старика, который сортировал и связывал пучки трав. Я сказала, что заблудилась. Дед усмехнулся и обещал утром вывести на дорогу. Чтобы не молчать, я спросила, зачем ему травы и откуда он сам. Дед ответил:

— Все мы из одного места, из единого теста, а вот ты, красавица, черта невеста.

— Почему это я его невеста? — удивилась я.

Дед ответил:

— Потому что ты, детка, тринадцатая в семье.

Я спросила его, откуда он это знает.

— Я все знаю. Знаю, что любишь и из-за этого свою душу погубишь, — ответил дед.

Мне казалось, что он и вправду видит меня насквозь, даже мысли мои читает. Но я была комсомолкой и говорила, наверное, не то, что нужно. Мол, все это пережитки и чепуха.

Дед сердито оборвал меня:

— Вот такие же неверы храмы крушили!

А я ему опять:

— Не верю ни в черта, ни в дьявола. Вы его видели? Пока не увижу, не поверю!

— Ладно, — говорит дед. — Сегодня Иван Купала, покажу тебе чуток. Садись и молчи, пока я не велю тебе говорить.

Он достал из мешка свечки, зажег их, стал ходить вокруг стола и читать что-то. Комната постепенно наполнялась каким-то синеватым дымом. То, что я увидела, можно сравнить с просмотром кинофильма в зале, заполненном дымом. Сначала были тени, затем появились лица. И вот уже стали видны черты этих лиц. Мать, братья, сестры, я, сидящая на корточках возле Павлика… Вот я иду в школу, вот я у здания института. Лица Андрея и Галины…

Вот я плача бегу по лесу, вот крыльцо избушки и дверь… Затем дымка стала оседать, и комната приняла прежний вид. Дед погасил свечу. У меня кружилась голова. Я все еще была как под гипнозом. Дед что-то говорил, но слова его доходили до меня с трудом.

Я заплакала и сказала:

— Дедушка, пожалуйста, если можете, помогите мне! Почему я такая некрасивая? Неужели мне всю жизнь быть несчастливой? Если есть душа, то я бы отдала ее за красоту. Все равно мне не жить без Андрея.

Дед сидел молча, а затем заговорил:

— Мне твоя душа не нужна, что мне с ней делать. Знаю я много тайн, могу с мертвыми говорить и живого умертвить. Могу научить, как с лица измениться. Но тебе не советую, какой родилась, такой и живи. С лица воду не пьют. Если встретится хороший человек, то и такой тебя полюбит. Не в красоте счастье, дочка.

Тут я как сдурела, давай умолять деда, плакать. Он долго не соглашался, но я его все-таки уговорила.

— Иди, — говорит, — сейчас в лес. Как раз тебе в подмогу Купала будет. Ночь сегодня сильная. Во всем году такая одна. Иди и всякое большое дерево обнимай. Как попадется такое толстое, что не сможешь обнять, копай под ним руками, мажь себе лицо и тело и повторяй три слова. Утром выйдешь к реке, вымойся в ней и иди к своим студентам. Дорога сама тебя доведет. Но говорю тебе еще раз: подумай. Потому что договор тот трудно будет разорвать. Дорогая за него плата, а красоты всего-то на двенадцать лет.

Как я шла и обнимала деревья, помню смутно. Так же плохо помню, как мазала себя землей, а точнее, грязью: дождь в ту ночь лил как из ведра. Потом наступил рассвет. Я увидела реку, вымылась в ней, отстирала платье, а когда вышла из реки, то забыла те три слова, будто кто-то смыл мне память.

Слышали, наверное, выражение: ноги сами привели? Так и я шла к деревне, словно за руку меня вели. Попроси меня вернуться к дедовой избушке, вряд ли я смогла бы объяснить, как туда дойти.

С этого дня я стала меняться. Лицо светлело, волосы пушились и кудрявились, грудь наливалась. Невзрачная фигурка подростка постепенно округлялась. Черты лица день ото дня облагораживались. Я сама с трудом узнавала себя.

Каждый день я слышала:

— Что с тобой, ты так похорошела! Ты влюбилась?

Все удивлялись. Когда я поехала на каникулы домой, мать меня спросила:

— Тебе кого? — Даже она меня не узнала!

Затем я вышла замуж за Андрея. Как это произошло? Очень просто. От парней не было отбоя, и Андрей за мной увивался. Вы скажете, что все это похоже на сказку? Но это еще не конец.

Так же неожиданно я стала терять привлекательность. К этому времени мы прожили с Андрюшей двенадцать лет. У нас уже были двое детей, хорошая квартира, машина, на работе не последнее место занимали.

Сначала я думала, что приболела, я и вправду плохо себя чувствовала. Меня то и дело кто-нибудь спрашивал:

— Что с вами случилось? Выглядите вы неважно…

Через полгода я превратилась в старуху. Меня никто не узнавал.

Я никогда не забывала о том, что сказал мне колдун, но надеялась, что все обойдется. Если честно, то я не жалею о том дне, когда встретилась с ним. Ведь у меня было двенадцать лет счастья. Муж меня боготворил, люди мне улыбались. У меня были дети от Андрея, я была любима.

Но, Наталья Ивановна, в тот день дед заикнулся про шкуру в крови или о чем-то в этом роде. Мол, это средство может спасти, а какое, я не помню.

Ваша наука сильная, я сама в этом убедилась. Может, Вы знаете, что делать в моем случае? Умоляю, не дайте потерять мне надежду. Не судите меня строго.

С искренним уважением, Елена Б.».

Для осуществления разрыва договора потребуется мужество. Вам придется перерезать горло козлу. После этого нужно вымазать себя кровью (откуп на крови), а затем, стоя в круге, прочитать три раза заклятие. Три раза правильно и три раза задом наперед. Делают это в полнолуние, при абсолютной тишине и в одиночестве. Козла покупают, не торгуясь и не беря сдачи. Смывают кровь обычной водой, а затем уже обливаются святой водой. Шкуру козла оставляют на перекрестке.

Заклинание читают так:

Сила царства, войди через нож в жертву.

Заклинаю кровь кровью.

Исповедаю три слова:

Жизнь! Смерть! Воскрешение!

Яви заново превращены!

Аралим! Действуй!

Хаиот! Повернись вспять!

Адонаи! Верни все опять!

Я вас заклинаю, Ангелы Божии.

Умоляю Тебя, святой Ангел Михаель,

Ты, который председательствуешь

В воскресенье

Под обожаемым именем Адонаи,

Богом Израиля, сотворившим весь мир

И все, что он заклинает в себе.

Перечеркни договор дьявола

От первого слова до последнего.

Ангелы четвертого легиона

Крылами своими разобьют в прах врага

И сотворят волю мою!

Есть три печати.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Есть печать у земного жреца—

Подаренная от Творца.

Утверждаю и расторгаю

Дьявола договор—

Именем Господа Вышнего.

Ныне, присно, во веки веков. Аминь!

Из письма: «…Не знаю, как Вы отнесетесь к моему письму. Возможно, с отвращением, порвете и выбросите. Но я надеюсь на Ваше милосердие. Буду честен, иначе какой смысл писать вообще. Кроме того, мне не с кем поделиться, да и нет другого выхода. Я гибну, и если это письмо окажется в Ваших руках, то, значит, я буду к этому времени мертв. Тогда пусть оно послужит кому-то горьким уроком.

Я детдомовский, мать умерла рано, отец спился. Тетка не захотела брать лишнюю обузу: у самой было трое пацанов. Понятно, зачем ей лишний рот? Так я и попал в детдом, а там выживают как могут. В пятнадцать лет посадили на малолетку за кражу. Освободился, некуда было приткнуться, попался, и снова срок. А потом закрутилось, завертелось.

Времени в тюрьме много, травили байки. Один мужик рассказал, что когда-то он был на другой зоне и при нем произошел такой случай. Двое молодых выкололи портки на заднице: на одной половинке крест, на другой церковь, а на пояснице — черт. Этих парней не стало через месяц. Кто-то сказал, что все это муть голубая и брехня. В итоге ему сделали такую же наколку, а через три дня парня нашли повешенным. И опять стали все говорить: вот видите, умер же. Тут еще один проэкспериментировал: выколол церковь и крест. Он не прожил и месяца после этого. Упал на стройке и разбился. Тогда мужики заставили одного провинившегося, чтобы он тоже наколол себе церковь на заднице. Дело ведь на принцип пошло, многие были уверены, что причина смертей именно в наколках. А кто-то говорил, что это, мол, совпадения и больше ничего. В общем, последний с наколкой тоже умер. Как-то, начифирившись, мы опять вернулись к этой теме. Не знаю, что со мной произошло, но я не мог все это выбросить из головы. Бывает ведь такое, что делаешь невероятную глупость из-за сомнения или любопытства. Я тоже думал: совпадение не совпадение, а правды не узнаешь, если сам не испытаешь. Мысль эта меня доконала. Так я приобрел наколку на заднем месте. Ночью в тот день, когда это произошло, я проснулся от легкого потряхивания за плечо. Открыв глаза, я увидел человека в черном. Он смотрел на меня, а я думал вовсе не о том, откуда же он мог взяться, а о том, как ясно вижу я его лицо. Черный человек мне сказал:

— Считай, сегодня пятое число. Умрешь двадцать девятого.

Голос был как шелест, но я разбирал каждое слово. Словно кто-то наклонился к самому моему уху, хотя черный человек не наклонялся, а стоял прямо. Я прикрыл глаза, мне стало жутко, и тут же, не выдержав, открыл их. Человека в черном уже не было.

Утром меня зазнобило и стало плохо. „Заражение, что ли?“ — подумал я. Днем полегчало, а вечером я снова увидел в углу того человека в черном. Он скалил зубы в улыбке. Улыбка была угрожающей и очень неприятной. Я покрутил головой: видит ли его еще кто-нибудь?

С той минуты он был всегда где-то рядом. Когда я засыпал, мне снился всегда один и тот же сон: поле с выгоревшей черной травой. Посреди поля черная церковь. Иконы плачут, а лики отворачиваются от меня. На полу валяются веревки с петлями — бери и давись. На девятый день я уже не хотел жить. Мысль о смерти преследовала меня неотступно. Об этом я никому не говорил, хотя ребята меня спрашивали о наколке. На двенадцатый день я увидел себя во сне на руках у женщины. И вроде это моя умершая мать. Я тянул к ней руки, а она говорила голосом человека в черном: „Скоро, совсем скоро мы будем вместе“. Я же ей детским голосом отвечал: „Я не хочу умирать“.

„Ты почти мертвый…“ — сказала она мне с шелестом в голосе. И я проснулся. Лучше бы я не просыпался. В ногах у меня сидел человек в черном, и вся его поза говорила о том, что он ждет. Чего он ждет, я уже знал. Завтра…»

На этом письмо заканчивалось. Вернее, оно обрывалось на полуслове. В конверте лежал еще один листок, исписанный другим почерком и другими чернилами: «Пересылаю Вам письмо умершего товарища. Я обещал ему это, если с ним что-то случится. О Вас он узнал от меня. У меня есть Ваша книга. Мне ее дала жена на свиданке.

Да, я не написал, он умер от разрыва сердца.

P. S. Я прочитал его письмо, и у меня засела мысль в голове: неужели это все из-за наколки? Вот уже десять дней, как я думаю об этом. Не знаю, может убедиться самому?»

Из письма: «Наталья Ивановна, пишу Вам в полном отчаянии. Надеюсь, что Вы поможете мне. У меня есть три Ваших книги, там я и нашла Ваш адрес.

Меня зовут Галина, мне 27 лет, замужем, живу у мужа. Когда я к ним переехала, меня стало душить по ночам. Ездила к бабке, но это помогло лишь на месяц, потом началось все сызнова.

Теперь происходит вот что. „Оно“ ласкает меня по ночам. Представляете, какой ужас! Когда это произошло в первый раз, я заплакала, а муж подумал, что мне приснился страшный сон.

Говорят, когда петухи пропоют, ничего такого случиться не может, но… Однажды днем открывается дверь и входит нечто человекоподобное как бы из тумана. Я попыталась вскочить и вырваться, но „оно“ придавило меня за кисти рук к кровати.

Да, еще мы не ладили со свекром, он выгонял меня из дома, обзывал разными словами, а потом неожиданно умер. Может, здесь есть какая-то связь?

Представляете, Наталья Ивановна, как мне тяжело. Я улыбаюсь, разговариваю, но душа болит и трясется. Даже соседка, гадая мне на кофе, сказала: