Грымза с камелиями Климова Юлия
– В каком тоне вы говорите о женщине, которая произвела меня на свет, – я старательно нахмурилась.
– Ладно, не отвлекайся, ври дальше.
– Так вот, мы весьма недурно обустроились в одном из домиков, с нами еще девчонки и двое... очаровательных мужчин.
Одна бровь Воронцова удивленно и вопросительно поползла вверх. Надеюсь, он ревнует.
– Солькин друг и мой будущий отчим, – доходчиво объяснила я.
Воронцов закашлял опять.
Я съела печенье.
– Ты хочешь сказать, что ты здесь совершенно случайно, просто ветер подул в эту сторону? – спросил Виктор Иванович.
– Совершенно случайно, вы абсолютно правы, – подтвердила я его здравую мысль.
– Допустим, – кивнул он, – но, насколько я помню, когда ты отправилась в отпуск, ты была весьма состоятельной особой, что же заставило тебя устроиться в этот дом горничной?
Мысли, мыслишки, где вы? Помогите, спасите, меня почти загнали в угол!
– Вы же знаете, какой у моей мамы характер, мы с ней все время ругаемся, и я, чтобы разрядить как-то обстановку, была вынуждена пойти на этот шаг. Так мы с ней находимся на должном расстоянии.
– А просто поселиться в соседнем с мамой домике в голову не пришло? – улыбался Воронцов.
– Боюсь, что мама этого не поймет и обидится, – улыбнулась я в ответ, – а так – вроде неплохая причина побыть на расстоянии... и к тому же, всем известно, что труд облагораживает человека, я готова стать лучше!
– Я сделаю вид, что поверил в этот сказочный бред, – кивнул Воронцов, – но работать ты здесь не будешь.
Я вскочила – вот это да! Я-то полагала, что бриллианты теперь точно наши.
– Это еще почему?! – моему возмущению не было предела.
Воронцов склонил голову набок и ответил:
– Боюсь, что твоим друзьям будет скучно без тебя, к тому же ты сама сказала, что Мария Андреевна скоро выйдет замуж, тебе надо больше времени проводить с семьей...
Я сжала губы и нацелила гневный взгляд на Воронцова.
– Хотя нет... – еле сдерживая смех, сказал он, – это значит, ты здесь будешь жить и выполнять все мои пожелания... неплохо...
– Чему вы радуетесь?
– Оставайся, думаю, впереди у меня целое море удовольствия, – Воронцов засмеялся.
Ладно, со всем этим мы разберемся потом, главное, я остаюсь, и главное... он рядом... Неплохо.
– А кто это тут с вами проживает, что за дамочка? – тактично поинтересовалась я. Ответа я ждала с нервной дрожью в коленях.
– Сестра Галя.
Улыбка озарила мое лицо. Это правильно, родственные связи надо поддерживать. Какой замечательный день сегодня, просто чудо!
– А нельзя ли эту грымзу, которая пасется сейчас на первом этаже, как-то ликвидировать и сделать меня здесь самой главной? – спросила я, довольно поглядывая на опустевшую тарелку.
– Нельзя, – ехидно улыбаясь, ответил Воронцов, – должен же хоть кто-то заняться твоим воспитанием.
– О! Не думайте, что меня так просто сломить, уверена, она сама скоро напишет заявление об уходе.
– Ты знаешь, это все же невероятно, что ты здесь...
– Еще бы! Вы-то думали, что легко от меня отделались, сами уволились, а я там работай, как хочешь, да еще с каким-то новым и неродным мне начальником. Я вообще не понимаю, куда это вы рванули, вы что, действительно полагаете, будто сможете прожить без меня?
Воронцов допил чай, подошел к окну и поставил кружку на подоконник; ему хотелось что-то сказать, но он сдерживал себя, лишь волнующая улыбка играла на его губах.
– Ну, – не выдержала я, – отвечайте!
– Нет, – наконец сдался он, – я не собирался уходить без тебя, просто не смог отказать себе в маленьком удовольствии...
– Это еще в каком? – на всякий случай я решила начать сердиться.
– Хотел тебя позлить.
– Ничего удивительного, с вашим характером...
– Что? С моим характером! Да ты на себя посмотри, – засмеялся Воронцов, – к тебе в квартиру, наверное, и мухи не залетают, боятся.
– Это вы напрасно, – демонстративно ставя на поднос тарелку, вздохнула я, – да я добрейшей души человек...
– Как я уже сказал – я не собирался уходить без тебя. Думал, вернешься из отпуска, и я предложу тебе должность помощника на своей фирме, хотел тебе сделать такой вот сюрприз.
– Сюрприз? Да у вас мания величия! Можно подумать, работа с вами – это невозможное счастье, – фыркаю и поджимаю губы, – вы же зануда!
– Ты отказываешься?
Вот еще! Хотя скоро у меня вообще будет своя фирма...
– Нет, не отказываюсь, я девушка ответственная и бросить вас на произвол судьбы не могу.
– Просто сознайся, что тебе нравится со мной работать.
– Нравится, особенно если учесть, что я очень давно нигде не работала больше двух-трех недель. Почему-то меня очень быстро всегда увольняют.
– Вот и прекрасно, а теперь ты можешь приступать к своим обязанностям здесь, не буду тебе мешать.
Воронцов опять взял журнал и уткнулся в него. Немного постояв, я направилась к двери.
– Да... Когда надумаешь рассказать правду о том, как ты здесь оказалась и что тут делаешь, буду рад тебя выслушать, – полетело мне в спину.
Особенно приятно было громко хлопнуть дверью после этих слов.
Екатерина Петровна поджидала меня на кухне.
– Ну что? – поинтересовалась она.
– Все прекрасно, – заверила я ее, – Виктор Иванович произвел на меня прекрасное впечатление, и спасибо за омлет, он мне понравился.
Екатерина Петровна недоуменно посмотрела на меня.
– Я сегодня почти ничего не ела, и Виктор Иванович был так добр, что отказался от своего завтрака в мою пользу.
Мне кажется, Екатерину Петровну не обрадовало, что я в полной мере оценила ее стряпню и к тому же снискала расположение нашего общего работодателя.
– Жить я здесь буду с удовольствием, – объявила я, дабы добить ее окончательно.
– Вот Галина Ивановна приедет, устроит она тебе тут такое удовольствие...
– А когда она приедет? – поинтересовалась я, садясь за стол.
– Не знаю, она о своих визитах не предупреждает.
Покосившись на гору фруктов, я вспомнила о своих голодных друзьях и родственниках.
– Виктор Иванович, – сказала я, – разрешил воспользоваться его холодильником и отнести продукты моей семье. У меня, знаете, мама больна, перепады настроения, мигрень и неразделенная любовь, – я постучала пальцем по виску, – ей витамины нужны.
Взяв с отливающего красным деревом буфета красивый пакет, я ловко стала заполнять его яблоками и бананами. Екатерина Петровна оторопело смотрела на происходящее. На этом разгроме я не остановилась и решительно залезла в холодильник, стащив с полок четыре банки консервов, полбатона колбасы, банку сгущенки и почти размороженную курицу. Я решила проявить чудеса скромности и, спрятав все в пакет, закрыла холодильник. Хотя, поверьте мне, я еще могла взять буженину, банку красной икры и десяток яиц вместе с огромной селедкой.
– Я пойду спрошу, можно ли это тебе брать, – прошипела Екатерина Петровна сквозь зубы.
Я спокойно села на стул и сказала:
– Идите, я подожду вас здесь.
Екатерина Петровна бросилась к Воронцову, а я, дождавшись, когда стихнут на лестнице ее шаги, вышла на улицу и зашустрила к маленьким домикам у реки. Я знала, что за эту безобидную шалость меня не уволят: слишком ярко горели его каштановые глаза, когда он на меня смотрел...
Глава 9
Делюсь впечатлениями с девчонками и знакомлюсь с дедом Остапом
На нашей кухоньке за столом сидела Вероничка и нагло ела семечки. Собственно, ела она как обычно, в этом она не изобрела ничего нового, но вот на пол она сорила огрызками совершенно нагло. Я с трудом могла понять гостеприимство, оказанное ей, и уж совсем не могла понять, с чего это девчонки терпят такое свинство.
Вот оставь их на пару часов – и кругом царят вседозволенность и хаос. И где эти сиротки мои?..
– Приятного аппетита, – радушно начала я, доставая из угла общипанный веник и совок.
– Прибраться хочешь? – хохотнула Вероничка.
Смейся, детка, почему бы не посмеяться в последний раз?
Веник с совком громко шмякнулись на стол прямо перед ее носом.
– Подметай! – рявкнула я и пошла в девичью спальню.
Альжбетка с Солькой сидели на моей кровати, спло– ченно прижавшись друг к другу плечами. По их испуганным взглядам я поняла, что рявкнула на Вероничку весьма значительно.
– Ты только не ругайся, – запищала Солька, – она пришла, а нам что делать...
– Гнать в шею, хотя, если ты решила ей отдать своего плотника, то, конечно, пусть приходит в гости, – фыркнула я.
– Как-то неудобно выгонять, – замялась Альжбетка, прижимаясь к Сольке еще сильнее.
– Это почему неудобно?! – заорала я.
Раздался звук падающего совка, видно, нервы Веронички тоже не железные.
– Мы вообще-то не пускали, но она все равно пролезла... и сказала, что будет Славку ждать, – забубнила Солька, – она такая настырная...
– А где этот казанова? – поинтересовалась я.
Иногда Солька меня изумляет, то вроде решительная, а то невозможная мямля...
– Он не такой, это она... – стала оправдывать любимого упавшая духом учительница ботаники.
– В деревню пошел прогуляться, дома посмотреть, вернее, то, что от них осталось, – сказала Альжбетка.
– А где маман?
– Она пригласила Осикова на свидание к реке, он покраснел и согласился, – ответила Солька.
Открылась дверь, и Вероничка вошла в комнату. Оголенное плечико, джинсовые бриджи и надпись «я твоя» на футболке – и такое чудо спокойно восседало на нашей кухне?!
– Что же вы мне не сказали, что Слава пошел в деревню, я там все знаю, и ему было бы со мной интересно!
Вероничка почти возмущенно хлопала глазами. Мне кажется, она вообще не понимала, что здесь со своей страстью немного лишняя.
– Ты пол подмела?
Вероничка в ответ только фыркнула.
– Тогда топай домой, наше гостеприимство подошло к концу.
– Да, топай домой, – осмелела Солька и попыталась пригрозить кулачком, но осеклась на полпути.
Вероничка повела плечом и, уходя, сказала:
– Я пойду в деревню, встречу там Славку и покажу ему такие укромные места...
– Иди, – благословила я.
Солька испуганно посмотрела вслед уходящей красотке.
– Ты отчего ее отпустила? – возмутилась она.
– Не бойся, твои укромные места все равно Славку интересуют намного больше.
– Что с работой? – поинтересовалась Альжбетка, распуская свои длиннющие ногти веером.
Наконец-то кто-то тут поинтересовался мной.
– Ну, девчонки, усаживайтесь в партере поудобнее, я расскажу вам сказку.
Я плюхнулась на кровать, довольно улыбаясь.
– Поздравляю нас всех, в воздухе уже пахнет бриллиантами!
– Ты что, их уже нашла?! – девчонки подскочили до потолка. Солька даже на миг позабыла про Славку и Вероничку.
– Нет, не все сразу, – слегка я их огорчила, – отгадайте, кому принадлежит этот дом?
Тишина.
– Воронцову, – объявила я, счастливо улыбаясь.
– Не может быть! – стройный хор голосов.
– Может.
– Ух ты! – воскликнула Солька.
– Знаешь, – засуетилась Альжбетка, – это судьба! Вот точно тебе говорю – судьба!
– Вы уже целовались? – спросила Солька, и ее нос задергался от любопытства.
Я тяжело вздохнула.
Усадив девчонок на кровать и дав им немного успокоиться, я рассказала все, как было. Особенный упор я сделала на то, что, по всей видимости, жить без меня Виктор Иванович просто не может, скучает, горюет и страдает...
– Как в кино, – блаженно улыбаясь, сказала Солька, и тут ее взгляд упал на сумку, которую я принесла. – А это что?
– Еда.
– Так что же ты раньше не сказала!
Я со своей новостью была тут же забыта, а Солька погрузилась в сумку по пояс. Ну что за человек – Родину продаст за кусок колбасы.
– О! Да! О! Да! – доносились звуки из пакета.
Нет, Вероничка ей не конкурент.
– Почему так мало? – поинтересовалась Солька, выкладывая награбленное на кровать.
– Скажи спасибо, что это принесла, я с такой мымрой буду работать... На что только мне приходится идти ради нашего благосостояния!
– Ты, Анька, молодец, – горячо закивала Альжбетка. – Настоящий герой, нам надо брать с тебя пример.
– Угу. Видела охотничью халупу, в ближайшее время планирую перебрать ее по бревнышку, а то Воронцов сносить ее собрался.
Хлопнула дверь, и раздался голос моей маман:
– Девочки, мы принесли укроп.
Вот радость-то, прямо добытчики, интересно, что они собрались есть с этим укропом? Повидло или конфеты?
Лицо мамы светилось. Осиков был помят и смущен – тяжело ему, видно, пришлось.
– А где вы укропчик нарвали? – спросила я, поглядывая на Арсения Захаровича. Неужели он все же станет моим отчимом?
– Там, – махнул он рукой в сторону деревни и покраснел.
Значит, маман приставала. Понятно.
– А Славку моего не видели? – жуя укроп, поинтересовалась Солька.
– Видели, – обрадовала мама, – с девицей этой ненормальной у колодца хихикал.
– Что?! – воскликнула Солька, забыв про продукты. Все же против любви не попрешь!
Через секунду она уже неслась в сторону деревни, а Альжбетка кричала ей в окно: «Убей ее, убей ее!!!» Никакого воспитания!
– Мама, сообщаю тебе новость: я устроилась на работу, так что вы здесь будете проживать без меня.
– Это что еще такое, и какая может быть работа в лесу?
– Мария Андреевна, – решила мне помочь Альжбетка, – если Ане хочется работать, то давайте ей не будем мешать.
Осиков сверлил меня глазами, как бы спрашивая – неужели получилось? Я еле заметно кивнула. Мне кажется, от счастья он стал еще толще.
– Значит, так, меня ждут новые обязанности, так что объяснения все потом, я принесла продукты, с голоду вы теперь не умрете и, к сожалению, не похудеете...
При слове «продукты» Арсений Захарович разомлел и привалился к косяку двери.
– Но все же, кем ты будешь работать... я ничего не понимаю, – возмущалась маман.
Я достала из-под кровати сумку и стала складывать в нее необходимые на первое время вещи. Какое же это счастье – жить подальше от маман и поближе к Воронцову!
Второй раз за сегодняшний день я направилась к своему новому месту работы. Настроение бодрое, предчувствие удивительного и прекрасного не покидает мою осоловелую душу.
Около старой скрюченной березы на пеньке сидел старичок; увидев меня, он пригладил волосы и улыбнулся.
– Куда путь держишь, дочка?
Чего не поговорить с хорошим человеком? Я махнула рукой в сторону дома Воронцова и сказала:
– Вот, работать устроилась, спешу на место службы.
Старичок усмехнулся в бороду, потеребил дырку на ватных штанах и сочувственно ответил:
– Изведет тебя Петровна, как есть изведет.
– Так вы ее знаете?
– А чего не знать, я у нее остатки со стола беру.
– И почем берете? – поинтересовалась я, слабо веря в бескорыстность Екатерины Петровны.
– Я ей травку приношу.
Мое воображение разыгралось. Я представила Екатерину Петровну Глушакову в клубах наркотического дыма...
– А что за травка? – спросила я, в надежде, что это пригодится для дальнейшего шантажа противной грымзы.
– Лекарственная, разбираюсь я в этом деле, если тебе что надо, скажи.
– А приворотное зелье можете сделать?
– Могу, да только зачем тебе это... ты и так свое возьмешь... глаза у тебя горькие, как почки на деревьях весной, горькие, а жизнь несут...
– Нет, с приворотным зельем как-то спокойнее, – сказала я, пытаясь скрыть неловкость от последних слов старичка.
– Сделаю тебе зелье, только ведь ты не воспользуешься им.
– Почему?
– Ты настоящим огнем гореть привыкла, душа такая, тут уж ничего не поделаешь.
– Вам бы сказки слагать, – улыбнулась я, – вы приходите к дому почаще, я уж вас просто так накормлю, зачем нам какие-то посредники в лице Екатерины Петровны, я теперь там за главную буду.
Дед опять усмехнулся в бороду.
– А вы из деревни?
– Из нее.
– А я слышала, что никого там уже не осталось.
– Так и есть, какой я человек, уж и нет меня вовсе, так, хожу... землю топчу.
– Не скажите, – возразила я, – вы тут хозяин, это мы понаехали, не выгонишь.
– Тебя звать-то как?
– Аня.
– Доброе имя, – закивал старичок, – а меня дедом Остапом кличут, так и зови.
– Договорились. А вы не видели здесь никого подозрительного? – поинтересовалась я, вспоминая неряшливого субъекта в поезде.
– А кто же в наше время не подозрительный? Все чудные.
– Может, кто-нибудь незнакомый появлялся на днях? Такой неряшливый парень, лет тридцати пяти...
– Нет, не видел вроде. Люди новые приезжают, но редко, чего здесь интересного, рыбалка-то уже не та, вот санаторию отстроят, народу много будет. А ты с Петровной-то поосторожней, вредная она баба.
– Это я уже поняла, буду бороться.
– Правильно, в обиду-то себя не давай.
– Спасибо за беседу, но мне пора, я за вещами ходила, – я потрясла в воздухе сумкой.
– Иди с Богом.
Мне стало как-то легко и спокойно и, отбросив все сомнения и страхи, я устремилась к Победе.
Глава 10
Знакомлюсь с хозяйкой и решаю проникнуть в домик
Зазвенел будильник.
Этого не может быть, потому что не может быть.
Открываю один глаз.
Екатерина Петровна стоит, как памятник всему злому на земле, и держит в руках будильник.
– Вставай!
Делаю только один вывод – надо запирать дверь. Я бы и вчера ее закрыла, но подумала: вдруг Воронцов захочет зайти и пожелать мне спокойной ночи... часов в двенадцать ночи хотя бы...
– Если в моей комнате что-нибудь пропадет, я буду думать, что это вы украли, – не открывая второй глаз, сказала я.
Екатерина Петровна сжала губы и громыхнула будильником о тумбочку.
– Вы бы не могли выйти, а то я стесняюсь в трусиках перед посторонними.
Екатерину Петровну сразу ветром сдуло. Я закрыла глаз и проспала еще три минуты.
В гостиной был образцовый порядок: коробки куда-то исчезли, а цветы блестели от капелек воды на листьях. Екатерина Петровна, по всей видимости, от души их опрыскала.
Читать бесплатно другие книги:
