Ядовитая кровь Туров Тимур
— Ну, пойдем, поедим. — Влад встал с дивана. — История у тебя забавная.
— Ага, — кивнул лейтенант. — Оружие на предохранителе, в кармане, я лежу в грязи, при моих габаритах он без драки вырваться не мог, а у меня ни ссадин, ни синяков. Что произошло? Понятно, Игорь Капустян струсил и убийцу пропустил.
— Ясно. Ты кстати, вот сюда глянь, — Влад развернул ноутбук экраном к Капустяну. — Это лицо тебе не знакомо?
Капустян глянул. Пожал плечами.
— Не знаю... Он тут не улыбается. Улыбку я бы узнал, а так... Не знаю.
— Ну и бог с ним, пошли, позавтракаем. А то господам старшим лейтенантам на работу к девяти, а транспорт тут у нас утром битком...
— А им куда? В областное? — оживился Капустян.
— В областное.
— Так я могу подвезти. У меня машина.
После завтрака, выпроводив всех, Влад помыл посуду, вытер, поставил в шкаф. Об убийстве коллекционера он, естественно, слышал. И про облажавшегося лейтенанта тоже. Без подробностей, разумеется. И без упоминания гипноза или колдовства.
Собственно, старик изучал козацкую старину, собирал старые книги, рукописи, предметы, связанные с Запорожской Сечью. Естественно, приобретенные у черных археологов в первую очередь.
У него потом, по слухам, нашли в доме несколько предметов, украденных из исторического музея еще в девяностых, поэтому все списали на разборку среди своих. Не сошлись в цене или поставщик решил тоже стать коллекционером...
Хотя ничего ценного из коллекции вроде бы не пропало. Так, во всяком случае, утверждал приятель убитого. Коллекционер аккуратно вел свои бумаги, помечая, что, когда и за сколько купил; так вот, все упомянутое в описи потом было в квартире и обнаружено. Как и довольно большая сумма в валюте.
Дверь была бронированной, окна с решетками, квартира на сигнализации, дверь коллекционер открыл сам — убил знакомый, ясное дело. Вот знакомых перетряхивали до сих пор.
Какого черта Серый это дело лепит к убийству банкира? Нет, рост и телосложение в обоих случаях совпадают... И в показания лейтенанта Серый, в отличие от милицейского начальства, поверил сразу. Интересно, кстати, кто это ему слил информацию? В официальном отчете явно нет рассказа о колдовстве и гипнозе.
Влад потер виски — начинала болеть голова. За неделю он спал часов десять в общей сложности. Если это можно назвать сном.
Сколько он еще так выдержит? И что, кстати, потом? Сойдет с ума? Выйдет на улицу, достанет пистолет и начнет стрелять? Можно будет не притворяться, можно будет даже сказать кому-то: «Тебе повезло, что ты человек».
Влад вернулся к ноутбуку, еще раз просмотрел всю информацию — во всяком случае, логика выбора жертв имела место быть. Обычные люди не пострадали. Убит банкир, коллекционер, авторитет, физик из национального университета, жена цыганского барона и торговец наркотой, закрытый в СИЗО.
В камеру, в которой был убит торговец, сегодня Серый и собирался везти Влада. Типа, на посмотреть.
Хотя и видеосъемка выглядела достаточно живописно — кровь на стене, словно кого-то с силой в эту стену бросили. Разогнали и бросили в стену со скоростью километров сто в час.
Даже если все девять сокамерников в едином порыве принялись бы швырять наркоторговца в стену, у них бы ничего не вышло. А он, если верить одинаковым показаниям сокамерников, сам соскочил с нар посреди ночи и врезался в стену, между парашей и дверью. И все у него получилось с первого раза.
Вот такая ерунда. И еще была запись с видеокамеры наружного наблюдения, как раз с той стороны, где была камера убитого. Некто переходит через дорогу, останавливается, не доходя до старого тюремного здания, поднимает правую руку, словно приветствует кого-то, и резко руку опускает, будто что-то бросает.
Опять-таки, ничего особенного, если бы жест этот не совпал секунда в секунду со странным броском торговца в камере.
Менты этого не связали, а Серый не просто связал, но даже смог получить видеозапись. И разрешение на посещение камеры. Не зря он с замначальника УИНа в кабак ходил. Ой, не зря...
Ровно в десять позвонил на мобильник Серый.
В десять ноль одну Влад вышел из подъезда и сел на заднее сиденье бумера, рядом с Серым. Машина сразу же тронулась.
— Все посмотрел? — не здороваясь, спросил Серый. — Кстати, выглядишь ты хреново, отдохнуть тебе нужно. Дело раскрутишь — выбирай на глобусе любое место. Месяц отдыха за мой счет.
— А если не раскручу?
— Ну... Тоже отдохнешь... Так ты посмотрел материалы?
— Да, — коротко ответил Влад, даже не пытаясь уточнять, где именно он отдохнет в случае неудачи расследования.
Окажется, что это была угроза, ему придется на нее реагировать, Серому придется все переводить в шутку или дожимать, а менту нужно будет выбирать — становиться в позу обиженной гордости или молча тянуть лямку. В общем — лучше все оставить в неопределенном состоянии.
— Сейчас мы едем в СИЗО, а к двум часам нас будет ждать барон, — Серый заглянул в записную книжку, что-то пометил тонким карандашом. — Часам к десяти нас смогут принять люди Коленьки Темного. Если ты не возражаешь.
Это «не возражаешь» было произнесено после паузы и с легкой усмешкой — Серый явно наслаждался ситуацией, его, похоже, развлекало то, как мент реагирует на едва прикрытые оскорбления и даже угрозы.
— Не возражаю, — сказал Влад.
— Вот и славно, — Серый откинулся на спинку кресла.
Машина возле университета внутренних дел свернула не налево, к центру, а вправо, в Пятихаткам.
— Рванем по объездной, через Холодную гору, — пояснил Серый. — Центр забит наглухо.
Влад не ответил. От него все равно ничего не зависело, а впустую спорить он не привык. Он и в СИЗО не особо стремился, прекрасно понимая, что все равно ничего там, кроме высохшей крови, не найдет и что ничего нового сокамерники убитого ему не скажут.
И этого не мог не понимать Серый. Но все равно тащил его, расписав экскурсии на весь день. Зачем?
Влад прикрыл глаза и почувствовал, что проваливается в темноту. Нельзя. Нужно держаться.
Открыть глаза было необыкновенно трудно, усталость от бессонницы, накапливавшаяся несколько месяцев, вдруг навалилась разом, лишая сил и желания сопротивляться.
Открыть глаза. Нужно открыть глаза.
Они уже выехали на объездную, проскочили мост. Машин было немного, и водитель разогнал бумер так, словно куда-то очень спешил.
— На тот свет торопишься? — спросил Влад.
Водитель не отреагировал. Серый — тоже.
Влад достал мобильник, набрал номер:
— Богдан? У вас все нормально?
— А что у нас может быть ненормального?
— Как там новенький?
— А он не тут, он у тебя должен быть. Нас привез и сразу к тебе. Чтобы, наверное, из-под наблюдения не потерять. Тачка у него, кстати, неплохая, «Вольво». Серое такое. Не приехал?
— Вроде нет, — ответил Влад. — Вы у него номер мобильника взяли?
— Естественно.
— Звякни, уточни, что с ним. И скажи, чтобы к одиннадцати был у СИЗО. Сразу мне перезвони.
Влад выключил телефон, но в карман прятать не стал.
— Потерял кого-то? — спросил Серый. — Что за новенький?
Это был отличный повод послать обнаглевшего уголовника ко всем чертям, и Влад не видел причины, чтобы им не воспользоваться, но тут позвонил Богдан:
— Будешь смеяться, он висит у тебя на хвосте метрах в ста. Сказал, что не хотел тебя беспокоить и ждал в машине, а когда ты сел...
— Я понял. Все хорошо.
Влад еле удержался, чтобы не оглянуться на машину шустрого стажера. Забавный парень!
— Ты посмотрел материалы — какие-то есть мысли?
— Мысли? — переспросил Влад. — Мысли, конечно, есть.
— И?
— Но тебя они пока не касаются. Когда будет нужно, я тебе все сообщу.
— Лады, — кивнул Серый. — Только времени у тебя не очень много. Неделя, максимум, две.
И подполковник Осокин радовался, что уезжает на неделю. Все, похоже, что-то знают, но молчат. Влад не стал ни спорить, ни выяснять, просто кивнул, что могло означать как согласие, так и простую констатацию того, что пожелание услышано и принято к сведению.
Пассажиры бумера молчали до самого СИЗО, до гостиницы «Белый лебедь», как называли следственный изолятор в городе. По легенде, тюрьма была основана еще Екатериной Второй.
Влад застегнул «молнию» на куртке. Машина проскочила старый рынок, нужно было притормаживать и сворачивать вправо, к воротам СИЗО.
Они проскочили поворот, но водитель даже не сделал попытки затормозить или свернуть, сидел неподвижно, глядя перед собой.
Еще не понимая, что делает, Влад бросился вперед, схватил водителя за плечи и толкнул вправо — водитель манекеном опрокинулся на пассажирское сиденье, благо был не пристегнут ремнем безопасности. Перегнувшись через спинку сиденья, Влад вцепился в руль.
Все замерло вокруг — трамвай, двигающийся навстречу, поток машин, птица словно повисла перед самым лобовым стеклом, и сам Влад двигался медленно, по миллиметру отбирая у застывшего времени.
Низкий, протяжный звук слева — это что-то кричит Серый, но понять все равно ничего нельзя, звуки растягиваются, превращаются в низкий гул.
В сторону... Нужно сдвинуть машину в сторону, скоро мост, и шансов увернуться от столкновения уже не будет. Вправо — съезд. Вправо...
Руль медленно поворачивается. Очень медленно плывет в сторону картинка перед лобовым стеклом — женщина, готовящаяся ступить на проезжую часть, «жигуленок», сунувшийся между трамваем и микроавтобусом.
Медленно-медленно-медленно...
И все-таки бумер поворачивает, сзади шарахается в сторону маршрутка, уходя от столкновения, ее водитель, кажется, ударил по клаксону... плевать... еще немного... столб, не торопясь, уплывает влево, освобождая дорогу... Влад чувствует, что машину подбрасывает — съезд не ремонтировали давно, — капот зависает в воздухе, руль тягучим рывком пытается выскользнуть из рук, но Влад держит его... держит-держит-держит... машина снова касается передними колесами старого, потрескавшегося асфальта... не обоими, понимает Влад в последний момент, вначале правым... удар, картинка оживает... справа дерево бросается наперерез, но бумер проскакивает, и дерево обиженно бьет в борт, сминая металл, сдирая краску...
Мир перед глазами Влада покрывается сетью трещин, машину заносит, она разворачивается на сто восемьдесят градусов, вылетает на тротуар и левым боком припечатывается к бетонной ограде.
Что-то осыпается с сухим шелестом, мотор заглох, и что-то шипит спереди под капотом.
Влад разжал пальцы и тяжело опустился на заднее сиденье.
«Вот такие дела, — крутилось почему-то в голове. — Вот такие дела».
А подушки все-таки сработали, подумал Влад, а он даже и не заметил, когда именно.
— Весело, — сказал кто-то справа.
Влад повернул голову.
— Я говорю, весело прокатились, — сказал Серый. — Хорошая у тебя реакция...
— А... — Влад почувствовал, что воздуха не хватает, и глубоко вздохнул. — А сам что? Не поспел?
— За тобой поспеешь, пожалуй. — Серый привстал, посмотрел на водителя, лежавшего на переднем сиденье.
Водитель не шевелился. Серый протянул руку, тронул его за плечо.
— Что? — спросил водитель неожиданно ясным голосом. — Все нормально, я сейчас. — Он выпрямился. — А что случилось?
— Это я тебя хочу спросить, — ласковым голосом произнес Серый.
— Я... — водитель протянул руку и начал стряхивать пыль с торпеды. — Стекло... — Он оглянулся на Серого, потом посмотрел на Влада. — Я же только что...
Влад попытался открыть дверцу, но та не открывалась. Влад толкнул плечом и чуть не вскрикнул — боль ударила неожиданно и резко.
— Заклинило. — Серый отодвинул Влада. — Дай я...
От удара дверца не открылась — отлетела, загремев консервной банкой по асфальту.
Влад вышел из машины.
Пахло дизтопливом. Влад оглянулся — от дороги бежали люди, серая «Вольво» остановилась рядом, из нее выскочил Капустян.
Кажется, он что-то спросил. Протянул руки, чтобы поддержать Влада.
«Не нужно, — хотел сказать Влад. — Все нормально. Только ноги вот...»
Мир словно поплыл куда-то вверх. Воздух стал вязким, дышать было трудно.
И больно. Как тогда... Как...
Капустян успел подхватить Влада, не дал упасть. Отодвинув в сторону зеваку, осторожно положил Влада на заднее сиденье «Вольво». Сел за руль.
Люди заглядывали в машину, пытаясь рассмотреть, как там пострадавший. Любопытство в глазах, жадный интерес...
Твердый, уверенный взгляд. Немного разочарованный. Уже проваливаясь в темноту, Влад протянул руку в его сторону ... Хотел показать лейтенанту. Или защититься от этого взгляда.
Глава 4
Врачу было лет сорок, он был волосат, мускулист и циничен. Осмотрев Влада, сгонял его под присмотром Капустяна в рентгенкабинет. Получил снимок, мельком глянул его на просвет, повернув к окну. Отложил — и извлек из ящика стола коробку конфет.
— Ну что я могу сказать, милостивый государь? — Врач открыл коробку и аккуратно, двумя волосатыми пальцами достал конфету. — У вас есть мозг. Не нужно только делать обиженное и разочарованное выражение лица — в наше суровое время наличие мозга уже повод для радости.
Конфета отправилась в рот, врач задумчиво ее прожевал и проглотил.
— Так что, если кто-то станет вас называть существом безмозглым, можете смело ссылаться на меня. И спорить с наглецом на большие деньги. Я подтвержу и даже продемонстрирую вот эту фотографию. Да. — Врач выудил из коробки вторую конфету и отправил ее вслед за первой. — Теперь о главном: мозг у вас есть, но вы его слегка встряхнули. Самую малость. Это так и называется: легкое сотрясение мозга. На несколько дней я вам гарантирую головокружение, тошноту — легкие, естественно. Потом все пройдет. Хотите больничный?
— Нет, — коротко ответил Влад.
— Приятно видеть таких целеустремленных и где-то даже работящих сотрудников милиции. — Врач сунул в рот очередную конфету и посмотрел в бумагу, лежавшую перед ним на столе. — Э-э... Владислав Александрович. Сотрясение у вас легкое, но вот в остальном... Как-то вы неудачно сидели в той машине. Вы получили шикарный ушиб ребер. С совершенно восхитительной гематомой. И тут вам будет больно. Я бы рекомендовал тугую повязку и постельный режим, но вы ведь отказываетесь от больничного...
— Отказываюсь, — подтвердил Влад.
— И что мы с вами будем делать? — Врач отодвинул коробку и с сомнением посмотрел на Влада. — За рулем были вы?
— Не совсем.
— Это как?
— Не я, — не стал вдаваться в подробности Влад. — А что?
— Вы невропатологу давно показывались?
— Полгода назад проходил комиссию.
— Естественно, годны?
— Естественно.
— Замечательно... И с тех пор у вас особых стрессов не было? Работа нервная, я понимаю, но особых, выдающихся срывов не происходило? — Врач потянулся за конфетой, подержал руку над коробкой, но брать все-таки не стал. — Не происходило.
Влад пожал плечами. Рассказывать о бессоннице дежурному хирургу? О кошмарах? О волках на улице и пантере в цирке?
— С нервами у вас проблемка, это я вам как специалист-многостаночник говорю. Вскрывать черепушку еще рановато, а вот на месяцок завалиться в неврологию — самое то.
— Я учту ваше пожелание, — сказал Влад. — Обязательно.
— Как только — так сразу, — кивнул врач. — Бывает. Только учтите, что голова это такой забавный механизм... Вроде все нормально, бился головой о деревья, стены и камни совершенно без последствий, а потом стукнулся в метро о поручень и... Бывали, знаете ли, случаи.
— Я знаю, доктор.
— Все у нас сейчас всё знают, даже противно, — врач опечалился, вздохнул и съел конфету. — А я вот сейчас сижу и думаю: вызвать санитаров или просто звякнуть вашему начальству? Сотрясение плюс ваше состояние могут дать совершенно очаровательные последствия. От суицида до геноцида. У вас ведь и пистолет при себе?
Лейтенант, сидевший в углу, что-то пробормотал.
— Что вы там бурчите себе под нос, молодой человек? — Голос врача даже чуть вверх пошел, не сильно, лишь обозначая неудовольствие, но намекая, что с дежурным служителем Гиппократа лучше не спорить. — Полагаете, что с вами и вашими приятелями такого случиться не может? Уверены, что вот из вас-то гвозди получились бы самые крепкие, да еще с резьбой особохитроизощренной? Поверьте мне — крепкие уверенные парни ломаются куда чаще, чем слабые и гибкие.
— Да я не... я наоборот... — Капустян совсем по-детски шмыгнул носом.
— Наоборот? — переспросил врач. — Наоборот — можно. Наоборот — это правильно. Вы слышали... э-э... господин Гетьман? Вот, даже младшие и на вид совершенно бестолковые товарищи согласны с мнением медицины. Лечиться нужно.
— Некогда, — сказал Влад. — Честное слово, доктор, некогда. Я...
Влад хотел сказать «я пойду» и встал со стула, но пол вдруг качнулся, еще не убегая из-под ног, но намекая на такую возможность.
— Сидите, — приказал врач резким, не допускающим возражения голосом. — И если вы еще раз дернетесь, я вызову машину с Соборки. Знаете такую специальную больницу для чокнутых? У меня там работает много знакомых, мне поверят, что вы тут угрожали уничтожить вселенский заговор, объявить войну России и, что самое прискорбное, эту войну выиграть, водрузив флаг над Кремлем. Вас туда свезут, упаковав в смирительную рубашку, накачают для начала успокоительным, потом дождутся, пока вы придете в себя, потом проведут исследование — не торопясь, имейте в виду. Неделька, а то и две у вас таким образом набежит. Устраивает вас такой расклад?
Врач взял со стола громадную лупу, посмотрел на пациента сквозь нее, моргая гигантским глазом.
— Не устраивает? Не устраивает... Тогда мы сделаем вот что — вы остаетесь до завтрашнего утра. Не возражать! — врач снова повысил голос. — Одну ночь! Если к концу моего дежурства у вас... нет, не наступит улучшение, черт с вами, а всего лишь не произойдет ухудшения, я немедленно вас отпущу. Честное слово!
Влад осторожно повернул голову, посмотрел на дверь кабинета. Можно было встать и выйти. И пусть ненормально заботливый доктор делает что хочет: его угрозы — не более чем угрозы. Нужно уйти. Встать и уйти.
— Хорошо, — сказал Влад. — До завтрашнего утра. Только...
— Что еще?
— У вас есть какая-нибудь палата поменьше и подальше от остальных пациентов? — Влад вспомнил о деньгах, полученных от Руслана, и добавил: — Я заплачу, если нужно.
Врач задумался.
Он не стал спрашивать, почему именно, не стал иронизировать по поводу тонкой душевной организации и достойном финансовом положении сотрудников милиции — странный такой доктор.
Хирург поднял телефонную трубку, набрал номер:
— Петровна, у нас конуренка на девятом этаже свободна?
Ему, по-видимому, ответили утвердительно.
— Сейчас к вам подъедет молодой человек, так вы его примите, поселите... Знаю, что нужно разрешение. Знаю. Будет вам разрешение. Завтра? Сегодня! — теперь уже врач разозлился по-настоящему. — Я сам сейчас поднимусь, и вы попробуете меня остановить. Да. Лично. Звоните куда хотите. Именно.
Врач бросил трубку на аппарат, встал из-за стола.
— Я очень ленивое существо, — сказал врач. — Я ненавижу работать. И необходимость переться на девятый этаж для того, что вправить мозги обнаглевшему персоналу, меня унижает и оскорбляет. Но я существо упрямое и гордое. И я пойду.
Он указал Владу и Капустяну на дверь кабинета:
— Подождите в коридоре, я сейчас.
Влад и лейтенант вышли.
— Значит, я останусь пока здесь, — сказал Влад Капустяну. — А ты... Ты никому об этом не болтай. Заедешь к Руслану, скажешь, что и как. Самое главное — чтобы он сюда не лез ни под каким видом. Если совсем невмоготу — пусть приедет Богдан. Привезет, кстати, ноутбук, я тут на досуге пасьянс пораскладываю.
— Хорошо, — сказал Капустян. — А мне что делать?
— Тебе?.. Проводишь меня в номер, потом поедешь к Руслану. И, кстати... — Влад внимательно посмотрел в лицо лейтенанта. — Ты возле машины... там, на спуске... Никого знакомого не видел?
Капустян не ответил сразу. Он задумался, чуть прищурившись, и молчал минуты полторы. Потом покачал головой:
— Нет. А что?
— Понятно. С другой стороны, он и не улыбался, — тихо сказал Влад.
— Кто? — не понял сразу лейтенант, но через секунду легкая виноватая улыбка исчезла с его лица. — Вы его видели? Это он вашу машину?..
— Во-первых, не мою. Во-вторых, не столько машину, сколько водителя, и, в-третьих, да. Кажется — он. — Влад осторожно помассировал виски кончиками пальцев. — Странное совпадение, согласен?
Капустян ответить не успел — врач вылетел в коридор и быстрым шагом направился к лифту.
Капустян протянул руку, чтобы поддержать Влада.
— Руку оторву, — тихо пообещал Влад. — Идешь слева сзади, контролируешь пространство. Вопросы?
Вопросов не было, они добрались до девятого этажа молча. Даже врач молчал, накапливая, по-видимому, заряд для беседы с Петровной.
Но скандала не получилось — Петровна, оказавшаяся яркой дамой лет тридцати, встретила их возле самого лифта, сунула врачу ключ с пластмассовым номерком и ушла, громко щелкая высоченными каблуками по каменным плитам пола.
Лейтенант проводил ее восхищенным взглядом.
— Не вывихните шею, молодой человек! — сказал врач. — Поверьте мне на слово — бессмысленно и даже опасно. Берите пример с вашего старшего и умного товарища. Он сразу понял, что сия особа не в его вкусе. Ведь так, Владислав Александрович?
Влад заставил себя посмотреть в глаза врачу. Сцепил зубы, но выдержал ответный взгляд.
Доктор улыбался, явно весьма довольный собой.
— Очень хорошо, — сказал он. — Великолепно! Что-то в вас есть такое... возвышенное, что ли? Мы сегодня еще побеседуем. Я немного разгружусь... Или даже нет, я просто нажму на коллегу, напомню, что он мне должен... много чего должен. И через часик я буду у вас. Да. Вам по коридору и налево. Комната в самом конце коридора, напротив пожарного выхода. Вот ключик. Устраивайтесь, отдыхайте.
Дверь лифта открылась, врач вошел в кабину. Дверь закрылась.
— Странный мужик, — сказал Капустян. — Трепло.
— Странный, — согласился Влад. — А я не странный? А ты?
— Я — нет, — Капустян улыбнулся. — Чего это я странный?
— Машина, — бросил Влад и пошел по коридору.
— Что машина?
— Твоя машина, «Вольво». Новая?
— Ага, три месяца.
— Брал в салоне?
— Да.
— Я даже не буду спрашивать, сколько тачка стоит. Откуда деньги, Билли? — Влад остановился перед покрытой лаком деревянной дверью, оглянулся на Капустяна. — Взятки тебе еще по сроку службы не положены. К тому же, ты на ней на работу ездишь, а это значит, что ты либо не соображаешь ни хрена, либо все у тебя прикрыто и законно.
— Законно, — сказал Капустян. — У меня батя — богатый человек. Машину мне подарил к окончанию университета.
— А почему не квартиру?
— Квартиру он мне подарил, когда я поступил в университет. Не верил, что я без его помощи смогу поступить.
Влад открыл дверь, вошел.
Обычный гостиничный номер — деревянные панели, стенной шкаф в прихожей, дверь в ванную, в комнате — деревянная двуспальная кровать, телевизор, письменный стол, стул, два кресла и низкий столик возле них.
— Неплохо, — сказал Влад и сел на кровать. — Я, пожалуй, даже прилягу.
Он попытался наклониться, чтобы развязать шнурки, но зашипел, сжимая ладонью лоб.
— Я помогу! — Капустян присел перед кроватью на корточки, ловко развязал шнурки и стащил с Влада туфли. — И куртку давайте.
Влад медленно снял куртку, протянул лейтенанту, спохватился и забрал из кармана пистолет.
Лег, сунув, не глядя, оружие под подушку.
— Может, расстелить постель?
— И так сойдет... — Влад закрыл глаза. — Сойдет. Ты, значит, идешь, выполняешь, что я сказал. Тебе кому приказано стучать? Подполковник уехал. Неужели киевскому гостю?
Капустян промолчал.
— Гостю... Стучать по телефону или непосредственно?
— По телефону, — сглотнув, сказал лейтенант.
— А папа знает, чем ты тут занимаешься? — не открывая глаз, спросил Влад.
— Я ему сказал, — ответил Капустян ровным голосом.
— И что он ответил? — спросил, открыв глаза от удивления, Влад.
— Ответил, чтобы я сам решал. И выкручивался. Сам полез в органы, сам чтобы и...
— Забавный у тебя папа, — констатировал Влад. — Как-нибудь на досуге — познакомь. А пока...
Влад закрыл глаза. Мир резко провернулся вокруг него, тошнота подкатила к горлу.
— Связь через тебя, — тихо сказал Влад, достал из кармана джинсов ключи от квартиры и бросил Капустяну. — Заберешь ноутбук. Передашь то, что я просил. Ответишь на вопросы ребят. И еще раз напоминаю: пусть приезжает Богдан.
— Я понял, — сказал лейтенант. — А полковнику... что сказать?
Читать бесплатно другие книги:
