Гонщик Орлов Антон

— Кто-то потащил в кусты одну из этих бесстыжих серых потаскух с колокольчиками! — отозвался другой голос, резкий и раздраженный. — Я надеюсь, старшая сестра, что это не наш господин!

— Увы, как он может так огорчать нас! — вздохнула первая.

Ни тот, ни другой голос не принадлежал Гирте Нектал. Тина скользнула в сторону. Теперь над ее головой находился балкон — подпрыгнув, она ухватилась за перила и через секунду стояла на теплых мраморных плитках, заглядывая в комнату. В углу светились бра, на стенах висели ковры с манокарскими пейзажами в блекло-зеленых тонах. В кресле, вполоборота к Тине, сидела темноволосая женщина. Бесшумно открыв дверь, Тина вошла.

— Гирта!

Женщина повернулась — в первый момент она выглядела растерянной, но потом гневно сдвинула брови.

— Гирта, я Тина Хэдис. Меня загримировал мой друг. Я пришла за тобой, бежим!

— Тина?.. Как это — бежим?.. — Гирта отпрянула и сжалась в кресле.

— Мы же с тобой собирались бежать с Манокара, помнишь? Мне повезло больше, но сейчас я могу тебя вытащить.

— Про тебя говорят ужасные вещи… — побледневшая Гирта натянуто улыбнулась.

— А что им еще остается? — пожала плечами Тина.

— Как ты сюда попала?

— Перелезла через решетку, запрыгнула на балкон.

— Запрыгнула?.. — Гирта нервно теребила рукав платья.

— Я ведь киборг. Пошли скорее!

— И куда я денусь потом?

— Попросишь политического убежища. В Кеодосе много инопланетных посольств, и кое-кто из них обрадуется случаю насолить Манокару. Можно и к здешнему правительству обратиться.

— Слишком неожиданно, Тина, — Гирта сжала руками виски. — Я никогда не верила всему, что про тебя рассказывают… Но я не могу бежать. У меня двое детей, и я жду еще одного.

— Где они?

— Спят у себя, на первом этаже.

— Мы заберем их с собой, — Тина прикинула, что в аэрокаре Джеральда вполне хватит места для пятерых.

— Нет, все это слишком неожиданно…

— У нас просто нет времени для долгих объяснений. Помнишь, как ты хотела вырваться с Манокара?

— Это было детство, — Гирта грустно улыбнулась. — Прошло все-таки десять лет. У меня наладилась жизнь, я — четвертая жена консула…

— Послушай, ведь ты должна безвылазно сидеть дома и соблюдать дурацкие обычаи! Когда-то тебя пугала такая перспектива.

— Я привыкла, — Гирта вздохнула. — Лучше уходи, пока тебя не арестовали.

Тина поняла, что эта усталая, печальная женщина, совсем не похожая на прежнюю Гирту, никуда с ней не пойдет, и на шаг отступила.

— По крайней мере, вы, четверо, нормально между собой ладите?

Болезненная гримаса, промелькнувшая на лице Гирты, означала, надо полагать, отрицательный ответ.

— В последнее время нас всех сблизило общее несчастье — господин изменяет нам с незийскими танцовщицами, — в ее голосе появилась горечь.

— Гирта, ну какая тебе разница, с кем консул трахается? Ты сможешь начать новую жизнь, твои дети вырастут свободными людьми — подумай об этом!

— Уходи, — вздохнула Гирта. — Ты ничего не понимаешь.

— Прощай.

Тина вышла на балкон, окинула взглядом двор — никого — и спрыгнула на землю. На душе было тяжело. Такое ощущение, как будто Гирта — независимая, остроумная, полная энергии — умерла и ее опустевшую оболочку занял совсем другой человек.

Разочарование не мешало Тине быть настороже, она вовремя отступила за ствол ракуны, когда из-за угла нетвердой походкой вышли в обнимку два сотрудника консульства.

— Деньги… Деньги я растратил, да… — говорил один заплетающимся языком. — Зато я честный…

— Тиш-ше… — оборвал его второй. — Тут везде эти… негуманоиды… Они нас зомбируют, если мы допустим в себя скверну… Славься, Манокар, гордая планета!.. — затянул он вдруг срывающимся голосом государственный гимн, но потом потерял равновесие и растянулся на белевшей в темноте дорожке.

Незамеченная, Тина перепрыгнула через ограду, вытащила из-под куста сверток с одеждой. Джеральд ждал ее на соседней улице, в своем аэрокаре.

— Ты одна?

— Одна. Поехали.

— Сорвалось?

— Нет. Просто она не захотела бежать.

Аэрокар поднялся в небо. Внизу стеклянно блестели округлые купола, серебрились двускатные крыши, покрытые материалом, издали похожим на рыбью чешую, переливались разноцветные рекламные щиты, колыхались ветви высоченных ракун, медленно кружили мобильные фонари.

— Завтра у тебя деловая встреча с Генлаором? — помолчав, искоса взглянул на Тину Джеральд.

— Да.

— Тогда я знаю, что нужно сделать.

— Что?

— Постричь тебя.

— Нет уж, только не это!

— Тина, когда я смотрю на твою прическу, мое сердце дизайнера обливается кровью. Между прочим, я регулярно стригу Ольгу и Ийму Вевано — обе гордятся своим безупречным вкусом, но к моей работе у них претензий нет.

— Джер, ты великолепно работаешь, только я не хочу никаких элегантных причесок. Если бы ты знал, как меня достали этим в школе на Манокаре! Нас учили быть красивыми, учили производить на окружающих приятное впечатление. Тех, у кого что-то не получалось, били. По лицу. Жаль, что Манокар так далеко от Тергарона.

— Почему? — не понял Джеральд.

— Потому что тергаронцы не упустили бы случая развязать войну и захватили бы Манокар. Они, конечно, жестокий народ, но у них нет того тихого изуверства, которое процветает на Манокаре. В общем, хуже бы не стало.

— А ты училась плохо? — осторожно поинтересовался дизайнер. — Извини, если…